Но Марк не спешил подчиниться указанию. Во-первых, где это сказано, что человеку нельзя погулять по берегу Шельды, а во-вторых, достаточно того, что во-первых. К тому же тощему господину его никак не достать: вода-то в Шельде здорово грязная и течение пять километров в час, вряд ли у него возникнет искушение поплавать…Итак, вместо того чтобы удалиться, Марк вышел из камышей, поддал ногой камешек, оглянулся, нет ли случайно поблизости Яна, и крикнул:— Ах, так, обезьяна ты несчастная!Огромный человек, ковырявшийся в будильнике, погрозил Марку толстым, как сосиска, пальцем.— Копченая образина! — оскалился Марк. — Дерьмовоз! — Он торопился выложить весь свой запас ругательств и другому: — Ходячий гвоздь, рыжий скелет!Тут он заметил, что парень в комбинезоне спустил на воду надувную лодку и берет весло. Марк быстро нырнул в камыши. Только его и видели.Красный от возбуждения примчался он к Бобу.Ну, что там еще? Ничего особенного. Тут неподалеку стоит катер, и кретины, которые на нем, испугались, как бы он не сглазил их драгоценное судно. Марк все еще изливал свое негодование, когда клюнул угорь.— Сачок! Скорей сачок! — завопил Боб.Извиваясь и сопротивляясь изо всех сил, рыба тянула леску в спасительную глубь. Но Марк ловким движением подхватил ее в сачок и вытащил на берег.Катер был забыт; кроме того, Ян уже давно изнывал от голода, поэтому братья быстро свернули удочки и отправились назад.Ян сидел, прижав к уху транзистор и уставясь невидящим взглядом на водную рябь. Антверпенское радио сообщило, что вода проникла в «Бимбо» в третий трюм и что судам следует соблюдать осторожность. Выставлен зеленый аварийный буй, высланы спасательные суда и буксиры, которые снимут испанский пароход с мели.— Не исключено, что мы снова увидим старую калошу, на этот раз в сухом доке, — сказал Ян. — Если он получил пробоину, его поволокут в порт.Боба и Марка «Бимбо» нисколько не интересовал. Они ведь не были у него на борту. Для них он все равно, что любое другое грузовое судно. Затонул, ну и черт с ним. Есть о чем жалеть! Тут вот угорь, гигант в несколько фунтов весом. Главное сейчас — это поскорее его зажарить.Марк по всем правилам сервировал стол и вдруг заметил у себя на пальце наклейку.— Ой, ой, как больно! — захныкал он. — Наверное, нарывает.— Лезть, куда тебя не просят, так ты совсем здоров, — съязвил Боб.— Куда это он лазил? — спросил Ян.— Да так, — сказал Марк. — Вон там катер один стоит на якоре. — Он небрежно ткнул заклеенным пальцем в сторону форта Филипа.Боб смачно облизал пальцы.— Угорь — язык проглотишь! Мы не уедем сегодня, а, Ян? Я бы еще половил…— К сожалению, придется уехать. Только сначала нам нужно немного поспать.Младшие братья, поев, быстренько нырнули в каюту, но не тут-то было.— Эй, а посуда?
Около полуночи сигналом тревоги залился будильник. Марк глубже заполз в спальный мешок, а Боб пальцами заткнул уши, но капитан был неумолим.— Подъем! — скомандовал он.Полусонные мальчики натягивали брюки и куртки, потом, натыкаясь друг на друга, убирали постели.— Красота! — вздохнул Боб. — Комиссар позаботился, чтобы мы не скучали. В жизни столько не веселился.— По крайней мере не страдаешь от морской болезни, — сердито сказал Марк. — Спасибо должен сказать.Гул мотора заглушил готовую вспыхнуть перебранку.— Отдать концы!Возле Шлюза Ян сбавил ход. На сигнальной доске горели три красные лампочки. Значит, выход из дока закрыт. Ян огляделся: не столкнуться бы с каким-нибудь судном. Светилось множество огней, но ни малейшего движения вокруг не наблюдалось. Поэтому он заглушил мотор и направил лодку к пристани.— Можешь порыбачить немножко, пока не открыли шлюз.— Я жалею, что выпустил воздух из матраса, — угрюмо отозвался Боб. — Здесь легче поймать сову, чем пару угрей.Марку представилась прекрасная возможность отличиться.— Где удочки? — нетерпеливо воскликнул он, пылая жаждой доказать братьям, что и он кое-чего стоит.— Не трогай мои удочки!— Господин Боб боится, что мои руки осквернят его замечательные удилища. — И так далее, в том же духе.Пришлось Бобу размотать леску.Время от времени Марк посвечивал в воду карманным фонариком. Он уверял, что при свете рыба лучше клюет. Браконьеры пользуются для этой цели светящимися бакенами. Неправда, что ли?— От карманного фонаря никакого толку, — категорически заявил Боб. — Слишком слабый луч.Ян прикидывал, не подойти ли поближе к шлюзу. Во-первых, скучно сидеть сложа руки, а во-вторых, позже это будет труднее сделать.— Тихо, помолчите…Ему послышался скрип уключин и шумное дыхание человека.— Что такое? — спросил Марк.— По-моему, идет лодка.— Это работает земснаряд.— Ночью они не работают.— Клюет, клюет! Сачок давай…Прежде чем схватить сачок, Марк направил луч фонарика в глубь бурлящей воды.— Здоровенная! — воскликнул он. — Такая нам еще не попадалась…И вдруг он взвизгнул, да и Ян не смог подавить крик ужаса, когда совсем рядом с «Бернаром» по правому борту из воды высунулась громадная рука. Она потянулась к корме и ухватилась за румпель. Лодка закачалась, удочки полетели за борт, но Боб даже не попытался их спасти. Оцепенев от страха, он уставился в серое лицо аквалангиста, довольно ясно видное за стеклом маски. Человек свирепо вытаращил глаза, раскрыл рот, будто хотел что-то сказать, потом вдруг выпустил румпель, нырнул вниз. Мальчики увидели кислородный баллон у него на спине и громадную лягушечью лапу.— Это он! — закричал Марк.— Кто «он»?— Человек с катера, который сказал мне «катись отсюда»!— Тихо!..— Где-то в стороне послышался плеск воды под веслами, но как мальчики ни старались осветить даль карманными фонариками, их слабые лучики терялись во тьме.— Так что ты такое говоришь? — строго спросил Ян. — Ты уже видел этого человека?— Конечно, — возбужденно затараторил Марк. — Он стоял на палубе французского катера около флагштока, и он крикнул мне: «Катись отсюда!»— Может, с катера упал в воду какой-то груз, — сказал Боб. — Может, капитан нанял аквалангистов, чтобы его выловить.— И аквалангисты решили сделать это ночью?— А что такого? Ночью даже лучше работать; движения почти нет.— Но они же ни черта не видят!— Днем или ночью, в такой воде водолазы все равно работают ощупью. Стекло в маске им нужно, только когда они поднимаются на поверхность.Звучало это вполне разумно. Пока мальчики в растерянности смотрели на то место, где скрылся аквалангист, зажегся сигнал к началу шлюзования, и «Бернар», пройдя под мостом, вошел в шлюзовую камеру.— По-моему, надо предупредить комиссара, — выпалил вдруг Боб.— Насчет чего?— «Насчет чего»! По-твоему, вполне нормально, что среди ночи ты в доке наткнулся на аквалангиста?— Вряд ли комиссар сочтет вполне нормальным, если его по такому поводу поднимут с постели. Представь себе, что аквалангист занят какой-то срочной работой.— Вот это и надо выяснить.— Каким образом?— В порту. У администрации.Пока они ошвартовывали лодку, Ян решил, что, пожалуй, действительно стоит связаться с комиссаром. Он казался себе совершенным дураком, но все-таки снял трубку…Сообщение в высшей степени заинтересовало комиссара. Он хотел знать, где именно человек вынырнул на поверхность. Не видели ли они, случайно, поблизости лодки? Нет, не видели, но отчетливо слышали работу весел. А может, у какого-нибудь судна трос намотался на винт и капитан нанял водолаза, чтобы его освободить? Или произошло еще какое-то повреждение, которое без аквалангиста не исправить? Ян не мог ответить на эти вопросы, но у него было такое впечатление, что комиссар-то знает, в чем дело, и спрашивает для того лишь, чтобы Ян действительно не чувствовал себя круглым дураком. Одно комиссар сказал серьезно и настойчиво:— Немедленно уходи из доков и швартуйся только в гавани Лилло. Нигде не останавливайся, слышишь? — С этими словами начальник полиции положил трубку.Лодка еще не вышла из шлюза, а по рации уже был передан приказ всем полицейским ботам и машинам уголовной полиции: найти аквалангистов и их катер в Хансадоке и арестовать экипаж. Немедленно.Ян зажег навигационные огни: белый топовый огонь и сложное устройство на крыше, с помощью которого левый борт обозначается красным, а правый зеленым огнем. Держась вплотную к правому берегу, он шел, обходя буи, указывающие на подводные камни. Кроваво-красным заревом светился Лилло, много судов стояло на якоре между двумя красными бакенами, а где-то возле Лифкенсхука раздался один долгий и один короткий гудок, означающий, что судно готовится стать на якорь. Потом послышалось лязганье якоря, освобождаемого из клюза, на баке вспыхнул якорный огонь, а навигационные огни погасли. Два удара судового колокола возвестили, что боцман уже вытравил в воду две смычки якорной цепи.— Проходи, не задерживайся! — раздалось в мегафон на мосту.Ян оторвался от берега и повел «Бернар» к гавани.— Интересно, достаточно ли глубоко сейчас?— Посмотрим. Можно чуть подождать, вода поднимается.Осторожно, на малой скорости, направил Ян лодку ко входу в гавань. Здесь проходило сильное поперечное течение. «Бернар» понесло в сторону. Он был всего в полуметре от коварных подводных камней, когда Ян, дав полный газ и круто переложив руль на борт, сумел избежать опасности.— Давненько нам не приходилось прибегать к таким маневрам.— Еще бы чуть — и сидеть нам на мели. Хорошо хоть, что мы ушли из этого вонючего дока, правда, Ян?— Угу. Знать бы только, что же там такое происходит. Комиссар нанял нас, чтобы выследить воров, но, по-моему, он уже сидит у них на хвосте.— А ты сказал ему, что тип едва не потопил нашу лодку?— Ну, прежде всего он нас пока не утопил, а потом, как я могу ему сказать, что это был тот тип? Представляю выражение его лица. Он не знает, кто это такой, и я не знаю, да и ты толком тоже ничего не знаешь. Может, это совсем не тот, кого ты видел на катере.— Он самый! — с жаром воскликнул Марк. — Я никогда не забуду его рябую рожу!— Разве у него лицо в оспинах?— Ну, это я просто так выразился. Что вы придираетесь к словам!— Ну, вот что, хватит болтать! — раздраженно сказал Ян. — Забирайся в свою колыбельку — и баюшки-баю.Марк не заставил просить себя дважды и моментально исчез в каюте. Покачиваясь на резиновом матрасе и слушая мерный плеск волн о борт судна, он думал, где же все-таки сейчас «тот тип».
Утром Марк проснулся первым. В каюте слышалось только дыхание спящих братьев: Боб изредка всхрапывал, Ян сладко причмокивал во сне.Солнце раннего утра светило прямо в иллюминатор, а когда кто-нибудь из мальчиков шевелился, в его луче плясали пылинки. Марк потянулся, расправляя онемевшие от долгого лежания мышцы. В такое утро хорошо взобраться на откос, побегать босиком по берегу, по росистой траве. Не вставая с постели, он натянул куртку и штаны, провел пятерней по волосам и осторожно прокрался к приоткрытой двери.На берегу он подышал полной грудью, поглядел на поднявшуюся воду в реке и паром у пристани в Дуле. Потом он пустился бежать. Он мчался вприпрыжку, ломая камыш, точно щенок, которого долго держали на привязи. Польдеры на том берегу лежали в голубоватой дымке тумана. Это сгустившаяся за ночь влага поднималась и таяла под лучами утреннего солнца. Дым из трубы нефтеперегонного завода тянулся вертикально в ясное небо. Да, денек будет что надо. Ни один листочек не колыхнется, роса точно жемчуг, и высоко в небе плывут перистые облака.И вдруг он снова увидел французский катер.Он стоял на якоре у самого берега, в рулевой рубке никого не было, а дверь в салон была приоткрыта. Марк осторожно прокрался поближе к роскошному судну. Хорошо бы убедиться, что тип с катера и есть тот человек, чье лицо он видел сквозь стекло водолазной маски. Он готов был даже забраться на катер и проникнуть в каюту, только бы посмотреть поближе на «того типа». Вот Ян вытаращит глаза, когда он ему расскажет…И тут две железные руки схватили его сзади. Кто-то очень сильно прижал его к себе и прошипел:— Попробуй только пикни…Но Марк не собирался сдаться на милость победителя, не сделав даже попытки освободиться. Что он, ягненок, что ли? Он завизжал так громко, что человеку пришлось одной рукой зажать ему рот. Тогда он рванулся вверх, голова его крепко стукнулась о подбородок того, кто так предательски напал на него. Марк слышал, как лязгнули у него зубы. Ловко вывернувшись, он увидел лицо человека, который накануне потрошил будильник.Человек крепко сжал его руку, порезанный палец мучительно заныл. Марк брыкнулся, попал ногой бандиту в колено и сумел-таки вырваться. Но он не пробежал и пяти метров, как тот настиг его, сильно толкнул, Марк упал лицом вниз и потерял сознание.Тринадцатилетний мальчик был не тяжелой ношей, но человек подтащил его к катеру волоком, крикнул что-то по-французски, на палубе появился молодой парень, которому Марк и был сдан с рук на руки.— Спрячь его. И свяжи покрепче.— Вы взяли его прямо с лодки, шеф?— Нет. Нам здорово повезло: явился, так сказать, собственной персоной.— У вас верхняя губа распухла.— Да, этот щенок врезал мне по всем правилам. Включай мотор. Мы отправляемся.— Думаете, удастся обменять этого паренька на Фелисьена?— Не думаю, но надеюсь.— А если не удастся?— Тогда пусть они ловят его в реке, — хмуро сказал капитан. — Продуктов у нас достаточно?— Маловато. Кто же знал, что придется удирать во все лопатки.— Прежде всего спрячь мальчишку. Под матрасы. Так, чтобы не увидели, если кто появится на борту.Молодой матрос оттащил Марка в детскую каюту, бросил на пол, связал ему руки и ноги, накрыл сверху тремя матрасами, вышел и запер за собой дверь.Шум мотора и грохот выбираемой якорной цепи привели Марка в чувство. С трудом удалось ему сдвинуть в сторону матрас и глотнуть немножко воздуху. Он был очень слаб, и все тело болело, будто его долго били палками. Передохнув, он попытался освободить руки. Это оказалось не так просто. Парень, который его связал, видно, не новичок. Марк попробовал помочь себе зубами — тоже не вышло. В запертой каюте было очень жарко. Тут стояли две детские кроватки и маленький умывальник… Ага! Теперь он знает, как отомстить негодяям, взявшим его в плен. Плавая на «Бернаре», Марк усвоил, что вода в рейсе — большая ценность. Перекатившись по полу, он сумел ухватиться за раковину, кряхтя, приподнялся и, неловко действуя связанными руками, отвернул кран. Со слабой ухмылкой Марк слушал журчание воды, льющейся из крана. «Если они заперли меня надолго, — думал он, — то скоро им нечего будет пить, нечем будет умыться. Воображаю, какие у них будут рожи!» Но тут дверь каюты открылась, вошел огромный, человек, увидел льющуюся воду, дал Марку пинка и завернул кран. Потом он вышел на палубу, вернулся с лаглинем Тонкий трос особой выделки.
и упаковал мальчика на этот раз по всем правилам. Точно батон колбасы.— Еще раз шевельнешься — выкину за борт, ясно?— Что вам от меня нужно?— Ничего. Твое дело молчать.Катер на полных оборотах шел вниз по течению. Человек, которого парень называл шефом, то и дело заглядывал в лоции Шельды и сверял номера бакенов. Видно было, что он не привык иметь дело с речным фарватером. Но скорости он не снижал. За восемь часов катер прошел всю Восточную Шельду, миновал Брабант. Вперед, только вперед!Марк, запертый в каюте, слышал короткие гудки речных судов. Уже много часов лежал он в неудобной позе. У него затекли руки и ноги и он проголодался. И еще ему хотелось пить. От жаркого воздуха тесной каюты горло стало как терка. Эти бандиты устроили ему китайскую пытку — мучиться от жажды, когда совсем рядом из крана капает вода… Катер плыл уже по Ваалу, когда в каюту вошел молодой матрос.— Есть хочешь?Он еще спрашивает! Да так дружелюбно, что Марк едва не разревелся.— Пить, — просипел он. — Пить хочу.Матрос наполнил ковшик и поднес к пересохшим губам Марка, но выпить не дал.— Работаешь на полицию? — спросил он.Вода была так близко и казалась такой прохладной…Марк утвердительно кивнул.И что же, они следили за их катером? Нет не за катером. За ворами.— Мы не воры, — сказал парень.— Меня же вы украли!Он схватил ковш обеими связанными руками и стал пить. Он пил, пил… Парень снова и снова наполнял ковш.— У тебя будто губка в животе. Есть будешь?Марк кивнул.Парень сходил и принес несколько бутербродов.— А кофе принести?— Конечно.— А ты знаешь, почему Рейн в Голландии называется Ваал?Этого Марк не знал. Он вообще не знал, что есть такая река Ваал.— Балда! — сказал парень.Капитан что-то буркнул в переговорную трубу, и парень исчез. Но не забыл запереть за собой дверь.Катер замедлил ход, поджидая плавучую лавку. Торговец наполнил корзину хлебом, яйцами, маслом и сыром. Капитан расплатился, плавучая лавка направилась к другому судну, а катер взял курс на Неймеген.Им предстояло пройти не такое уж большое расстояние, но встречное течение становилось все сильнее, а это даже для катера с мотором в восемьдесят пять лошадиных сил — существенное осложнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Около полуночи сигналом тревоги залился будильник. Марк глубже заполз в спальный мешок, а Боб пальцами заткнул уши, но капитан был неумолим.— Подъем! — скомандовал он.Полусонные мальчики натягивали брюки и куртки, потом, натыкаясь друг на друга, убирали постели.— Красота! — вздохнул Боб. — Комиссар позаботился, чтобы мы не скучали. В жизни столько не веселился.— По крайней мере не страдаешь от морской болезни, — сердито сказал Марк. — Спасибо должен сказать.Гул мотора заглушил готовую вспыхнуть перебранку.— Отдать концы!Возле Шлюза Ян сбавил ход. На сигнальной доске горели три красные лампочки. Значит, выход из дока закрыт. Ян огляделся: не столкнуться бы с каким-нибудь судном. Светилось множество огней, но ни малейшего движения вокруг не наблюдалось. Поэтому он заглушил мотор и направил лодку к пристани.— Можешь порыбачить немножко, пока не открыли шлюз.— Я жалею, что выпустил воздух из матраса, — угрюмо отозвался Боб. — Здесь легче поймать сову, чем пару угрей.Марку представилась прекрасная возможность отличиться.— Где удочки? — нетерпеливо воскликнул он, пылая жаждой доказать братьям, что и он кое-чего стоит.— Не трогай мои удочки!— Господин Боб боится, что мои руки осквернят его замечательные удилища. — И так далее, в том же духе.Пришлось Бобу размотать леску.Время от времени Марк посвечивал в воду карманным фонариком. Он уверял, что при свете рыба лучше клюет. Браконьеры пользуются для этой цели светящимися бакенами. Неправда, что ли?— От карманного фонаря никакого толку, — категорически заявил Боб. — Слишком слабый луч.Ян прикидывал, не подойти ли поближе к шлюзу. Во-первых, скучно сидеть сложа руки, а во-вторых, позже это будет труднее сделать.— Тихо, помолчите…Ему послышался скрип уключин и шумное дыхание человека.— Что такое? — спросил Марк.— По-моему, идет лодка.— Это работает земснаряд.— Ночью они не работают.— Клюет, клюет! Сачок давай…Прежде чем схватить сачок, Марк направил луч фонарика в глубь бурлящей воды.— Здоровенная! — воскликнул он. — Такая нам еще не попадалась…И вдруг он взвизгнул, да и Ян не смог подавить крик ужаса, когда совсем рядом с «Бернаром» по правому борту из воды высунулась громадная рука. Она потянулась к корме и ухватилась за румпель. Лодка закачалась, удочки полетели за борт, но Боб даже не попытался их спасти. Оцепенев от страха, он уставился в серое лицо аквалангиста, довольно ясно видное за стеклом маски. Человек свирепо вытаращил глаза, раскрыл рот, будто хотел что-то сказать, потом вдруг выпустил румпель, нырнул вниз. Мальчики увидели кислородный баллон у него на спине и громадную лягушечью лапу.— Это он! — закричал Марк.— Кто «он»?— Человек с катера, который сказал мне «катись отсюда»!— Тихо!..— Где-то в стороне послышался плеск воды под веслами, но как мальчики ни старались осветить даль карманными фонариками, их слабые лучики терялись во тьме.— Так что ты такое говоришь? — строго спросил Ян. — Ты уже видел этого человека?— Конечно, — возбужденно затараторил Марк. — Он стоял на палубе французского катера около флагштока, и он крикнул мне: «Катись отсюда!»— Может, с катера упал в воду какой-то груз, — сказал Боб. — Может, капитан нанял аквалангистов, чтобы его выловить.— И аквалангисты решили сделать это ночью?— А что такого? Ночью даже лучше работать; движения почти нет.— Но они же ни черта не видят!— Днем или ночью, в такой воде водолазы все равно работают ощупью. Стекло в маске им нужно, только когда они поднимаются на поверхность.Звучало это вполне разумно. Пока мальчики в растерянности смотрели на то место, где скрылся аквалангист, зажегся сигнал к началу шлюзования, и «Бернар», пройдя под мостом, вошел в шлюзовую камеру.— По-моему, надо предупредить комиссара, — выпалил вдруг Боб.— Насчет чего?— «Насчет чего»! По-твоему, вполне нормально, что среди ночи ты в доке наткнулся на аквалангиста?— Вряд ли комиссар сочтет вполне нормальным, если его по такому поводу поднимут с постели. Представь себе, что аквалангист занят какой-то срочной работой.— Вот это и надо выяснить.— Каким образом?— В порту. У администрации.Пока они ошвартовывали лодку, Ян решил, что, пожалуй, действительно стоит связаться с комиссаром. Он казался себе совершенным дураком, но все-таки снял трубку…Сообщение в высшей степени заинтересовало комиссара. Он хотел знать, где именно человек вынырнул на поверхность. Не видели ли они, случайно, поблизости лодки? Нет, не видели, но отчетливо слышали работу весел. А может, у какого-нибудь судна трос намотался на винт и капитан нанял водолаза, чтобы его освободить? Или произошло еще какое-то повреждение, которое без аквалангиста не исправить? Ян не мог ответить на эти вопросы, но у него было такое впечатление, что комиссар-то знает, в чем дело, и спрашивает для того лишь, чтобы Ян действительно не чувствовал себя круглым дураком. Одно комиссар сказал серьезно и настойчиво:— Немедленно уходи из доков и швартуйся только в гавани Лилло. Нигде не останавливайся, слышишь? — С этими словами начальник полиции положил трубку.Лодка еще не вышла из шлюза, а по рации уже был передан приказ всем полицейским ботам и машинам уголовной полиции: найти аквалангистов и их катер в Хансадоке и арестовать экипаж. Немедленно.Ян зажег навигационные огни: белый топовый огонь и сложное устройство на крыше, с помощью которого левый борт обозначается красным, а правый зеленым огнем. Держась вплотную к правому берегу, он шел, обходя буи, указывающие на подводные камни. Кроваво-красным заревом светился Лилло, много судов стояло на якоре между двумя красными бакенами, а где-то возле Лифкенсхука раздался один долгий и один короткий гудок, означающий, что судно готовится стать на якорь. Потом послышалось лязганье якоря, освобождаемого из клюза, на баке вспыхнул якорный огонь, а навигационные огни погасли. Два удара судового колокола возвестили, что боцман уже вытравил в воду две смычки якорной цепи.— Проходи, не задерживайся! — раздалось в мегафон на мосту.Ян оторвался от берега и повел «Бернар» к гавани.— Интересно, достаточно ли глубоко сейчас?— Посмотрим. Можно чуть подождать, вода поднимается.Осторожно, на малой скорости, направил Ян лодку ко входу в гавань. Здесь проходило сильное поперечное течение. «Бернар» понесло в сторону. Он был всего в полуметре от коварных подводных камней, когда Ян, дав полный газ и круто переложив руль на борт, сумел избежать опасности.— Давненько нам не приходилось прибегать к таким маневрам.— Еще бы чуть — и сидеть нам на мели. Хорошо хоть, что мы ушли из этого вонючего дока, правда, Ян?— Угу. Знать бы только, что же там такое происходит. Комиссар нанял нас, чтобы выследить воров, но, по-моему, он уже сидит у них на хвосте.— А ты сказал ему, что тип едва не потопил нашу лодку?— Ну, прежде всего он нас пока не утопил, а потом, как я могу ему сказать, что это был тот тип? Представляю выражение его лица. Он не знает, кто это такой, и я не знаю, да и ты толком тоже ничего не знаешь. Может, это совсем не тот, кого ты видел на катере.— Он самый! — с жаром воскликнул Марк. — Я никогда не забуду его рябую рожу!— Разве у него лицо в оспинах?— Ну, это я просто так выразился. Что вы придираетесь к словам!— Ну, вот что, хватит болтать! — раздраженно сказал Ян. — Забирайся в свою колыбельку — и баюшки-баю.Марк не заставил просить себя дважды и моментально исчез в каюте. Покачиваясь на резиновом матрасе и слушая мерный плеск волн о борт судна, он думал, где же все-таки сейчас «тот тип».
Утром Марк проснулся первым. В каюте слышалось только дыхание спящих братьев: Боб изредка всхрапывал, Ян сладко причмокивал во сне.Солнце раннего утра светило прямо в иллюминатор, а когда кто-нибудь из мальчиков шевелился, в его луче плясали пылинки. Марк потянулся, расправляя онемевшие от долгого лежания мышцы. В такое утро хорошо взобраться на откос, побегать босиком по берегу, по росистой траве. Не вставая с постели, он натянул куртку и штаны, провел пятерней по волосам и осторожно прокрался к приоткрытой двери.На берегу он подышал полной грудью, поглядел на поднявшуюся воду в реке и паром у пристани в Дуле. Потом он пустился бежать. Он мчался вприпрыжку, ломая камыш, точно щенок, которого долго держали на привязи. Польдеры на том берегу лежали в голубоватой дымке тумана. Это сгустившаяся за ночь влага поднималась и таяла под лучами утреннего солнца. Дым из трубы нефтеперегонного завода тянулся вертикально в ясное небо. Да, денек будет что надо. Ни один листочек не колыхнется, роса точно жемчуг, и высоко в небе плывут перистые облака.И вдруг он снова увидел французский катер.Он стоял на якоре у самого берега, в рулевой рубке никого не было, а дверь в салон была приоткрыта. Марк осторожно прокрался поближе к роскошному судну. Хорошо бы убедиться, что тип с катера и есть тот человек, чье лицо он видел сквозь стекло водолазной маски. Он готов был даже забраться на катер и проникнуть в каюту, только бы посмотреть поближе на «того типа». Вот Ян вытаращит глаза, когда он ему расскажет…И тут две железные руки схватили его сзади. Кто-то очень сильно прижал его к себе и прошипел:— Попробуй только пикни…Но Марк не собирался сдаться на милость победителя, не сделав даже попытки освободиться. Что он, ягненок, что ли? Он завизжал так громко, что человеку пришлось одной рукой зажать ему рот. Тогда он рванулся вверх, голова его крепко стукнулась о подбородок того, кто так предательски напал на него. Марк слышал, как лязгнули у него зубы. Ловко вывернувшись, он увидел лицо человека, который накануне потрошил будильник.Человек крепко сжал его руку, порезанный палец мучительно заныл. Марк брыкнулся, попал ногой бандиту в колено и сумел-таки вырваться. Но он не пробежал и пяти метров, как тот настиг его, сильно толкнул, Марк упал лицом вниз и потерял сознание.Тринадцатилетний мальчик был не тяжелой ношей, но человек подтащил его к катеру волоком, крикнул что-то по-французски, на палубе появился молодой парень, которому Марк и был сдан с рук на руки.— Спрячь его. И свяжи покрепче.— Вы взяли его прямо с лодки, шеф?— Нет. Нам здорово повезло: явился, так сказать, собственной персоной.— У вас верхняя губа распухла.— Да, этот щенок врезал мне по всем правилам. Включай мотор. Мы отправляемся.— Думаете, удастся обменять этого паренька на Фелисьена?— Не думаю, но надеюсь.— А если не удастся?— Тогда пусть они ловят его в реке, — хмуро сказал капитан. — Продуктов у нас достаточно?— Маловато. Кто же знал, что придется удирать во все лопатки.— Прежде всего спрячь мальчишку. Под матрасы. Так, чтобы не увидели, если кто появится на борту.Молодой матрос оттащил Марка в детскую каюту, бросил на пол, связал ему руки и ноги, накрыл сверху тремя матрасами, вышел и запер за собой дверь.Шум мотора и грохот выбираемой якорной цепи привели Марка в чувство. С трудом удалось ему сдвинуть в сторону матрас и глотнуть немножко воздуху. Он был очень слаб, и все тело болело, будто его долго били палками. Передохнув, он попытался освободить руки. Это оказалось не так просто. Парень, который его связал, видно, не новичок. Марк попробовал помочь себе зубами — тоже не вышло. В запертой каюте было очень жарко. Тут стояли две детские кроватки и маленький умывальник… Ага! Теперь он знает, как отомстить негодяям, взявшим его в плен. Плавая на «Бернаре», Марк усвоил, что вода в рейсе — большая ценность. Перекатившись по полу, он сумел ухватиться за раковину, кряхтя, приподнялся и, неловко действуя связанными руками, отвернул кран. Со слабой ухмылкой Марк слушал журчание воды, льющейся из крана. «Если они заперли меня надолго, — думал он, — то скоро им нечего будет пить, нечем будет умыться. Воображаю, какие у них будут рожи!» Но тут дверь каюты открылась, вошел огромный, человек, увидел льющуюся воду, дал Марку пинка и завернул кран. Потом он вышел на палубу, вернулся с лаглинем Тонкий трос особой выделки.
и упаковал мальчика на этот раз по всем правилам. Точно батон колбасы.— Еще раз шевельнешься — выкину за борт, ясно?— Что вам от меня нужно?— Ничего. Твое дело молчать.Катер на полных оборотах шел вниз по течению. Человек, которого парень называл шефом, то и дело заглядывал в лоции Шельды и сверял номера бакенов. Видно было, что он не привык иметь дело с речным фарватером. Но скорости он не снижал. За восемь часов катер прошел всю Восточную Шельду, миновал Брабант. Вперед, только вперед!Марк, запертый в каюте, слышал короткие гудки речных судов. Уже много часов лежал он в неудобной позе. У него затекли руки и ноги и он проголодался. И еще ему хотелось пить. От жаркого воздуха тесной каюты горло стало как терка. Эти бандиты устроили ему китайскую пытку — мучиться от жажды, когда совсем рядом из крана капает вода… Катер плыл уже по Ваалу, когда в каюту вошел молодой матрос.— Есть хочешь?Он еще спрашивает! Да так дружелюбно, что Марк едва не разревелся.— Пить, — просипел он. — Пить хочу.Матрос наполнил ковшик и поднес к пересохшим губам Марка, но выпить не дал.— Работаешь на полицию? — спросил он.Вода была так близко и казалась такой прохладной…Марк утвердительно кивнул.И что же, они следили за их катером? Нет не за катером. За ворами.— Мы не воры, — сказал парень.— Меня же вы украли!Он схватил ковш обеими связанными руками и стал пить. Он пил, пил… Парень снова и снова наполнял ковш.— У тебя будто губка в животе. Есть будешь?Марк кивнул.Парень сходил и принес несколько бутербродов.— А кофе принести?— Конечно.— А ты знаешь, почему Рейн в Голландии называется Ваал?Этого Марк не знал. Он вообще не знал, что есть такая река Ваал.— Балда! — сказал парень.Капитан что-то буркнул в переговорную трубу, и парень исчез. Но не забыл запереть за собой дверь.Катер замедлил ход, поджидая плавучую лавку. Торговец наполнил корзину хлебом, яйцами, маслом и сыром. Капитан расплатился, плавучая лавка направилась к другому судну, а катер взял курс на Неймеген.Им предстояло пройти не такое уж большое расстояние, но встречное течение становилось все сильнее, а это даже для катера с мотором в восемьдесят пять лошадиных сил — существенное осложнение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21