Месяц спустя, когда Слим начал соображать, ему доложили о случившемся, он впал в депрессию и сделал попытку покончить с собой. Чудом удалось его спасти. На вторую попытку у Слима не хватило сил.Неизвестный появился в его палате, когда Слим находился в полушоковом состоянии и все помыслы его были устремлены на месть. Мужчина представился Дэйтлоном. Высокий, худощавый, со спокойным лицом — ничего особенного. Лишь глаза его оставляли неприятное впечатление. Светло-зеленые, но взгляд тяжелый и пронизывающий. Однажды увидишь такой и уже не забудешь. Даже когда тот улыбался, глаза существовали отдельно от лица. Слим старался не встречаться с ним взглядом. Он слушал пришельца, не зная, почему слушает его. Говорил Дэйтлон тихо, вкрадчиво и ненавязчиво. Его слова были просты и доходчивы.— Я знаю, что с вами случилось, Слим. Через пару недель вы встанете на ноги.— И пойду в тюрьму.— Не обязательно. Я выступлю вашим адвокатом. Мне нужен телохранитель, и я хочу вас нанять на работу.— Это с переломанными костями?— Вам еще тридцать лет. Заживет, как на собаке.— Кости заживут, а вот…— Не продолжайте. Перемена места благотворно повлияет на вас. Но о боксе придется забыть. Это вы понимаете?— Да. Но я не могу вам дать согласие. Если вы оградите меня от решетки, то у меня появятся неотложные дела в этом городе.— Я постараюсь сделать так, чтобы у вас не осталось здесь дел. Пока вы находитесь в больнице, у вас есть твердое алиби. А дела ваши могут сделать те, кто в алиби не нуждается.— Вы Господь Бог?— Что-то в этом роде.— Я понимаю, что с рингом покончено. Но свои проблемы я должен решать сам.— Шериф только этого не ждет. Обвинение, выдвинутое против вас, на сегодняшний день выглядит слишком хлипким. Я ознакомился с материалами вашего дела. Ни мэр, ни шериф не будут вам мешать в день вашей выписки. Набирайтесь сил и не забивайте себе голову глупостями.Дэйтлон ушел и появился снова в день выписки. Он ждал Слима в шикарной машине у ворот больницы. Слим сел рядом с ним, и это было в последний раз, когда Дэйтлон сидел за рулем. Со следующего дня они поменялись местами, и так продолжалось вплоть до сегодняшнего дня.— Мне сказали в регистратуре, что все мои счета за лечение оплачены.— Это аванс за вашу работу. Страховки за сгоревший дом не хватило.— Да, кругленькая сумма набежала.— Вы будете получать хорошее жалование.— Не знаю, чем я вам приглянулся, сэр, но выглядит все это странно.— Ничего странного. Я доверяю бескомпромиссным людям.— Вы были на моем последнем поединке?— Я давно за вами наблюдаю.— Старик оказался прав. Они не простили моей бескомпромиссности.Слим огляделся по сторонам.— Я ожидал, что меня встретит конвой и препроводит в камеру.— На это у нас нет времени. Завтра мы должны быть в Чикаго.— Вы решили, что уже купили меня? Но пока я не закончу свои дела здесь, я не уеду.Дэйтлон достал из кармана газету и протянул Слиму.— Здесь вы найдете все, что вас интересует.Бывший боксер с недоверием взял протянутую ему газету и взглянул Дэйтлону в глаза. Их цвет менялся, как кожа у хамелеона, и теперь они стали темными, как глубокие колодцы, но взгляд не казался таким гнетущим и тяжелым. Глаза, в которых невозможно прочесть ни строчки.Первая полоса пестрела заголовками. Сенсация шла за сенсацией. Группа неизвестных, вооруженных резиновыми дубинками, избила Клема Сака в пригороде Джорджтауна, штат Техас, прибывшего на чемпионат Юга по боксу. Неизвестным удалось скрыться, а Клем Сак попал в госпиталь в тяжелом состоянии.Вторая сенсация касалась шерифа полиции. В его доме нашли ящик с наркотическим веществом, которое доставляют из Мексики контрабандным путем. Человек, сообщивший окружному прокурору о причастности к подпольному бизнесу, пожелал остаться неизвестным. Начальник полиции не сумел найти достаточно убедительных аргументов, чтобы снять с себя нелепое обвинение. Вчера вечером была принята его отставка, и возбуждено уголовное дело.Мэр города не смог воспрепятствовать обвинению руководителя полиции, так как погиб в автомобильной катастрофе днем раньше. Его «кадиллак» врезался на полной скорости в самосвал, выскочивший из-за поворота. Водитель самосвала с места происшествия исчез, ведется следствие. На сегодняшний день удалось выяснить лишь то, что самосвал принадлежит строительной фирме из соседнего штата, и что машина была угнана неделю назад.Слим отбросил газету в сторону.— Вы правы. В этом городе мне нечего делать.— Я так и думал. Обстоятельства сложились так, что вы свободны и у вас нет причин отказываться от моего предложения.— Высокооплачиваемая работа лучше, чем безработица.Эта история произошла через месяц после того, как в команде Дэйтлона появился Джо.Их было двое. Такие разные и по духу и по характеру, они никогда не разговаривали друг с другом, они выполняли свою работу и часто придумывали себе ее, если таковой не находилось.Джо копался в машине, а Слим грелся на солнышке. Сегодня Крис не взял его с собой, а уехал с Тэй. Его это беспокоило. Скоро начнет смеркаться, а их до сих пор нет. Слим хотел украдкой поехать следом, но Крис будто прочел его мысли и что-то сделал с «паккардом». Полдня Джо чинил неисправность. Знакомый сигнал клаксона прозвучал за воротами, когда солнце покосилось на бок и готовилось свалиться за горизонт. Слим облегченно вздохнул и пошел открывать ворота.На территорию усадьбы въехал темно-синий «крайслер» и медленно подкатил к крыльцу дома. Дэйтлон вышел из машины и открыл дверцу для Тэй.— Слим! Зайди ко мне через десять минут.— Да, сэр, — ответил телохранитель, закрывая ворота.Слим заметил, что Крис и Тэй выглядят усталыми и настроение Тэй отличается от настроения хозяина. Впервые он увидел в глазах Дэйтлона просвет. Однако глаза его спутницы казались мрачными. Они зашли в дом и прикрыли за собой дверь.Гостиная встретила их прохладой. Тэй подошла к креслу и устало опустилась в него. Дэйтлон открыл крышку бара и приготовил напитки. Он предпочитал джин, а для Тэй сделал коктейль из мартини.Всю дорогу до дома они проехали молча. Он чувствовал, что Тэй хочет заговорить и не решается, но разговор был неизбежен, он понимал это и сел напротив, ожидая, когда Тэй начнет его.Дэйтлон редко ошибался, особенно если речь шла о близких людях.Женщина сделала несколько глотков и откинулась на спинку кресла.— Ну, вот, — тихо сказала она. — Мы долго шли и наконец, добрались до цели. Теперь мы стоим на краю пропасти.Между Дэйтлоном и Тэй сложились отношения, больше похожие на супружеские, чем на любовно-романтические. В их разговорах не было запретных тем, кроме одной. Тэй никогда не ставила под сомнение планы своего возлюбленного. Она знала, что это могло привести к разрыву. Сейчас эта тема выплыла наружу, и Дэйтлон понимал, что ей трудно далась первая фраза. Он не хотел рубить с плеча и решил дать Тэй возможность выплеснуть свои чувства. Он знал, как тяжело носить в себе сомнения. И если ему это удавалось, то женщине такая ноша не по плечу. Дэйтлон привык к одиночеству, вся его жизнь до тридцати двух лет состояла из одиночества. Тэй не удалось разрушить эту стену, и разговор, который она затеяла, лишний раз доказывал, что стена эта крепнет, а не разрушается.— О какой пропасти ты говоришь? — мягко спросил он, стараясь не раздражаться.— Тебе не кажется, что пора подвести черту? Должен же быть какой-то знаменатель.— Черту? Под чем?— Этот год прошел в бешеном ритме.— Обычный подготовительный период. Рано делать выводы. Все идет по плану. Все хорошо. Что тебя смущает?— Все хорошо? — Тэй усмехнулась. — Как у того сумасшедшего, который спрыгнул с небоскреба. Пролетая десятый этаж, он тоже считал, что все идет хорошо.— Мне не нравится твое настроение, дорогая. Год назад, когда нас свела судьба, я тебе изложил свой план.Это дело моей жизни, и за него я готов отдать эту жизнь. У тебя был выбор, но ты пошла со мной.— Не так красиво, как ты рассказываешь. Почему бы тебе не сказать прямо, что сумасбродная баба влюбилась в тебя по уши и готова была прыгнуть с тобой с любого небоскреба. Мне казалась, любая твоя идея великолепной. Пойми, Крис, я не отказываюсь и не жалею о случившемся. Я просто боюсь. Боюсь за тебя. Твои скромные планы превратились в масштабный бред. То, что ты затеваешь, невозможно осуществить!— У меня другой взгляд на эти вещи. Если я иду на риск, то беру с собой только тех, кто этот риск разделит добровольно. Люди должны верить в мою идею.— О чем ты?! Брэд Кейси поверит в идею? Нет. Все, кого ты тащишь за собой, обречены. Они самоубийцы, а твои наполеоновские планы их не интересуют.— До тех пор, пока они не втянулись в дело. Я заставлю этих людей родиться заново. Они увидят жизнь в другом ракурсе. Не надо их жалеть. Если я не вмешаюсь, то они погибнут. Нет ничего хуже, чем бессмысленная смерть. Нет ничего хуже обреченного ожидания собственной гибели. Это похоже на камеру смертника, в которой сидит сильный здоровый человек, и ждет момента, когда через него пропустят три тысячи вольт. Я не обещал тебе красивой жизни, и ее у нас не будет.— Что ж, ты настоял — и мы прыгнули в пропасть. У тебя есть еще возможность остановиться.— У меня нет никаких возможностей. Я стала такой же прокаженной, как все твое окружение. Но если мы не можем остановить этот чертов локомотив, то подумай о нашем финансовом положении. Оно трагично. Пять тысяч — это все, что осталось в наличии от миллиона долларов. Твои расследования, взятки и подкуп, покупка машин, аренда дома довели нас до кризиса.— Эти, деньги не выброшены на ветер. Каждый человек из моего окружения стоит намного дороже, чем на него затрачено. Все это окупится с лихвой. Мне нужны железные люди, а они стоят дорого.— Год назад на эти деньги можно было открыть какое-нибудь дело и сегодня иметь в пять раз больше. Без риска.— Миллион принадлежал тебе. С моей стороны это походило бы на брак по расчету. Привилегия смазливых шлюх. Ты получишь свои деньги обратно в пятикратном размере, такого тебе не предложит ни один банк.— Я не об этом. Деньги меня не интересуют, и ты должен понять меня правильно. Я говорю о расточительстве.— Через месяц у нас будут деньги. Повторяю. За таких людей, как Кейси, можно отдать в десять раз больше. Я ни о чем не жалею, и все, что нами проделано, имеет смысл, большой смысл. Время подтвердит мои слова. Самая страшная болезнь, которая способна скосить нас, — это паника! Акробат, идущий по канату, не должен думать о высоте или падении. Он разобьется.Тэй взглянула на Криса. Она привыкла к его невыносимому взгляду. Многие люди испытывали необъяснимое беспокойство, встречаясь взглядом с этим человеком, но сейчас и Тэй стало не по себе. Ей показалось, что Крис стал чужим. Он был так далеко, за непроницаемым стальным барьером, который ей не преодолеть. Она пожалела о затеянном разговоре. С самого начала Тэй понимала, что он не имеет смысла.Тэй встала и отошла к окну. Ее черные глаза застыли. Тяжелая копна каштановых волос рассыпалась по плечам и гибкой стройной спине. Год назад, когда погиб ее брат, Тэй получила наследство в миллион долларов. Вдова, свободная от предрассудков богатая женщина, она влюбилась, как взбалмошная девчонка, в человека без прошлого и будущего. Она мечтала о тихом счастье и достатке. Тэй не считала зазорным предложить Крису себя и свое состояние. Он отказался. Тэй, за которой увивались мужчины с громадными состояниями, красавцы из высших кругов, получила отказ о безродного психа с манией величия. Такой оплеухи она не ожидала. Но все же она добилась своего. Она стала компаньоном Дэйтлона, вложив деньги в его бредовую идею. Он однажды сказал: «Мне легче живым лечь в могилу, чем всю жизнь влачить нищенское существование среднего обывателя. Или все, или ничего!» Тэй зажмурила глаза и пошла за ним. Год невероятных приключений, год сумасшедших расследований, слежек, авантюр, переездов из штата в штат. Голова шла кругом, но она привыкла и стала принимать эту жизнь как должное. Теперь, когда приключения заканчивались, Тэй начала понимать, что все эти игры приводят к страшным последствиям. Женское чутье говорило ей, что кислород на исходе. В какой-то момент прогремел колокол, и она протрезвела, перед глазами возникла страшная картина их будущего. Только сейчас Тэй поняла, что все это не игры в сыщиков, не развлечения мальчишки, а неотвратимая действительность, подхватившая их, как ветер, и уносящая в черную бездну смерти.Стук в дверь оборвал ее мысли. В дом вошел Слим. Тэй называла этого парня «третьим оком Криса». Он замечал все, что нужно и не нужно. Не человек, а машина. Такой на все способен, Тэй не любила его и даже побаивалась. По его лицу никогда не поймешь, о чем он думает и есть ли у него вообще человеческие эмоции и чувства.— Вы мне велели зайти через десять минут, сэр, — отчеканил Слим от порога.Крис не раз просил его так не обращаться к нему. Он не терпел всякого рода субординации и пытался расположить Слима к себе и сбросить с него маску прислуги. Но Слима переделать не удалось. Он был упрям во всем.— Для тебя есть дело, Слим. Ты знаешь, где находится тюрьма в Краун-Пойнте?— Я найду, сэр.— В двенадцать часов выпускают тех, кто отбыл свой срок. Встретишь двоих и привезешь их сюда.— Они знают об этом?— Даже не догадываются, Назовешь им мое имя, этого достаточно. Будь осторожен, возможна слежка. Предварительно подготовь себе маршрут для отхода. Мне нужны эти люди, Слим.— Я все понял, сэр.— Отлично. Возьми из письменном столе вырезку из газеты, там помещены их портреты, и карту города. Выезжай завтра в семь утра на «паккарде». Дорога не близкая.— "Паккард" сломан.— Пусть Джо вставит провод высокого напряжения на место. Машина в полном порядке.Слим взял с письменного стола бумаги и вышел. Дэйтлон допил джин, встал с кресла и приблизился к Тэй. Положив руки ей на плечи, он прижал ее к своей груди и провел щекой по пышным волосам.— Все будет хорошо, малыш. Фортуна не отворачивается от человека дважды.В глазах Тэй застыли слезы. Она молчала. Он не должен был видеть ее слабости.— Ты немного устала. Нервишки шалят. Даже в самом прочном материале есть свои слабые места. Мы их защитим.— Цветы распускаются, — прошептала она. — Как тихо и красиво. Весна.Крис поднял ее на руки и понес в соседнюю комнату. Его острый и расчетливый ум становился самым стандартным, когда он думал, что женщине достаточно только ласки, и все преграды будут сметены.Красивая, умная, женственная, чуткая Тэй думала иначе. 3. Вы еще вернетесь — Получите свое барахлишко, мальчики. — Надзиратель открыл металлические дверцы шкафа и достал два небольших чемоданчика, обшитые фанерой и перевязанные веревками. — Проверьте, все ли на месте, и распишитесь.Он поставил поклажу на перегородку.— Ну? Что уставились?Двое парней переглянулись и пожали плечами. Все они делали синхронно, как братья Блу из мюзикла. Того и гляди отобьют чечетку.Кличка «братья» прилипла к ним задолго до тюрьмы. В чем им везло, как они считали, так это в том, что даже тюрьма не смогла их разлучить.— Брось, Солл, — сказал тот, что повыше, — Не смеши людей. Разве мы можем помнить, что клали в эти сундуки шесть лет назад?! Оставь их у себя.— Мы не надолго, — вступил второй. — Через пару дней вернемся.— Да, Джакобо прав. Глупо таскать эту рухлядь за собой.Тот, что повыше, подтянул штаны и погрозил пальцем.— Не забудь, Солл, через сорок восемь часов поставить нас на довольствие. Мы вернемся голодными. — Джакобо улыбнулся, выставляя напоказ щербатые зубы.— Да, да, Солл, а то в прошлый раз мы так и не поужинали, Не забудь еще вычистить нашу камеру и проветрить ее.— Ну, хватит болтать. Не теряйте времени, у вас его немного. Распишитесь за вещи и проваливайте.— До свободы еще три минуты. Успеем. Поставь-ка, Чез, свою подпись банкира на вонючем листке.Поочередно расписавшись в учетной книге, бывшие заключенные схватили свои пожитки и в один голос весело крикнули: «Чао!»— До скорого, мальчики. Желаю весело провести время на свободе. Постарайтесь не цеплять заразу, здесь вас лечить не будут.— Отличная идея, Чез! Подхватить сифилис и через полгода сыграть в ящик. Никто уже не вернет трупы обратно в камеру.Солл смотрел с тоской на веселых парней, в жилах которых бурлила неаполитанская кровь. Редкая возможность увидеть их чистыми и бритыми. Солл хорошо относился к ним и даже сочувствовал. Многие гниды выходили за стены тюрьмы, хотя им бы надлежало сидеть в ней с цепью на шее, а эти безродные макаронники обречены на вечное прозябание в клетке, сжигая свою молодость и пыл.— Плоские шутки, Джакобо. Проваливайте! — рявкнул Солл.— Этот тип думает, что он очень страшен и грозен. А? Как думаешь, Чез?— Я весь дрожу. Пора сваливать.Появился сопровождающий со связкой ключей. Сначала они шли по узкому длинному коридору, затем спустились на два этажа, перебрасываясь остротами с заключенными, чьи обросшие рожи торчали из-за решеток, потом новый коридор, десяток дверей, стук каблуков, звон ключей, серые стены и, наконец, ворота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88