– Что касается творчества… мы поощряем творчество и приветствуем разносторонность развития личности, но не повышаем в ранге за деятельность, не приносящую конкретных результатов, – Мириам улыбнулась и развела руками. – Тогда слишком много людей ринулись бы проявлять творческие способности, независимо от того, обладают ли они ими. А вам должно быть известно, что настоящее творчество не нуждается в поощрении наградами и званиями. У нас проходят выставки художников и чтения поэтов – это тот случай, когда ранг не имеет никакого значения, и это еще один плюс нашей системы, вы не находите? Конечно, есть профессиональные музыканты, скульпторы, архитекторы, выполняющие государственные заказы, но это уже сплав творчества и профессии.
В зал начали входить участники собрания. Лекс стоял внизу, возле трибуны, глядя на то, как наполняется людьми огромная чаша. На работу Советники являлись в синих с красным костюмах, подобных тому, что носила Мириам. Множество синих фигурок, множество голов – светлых, рыжих, черных, множество лиц, неразличимых на большом расстоянии. Лекс ощутил неуверенность и робость. «Что я им скажу?» – подумал он. Мириам, будто угадывая его мысли, взяла его за руку.
– Просто взойдите на трибуну и поздоровайтесь. Скажите, как вы себя чувствуете в новом для вас мире, скажите, интересно ли вам находиться здесь. Никто не ждет от вас большего, ведь все понимают, что вы только что вошли в нашу жизнь, и она кажется вам совершенно необычной, тогда как мы к ней привыкли, ведь мы с детства так живем. Не бойтесь говорить о своих ощущениях, не бойтесь ваших слушателей – здесь море чистых и добрых сердец, которые готовы вас полюбить за одно то, что вы есть вы.
Лекс усмехнулся и покачал головой. Всенародная любовь? Не самое легкое бремя, но нести его будет честью. Вот только достоин ли он такой чести? Сомнения – удел идеалиста, мечтателя и романтика, которым он был когда-то…
– Здравствуйте, сестры. Вот он я – Лекс, которого вы так ожидали увидеть. Я воскрес стараниями ваших сестер-ученых, и я этому очень рад, как рады и вы, я надеюсь. Не знаю, сумею ли я стать частью вашего мира, но то, что этот мир мне чрезвычайно интересен, несомненно. И я постараюсь узнать его во всех деталях, а вы мне в этом поможете, не так ли?
Сотни пар глаз были направлены на него. Как они смотрят? С восхищением? Вряд ли, если только вон те молодые на галерке. С интересом? Бесспорно, а еще – с настороженностью. Советницы… хитрые лисы, научившиеся управлять своими более доверчивыми сестрами. Или у них и впрямь чистые сердца поборниц общественного счастья? Что ж, поживем – увидим. Только бы не сорвался голос, только бы не дрожали руки…
Глава 3
НОВАЯ ЖИЗНЬ
Колония Менделеева в Гайанской Зоне мало чем походила на город кибернетиков. От купола к куполу перемешались по засыпанным песком и гравием дорожкам прохожие – студенты, идущие с лекций, школьники, выбравшиеся за территорию Детского Дома, рабочие, ушедшие на перерыв. Блестящие солнечным огнем прозрачные крыши куполов перемежались букетами зелени, цветниками и рощами, лужайками для игр и отдыха. Чирикали птицы, медленно плыли по небу облака, поглаживая полосами тени пригожую равнину тридцать четвертого округа – зелень садов и живых изгородей, песок дорожек и спортивных площадок, стекло жилых и промышленных куполов. Огромным непокрытым овалом стоял стадион, где тренировались спортсмены.
Лекс лежал на траве и щурился на солнце. Ультрафиолет полезен для глаз – в разумных дозах. Лежать на траве и ходить босиком тоже полезно – разряжается статическое электричество, накопленное в организме. Да и просто нужно снять усталость. За прошедший день Лекс много где побывал, и много чего повидал. И не все ему понравилось. Оно и понятно – в сугубо женском обществе есть как привлекательные, так и отталкивающие стороны. С другой стороны, если бы общество было сугубо мужским, тогда пришлось бы либо дать каждому мужику по резиновой бабе, либо праздновать восход голубой луны…
Высоко в небе зажужжал флайер. Летательными аппаратами могли пользоваться только обладатели высокого ранга да медицинские службы, поэтому Лекс присмотрелся. Так и есть, летят за ним. После собрания Совета он смылся от Мириам и целый день гулял в свое удовольствие. Наверняка его могли взять за ручку и раньше, но дали время осмотреться. Что ж, и на этом спасибо.
* * *
Сестра Мириам сидела в прозрачной кабине флайера, устало глядя сквозь прозрачный пол на бегущие внизу пейзажи: темно-зеленые, светло-зеленые, желтые, серые, блестящие стеклянные круги и полосы. Рядом сидели Сантана и Дейдра. Сантана рассказывала Председательнице о похождениях Лекса. Мириам внимала без улыбки.
– И что потом? – спросила она Сантану.
– Потом он ворвался в магазин форменной одежды и похитил девять комплектов формы для ранга В-6, а также праздничные платья второго и пятого фасонов. После этого он отправился в ближайшее училище и устроил раздачу одежды студентам. Тем, кому не хватило платьев, он посоветовал пришить на униформу цветные ленты и банты. Кроме того, он где-то раздобыл набор косметики – не иначе, украл у кого-то из Советников – и лично навел макияж нескольким студенткам.
– Блестяще! – заметила Дейдра. – И не смотрите на меня так. Моя сумочка с косметикой лежит в этом несессере, могу показать.
– Дальше, – махнула рукой Мириам.
– Потом он отправился на заседание окружного совета шестого округа и вынес из зала коробку импортных конфет… шоколадных с ромом. Устроил раздачу сладостей возле школы 1709. У нескольких школьниц было отмечено алкогольное опьянение.
– Нет, ну каков? – возмущенно всплеснула руками Мириам. – Ну ладно, студентов совращает, они люди взрослые, но школьниц? Прямо анархист какой-то.
– Потом, – невозмутимо продолжала Сантана, – он пришел в парк отдыха, где проходила выставка художников, и устроил митинг. Вкратце произнесенная им речь сводилась к тому, что общепризнанное творчество, которое приносит эстетическое наслаждение большому числу людей, заслуживает поощрения в виде повышения социального статуса человека, этим творчеством занимающегося. Выступление сопровождалось овациями. И напоследок…
– Что же он сделал в завершение этого знаменательного дня? – с усмешкой спросила Дейдра.
– Напоследок, – сказала Сантана, стрельнув глазами в соперницу, – он отправился в Дом Свиданий. Не мне вам рассказывать, как проходят встречи в этих местах – девушки записываются в очередь, ожидая, пока будет доступен кто-то из партнеров противоположного пола, затем уединяются с ним в отдельной комнате… Хотя есть такие, кто, пользуясь своим рангом, вызывают танцовщиков и спортсменов в личные апартаменты, – добавила она едко, бросив еще один взгляд на Дейдру, которая ответила презрительным движением подбородка. – Так вот, он заявился туда, вытащил кровать на улицу и вместе с еще двумя самцами устроил, так сказать, показательный сеанс на глазах у всех присутствующих и с участием всех желающих… клянусь непарными хромосомами, я даже не могу описать, чем они там занимались!
– Какой мужчина! – засмеялась Дейдра.
Мириам вздохнула и покачала головой.
– Его гиперсексуальность начинает внушать мне опасения. Как бы не произошел всплеск естественнорожденных. Вы его видите? – обратилась она к пилоту.
– Да. Вон на той лужайке.
– Садимся. Надеюсь, он не убежит от нас.
Флайер, тихо шурша прозрачными, как стрекозиные крылья, лопастями пропеллера, опустился на сочную траву площадки, где лежал Лекс.
– Давно хотел спросить – каково официальное наименование вашего государства? – первым заговорил Лекс. – Я слышал, что-то такое: Гайанская Зона Освобожденных Наций. ГАЗОН, стало быть. И замечу я вам, далеко не везде на этом газоне растут цветы.
Советницы молча обступили Лекса.
– Будете судить меня военно-полевым судом? – усмехнулся Лекс. – Тройка в сборе. Кстати, кто у вас тут занимается разрешением споров и наказанием виновных?
– Товарищеские суды, – ответила Мириам. – Подозреваемых в преступлениях направляют в Управление Коррекции. Послушайте, Лекс, нельзя же так!
Она опустилась рядом с ним на траву с осторожностью движений, выдававшей немолодого человека.
– Вы нарушаете общественный порядок. Конечно, вам это прощается… пока. Но вы ведь должны понимать – вы вносите деструктивный фактор в сложившуюся систему общественных отношений.
– Не очень-то мне по нраву ваши общественные отношения, – хмыкнул Лекс. – И что насчет моего статуса? На что я имею право, кроме раздачи воздушных поцелуев толпе женщин, бросающих в воздух чепчики?
– Мне кажется, вы еще не понимаете, что значите для нас гораздо больше, чем мы пока что значим для вас. Вы – живая легенда. Вы вольны делать все, что захотите в этой стране, и вы можете рассчитывать на помощь государства в реализации проектов, которые вам покажутся необходимыми, но вы должны также понимать, что мы не можем ломать ради вас устои нашего общества.
– Устои общества! – фыркнул Лекс. – Что это за глупости – разрешать младшим по рангу носить нарядные платья только в выходные дни? Лишать детей и подростков сладостей? Запрещать пользоваться косметикой и украшениями, если это не получено в качестве правительственной награды?
– Это система материальных стимулов, – сухо пояснила Сантана. – В характере человека… женщины лежит стремление выделиться своей внешностью, выглядеть более привлекательно. Мы поставили эту особенность на службу обществу в качестве дополнительного фактора привилегий. У нас нет личной собственности, поэтому мы акцентировали внимание на таком роде собственности, как внешность человека.
– Более привлекательно выглядеть они хотят! – усмехнулся Лекс. – Кого привлекать-то? Мужики наперечет, семей нет, дети растут в пробирках и воспитываются пачками, как цветы на клумбе. Бардак тут у вас, я скажу!
– К сожалению, модифицированные ДНК позволяют производить лишь женских особей, – сказала Мириам. – Если бы мы могли получать равное количество мужчин и женщин, проблема семейных отношений была бы решена. Но это дело будущего.
– А это очень удобно, производить одних женщин, – заметил Лекс. – Они более работоспособны, психически устойчивее мужчин, легче переносят тяжелые социальные условия, адаптируются к переменам, в них сильнее чувство общности, ими легче управлять, в конце концов – поманили красивой тряпочкой, и получили безропотную рабочую лошадку. Очень удобно.
Мириам вздохнула.
– Лекс, я так понимаю, что вы пока не готовы выступить с обращением к гражданам Республики?
Лекс хохотнул.
– Я-то готов. Только, боюсь, вы не услышите ничего такого, что было бы вам приятно. Или вы мне речь написали? Чтобы я по бумажке прочел, номер отбыл и отправился бы на закрытый курорт. И, кстати, сколько с меня причитается за новое тело? За амортизацию физической оболочки взыскивать не будете?
– Вы ироничны до язвительности, – улыбнулась Дейдра. – Но вы слишком плохо о нас думаете, а мы, кажется, не давали для этого повода.
– Вы нас просто обижаете подобными словами, – нахмурилась Мириам. – Мы ни в коем случае не собираемся оказывать на вас давление, чтобы заставить действовать в наших интересах. Мы не предъявляем вам никаких условий. Это просто противно нашей природе, ведь мы все – люди нового типа, люди, выращенные по вашим же рекомендациям. Вы собственную книгу давно не читали. Перечтите, может быть, тогда вы поймете, что попали к своим сестрам, в мир добра и справедливости. Мир, который вы так мечтали построить.
Лекс медленно покачал головой.
– По правде сказать, я не такой мир мечтал построить. Но я знаю, что мечты часто расходятся с действительностью. Может быть, мне и в самом деле стоит пожить у вас немного, получше осмотреть ваш газон. Может быть, я и взгляну на это по-другому. Тем более если вы согласитесь кое-что изменить.
Мириам поднялась, поддерживаемая под руки своими спутницами.
– Давайте мы сделаем так, – сказала она. – Вы можете жить в какой-нибудь курортной зоне, скажем, на тропическом побережье, и принимать посетителей – я думаю, к вам будет много посетителей – и постепенно вникать в наши проблемы. Можете путешествовать по стране, никто вам не станет чинить препятствий, наоборот – вам будут всячески содействовать. Только, пожалуйста, воздерживайтесь от акций, подобных тем, какие вы устраивали сегодня весь день. Хорошо?
– Заметано, гроссмутер! – улыбнулся Лекс.
– Что, простите? – не поняла Мириам.
– А обсерватории у вас есть? – спросил Лекс. – Я бы хотел что-нибудь такое в горах. Знаете, прозрачные воды ледниковых озер, снежные шапки скалистых пиков, звезды, как брильянты. А?
– Есть, – улыбнулась Дейдра. – Я лично вас отвезу. Вы позволите, Мириам?
– Займитесь им, сестра. В мои годы ублажать мужчин становится проблематично, – улыбнулась Председательница.
Вместе с мрачной Сантаной они сели в флайер, и тот, хлопнув крыльями, застрекотал и мягко подпрыгнул вверх, ложась в привычную среду воздушных потоков.
– Вы молодец, – сказала Лексу Дейдра, когда они остались наедине. – Ваш стиль мне безумно нравится. Давно пора перетряхнуть кое-что в этом девичьем тереме.
Лекс улыбнулся в ответ и чуть-чуть прижал к себе очаровательную даму. Выходит, среди гайан у него есть союзник. И самый прекрасный, о каком только можно мечтать.
До станции магнитной дороги, находившейся в центре сектора, они дошли пешком. За это время Лекс успел чуть ближе узнать свою спутницу и осознать свое страстное влечение к ней. Она была единственная из гайанок, кто не собирался уступать его натиску без боя, и она же была самая красивая. А желаннее всего те крепости, что дольше сопротивляются. Немного Лекса смущало то, что она знала, судя по всему, о его похождениях, о том, как он «изучал» доктора Эллу, например. С другой стороны, мораль гайан сильно отличалась от морали времен Лекса – моногамия здесь считалась пережитком прошлого.
* * *
Быстрый, комфортный, безопасный и общедоступный транспорт – вот что сделало для гайан возможным жить не в городах, а в секторах, больше похожих на дачные поселки. Другой причиной явился отказ от собственности на жилье – каждое предприятие и общественное учреждение имело свое общежитие, и, меняя работу, сотрудник заодно менял и квартиру.
– У этого есть и еще один плюс, – заметила Дейдра. – Основное оружие кибернетиков – ядерные ракеты – неэффективно использовать против нас. У нас нет ни городов, ни крупных промышленных центров, которые могли бы стать мишенью для удара. А ковровые бомбардировки нашей территории нанесут непоправимый ущерб экологии всей планеты. Да и потом, все жилые купола оборудованы системой радиационной защиты.
– А химическое оружие? – спросил Лекс. – Если они начнут распылять химикаты в верхних слоях атмосферы и провоцировать ядовитые осадки?
– Тогда пострадает наше сельское хозяйство, – признала Дейдра. – Но на это у нас тоже есть, чем ответить. Мы располагаем биологическим оружием. Вы слышал о генных вирусах?
– С избирательной поражаемостью в зависимости от строения ДНК жертвы?
– Верно. У нас есть вирус «гестапо», который поражает людей со стандартной ДНК. У гайан к нему врожденный иммунитет, как вы понимаете. Если мы выпустим этот вирус в океан, через месяц на планете останется только наша раса. Никаких кибернетиков, никаких нейтралов. Лишь маленькие анклавы в герметичных убежищах, которые мы легко захватим.
– Но ведь это, – покачал головой Лекс, – чудовищный геноцид. Неужели вы пойдете на такое?
– Конечно, нет, – вздохнула Дейдра. – Это средство сдерживания. Кибернетики должны знать, что у нас есть такое средство, и они должны думать, что мы достаточно решительны, чтобы попытаться его использовать. Поэтому они ведут с нами «цивилизованную» войну. Но, между прочим, этот вирус был получен от прототипа, разработанного в эпоху Войн Мутантов. В свое время один сумасшедший выпустил на свободу вирус, который убил более миллиарда человек. К счастью, тогда удалось взять ситуацию под контроль и прекратить разработку генных вирусов.
– А кибернетики не могут использовать другой вирус – против гайан?
– Их возможности в области генетики не позволяют им этого, – ответила Дейдра. – У них до сих пор действует запрет на подобного рода исследования.
– Почему в характере людей – постоянно создавать себе проблемы? – пробормотал Лекс себе под нос, когда они поднялись на платформу магнитной дороги. – Уже сколько веков человечество живет под дамокловым мечом всеобщего уничтожения, как будто так и надо?
Прозрачная капсула, внутри которой они находились, заскользила по трубе магнитного ускорителя, пересеченной блестящими кольцами индукторов.
– Послушайте, я уже ознакомился с вашей азбукой – аз, буки, веди, мужики – буки, женщины – ведьмы… Но я все еще не очень понимаю, чем отличается ДНК класса «В» от обычной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30