Несчастный поднял исхудалые руки и, нетвердо держась на ногах, двинулся в нашу сторону.
Мы не шевельнулись. Существо остановилось.
– Похоже, не действует, а? – высоким надтреснутым голосом произнесло оно наконец. Этим существом оказалась старуха.
Эбенезум погладил усы:
– В смысле… что не действует?
– В смысле, вы не испугались, верно? – Она отбросила с лица космы и посмотрела на небо. – Все равно вам уже поздно бежать. Можно присесть и подождать. – Она осмотрелась, выбрала подходящий валун и села.
– Да уж, – согласился Эбенезум. – А чего подождать-то?
– Вы не знаете? – Ее глаза удивленно расширились. – Господа, вы находитесь в ужасной Долине Врунга!
– Да уж, – заметил Эбенезум, когда стало ясно, что добавить ей нечего.
– Только не говорите мне, что вы ничего об этом не слыхали! Что? Вы хотите сказать, что явились из дремучих Западных Королевств? – Старуха вызывающе расхохоталась. – Все знают о Долине Врунга и о страшном заклятии, которое срабатывает раз в сто тридцать семь лет. Это и вообще не самое уютное и спокойное местечко на земле, но раз в сто тридцать семь лет здесь бывает такая свистопляска! Голоадские силы срываются с цепи. В Окаянную Ночь отсюда никому не уйти живым!
Куда это она клонит? У меня запершило в горле.
– Мадам, а не скажете, когда именно бывает эта ночь?
– Разве я не ясно выразилась? – опять засмеялась старая развалина. – Сегодня! Именно сегодня – Окаянная Ночь в Долине Врунга. Она наступит, когда солнце сядет за холмы. – И старуха показала на небо.
Взглянув туда, куда указывал ее палец, я увидел, что солнце уже касается вершин западных холмов. Я с тревогой посмотрел на Эбенезума. Тот глядел поверх моей головы, глубоко задумавшись. Похоже, мы в очередной раз влипли!
– Если здесь так опасно, – наконец сказал Эбенезум, – то вы-то что здесь делаете?
Старуха потупилась:
– У меня есть на то свои причины, которые, я уверена, никому, кроме меня, не интересны. Ну, допустим, что когда-то эта земля была цветущей и прекрасной и управляла ею принцесса столь же цветущая и прекрасная. Но настали черные дни, и вместо дождя с неба посыпались жабы, и принцесса, естественно, испугалась. Но один ее поклонник, красавец…
– Вы совершенно правы, – перебил ее Эбенезум. – Это никому не интересно. Так вы, значит, решили умереть, потому что с неба сыпались жабы?
Старуха вздохнула; солнце скрылось за вершиной холма.
– Не только. Просто мое тело износилось и ему пора на свалку. Тогда я подумала: «Старушка Мэгги, ты потеряла форму!»
– Мэгги? – Эбенезум задумчиво почесал место комариного укуса. – Это уменьшительное от Мэгредел? – Он вгляделся в иссохшее личико.
– О, так я не называю себя уже давно. С тех пор, как покинула эти скучные Западные Королевства. В свое время немного занималась колдовством. Поэтому вы и слышали обо мне. Но узкой специализации у меня не было. Так, колдунья широкого профиля!
– Мэгги… – все повторял Эбенезум. – Тетушка Мэгги?
Мэгги прищурилась:
– Скажите, мы с вами случайно не знакомы?
У меня за спиной что-то взорвалось. Мы все трое обернулись и увидели продолговатый бледный призрак. Он возвышался над самым крупным из семи камней.
– Приветствую, дамы и господа! – выкрикнуло привидение, куртуазно взмахнув полой своего одеяния. – Добро пожаловать на Окаянную Ночь!
– Привет тебе, Смерть, – ответила Мэгги. – Надеюсь, сегодня, как и обычно, все будет на уровне?
Смерть засмеялась высоким звенящим смехом, и я похолодел. Когда я позже рассказал об этом Эбенезуму, он сказал, что именно на такой эффект Смерть и рассчитывала.
Призрак над камнем исчез.
– Это была церемония знакомства, – сообщила Мэгги. – Сейчас пойдет потеха!
Я в ужасе пробормотал:
– П-потеха? А откуда вы знаете, что будет дальше?
– Это просто. – Старуха расплылась в беззубой улыбке. – Я уже пережила одну Окаянную Ночь.
Теперь, когда Смерть ушла, опять наступила полная тишина. Учитель откашлялся.
– Эбенезум! – воскликнула Мэгги. – Конечно же! Я бы тебя из тысячи узнала по этому нервному покашливанию. Бедный маленький Эбби! Он вечно то кашлял, то чесался, то теребил что-нибудь – в общем, ни минуты покоя! На месте ему было не усидеть. – Мэгги весело подмигнула мне. – В первый год, пока я его учила, он ни одного заклинания не выговорил, чтоб не переврать! А что творилось у нас на кухне! – Она расхохоталась.
Учитель бросил тревожный взгляд на камень, за которым только что стояла Смерть:
– Пожалуйста, тетушка Мэгги! Сейчас не время обсуждать…
– О, не волнуйся! – Старуха хлопнула Эбенезума по плечу. – У нас еще есть время. Им же надо подготовиться. При одном представлении в сто тридцать семь лет и актеры, и реквизит, естественно, теряют форму.
– Но что это за представление? – спросил я, невольно сжав свой посох так сильно, что заболела рука.
– Привидения, привидения и привидения, – ответила старуха и досадливо сплюнула на землю. – Смерть, видите ли, любит поиграть. В сущности, она с каждым из нас играет и неизменно выходит победительницей. В некоторые игры, которые ей особенно по нраву, она играет снова и снова здесь, в Долине Врунга.
– Так значит, духи просто играют? – Я почувствовал некоторое облегчение.
– Вся жизнь – игра, запомни это. А Смерть играет в самые интересные игры: например, война… или… любовь.
Вдруг Мэгги взвизгнула и отскочила в сторону.
– Утю-тю, утю-тю! – раздался тоненький голосок ниоткуда.
– Полтергейст! Уу-у! Уу-у! Прочь отсюда! – Мэгги дико замахала руками. – Сюда слетятся тучи привидений. И Смерть постарается занять вас во всех своих играх. Берегитесь! Я уже говорила: она всегда выигрывает.
Старуха снова взвизгнула и подпрыгнула.
– Ну что? Уу-у, Уу-у? – ехидно спросил тоненький голосок ниоткуда. – Старо, бабушка! В наши дни в призрачных кругах в ходу протяжные стоны.
– Началось! Мне очень жаль, Эбби, но тебе придется испить чашу до дна!
Она визжала, хихикала и бегала вокруг семи камней, подгоняемая неумолимым «Утю-тю, утю-тю!».
Эбенезум чихнул и высморкался в расшитый серебром рукав.
– Это низшие духи. Мне они почти не мешают.
Я вдруг осознал, что болезнь Эбенезума впервые проявила себя за все время, пока мы находились в заклятой долине. Может быть, суровые условия и смертельная опасность отчасти излечили учителя? Эбенезум ни разу не чихнул в присутствии Смерти!
Однако, когда я изложил волшебнику свою теорию, он лишь покачал головой:
– А с чего мне было чихать? Смерть – самая обыкновенная, самая естественная вещь на свете. – Он подергал себя за бороду. – И боюсь, что, если мы не выработаем плана действий, нам обоим очень скоро предстоит познакомиться с ней ближе, чем хотелось бы.
Поднялся сильный ветер.
– Держись поближе ко мне! Если нас разделят… – Учителю пришлось кричать, чтобы я услышал.
Эбенезум и чихнуть не успел, как три привидения подхватили его на свои сани и умчали ввысь. Привидения, сани и отчаянно чихающий Эбенезум скрылись.
Я остался один в непроглядной ночи. Но ненадолго. Вокруг меня тут же собралась куча народу. Они расселись рядами на склоне холма. Толпа ревела, глядя на группу людей в форме на зеленом лугу. Некоторые из них бегали, но большинство стояли не двигаясь.
Ко мне подошел какой-то мужчина с большим серебряным коробом.
– Хот-доги! – кричал он. – Хот-доги!
«Он не настоящий», – сказал я себе. Все, что творилось вокруг, было выше моего понимания. Я посторонился, чтобы пропустить продавца хот-догов. Но, похоже, он шел именно ко мне:
– Хот-дог не желаете?
Собрав весь свой здравый смысл, я сумел справиться с нервной дрожью. Я посмотрел на свой посох и сжал его покрепче. Если призрак начнет возникать, я ему врежу! Хотя, с другой стороны, если верить тому, что я слышал о призраках, мой посох просто пройдет насквозь.
Я с опаской осведомился:
– А что это такое – хот-дог?
– Я так и думал, – понимающе кивнуло привидение. – Ты не местный. Это твой первый матч? В таком случае ты сделал правильный выбор, приятель!
Я посмотрел на поле внизу.
– Матч… – растерянно повторил я, силясь понять, о чем речь.
– Ну! Всем матчам матч! Списали «Красные Носки»! А они еще всем покажут! Теперь Торрес задаст этим янки! Семьдесят восьмой год будет наш! Это точно!
Я внимательно смотрел на призрака, надеясь, что его мимика и жестикуляция помогут мне разобраться в той ахинее, которую он нес. Но, кроме фанатизма и одержимости, в его глазах ничего не было.
– Это точно? – переспросил я.
– Как пить дать! – Он немного помолчал. – «Красные Носки» должны выиграть… Иначе… – Он содрогнулся. – Представляешь, торговать хот-догами вечность напролет?
Он не стал дожидаться ответа, а пошел вверх по ступенькам. Я посмотрел вниз, на поле, и попытался сконцентрироваться на «матче». У меня вдруг возникло жгучее непреодолимое желание оказаться в игре и выяснить, что же доводит призрака с хот-догами до такого исступления. Внимательно изучая передвижения мужчин на зеленом поле, рано или поздно я проникну в какую-то великую тайну, и это радостное открытие наполнит мою жизнь новым смыслом!
Что-то заставило меня отвести глаза. Я вспомнил предупреждения тетушки Мэгги насчет игр, которые по вкусу Смерти.
Зеленое поле тут же исчезло, и появилась Смерть собственной персоной.
– Вот ты где! – сказала она звенящим голосом. – Я за тобой наблюдала. Эти Окаянные вечера такие длинные и томительные! Иногда приятно развлечься играми, чтобы убить время. Скажи-ка, а ты умеешь играть в Красный Цвет – Зеленый Цвет?
Вдруг оказалось, что Смерть уже стоит гораздо ближе ко мне, чем вначале. Я разглядел ее бледную кожу, туго обтягивающую череп, и темные провалы глазниц. Однако улыбка Смерти была вполне доброжелательной. Хотелось верить всему, что она говорит, как хочется в базарный день верить барышнику, который выдает заморенных кляч за молодых и сильных лошадей.
– Ну так как? – напомнила о себе Смерть.
– Н-нет, – процедил я сквозь зубы. – Я… я не знаю правил… и все тут!
– Велика важность! – Смерть ласково дотронулась до моей руки. – Я тебе все объясню. Уж я-то отлично знаю правила.
– Нет! Я должен найти своего учителя! – Я отдернул руку, как от горячего, и, не оглядываясь, побежал.
Вдруг подо мной разверзлась земля. Образовалась яма, на дне которой торчали острые пики. Яма, в которой сидело чудовище с разинутой зубастой и клыкастой пастью. Я попытался остановиться, отступить назад, но не успел, я уже падал, падал, падал…
Сзади отрывисто прозвучал голос учителя, и я очутился на твердой земле рядом с ним. И никаких привидений поблизости.
Эбенезум чихнул, сильно качнувшись вперед, – такова была невероятная сила его чиха.
– Заклинание, на время изгоняющее духов, – наконец выдохнул он. – Это все, что мне по силам.
Я радостно приплясывал на потрескавшейся земле, пока мой учитель приходил в себя. Так значит, Эбенезум сумел-таки освободиться от призраков в санях! Надежда снова мне улыбнулась.
На вопрос, как ему удалось бежать, Эбенезум пожал плечами:
– Я просто дал себе волю и чихал всласть. Привидения были готовы к колдовству, к поединку интеллектов – словом, ко всему, кроме мощнейшей носовой активности. Они просто испарились, испугавшись разрушительной силы моего чиха.
– Но это же чудесно! – воскликнул я. – Теперь мы в два счета выберемся из этой проклятой долины!
Эбенезум покачал головой:
– Смерть никогда не совершает одну и ту же ошибку дважды. Следующая команда призраков будет уже подготовлена к проявлениям моего заболевания.
Тетушка Мэгги вынырнула из-за камня. Она едва доковыляла до Эбенезума, упала у его ног и простонала:
– Наконец-то! Полтергейст исчез!
Волшебник с важностью кивнул:
– Заклинание, изгоняющее духов!
Мэгги облегченно вздохнула:
– Он измучил меня! Требовал, чтобы я его тоже пощекотала. Но всему же есть предел! Это было бы уж совсем… Заклинание? Так значит, ты последовал своему призванию и получил-таки диплом волшебника! Я все не решалась спросить тебя об этом. Да, упорства-то у тебя всегда было хоть отбавляй, а вот способностей…
Эбенезум кашлянул:
– Это всего лишь временное заклинание. Смерть сильнее обыкновенной магии, и привидения вот-вот появятся снова. Нам нужно что-то решить.
Мэгги рассмеялась:
– Я уже пережила одну такую ночь с помощью колдовства. Глядишь, переживем и эту. А еще возьмем да и отыграем мое королевство обратно! – Она хлопнула Эбенезума по плечу. – Все-таки из одного из моих учеников вышел толк! Ну-ка посмотрим, на что ты способен. Ничего особенного не надо: сотвори, например, птичку из воздуха или преврати воду в вино – ну что-нибудь простенькое, чтобы порадовать старушку!
Эбенезум пронзил ее строгим взглядом серьезного волшебника:
– Наши жизни в опасности. Мне нужно сосредоточиться.
Он отошел в сторону, к каменному кольцу.
Мэгги восхищенно улыбнулась:
– Вот истинный волшебник! Должно быть, он не знает себе равных в своем деле. – Она глубоко вздохнула. – Хотела бы я колдовать, как раньше! Нет, я уже не та. Могу, конечно, сварганить заклинаньице-другое, когда кураж есть. Но настоящие дела мне уже не по зубам.
Я колебался, рассказать ли ей о хвори Эбенезума, сообщить ли о том, что сложные заклинания, которые могли бы выручить нас из беды, сейчас и ему не под силу. Нет, не стоило понапрасну расстраивать старушку. Лучше уж сам буду расстраиваться за двоих.
– Однако позволь поведать тебе мою историю, и ты поймешь, почему я здесь, – сказала Мэгги. – Ты уже знаешь о прекрасном королевстве и о красавице принцессе. Ну вот. А потом, как водится, с неба посыпались жабы. Кстати, я тебе еще не рассказывала о возлюбленном принцессы, Унвине, убитом в день их свадьбы? Нет? О, это самое интересное…
– Утю-тю-тю-тю! – прорезался бесплотный гаденький голосок. Срок действия заклинания истек.
Мне в ухо дохнул холодный ветер.
– Эй, парень, – прошептал женский голос. – Неужели у такого красавчика сегодня ночью еще не назначено свидание?
Повернувшись, я увидел самое прекрасное в мире привидение. Я просто онемел от восторга; стройное, бледное, с длинными серебристыми волосами и без всякой одежды! И тут все зависело от угла зрения: иногда тело просвечивало насквозь, а иногда… тут уж просто приходилось отводить глаза.
– А-а! Ты, значит, молчун, – сказала она, взяла меня за руку и сплела свои пальцы с моими.
Ее прикосновение обожгло холодом. Рука и плечо будто обледенели. Она придвинулась ближе. От ее дыхания веяло осенью. Приоткрытые губы были так близко от моих! Я бы жизнь отдал, чтобы поцеловать эти губы!
– Можем с тобой сыграть в одну игру, – произнесли эти полные прохладные губы. – Называется «бутылочка».
О да, да, в какую угодно игру! Все девушки, каких я только знал в Западных Королевствах, даже моя полуденная красавица Эли, ничего теперь не значили для меня.
Но мою ледяную возлюбленную оторвали от меня. Она улетела, крутясь в воздухе и распадаясь на куски эктоплазмы.
– Кое-что я еще могу! – самодовольно улыбнулась Мэгги. – Берегись суккубов. Вредно для здоровья.
– Старуха! – перед нами вновь выросла Смерть. – Что ты знаешь о любви? Уже сто лет, как тело твое высохло и одряхлело. Ты просто пустая, ненужная оболочка, которую уже ничем не заполнить. Или, может, попробуем?
Смерть взмахнула рукой, и рядом с нами материализовался прекрасный юноша.
– Унвин? – пролепетала старуха. – Это ты, Унвин?
– Мэгредел! – воскликнул юноша. – Что с тобой стало?
Мэгги заплакала:
– Дело не во мне, Унвин, а в тебе! Тебя так долго не было. Я так давно тебя не видела!
– Подумай, женщина, – сказала Смерть. – Хочешь, пойдем со мной, и вы снова будете вместе. Навсегда.
Но у Мэгги печаль уже сменилась гневом.
– Нет уж! Ты украла мое королевство! С Унвином я так и так скоро увижусь. А пока я должна вернуть то, что у меня было отнято!
– Фу, как грубо! – Смерть со скучающим видом разглядывала свои костлявые пальцы. – Да, мне нужно это место. Надо же где-то порезвиться моим привидениям! – Она повернулась ко мне. – Оставим этих влюбленных вдвоем, пусть поговорят. Пойдем, проведу для тебя небольшую экскурсию.
Я и моргнуть не успел, как уже следовал за ней. Смерть улыбнулась:
– Чур, руки за спину!
Собрав всю свою волю и даже пальцем не пошевельнув, я так и шел за ней, не выполнив приказания.
У Смерти в руках появились маленькие прямоугольнички, которые она раскрыла перед собой веером, как карты.
– Ну-ка взгляни!
Я всмотрелся в прямоугольники.
– Вот оно, мое королевство.
Видения, множество видений! Воюющие армии, смеющиеся женщины, люди в обычной одежде и каких-то нелепых костюмах, одни ползают по земле, другие взбираются на деревья, третьи летают по воздуху в странных машинах.
– Удивительно! – невольно вырвалось у меня.
Смерть кивнула:
– Столько возни с этими карточками! Тем не менее раз в сто тридцать семь лет мы выхватываем куски жизни и показываем их.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20