Наконец пара, стоявшая перед ними, прошла, и Софи реверансом поприветствовала хозяев, стоявших на вершине мраморной лестницы. Затем они прошли в гардеробную, чтобы оставить там свои плащи и привести в порядок прически.Беатрис похлопала дочь по руке, и Софи, которая была значительно выше своей матери, наклонилась к ней.– Дорогая, пожалуйста, не забудь: если заметишь герцога, немедленно скажи мне. Я не пожалею никаких усилий, постараюсь представить тебя ему и сделать так, чтобы вы потанцевали хотя бы один танец!Софи с трудом скрыла недовольство словами матери, которая так не вовремя собралась «не жалеть усилий».– Мама, предоставь это мне и не вмешивайся, пусть все идет своим чередом.– Как это «не вмешивайся»? – возмущенно прошептала Беатрис. – Я твоя мать и хочу для тебя только самого лучшего. Я знаю, что ты ищешь сказочного героя, но сказки далеко не всегда совпадают с реальной жизнью...На этом Беатрис закончила свои нравоучения, чему Софи была несказанно рада. Одна мысль о том, что мать собирается уже этим вечером «подцепить герцога на крючок», вызывала у нее желание провалиться сквозь щель в полу и оставаться там до утра.Софи твердо решила не допускать, чтобы ее преподнесли герцогу как малиновый крем на блюдечке с золотой каемочкой, который он мог бы понюхать и попробовать, прежде чем решить, нравится ему это угощение или нет. Сегодня вечером она сама будет решать, что ей делать, и если все-таки захочет познакомиться с ним, сделает это в хорошем настроении и по своей воле.Джеймс, как всегда, появился на балу с опозданием и быстро прошел через зал. Холодным взглядом он окинул просторное помещение, которое освещали свечи в низко висящих массивных подсвечниках и блеск золотых кружев на дамских платьях самых различных оттенков. Пол зала был отполирован до зеркального блеска, и пары плавно кружились в вальсе под изумительную музыку Штрауса.Проходя через толпу, Джеймс ощущал на себе многочисленные взгляды девиц, ждущих кавалеров; на руках у них висели незаполненные танцевальные карты и маленькие карандаши. Девицы нервно обмахивались веерами, лица их выражали нешуточное волнение.Уитби, стоявший на другом конце зала, заметив приятеля, махнул ему рукой и, приветствуя его, поднял бокал с шампанским. Через несколько минут, пробравшись мимо стоявших у стены пальм и папоротников, граф подошел к Джеймсу.– Так ты все-таки пришел! Это на тебя не похоже – два вечера подряд на балах, и напоминает мне былые времена.Уитби и Джеймс познакомились очень давно – они подружились еще в Итоне, и дружба их только окрепла, когда обоих исключили из школы за то, что, соорудив огромную рогатку, они разбили камнем окно в кабинете директора.– Ты пришел, чтобы еще раз увидеть ее? – спокойно спросил граф.– Ее? Это кого же?– Американку, конечно. – У Уитби хватило ума говорить потише.– Неужели она опять появилась? – Джеймс старался говорить равнодушно, в то же время решая, нужно ли ему пригласить ее на танец.– Конечно, – Эдвард приподнял свой бокал с шампанским и указал им на танцующих, – вон там, в платье красного цвета, танцует с бароном из Норфолка... Никак не могу вспомнить его имя...Имя джентльмена было лорд Хатфилд, но Джеймс промолчал, поскольку все его внимание было обращено на приближавшуюся к нему в танце красавицу, которая, улыбаясь, покоряла всех своим обаянием. Потом он услышал шуршание шелкового платья, почувствовал аромат ее духов. Когда танцующая пара повернулась, взгляды их встретились.Господи, да она просто обворожительна!Потом герцог начал думать о том, какая из нее может получиться жена. Она, безусловно, не растворится в роскошных обоях, а судя по тому, как его тело реагировало на ее присутствие, ограничить всю эту затею только рамками бизнеса ему вряд ли удастся.Но, черт возьми, он вовсе не собирался вступать в брак, в котором будет место страсти, каким бы выгодным этот брак ни казался, более того, он старался избавиться от подобной возможности любой ценой. Лучше ему все же найти другой способ для того, чтобы поправить свое финансовое положение.– Барону повезло, – проговорил Уитби, когда пара удалилась от них.– А почему ты с ней не танцуешь? Или ты уже танцевал?– Нет еще, но скоро придет и моя очередь. Я записался на последний свободный танец в ее танцевальной карте.Итак, подумал Джеймс, карта ее заполнена. Значит, сегодня ему не удастся потанцевать с ней. Не лучше ли потанцевать с какой-нибудь скучающей девицей и потом отправиться домой спать?Вальс закончился, и они вместе с Уитби, пройдя вдоль зала, остановились побеседовать с Уэлсами, Карсуэлами и Нортонами. Добравшись до другого конца зала, они взяли по бокалу шампанского у проходившего мимо официанта, и в этот момент молодая американка отвернулась от лорда Брэдли, с которым она беседовала, и направилась прямо к ним. Мамаша ее торопливо семенила за дочкой.– Боже, кажется, она идет сюда... – в недоумении произнес Уитби.Всем присутствовавшим на балу было хорошо известно, что леди не имеет права подходить к джентльмену в танцевальном зале и обязана терпеливо ждать, пока он первым подойдет и заговорит с ней.Ох уж эти американки!.. Джеймс удивленно покачал головой, в то время как граф выпрямился в ожидании.– Добрый вечер, лорд Уитби, – вежливо сказала Софи. Голос ее, глубокий и мягкий, как бархат, отчего-то показался Джеймсу давно знакомым. – Как приятно опять увидеться с вами!Оркестр заиграл менуэт. Уитби улыбнулся, и улыбка его сразу дала Джеймсу понять, что друг его весьма заинтересовался стоявшей перед ними красавицей, чья взволнованная мамаша, стоя позади дочери, зорко наблюдала за происходящим.– Уэнтуорт, – с достоинством проговорил Уитби, – позволь представить тебе мисс Софи Уилсон и миссис Беатрис Уилсон, приехавших из Америки. Его светлость герцог Уэнтуорт, – обратился он к дамам.Мисс Уилсон протянула затянутую в перчатку руку. Знала ли она, что опять нарушает этикет? Незамужние леди не протягивают руки герцогу, особенно в танцевальном зале.– Ваша светлость, это большая честь для меня, – произнесла Софи, однако не сделала при этом реверанса.Джеймс торопливо взял ее руку. Он прекрасно понимал, что такая оплошность могла погубить репутацию девушки в один момент. Беспокоилась ли она об этом? Вероятно, нет. Американка, должно быть, отлично знала, что именно это качество ее соотечественниц – нарушение ими всех установленных годами правил английского этикета – делало их оригинальными, развлекало принца Уэльского и вызывало особое любопытство в его окружении.– Для меня также, мисс Уилсон. – Джеймс поцеловал ее руку.– Мне кажется, я видела вас вчера вечером на балу у лорда Брэдли. – Американская красавица слегка прищурилась.Джеймс поклонился:– Да, я был там некоторое время. Вы, однако, покинули бал даже раньше меня.– Мне льстит, что вы это заметили...Она, безусловно, была уверена в себе и выглядела гораздо спокойнее, чем ее мать. Герцог внимательно осмотрел невысокую немолодую женщину с огромными драгоценностями на шее, беспокойно смотревшую по сторонам, словно она упорно хотела понять, что же происходит вокруг нее на самом деле. Джеймсу даже захотелось успокоить ее.– Вы довольны своим визитом в Лондон, миссис Уилсон?– Да, ваша светлость, благодарю, – ответила Беатрис, явно довольная тем, что герцог обратился к ней. Голос у нее был резкий и даже немного колючий.Когда Софи снисходительно посмотрела вниз, на мать, а затем без всякого интереса взглянула на него, Джеймс понял, что вся эта затея с представлением была устроена лишь для того, чтобы удовлетворить тщеславное желание Беатрис представить дочь знаменитому герцогу.– А где находится ваш дом, ваша светлость? – поинтересовалась Софи. – В какой части страны?– В Йоркшире, – нехотя ответил Джеймс.– Я слышала, что природа на севере Англии очень красива.Герцог ничего не ответил, и в результате возникло неловкое молчание.– Вы не единственный сын у ваших родителей? – продолжала расспрашивать его Софи.– Нет.– Есть еще братья или сестры?– И те и другие.– Как приятно. А вы с ними близки? Они приезжают вместе с вами в Лондон?Уитби откашлялся, как будто собираясь что-то сказать, и герцог догадался, что его друг намерен исправить очередную ошибку американки. Впрочем, самому Джеймсу казалось, что для нее это имеет так же мало значения, как и ее предыдущие оплошности.– Мисс Уилсон, – наконец тихим голосом заговорил Эдвард Уитби, – наверное, кому-нибудь из нас следует объяснить вам, что личные вопросы, которые можно задавать в вашей стране, здесь рассматриваются как вторжение в частную жизнь другого человека. Я говорю об этом как друг, чтобы уберечь вас от неловкости. Очевидно, раньше вам никто не сообщил об этом...Граф произнес эти слова достаточно мягко. И хотя Беатрис, похоже, пришла в ужас от сложившейся ситуации, на лице ее дочери не возникло никаких признаков смущения.– О нет, мне говорили об этом, – Софи раскрыла веер и лениво начала обмахиваться им, – но все равно я весьма благодарна вам за заботу.Уитби слегка поклонился, что должно было означать: «Всегда рад помочь», а Джеймс с большим трудом удержался, чтобы не расхохотаться и не сказать девушке «браво». Она посмеялась над английским этикетом, и ее это абсолютно не испугало. Наверное, именно поэтому Берти был так очарован ею, ее явный нонконформизм развлекал его, и слава Богу: если бы не его поддержка, будущее американской невесты было бы погублено.Взглянув на Беатрис, Джеймс увидел, что она побледнела, видимо, считая, что все пропало, и тут же пришел ей на помощь:– Я весьма разочарован: танцевальная карта вашей дочери уже заполнена. Возможно, в следующий раз я приду пораньше, и тогда...В глазах Беатрис засветилась надежда.– Ваша светлость, – заторопилась она, – один танец у нее не занят, я уверена.Почему-то это не удивило Джеймса, и он приятно улыбнулся:– Тогда, может быть, вы разрешите занять его?– О да, конечно! – Беатрис неловко схватила карту, висевшую на руке Софи, и тут же записала его имя, щеки ее раскраснелись. Все было как всегда – тот же жаждущий взгляд, и ничего нового; разве что английские матери обычно лучше скрывали свои чувства, чем эта любвеобильная американская мамаша.Мисс Уилсон вежливо ответила на его улыбку.– С нетерпением буду ждать, ваша светлость.Джеймс быстро взглянул на нее и сразу понял, что она говорит неправду; и тут же неизвестно откуда взявшийся джентльмен схватил Софи за руку и повел в центр зала, где они замерли в ожидании кадрили.Миссис Уилсон извинилась, отошла к группе беседовавших пожилых леди, и Джеймс остался стоять рядом с Уитби, который тут же начал оправдываться:– Сам не знаю, как это мне пришло в голову вмешиваться и исправлять ее ошибки...Джеймс рассмеялся:– Но признайся, она ничуть не растерялась.– Да, но я не удивлюсь, если теперь она откажется танцевать со мной. Я поступил как настоящий идиот – хотел произвести на нее хорошее впечатление, и вот на тебе... Но если говорить серьезно, то она в самом деле нарушила этикет, не пожелав сделать реверанс. Если эта американка не хочет быть отторгнутой лондонским обществом, ей так или иначе придется ознакомиться с нашими обычаями и манерами.– Уверяю тебя, Уитби, она прекрасно их знает. Просто эта девушка позволяет себе делать то, что хочет.Перед тем как уйти, Джеймс похлопал приятеля по руке и спокойно сказал:– Желаю тебе удачи, друг мой.Сам он решил отказаться от идеи жениться на американке, независимо от величины приданого, потому что каким-то непонятным образом за время этой короткой несерьезной беседы она опять вызвала в нем такие ощущения, которые в течение многих лет он намеренно подавлял.В конце вечера Джеймс столкнулся со своей матерью, которая стояла у двери, где дул небольшой ветерок, и обмахивалась веером. Она явно была чем-то недовольна.– Ты беседовал с этой американкой...– Да, лорд Уитби представил мне ее.– Я видела, как она без всякого стеснения направилась к тебе. – Герцогиня отвела взгляд в сторону и небрежно добавила: – Впрочем, ничего удивительного – эти американки всегда сами себя представляют.Заложив руки за спину, Джеймс продолжал неподвижно стоять рядом с матерью. Никто из них не торопился продолжить разговор, и они молча наблюдали за танцующими.– Ты знаешь, дочь лорда Визерби сегодня тоже здесь, – наконец произнесла герцогиня, – отчего бы тебе с ней не поговорить? Она очаровательная малышка. Жаль, что леди Визерби умерла так рано. – Вдовствующая герцогиня прекрасно знала, что навязывать сыну девиц совершенно бесполезно: ему это ужасно не нравилось, и настойчивость в этом вопросе могла принести больше вреда, чем пользы, – вот почему она старалась действовать максимально осторожно. – Посмотри, вот и Лили, – проговорила она, – танцуете бароном. Жаль только, что он такого маленького роста.Джеймс улыбнулся сестре, когда пара приблизилась к ним; в светлом платье с золотой отделкой Лили выглядела очень изящной и, казалось, получала искреннее удовольствие.Через несколько минут должен был начаться последний танец, и герцог ожидал его с нетерпением. Ищущим взглядом осмотрев зал, он увидел американку в тот же самый момент, когда она заметила его. Он улыбнулся, немного наклонил голову, и она ответила улыбкой. Тогда он сделал шаг, направляясь к ней, и тут же герцогиня, о существовании которой он совершенно забыл, схватила его за рукав.– Ты ведь не собираешься танцевать с ней, Джеймс? – взволнованно спросила она, и морщины на ее жестком лице стали еще глубже.Освободившись от ее руки, герцог сердито произнес:– Ты забываешься, мама!Побледнев, герцогиня отошла от него в отчаянии оттого, что не смогла его удержать.Ее недовольство не оказало на сына никакого влияния, поскольку с тех пор, как он стал взрослым, они оба прекрасно знали, что у нее не было никакой возможности руководить им. Битье в школьной комнате осталось далеко позади, зато теперь у Джеймса не было ни малейшего желания сделать ее счастливой или позволить ей гордиться им.Отбросив все посторонние мысли, герцог поправил галстук и, не обращая больше внимания на стоявшую возле него пожилую герцогиню, уверенным шагом направился через зал к богатой американке. Глава 3 Подождав, пока мисс Уилсон поднимет шлейф своего платья, Джеймс положил ей на талию одетую в перчатку руку, а затем грациозно и уверенно повел ее в вальсе под музыку «Голубого Дуная». Он получал удовольствие от танца и был приятно удивлен легкостью, с которой она подчинялась его воле. В танце Софи была почти невесомой, как облако, движущееся от дуновения легкого ветра; от нее исходил аромат цветов, и хотя герцог не знал, каких именно, но аромат напомнил ему о весне, когда он, будучи еще мальчиком, получил разрешение прогуляться по зеленой траве и красивому вереску до заброшенного спокойного озера. Он уже очень давно не вспоминал об этом.Первые несколько мгновений они танцевали молча, не пытаясь взглянуть в глаза друг друга. Тем не менее, Джеймсу хотелось узнать, какую жизнь она вела раньше, в каком доме жила, где училась. Она уже успела спросить у него о его братьях и сестрах, теперь то же самое он рассчитывал узнать у нее. Есть ли у нее сестры и братья, сколько их? Является ли она старшей? Похожи ли они на нее? И откуда у нее такая красота и уверенность в себе?– Вы неплохо танцуете, – сказал он, когда она, наконец, посмотрела ему в глаза.– Только потому, что вы прекрасно ведете, ваша светлость. Мне очень легко танцевать с вами. – Софи замолчала, и Джеймсу это показалось странным: общаясь с другими партнерами, она все время улыбалась и говорила без умолку.– Почему вы не смотрите на меня? – спросил герцог, нарушая джентльменские правила вежливости. В душе он совсем не был джентльменом и хотел сразу все выяснить.Софи подняла на него удивленный взгляд:– Большинство дам не смотрят на своих партнеров во время танца.– Но, как я заметил, вы смотрели на всех своих партнеров. Возможно, я вам не нравлюсь? Если так, я хотел бы, по крайней мере, знать причину. – Герцог резко повернул ее, чтобы избежать столкновения с вальсирующей рядом парой.– Я слишком мало вас знаю, чтобы определить, нравитесь вы мне или нет. Вы произвели на меня впечатление человека, которому неинтересны легкомысленные беседы. Отличный мастерский поворот, ваша светлость, – добавила она, улыбнувшись.– Почему вы так думаете? Вы считаете, что можете судить о человеке по одному только первому впечатлению?Софи быстро взглянула на него, и герцог понял, что удивил ее. Помолчав несколько секунд, она проговорила:– Буду откровенной, ваша светлость, до меня дошли слухи о том, что вас следует опасаться. Здесь вас называют Опасным Герцогом, и это заставляет меня быть осторожной при общении с вами. С другой стороны, у меня есть собственная голова на плечах и я не привыкла верить пустым слухам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31