Он даже уже подумывал о том, что можно вдуть и этим двум старым ведьмам, а вот о родной сестре даже и позабыл.
- Что ты ржешь, как мерин? - спросила Галка, потягиваясь, - разбудил меня.
- Выпей с братом, - сказал Бомба, чувствуя, как наполняется жизнью его гульфик.
- Водка - кайф для жлобов, - презрительно ответила Галка, тряхнув покрашенными в разный цвет волосами, - не ори больше, дай поспать.
И она ушла. Бомба налил еще рюмку и выпил. Покуривая, он думал о том, какие красивые у Галки ноги. Толстоватые, конечно, но ничего, зато у нее хоть грудь есть. Не то, что у всех нынешних малолеток. Сутулые, худые, безгрудые. Разденешь, и посмотреть не на что. Бомба выпил еще и понял, что сейчас у него два выхода. Один - пойти в туалет подрочить или, как на зоне говорили, "гусю шею заточить", а второй пойти и трахнуть Галку. Второй план показался Бомбе более привлекательным. Он взял с собой недопитую водку и пошел в комнату.
Галка спала на диване. Нет, похоже, не спала. Бомба это чувствовал. Он снял брюки, рубашку, трусы и лег к Галке под одеяло. Та отпрыгнула, как от чумы, и попыталась вскочить с дивана, почувствовав, что вожделение брата уже достигло необходимой нормы и его жезл упруг и тверд. Но Бомба схватил ее за руку и без труда подмял под себя. Галка попыталась крикнуть, но Бомба зажал ей рот. Пару минут сестренка барахталась, пытаясь скинуть с себя огромное тело брата и стремясь укусить его потную ладонь, пока тоже не почувствовала полового желания.
Это было неудивительно. Галка уже достаточно давно для ее лет начала половую жизнь. Правда, не очень удачно. Хлюпик из их компании уже три месяца ухлестывал за Галкой, но толку не было. Хотели потрахаться в подъезде, но у него ничего не получилось потому что пугался всего. Дверь хлопнет, он штаны застегнет и отскакивает. Это мужик? А Галка живая же девка, причем не целка. Пугался он пугался и Галка его отшила. До Хлюпика три месяца был у Галки ди-джей Джем. У него было где совершить соитие - в каморке в ДК, где аппаратура стояла. Но ди-джей оказался подонком и стал гулять параллельно с тремя девчонками, а этого Галка ему простить не могла.
Потом она воздерживалась почти полгода. Мужика-то найти нормального не так просто. Одни пьют, другие колются, треть педерасты, четвертые женатики, пятые импотенты, шестые страшилки - вот и получается, что мужиков-то нормальных совсем не осталось. И вот теперь Галка почувствовала, что хочет секса. Пусть на нее взгромоздился ее же родной брат - какая разница? Был бы мужик.
Почувствовав, что Галка затихла, Бомба отпустил руку.
- Ты что делаешь, - прошептала она, - я же сестра тебе...
Бомба ощутил, что Галка уже не сжимает ноги, и осторожно снял с нее трусы. Галка рассмеялась:
- Ой, бред! Брат собрался трахнуть сестру.
Старушка Верочка, бывший врач, прижимавшая к стене в соседней комнате фонендоскоп, чтобы подслушать, что же происходит у соседей, услышав последние слова, едва не поперхнулась и схватилась за сердце. Ее подружка заерзала на стуле, приговаривая беззубыми губами:
- Ну, что там? Ну, что там? Ну, что там?
Но Верочка не отвечала, а только все плотнее прижимала к стене фонендоскоп. Когда же громко и однообразно заскрипел диван, и послышались недвусмысленные стоны Галки, все стало понятно и второй престарелой жительнице этой безумной квартиры. И после того, как из-за стены раздался крик оргазма, старушки просто уху ели. Да, именно уху ели.
Автор никак не хотел вставлять в текст это выражение, но никакое другое слово русского языка не могло столь метко, точно и красочно передать то состояние, в котором пребывали две милые пенсионерки, блокадницы, бывшие коммунистки. Нахождение их в таком состоянии привело к тому, что по окончании месяца после сего происшествия они обе умерли в один день. А кота их добрые соседи сдали на живодерню.
Бобма слез с Галки и завалился на бок. Сестра прижалась к нему и ласково поцеловала в щеку.
- Ты такой большой и сильный, - прошептала она.
Бомба довольно хохотнул. Да, он такой. Большой и сильный.
- Ты меня любишь? - спросила Галка.
- Конечно, - ответил он нехотя.
Бомба терпеть не мог всех этих ромашек - любишь-не любишь. Стоит только девке хорошо вцурпелить, как она заводит свою шарманку: "Ты меня любишь? А шубу купишь?". Конечно, Бомба ее любит. Сестра все же.
- А ты женишься на мне? - спросила Галка.
- Ты что, дура, что ли? - изумился Бомба. - Ты же мне сестра!
- Как трахнуть захотел, так позабыл, что сестра! - сердито сказала Галка. - А как жениться, так сразу вспомнил!
- И ничего я не позабыл, - ответил Бомба. - Я и трахал тебя, как сестру. По-братски.
- Вот как! - ехидно промычала Галка. - По братски значит! Подонок!
Галка обиделась и надула губки. Бомбе больше не хотелось разговаривать с глупой сестрой, и он стал одеваться. Галка отвернулась к стенке и притихла. Обиделась. Вот дура, чего придумала! За собственного брата замуж захотела! Надо же такое выдумать! Извращенка у него сестра. Это точно.
Бомба вышел из комнаты довольный и счастливый. Он даже не стал бы прогонять из кухни старушек, если б они там были. Но их там не было. Бомба даже бы погладил кота, но кот сидел в самом углу под шкафом в комнате у Верочки и пытался прокашляться.
Бомба допил водку прямо из горла и решил прогуляться. Ему было хорошо. На лестнице у входа он встретил возвращавшихся с работы мать и отца - они работали дворниками в детском саду и уже были под хмельком. Бомба не стал с ними разговаривать, а просто вышел на улицу.
Настроение у Бомбы было чудесным и радостным, как у таксиста, которому по ошибке вместо червонца сунули сторублевую купюру. Вдохнув свежего воздуха, Бомба подумал о том, куда бы пойти, шагнул на проезжую часть, и тут прямо на него налетел невесть откуда взявшийся бежевый "Москвич". Завизжали тормоза. Еще бы немного, и Бомба оказался бы сбит этим уродским гремящим "ведром". Бомба испугался. Но всего лишь на секунду. А затем испуг сменился злобой.
- Ах ты мудак! - заорал он на водителя, пожилого мужчину в серенькой вязаной, надвинутой на глаза шапочке, с густой бородой и в зеленых очках, который уже поспешил выскочить из салона. - Да я из тебя сейчас холодец сделаю, гондон вонючий! Куда ты едешь, гнида? Ослеп, что ли?
Произнося эти пылкие фразы, Бомба схватил водилу за грудки и пару раз хорошенько стукнул об его собственный автомобиль. Прохожие стали останавливаться и с любопытством поглядывали на происходящее. Водила смотрелся очень испуганным и что-то бормотал, но Бомба его не слушал. А когда прислушался, то понял, что тот бормочет: "Извините, извините, извините..."
- Ты что, мудак? - свирепо прошипел Бомба, чуть-чуть придушив водилу "Москвича". - Какое извините, ты не понял, что ли, что ты на деньги попал?
- Я заплачу, - послушно согласился испуганный мужичонка, видя перед собой явно уголовную морду, - сколько?
- Сто баксов, - ляпнул Бомба, не подумав.
- Хорошо, - неожиданно быстро согласился мужичонка.
Бомба подумал о том, не мало ли он запросил за такое неслыханное унижение, постигшее его, когда он при всем честном народе чуть не наложил себе в памперсы.
- Двести баксов, - поправился Бомба, - и банку водки. Литровую.
- Сто пятьдесят, - пробормотал мужичонка, - у меня больше нет.
- Что еще, на хер, за торги! Меня не волнует, - сказал Бомба, удерживая мужика за шиворот, - жить захочешь, найдешь. А то подтяну братков, и мы твоей жопе инквизицию сделаем.
- Может быть, вызвать ГАИ? - крикнул кто-то из толпы.
- Я сейчас тебе вызову! - заорал на него Бомба. - Так вызову, что нечем будет после этого врачей к себе вызывать! И вообще, пошли все вон! Нечего тут глазеть!
Зеваки стали расходиться.
- Садитесь в машину, - тихо сказал водитель, - я отвезу вас до моего дома, отдам деньги и привезу обратно. Я без прав езжу. Не хотелось бы встречаться с ГАИ.
Бомба сел сзади, удобно распластавшись в тесном салоне "Москвича". Он подобрел. Просто бог к нему благоволит. Взял вот и подкинул двести бачков ни за что, ни про что. Развел "лоха", как в молодые годы. Что-то знакомое было в водителе этого старого "ведра", как будто Бомба уже слышал его голос. Но рожу не разглядеть из-за очков. Наверное, показалось. Сколько всякого сброда за семь лет перевидал Бомба в колонии. Может, с кем-то и спутал.
Водитель завел мотор и поехал. Бомба сидел молча и не хотел вступать в разговор с водилой. Такие обычно вляпаются в говно, залезут в долги, а потом начинают ныть: "Ой, у меня жена, дети, нет работы, может, скинете проценты с долгов?" Тут главное, не уступать, к нытью не прислушиваться и вообще разговоров не вести. А то он уже начал - нет прав, потом скажет, что машина не его, а потом что денег нет. Но один вопрос нужно было выяснить.
- Куда катим? - спросил Бомба.
- На Просвещения, - ответил водитель, - домой, за деньгами. Но, серьезно, нет больше ста пятидесяти баксов. И эти последние...
"Ну вот, - подумал Бомба, - завел шарманку, как я и предполагал".
- Слушай, ты, - произнес Бомба по-блатному нараспев, для убедительности схватив водилу сзади за шиворот и придушив, - ты попал, но можешь не платить. Сейчас я проткну твою гнилую башку заточкой и брошу тебя здесь. В милиции будет еще один висяк, потому что никто не будет искать, кто убил такого червяка, как ты. Ты этого хочешь? - проорал Бомба водиле на ухо.
- Нет, - прохрипел мужичонка, - пусти, отдам рублями и водкой. Пусти, а то ведь врежемся, руки слабеют.
Бомба отпустил заморыша. Он не хотел думать, кто этот мужик и как он выкрутится. Когда начинаешь думать об этом, делаешь поблажки, а это невыгодно самому Бомбе в первую очередь.
Придушенный водила закашлялся и полез в бардачок за носовым платком, а Бомба заметил там полную бутылочку пива.
- Э, - сказал Бомба, - дай-ка пивко мне.
Водитель нехотя полез в бардачок и протянул Бомбе пиво. Бомба умел открывать бутылки зубами. Он с легкостью сделал это и глотнул из горла. Пивко было хорошее, свежачок.. Бомба осушил всю бутылку одним махом и бросил пустую посудину под ноги водиле.
- Это я себе пиво покупал, - начал нудить водитель, - думал, поработаю сегодня, побомблю, заработаю на хлеб, а вечером пивка попью. Машина хоть и старенькая, а кормит. Правда, права вот отобрали на год. Пьяный был за рулем. Вот непруха, так непруха...
- Заткнись, - прервал его Бомба, - надоел.
После выпитого пива Бомбу совсем развезло и клонило в сон.
- Слушай, мужик, - сказал он заплетающимся языком, - давай мне деньги, и все. Не хрен ездить...
- У меня нет с собой, - опять заблеял мужичонка, испуганно оглядываясь, - деньги дома.
- А если по харе дам? - пьянея все больше, пробормотал Бомба. - Ты че, бля, за фраера меня... держишь, что ли?
Бомба левой рукой дал водителю оплеуху. Не сильно, а так, для ума. Водила втянул голову в плечи и нагнулся над рулем.
- Смотри, сучья морда, - угрожал Бомба мужичонке, - от меня не спрячешься. Ты знаешь, вообще, кто я? Я зону топтал семь лет. Таких, как ты, дуплил там во все дыры. Я тебя найду и, на хер, трахну и закопаю. Потом, на хер, откопаю и трахну, на хер, опять. Я тебя повешу, суку, вниз головой, и ты будешь кровью блевать, профура.
Бомба всегда, когда напивался, угрожал всем и вся. На зоне он этого не делал, потому что за такие слова могли запросто проткнуть заточенным электродом, а здесь чего бы всласть не покуражиться над беззащитным мужичком.
- Слышишь меня, козел, отвечай? - заорал он на весь салон, когда машина остановилась у светофора.
Водитель испуганно закивал. Из стоящего рядом джипа на Бомбу сверху вниз с пренебрежением посмотрела сытая лысая очкастая морда. "У, еврейская рожа, - с ненавистью подумал Бомба, - жид пархатый. Наворовал, сука, денег народных. Ну, ничего, скоро..." Что скоро будет, Бомба не смог придумать так быстро. И когда джип рванул вперед, Бомба заорал ему вслед: "Убью, сука!", взмахнул руками, свалился на заднее сиденье и захрапел.
6
Через какое-то время Бомба очнулся от холода. Огляделся, испугался и снова зажмурил глаза. Что за херня? Что это происходит? Бомба снова открыл глаза, увидел ту же самую картину и снова зажмурился. Внутри у него похолодело от страха. Он осторожно попытался пошевелиться и почувствовал, что руки туго стянуты за спиной, а ноги висят в воздухе. "Ну, бля! Ну, бля! Ну, бля! Ну, бля! Е твою мать! - вихрем пронеслись мысли в его голове. А-а-а-а!".
Глаза Бомбы глядели в чёрную, чёрную ночь. Мокрый снег бил в лицо, подгоняемый ветром, а сидел Бомба - О, ужас! - на краю моста, под которым клокотала река, прыгая по камням. Одно неосторожное движение, и он окажется там, среди клокочущей внизу холодной воды. На мосту ярко светили фонари, освещая окрестности - реку, тёмный лес и железную дорогу. За рекой сверкали огоньки окон. Там в посёлке мирно жили люди, не зная о том, что тут на мосту сидит, чувствуя запах смерти практически невиновный ни в чём человек.
Место, в которое Бомба мог бы упасть, очень любили гребцы на байдарках и каноэ. Узкое устье реки тянулось примерно метров пятьдесят среди жестких гранитных берегов по каменистому дне. Валуны, торчащие то тут, то там, разрезали стремительный поток, отплевывающийся белой пеной. Над всем этим величием, прекрасно имитирующим горную реку, нависал мрачный железнодорожный мост, черный, как мысли Бомбы.
Опирался Бомба только на пятую точку, она одна только ему и повиновалась. Осторожно переползая то левой, то правой ягодицами, Бомба отполз подальше от края моста и хотел лечь на спину, чтобы подтянуть ноги. Что это за херня висит у него на шее? Бомба открыл глаза. На груди у него на толстенной веревке был привязан тяжеленный ржавый крест. Просто два толстых металлических прута, сваренных между собой. Лечь на спину не получилось Бомба уперся спиной в металлическую ферму - перила моста. Вправо-влево на ягодицах Бомба ползать не умел.
Он замычал от страха и бессилия, как племенной бычок. Бомба, в общем-то, закричал, но рот у него был заклеен скотчем, и поэтому получилось мычание. От крика усилилась головная боль. Как будто внутри черепной коробки Бомбы включили дисковую пилу и стали распиливать его голову со стороны мозга. "З-з-з-з!" - жужжала пила, и Бомба сблевал. Но рот-то заклеен пришлось все глотать снова. Какая гадость! Бомба запаниковал. Он просто сидел и мычал, не зная, что делать, как выбраться? Перед ним с моста открывался чудесный вид. Между занесенных белым снегом деревьев петляла черная река. Летающий снег застилал небо и таял на щеках, стекая по шее за шиворот. А может быть, он плакал? Похоже, что плакал.
Бомба прислонился головой к металлическому перекрытию моста. Оно было жгуче-холодным, и голова чуть-чуть утихла. "Все, жопа, это кранты, кончено, жопа!" Что происходит? Сколько ему тут сидеть? Нечем даже зацепиться за перила - руки полностью замотаны скотчем. Ноги совершенно промокли, превратились в кусок льда, да еще и связаны между собой. Брюки уже замерзли и покрылись ледяной корочкой. Но делать нечего, нужно сидеть тихо и ждать. Если дергаться, то можно и вниз сыграть. Как же он, на хер, оказался здесь?
Бомба, чтобы как-то отвлечься от беспрестанно крутящейся в голове мысли о смерти, стал вспоминать о том, что было накануне. Значит, так - сначала он проснулся, звонил этому мудаку Семену, потом пил водку, потом трахал Галку, и все? Нет, не все. Потом поехал за деньгами с каким-то мужиком к нему домой. Взял у него деньги, или не взял? Вроде взял. Так какого хера тогда он делает здесь, связанный на мосту, над рекой, среди ночи один? Так болит башка, как будто по ней трактором проехались. Бомба чуть-чуть освободил пальцы и ими уцепился за железную арматурину перил. Стало спокойнее.
Что за недоносок связал его и посадил на мост? Неужели тот самый очкастый бородач из "Москвича"? Тут Бомба ясно вспомнил, что никаких денег он с мужика не получил. Неужели этот хрен из-за двухсот баксов посадил его, невменяемого, на мост? Пидар гнойный!!! Бомба совсем замерзал и отчетливо понял, что минут через десять руки вконец окоченеют, он не сможет ими держаться и слетит вниз. Бомбе захотелось плакать, и он стал тихо подвывать - все равно его никто не видел.
Он не хотел умирать вот так. Нет! Он просто не хотел умирать! Как можно умирать, когда ты только что откинулся с зоны? Когда ты еще даже ни выпить, ни потрахаться толком не успел? И сразу же умирать! Это же несправедливо! Семь лет он ждал освобождения, долгих семь лет мучился в зоне и все для того, чтобы выйти на волю и на следующий же день сидеть связанным на мосту в предчувствии смерти? Нет, он не хотел вот так! Он должен бороться! Бомба стал извиваться, пытаясь подтащить ноги на мост и лечь на бок, но чуть не сорвался вниз. Да, он практически клюнул носом вперед и вниз.
И тогда чьи-то руки схватили его за шиворот и подтащили обратно. Бомба замер. Кто это? Случайный прохожий? Откуда здесь может взяться случайный прохожий? Интересное дело, как бы отреагировал сам Бомба, увидев среди ночи сидящего на краю железнодорожного моста чувака с железным крестом на шее и заклеенным ртом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26