Никто не сомневался, что преступление носит заказной характер: Черногоров беспощадно боролся с беззаконием и бандитизмом. По телевидению так же показали фоторобот предполагаемого преступника. Мужчина лет сорока, высокий, с кавказской внешностью, говорит с мягким акцентом и, по всей вероятности, давно проживает в России. Подробностей избегали, но винтовку, найденную на месте преступления, показали. Отпечатков не обнаружено. Вывод однозначный — работает профессионал высокого класса.
Ничего нового к выводам Мифодия Тихого это не прибавило. Он знал главное — его подставили. Хотелось плюнуть на все и уехать. Сидеть в норе и прятаться непонятно от кого и для чего, не в его характере. На следующий день он поехал во двор дома, где жил генерал. По всем законам его профессии такие вещи недопустимы, но он решил разобраться во всем сам и до конца.
Хорошо законспирированные видеокамеры остались на своих местах. Одна под кровлей беседки, вторая за водосточной трубой у кустарника. Конфисковать их из тайников пришлось с метлой в руках, хотя это наивно, жильцы наверняка знали своих дворников, но Тихий шел на пролом. Вылазка удалась.
Вечером он смотрел отснятые с трех сторон видеокассеты. Выводы, с одной стороны, подтвердили его подозрения, с другой — поставили его в трудное положение. Сомнений не было, все он сделал правильно. О покушении знали люди генерала и готовились к нему не менее тщательно, чем он сам. Но уберечь его им все равно не удалось. Дуэль он выиграл со значительным перевесом по очкам и общим результатам, но в то же время проиграл, не выполнив задание. А для заказчика важен лишь результат.
Мифодий отправился на почтамт и позвонил по междугородней старику. Тот был уже в курсе событий.
— Сынок, я уже говорил с Дядей. Не скрывайся от него. Они везде достанут. Просил его дать тебе еще один шанс. У нас здесь дела плохи. Если он нашу команду не выручит своей поддержкой, то нам хана. Вся надежда на тебя. Постарайся.
— Это была чистая подстава, дед.
— Только не его. Кто-то хочет макнуть мужика в дерьмо. Попробуй, поговорить с ним.
— Ладно, дед, только ради тебя. Говори адрес.
С почтамта Мифодий ушел, как побитый пес, Ночь он не спал, а с первой электричкой отправился в Горенки, туда, где его встретили урки. Судя по времени, его качало в фургоне «Продукты» минут пятнадцать, и через железную дорогу они не переезжали. Он доверял своему слуху. У местных мужиков выяснил, где проходит высоковольтная линия передач. И до нее добрался. Шел вдоль линии к холмам и там нашел ту самую деревушку, куда его привезли. Дом отыскать труда не составило, про осторожность тоже не забывал. Но и тут его подозрения оправдались. В избе жили старики, а не урки.
Бабка рассказала, что гостили у них дня три городские. Приехали, дали денег и велели исчезнуть на пару деньков. Пожили у снохи на окраине. Еще сказала, будто машина грузовая несколько раз приезжала. Ящики какие-то таскали в дом, а когда уехали, не знает. Зашла в дом за ведрами, а там пусто Только две кадки и соленья в банках из подвала в сарай перетащили. День ушел, чтобы все на место загрузить. А так, люди вежливые, ничего плохого не сделали и заплатили хорошо. Ранее их никто ю местных не видел.
Другого Тихий и не ожидал услышать, как не ожидали его увидеть в тихой заводи, где сшивался Дядя со своей командой. Был такой плавучий ресторанчик на Москва-реке. Обыскали, но вопросов не задавали. И опять Мифодий предстал перед столичным авторитетом и его окружением.
— Явился не запылился? Провалил дело, сосунок.
— Может, с глазу на глаз поговорим. У меня есть, что тебе рассказать, Дядя.
— Стрелкам оправданий в промахе не бывает. Жаль мне старика тольятинского, молил за тебя слезно. Просит дать тебе шанс. Я тебе дам шанс. В таком дерьме искупаю, век помнить будешь. Чтобы на меня работать, мало быть профессионалом.
Пойдешь на задворки грязь вычищать. В бомжатник, в самые низы. Отребьем вся Москва кишит. На убогих поработай, а потом придешь с отчетом. Найди в городе любого забулдыгу, хоть прокаженного, которого всего на свете лишили и жизнь его в мусор превратили. Не сами они до низов опускаются. Людей люди губят. Составь список всех его врагов, кто ему жизнь поломал и рассчитайся с ними по-нашему.
Пусть хоть один несчастный за тебя Богу помолится, как на спасителя. Но так, чтобы на твоего нового нанимателя и тени подозрения не упало. А там пусть радуется и выкарабкивается сам. Список Багету отдашь, — Дядя кивнул на щеголя, который менял наряды с дорогого на более дорогой и лишь улыбался. — Багет посчитает людишек и проверит, живут ли такие в городе. Месяц тебе даю на очистку города от кучки дерьма. Остальное — твое дело. Оружие сам себе найдешь. Это мое последнее слово!
— Хорошо, Дядя, я и на юродивых могу поработать, не гордый, дерьма немало по жизни видал. Но хочу, чтобы ты выслушал меня.
— Ладно, выкладывай, но учти, я не из жалостливых.
— Жалости мне твоей не надо. О себе подумай. Кто-то возле тебя с камнем за пазухой. Генерал тот подставой оказался. Те, кто дал мне на него наводку, с чужого поля пришли, я сразу это понял, вот и выжил поэтому. Нутро у меня чувствительное. Привезли меня в деревню, что у Горенок раскинулась.
Работодатель псиной пахнет. По наколкам ходки четыре имел, в законе ходит, а на вид моложе меня и оружие знает то, о котором я понаслышке да по картинкам знаю.
И наколочки на нем все яркие, свежие, будто вчера сделаны, а год 1970 на пальцах выколот, и им лет двадцать должно быть. Рисунки старые, уже не в ходу, а вид новый. Вот я и прикинул, что они рисованные. А зачем? Пыль в глаза пустить? Настоящий вор своей биографией не кичится. Ладно. Заводит он меня за пушкой в подвал. Стволов на армию хватит. Вот тут я ему и дал заяву на «Стингер-4». Он схавал. А ведь снайперских «стингеров» в природе нет. Охотничий товар. Так он мне английский «прамер» выдал, причем сборный, в заводском масле.
А где взял? Не тот у него статус такими игрушками разбрасываться. Он и цены-то не знает на такие штуки. Глазом не моргнул, когда я сказал, что брошу винтовку.
А их по пальцам пересчитать можно. Хозяина такого аппарата Петровка за пару дней просчитает. На дело с такими не ходят и уж точно не бросают. А заказчику невдомек. Он все схавал. Был я сегодня в его арсенале. Нет там их гнездышка. И пыли не осталось. У деревенских на сутки в аренду избу взяли. Ну так это все присказки. Сказка впереди будет. Подставлять себя я не стал. Чуял, что меня взять хотят. Понаставил манекенов со всех сторон, а сам в уголоч ке притаился.
Но это мелочи. Главное — я снял все события на видеопленку да с нескольких сторон. Тихий достал из кармана три видеокассеты. Теперь он видел, как загорелись глаза у присутствующих, а главное, сам Дядя, словно пружина сжался и сверкал глазами. Ударчик и он получил приличный. Никто его еще в дерьме не купал с головой. Придется и ему свои просчеты признать.
— Притащите видак сюда.
Каюта на плавучем кабаке была невелика, и пришлось ютиться на одном диване. Щеголь предпочитал в дверях стоять, чтобы в тесноте костюмчик не помять.
Включили аппарат. На экране появилось изображение.
— Эта камера снимала сбоку от водосточной трубы. Смотрите внимательно. Вот охранники открыли дверь, и вышел генерал. На пятом шагу раздается выстрел. Одновременно с выстрелом левый охранник резко наклоняет его голову вперед. Реакция кобры. Можно сказать, что он ждал этого выстрела. Все трое падают на землю. Пятая секунда после выстрела. Из подъезда выскакивает внутренняя охрана, будто они стояли у дверей. О генерале никто не думает. Все смотрят на чердачное окно соседнего дома и безошибочно бегут в нужный подъезд. Они почему-то знают, что черный ход забит досками, а чердак разделен на секции кирпичной кладкой и убийца не выскочит из другого подъезда, если только не побежит по крыше в другое слуховое окно. Обратите внимание. Те, кто остались внизу берут на прицел крышу. И опять никто не думает о генерале. Он же истекает кровью. Маневр продуман до мелочей, убийца уйти не может, он в капкане. О чем это говорит?
Двор находился под наблюдением, и те, кто строил ловушку киллеру, видели, как и когда он появился, в какой подъезд вошел, а потом, спустя пять-семь минут, открылось чердачное окно. Сомнений у них не оставалось, все произойдет сегодня, в ближайшие минуты, и они были к этому готовы. Теперь посмотрите на все в замедленном варианте.
Повторный просмотр убедил присутствующих в правоте сказанного.
— Неплохо сработано, Миф, — буркнул Дядя. — Но если они в действительности имеют реакцию кобры и, услышав, точно определили место атаки?
— Действие охранника не оправданно. Услышав выстрел, он должен валить «объект» на землю или прикрывать, а он наклонил ему голову. Это значит, что он знал, откуда стреляют, и согласно траектории пули она прошла бы мимо.
— Значит, они знали тебя в лицо. Ведь в подъезд мог зайти кто угодно, и чемоданчик не повод. Можно предположить, что тебя мог узнать только тот, кто давал тебе задание и оружие. Так?
— В этом все дело. Иначе они не определили бы день покушения. Во-вторых, я попросил у вашего протеже кроме винтовки отмычки. Это их натолкнуло на мысль, что я собираюсь открыть дверь чердака. Третье. За день до акции я проверил чердак и наследил там, а, уходя, его не запер. Вывод один — убийца скоро вернется, стрелять будет утром с чердака. Четвертое. Один из жильцов дома сказал мне, что черный ход забили досками неделю назад. Причины не понятны. В их микрорайоне очень толковый участковый, и бомжи обходят его стороной.
Охранники генерала точно знали, когда и откуда будет произведен выстрел, в этом можно не сомневаться.
— Все очень логично, Миф, — вмешался в разговор стоявший в дверях щеголь, которого хозяин называл Багетом. — Но даже если ты прав, то кто посмеет ради поимки киллера рисковать жизнью генерала милиции? Судя по твоим словам, ты убил его.
— Найдем ответ и на этот вопрос, — Тихий выдул пленку из магнитофона и вставил другую. — Вторая видеокамера снимала эпизод в фас. Она находилась напротив подъезда в беседке. Любуйтесь. Та же самая ситуация. Вот генерал выходит из подъезда. Куда смотрят охранники? На крышу соседнего дома. Вот выстрел, наклон головы, практически одновременный. А вот и пуля, которая разбила козырек генерала и пробила ему череп. На землю падал уже труп. Стреляй я с чердака, возможно, они уберегли бы его от пули, но я изменил точку на три этажа ниже и соответственно изменилась траектория.
— Но генерал жив! — воскликнул Дядя.
— В этом и есть моя ошибка. Я отвлекся на побочные эффекты. И меня смутила генеральская форма. Иначе я не стал бы стрелять. Никто жизнью генерала не рисковал, потому что никакого генерала не было. Он жив-здоров и разыгрывает спектакли в госпитале без единой царапины. Заказчик не дал мне ни одной его фотографии, а показал их мельком. На всех снимках объект был в очках. Очки, фуражка, погоны — и я на это купился. И только когда просматривал эту пленку, понял, что вместо генерала убил пустышку.
— Какого-нибудь опера-старлея подставили, — хмыкнул лысый здоровяк, всячески стараясь походить на босса. — А настоящий даже из дома не выходил.
— Они и старлеем рисковать не стали, — продолжал Тихий. — Выписали урку из СИЗО, на чей труп заявка от родственников не поступит. Оформят сердечную недостаточность, и в печь. Все очень просто делается. СИЗО забито придурками.
Приходят менты и говорят: «Есть желающие поучаствовать в следственном эксперименте?» Тут же очередь выстраивается. Всем охота вдохнуть воздух свободы, хоть на мгновение вырваться из вонючей камеры. А там вдруг случай подвернется? В генерала вырядили обычного барыгу из Бутырки.
Смотрите пленку дальше. Я уже ушел и был далеко от дома генерала, а камера продолжала снимать, пока не кончилась пленка. Никакой «скорой помощи» или труповозки. Спустя семь минут во двор въехала крытая «Газель». Никаких носилок.
Смотрите. Охранники берут высокого генерала за руки и за ноги и закидывают в «Газель», и та тут же уезжает. На улицах пробки, час пик, центр. «Скорая» приехала бы через час, а эта стояла рядом, где-то за углом. А вот и дворник со шлангом, кровь с асфальта смывает. Оперативность поразительная. Но факт покушения доказан, шум подняли, генерал выжил, стопроцентный герой, лежащий в госпитале. Жаль только киллера-профессионала не поймали. Лопухнулись, как и я, впрочем. Только тебе, Дядя, надо хорошенько подумать, на кого ты сработал. Если копнуть глубже, то метили в тебя. Ты их цель, а не я. Заказчик. А за генерала ментура на всю катушку отматывает. Если бы они меня взяли, то сценарий выглядел бы иначе. Генерал убит. Фамилию ему придумать недолго. Черногрова впутывать не стали бы.
— Хороший урок ты нам преподнес, Миф, — щуря глаза, проворчал босс. — Однако я своих слов обратно не беру. Свою реабилитацию отработаешь. Твой выстрел хоть и попал в лоб, но не в тот. И виноват в этом ты. В остальном я разберусь сам.
Он повернулся к щеголю и строго сказал:
— Мы где-то что-то проморгали. Выходи на наших людей в ментуре и выясняй подробности.
— Без вопросов, хозяин. Сегодня же займусь этим.
Дядя вновь глянул на Мифодия.
— Ты понял свою задачу, стрелок?
— На этот раз промахов не будет. Но старика ты моего поддержи. Туго ему там. Считай, что задаток ты от меня получил. А за обиженных и обездоленных я сумею отомстить. Хоть раз в жизни благородное дело сделаю.
— Как же ты их надул, Миф? — поинтересовался Багет. — Ловушку они тебе хитрую устроили. Даже черный ход забили.
— И сами в нее попали, — усмехнулся Тихий. — Я в своих операциях никогда не повторяюсь, поэтому особого секрета делать не стану. На чердаке лежала винтовка на окне, выстрел тоже прогремел, но холостой. Взорвалась коробочка с порохом и примитивным механизмом по моей команде с другой точки. Дистанционное управление по радиоволне. От коробки только запах остался. Эти бедолаги, небось, каждый угол чердака обнюхали. Так мне очевидцы рассказывали. А стрелял я из обычной квартиры, где свою собственную винтовку заранее оставил и еще кое-какие инструменты. Уходил через черный ход. Тихо и без шума. Охрану только чердак интересовал, а я внизу объявился.
— Оставил винтовку в чьей-то квартире?
— Мне люди доверяют, улыбка обаятельная. А винтовку свою я на заказ у знатного мастера делал. Ее в удочку можно превратить или лопату. Она на трубочки разбирается. На этот раз она играла роль стремянки. Как видите, все очень просто.
Он понял, что ему никто не поверил. Впрочем, это неудивительно. Все его дела походили на сказки, и ему никогда не верили, а он не бил себя кулаком в грудь и ничего не пытался доказывать. Существовали факты. Работа выполнена, а киллер выскользнул из лап сыскарей, как рыба, которую ловят руками в мутной воде.
Багет проводил стрелка до машины.
— Ты и вправду не человек, а миф. Классно сработал. А на Дядю не обижайся.
Он мужик горячий, принципиальный, но справедливый. Ты с бомжами не очень торопись. Успеется. Но проверять тебя будут. Вот почему он список жертв от тебя потребовал. — Багет достал из кармана ключи. — Езжай в Марьину Рощу. Там квартирка тихая, неприметная, дом к слому готовят. Поживи, осмотрись. Месяц — срок большой, не пори горячку. А всяких придурков, обманутых и обездоленных, в Марьиной Роще больше, чем на вокзале. Осмотришься и подберешь себе что-нибудь.
Как список составишь, позвони мне на мобильник, встретимся, и я передам его Дяде. Ты мне нравишься, Миф, буду болеть за тебя.
— Ладно, Багет. Раз вляпался, значит, и выкручусь.
Багет дал ему вторые ключи.
— Держи. Понадобится машина, возьми ее на стоянке у восточных ворот ВДНХ.
Белая «десятка». Доверенность сам заполни, а документы под ковриком у водительского сиденья. Деньги есть?
— Мне хватит, я человек скромный.
— Все твои счета будут оплачены по окончании дела. Бывай!
Багет хлопнул Мифодия по плечу и вернулся в дом.
Квартира оказалась похожей на старый заплесневелый сарай. В ней не было даже телевизора. Тихий выспался, принял душ и решил прогуляться за газетами. Он все еще думал о деле генерала и пытался следить за публикациями желтой и белой прессы, мусолившими покушение на начальника одного из управлений Петровки.
Вся эта история не поддавалась никакой логике. Но в одном он убедился твердо: сам Дядя остался в дураках не меньше, чем он. А значит, существуют третья сила, выстраивающая свою охоту. Так это или нет, он не мог найти внятного ответа. Тихий привык к ясности в делах, за которые он брался, но в данном случае вся история затянута туманом.
Выйдя из вонючего подъезда, он увидел сидящую на скамеечке женщину лет тридцати. Она рыдала, едва успевая вытирать платком слезы.
— Вот те раз! Ты что же красоту свою проплакиваешь, подружка?
Он присел рядом на край скамейки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Ничего нового к выводам Мифодия Тихого это не прибавило. Он знал главное — его подставили. Хотелось плюнуть на все и уехать. Сидеть в норе и прятаться непонятно от кого и для чего, не в его характере. На следующий день он поехал во двор дома, где жил генерал. По всем законам его профессии такие вещи недопустимы, но он решил разобраться во всем сам и до конца.
Хорошо законспирированные видеокамеры остались на своих местах. Одна под кровлей беседки, вторая за водосточной трубой у кустарника. Конфисковать их из тайников пришлось с метлой в руках, хотя это наивно, жильцы наверняка знали своих дворников, но Тихий шел на пролом. Вылазка удалась.
Вечером он смотрел отснятые с трех сторон видеокассеты. Выводы, с одной стороны, подтвердили его подозрения, с другой — поставили его в трудное положение. Сомнений не было, все он сделал правильно. О покушении знали люди генерала и готовились к нему не менее тщательно, чем он сам. Но уберечь его им все равно не удалось. Дуэль он выиграл со значительным перевесом по очкам и общим результатам, но в то же время проиграл, не выполнив задание. А для заказчика важен лишь результат.
Мифодий отправился на почтамт и позвонил по междугородней старику. Тот был уже в курсе событий.
— Сынок, я уже говорил с Дядей. Не скрывайся от него. Они везде достанут. Просил его дать тебе еще один шанс. У нас здесь дела плохи. Если он нашу команду не выручит своей поддержкой, то нам хана. Вся надежда на тебя. Постарайся.
— Это была чистая подстава, дед.
— Только не его. Кто-то хочет макнуть мужика в дерьмо. Попробуй, поговорить с ним.
— Ладно, дед, только ради тебя. Говори адрес.
С почтамта Мифодий ушел, как побитый пес, Ночь он не спал, а с первой электричкой отправился в Горенки, туда, где его встретили урки. Судя по времени, его качало в фургоне «Продукты» минут пятнадцать, и через железную дорогу они не переезжали. Он доверял своему слуху. У местных мужиков выяснил, где проходит высоковольтная линия передач. И до нее добрался. Шел вдоль линии к холмам и там нашел ту самую деревушку, куда его привезли. Дом отыскать труда не составило, про осторожность тоже не забывал. Но и тут его подозрения оправдались. В избе жили старики, а не урки.
Бабка рассказала, что гостили у них дня три городские. Приехали, дали денег и велели исчезнуть на пару деньков. Пожили у снохи на окраине. Еще сказала, будто машина грузовая несколько раз приезжала. Ящики какие-то таскали в дом, а когда уехали, не знает. Зашла в дом за ведрами, а там пусто Только две кадки и соленья в банках из подвала в сарай перетащили. День ушел, чтобы все на место загрузить. А так, люди вежливые, ничего плохого не сделали и заплатили хорошо. Ранее их никто ю местных не видел.
Другого Тихий и не ожидал услышать, как не ожидали его увидеть в тихой заводи, где сшивался Дядя со своей командой. Был такой плавучий ресторанчик на Москва-реке. Обыскали, но вопросов не задавали. И опять Мифодий предстал перед столичным авторитетом и его окружением.
— Явился не запылился? Провалил дело, сосунок.
— Может, с глазу на глаз поговорим. У меня есть, что тебе рассказать, Дядя.
— Стрелкам оправданий в промахе не бывает. Жаль мне старика тольятинского, молил за тебя слезно. Просит дать тебе шанс. Я тебе дам шанс. В таком дерьме искупаю, век помнить будешь. Чтобы на меня работать, мало быть профессионалом.
Пойдешь на задворки грязь вычищать. В бомжатник, в самые низы. Отребьем вся Москва кишит. На убогих поработай, а потом придешь с отчетом. Найди в городе любого забулдыгу, хоть прокаженного, которого всего на свете лишили и жизнь его в мусор превратили. Не сами они до низов опускаются. Людей люди губят. Составь список всех его врагов, кто ему жизнь поломал и рассчитайся с ними по-нашему.
Пусть хоть один несчастный за тебя Богу помолится, как на спасителя. Но так, чтобы на твоего нового нанимателя и тени подозрения не упало. А там пусть радуется и выкарабкивается сам. Список Багету отдашь, — Дядя кивнул на щеголя, который менял наряды с дорогого на более дорогой и лишь улыбался. — Багет посчитает людишек и проверит, живут ли такие в городе. Месяц тебе даю на очистку города от кучки дерьма. Остальное — твое дело. Оружие сам себе найдешь. Это мое последнее слово!
— Хорошо, Дядя, я и на юродивых могу поработать, не гордый, дерьма немало по жизни видал. Но хочу, чтобы ты выслушал меня.
— Ладно, выкладывай, но учти, я не из жалостливых.
— Жалости мне твоей не надо. О себе подумай. Кто-то возле тебя с камнем за пазухой. Генерал тот подставой оказался. Те, кто дал мне на него наводку, с чужого поля пришли, я сразу это понял, вот и выжил поэтому. Нутро у меня чувствительное. Привезли меня в деревню, что у Горенок раскинулась.
Работодатель псиной пахнет. По наколкам ходки четыре имел, в законе ходит, а на вид моложе меня и оружие знает то, о котором я понаслышке да по картинкам знаю.
И наколочки на нем все яркие, свежие, будто вчера сделаны, а год 1970 на пальцах выколот, и им лет двадцать должно быть. Рисунки старые, уже не в ходу, а вид новый. Вот я и прикинул, что они рисованные. А зачем? Пыль в глаза пустить? Настоящий вор своей биографией не кичится. Ладно. Заводит он меня за пушкой в подвал. Стволов на армию хватит. Вот тут я ему и дал заяву на «Стингер-4». Он схавал. А ведь снайперских «стингеров» в природе нет. Охотничий товар. Так он мне английский «прамер» выдал, причем сборный, в заводском масле.
А где взял? Не тот у него статус такими игрушками разбрасываться. Он и цены-то не знает на такие штуки. Глазом не моргнул, когда я сказал, что брошу винтовку.
А их по пальцам пересчитать можно. Хозяина такого аппарата Петровка за пару дней просчитает. На дело с такими не ходят и уж точно не бросают. А заказчику невдомек. Он все схавал. Был я сегодня в его арсенале. Нет там их гнездышка. И пыли не осталось. У деревенских на сутки в аренду избу взяли. Ну так это все присказки. Сказка впереди будет. Подставлять себя я не стал. Чуял, что меня взять хотят. Понаставил манекенов со всех сторон, а сам в уголоч ке притаился.
Но это мелочи. Главное — я снял все события на видеопленку да с нескольких сторон. Тихий достал из кармана три видеокассеты. Теперь он видел, как загорелись глаза у присутствующих, а главное, сам Дядя, словно пружина сжался и сверкал глазами. Ударчик и он получил приличный. Никто его еще в дерьме не купал с головой. Придется и ему свои просчеты признать.
— Притащите видак сюда.
Каюта на плавучем кабаке была невелика, и пришлось ютиться на одном диване. Щеголь предпочитал в дверях стоять, чтобы в тесноте костюмчик не помять.
Включили аппарат. На экране появилось изображение.
— Эта камера снимала сбоку от водосточной трубы. Смотрите внимательно. Вот охранники открыли дверь, и вышел генерал. На пятом шагу раздается выстрел. Одновременно с выстрелом левый охранник резко наклоняет его голову вперед. Реакция кобры. Можно сказать, что он ждал этого выстрела. Все трое падают на землю. Пятая секунда после выстрела. Из подъезда выскакивает внутренняя охрана, будто они стояли у дверей. О генерале никто не думает. Все смотрят на чердачное окно соседнего дома и безошибочно бегут в нужный подъезд. Они почему-то знают, что черный ход забит досками, а чердак разделен на секции кирпичной кладкой и убийца не выскочит из другого подъезда, если только не побежит по крыше в другое слуховое окно. Обратите внимание. Те, кто остались внизу берут на прицел крышу. И опять никто не думает о генерале. Он же истекает кровью. Маневр продуман до мелочей, убийца уйти не может, он в капкане. О чем это говорит?
Двор находился под наблюдением, и те, кто строил ловушку киллеру, видели, как и когда он появился, в какой подъезд вошел, а потом, спустя пять-семь минут, открылось чердачное окно. Сомнений у них не оставалось, все произойдет сегодня, в ближайшие минуты, и они были к этому готовы. Теперь посмотрите на все в замедленном варианте.
Повторный просмотр убедил присутствующих в правоте сказанного.
— Неплохо сработано, Миф, — буркнул Дядя. — Но если они в действительности имеют реакцию кобры и, услышав, точно определили место атаки?
— Действие охранника не оправданно. Услышав выстрел, он должен валить «объект» на землю или прикрывать, а он наклонил ему голову. Это значит, что он знал, откуда стреляют, и согласно траектории пули она прошла бы мимо.
— Значит, они знали тебя в лицо. Ведь в подъезд мог зайти кто угодно, и чемоданчик не повод. Можно предположить, что тебя мог узнать только тот, кто давал тебе задание и оружие. Так?
— В этом все дело. Иначе они не определили бы день покушения. Во-вторых, я попросил у вашего протеже кроме винтовки отмычки. Это их натолкнуло на мысль, что я собираюсь открыть дверь чердака. Третье. За день до акции я проверил чердак и наследил там, а, уходя, его не запер. Вывод один — убийца скоро вернется, стрелять будет утром с чердака. Четвертое. Один из жильцов дома сказал мне, что черный ход забили досками неделю назад. Причины не понятны. В их микрорайоне очень толковый участковый, и бомжи обходят его стороной.
Охранники генерала точно знали, когда и откуда будет произведен выстрел, в этом можно не сомневаться.
— Все очень логично, Миф, — вмешался в разговор стоявший в дверях щеголь, которого хозяин называл Багетом. — Но даже если ты прав, то кто посмеет ради поимки киллера рисковать жизнью генерала милиции? Судя по твоим словам, ты убил его.
— Найдем ответ и на этот вопрос, — Тихий выдул пленку из магнитофона и вставил другую. — Вторая видеокамера снимала эпизод в фас. Она находилась напротив подъезда в беседке. Любуйтесь. Та же самая ситуация. Вот генерал выходит из подъезда. Куда смотрят охранники? На крышу соседнего дома. Вот выстрел, наклон головы, практически одновременный. А вот и пуля, которая разбила козырек генерала и пробила ему череп. На землю падал уже труп. Стреляй я с чердака, возможно, они уберегли бы его от пули, но я изменил точку на три этажа ниже и соответственно изменилась траектория.
— Но генерал жив! — воскликнул Дядя.
— В этом и есть моя ошибка. Я отвлекся на побочные эффекты. И меня смутила генеральская форма. Иначе я не стал бы стрелять. Никто жизнью генерала не рисковал, потому что никакого генерала не было. Он жив-здоров и разыгрывает спектакли в госпитале без единой царапины. Заказчик не дал мне ни одной его фотографии, а показал их мельком. На всех снимках объект был в очках. Очки, фуражка, погоны — и я на это купился. И только когда просматривал эту пленку, понял, что вместо генерала убил пустышку.
— Какого-нибудь опера-старлея подставили, — хмыкнул лысый здоровяк, всячески стараясь походить на босса. — А настоящий даже из дома не выходил.
— Они и старлеем рисковать не стали, — продолжал Тихий. — Выписали урку из СИЗО, на чей труп заявка от родственников не поступит. Оформят сердечную недостаточность, и в печь. Все очень просто делается. СИЗО забито придурками.
Приходят менты и говорят: «Есть желающие поучаствовать в следственном эксперименте?» Тут же очередь выстраивается. Всем охота вдохнуть воздух свободы, хоть на мгновение вырваться из вонючей камеры. А там вдруг случай подвернется? В генерала вырядили обычного барыгу из Бутырки.
Смотрите пленку дальше. Я уже ушел и был далеко от дома генерала, а камера продолжала снимать, пока не кончилась пленка. Никакой «скорой помощи» или труповозки. Спустя семь минут во двор въехала крытая «Газель». Никаких носилок.
Смотрите. Охранники берут высокого генерала за руки и за ноги и закидывают в «Газель», и та тут же уезжает. На улицах пробки, час пик, центр. «Скорая» приехала бы через час, а эта стояла рядом, где-то за углом. А вот и дворник со шлангом, кровь с асфальта смывает. Оперативность поразительная. Но факт покушения доказан, шум подняли, генерал выжил, стопроцентный герой, лежащий в госпитале. Жаль только киллера-профессионала не поймали. Лопухнулись, как и я, впрочем. Только тебе, Дядя, надо хорошенько подумать, на кого ты сработал. Если копнуть глубже, то метили в тебя. Ты их цель, а не я. Заказчик. А за генерала ментура на всю катушку отматывает. Если бы они меня взяли, то сценарий выглядел бы иначе. Генерал убит. Фамилию ему придумать недолго. Черногрова впутывать не стали бы.
— Хороший урок ты нам преподнес, Миф, — щуря глаза, проворчал босс. — Однако я своих слов обратно не беру. Свою реабилитацию отработаешь. Твой выстрел хоть и попал в лоб, но не в тот. И виноват в этом ты. В остальном я разберусь сам.
Он повернулся к щеголю и строго сказал:
— Мы где-то что-то проморгали. Выходи на наших людей в ментуре и выясняй подробности.
— Без вопросов, хозяин. Сегодня же займусь этим.
Дядя вновь глянул на Мифодия.
— Ты понял свою задачу, стрелок?
— На этот раз промахов не будет. Но старика ты моего поддержи. Туго ему там. Считай, что задаток ты от меня получил. А за обиженных и обездоленных я сумею отомстить. Хоть раз в жизни благородное дело сделаю.
— Как же ты их надул, Миф? — поинтересовался Багет. — Ловушку они тебе хитрую устроили. Даже черный ход забили.
— И сами в нее попали, — усмехнулся Тихий. — Я в своих операциях никогда не повторяюсь, поэтому особого секрета делать не стану. На чердаке лежала винтовка на окне, выстрел тоже прогремел, но холостой. Взорвалась коробочка с порохом и примитивным механизмом по моей команде с другой точки. Дистанционное управление по радиоволне. От коробки только запах остался. Эти бедолаги, небось, каждый угол чердака обнюхали. Так мне очевидцы рассказывали. А стрелял я из обычной квартиры, где свою собственную винтовку заранее оставил и еще кое-какие инструменты. Уходил через черный ход. Тихо и без шума. Охрану только чердак интересовал, а я внизу объявился.
— Оставил винтовку в чьей-то квартире?
— Мне люди доверяют, улыбка обаятельная. А винтовку свою я на заказ у знатного мастера делал. Ее в удочку можно превратить или лопату. Она на трубочки разбирается. На этот раз она играла роль стремянки. Как видите, все очень просто.
Он понял, что ему никто не поверил. Впрочем, это неудивительно. Все его дела походили на сказки, и ему никогда не верили, а он не бил себя кулаком в грудь и ничего не пытался доказывать. Существовали факты. Работа выполнена, а киллер выскользнул из лап сыскарей, как рыба, которую ловят руками в мутной воде.
Багет проводил стрелка до машины.
— Ты и вправду не человек, а миф. Классно сработал. А на Дядю не обижайся.
Он мужик горячий, принципиальный, но справедливый. Ты с бомжами не очень торопись. Успеется. Но проверять тебя будут. Вот почему он список жертв от тебя потребовал. — Багет достал из кармана ключи. — Езжай в Марьину Рощу. Там квартирка тихая, неприметная, дом к слому готовят. Поживи, осмотрись. Месяц — срок большой, не пори горячку. А всяких придурков, обманутых и обездоленных, в Марьиной Роще больше, чем на вокзале. Осмотришься и подберешь себе что-нибудь.
Как список составишь, позвони мне на мобильник, встретимся, и я передам его Дяде. Ты мне нравишься, Миф, буду болеть за тебя.
— Ладно, Багет. Раз вляпался, значит, и выкручусь.
Багет дал ему вторые ключи.
— Держи. Понадобится машина, возьми ее на стоянке у восточных ворот ВДНХ.
Белая «десятка». Доверенность сам заполни, а документы под ковриком у водительского сиденья. Деньги есть?
— Мне хватит, я человек скромный.
— Все твои счета будут оплачены по окончании дела. Бывай!
Багет хлопнул Мифодия по плечу и вернулся в дом.
Квартира оказалась похожей на старый заплесневелый сарай. В ней не было даже телевизора. Тихий выспался, принял душ и решил прогуляться за газетами. Он все еще думал о деле генерала и пытался следить за публикациями желтой и белой прессы, мусолившими покушение на начальника одного из управлений Петровки.
Вся эта история не поддавалась никакой логике. Но в одном он убедился твердо: сам Дядя остался в дураках не меньше, чем он. А значит, существуют третья сила, выстраивающая свою охоту. Так это или нет, он не мог найти внятного ответа. Тихий привык к ясности в делах, за которые он брался, но в данном случае вся история затянута туманом.
Выйдя из вонючего подъезда, он увидел сидящую на скамеечке женщину лет тридцати. Она рыдала, едва успевая вытирать платком слезы.
— Вот те раз! Ты что же красоту свою проплакиваешь, подружка?
Он присел рядом на край скамейки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31