возможно, она целует сейчас свою подушку и думает, что это Пьер.Следовало признаться, что такая картина вполне успокоила бы Софи. Ей хотелось верить, что большая часть услышанного ею накануне от Лили была просто фантазией – другое объяснение оказалось бы весьма опасным.Когда она постучала в дверь и ответа не последовало, Софи постучала еще раз, а затем вошла в комнату, но там никого не было.– Лили? – Почувствовав неладное, Софи подошла к большому дубовому гардеробу и открыла дверцу. Платьев там не было.Подобрав юбки, Софи бросилась разыскивать горничную Лили.– Жозефина! – закричала она на весь коридор, не очень отдавая себе отчет в том, куда направляется и где остановится, желая лишь получить хоть какой-нибудь ответ.Когда она подбежала к главной лестнице, домоправительница миссис Далримпл, появившись внизу, глядя вверх, спросила:– Ваша светлость, что случилось?– Где Жозефина? – спросила Софи, быстро спускаясь по лестнице.– Она утром отправилась в деревню, – объяснила миссис Далримпл.– Леди Лили тоже была с ней?– Нет, леди Лили просила, чтобы ее не беспокоили. Она очень устала, ваша светлость, и сказала, что хочет побыть одна.Уловив, наконец, суть происшедшего, Софи, прежде всего, постаралась успокоиться. Ничего хорошего не будет, если все слуги узнают о том, какие страхи терзают ее.Но неужели Лили сбежала из дома с незнакомым человеком, который к тому же может оказаться ее сводным братом?«Боже, пусть это окажется моей фантазией, – подумала Софи. – Репутация девушки будет навсегда погублена. И если бы только это...»Софи глубоко вздохнула:– Понимаю. Тогда я не буду ее беспокоить. Пойду посмотрю, что делает Марион.Улыбнувшись, она стала медленно подниматься по лестнице, но как только убедилась, что ее никто не видит, тут же припустилась во всю прыть.Остановившись у дверей свекрови и переведя дух, Софи громко постучала.Когда Марион, открыв дверь, увидела выражение ее лица, она сразу отступила в сторону и жестом пригласила Софи войти.– В чем дело? Что случилось на этот раз?– Вы не знаете, где Лили?– Нет, я все утро была у себя. Разве она не вышла к ленчу?Приложив руку ко лбу, Софи на мгновение закрыла глаза.– Сядьте, Марион. Боюсь, случилось нечто страшное...Лицо старой герцогини мгновенно побледнело.– У нас нет времени, поэтому я буду говорить откровенно. Я только что была в комнате Лили и убедилась, что ее там нет. Она исчезла.– Исчезла? Что вы хотите этим сказать?– Ее платьев нет в гардеробе, а миссис Далримпл сказала мне, что Лили сегодня утром отослала горничную в деревню. Что, если она сбежала или совершила еще какую-нибудь глупость?Марион беспомощно опустилась на стул.– Нет, моя дочь не могла себе такого позволить! – Голос ее внезапно затих, и она тупо уставилась на стену.Софи опустилась на колени и осторожно коснулась плеча свекрови.– Мы должны сделать все, чтобы найти ее. – Она ударила кулаком по ручке кресла.. – Вот только где же Джеймс? Почему ему понадобилось именно сегодня ехать в Лондон?Неожиданно Марион схватила Софи за рукав.– Мы можем вызвать его. Почему бы нам не послать ему телеграмму?– Да, действительно, – обрадовалась Софи. – Напишем, чтобы он немедленно вернулся, так как это весьма срочно. – Поднявшись на ноги, Софи направилась к двери, но вдруг остановилась и обернулась к Марион: – Дай Бог, чтобы я ошиблась. Возможно, Лили просто захотелось побыть какое-то время в одиночестве...Старая герцогиня печально покачала головой:– Нет, я хорошо знаю свою дочь. В ней горячая кровь Лэнгдонов, и нам следует опасаться самого худшего. Глава 25 Измученный и усталый, Джеймс с трудом выбрался из кареты, и все же по ступеням замка Уэнтуорт он почти бежал, а зайдя в холл, на ходу бросил пальто лакею.– Где герцогиня? Я должен увидеть ее немедленно.– В гостиной, ваша светлость.Джеймс быстро прошел через холл. Телеграмма была пугающе неопределенной, и он всю дорогу обдумывал всевозможные причины. Может, Софи внезапно заболела или что-то случилось с матерью?Оставив Мартина в Лондоне, Джеймс поручил ему провести расследование относительно персоны Пьера Биле. В распоряжение брата он передал список людей, знавших их отца и, возможно, располагавших сведениями о Женевьеве. На этот раз Джеймс полностью доверился брату, и Мартин, казалось, был невероятно благодарен ему за доверие.Когда пришло время прощаться, брат обнял его, и этот момент стал незабываемым для Джеймса. Теперь уж он точно не упустит появившуюся возможность наладить новые, близкие отношения с младшим братом.С сильно бьющимся сердцем Джеймс зашел в гостиную. Софи сидела на диване и плакала, склонив голову на плечо Эдварда Уитби. На мгновение Джеймсу даже показалось, что это сон.Он остановился, и Софи подняла на него распухшие от слез глаза.– Наконец-то ты вернулся! – Она вскочила с дивана и быстро подошла к нему. – Слава Богу! Надеюсь, еще не все потеряно.Тот факт, что Уитби остался стоять у дивана, не ускользнул от внимания Джеймса. Он посмотрел на измученное лицо жены, потом перевел взгляд на своего старого друга.– Что здесь происходит, черт побери?– Полагаю, ты получил мою телеграмму? – спросила Софи, но он не в состоянии был сразу ответить, так безумно шумела кровь у него в голове.– Да, поэтому я и вернулся. – Джеймс взглянул на гостя. – А ты, почему здесь?Уитби сделал неуверенный шаг вперед, как будто не очень понимая, что ему следует отвечать, и тут Софи коснулась руки мужа.– Граф здесь потому, что я послала за ним. Мне нужна была помощь, а я не знала, когда ты вернешься. Ты не ответил на телеграмму.– Мне в голову не могло прийти, что на такую телеграмму следует отвечать.Софи махнула рукой, словно желая этим сказать, что сейчас не время спорить, затем повернулась к Уитби:– Надеюсь, вы простите нас, Эдвард, мне нужно поговорить с мужем с глазу на глаз. Мы пройдем в библиотеку, а вы пока налейте себе еще чашку чая.Уитби молча кивнул.– Да что, черт возьми, у вас тут происходит? – спросил Джеймс у жены, как только они вышли в холл. – У вас обоих такой вид, как будто кто-то умер.Софи молча покачала головой и приложила палец к губам, призывая его к молчанию, а когда они зашли в библиотеку, плотно прикрыла за собой двойную дверь.– Я так рада, что ты, наконец, вернулся Джеймс. Видишь ли, произошло кое-что весьма неприятное. Думаю, тебе стоит присесть.– Нет уж, я лучше постою. – У него уже совсем не оставалось терпения. Только что он застал жену плачущей на плече другого мужчины, который столь недавно собирался жениться на Софи. Теперь он хотел, наконец, узнать правду. – В телеграмме говорилось, что дело срочное. – Джеймс нахмурился. – Так что же произошло?Софи на мгновение задумалась: она просто не знала, как ей начать этот разговор. Плохие предчувствия возникли у нее сразу при виде раздраженного лица Джеймса. Она медленно прошла в центр комнаты.– Я очень многое должна сообщить тебе, Джеймс, и это не так просто, пойми меня. Твоя мать рассказала мне одну тайну, связанную с вашей семьей. Это и есть тот секрет, о котором ты не знаешь.Взгляд у Джеймса еще больше помрачнел, но Софи постаралась этого не замечать.– Дело касается вашего отца. Это может оказаться для тебя сюрпризом, но твоя мать... она была не первой его женой.Джеймс протянул руку, пытаясь остановить Софи.– Постой-постой. Ты послала мне телеграмму, требуя, чтобы я немедленно вернулся из Лондона, только для того, чтобы рассказать мне об этом?– Да, но...– Я давно знаю о существовании первой жены отца. Чего я не знал, так это того, что мать тоже была в курсе. – Он недоверчиво покачал головой. – Так она рассказала тебе?– Да.– Ради Бога, скажи, как тебе удалось убедить ее признаться в этом? Похоже, у тебя действительно талант – ты можешь проникать человеку в душу, хочет он этого или нет.Стоя неподвижно, Софи смотрела на мужа, не очень понимая смысл сказанного им. Что это было – он оскорбил ее или сделал ей комплимент?– Джеймс, сейчас совершенно не имеет значения, почему она рассказала все именно мне. Дело в том, что у этой истории есть последствия.– Какие еще последствия? – Джеймс, наконец, сел. Софи все еще колебалась.– Ты знаешь о существовании Женевьевы и о ее шантаже?– Шантаже? Нельзя ли поподробнее?Софи прошлась по комнате, отчаянно боясь, что ее рассказ может отрицательно повлиять на их брак и их счастье превратится в прах в ближайшие несколько секунд.– Женевьева угрожала твоей матери, – собравшись наконец, с силами, продолжила она, – она уверяла, что у нее есть сын, который и является настоящим наследником герцогства. Если Марион не заплатит ей столько, сколько она потребует, Женевьева грозила представить своего сына обществу и отобрать все у вашей семьи.Теперь уже Софи не сводила глаз с лица мужа, но Джеймс даже не пошевелился, только одна рука его сжалась в кулак.– Это и есть тот секрет, который ты не хотела мне открыть?– Да.– И ты верила, что у меня есть сводный брат?Софи молча кивнула.Сжав челюсти, Джеймс поднялся и медленно подошел к окну.– Это совсем не шутки, Софи. Ты не должна была скрывать от меня такую важную информацию.Дрожащим голосом Софи попыталась объяснить ему ситуацию, в которой оказалась отнюдь не по своей воле:– Я не собиралась скрывать что-либо от тебя и умоляла твою мать прийти и все рассказать тебе, но она отказывалась.Джеймс резко обернулся:– Ты сама должна была прийти ко мне. Запомни раз и навсегда – твоей первой и самой главной обязанностью является честность по отношению ко мне.Софи испуганно вскочила. Прежде Джеймс никогда не повышал на нее голоса, даже тогда, когда подозревал, что она написала любовное письмо другому мужчине.– Теперь я это понимаю, – сказала она, до боли сжав руки, – и жалею, что не поступила именно так. К сожалению, мои отношения с твоей матерью складывались не слишком удачно, и ты это отлично знаешь. Я была очень одинока, Джеймс, вдали от моей семьи, и мне отчаянно хотелось, чтобы меня приняли здесь как свою. Я очень хотела также, чтобы твоя мать относилась ко мне как к родной дочери и чтобы я могла платить ей таким же доверительным отношением. Когда я пообещала ей никому не рассказывать про ее секрет, понятия не имея, в чем этот секрет состоял, я еще не понимала, к каким последствиям это может привести. Только потом я почувствовала, что могла бы разрешить те проблемы, которые возникали между мной и Марион...– Разрешение наших семейных проблем вовсе не входит в твои обязанности, – холодно произнес Джеймс, – ты тут посторонняя и не можешь понять всего, да тебе это и не нужно.Его слова пронзили Софи, словно раскаленная игла, и она тихо проговорила сквозь зубы:– Возможно, посторонний – это и было то, что вам нужно.Не отвечая, Джеймс повернулся и молча посмотрел в окно.Внезапно Софи захотелось закричать как можно громче. Встав, она подошла к мужу и потянула за рукав, так что ему пришлось повернуться и посмотреть на нее.– Да что с тобой происходит? У тебя что, совсем нет сердца? Разве ты не видишь, что мне все это так же больно, как и тебе? Больше всего на свете я хочу стать членом этой семьи, а мне день за днем приходится мириться с твоей холодностью, хотя единственное, чего я добивалась, – это твоей любви. Теперь у меня такое ощущение, что я погубила последний шанс наладить наши отношения, ведь именно из-за моего желания быть принятой в вашу семью Лили грозит опасность.Глаза Джеймса сузились.– Что ты имеешь в виду? Какая еще опасность?Софи с трудом сохраняла присутствие духа и способность говорить.– Лили исчезла.– Исчезла? – недоверчиво переспросил Джеймс.– Да. Это второе неприятное событие, о котором я должна была тебе сказать, и именно из-за этого я вызвала тебя из Лондона.Впервые за время их разговора голос Джеймса задрожал:– Мадам, может быть, вы попробуете объяснить яснее?Софи кивнула:– Прошлой ночью Лили пришла ко мне и рассказала, что она влюбилась.– Влюбилась в кого?– В Пьера Биле – человека, которого Женевьева называет своим сыном.Лицо Джеймса побагровело.– Боже, так она утверждает, что Пьер ее сын? И ты считаешь, что Лили сбежала именно с ним?– Пока это только предположение, но она исчезла из дома... и ее платья тоже.Нервно проведя рукой по волосам, Джеймс поспешно направился к двери.– Так вот почему Уитби здесь, – проговорил он не останавливаясь. – Ты ему все рассказала?Софи поспешила вслед за мужем.– Да, я была в отчаянии. Мне надо было, чтобы кто-то отправился в коттедж, где жил Пьер, и поинтересовался им в соседней деревне, но я опасалась довериться кому-нибудь из слуг. Зато я знала, что вы с Эдвардом были большими друзьями, и поэтому он оказался единственным человеком, к которому я могла обратиться за помощью.Подойдя к гостиной, Джеймс рывком открыл дверь. Увидев его, Уитби вскочил.– Ты уже знаешь, что произошло?– Да. – Джеймс подождал, пока Софи вошла в гостиную, закрыл дверь и повернулся к Эдварду: – Ты искал Лили?– Разумеется, но ее нигде нет. Коттедж, в котором жил Пьер Биле, абсолютно пуст. Лорд Мэндерлин понятия не имеет о том, куда и когда уехал этот тип – он даже не заплатил за свое пребывание. Потом я поинтересовался в деревне, но Лили там никто не видел.Джеймс хмуро посмотрел на жену:– Как долго она отсутствует?– Со вчерашнего утра.– И никто в доме до сих пор об этом не знает? А где ее горничная?– Я беспокоилась о репутации Лили, поэтому не стала никому ничего об этом рассказывать, а ее горничную отослала в деревню отдохнуть. Мы продолжаем играть в кошки-мышки, заставляя всех думать, что Лили у себя в комнате, но как долго это может продолжаться, я не знаю.Джеймс кивнул:– На этот раз ты поступила правильно. Уитби, мне понадобится твоя помощь.– Я к твоим услугам.Джеймс принялся ходить по комнате, видимо, размышляя.– А мать знает обо всем?– Да, – печально ответила Софи, – она у себя в комнате и плачет беспрерывно.– Насколько верно, что Лили сбежала именно с Пьером?– Теперь я уже не могу быть уверена ни в чем, просто мой инстинкт подсказывает, что так оно и есть. После того как она пришла ко мне прошлой ночью...– Что именно она говорила?– Лили призналась, что полюбила его, и просила меня поговорить с тобой, убедить тебя принять Пьера.– Принять его? Если все, о чем ты рассказала, правда, то это значит, что он участвует в шантаже нашей семьи и, больше того, может оказаться нашим сводным братом.– Я знаю. Я пыталась удержать ее.– Да, мадам, но ваши действия оказались малоэффективными, – недовольно произнес Джеймс.Софи вспыхнула. Вся злость и все раздражение, копившиеся в ней в эти последние дни, нахлынули на нее как лавина.– Полагаю, это не моя вина. – Она уже не могла остановиться. – Ты правильно сказал, я тут посторонняя. Скандалы, связанные с твоим отцом, секреты твоей матери и этот мерзкий шантаж начались задолго до того, как моя нога ступила на землю Англии. Но никто из вас не оказался бы в столь ужасном положении, если бы вы хотя бы просто умели разговаривать друг с другом.Некоторое время мужчины молчали, потом Уитби неуверенно произнес:– Наверное, я оставлю вас ненадолго.Однако Джеймс остановил его:– Нет, Эдвард, не уходи.Софи старалась подавить страх в своем сердце, страх оттого, что она слишком сильно надавила на мужа. Ей казалось, что он уже никогда не простит ей то, что в столь тяжелое время она откровенно высказала ему свои претензии, хотя каждое слово, сказанное ею, было правдой.Внезапно Джеймс подошел к ней и долго смотрел ей в глаза.– Похоже, на этот раз моя жена сказала правду, – медленно проговорил он.Софи недоверчиво посмотрела на мужа. Неужели она, в самом деле, слышала эти слова?– Мы слишком многое пытались сохранить в секрете, – продолжал Джеймс, – и из-за этого оказались в таком кошмаре.Невероятное волнение охватило Софи. Джеймс все-таки услышал ее и согласился с ней!Это было уже кое-что. Не извинение за все, что он ей наговорил, и ничего похожего на объяснение в любви, но все-таки маленькая победа.Джеймс осторожно коснулся ее плеча, и это вызвало в ее душе бурю эмоций. Как ей хотелось, чтобы все беды остались позади, Лили, целая и невредимая, вернулась домой, Марион перестала плакать! И еще ей ужасно хотелось суметь сломать тот барьер, который ее муж пытался воздвигнуть между ними.Переведя взгляд на Уитби, Джеймс решительно заявил:– Нам надо составить план действий.– Я готов, – ответил Эдвард. – С чего начнем? Глава 26 Когда Джеймс вошел в спальню своей матери, начался сильный дождь. Окно в комнате было открыто, и порыв ветра взметнул вверх белые кружевные шторы. А дождь все усиливался.Марион, сгорбившись, сидела на стуле у потухшего камина, ноги ее были завернуты в одеяло, у глаз она держала носовой платок. Она все еще не сняла ночной халат и чепчик, а глаза ее были красными и распухшими.Первым делом Джеймс закрыл окно, избавившись от звуков завывающего ветра, потом обернулся к матери. Еще никогда он не видел ее такой беспомощной.Что-то сдвинулось у него в сердце – им вдруг овладело незнакомое ему доселе ощущение, касающееся его отношений с матерью, и это удивило его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31