Одну из женщин, отказавшуюся идти, втащили силой.
– Охо-хо, – вздохнул Джейк, когда машина въехала на служебную стоянку. Выбравшись из машины, он услышал, как арестованные скандалили с солдатами. Какая-то женщина орала во всю силу своих легких.
Эти крики сопровождали Графтона всю дорогу до кабинета генерала Грира.
Во время обыска квартала Джефферсон солдаты столкнулись с некоторыми трудностями, сообщил генерал. Люди отказывались открывать двери, у одних наркотики лежали прямо на виду, а другие вели себя агрессивно.
Ответственный за операцию капитан Джо Уайт-Фезер арестовал шестнадцать самых горластых и воинственных.
Кроме них, добавил генерал, на грузовике привезут еще восьмерых. Некоторые жители квартала клялись, что эти люди – всего лишь торговцы наркотиками, и действительно, солдаты обнаружили несколько фунтов кокаина и некоторое количество единиц оружия.
– Мы не можем не арестовать их, – сказал генерал, а Джейк Графтон мрачно кивнул в знак согласия. В общем, вся эта неразбериха связана с незаконным оборотом наркотиков и теми, кто их продавал и покупал. Так или иначе, солдатам все равно пришлось бы столкнуться с проблемой купли-продажи наркотиков независимо от своего желания или желания своего начальства.
Капитан Джейк Графтон, офицер ВМС, инстинктивно удерживал себя от каких-либо обобщающих выводов. Здесь была вотчина правоохранительных органов, и местные власти, уступившие прерогативы солдатам, могли бы что-то предпринять. Но что? Проблему, для решения которой требовался хирургический скальпель, хотели разрешить силой – с помощью подразделений армии Соединенных Штатов.
Джейк Графтон потянулся к телефону.
Поразительно, но никто в КНШ не предполагал возможности возникновения осложнений. Кадровые офицеры пытались справиться с проблемой, используя чисто военный подход. Обстоятельства диктовали в первую очередь необходимость налаживания функций обеспечения, командования, управления и связи. Так это все понимали.
Но вот военная задача разошлась с реальностью.
В ту ночь Графтон возвратился домой в три часа ночи. Когда он вошел в дверь, Колли ждала его.
– Эми спит?
– Давно уже.
– Кофе есть?
Она кивнула и повела его на кухню. Когда они налили себе по чашке и уселись за стол, она спросила его:
– Ну, как дела?
Он потер ладонью лицо.
– Мы сажаем под замок всякого, кто оказывает сопротивление военным властям или имеет наркотики. Всех содержат в арсенале. Тюрьмы переполнены.
– Ты устал, Джейк.
– Несомненно, это не лучший день в моей жизни. Боже, что за бардак! Нам пришлось окунуться во все это с головой – генералу Лэнду, генералу Гриру, мне, каждому солдату на улице.
– Ты хоть обедал?
– Я не голоден.
Она направилась к холодильнику.
– Пожалуйста, Колли, я ничего не хочу. Я слишком устал. Я приму душ и на боковую.
– Мы видели тебя и Тоуда по телевизору. Возле Л'Инфант Плаза.
– Это зверство, так нацисты поступали с евреями. Я бы не поверил, если бы не видел все собственными глазами. Слуги Сатаны. Это чувствуется. Люди для них значат не больше, чем тараканы.
Она подошла и обняла его за плечи.
– Это не люди, раз они так поступают с другими людьми, – тихо сказала она.
Джейк Графтон кивнул и допил кофе.
* * *
На следующее утро, прежде чем отправиться в ФБР, он заехал в арсенал. Дождь прекратился, сменившись сырым туманом под низко нависшими облаками. Улицы и бульвары словно вымерли. По пути Джейку встретилась случайная военная машина, несколько служебных автомобилей и, как обычно, полицейские, больше никого.
Все светофоры исправно работали. Он остановился на красный свет перед одним из них, но, оказавшись единственным во всех четырех направлениях, подождал немного и проехал перекресток.
На авеню Конституции его остановил патруль. Пока сержант проверял документы, один из солдат все время находился чуть впереди от правой дверцы машины, не спуская с него М-16.
Сержант козырнул.
– Можете ехать, сэр.
– Позвольте дать вам совет, сержант. Люди, которых мы ищем, будут стрелять без промедления. Я советую вам, когда вы проверяете машины, иметь для прикрытия побольше солдат. Вы можете поставить здесь по краям улицы пару ваших грузовиков, чтобы они не смогли прорваться сквозь заслон.
– Да, сэр, я поговорю со своим лейтенантом.
В арсенале уже находилось девяносто человек. Их держали в пустых кабинетах, в коридорах и в нишах между колоннами огромного зала. У солдат дел хватало. В одной из скобяных лавок они разжились цепями и навесными замками, и теперь приковывали своих подопечных к батареям, трубам и прочим конструкциям, выглядевшим достаточно прочно.
Некоторые вновь прибывшие ругались и вопили, выкрикивая непристойности и угрозы, а старожилы пытались уснуть или тихо всхлипывали. Кое-кто валялся в собственной блевотине.
– «Ломка», – пояснил Джейку один из офицеров, когда они проходили мимо, стараясь не дышать зловонием. Солдаты доставили в арсенал нескольких врачей для оказания помощи заключенным. На допросы к начальству узников водили по одному в сопровождении двух солдат.
Из всех задержанных около сорока или пятидесяти оказались самыми обычными людьми, которые попросту нарушили приказ не появляться на улицах на личных автомобилях. Это были трезвые, прилично одетые люди, которые не переставали жаловаться допрашивавшему их офицеру. Офицер сверял адреса, изучал водительские удостоверения, записывал необходимую информацию и отпускал их по домам. Машины оставались на стоянке арсенала.
Джейк задержался, чтобы послушать один из допросов. Допрашиваемый всячески пытался запугать офицера, майора. Джейк подал майору знак, тот прервал человека на полуслове и вышел в зал.
– Что вы делаете с такими говнюками, как этот?
– Какие похуже, оставляем здесь, – улыбаясь, ответил майор. Он ткнул большим пальцем себе через плечо: – Этот еще не безнадежен. Он пытается вбить мне в голову, что военные приказы к нему не относятся.
Коротко посовещавшись с генералом Гриром и сверившись с картой города, Джейк поехал в ФБР. По пути он забрал Тоуда Таркингтона.
Тоуд молча сидел рядом с Джейком, глядя на пустые улицы и редких пешеходов.
Охранник у входа в здание ФБР по телефону сообщил об их приходе. Спустя две минуты появился младший агент и проводил их наверх.
– Многие не пришли сегодня на работу, – сказал он, показывая им пустые кабинеты. – С утра мы отправили машины, чтобы доставить людей на работу, но приехала лишь половина.
Хупер уже ждал. Он провел их в свой кабинет и налил кофе из кофеварки, что стояла у него на столе. Одежда на нем была мятой, да и побриться ему не мешало бы.
– Чем конкретно вы занимаетесь? – спросил он Джейка.
– Генерал временно прикомандировал меня к своему штабу. Вообще-то я состою на службе в КНШ вместе с лейтенантом Таркингтоном и еще шестнадцатью офицерами.
Хупер промолчал. Если военная бюрократическая машина хотя бы наполовину такая же, как в ФБР, дальнейшие вопросы задавать бессмысленно. Он взглянул на часы.
– У меня есть около получаса. После этого я должен предстать перед президентской комиссией, или комиссией Лонгстрита, как они теперь себя называют с тех пор, как Председатель Верховного Суда Лонгстрит сам стал жертвой.
Без лишних слов он перешел к делу:
– Как вам известно, вертолет Президента был сбит двумя ракетами «Стингер» американского производства. Сейчас мы проверяем все склады, все сообщения о кражах, но пока ничего заслуживающего внимания не получили. Мы побеседовали с каждым в радиусе десяти миль от той рощи, откуда были пущены ракеты, но также никакой зацепки.
Самой удачной ниточкой оказались винтовки, оставленные на месте после выстрелов в Генерального прокурора и Председателя Верховного Суда. Они одинаковы – «винчестер» семидесятой модели затворного типа, калибр 30.06. Мы попробовали проследить путь обеих, и нам повезло. Десять лет назад винтовка, из которой стреляли в Генерального прокурора, была продана в одном оружейном магазине дантисту из Питтсбурга. Менее полутора месяцев тому назад он продал ее по газетному объявлению. Ему позвонил какой-то человек, через час явился, осмотрел винтовку и заплатил наличными. Не торгуясь и не называя имени.
Однако нам снова повезло. Иногда такое случается. Дантист описал того человека, на предплечье у него была татуировка. Мы пропустили его через компьютер. Этот тип – Мелвин Дойл, которого по счастливому стечению обстоятельств три дня назад арестовали в Сомерсете, штат Пенсильвания, он избил до полусмерти свою старуху. До этого отбывал сроки за воровство, подлог и прочие мелкие преступления. – Хупер протянул Джейку компьютерную распечатку досье Дойла. Джейк взглянул и передал Тоуду, тот в свою очередь быстро прочел и положил Хуперу на стол.
– Вчера ночью наши агенты беседовали с Дойлом. Ему пригрозили обвинением в заговоре с целью убийства общественного деятеля, и он заговорил. Он рассказал, что приобрел три винтовки семидесятой модели для парня, которого он знал как Тони Пикла. – Он бросил на стол фотографию. – Это Тони Пикл – Паскуале Пиккали, известный также как Энтони Тассоун. Вырос на рэкете, перебрался в Даллас в середине семидесятых. Участвовал в финансовых аферах в Техасе. Позже проживал в Вегасе. – Он сел и посмотрел на Джейка.
– И, – подсказал капитан.
– И все, – сказал Хупер. – Это все, что мы имеем.
– А вторая винтовка? Она одна из трех?
– Не знаю. Дойл не записывал серийные номера.
– Дойл еще что-нибудь доставал для Тассоуна?
– Он отрицает. Но мы проверяем.
– О'кей, а теперь скажите, что вы обо всем этом думаете?
– Наше техасское отделение серьезно интересуется Тони Пиклом. Похоже, что он улаживал кое-какие делишки для теневых дельцов из кредитно-финансовой сферы; большинство из них сейчас находятся под следствием или под судом. Похоже, что двое или трое из них вышли за рамки обычного банковского мошенничества, подтасовки, подделки бухгалтерских книг и махинаций с мелкими кредитами. Все говорит за то, что они занимались отмыванием денег. Чрезвычайно доходное дело. Подходящее для учреждения, если через него проходят тонны кредитно-сберегательных бумаг.
– А что говорит Тассоун обо всем этом?
– Не знаю. Мы его ищем. Пока не нашли.
– Для кого, – подал голос Тоуд, – отмывались эти деньги?
Спецагент Томас Хупер испытующе посмотрел на молодого офицера.
– Для крупных импортеров коки, из Кали или Медельина. Во всяком случае, попахивает этим. Большие деньги замешаны. – Он на секунду скривил губы. – Много денег, – повторил он, глядя на фотографию Энтони Тассоуна.
– Извините за наше невежество, – снова вмешался Джейк Графтон, – но сколько денег для ФБР укладывается в понятие «много»?
– Свыше миллиарда. Примерно так.
– Это много, – согласился Тоуд Таркингтон. – Даже для Пентагона много.
* * *
Не потратив без пользы ни минуты из отведенного им Хупером получаса, Джейк и Графтон покинули здание ФБР примерно в то же время, когда помощник шерифа Уиллард Граймс подогнал свою заляпанную грязью патрульную машину к заправочной станции при магазинчике, в котором продавалась всякая всячина, в Апач-Кроссроудз, штат Нью-Мексико. Пока бензин заливался в бак, помощник выбрался на пронизывающий ветер и протер ветровое стекло.
Повесив заправочный пистолет на крючок, Уиллард Граймс направился в здание.
Порыв ветра ворвался следом за ним внутрь, и он с трудом притворил дверь.
– Когда же потеплеет, – пробурчал он.
– Привет, Уиллард, – оторвав взгляд от утренней газеты, поприветствовал его хозяин. – Сколько сегодня галлонов?
– Шестнадцать и шесть, – ответил Уиллард, наливая горячий дымящийся кофе в пластиковый стаканчик.
Человек, стоявший за стойкой, сделал пометку в маленьком зеленом блокноте и пододвинул его Уилларду, чтобы тот расписался. Уиллард росчерком нацарапал свое имя. После этого положил на стойку двадцать шесть центов за кофе.
– Как поживают преступники? – снова спросил хозяин.
– А, так себе, – ответил Уиллард. – Гонялся сегодня за нарушителями по шоссе. Шериф велел мне набрать как минимум пять чужаков из других штатов. Проклятые уполномоченные из округа опять наезжают на него, требуют все больше денег за штрафы.
– Ты знаешь, – сказал хозяин, – что мне здесь больше всего нравится, так это отсутствие серьезных преступлений. Не то что в больших городах.
И он махнул рукой в сторону газеты из Санта-Фе, лежавшей на стойке.
Граймс взглянул на газету. Прямо под названием он увидел рисунок. Чье-то лицо.
– Это тот парень, что пытался убить вице-президента?
– Да. Президента, вице-президента и половину правительства. Косит в Вашингтоне всех подряд. Это он. По сравнению с ним Ли Харви Освальд – золотая рыбка. И знаешь, что самое смешное? Когда я вчера впервые увидел эту картинку по телевизору, я сказал жене, я сказал ей: «Дарн, а не похож ли он на Генри Чарона, что живет в районе Твин-Баттис?» Черт, чего только не придет в голову, когда начитаешься такого!
– Да, – произнес Уиллард Граймс, отхлебывая кофе и глядя в окно на низкое небо, нависшее над прямой, как стрела, дорогой, убегавшей за горизонт. Он вынул сигарету и прикурил, не забывая про кофе.
О, да. Теперь он вспомнил. Чарон. Среднего роста с безликой внешностью. Сухощавый. Молчун. Ездит на «форде-пикапе».
Граймс поспешил обратно к стойке и вперился взглядом в рисунок, напечатанный на первой странице газеты. Он прищурился. Та-а-ак.
– Конечно, это не он, – не умолкал хозяин. – Кто поедет отсюда в такую даль, как Вашингтон, чтобы стрелять там в политиков. Не похоже. Неужели они сами не в состоянии это сделать? Парень, который все это натворил, наверняка какой-нибудь шизанутый коммуняка, вроде того идиота Освальда. Но Генри Чарон? Он регулярно покупает у меня бензин и продукты.
– Не может быть, чтобы он, – согласился помощник шерифа Граймс.
– Если бы парню так досадили политиканы, – продолжал хозяин начатую тему, – так тех, кого стоило бы перестрелять, и здесь полно, гораздо ближе к дому. Помнишь, в Альбукерке…
Прошло минут пять. Граймс, налив себе еще одну чашку кофе, уже готов был уйти, чтобы снова отправиться на трассу, как к заправке подъехал зеленый грузовик местного егеря. Егерь припарковал машину и вошел внутрь. Уиллард задержался, чтобы поздороваться с ним.
Поглощая пончики и обмениваясь шутками с хозяином, егерь вдруг обратил внимание на газету.
– Разрази меня гром, – воскликнул он, – если это не Генри Чарон, в противном случае я съем свою шляпу!
– Кто? – переспросил Уиллард Граймс.
– Генри Чарон, – повторил егерь. – У него небольшое ранчо, два на четыре, возле Твин-Баттис. Я гонялся за этим сукиным сыном по всему северу Нью-Мексико. Он же отпетый браконьер, но нам никогда не удавалось его поймать. Это точно он.
– Так чего же ты не сказал об этом вчера? – спросил Уиллард Граймс, нахмурив брови. – Эту картинку наверняка сотни раз показывали по телевидению!
– Мой телевизор сломался еще месяц назад. Я впервые вижу эту картинку. Но я готов поставить свое недельное жалованье, что это Генри Чарон.
* * *
Конверт с результатами экспертизы по делу Сэнитэри Бэйкери пролежал в корзине для входящей корреспонденции около четырех часов, прежде чем спецагент Фрэдди Мюррей нашел время открыть его.
Он прочел документы раз, затем устроился поудобнее, чтобы внимательно их изучить. Пододвинул к себе поближе блокнот и стал делать заметки.
Труп некоего Тони Ансельмо, белого мужчины, возраст около сорока пяти лет, имевшего фрагментарный зубной мост, был обнаружен в запертой комнате Харрисона Рональда Форда в общежитии ФБР на базе морской пехоты в Куантико. Передняя часть черепа разбита. Смерть наступила мгновенно. Эксперты, исследуя тело в одиннадцать часов вечера в среду, установили, что Ансельмо умер между полуночью и четырьмя часами утра.
На лестничной площадке неподалеку от комнаты Форда обнаружены волосы, частички человеческой кожи и следы крови. Группа крови совпадала с группой крови Ансельмо. Там же были найдены обрывки нитей и пуговица от рубашки. Следы на линолеуме в коридоре вполне могли быть оставлены телом, которое волочили по полу.
На бумажнике – это уже интереснее – и на бумажнике, и на ключах имелись нечеткие отпечатки пальцев Харрисона Рональда Форда.
Ружье лежало возле тела. На нем тоже отпечатки пальцев Форда. На рубашке Ансельмо обнаружено небольшое маслянистое пятно – оружейное масло. Другого оружия в комнате не найдено.
Второй доклад содержал подробности, касавшиеся склада с семью трупами и лабораторией по переработке кокаина. Мюррей пролистал его без особого интереса.
Он углубился в описание дома Фримэна Мак-Нэлли. В гостиной находился труп. Белый мужчина, возраст пятьдесят один год, по имени Винни Пиош. Убит тремя выстрелами, пули калибра девять миллиметров, два попадания в спину, одно в правый бок, уже вероятно, когда он лежал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
– Охо-хо, – вздохнул Джейк, когда машина въехала на служебную стоянку. Выбравшись из машины, он услышал, как арестованные скандалили с солдатами. Какая-то женщина орала во всю силу своих легких.
Эти крики сопровождали Графтона всю дорогу до кабинета генерала Грира.
Во время обыска квартала Джефферсон солдаты столкнулись с некоторыми трудностями, сообщил генерал. Люди отказывались открывать двери, у одних наркотики лежали прямо на виду, а другие вели себя агрессивно.
Ответственный за операцию капитан Джо Уайт-Фезер арестовал шестнадцать самых горластых и воинственных.
Кроме них, добавил генерал, на грузовике привезут еще восьмерых. Некоторые жители квартала клялись, что эти люди – всего лишь торговцы наркотиками, и действительно, солдаты обнаружили несколько фунтов кокаина и некоторое количество единиц оружия.
– Мы не можем не арестовать их, – сказал генерал, а Джейк Графтон мрачно кивнул в знак согласия. В общем, вся эта неразбериха связана с незаконным оборотом наркотиков и теми, кто их продавал и покупал. Так или иначе, солдатам все равно пришлось бы столкнуться с проблемой купли-продажи наркотиков независимо от своего желания или желания своего начальства.
Капитан Джейк Графтон, офицер ВМС, инстинктивно удерживал себя от каких-либо обобщающих выводов. Здесь была вотчина правоохранительных органов, и местные власти, уступившие прерогативы солдатам, могли бы что-то предпринять. Но что? Проблему, для решения которой требовался хирургический скальпель, хотели разрешить силой – с помощью подразделений армии Соединенных Штатов.
Джейк Графтон потянулся к телефону.
Поразительно, но никто в КНШ не предполагал возможности возникновения осложнений. Кадровые офицеры пытались справиться с проблемой, используя чисто военный подход. Обстоятельства диктовали в первую очередь необходимость налаживания функций обеспечения, командования, управления и связи. Так это все понимали.
Но вот военная задача разошлась с реальностью.
В ту ночь Графтон возвратился домой в три часа ночи. Когда он вошел в дверь, Колли ждала его.
– Эми спит?
– Давно уже.
– Кофе есть?
Она кивнула и повела его на кухню. Когда они налили себе по чашке и уселись за стол, она спросила его:
– Ну, как дела?
Он потер ладонью лицо.
– Мы сажаем под замок всякого, кто оказывает сопротивление военным властям или имеет наркотики. Всех содержат в арсенале. Тюрьмы переполнены.
– Ты устал, Джейк.
– Несомненно, это не лучший день в моей жизни. Боже, что за бардак! Нам пришлось окунуться во все это с головой – генералу Лэнду, генералу Гриру, мне, каждому солдату на улице.
– Ты хоть обедал?
– Я не голоден.
Она направилась к холодильнику.
– Пожалуйста, Колли, я ничего не хочу. Я слишком устал. Я приму душ и на боковую.
– Мы видели тебя и Тоуда по телевизору. Возле Л'Инфант Плаза.
– Это зверство, так нацисты поступали с евреями. Я бы не поверил, если бы не видел все собственными глазами. Слуги Сатаны. Это чувствуется. Люди для них значат не больше, чем тараканы.
Она подошла и обняла его за плечи.
– Это не люди, раз они так поступают с другими людьми, – тихо сказала она.
Джейк Графтон кивнул и допил кофе.
* * *
На следующее утро, прежде чем отправиться в ФБР, он заехал в арсенал. Дождь прекратился, сменившись сырым туманом под низко нависшими облаками. Улицы и бульвары словно вымерли. По пути Джейку встретилась случайная военная машина, несколько служебных автомобилей и, как обычно, полицейские, больше никого.
Все светофоры исправно работали. Он остановился на красный свет перед одним из них, но, оказавшись единственным во всех четырех направлениях, подождал немного и проехал перекресток.
На авеню Конституции его остановил патруль. Пока сержант проверял документы, один из солдат все время находился чуть впереди от правой дверцы машины, не спуская с него М-16.
Сержант козырнул.
– Можете ехать, сэр.
– Позвольте дать вам совет, сержант. Люди, которых мы ищем, будут стрелять без промедления. Я советую вам, когда вы проверяете машины, иметь для прикрытия побольше солдат. Вы можете поставить здесь по краям улицы пару ваших грузовиков, чтобы они не смогли прорваться сквозь заслон.
– Да, сэр, я поговорю со своим лейтенантом.
В арсенале уже находилось девяносто человек. Их держали в пустых кабинетах, в коридорах и в нишах между колоннами огромного зала. У солдат дел хватало. В одной из скобяных лавок они разжились цепями и навесными замками, и теперь приковывали своих подопечных к батареям, трубам и прочим конструкциям, выглядевшим достаточно прочно.
Некоторые вновь прибывшие ругались и вопили, выкрикивая непристойности и угрозы, а старожилы пытались уснуть или тихо всхлипывали. Кое-кто валялся в собственной блевотине.
– «Ломка», – пояснил Джейку один из офицеров, когда они проходили мимо, стараясь не дышать зловонием. Солдаты доставили в арсенал нескольких врачей для оказания помощи заключенным. На допросы к начальству узников водили по одному в сопровождении двух солдат.
Из всех задержанных около сорока или пятидесяти оказались самыми обычными людьми, которые попросту нарушили приказ не появляться на улицах на личных автомобилях. Это были трезвые, прилично одетые люди, которые не переставали жаловаться допрашивавшему их офицеру. Офицер сверял адреса, изучал водительские удостоверения, записывал необходимую информацию и отпускал их по домам. Машины оставались на стоянке арсенала.
Джейк задержался, чтобы послушать один из допросов. Допрашиваемый всячески пытался запугать офицера, майора. Джейк подал майору знак, тот прервал человека на полуслове и вышел в зал.
– Что вы делаете с такими говнюками, как этот?
– Какие похуже, оставляем здесь, – улыбаясь, ответил майор. Он ткнул большим пальцем себе через плечо: – Этот еще не безнадежен. Он пытается вбить мне в голову, что военные приказы к нему не относятся.
Коротко посовещавшись с генералом Гриром и сверившись с картой города, Джейк поехал в ФБР. По пути он забрал Тоуда Таркингтона.
Тоуд молча сидел рядом с Джейком, глядя на пустые улицы и редких пешеходов.
Охранник у входа в здание ФБР по телефону сообщил об их приходе. Спустя две минуты появился младший агент и проводил их наверх.
– Многие не пришли сегодня на работу, – сказал он, показывая им пустые кабинеты. – С утра мы отправили машины, чтобы доставить людей на работу, но приехала лишь половина.
Хупер уже ждал. Он провел их в свой кабинет и налил кофе из кофеварки, что стояла у него на столе. Одежда на нем была мятой, да и побриться ему не мешало бы.
– Чем конкретно вы занимаетесь? – спросил он Джейка.
– Генерал временно прикомандировал меня к своему штабу. Вообще-то я состою на службе в КНШ вместе с лейтенантом Таркингтоном и еще шестнадцатью офицерами.
Хупер промолчал. Если военная бюрократическая машина хотя бы наполовину такая же, как в ФБР, дальнейшие вопросы задавать бессмысленно. Он взглянул на часы.
– У меня есть около получаса. После этого я должен предстать перед президентской комиссией, или комиссией Лонгстрита, как они теперь себя называют с тех пор, как Председатель Верховного Суда Лонгстрит сам стал жертвой.
Без лишних слов он перешел к делу:
– Как вам известно, вертолет Президента был сбит двумя ракетами «Стингер» американского производства. Сейчас мы проверяем все склады, все сообщения о кражах, но пока ничего заслуживающего внимания не получили. Мы побеседовали с каждым в радиусе десяти миль от той рощи, откуда были пущены ракеты, но также никакой зацепки.
Самой удачной ниточкой оказались винтовки, оставленные на месте после выстрелов в Генерального прокурора и Председателя Верховного Суда. Они одинаковы – «винчестер» семидесятой модели затворного типа, калибр 30.06. Мы попробовали проследить путь обеих, и нам повезло. Десять лет назад винтовка, из которой стреляли в Генерального прокурора, была продана в одном оружейном магазине дантисту из Питтсбурга. Менее полутора месяцев тому назад он продал ее по газетному объявлению. Ему позвонил какой-то человек, через час явился, осмотрел винтовку и заплатил наличными. Не торгуясь и не называя имени.
Однако нам снова повезло. Иногда такое случается. Дантист описал того человека, на предплечье у него была татуировка. Мы пропустили его через компьютер. Этот тип – Мелвин Дойл, которого по счастливому стечению обстоятельств три дня назад арестовали в Сомерсете, штат Пенсильвания, он избил до полусмерти свою старуху. До этого отбывал сроки за воровство, подлог и прочие мелкие преступления. – Хупер протянул Джейку компьютерную распечатку досье Дойла. Джейк взглянул и передал Тоуду, тот в свою очередь быстро прочел и положил Хуперу на стол.
– Вчера ночью наши агенты беседовали с Дойлом. Ему пригрозили обвинением в заговоре с целью убийства общественного деятеля, и он заговорил. Он рассказал, что приобрел три винтовки семидесятой модели для парня, которого он знал как Тони Пикла. – Он бросил на стол фотографию. – Это Тони Пикл – Паскуале Пиккали, известный также как Энтони Тассоун. Вырос на рэкете, перебрался в Даллас в середине семидесятых. Участвовал в финансовых аферах в Техасе. Позже проживал в Вегасе. – Он сел и посмотрел на Джейка.
– И, – подсказал капитан.
– И все, – сказал Хупер. – Это все, что мы имеем.
– А вторая винтовка? Она одна из трех?
– Не знаю. Дойл не записывал серийные номера.
– Дойл еще что-нибудь доставал для Тассоуна?
– Он отрицает. Но мы проверяем.
– О'кей, а теперь скажите, что вы обо всем этом думаете?
– Наше техасское отделение серьезно интересуется Тони Пиклом. Похоже, что он улаживал кое-какие делишки для теневых дельцов из кредитно-финансовой сферы; большинство из них сейчас находятся под следствием или под судом. Похоже, что двое или трое из них вышли за рамки обычного банковского мошенничества, подтасовки, подделки бухгалтерских книг и махинаций с мелкими кредитами. Все говорит за то, что они занимались отмыванием денег. Чрезвычайно доходное дело. Подходящее для учреждения, если через него проходят тонны кредитно-сберегательных бумаг.
– А что говорит Тассоун обо всем этом?
– Не знаю. Мы его ищем. Пока не нашли.
– Для кого, – подал голос Тоуд, – отмывались эти деньги?
Спецагент Томас Хупер испытующе посмотрел на молодого офицера.
– Для крупных импортеров коки, из Кали или Медельина. Во всяком случае, попахивает этим. Большие деньги замешаны. – Он на секунду скривил губы. – Много денег, – повторил он, глядя на фотографию Энтони Тассоуна.
– Извините за наше невежество, – снова вмешался Джейк Графтон, – но сколько денег для ФБР укладывается в понятие «много»?
– Свыше миллиарда. Примерно так.
– Это много, – согласился Тоуд Таркингтон. – Даже для Пентагона много.
* * *
Не потратив без пользы ни минуты из отведенного им Хупером получаса, Джейк и Графтон покинули здание ФБР примерно в то же время, когда помощник шерифа Уиллард Граймс подогнал свою заляпанную грязью патрульную машину к заправочной станции при магазинчике, в котором продавалась всякая всячина, в Апач-Кроссроудз, штат Нью-Мексико. Пока бензин заливался в бак, помощник выбрался на пронизывающий ветер и протер ветровое стекло.
Повесив заправочный пистолет на крючок, Уиллард Граймс направился в здание.
Порыв ветра ворвался следом за ним внутрь, и он с трудом притворил дверь.
– Когда же потеплеет, – пробурчал он.
– Привет, Уиллард, – оторвав взгляд от утренней газеты, поприветствовал его хозяин. – Сколько сегодня галлонов?
– Шестнадцать и шесть, – ответил Уиллард, наливая горячий дымящийся кофе в пластиковый стаканчик.
Человек, стоявший за стойкой, сделал пометку в маленьком зеленом блокноте и пододвинул его Уилларду, чтобы тот расписался. Уиллард росчерком нацарапал свое имя. После этого положил на стойку двадцать шесть центов за кофе.
– Как поживают преступники? – снова спросил хозяин.
– А, так себе, – ответил Уиллард. – Гонялся сегодня за нарушителями по шоссе. Шериф велел мне набрать как минимум пять чужаков из других штатов. Проклятые уполномоченные из округа опять наезжают на него, требуют все больше денег за штрафы.
– Ты знаешь, – сказал хозяин, – что мне здесь больше всего нравится, так это отсутствие серьезных преступлений. Не то что в больших городах.
И он махнул рукой в сторону газеты из Санта-Фе, лежавшей на стойке.
Граймс взглянул на газету. Прямо под названием он увидел рисунок. Чье-то лицо.
– Это тот парень, что пытался убить вице-президента?
– Да. Президента, вице-президента и половину правительства. Косит в Вашингтоне всех подряд. Это он. По сравнению с ним Ли Харви Освальд – золотая рыбка. И знаешь, что самое смешное? Когда я вчера впервые увидел эту картинку по телевизору, я сказал жене, я сказал ей: «Дарн, а не похож ли он на Генри Чарона, что живет в районе Твин-Баттис?» Черт, чего только не придет в голову, когда начитаешься такого!
– Да, – произнес Уиллард Граймс, отхлебывая кофе и глядя в окно на низкое небо, нависшее над прямой, как стрела, дорогой, убегавшей за горизонт. Он вынул сигарету и прикурил, не забывая про кофе.
О, да. Теперь он вспомнил. Чарон. Среднего роста с безликой внешностью. Сухощавый. Молчун. Ездит на «форде-пикапе».
Граймс поспешил обратно к стойке и вперился взглядом в рисунок, напечатанный на первой странице газеты. Он прищурился. Та-а-ак.
– Конечно, это не он, – не умолкал хозяин. – Кто поедет отсюда в такую даль, как Вашингтон, чтобы стрелять там в политиков. Не похоже. Неужели они сами не в состоянии это сделать? Парень, который все это натворил, наверняка какой-нибудь шизанутый коммуняка, вроде того идиота Освальда. Но Генри Чарон? Он регулярно покупает у меня бензин и продукты.
– Не может быть, чтобы он, – согласился помощник шерифа Граймс.
– Если бы парню так досадили политиканы, – продолжал хозяин начатую тему, – так тех, кого стоило бы перестрелять, и здесь полно, гораздо ближе к дому. Помнишь, в Альбукерке…
Прошло минут пять. Граймс, налив себе еще одну чашку кофе, уже готов был уйти, чтобы снова отправиться на трассу, как к заправке подъехал зеленый грузовик местного егеря. Егерь припарковал машину и вошел внутрь. Уиллард задержался, чтобы поздороваться с ним.
Поглощая пончики и обмениваясь шутками с хозяином, егерь вдруг обратил внимание на газету.
– Разрази меня гром, – воскликнул он, – если это не Генри Чарон, в противном случае я съем свою шляпу!
– Кто? – переспросил Уиллард Граймс.
– Генри Чарон, – повторил егерь. – У него небольшое ранчо, два на четыре, возле Твин-Баттис. Я гонялся за этим сукиным сыном по всему северу Нью-Мексико. Он же отпетый браконьер, но нам никогда не удавалось его поймать. Это точно он.
– Так чего же ты не сказал об этом вчера? – спросил Уиллард Граймс, нахмурив брови. – Эту картинку наверняка сотни раз показывали по телевидению!
– Мой телевизор сломался еще месяц назад. Я впервые вижу эту картинку. Но я готов поставить свое недельное жалованье, что это Генри Чарон.
* * *
Конверт с результатами экспертизы по делу Сэнитэри Бэйкери пролежал в корзине для входящей корреспонденции около четырех часов, прежде чем спецагент Фрэдди Мюррей нашел время открыть его.
Он прочел документы раз, затем устроился поудобнее, чтобы внимательно их изучить. Пододвинул к себе поближе блокнот и стал делать заметки.
Труп некоего Тони Ансельмо, белого мужчины, возраст около сорока пяти лет, имевшего фрагментарный зубной мост, был обнаружен в запертой комнате Харрисона Рональда Форда в общежитии ФБР на базе морской пехоты в Куантико. Передняя часть черепа разбита. Смерть наступила мгновенно. Эксперты, исследуя тело в одиннадцать часов вечера в среду, установили, что Ансельмо умер между полуночью и четырьмя часами утра.
На лестничной площадке неподалеку от комнаты Форда обнаружены волосы, частички человеческой кожи и следы крови. Группа крови совпадала с группой крови Ансельмо. Там же были найдены обрывки нитей и пуговица от рубашки. Следы на линолеуме в коридоре вполне могли быть оставлены телом, которое волочили по полу.
На бумажнике – это уже интереснее – и на бумажнике, и на ключах имелись нечеткие отпечатки пальцев Харрисона Рональда Форда.
Ружье лежало возле тела. На нем тоже отпечатки пальцев Форда. На рубашке Ансельмо обнаружено небольшое маслянистое пятно – оружейное масло. Другого оружия в комнате не найдено.
Второй доклад содержал подробности, касавшиеся склада с семью трупами и лабораторией по переработке кокаина. Мюррей пролистал его без особого интереса.
Он углубился в описание дома Фримэна Мак-Нэлли. В гостиной находился труп. Белый мужчина, возраст пятьдесят один год, по имени Винни Пиош. Убит тремя выстрелами, пули калибра девять миллиметров, два попадания в спину, одно в правый бок, уже вероятно, когда он лежал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60