Встав на колени, Джейсон осторожно прикрыл ее тело остатками платья. От его прикосновения она вздрогнула и с криком ужаса сжалась, как напуганный зверек. Джейсон тихо выругался, чувствуя к себе отвращение, и осторожно поднял ее с плаща, мягко говоря какие-то утешительные слова.
Она безмолвно лежала на его груди, пока он вез ее в гостиницу. Оба молчали, и Кэтрин только слушала, как рядом бьется его сердце. Поставив лошадь в конюшню, он плотнее завернул Кэтрин в плащ и понес ее в свою комнату. Там положил свою ношу на кровать, крикнул Пьера и распорядился приготовить ванну. Налив бренди, заставил ее проглотить немного огненной влаги. Горячее тепло разлилось по онемевшему телу, и Кэтрин немного пришла в себя. Первая же ее мысль была о побеге, но в это время в спальню уже внесли медную ванну, и она поспешно укрылась плащом, чтобы не заметили ее изорванного платья. Джейсон исчез в соседней комнате, и, пока слуги наполняли ванну водой, Пьер и Кэтрин украдкой изучали друг друга. Лицо камердинера показалось ей добрым и внушало надежду, что он поможет ей убежать отсюда. А Пьер подумал, что это самая красивая девушка из тех, что побывали у его хозяина.
Слуги показались ей незнакомыми, но на всякий случай она отвернула лицо, надеясь, что никто ее не узнает, и моля Бога, чтобы они побыстрей закончили свои хлопоты и ушли до того, как вернется Джейсон. Мысль о побеге не давала ей покоя, но едва слуги ушли и не успела она подвинуться к краю огромной постели, как появился Джейсон. Бросив на постель кучу женской одежды, он внимательно посмотрел на Кэтрин, с облегчением заметив, что с лица ее исчез беспокоивший его отсутствующий взгляд, хотя так и не разгладились страдальческие складочки у губ.
Он не знал ни чувства жалости, ни сострадания, и неожиданное их появление вызывало смутное беспокойство. Вот с разъяренными женщинами ему приходилось иметь дело, и он широко улыбнулся, когда, увидев его, она вспыхнула от негодования. Все становилось на свои места. Он склонился в шутливом поклоне:
– Ванна ждет вас, миледи!
Одарив его разгневанным взглядом, она презрительно сказала:
– В таком случае, уходи, я не хочу, чтобы ты смотрел на меня!
Джейсон рассмеялся, потом сделал то, что она меньше всего в этот момент ожидала, – бросился рядом с ней и привлек к себе. Мягкая перина, в которую они погрузились, свела на нет все попытки сопротивления. Он и здесь распоряжался, улыбаясь прямо в сердитое лицо Кэтрин. Нежно убрав со лба растрепавшиеся локоны, он удивил ее неожиданным признанием:
– Любовь моя, я действительно сожалею, что так грубо обошелся с тобой. Если бы знал, то выбрал бы более удобное место и постарался причинить тебе как можно меньше боли. Надо было довериться мне.
– Тебе? Довериться тебе?! – От ярости она чуть не лишилась дара речи.
Он кивнул, убежденный в собственной неотразимости, но потом вдруг нахмурился, черные брови сошлись над переносицей:
– Как случилось, что Клайв не лишил тебя девственности? – И еще до того, как она успела ответить, он сам ответил на этот вопрос: А, знаю. Клайв, вероятно, любит мальчиков, и он использовал тебя другим способом.
Кэтрин непонимающе уставилась на него, но он этого не заметил, так как от ее движения плащ раскинулся, и его взору предстало ее нагое тело, которое она судорожно попыталась хоть чем-то прикрыть. Эта прелестная Картина в очередной раз потрясла его, он приник к шелковой коже, и Кэтрин вдруг застыла от пронзительного и приятного чувства.
– Клайв просто дурак, – сказал он проникновенно, – ты так великолепно сложена, моя дорогая, что просто грех путать одно с другим!
Наклонив голову, он обхватил губами похожий на бутон розовый сосок, сначала один, потом другой, затем метнулся к ее губам и замер в продолжительном поцелуе. У Кэтрин было время не только затихнуть, но даже робко ответить на него. Джейсон убрал с нее лоскутки платья и на руках отнес в ванну, подняв длинные волосы. Теперь ничто, даже ею присутствие, не имело значения блаженная теплая вода снимала боль и напряжение с ее истерзанного тела.
Джейсон лег на кровать, с живым интересом наблюдая за Кэтрин Она явно сбивала его с толку какая-то фантастическая смесь знойной соблазнительницы и неразбуженной девственницы. Против своего желания он был по-настоящему заинтригован. Можно прожить с ней год, но так и не узнать, какие мысли бродят в этой головке. Такая, она ему вряд ли скоро наскучит, думал он, улыбаясь своим мыслям. Настроение у нее подобно ртути, возможно, временами она и будет раздражать его, зато тело ее всегда будет для него источником наслаждения., Видя ее восхитительный профиль, он снова поразился его сходству с кем-то, кого он встречал раньше. Где он видел это лицо? Пока он терзался этой загадкой, Кэтрин тоже тихонько рассматривала его сквозь опущенные ресницы. Невозможно отрицать, он действительно красив. Распахнутая до пояса белая шелковая рубашка обнажала крепкую загорелую грудь с полоской вьющихся черных волос, это сильное тело только что прижималось к ней. Она почувствовала, что дрожит, если не от желания, то уж не от страха. Ее тоже ошеломила внезапная мысль, что где-то она видела это красивое лицо, еще до бала у тети, но где именно? Все случившееся с ней напоминало теперь страшный сон, и ей хотелось проснуться, чтобы оказаться дома, в собственной постели.
Она долго терла себя, как бы стараясь смыть его прикосновения, и, когда это занятие затянулось так, что потеряло свой смысл, он встал и протянул большое мягкое полотенце, предварительно нагретое у огня. Джейсон расправил полотенце, и ей ничего не оставалось, как встать из воды и позволить ему завернуть себя. Она посмотрела на него глазами, которые помнили все, и щеки ее вспыхнули смущенным румянцем.
Догадавшись о его причине, он еще больше смутил ее, прошептав лукаво:
– Ты забыла, что я не только видел тебя – мы ведь были близки с тобой, моя маленькая кошечка.
Услышав от него собственное уменьшительное имя, она чуть не подпрыгнула от неожиданности, заставив его нахмуриться. Что творится с этой девушкой? Почему она кажется такой напуганной? Он смягчил свой голос, уже сам не узнавая его:
– Дорогая, не надо бояться, все худшее уже позади. Теперь я позабочусь о тебе и научу, как доставить удовольствие настоящему мужчине. Твой Клайв, должно быть, только наполовину такой.
Кэтрин закрыла глаза, не в силах выносить эти мучения. Если бы она только послушалась Рейны! Если бы она не стала танцевать с цыганками, если бы… Но что толку сожалеть? Открыв глаза, она увидела, как внимательно смотрит он на нее, пытаясь постигнуть что-то непонятное. Уже не сдерживаясь, она попросила его умоляющим голосом:
– Отпусти меня! Ты получил, что хотел, теперь дай мне уйти!
Унизительно так опускаться, но она готова сейчас на все, только бы поскорее уйти отсюда. Фиалковые глаза наполнились слезами, она закусила нижнюю припухшую губу, пытаясь унять дрожь.
– Ну что с тобой, малышка? Не надо так расстраиваться. Больше я не причиню тебе зла. Признаю, сегодня я был грубой скотиной, но ты скоро узнаешь, что я могу быть очень нежным. – Он мобилизовал все свое обаяние, только бы успокоить ее.
Кэтрин удивилась. Неужели он так и не понял, что ей от него ничего не надо? Хорошо бы назвать свое имя, крикнуть его ему в лицо. Но благоразумие взяло верх. Она боялась скандала и еще надеялась потихоньку вернуться в табор. К тому же ее кольнула мысль: а вдруг Джейсон ей не поверит? Что тогда? Она резко от него отвернулась, чтобы не выдать своего испуга и смятения.
Она так и стояла в нерешительности посреди комнаты, чувствуя неловкость от того, что только полотенце прикрывает ее наготу. Но тут Джейсон спасительным жестом протянул ей черный бархатный халат, взяв его из груды женских вещей, и, едва усадил ее в кресло перед камином, как раздался стук в дверь и вошел Пьер с богато сервированным подносом. Аромат дразнил ноздри, и Кэтрин только сейчас почувствовала, что очень голодна.
Как бы то ни было, но совместный ужин означал для нее передышку после всех бурных событий. Джейсон был само очарование и любезность, а Кэтрин, умиротворенная ванной, нежным прикосновением бархатного халата, видя своего мучителя в таком прекрасном расположении духа, почувствовала себя почти в безопасности. К своему изумлению, она даже улыбнулась очередной его занятной истории. И пока они сидели за этим странным, сближающим их ужином, Джейсон терялся в догадках, не уставая удивляться своей цыганочке. Он еще не встречал цыган с такими правильными чертами лица и такой белоснежной кожей. Он даже подумал, что, вероятно, Кэтрин – плод греха какого-нибудь знатного местного лорда. Правда, знатные господа обычно не дают воспитания своим незаконнорожденным детям, а манеры этой девушки за столом безукоризненны, словно она леди. И речь у нее слишком правильна для цыганки – собственно, в этом отношении они на равных, но он же получил хорошее образование!
Потом он вдруг подумал, что Клайв использует ее как шпионку, и в некоторых случаях она должна разыгрывать из себя леди.
К этой неприятной мысли добавилось новое подозрение – она удивила его неподдельным интересом к Луизиане.
– Почему тебя так интересует моя страна? Кэтрин не была готова к такому вопросу и сказала то, что думала:
– У меня брат в Луизиане. От моего отца он унаследовал имение около Натчеза.
Она тут же спохватилась и была готова проглотить язык, но Джейсон, более всего занятый своими мыслями и предположениями, не заметил этой оговорки, хотя удивленно ее переспросил:
– Имение?
Облизнув пересохшие губы, она с деланным весельем заметила:
– Ведь так называется унаследованная земля?
– Все зависит от ее размеров. Большинство наших земель разделено на участки, измеряемые в квадратных милях. И мы называем их плантациями. Твой брат, может быть, унаследовал плантацию?
Он не скрывал свою иронию, поддразнивая ее.
– Квадратные мили? Ты имеешь в виду тысячи акров? – непритворно удивилась она.
– Ну да, – рассмеялся он, – я сам никогда еще не доезжал верхом до северной границы наших земель, хотя мой отец часто это делает – обожает обозревать свои владения!
Она с любопытством взглянула на него. К этому молодому человеку судьба была благосклонна, наградив его богатством. Он даже не побеспокоился объехать свои земли!
Джейсона на время отвлекли ее наивные вопросы, но только на время. Черный бархат удивительно оттенял красоту Кэтрин. Ленивая многозначительная улыбка тронула его губы. Он знал, как легко можно сбросить халат, поэтому его он и выбрал. Воспоминания о ее шелковой коже заставили отяжелеть его веки. Подчиняясь возбуждению, он прикинул, насколько она сейчас отвлеклась и будет ли сопротивляться, как раньше.
А Кэтрин, не подозревая о переменах в его настроении, расслабленно откинулась на спинку кресла. Ей было тепло, она была сыта. Джейсон позаботился, чтобы она выпила достаточно пунша с ромом, который подали после еды. Теперь ей хотелось спать, она мечтала добраться до постели, и тут ее желание совпадало с желанием Джейсона.
Она уплывала в сонном облаке, когда он поднял ее и понес к кровати. Она забыла, где находится, сонными глазами посмотрела на блики огня и подивилась, что ее кровать такая огромная. И безвольно, бездумно погрузилась в сон, наслаждаясь обволакивающей мягкостью постели.
У Джейсона были другие планы. Не сводя с нее глаз, он быстро разделся, размышляя, что утром у нее еще будет время поспать, пока он станет разбираться с ее покровителем. Сейчас он горел желанием и не собирался упускать случай.
Она почувствовала его рядом, но в сонном забытье решила, что это ей снится. Но кот да он начал снимать с нее черный бархатный халат, всякая эйфория исчезла, нахлынули воспоминания, и она судорожным движением попыталась уклониться от его рук.
Джейсон тихо рассмеялся, легко удержав свою пленницу:
– Тихо, тихо, моя кошечка. Еще немного и ты поймешь, что, если я принял решение, сопротивляться бесполезно.
Глядя снизу в его зеленые глаза, в губы, шептавшие гак близко от ее губ, Кэтрин признала свое поражение. Как бы сильно она ни боролась, Джейсон все равно одержит верх. И какое это теперь имеет значение? Ей больше нечего терять. И он это прекрасно понимает, подумала она с горечью.
Он не торопился, наслаждаясь прикосновением к ее атласной коже, ею руки и губы следовали по изгибам и выпуклостям молодого соблазнительного тела. Она слабо сопротивлялась зарождавшимся в ней приятным теплым волнам, и вдруг, вздрогнув, сама подняла лицо навстречу его губам и обхватила руками его шею. Он тут же ответил требовательным поцелуем, потом, переместившись, утопил ее в мягкой постели своим длинным загорелым телом. Руки его обхватили ее ягодицы, и она ошеломленно почувствовала у своего живота его горячую напрягшуюся плоть. Потом услышала его глухой голос:
– Дотронься до меня, детка, почувствуй, как я хочу тебя.
И он ловко направил вниз ее замешкавшуюся руку и застонал от наслаждения, почувствовав ее прикосновение. Мгновенно воспламенившись, он проник языком в сладостную мягкость ее рта, гладил ее бедра, и Кэтрин потрясло нетерпеливое желание вновь принадлежать ему. Она выгнулась дугой, и он, видя ее готовность отдаться, тут же нежно проник в нее.
На этот раз его движения были осторожны и медленны, он наслаждался прелестью ее тела, а Кэтрин тоже начала двигаться вместе с ним. Он осыпал поцелуями ее рот, глаза, уши. Повинуясь охватившему ее чувству, она цепко обхватила его спину, извиваясь, встречая своим движением каждое его движение, и наконец долгожданное наслаждение затопило ее.
Кэтрин была ошеломлена своим порывом. Он заставил ее отвечать на ласки, дал ей самое большое наслаждение, которое может дать мужчина, и благодаря ему она ощутила власть и притягательность своего тела. Он не спешил покинуть ее, как будто не чувствовал усталости, желание не оставило его, он нежно касался ее лба, носа, потом осторожно поцеловал.
И тут Кэтрин увидела у него золотой браслет, но так как все события этой ночи казались нереальными, она не спросила ни об этом браслете, ни о том, как он узнал, что она будет в таборе на свадьбе. В этот момент ей показалось естественным, что странный молодой человек, так неожиданно вторгшийся в ее жизнь и лишивший ее девственности, носит такое варварское старинное украшение. Оно было частью самого Джейсона и совсем не удивило ее.
Наконец с видимым сожалением он лег рядом, но не хотел отпускать ее, положив одну руку ей на бедро, потом поцеловал ее в голову и сказал:
– Хм… малышка, я могу все бросить ради тебя. Хорошо, пожалуй, что я не встретил тебя раньше.
У Кэтрин слипались глаза: утомленная необычными ласками, взрывом собственных эмоций, она прильнула к нему. Почувствовав, как его грудь затряслась от негромкого смеха, отодвинулась. Сейчас ее не было на этой земле. Безумно хотелось только одного – спать! Беспокойство придет к ней позже. Много позже!
Глава 15
Джейсон проснулся как от толчка. В комнате было еще темно, но чувствовалось, что рассвет близится. Какое-то мгновение он лежал, не понимая, что его разбудило. Кажется, это был запах зажженной свечи?! И через секунду обнаружил, что маленькая цыганка уже не прижимается к его плечу – ее вообще нет в постели! Чуткий слух его уловил какие-то слабые звуки; словно кто-то незнакомый с обстановкой комнаты движется на ощупь в чернильной темноте. Джейсон нахмурился.
– Тамара, вернись ко мне, – крикнул он. Ответом было молчание. Минуты тянулись, как годы, оба оставались неподвижны; Тамара застыла около двери, чувствуя бешеные толчки и удары сердца. Вдруг Джейсон выругался, вскочил с постели и зажег ближайшую свечу. Кэтрин с криком бросилась к двери, пытаясь вырваться на свободу.
Но она не знала Джейсона, не знала о недоверии, которое он питал к хозяину гостиницы, и была слишком сонной, чтобы заметить, что ночью он не только запер дверь, но и приставил к ней тяжелое кресло.
Оглядываясь на Джейсона, отчаянным усилием она оттащила кресло и стала протискиваться к двери. Но страх делал ее неловкой, и, когда онемевшими пальцами она схватила ключ, Джейсон уже настиг ее. Он вскочил с постели, как был, без одежды, только на руке у него тускло поблескивал золотой браслет. От ужаса она уронила на пол ключ – ударившись о деревянный пол, он упал с тяжелым металлическим стуком. Понимая, что убежать не удалось, она повернулась к Джейсону, гордо вскинув голову и с вызовом сверкая фиалковыми глазами. Она была в его нанковых брюках, подвернутых внизу несколько раз, белой рубашке, в которой утонула, и коричневом шелковом жилете, достающем ей до колен. Ноги были босы, черные волосы в хаотическом беспорядке обрамляли белое лицо. Она напоминала зверька, загнанного в угол.
Джейсон, не замечая собственной наготы, стоял перед ней, наслаждаясь экзотическим видом Кэтрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Она безмолвно лежала на его груди, пока он вез ее в гостиницу. Оба молчали, и Кэтрин только слушала, как рядом бьется его сердце. Поставив лошадь в конюшню, он плотнее завернул Кэтрин в плащ и понес ее в свою комнату. Там положил свою ношу на кровать, крикнул Пьера и распорядился приготовить ванну. Налив бренди, заставил ее проглотить немного огненной влаги. Горячее тепло разлилось по онемевшему телу, и Кэтрин немного пришла в себя. Первая же ее мысль была о побеге, но в это время в спальню уже внесли медную ванну, и она поспешно укрылась плащом, чтобы не заметили ее изорванного платья. Джейсон исчез в соседней комнате, и, пока слуги наполняли ванну водой, Пьер и Кэтрин украдкой изучали друг друга. Лицо камердинера показалось ей добрым и внушало надежду, что он поможет ей убежать отсюда. А Пьер подумал, что это самая красивая девушка из тех, что побывали у его хозяина.
Слуги показались ей незнакомыми, но на всякий случай она отвернула лицо, надеясь, что никто ее не узнает, и моля Бога, чтобы они побыстрей закончили свои хлопоты и ушли до того, как вернется Джейсон. Мысль о побеге не давала ей покоя, но едва слуги ушли и не успела она подвинуться к краю огромной постели, как появился Джейсон. Бросив на постель кучу женской одежды, он внимательно посмотрел на Кэтрин, с облегчением заметив, что с лица ее исчез беспокоивший его отсутствующий взгляд, хотя так и не разгладились страдальческие складочки у губ.
Он не знал ни чувства жалости, ни сострадания, и неожиданное их появление вызывало смутное беспокойство. Вот с разъяренными женщинами ему приходилось иметь дело, и он широко улыбнулся, когда, увидев его, она вспыхнула от негодования. Все становилось на свои места. Он склонился в шутливом поклоне:
– Ванна ждет вас, миледи!
Одарив его разгневанным взглядом, она презрительно сказала:
– В таком случае, уходи, я не хочу, чтобы ты смотрел на меня!
Джейсон рассмеялся, потом сделал то, что она меньше всего в этот момент ожидала, – бросился рядом с ней и привлек к себе. Мягкая перина, в которую они погрузились, свела на нет все попытки сопротивления. Он и здесь распоряжался, улыбаясь прямо в сердитое лицо Кэтрин. Нежно убрав со лба растрепавшиеся локоны, он удивил ее неожиданным признанием:
– Любовь моя, я действительно сожалею, что так грубо обошелся с тобой. Если бы знал, то выбрал бы более удобное место и постарался причинить тебе как можно меньше боли. Надо было довериться мне.
– Тебе? Довериться тебе?! – От ярости она чуть не лишилась дара речи.
Он кивнул, убежденный в собственной неотразимости, но потом вдруг нахмурился, черные брови сошлись над переносицей:
– Как случилось, что Клайв не лишил тебя девственности? – И еще до того, как она успела ответить, он сам ответил на этот вопрос: А, знаю. Клайв, вероятно, любит мальчиков, и он использовал тебя другим способом.
Кэтрин непонимающе уставилась на него, но он этого не заметил, так как от ее движения плащ раскинулся, и его взору предстало ее нагое тело, которое она судорожно попыталась хоть чем-то прикрыть. Эта прелестная Картина в очередной раз потрясла его, он приник к шелковой коже, и Кэтрин вдруг застыла от пронзительного и приятного чувства.
– Клайв просто дурак, – сказал он проникновенно, – ты так великолепно сложена, моя дорогая, что просто грех путать одно с другим!
Наклонив голову, он обхватил губами похожий на бутон розовый сосок, сначала один, потом другой, затем метнулся к ее губам и замер в продолжительном поцелуе. У Кэтрин было время не только затихнуть, но даже робко ответить на него. Джейсон убрал с нее лоскутки платья и на руках отнес в ванну, подняв длинные волосы. Теперь ничто, даже ею присутствие, не имело значения блаженная теплая вода снимала боль и напряжение с ее истерзанного тела.
Джейсон лег на кровать, с живым интересом наблюдая за Кэтрин Она явно сбивала его с толку какая-то фантастическая смесь знойной соблазнительницы и неразбуженной девственницы. Против своего желания он был по-настоящему заинтригован. Можно прожить с ней год, но так и не узнать, какие мысли бродят в этой головке. Такая, она ему вряд ли скоро наскучит, думал он, улыбаясь своим мыслям. Настроение у нее подобно ртути, возможно, временами она и будет раздражать его, зато тело ее всегда будет для него источником наслаждения., Видя ее восхитительный профиль, он снова поразился его сходству с кем-то, кого он встречал раньше. Где он видел это лицо? Пока он терзался этой загадкой, Кэтрин тоже тихонько рассматривала его сквозь опущенные ресницы. Невозможно отрицать, он действительно красив. Распахнутая до пояса белая шелковая рубашка обнажала крепкую загорелую грудь с полоской вьющихся черных волос, это сильное тело только что прижималось к ней. Она почувствовала, что дрожит, если не от желания, то уж не от страха. Ее тоже ошеломила внезапная мысль, что где-то она видела это красивое лицо, еще до бала у тети, но где именно? Все случившееся с ней напоминало теперь страшный сон, и ей хотелось проснуться, чтобы оказаться дома, в собственной постели.
Она долго терла себя, как бы стараясь смыть его прикосновения, и, когда это занятие затянулось так, что потеряло свой смысл, он встал и протянул большое мягкое полотенце, предварительно нагретое у огня. Джейсон расправил полотенце, и ей ничего не оставалось, как встать из воды и позволить ему завернуть себя. Она посмотрела на него глазами, которые помнили все, и щеки ее вспыхнули смущенным румянцем.
Догадавшись о его причине, он еще больше смутил ее, прошептав лукаво:
– Ты забыла, что я не только видел тебя – мы ведь были близки с тобой, моя маленькая кошечка.
Услышав от него собственное уменьшительное имя, она чуть не подпрыгнула от неожиданности, заставив его нахмуриться. Что творится с этой девушкой? Почему она кажется такой напуганной? Он смягчил свой голос, уже сам не узнавая его:
– Дорогая, не надо бояться, все худшее уже позади. Теперь я позабочусь о тебе и научу, как доставить удовольствие настоящему мужчине. Твой Клайв, должно быть, только наполовину такой.
Кэтрин закрыла глаза, не в силах выносить эти мучения. Если бы она только послушалась Рейны! Если бы она не стала танцевать с цыганками, если бы… Но что толку сожалеть? Открыв глаза, она увидела, как внимательно смотрит он на нее, пытаясь постигнуть что-то непонятное. Уже не сдерживаясь, она попросила его умоляющим голосом:
– Отпусти меня! Ты получил, что хотел, теперь дай мне уйти!
Унизительно так опускаться, но она готова сейчас на все, только бы поскорее уйти отсюда. Фиалковые глаза наполнились слезами, она закусила нижнюю припухшую губу, пытаясь унять дрожь.
– Ну что с тобой, малышка? Не надо так расстраиваться. Больше я не причиню тебе зла. Признаю, сегодня я был грубой скотиной, но ты скоро узнаешь, что я могу быть очень нежным. – Он мобилизовал все свое обаяние, только бы успокоить ее.
Кэтрин удивилась. Неужели он так и не понял, что ей от него ничего не надо? Хорошо бы назвать свое имя, крикнуть его ему в лицо. Но благоразумие взяло верх. Она боялась скандала и еще надеялась потихоньку вернуться в табор. К тому же ее кольнула мысль: а вдруг Джейсон ей не поверит? Что тогда? Она резко от него отвернулась, чтобы не выдать своего испуга и смятения.
Она так и стояла в нерешительности посреди комнаты, чувствуя неловкость от того, что только полотенце прикрывает ее наготу. Но тут Джейсон спасительным жестом протянул ей черный бархатный халат, взяв его из груды женских вещей, и, едва усадил ее в кресло перед камином, как раздался стук в дверь и вошел Пьер с богато сервированным подносом. Аромат дразнил ноздри, и Кэтрин только сейчас почувствовала, что очень голодна.
Как бы то ни было, но совместный ужин означал для нее передышку после всех бурных событий. Джейсон был само очарование и любезность, а Кэтрин, умиротворенная ванной, нежным прикосновением бархатного халата, видя своего мучителя в таком прекрасном расположении духа, почувствовала себя почти в безопасности. К своему изумлению, она даже улыбнулась очередной его занятной истории. И пока они сидели за этим странным, сближающим их ужином, Джейсон терялся в догадках, не уставая удивляться своей цыганочке. Он еще не встречал цыган с такими правильными чертами лица и такой белоснежной кожей. Он даже подумал, что, вероятно, Кэтрин – плод греха какого-нибудь знатного местного лорда. Правда, знатные господа обычно не дают воспитания своим незаконнорожденным детям, а манеры этой девушки за столом безукоризненны, словно она леди. И речь у нее слишком правильна для цыганки – собственно, в этом отношении они на равных, но он же получил хорошее образование!
Потом он вдруг подумал, что Клайв использует ее как шпионку, и в некоторых случаях она должна разыгрывать из себя леди.
К этой неприятной мысли добавилось новое подозрение – она удивила его неподдельным интересом к Луизиане.
– Почему тебя так интересует моя страна? Кэтрин не была готова к такому вопросу и сказала то, что думала:
– У меня брат в Луизиане. От моего отца он унаследовал имение около Натчеза.
Она тут же спохватилась и была готова проглотить язык, но Джейсон, более всего занятый своими мыслями и предположениями, не заметил этой оговорки, хотя удивленно ее переспросил:
– Имение?
Облизнув пересохшие губы, она с деланным весельем заметила:
– Ведь так называется унаследованная земля?
– Все зависит от ее размеров. Большинство наших земель разделено на участки, измеряемые в квадратных милях. И мы называем их плантациями. Твой брат, может быть, унаследовал плантацию?
Он не скрывал свою иронию, поддразнивая ее.
– Квадратные мили? Ты имеешь в виду тысячи акров? – непритворно удивилась она.
– Ну да, – рассмеялся он, – я сам никогда еще не доезжал верхом до северной границы наших земель, хотя мой отец часто это делает – обожает обозревать свои владения!
Она с любопытством взглянула на него. К этому молодому человеку судьба была благосклонна, наградив его богатством. Он даже не побеспокоился объехать свои земли!
Джейсона на время отвлекли ее наивные вопросы, но только на время. Черный бархат удивительно оттенял красоту Кэтрин. Ленивая многозначительная улыбка тронула его губы. Он знал, как легко можно сбросить халат, поэтому его он и выбрал. Воспоминания о ее шелковой коже заставили отяжелеть его веки. Подчиняясь возбуждению, он прикинул, насколько она сейчас отвлеклась и будет ли сопротивляться, как раньше.
А Кэтрин, не подозревая о переменах в его настроении, расслабленно откинулась на спинку кресла. Ей было тепло, она была сыта. Джейсон позаботился, чтобы она выпила достаточно пунша с ромом, который подали после еды. Теперь ей хотелось спать, она мечтала добраться до постели, и тут ее желание совпадало с желанием Джейсона.
Она уплывала в сонном облаке, когда он поднял ее и понес к кровати. Она забыла, где находится, сонными глазами посмотрела на блики огня и подивилась, что ее кровать такая огромная. И безвольно, бездумно погрузилась в сон, наслаждаясь обволакивающей мягкостью постели.
У Джейсона были другие планы. Не сводя с нее глаз, он быстро разделся, размышляя, что утром у нее еще будет время поспать, пока он станет разбираться с ее покровителем. Сейчас он горел желанием и не собирался упускать случай.
Она почувствовала его рядом, но в сонном забытье решила, что это ей снится. Но кот да он начал снимать с нее черный бархатный халат, всякая эйфория исчезла, нахлынули воспоминания, и она судорожным движением попыталась уклониться от его рук.
Джейсон тихо рассмеялся, легко удержав свою пленницу:
– Тихо, тихо, моя кошечка. Еще немного и ты поймешь, что, если я принял решение, сопротивляться бесполезно.
Глядя снизу в его зеленые глаза, в губы, шептавшие гак близко от ее губ, Кэтрин признала свое поражение. Как бы сильно она ни боролась, Джейсон все равно одержит верх. И какое это теперь имеет значение? Ей больше нечего терять. И он это прекрасно понимает, подумала она с горечью.
Он не торопился, наслаждаясь прикосновением к ее атласной коже, ею руки и губы следовали по изгибам и выпуклостям молодого соблазнительного тела. Она слабо сопротивлялась зарождавшимся в ней приятным теплым волнам, и вдруг, вздрогнув, сама подняла лицо навстречу его губам и обхватила руками его шею. Он тут же ответил требовательным поцелуем, потом, переместившись, утопил ее в мягкой постели своим длинным загорелым телом. Руки его обхватили ее ягодицы, и она ошеломленно почувствовала у своего живота его горячую напрягшуюся плоть. Потом услышала его глухой голос:
– Дотронься до меня, детка, почувствуй, как я хочу тебя.
И он ловко направил вниз ее замешкавшуюся руку и застонал от наслаждения, почувствовав ее прикосновение. Мгновенно воспламенившись, он проник языком в сладостную мягкость ее рта, гладил ее бедра, и Кэтрин потрясло нетерпеливое желание вновь принадлежать ему. Она выгнулась дугой, и он, видя ее готовность отдаться, тут же нежно проник в нее.
На этот раз его движения были осторожны и медленны, он наслаждался прелестью ее тела, а Кэтрин тоже начала двигаться вместе с ним. Он осыпал поцелуями ее рот, глаза, уши. Повинуясь охватившему ее чувству, она цепко обхватила его спину, извиваясь, встречая своим движением каждое его движение, и наконец долгожданное наслаждение затопило ее.
Кэтрин была ошеломлена своим порывом. Он заставил ее отвечать на ласки, дал ей самое большое наслаждение, которое может дать мужчина, и благодаря ему она ощутила власть и притягательность своего тела. Он не спешил покинуть ее, как будто не чувствовал усталости, желание не оставило его, он нежно касался ее лба, носа, потом осторожно поцеловал.
И тут Кэтрин увидела у него золотой браслет, но так как все события этой ночи казались нереальными, она не спросила ни об этом браслете, ни о том, как он узнал, что она будет в таборе на свадьбе. В этот момент ей показалось естественным, что странный молодой человек, так неожиданно вторгшийся в ее жизнь и лишивший ее девственности, носит такое варварское старинное украшение. Оно было частью самого Джейсона и совсем не удивило ее.
Наконец с видимым сожалением он лег рядом, но не хотел отпускать ее, положив одну руку ей на бедро, потом поцеловал ее в голову и сказал:
– Хм… малышка, я могу все бросить ради тебя. Хорошо, пожалуй, что я не встретил тебя раньше.
У Кэтрин слипались глаза: утомленная необычными ласками, взрывом собственных эмоций, она прильнула к нему. Почувствовав, как его грудь затряслась от негромкого смеха, отодвинулась. Сейчас ее не было на этой земле. Безумно хотелось только одного – спать! Беспокойство придет к ней позже. Много позже!
Глава 15
Джейсон проснулся как от толчка. В комнате было еще темно, но чувствовалось, что рассвет близится. Какое-то мгновение он лежал, не понимая, что его разбудило. Кажется, это был запах зажженной свечи?! И через секунду обнаружил, что маленькая цыганка уже не прижимается к его плечу – ее вообще нет в постели! Чуткий слух его уловил какие-то слабые звуки; словно кто-то незнакомый с обстановкой комнаты движется на ощупь в чернильной темноте. Джейсон нахмурился.
– Тамара, вернись ко мне, – крикнул он. Ответом было молчание. Минуты тянулись, как годы, оба оставались неподвижны; Тамара застыла около двери, чувствуя бешеные толчки и удары сердца. Вдруг Джейсон выругался, вскочил с постели и зажег ближайшую свечу. Кэтрин с криком бросилась к двери, пытаясь вырваться на свободу.
Но она не знала Джейсона, не знала о недоверии, которое он питал к хозяину гостиницы, и была слишком сонной, чтобы заметить, что ночью он не только запер дверь, но и приставил к ней тяжелое кресло.
Оглядываясь на Джейсона, отчаянным усилием она оттащила кресло и стала протискиваться к двери. Но страх делал ее неловкой, и, когда онемевшими пальцами она схватила ключ, Джейсон уже настиг ее. Он вскочил с постели, как был, без одежды, только на руке у него тускло поблескивал золотой браслет. От ужаса она уронила на пол ключ – ударившись о деревянный пол, он упал с тяжелым металлическим стуком. Понимая, что убежать не удалось, она повернулась к Джейсону, гордо вскинув голову и с вызовом сверкая фиалковыми глазами. Она была в его нанковых брюках, подвернутых внизу несколько раз, белой рубашке, в которой утонула, и коричневом шелковом жилете, достающем ей до колен. Ноги были босы, черные волосы в хаотическом беспорядке обрамляли белое лицо. Она напоминала зверька, загнанного в угол.
Джейсон, не замечая собственной наготы, стоял перед ней, наслаждаясь экзотическим видом Кэтрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32