Преследуемые почти по пятам онейрозаврами. Как будто одни приводят других.
Лейстер помолчал.
— Ты же это не всерьез?
— Не знаю. И те, и другие используют инфразвук. Вполне возможно, что существует не только внутривидовая, но и межвидовая коммуникация. Нам обязательно нужно это проверить.
— А как мы это проверим? Ты можешь соорудить какой-нибудь прибор?
— Легко. У нас же есть пара магнитофонов. Все, что нужно, — это прокрутить запись задом наперед на большой скорости, чтобы сделать инфразвук слышимым.
— Но тебе придется отрывать время от ремонта маячка времени.
Лай-Цзу удивленно взглянула на Лейстера.
— О, Ричард, — сказала она как о чем-то давно всем известном, — я думала, ты сам сообразил. Я уже сто лет к нему не притрагивалась.
К своему удивлению, Лейстер понял, что она права. Палеонтолог знал, что Лай-Цзу оставила надежду когда-либо вернуться в свое время. Он знал это уже несколько месяцев.
Настало время идти домой. Они осторожно прокладывали себе путь, сперва спускаясь с пологой стороны обрыва, а потом пробираясь через лес. Неровно мерцал свет одного из двух уцелевших фонарей. С тех пор, как две недели назад Чак потерял третий, фонари внесли в список вещей, не разрешенных к выносу из лагеря. Но положение Лай-Цзу позволило нарушить правило. Лейстер освещал ей путь, идя на полшага впереди и чуть сбоку.
— Я скучаю по Джамалу и Далджит, — сказала Лай-Цзу.
— Они звонят каждый день.
— Это все-таки не то.
В конце дождливого сезона Далджит и Джамал покинули лагерь, чтобы на полпути встретить возвращающиеся из мест миграции стада, попытаться пересчитать животных и понаблюдать за их поведением. Они даже хотели сопровождать их с самого начала миграции и вернуться обратно весной. Однако на общем совете, обсудив все «за» и «против», решили, что в лагере просто не хватит ресурсов для снаряжения такой экспедиции. Пришлось найти компромисс.
Стикс был притоком реки Иден, которая текла через Далекие горы (напоминающие скорее холмы) к Водяному ущелью. Там, на возвышении, как раз над миграционными тропами, и разбили лагерь Джамал и Далджит.
Две недели они ждали, когда появятся стада. Наконец с огромным волнением сообщили, что мимо них прошло около пятидесяти онейрозавров. Преследуемые тираннозаврами, они разбились на небольшие группы. Потом все опять затихло.
В просвете между деревьями показалась Дымная лощина. В хижине горел свет.
— Странно, — пробормотал Лейстер. — Они что, до сих пор не ложились?
Он и Лай-Цзу ускользнули из дома на закате, объяснив только, что вернутся поздно.
— Далджит и Джамал будут звонить, забыл? Сегодня ночью можно связаться с ними через спутник. Если днем эти двое обнаружили что-нибудь интересное, они смогут рассказать нам об этом только сейчас.
— Знаешь, этот спутник был бы намного полезней, если бы почаще оказывался в пределах досягаемости. Почему нельзя запустить его на геостационарную орбиту?
— По двум очевидным причинам. Во-первых, для того, чтобы вывести его на такую высокую орбиту, понадобилось бы гораздо больше топлива. Во-вторых, геостационарная орбита совершенно не подходит для картографического спутника.
— А почему геостационарная орбита находится так высоко? Гораздо удобней было бы сделать ее пониже.
— Потому что… Да ты дурака валяешь!
— Только сейчас сообразила?
Поддразнивая друг друга, они ввалились в хижину и увидели, что остальные столпились вокруг Чака, говорящего по телефону. Его лицо было непривычно напряженным.
— Это Далджит, — сказал он. — У Джамала травма.
К счастью, травма Джамала оказалась не более чем сломанной ногой. К несчастью, она не оставила им с Далджит никаких шансов вернуться домой самостоятельно. И это в момент, когда их запасы съестного подошли к концу, а мигрирующие динозавры как раз появились на горизонте.
После горячих споров сошлись на том, что они не могут позволить себе отпустить больше трех спасателей. Споря еще горячей, выбрали этих троих. Ими стали Лейстер как лучший знаток местности, Тамара как самый искусный охотник и Чак, потому что его выбрали первые двое.
— Почему я? — недоверчиво спросил Чак. Последнее время он несколько упал духом, потерять фонарь — дело серьезное.
— Потому что ты не дашь нам закиснуть, — сказал Тамара. Лейстер угрюмо кивнул.
На лице Чака расцвела довольная ухмылка.
Утром они собрали рюкзаки, поровну разделив поклажу — маленькую палатку, три спальных мешка, моток веревки, ножи, топорик, вяленое крокодилье мясо и пеммикан из гадрозавра, аптечку, самодельную солнечную батарею, средство от насекомых, фотоаппарат «Лейка», мобильный телефон, заряжающийся от солнца, карту и компас, пьезозажи-галку, чтобы разводить костер, крючки и леску, моток проволоки, темные очки, рулон изоленты на случай, если у кого-то развалится обувь, смену одежды, зубные щетки, полотенце, две ручки, блокнот, три бутылки воды и котелок — ее кипятить. Они три раза проверили все по списку, убедились, что ничего не забыли, и развернули карту, чтобы наметить маршрут.
— Далджит и Джамал спускались вниз по течению Стикса в долину Идена, — сказала Джиллиан. — Но сейчас, когда мигрируют стада, этот путь недоступен. Вам придется идти напрямую, по суше. — Она провела линию от Дымной лощины до Водяного ущелья. — Тут где-то миль двадцать пять.
— Всего ничего! — фыркнул Чак.
— Но больше все равно ничего не придумаешь, — рассудительно отозвалась Тамара.
— Трудно нам придется? — спросил Лейстер.
— Все время вверх-вниз, там небольшие холмы, несколько горушек. Наверняка должны быть речки, но поскольку местность покрыта лесом, спутник не смог их сфотографировать. У вас телефон со встроенной системой позиционирования. Поэтому, как только спутник покажется на горизонте, вы будете в состоянии сориентироваться по карте.
— Мы все не очень-то сведущи в лесных походах, — добавил Нильс. — Столько времени провели в долине реки, что привыкли к здешним трудностям. Но духи холмов — не духи долины. Помните об этом, ребята.
— Обязательно, — ответил Лейстер. — Вперед.
На вершине Лысого холма Лейстер достал компас, и они двинулись на юго-запад. Каждый нес в руке по одному копью, второе приторочили к рюкзаку. Все копья (кроме Тамариного Урода) имели наконечники из кости тираннозавра. Кроме этого, на левом боку Лейстера висел в специальном чехле топор. Он старательно держал компас подальше от него.
Лес сомкнулся за их спинами, и прощальные крики друзей затихли вдали.
Поход начался.
Первые несколько часов они почти не разговаривали, попытавшись стартовать по возможности быстро. Но чем дольше длилось молчание, тем больше мыслей приходило в голову Лейстера. А чем больше их приходило, тем сильнее росло желание поделиться с друзьями. В конце концов он не выдержал:
— Если тираннозавры и анатотитаны действительно общаются друг с другом — я повторяю: «если», — то что они друг другу говорят?
— Спасайся, Дороти, — проревел Чак голосом тираннозавра. — Я сожру тебя и твою собачонку!
Тамара фыркнула, пытаясь подавить смех, и сказала:
— Помните, как в прошлом году Хозяин рыскал по периметру долины, когда титанозавры съели все вокруг и ушли? А пару дней спустя стада буквально хлынули со всех сторон?
— Ну?
— Что, если таким образом он метил территорию, как это делают хищные птицы? Утверждал свое право на долину и на все, что в ней находится. А затем, возможно, вызвал стада, сообщив им, что местность готова.
— А зачем им приходить? — спросил Лейстер, который на самом деле думал примерно так же. — Что их привлекает?
— Прекрасная, полная сочной травы долина и обещание, что, если другой тираннозавр сунет сюда свой нос, Хозяин вышибет его одним пинком. Мы же видели несколько раз, как он это делает.
— И заметьте, — продолжил Чак, — это же целый пакет услуг! Вкусное угощение, приятная компания и минимум хищников. Будь я гадром, я бы кинулся туда, не мешкая.
Они проходили сквозь участок старого-престарого леса. Стволы деревьев стояли далеко друг от друга, а землю между ними устилал мягкий, заглушающий шаги ковер из сосновых игл. Здесь путники могли тихонько разговаривать, ничего не боясь.
— Насколько мы можем предположить, — рассуждала Тамара, делая ударение на последнем слове, — существует несколько видов инфразвукового общения. К примеру, когда численность стада становится слишком велика, тираннозавры могут отсекать и отсылать прочь небольшие группы. Мы видели что-то подобное в прошлом году.
— А как они узнают о перенаселении? — живо спросил Лейстер.
— Опять инфразвук, — ответила Тамара. — Когда травоядных становится слишком много и они разговаривают без умолку, это нервирует тираннозавров.
— Только одно средство может избавить их от головной боли, — подхватил Чак, — выгнать к чертовой матери парочку-другую самых болтливых.
— Не забывайте, — сказала Тамара, — что подобные действия совсем не обязательно должны быть разумными. Муравьи, например, имеют очень сложное социальное поведение, а мозги у них мелковаты даже по меркам динозавров.
— Хорошо, а тираннозаврам какая выгода?
— Доступные жертвы. Стада слишком велики, чтобы держаться вместе, компактными группами. Им приходится разбредаться в поисках пищи. Старина Рекси может выбрать любого по своему усмотрению.
Они подошли к опушке. Впереди заблистали лучи солнца, пробивающиеся сквозь невысокую поросль. Лейстер кивнул.
— Помню, доктор Сэлли однажды назвала тираннозавров фермерами. Не это ли она имела в виду?
— Я тоже был на той лекции, — отозвался Чак. — Помнишь, она сказала, что горы танцуют под музыку зауроподов? Спорим, тут она тоже оказалась права?
— А вот это — ерунда.
— Согласна.
— Сначала послушайте! Вы ведь знаете, что континентальный дрейф не бесшумен? Огромные тектонические плато сдвигаются на пару дюймов в год, испуская длинные, протяжные звуковые волны — тот самый инфразвук. Теперь, если два онеирозавра могут слышать друг друга на расстоянии сотен миль, почему бы им не услышать и звуки движущихся гор? И выходит, их миграции могут подчиняться определенному принципу, они могут использовать эти звуки для ориентации на местности, каждый год уходя и возвращаясь обратно. И это еще не все! Таким образом можно объяснить, почему вымерли наземные динозавры. Проводились исследования кратера Чикксулуб, и выяснилось, что астероид ударил в Землю, как в гонг. Последствия удара в виде инфразвуковых колебаний могли отзываться эхом в течение долгих лет.
— И что? — спросила Тамара.
— То, что, и так испытав огромный стресс от изменений в среде обитания, крупные динозавры вдобавок еще и оглохли. Оказались не в состоянии мигрировать. Не в состоянии разговаривать друг с другом. Они и все их окружение попали в крайне невыгодное положение. Представьте себе муравьев, потерявших способность мыслить коллективно! Примерно это и произошло с динозаврами.
Какое-то время стояла тишина. Затем Тамара сказала:
— Чак, ты превзошел самого себя.
— Безумие заразно, — заметил Лейстер. Чак заметно приуныл.
— Я имею в виду ваши идеи насчет континентального дрейфа и музыки, — продолжал Лейстер. — Но в свое время безумным казалось и изучение мутаций ламаркианы .
Лицо Чака просветлело.
— Пока мы все не проверим, это не более чем остроумная гипотеза.
— Так давайте проверим!
— Как? Я не представляю. Этого ведь еще не случилось! Какой эксперимент ты можешь… — Он резко замолчал, задумавшись. Если бы они попытались каким-то образом заглушить естественный инфразвуковой фон Земли, а потом пустили фальшивый сигнал, можно было бы посмотреть, не свернет ли мигрирующее стадо в неверную сторону. Но тут нужны приборы, которые Лай-Цзу никак не сможет сварганить из остатков экспедиционного оборудования и мотка проволоки. Если бы они знали, какая часть мозга заведует инфразвуковым общением, и удалили бы ее хирургическим путем… Но это такая же фантазия, как и первое предположение. Если бы они…
Лейстер шел, механически переставляя ноги, изобретая и отвергая идею за идеей, пока не пришел к заключению, что имеющимися у них средствами они не смогут проверить теорию Чака. Проблему такой сложности можно решить только в одном, совершенно невероятном случае — если их спасут.
Он гадал — возможно ли возвращение. Оно казалось нереальным. Но все-таки возможным. В таком случае в той давней, ознакомительной лекции Сэлли просто скормила им их собственные предположения, выдав за свои. Лейстер грустно усмехнулся. Это так типично для нее!
Он поднял глаза и встретился взглядом с Тамарой. Чак оторвался и шел шагах в двадцати впереди.
— Я вспоминал ту лекцию доктора Сэлли, — объяснил Лейстер.
— Ты все еще к ней неравнодушен? — спросила Тамара тихо, чтобы не услышал Чак. Лейстер не удивился легкости, с какой она проникла в его мысли (может быть, даже глубже, чем он сам). Тамара была проницательной девушкой, да и секретов друг от друга они почти не держали.
— Нет, тогда все произошло случайно. И я давно об этом забыл.
— Понятно, — дружелюбно сказала Тамара.
— Эй, смотрите! — крикнул Чак. — Впереди просвет! Там поляна!
Поляна заросла цветами и низеньким, по колено, кустарником. Чак, насвистывая, шел впереди, за ним следовал Лейстер, замыкала шеренгу Тамара — копье в одной руке, компас — в другой.
Из-под земли с шумом вырвались две птицы.
Самец — они поняли это по оранжевым отметинам на крыльях — попытался вцепиться Тамаре в голову. Она отшатнулась, бестолково размахивая копьем. Птица, испугавшись, отлетела и кинулась на Чака.
Самка в это время набросилась прямо на Лейстера — челюсти на изготовку. Цепляясь когтями, она мгновенно вскарабкалась по его штанам и рубашке. Прежде чем Лейстер успел что-то понять, зубастый клюв впился прямо ему в лицо.
— Снимите ее с меня! — завопил он.
Это был один из видов археоптериксов, величиной примерно с ворону. Повиснет такое на груди — не обрадуешься. Лейстер пытался стряхнуть злобную тварь, но она только крепче вцепилась когтями в ткань и продолжала долбить его клювом.
— Снимите ее с меня! Снимите!
Не видя ничего вокруг, он кинулся в лес. Чак тоже побежал, спотыкаясь и отмахиваясь шапкой. Самец метался между ним и Тамарой, пытаясь угодить клювом в глаза. Тамара рванулась, продираясь сквозь кусты, к краю поляны и скрылась в лесу.
Когда Лейстер оказался в чаще, птица ослабила хватку и поднялась в воздух. Испустив через плечо несколько злобных проклятий, она полетела к своим птенцам.
Лейстер, постанывая, выпрямился. Оглядевшись, он увидел смущенные лица друзей. Чак растерянно улыбался.
— Ну что ж, — подытожила Тамара, — на этот раз мы не покрыли себя славой.
— Данный эпизод не войдет в автобиографию, — предложил Чак, — согласны?
— Полностью.
У Лейстера оказались искусаны обе руки и правая щека, ранки болели, как порезы от бритвы.
— Предлагаю обойти эту полянку стороной. Зубастые птицы редко гнездятся одни. На поляне могли быть десятки других пар.
— Давайте перебинтую ваши раны, — сказала Тамара, доставая бутылку воды и промывая большую царапину на лбу Чака. — Пока запах крови не привлек кого-нибудь посерьезнее.
Лейстер согласно кивнул. С того места, где он стоял, все еще виднелась поляна, ярко освещенная солнцем и обрамленная деревьями. Просто картинка викторианской эпохи, изображающая райские кущи. И так же, как в рай, они не могли вернуться туда. Сколько могут весить эти птицы? Граммов двести — двести пятьдесят, не больше. Смешно, особенно если учесть, что они находятся в мире, населенном хищниками весом более восьми тонн. Но Лейстер не засмеялся. Он вдруг почувствовал, что их путешествие окажется отнюдь не таким безопасным, как это казалось дома.
15
АДАПТАЦИЯ
Терминал-Сити: телезойская эра, эогнотский период, афразийская эпоха, орогенианский век. 50 млн. лет н. э.
На расстоянии Терминал-Сити выглядел великолепно. Однажды, во время тура по библейским местам, Молли Герхард побывала в Петре, «городе лишь вполовину моложе времени» . Тогда она решила, что ничто не может быть прекрасней вырубленных в скалах фасадов с колоннами и изящных крыш, вытесанных из камня.
Она ошибалась.
Вид холодного Эджина, текущего по расселине между золотыми зданиями Терминал-Сити, освещенными ярким полуденным солнцем, наполнял ее тем же ликующим восторгом, какой испытывает ребенок, впервые увидевший воздушный шар. У нее просто перехватывало дыхание. Когда Молли закрывала глаза, река и горы. исчезали, но здания оставались, навеки запечатлевшись в ее памяти.
Это снаружи. А внутри…
Внутри Терминал-Сити выглядел как плохо освещенный пакгауз. Похожие на средневековых монахов Неизменные скользили по извилистым коридорам настолько неслышно, что Молли вздрогнула, когда один внезапно вырос из темноты. Указатели на стенах лабиринта отсутствовали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Лейстер помолчал.
— Ты же это не всерьез?
— Не знаю. И те, и другие используют инфразвук. Вполне возможно, что существует не только внутривидовая, но и межвидовая коммуникация. Нам обязательно нужно это проверить.
— А как мы это проверим? Ты можешь соорудить какой-нибудь прибор?
— Легко. У нас же есть пара магнитофонов. Все, что нужно, — это прокрутить запись задом наперед на большой скорости, чтобы сделать инфразвук слышимым.
— Но тебе придется отрывать время от ремонта маячка времени.
Лай-Цзу удивленно взглянула на Лейстера.
— О, Ричард, — сказала она как о чем-то давно всем известном, — я думала, ты сам сообразил. Я уже сто лет к нему не притрагивалась.
К своему удивлению, Лейстер понял, что она права. Палеонтолог знал, что Лай-Цзу оставила надежду когда-либо вернуться в свое время. Он знал это уже несколько месяцев.
Настало время идти домой. Они осторожно прокладывали себе путь, сперва спускаясь с пологой стороны обрыва, а потом пробираясь через лес. Неровно мерцал свет одного из двух уцелевших фонарей. С тех пор, как две недели назад Чак потерял третий, фонари внесли в список вещей, не разрешенных к выносу из лагеря. Но положение Лай-Цзу позволило нарушить правило. Лейстер освещал ей путь, идя на полшага впереди и чуть сбоку.
— Я скучаю по Джамалу и Далджит, — сказала Лай-Цзу.
— Они звонят каждый день.
— Это все-таки не то.
В конце дождливого сезона Далджит и Джамал покинули лагерь, чтобы на полпути встретить возвращающиеся из мест миграции стада, попытаться пересчитать животных и понаблюдать за их поведением. Они даже хотели сопровождать их с самого начала миграции и вернуться обратно весной. Однако на общем совете, обсудив все «за» и «против», решили, что в лагере просто не хватит ресурсов для снаряжения такой экспедиции. Пришлось найти компромисс.
Стикс был притоком реки Иден, которая текла через Далекие горы (напоминающие скорее холмы) к Водяному ущелью. Там, на возвышении, как раз над миграционными тропами, и разбили лагерь Джамал и Далджит.
Две недели они ждали, когда появятся стада. Наконец с огромным волнением сообщили, что мимо них прошло около пятидесяти онейрозавров. Преследуемые тираннозаврами, они разбились на небольшие группы. Потом все опять затихло.
В просвете между деревьями показалась Дымная лощина. В хижине горел свет.
— Странно, — пробормотал Лейстер. — Они что, до сих пор не ложились?
Он и Лай-Цзу ускользнули из дома на закате, объяснив только, что вернутся поздно.
— Далджит и Джамал будут звонить, забыл? Сегодня ночью можно связаться с ними через спутник. Если днем эти двое обнаружили что-нибудь интересное, они смогут рассказать нам об этом только сейчас.
— Знаешь, этот спутник был бы намного полезней, если бы почаще оказывался в пределах досягаемости. Почему нельзя запустить его на геостационарную орбиту?
— По двум очевидным причинам. Во-первых, для того, чтобы вывести его на такую высокую орбиту, понадобилось бы гораздо больше топлива. Во-вторых, геостационарная орбита совершенно не подходит для картографического спутника.
— А почему геостационарная орбита находится так высоко? Гораздо удобней было бы сделать ее пониже.
— Потому что… Да ты дурака валяешь!
— Только сейчас сообразила?
Поддразнивая друг друга, они ввалились в хижину и увидели, что остальные столпились вокруг Чака, говорящего по телефону. Его лицо было непривычно напряженным.
— Это Далджит, — сказал он. — У Джамала травма.
К счастью, травма Джамала оказалась не более чем сломанной ногой. К несчастью, она не оставила им с Далджит никаких шансов вернуться домой самостоятельно. И это в момент, когда их запасы съестного подошли к концу, а мигрирующие динозавры как раз появились на горизонте.
После горячих споров сошлись на том, что они не могут позволить себе отпустить больше трех спасателей. Споря еще горячей, выбрали этих троих. Ими стали Лейстер как лучший знаток местности, Тамара как самый искусный охотник и Чак, потому что его выбрали первые двое.
— Почему я? — недоверчиво спросил Чак. Последнее время он несколько упал духом, потерять фонарь — дело серьезное.
— Потому что ты не дашь нам закиснуть, — сказал Тамара. Лейстер угрюмо кивнул.
На лице Чака расцвела довольная ухмылка.
Утром они собрали рюкзаки, поровну разделив поклажу — маленькую палатку, три спальных мешка, моток веревки, ножи, топорик, вяленое крокодилье мясо и пеммикан из гадрозавра, аптечку, самодельную солнечную батарею, средство от насекомых, фотоаппарат «Лейка», мобильный телефон, заряжающийся от солнца, карту и компас, пьезозажи-галку, чтобы разводить костер, крючки и леску, моток проволоки, темные очки, рулон изоленты на случай, если у кого-то развалится обувь, смену одежды, зубные щетки, полотенце, две ручки, блокнот, три бутылки воды и котелок — ее кипятить. Они три раза проверили все по списку, убедились, что ничего не забыли, и развернули карту, чтобы наметить маршрут.
— Далджит и Джамал спускались вниз по течению Стикса в долину Идена, — сказала Джиллиан. — Но сейчас, когда мигрируют стада, этот путь недоступен. Вам придется идти напрямую, по суше. — Она провела линию от Дымной лощины до Водяного ущелья. — Тут где-то миль двадцать пять.
— Всего ничего! — фыркнул Чак.
— Но больше все равно ничего не придумаешь, — рассудительно отозвалась Тамара.
— Трудно нам придется? — спросил Лейстер.
— Все время вверх-вниз, там небольшие холмы, несколько горушек. Наверняка должны быть речки, но поскольку местность покрыта лесом, спутник не смог их сфотографировать. У вас телефон со встроенной системой позиционирования. Поэтому, как только спутник покажется на горизонте, вы будете в состоянии сориентироваться по карте.
— Мы все не очень-то сведущи в лесных походах, — добавил Нильс. — Столько времени провели в долине реки, что привыкли к здешним трудностям. Но духи холмов — не духи долины. Помните об этом, ребята.
— Обязательно, — ответил Лейстер. — Вперед.
На вершине Лысого холма Лейстер достал компас, и они двинулись на юго-запад. Каждый нес в руке по одному копью, второе приторочили к рюкзаку. Все копья (кроме Тамариного Урода) имели наконечники из кости тираннозавра. Кроме этого, на левом боку Лейстера висел в специальном чехле топор. Он старательно держал компас подальше от него.
Лес сомкнулся за их спинами, и прощальные крики друзей затихли вдали.
Поход начался.
Первые несколько часов они почти не разговаривали, попытавшись стартовать по возможности быстро. Но чем дольше длилось молчание, тем больше мыслей приходило в голову Лейстера. А чем больше их приходило, тем сильнее росло желание поделиться с друзьями. В конце концов он не выдержал:
— Если тираннозавры и анатотитаны действительно общаются друг с другом — я повторяю: «если», — то что они друг другу говорят?
— Спасайся, Дороти, — проревел Чак голосом тираннозавра. — Я сожру тебя и твою собачонку!
Тамара фыркнула, пытаясь подавить смех, и сказала:
— Помните, как в прошлом году Хозяин рыскал по периметру долины, когда титанозавры съели все вокруг и ушли? А пару дней спустя стада буквально хлынули со всех сторон?
— Ну?
— Что, если таким образом он метил территорию, как это делают хищные птицы? Утверждал свое право на долину и на все, что в ней находится. А затем, возможно, вызвал стада, сообщив им, что местность готова.
— А зачем им приходить? — спросил Лейстер, который на самом деле думал примерно так же. — Что их привлекает?
— Прекрасная, полная сочной травы долина и обещание, что, если другой тираннозавр сунет сюда свой нос, Хозяин вышибет его одним пинком. Мы же видели несколько раз, как он это делает.
— И заметьте, — продолжил Чак, — это же целый пакет услуг! Вкусное угощение, приятная компания и минимум хищников. Будь я гадром, я бы кинулся туда, не мешкая.
Они проходили сквозь участок старого-престарого леса. Стволы деревьев стояли далеко друг от друга, а землю между ними устилал мягкий, заглушающий шаги ковер из сосновых игл. Здесь путники могли тихонько разговаривать, ничего не боясь.
— Насколько мы можем предположить, — рассуждала Тамара, делая ударение на последнем слове, — существует несколько видов инфразвукового общения. К примеру, когда численность стада становится слишком велика, тираннозавры могут отсекать и отсылать прочь небольшие группы. Мы видели что-то подобное в прошлом году.
— А как они узнают о перенаселении? — живо спросил Лейстер.
— Опять инфразвук, — ответила Тамара. — Когда травоядных становится слишком много и они разговаривают без умолку, это нервирует тираннозавров.
— Только одно средство может избавить их от головной боли, — подхватил Чак, — выгнать к чертовой матери парочку-другую самых болтливых.
— Не забывайте, — сказала Тамара, — что подобные действия совсем не обязательно должны быть разумными. Муравьи, например, имеют очень сложное социальное поведение, а мозги у них мелковаты даже по меркам динозавров.
— Хорошо, а тираннозаврам какая выгода?
— Доступные жертвы. Стада слишком велики, чтобы держаться вместе, компактными группами. Им приходится разбредаться в поисках пищи. Старина Рекси может выбрать любого по своему усмотрению.
Они подошли к опушке. Впереди заблистали лучи солнца, пробивающиеся сквозь невысокую поросль. Лейстер кивнул.
— Помню, доктор Сэлли однажды назвала тираннозавров фермерами. Не это ли она имела в виду?
— Я тоже был на той лекции, — отозвался Чак. — Помнишь, она сказала, что горы танцуют под музыку зауроподов? Спорим, тут она тоже оказалась права?
— А вот это — ерунда.
— Согласна.
— Сначала послушайте! Вы ведь знаете, что континентальный дрейф не бесшумен? Огромные тектонические плато сдвигаются на пару дюймов в год, испуская длинные, протяжные звуковые волны — тот самый инфразвук. Теперь, если два онеирозавра могут слышать друг друга на расстоянии сотен миль, почему бы им не услышать и звуки движущихся гор? И выходит, их миграции могут подчиняться определенному принципу, они могут использовать эти звуки для ориентации на местности, каждый год уходя и возвращаясь обратно. И это еще не все! Таким образом можно объяснить, почему вымерли наземные динозавры. Проводились исследования кратера Чикксулуб, и выяснилось, что астероид ударил в Землю, как в гонг. Последствия удара в виде инфразвуковых колебаний могли отзываться эхом в течение долгих лет.
— И что? — спросила Тамара.
— То, что, и так испытав огромный стресс от изменений в среде обитания, крупные динозавры вдобавок еще и оглохли. Оказались не в состоянии мигрировать. Не в состоянии разговаривать друг с другом. Они и все их окружение попали в крайне невыгодное положение. Представьте себе муравьев, потерявших способность мыслить коллективно! Примерно это и произошло с динозаврами.
Какое-то время стояла тишина. Затем Тамара сказала:
— Чак, ты превзошел самого себя.
— Безумие заразно, — заметил Лейстер. Чак заметно приуныл.
— Я имею в виду ваши идеи насчет континентального дрейфа и музыки, — продолжал Лейстер. — Но в свое время безумным казалось и изучение мутаций ламаркианы .
Лицо Чака просветлело.
— Пока мы все не проверим, это не более чем остроумная гипотеза.
— Так давайте проверим!
— Как? Я не представляю. Этого ведь еще не случилось! Какой эксперимент ты можешь… — Он резко замолчал, задумавшись. Если бы они попытались каким-то образом заглушить естественный инфразвуковой фон Земли, а потом пустили фальшивый сигнал, можно было бы посмотреть, не свернет ли мигрирующее стадо в неверную сторону. Но тут нужны приборы, которые Лай-Цзу никак не сможет сварганить из остатков экспедиционного оборудования и мотка проволоки. Если бы они знали, какая часть мозга заведует инфразвуковым общением, и удалили бы ее хирургическим путем… Но это такая же фантазия, как и первое предположение. Если бы они…
Лейстер шел, механически переставляя ноги, изобретая и отвергая идею за идеей, пока не пришел к заключению, что имеющимися у них средствами они не смогут проверить теорию Чака. Проблему такой сложности можно решить только в одном, совершенно невероятном случае — если их спасут.
Он гадал — возможно ли возвращение. Оно казалось нереальным. Но все-таки возможным. В таком случае в той давней, ознакомительной лекции Сэлли просто скормила им их собственные предположения, выдав за свои. Лейстер грустно усмехнулся. Это так типично для нее!
Он поднял глаза и встретился взглядом с Тамарой. Чак оторвался и шел шагах в двадцати впереди.
— Я вспоминал ту лекцию доктора Сэлли, — объяснил Лейстер.
— Ты все еще к ней неравнодушен? — спросила Тамара тихо, чтобы не услышал Чак. Лейстер не удивился легкости, с какой она проникла в его мысли (может быть, даже глубже, чем он сам). Тамара была проницательной девушкой, да и секретов друг от друга они почти не держали.
— Нет, тогда все произошло случайно. И я давно об этом забыл.
— Понятно, — дружелюбно сказала Тамара.
— Эй, смотрите! — крикнул Чак. — Впереди просвет! Там поляна!
Поляна заросла цветами и низеньким, по колено, кустарником. Чак, насвистывая, шел впереди, за ним следовал Лейстер, замыкала шеренгу Тамара — копье в одной руке, компас — в другой.
Из-под земли с шумом вырвались две птицы.
Самец — они поняли это по оранжевым отметинам на крыльях — попытался вцепиться Тамаре в голову. Она отшатнулась, бестолково размахивая копьем. Птица, испугавшись, отлетела и кинулась на Чака.
Самка в это время набросилась прямо на Лейстера — челюсти на изготовку. Цепляясь когтями, она мгновенно вскарабкалась по его штанам и рубашке. Прежде чем Лейстер успел что-то понять, зубастый клюв впился прямо ему в лицо.
— Снимите ее с меня! — завопил он.
Это был один из видов археоптериксов, величиной примерно с ворону. Повиснет такое на груди — не обрадуешься. Лейстер пытался стряхнуть злобную тварь, но она только крепче вцепилась когтями в ткань и продолжала долбить его клювом.
— Снимите ее с меня! Снимите!
Не видя ничего вокруг, он кинулся в лес. Чак тоже побежал, спотыкаясь и отмахиваясь шапкой. Самец метался между ним и Тамарой, пытаясь угодить клювом в глаза. Тамара рванулась, продираясь сквозь кусты, к краю поляны и скрылась в лесу.
Когда Лейстер оказался в чаще, птица ослабила хватку и поднялась в воздух. Испустив через плечо несколько злобных проклятий, она полетела к своим птенцам.
Лейстер, постанывая, выпрямился. Оглядевшись, он увидел смущенные лица друзей. Чак растерянно улыбался.
— Ну что ж, — подытожила Тамара, — на этот раз мы не покрыли себя славой.
— Данный эпизод не войдет в автобиографию, — предложил Чак, — согласны?
— Полностью.
У Лейстера оказались искусаны обе руки и правая щека, ранки болели, как порезы от бритвы.
— Предлагаю обойти эту полянку стороной. Зубастые птицы редко гнездятся одни. На поляне могли быть десятки других пар.
— Давайте перебинтую ваши раны, — сказала Тамара, доставая бутылку воды и промывая большую царапину на лбу Чака. — Пока запах крови не привлек кого-нибудь посерьезнее.
Лейстер согласно кивнул. С того места, где он стоял, все еще виднелась поляна, ярко освещенная солнцем и обрамленная деревьями. Просто картинка викторианской эпохи, изображающая райские кущи. И так же, как в рай, они не могли вернуться туда. Сколько могут весить эти птицы? Граммов двести — двести пятьдесят, не больше. Смешно, особенно если учесть, что они находятся в мире, населенном хищниками весом более восьми тонн. Но Лейстер не засмеялся. Он вдруг почувствовал, что их путешествие окажется отнюдь не таким безопасным, как это казалось дома.
15
АДАПТАЦИЯ
Терминал-Сити: телезойская эра, эогнотский период, афразийская эпоха, орогенианский век. 50 млн. лет н. э.
На расстоянии Терминал-Сити выглядел великолепно. Однажды, во время тура по библейским местам, Молли Герхард побывала в Петре, «городе лишь вполовину моложе времени» . Тогда она решила, что ничто не может быть прекрасней вырубленных в скалах фасадов с колоннами и изящных крыш, вытесанных из камня.
Она ошибалась.
Вид холодного Эджина, текущего по расселине между золотыми зданиями Терминал-Сити, освещенными ярким полуденным солнцем, наполнял ее тем же ликующим восторгом, какой испытывает ребенок, впервые увидевший воздушный шар. У нее просто перехватывало дыхание. Когда Молли закрывала глаза, река и горы. исчезали, но здания оставались, навеки запечатлевшись в ее памяти.
Это снаружи. А внутри…
Внутри Терминал-Сити выглядел как плохо освещенный пакгауз. Похожие на средневековых монахов Неизменные скользили по извилистым коридорам настолько неслышно, что Молли вздрогнула, когда один внезапно вырос из темноты. Указатели на стенах лабиринта отсутствовали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31