Матери охладе
ли к своим детенышам. Распались семейные пары и группы Ч половые отноше
ния стали совершенно беспорядочными. Пропало у шимпанзе и всякое поняти
е о личной гигиене.
Служители насильно кормили этих вновь испеченных идиотиков, те яростно
кусались, рвались из рук, словно впервые в жизни видели человека. Боялись
самой обычной пищи, особенный страх вызывали у них морковины или бананы.
Приходилось сначала натереть их на терке или порезать, а потом уж впихив
ать в закрытый рот…
С гориллами все было иначе Ч с точностью до наоборот. Они вдруг повели се
бя ну совсем как люди: перестав искаться, чертили веточками на земле каки
е-то непонятные слова (но это были именно слова, как установил специально
приглашенный лингвист), издавали звуки, крайне похожие на человеческую р
ечь, весьма необычно жестикулировали, словно ведя научный диспут и явно
оперируя некими абстрактными понятиями. Лингвист и психолог в этом пунк
те совершенно сошлись во мнениях (редкий случай!).
Около клетки с гориллами суетились ученые, устанавливая аппаратуру, и то
лпились зеваки. Никакие лечебные или санитарные меры тут были не нужны, р
азве что “яны” меньше внимания стали обращать на еду Ч до этого ли в спор
е?..
Сува простоял у обезьяньих клеток битый час, совершенно позабыв о рыночн
ых событиях и вдоволь начесав затылок, а потом, утомившись, решил перед ух
одом из зоопарка зайти в террариум. Захотелось поглядеть на ядовитых зме
й. Возможно, в организме образовался дефицит яда, ведь кло-шар давненько н
е общался с особами противоположного пола.
Это было достойное завершение безумного московского дня: в террариуме н
епрерывно звучал оглушительный визг, из дверей выскакивали насмерть пе
репуганные посетители. Матери тащили за собой то упирающихся, то почти б
есчувственных детишек, мужчины выносили потерявших сознание старушек
и складировали их на близлежащих скамейках. Прохожие, которым передавал
ось общее состояние, тоже чувствовали себя не в своей тарелке и спешили у
браться восвояси.
Кроме полицейского, Сува оказался единственным человеком, кто пошел про
тив течения и очутился в коридоре террариума. Он даже не слышал предупре
ждений, что явно сглупил и зря рискует жизнью, его влекло словно кролика
Ч в пасть удава. Да и вообще змей он боялся много меньше, чем некоторых лю
дей…
Зрелище это было потрясающее: пол коридора покрывал двадцатисантиметр
овый слой змей всех видов, расцветок и калибров. Кто-то открыл вольеры, и т
еперь эта гремуче-гадючье-удавовая братия спешила выбраться на свободу
. Змеи сплетались в огромные клубки, чем-то напоминающие демонстрационн
ые модели сложных органических соединений, В самой гуще этого безобрази
я столбом застыл, вытянув руки вверх, молодой служитель. Его нога и тулови
ще до самых подмышек были оплетены змеями. Парень был ни жив ни мертв, губы
беззвучно шевелились Ч он не мог даже позвать на помощь. А змеи тем време
нем вовсе не пытались удавить его или, тем более, закусать насмерть. (Хвати
ло бы и одного-единственного укуса…) Они ласково терлись о его грудь и спи
ну жесткими головами, дотрагивались до его кожи раздвоенными языками, бу
дто желали поцеловать. А он, бедняга, уже перестал и вздрагивать от их прик
основений, только трясся мелкой дрожью.
Полицейский не долго думая бахнул из пистолета в воздух, но это не возыме
ло положительного эффекта. Когда дым рассеялся, оказалось, что не заняты
е в “скульптурных” композициях и равнодушные к служителю змеи направля
ются теперь в сторону двери Ч как раз к полицейскому и Суве. Клошар не ста
л испытывать судьбу и выскочил наружу. Теплое, ласковое солнце нескоро с
могло отогреть его, и “гусиная кожа” не проходила до самого моста.
29
Из статьи Павла Орликова “Дети Ч шпионы? Нет, шпионы Ч родители!” в газет
е “Доброе утро”:
“Дети, вдруг совершенно разучившиеся говорить по-русски, Ч что может бы
ть страшнее для отца и матери? Я не говорю: ваш ребенок вдруг совершенно ра
зучится говорить по-русски, и я не говорю: мой ребенок… С нами, горячо люби
мые соотечественники, этого произойти не может в принципе. Потому что мы
Ч россияне, выросшие в России, мы Ч ее дети и нам нечего скрывать. Чужое (и
исконно присущее его произносителю) слово вдруг не вырвется у нас Ч ни п
од хмельком, ни во сне, в бреду или под пыткой. Не вырвется оно и из уст наших
с вами детей. Это прерогатива скрытых инородцев, прерогатива шпионов и и
х единоутробных чад.
Наконец-то (о возрадуйся, госпожа контрразведка!) появилась идеальная во
зможность разоблачить десятилетиями создававшиеся в России шпионские
сети Севера и Юга, Запада и Востока. Настало время очиститься, “раздав все
м сестрам по серьгам…”. И я вовсе не требую примерного наказания для выяв
ленных таким образом шпионов и, тем паче, их казни, Ч пусть себе трудятся
на ниве народного хозяйства, если, конечно, не решат немедленно покинуть
пределы… Довольно того, что на их груди будет висеть табличка с соответс
твующей надписью, например: “Я Ч шпион ТАР” или “я Ч шпион Америки”, кото
рую снимать дозволяется только на время сна…”
Глава шестая
28 СЕНТЯБРЯ
30
ФОН РЕГ (2)
Ночная дорога Ч темно-серая петля в чернильной гуще. Трещат цикады, слов
но какие-то механические приспособления. Вряд ли они могут быть живыми с
уществами.
Когда-нибудь я уеду отсюда. Навсегда… А пока надо возвращаться на станци
ю, а значит, надо шагать и шагать, одолевая бесконечный подъем.
Припозднился… Никак было не уйти от горящих углей камина, от чаши с подог
ретым глинтвейном и стаканчика с янтарным джином. Ах, доктор, доктор… Как
ты сумел поймать в силки такую женщину?.. Ч думал Петер фон Peг, заставляя с
ебя лезть в гору. Его старенькая “тойота” сломалась в самый неподходящий
момент и вот теперь поди ж ты доберись до теплой постельки…
Ну хоть бы какая попутка! Ноги уже не сгибаются. Теряю автоматизм, а значит
, каждое движение превращается в тяжкий труд. Левая нога… Правая нога… Со
гнуть в колене, поднять, разогнуть, опустить… Или наоборот?
Черные купы деревьев по сторонам дороги, словно грозовые тучи, пытающиес
я поцеловать землю, черные груды кустов, будто наваленные по обочинам ку
чи каменного угля, Склон горы совершенно не виден. Может, и не существует о
н вовсе? И куда делась эта паршивка луна?! Когда надо, никогда нет под рукой!
У здешнего эскулапа доктора Проста прекрасный повар. Китаец из Ланчжоу.
А может, внук китайца из Ланчжоу. А может, и не китаец вовсе. Узкие глаза Ч э
то еще не все. Кухня-то скорее европейская, чем восточная. Хотя… Да ну к чер
ту! Словом, хороший повар. Иаков умеет окружить себя самым лучшим: прекрас
ная жена, уютный дом, цветущий сад, красивые и прочные вещи, гениальный пов
ар и даже… великолепные цесарки вперемежку с сочными кроликами. Или мы е
ли их строго по очереди?..
Живительная прохлада тропической ночи в горах должна, по идее, отрезвлят
ь. А как на практике?.. Ничуть не бывало. Вот в чем вечная немощь теорий Ч в и
х нежизненности, в неповторяемости опыта… Но кто это там шумит за спиной?
Шляются среди ночи!.. А ведь это же!.. Эй! Да это джип!
Белые трубы ослепительного света далеко опережали машину. Они разрушал
и единое тело ночи, вырывали из небытия куски мироздания, придавая немыс
лимую днем объемность, рельефность каждому кустику, каждой ветке, камешк
у, бугорку на дороге, каждому пучку травы на обочине…
Ч Стой! Стой, черт тебя!..
Чуть вильнув, машина обогнала фон Рега, обдав с ног до головы облаком выхл
опных газов. Водитель на непонятном языке что-то шумно объяснял своему е
динственному пассажиру, размахивая свободной рукой. На пешехода ему был
о ровным счетом наплевать.
Петер замысловато, хотя и совсем нестрашно выругался, отчего-то потопта
лся на месте, потом продолжил путь.
Интересно, куда они ехали? Ч подумал вдруг. Он первый раз в жизни видел эт
у машину. Уж точно. Да и эту парочку Ч тоже…Ч Не к нам же, грешным… Впрочем
, за правым поворотом есть еще небольшая гостиница “Раджбалдхар” Ч прию
т неугомонных американских туристов и совершенно свихнувшихся хиппи-р
амаистов. А проехав еще дальше, при некотором везении, можно добраться и д
о опустевшего лагеря альпинистов со свалкой консервных банок и использ
ованных презервативов. Значит, туда?..
Ингрид…Ч Мысль его тут же перескочила на фрау Прост. Ч Я поцеловал ее на
прощание, а герр доктор даже не заметил. Мне не стоит приезжать туда больш
е. Для всех будет лучше… Все-таки как она относится ко мне? То сама любезно
сть, то вдруг бросает какое-нибудь резкое слово или гневно-огненный взгл
яд. Будто вызов. Отчего, почему Ч не понять. Или это всего лишь защитная ре
акция? Значит… Да ничего это не значит. Кто я такой, чтобы разбить ее сердц
е?.. Старый, потрепанный жизнью пьянчужка, копающийся на задворках цивили
зации в том, чего, быть может, никогда не было и нет. Чем я лучше страдающего
одышкой толстяка Иакова? Он хоть умеет устроить свою жизнь… Фон Peг, выпив,
нередко начинал предаваться самоуничижению Ч “русскому занятию”, как
он сам его называл. Зато уж господин Зиновьев вовсе не способен плясать н
а собственных костях…
Летучая мышь едва не срезала ему скальп. От испуга Петер долго еще прикры
вал макушку руками, хотя больше уже не останавливался и даже не сбавлял ш
ага. Потом мышь появилась снова. Она продолжала кружить над ним, правда, те
перь чуть повыше, постепенно сужая витки спирали.
С каких это пор здесь появились вампиры?! Ч с удивлением и злостью думал
фон Peг. Ч А иначе что этой пакости от меня надо? Взбесилась, что ли? Сумасше
дшая пьянка, сумасшедший водитель, сумасшедшая мышь, сумасшедшая ночь…
Ч Он сбился с мысли Ч впереди раздался грохот.
“Вампир” издал вдруг странный свист и растворился в ночи. Слава тебе, Гос
поди!.. Что же это там такое?
…Машина лежала ниже по склону Ч метрах в десяти от дороги. Колеса еще про
должали вращаться. Петер, спотыкаясь, поперся смотреть, что с людьми. Бамп
ер джипа был измят, на нем и на пробитом лобовом стекле виднелись кровавы
е сгустки и налипшие клочки серой шерсти. Водителю уже вряд ли можно было
помочь Ч его выбросило из кабины прямо в груду камней и раскроило череп.
Пассажир вдруг дернулся, словно от удара током, и едва слышно застонал. Но
ги у него были неестественно вывернуты, очевидно, сломаны, попав под борт
опрокинувшегося джипа. Потом он снова дернулся и, выкатив глаза, замер. Из
угла рта свисал жгут кровавой пены. Аллее…
Оба они были из южных европеоидов и явно нездешние Ч скорее, арабы или ту
рки. В карманах погибших и бардачке джипа фон Peг не обнаружил никаких доку
ментов, зато там нашлись два автоматических пистолета с глушителями, кар
манная рация и какие-то непонятные черные предметы, похожие на большущи
е зажигалки, Ч наверное, это были взрывные устройства.
Прямо посреди дороги, раскинув руки, лежал йети. “Два с четвертью метра,
Ч машинально прикинул Петер. Ч Прекрасный экземпляр…”
Седую гриву пошевелил налетевший порыв ветра, и фон Регу вдруг почудилос
ь, что снежный человек лежит здесь уже тысячу лет. “Почему я не испытываю с
траха? Ч думал он, медленно приближаясь к трупу. Ч Ведь дело вовсе не в то
м, что он мертв…”
Петеру тут же вспомнились ощущения при его последней Встрече с йети: мор
оз пошел по коже, волосы рефлекторно встали дыбом, где-то в недрах головы
закололи сотни тончайших острых иголок, в ушах зазвучал душераздирающи
й, аннигилирующий волю вой. Плюс, конечно, церебральное излучение, инфраз
вук и психодепрессивный запах, выделяемый специальными железами Ч цел
ый букет, способный отогнать или даже умертвить любое живое существо.
Йети шевельнулся и попытался встать на четвереньки. Вздулись буфы мышц,
руки напряглись, пытаясь упереться в дорожное покрытие, потом пальцы бес
сильно разжались.
На сей раз йети не смог подавить его волю. Неужели что-то изменилось в мир
е? Ведь, как показали многочисленные опыты, сила снежного человека практ
ически не зависит от его физического состояния.
Йети судорожно пытался встать, но ничего не выходило Ч ноги разъезжалис
ь. Издали Ч в момент неподвижности Ч йети казался просто грудой серой ш
ерсти, но вблизи можно было рассмотреть седую гриву и снежно-белый “греб
ень” посередине мощного черепа. Петер не мог оторваться от этого зрелища
, почему-то оно совершенно заворожило его.
Вдруг в зарослях кустарника на склоне горы завыл шакал, затем еще один, и е
ще, и еще. У фон Рега почему-то похолодело внутри, хотя до сих пор у него не б
ыло оснований бояться трусливых трупоедов.
Йети продолжал шевелиться на дороге. Потом раздалось утробное урчанье и
какое-то жуткое, наверное, предсмертное клокотанье в груди. Снежный чело
век перестал дышать.
Петер все еще не в силах был сдвинуться с места. Он стоял и смотрел, как на д
орогу один за другим выбирались взъерошенные, усыпанные колючками шака
лы. Их красные глазки то и дело перебегали с йети на человека.
В какой-то момент фон Peг обнаружил, что шакалы уже со всех сторон окружили
его. Их было не меньше дюжины. Почему-то он даже не пытался отогнать их, хот
я был уверен, что они испугаются его крика и угрожающих жестов, и продолжа
л стоять истуканом. А трупоеды тем временем стали тереться спинами о его
ноги, лизать кисти опущенных рук шершавыми языками. От их зловонного дых
ания у него сперло дух.
Петер оцепенело и почти не дыша смотрел на все это безумие, словно был сов
ершенно сторонним наблюдателем, а вовсе не главным участником “предста
вления”. А потом вдруг все кончилось Ч как отрезало: шакалы, будто ошпаре
нные, отскочили от него и тут же растворились в темноте. Но еще долго из ку
стов раздавалось их недовольное ворчание и шорох ветвей. Значит, трупоед
ы тоже были в плену какого-то наваждения и вдруг освободились, ужаснулис
ь и бросились наутек.
Ну и как это объяснишь с научных позиций? Материализация галлюцинаций? Б
елая горячка? Но ведь не причудилось же! Не пригрезилось! Вот он, йети Ч гр
омоздится у ног. Тут же рядом несколько клочков шакальей шерсти, пара све
жих куч, да и на склоне наверняка обнаружатся их следы.
Цикады молчали. Казалось, все звуки оборвались в мире Может быть, время то
же остановилось Ч оттого и все безобразия?..
Надо идти на станцию, вызвать полицию и, взяв лендло-вер, забрать для изуч
ения труп “седого черта”. А как назло ноги теперь уж совсем не идут. Вся эн
ергия высосана до донца. И все же как-то надо добрести…
31
Корреспондент газеты “Дейли Телеграф” передает из Москвы:
“Версия, объясняющая чрезвычайно странное поведение московских кошек
эпидемией бешенства, подтверждения не получила. Клинический анализ кро
ви пойманных животных соответствующего вируса не обнаружил. Однако мас
совые нападения кошачьих стай на людей продолжаются.
В городе происходят удивительные вещи и с другими видами животных. Напри
мер, постоянно можно слышать удручающе тоскливый собачий вой, раздающий
ся из сотен, если не тысяч квартир. А огромные стаи крыс стали появляться в
самом центре Москвы, причем эти мерзкие грызуны совершенно перестали бо
яться людей, и что вовсе удивительно, проявляют к ним очевидную доброжел
ательность, порой даже ласку. При этом ужас, охватывающий прохожих, ничут
ь не становится меньше.
На борьбу с крысами городские власти бросили отряды полицейских-огнеме
тчиков, одновременно они запросили помощи у Московского военного округ
а”.
32
ХАБАД (2)
Беспрерывно выла сирена воздушной тревоги. На нее не обращали внимания.
Никто в Полевой Ставке уже давно не думал выходить из убежища. Все уцелев
шее оборудование, карты и документы еще в первый день бомбежек перетащил
и вниз.
Хабад неподвижно сидел за огромным столом, застеленным не менее огромно
й картой, где хищные темно-синие ооновские стрелы взрезали хрупкую крас
ную оборону. Освещение здесь было тускловатым, но вообще-то вполне терпи
мым, да и воздух кондиционировался Ч за стеной чуть слышно тарахтел зап
асной дизель.
Кто бы мог подумать, что эти выродившиеся нации еще способны показать та
кую прыть?! Шеф разведки напрасно ел свой хлеб, и теперь только нехватка вр
емени и сил мешала Хабаду произвести необходимые кадровые перестановк
и и убрать “мусор”.
Ч Последние сообщения из тыла, Ч докладывал дежурный офицер. Ч Повреж
дена телевышка в Букаву, прерваны правительственные передачи на полови
ну территории Киву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
ли к своим детенышам. Распались семейные пары и группы Ч половые отноше
ния стали совершенно беспорядочными. Пропало у шимпанзе и всякое поняти
е о личной гигиене.
Служители насильно кормили этих вновь испеченных идиотиков, те яростно
кусались, рвались из рук, словно впервые в жизни видели человека. Боялись
самой обычной пищи, особенный страх вызывали у них морковины или бананы.
Приходилось сначала натереть их на терке или порезать, а потом уж впихив
ать в закрытый рот…
С гориллами все было иначе Ч с точностью до наоборот. Они вдруг повели се
бя ну совсем как люди: перестав искаться, чертили веточками на земле каки
е-то непонятные слова (но это были именно слова, как установил специально
приглашенный лингвист), издавали звуки, крайне похожие на человеческую р
ечь, весьма необычно жестикулировали, словно ведя научный диспут и явно
оперируя некими абстрактными понятиями. Лингвист и психолог в этом пунк
те совершенно сошлись во мнениях (редкий случай!).
Около клетки с гориллами суетились ученые, устанавливая аппаратуру, и то
лпились зеваки. Никакие лечебные или санитарные меры тут были не нужны, р
азве что “яны” меньше внимания стали обращать на еду Ч до этого ли в спор
е?..
Сува простоял у обезьяньих клеток битый час, совершенно позабыв о рыночн
ых событиях и вдоволь начесав затылок, а потом, утомившись, решил перед ух
одом из зоопарка зайти в террариум. Захотелось поглядеть на ядовитых зме
й. Возможно, в организме образовался дефицит яда, ведь кло-шар давненько н
е общался с особами противоположного пола.
Это было достойное завершение безумного московского дня: в террариуме н
епрерывно звучал оглушительный визг, из дверей выскакивали насмерть пе
репуганные посетители. Матери тащили за собой то упирающихся, то почти б
есчувственных детишек, мужчины выносили потерявших сознание старушек
и складировали их на близлежащих скамейках. Прохожие, которым передавал
ось общее состояние, тоже чувствовали себя не в своей тарелке и спешили у
браться восвояси.
Кроме полицейского, Сува оказался единственным человеком, кто пошел про
тив течения и очутился в коридоре террариума. Он даже не слышал предупре
ждений, что явно сглупил и зря рискует жизнью, его влекло словно кролика
Ч в пасть удава. Да и вообще змей он боялся много меньше, чем некоторых лю
дей…
Зрелище это было потрясающее: пол коридора покрывал двадцатисантиметр
овый слой змей всех видов, расцветок и калибров. Кто-то открыл вольеры, и т
еперь эта гремуче-гадючье-удавовая братия спешила выбраться на свободу
. Змеи сплетались в огромные клубки, чем-то напоминающие демонстрационн
ые модели сложных органических соединений, В самой гуще этого безобрази
я столбом застыл, вытянув руки вверх, молодой служитель. Его нога и тулови
ще до самых подмышек были оплетены змеями. Парень был ни жив ни мертв, губы
беззвучно шевелились Ч он не мог даже позвать на помощь. А змеи тем време
нем вовсе не пытались удавить его или, тем более, закусать насмерть. (Хвати
ло бы и одного-единственного укуса…) Они ласково терлись о его грудь и спи
ну жесткими головами, дотрагивались до его кожи раздвоенными языками, бу
дто желали поцеловать. А он, бедняга, уже перестал и вздрагивать от их прик
основений, только трясся мелкой дрожью.
Полицейский не долго думая бахнул из пистолета в воздух, но это не возыме
ло положительного эффекта. Когда дым рассеялся, оказалось, что не заняты
е в “скульптурных” композициях и равнодушные к служителю змеи направля
ются теперь в сторону двери Ч как раз к полицейскому и Суве. Клошар не ста
л испытывать судьбу и выскочил наружу. Теплое, ласковое солнце нескоро с
могло отогреть его, и “гусиная кожа” не проходила до самого моста.
29
Из статьи Павла Орликова “Дети Ч шпионы? Нет, шпионы Ч родители!” в газет
е “Доброе утро”:
“Дети, вдруг совершенно разучившиеся говорить по-русски, Ч что может бы
ть страшнее для отца и матери? Я не говорю: ваш ребенок вдруг совершенно ра
зучится говорить по-русски, и я не говорю: мой ребенок… С нами, горячо люби
мые соотечественники, этого произойти не может в принципе. Потому что мы
Ч россияне, выросшие в России, мы Ч ее дети и нам нечего скрывать. Чужое (и
исконно присущее его произносителю) слово вдруг не вырвется у нас Ч ни п
од хмельком, ни во сне, в бреду или под пыткой. Не вырвется оно и из уст наших
с вами детей. Это прерогатива скрытых инородцев, прерогатива шпионов и и
х единоутробных чад.
Наконец-то (о возрадуйся, госпожа контрразведка!) появилась идеальная во
зможность разоблачить десятилетиями создававшиеся в России шпионские
сети Севера и Юга, Запада и Востока. Настало время очиститься, “раздав все
м сестрам по серьгам…”. И я вовсе не требую примерного наказания для выяв
ленных таким образом шпионов и, тем паче, их казни, Ч пусть себе трудятся
на ниве народного хозяйства, если, конечно, не решат немедленно покинуть
пределы… Довольно того, что на их груди будет висеть табличка с соответс
твующей надписью, например: “Я Ч шпион ТАР” или “я Ч шпион Америки”, кото
рую снимать дозволяется только на время сна…”
Глава шестая
28 СЕНТЯБРЯ
30
ФОН РЕГ (2)
Ночная дорога Ч темно-серая петля в чернильной гуще. Трещат цикады, слов
но какие-то механические приспособления. Вряд ли они могут быть живыми с
уществами.
Когда-нибудь я уеду отсюда. Навсегда… А пока надо возвращаться на станци
ю, а значит, надо шагать и шагать, одолевая бесконечный подъем.
Припозднился… Никак было не уйти от горящих углей камина, от чаши с подог
ретым глинтвейном и стаканчика с янтарным джином. Ах, доктор, доктор… Как
ты сумел поймать в силки такую женщину?.. Ч думал Петер фон Peг, заставляя с
ебя лезть в гору. Его старенькая “тойота” сломалась в самый неподходящий
момент и вот теперь поди ж ты доберись до теплой постельки…
Ну хоть бы какая попутка! Ноги уже не сгибаются. Теряю автоматизм, а значит
, каждое движение превращается в тяжкий труд. Левая нога… Правая нога… Со
гнуть в колене, поднять, разогнуть, опустить… Или наоборот?
Черные купы деревьев по сторонам дороги, словно грозовые тучи, пытающиес
я поцеловать землю, черные груды кустов, будто наваленные по обочинам ку
чи каменного угля, Склон горы совершенно не виден. Может, и не существует о
н вовсе? И куда делась эта паршивка луна?! Когда надо, никогда нет под рукой!
У здешнего эскулапа доктора Проста прекрасный повар. Китаец из Ланчжоу.
А может, внук китайца из Ланчжоу. А может, и не китаец вовсе. Узкие глаза Ч э
то еще не все. Кухня-то скорее европейская, чем восточная. Хотя… Да ну к чер
ту! Словом, хороший повар. Иаков умеет окружить себя самым лучшим: прекрас
ная жена, уютный дом, цветущий сад, красивые и прочные вещи, гениальный пов
ар и даже… великолепные цесарки вперемежку с сочными кроликами. Или мы е
ли их строго по очереди?..
Живительная прохлада тропической ночи в горах должна, по идее, отрезвлят
ь. А как на практике?.. Ничуть не бывало. Вот в чем вечная немощь теорий Ч в и
х нежизненности, в неповторяемости опыта… Но кто это там шумит за спиной?
Шляются среди ночи!.. А ведь это же!.. Эй! Да это джип!
Белые трубы ослепительного света далеко опережали машину. Они разрушал
и единое тело ночи, вырывали из небытия куски мироздания, придавая немыс
лимую днем объемность, рельефность каждому кустику, каждой ветке, камешк
у, бугорку на дороге, каждому пучку травы на обочине…
Ч Стой! Стой, черт тебя!..
Чуть вильнув, машина обогнала фон Рега, обдав с ног до головы облаком выхл
опных газов. Водитель на непонятном языке что-то шумно объяснял своему е
динственному пассажиру, размахивая свободной рукой. На пешехода ему был
о ровным счетом наплевать.
Петер замысловато, хотя и совсем нестрашно выругался, отчего-то потопта
лся на месте, потом продолжил путь.
Интересно, куда они ехали? Ч подумал вдруг. Он первый раз в жизни видел эт
у машину. Уж точно. Да и эту парочку Ч тоже…Ч Не к нам же, грешным… Впрочем
, за правым поворотом есть еще небольшая гостиница “Раджбалдхар” Ч прию
т неугомонных американских туристов и совершенно свихнувшихся хиппи-р
амаистов. А проехав еще дальше, при некотором везении, можно добраться и д
о опустевшего лагеря альпинистов со свалкой консервных банок и использ
ованных презервативов. Значит, туда?..
Ингрид…Ч Мысль его тут же перескочила на фрау Прост. Ч Я поцеловал ее на
прощание, а герр доктор даже не заметил. Мне не стоит приезжать туда больш
е. Для всех будет лучше… Все-таки как она относится ко мне? То сама любезно
сть, то вдруг бросает какое-нибудь резкое слово или гневно-огненный взгл
яд. Будто вызов. Отчего, почему Ч не понять. Или это всего лишь защитная ре
акция? Значит… Да ничего это не значит. Кто я такой, чтобы разбить ее сердц
е?.. Старый, потрепанный жизнью пьянчужка, копающийся на задворках цивили
зации в том, чего, быть может, никогда не было и нет. Чем я лучше страдающего
одышкой толстяка Иакова? Он хоть умеет устроить свою жизнь… Фон Peг, выпив,
нередко начинал предаваться самоуничижению Ч “русскому занятию”, как
он сам его называл. Зато уж господин Зиновьев вовсе не способен плясать н
а собственных костях…
Летучая мышь едва не срезала ему скальп. От испуга Петер долго еще прикры
вал макушку руками, хотя больше уже не останавливался и даже не сбавлял ш
ага. Потом мышь появилась снова. Она продолжала кружить над ним, правда, те
перь чуть повыше, постепенно сужая витки спирали.
С каких это пор здесь появились вампиры?! Ч с удивлением и злостью думал
фон Peг. Ч А иначе что этой пакости от меня надо? Взбесилась, что ли? Сумасше
дшая пьянка, сумасшедший водитель, сумасшедшая мышь, сумасшедшая ночь…
Ч Он сбился с мысли Ч впереди раздался грохот.
“Вампир” издал вдруг странный свист и растворился в ночи. Слава тебе, Гос
поди!.. Что же это там такое?
…Машина лежала ниже по склону Ч метрах в десяти от дороги. Колеса еще про
должали вращаться. Петер, спотыкаясь, поперся смотреть, что с людьми. Бамп
ер джипа был измят, на нем и на пробитом лобовом стекле виднелись кровавы
е сгустки и налипшие клочки серой шерсти. Водителю уже вряд ли можно было
помочь Ч его выбросило из кабины прямо в груду камней и раскроило череп.
Пассажир вдруг дернулся, словно от удара током, и едва слышно застонал. Но
ги у него были неестественно вывернуты, очевидно, сломаны, попав под борт
опрокинувшегося джипа. Потом он снова дернулся и, выкатив глаза, замер. Из
угла рта свисал жгут кровавой пены. Аллее…
Оба они были из южных европеоидов и явно нездешние Ч скорее, арабы или ту
рки. В карманах погибших и бардачке джипа фон Peг не обнаружил никаких доку
ментов, зато там нашлись два автоматических пистолета с глушителями, кар
манная рация и какие-то непонятные черные предметы, похожие на большущи
е зажигалки, Ч наверное, это были взрывные устройства.
Прямо посреди дороги, раскинув руки, лежал йети. “Два с четвертью метра,
Ч машинально прикинул Петер. Ч Прекрасный экземпляр…”
Седую гриву пошевелил налетевший порыв ветра, и фон Регу вдруг почудилос
ь, что снежный человек лежит здесь уже тысячу лет. “Почему я не испытываю с
траха? Ч думал он, медленно приближаясь к трупу. Ч Ведь дело вовсе не в то
м, что он мертв…”
Петеру тут же вспомнились ощущения при его последней Встрече с йети: мор
оз пошел по коже, волосы рефлекторно встали дыбом, где-то в недрах головы
закололи сотни тончайших острых иголок, в ушах зазвучал душераздирающи
й, аннигилирующий волю вой. Плюс, конечно, церебральное излучение, инфраз
вук и психодепрессивный запах, выделяемый специальными железами Ч цел
ый букет, способный отогнать или даже умертвить любое живое существо.
Йети шевельнулся и попытался встать на четвереньки. Вздулись буфы мышц,
руки напряглись, пытаясь упереться в дорожное покрытие, потом пальцы бес
сильно разжались.
На сей раз йети не смог подавить его волю. Неужели что-то изменилось в мир
е? Ведь, как показали многочисленные опыты, сила снежного человека практ
ически не зависит от его физического состояния.
Йети судорожно пытался встать, но ничего не выходило Ч ноги разъезжалис
ь. Издали Ч в момент неподвижности Ч йети казался просто грудой серой ш
ерсти, но вблизи можно было рассмотреть седую гриву и снежно-белый “греб
ень” посередине мощного черепа. Петер не мог оторваться от этого зрелища
, почему-то оно совершенно заворожило его.
Вдруг в зарослях кустарника на склоне горы завыл шакал, затем еще один, и е
ще, и еще. У фон Рега почему-то похолодело внутри, хотя до сих пор у него не б
ыло оснований бояться трусливых трупоедов.
Йети продолжал шевелиться на дороге. Потом раздалось утробное урчанье и
какое-то жуткое, наверное, предсмертное клокотанье в груди. Снежный чело
век перестал дышать.
Петер все еще не в силах был сдвинуться с места. Он стоял и смотрел, как на д
орогу один за другим выбирались взъерошенные, усыпанные колючками шака
лы. Их красные глазки то и дело перебегали с йети на человека.
В какой-то момент фон Peг обнаружил, что шакалы уже со всех сторон окружили
его. Их было не меньше дюжины. Почему-то он даже не пытался отогнать их, хот
я был уверен, что они испугаются его крика и угрожающих жестов, и продолжа
л стоять истуканом. А трупоеды тем временем стали тереться спинами о его
ноги, лизать кисти опущенных рук шершавыми языками. От их зловонного дых
ания у него сперло дух.
Петер оцепенело и почти не дыша смотрел на все это безумие, словно был сов
ершенно сторонним наблюдателем, а вовсе не главным участником “предста
вления”. А потом вдруг все кончилось Ч как отрезало: шакалы, будто ошпаре
нные, отскочили от него и тут же растворились в темноте. Но еще долго из ку
стов раздавалось их недовольное ворчание и шорох ветвей. Значит, трупоед
ы тоже были в плену какого-то наваждения и вдруг освободились, ужаснулис
ь и бросились наутек.
Ну и как это объяснишь с научных позиций? Материализация галлюцинаций? Б
елая горячка? Но ведь не причудилось же! Не пригрезилось! Вот он, йети Ч гр
омоздится у ног. Тут же рядом несколько клочков шакальей шерсти, пара све
жих куч, да и на склоне наверняка обнаружатся их следы.
Цикады молчали. Казалось, все звуки оборвались в мире Может быть, время то
же остановилось Ч оттого и все безобразия?..
Надо идти на станцию, вызвать полицию и, взяв лендло-вер, забрать для изуч
ения труп “седого черта”. А как назло ноги теперь уж совсем не идут. Вся эн
ергия высосана до донца. И все же как-то надо добрести…
31
Корреспондент газеты “Дейли Телеграф” передает из Москвы:
“Версия, объясняющая чрезвычайно странное поведение московских кошек
эпидемией бешенства, подтверждения не получила. Клинический анализ кро
ви пойманных животных соответствующего вируса не обнаружил. Однако мас
совые нападения кошачьих стай на людей продолжаются.
В городе происходят удивительные вещи и с другими видами животных. Напри
мер, постоянно можно слышать удручающе тоскливый собачий вой, раздающий
ся из сотен, если не тысяч квартир. А огромные стаи крыс стали появляться в
самом центре Москвы, причем эти мерзкие грызуны совершенно перестали бо
яться людей, и что вовсе удивительно, проявляют к ним очевидную доброжел
ательность, порой даже ласку. При этом ужас, охватывающий прохожих, ничут
ь не становится меньше.
На борьбу с крысами городские власти бросили отряды полицейских-огнеме
тчиков, одновременно они запросили помощи у Московского военного округ
а”.
32
ХАБАД (2)
Беспрерывно выла сирена воздушной тревоги. На нее не обращали внимания.
Никто в Полевой Ставке уже давно не думал выходить из убежища. Все уцелев
шее оборудование, карты и документы еще в первый день бомбежек перетащил
и вниз.
Хабад неподвижно сидел за огромным столом, застеленным не менее огромно
й картой, где хищные темно-синие ооновские стрелы взрезали хрупкую крас
ную оборону. Освещение здесь было тускловатым, но вообще-то вполне терпи
мым, да и воздух кондиционировался Ч за стеной чуть слышно тарахтел зап
асной дизель.
Кто бы мог подумать, что эти выродившиеся нации еще способны показать та
кую прыть?! Шеф разведки напрасно ел свой хлеб, и теперь только нехватка вр
емени и сил мешала Хабаду произвести необходимые кадровые перестановк
и и убрать “мусор”.
Ч Последние сообщения из тыла, Ч докладывал дежурный офицер. Ч Повреж
дена телевышка в Букаву, прерваны правительственные передачи на полови
ну территории Киву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31