– Сейчас он, наверное, на пенсии? Паркер покачал головой:
– Мой старик не смог одолеть многолетней привычки и лечил людей до конца. К сожалению, себя он вылечить не смог, рак легкого его доконал. Он умер намного раньше, чем должен был.
– А мать?..
– Она пережила отца на двадцать лет и умерла сравнительно недавно. Кстати, заодно скажу, что я – единственный ребенок.
– Я тоже.
– Это мне известно.
Его осведомленность удивила Марис, но потом лицо ее разгладилось.
– Ах да! – сказала она. – Та статья!..
– Да, она самая.
Несколько пшеничного цвета прядей, выбившись, упали на лицо Марис. Они казались влажными и даже слегка курчавились, и Паркер неожиданно поймал себя на том, что не может оторвать от них взгляда. Сделав над собой усилие, он отвернулся и молчал несколько секунд, приходя в себя.
– В той статье, – сказал он наконец, – было очень много сведений о тебе, о твоем отце и даже о муже. Кстати, какой он? И что он из себя представляет?
– О, он у меня замечательный! Для семидесятивосьмилетнего мужчины он еще довольно крепок и предпочитает вести активный образ жизни. Конечно, я не хочу сказать, что он занимается спортом, но… Некоторые в его возрасте целыми днями лежат и стонут.
– Я имел в виду твоего мужа. Разве ему тоже семьдесят восемь?
– Мы, кажется, договорились избегать чересчур личных вопросов.
– Если бы я спрашивал об этом твоего мужа, тогда это был бы личный вопрос, но я спрашиваю тебя. Ведь об отце ты мне рассказала…
– Это совсем другое дело.
– Дело то же самое. Похоже, ты просто не хочешь говорить со мной о муже. Почему бы это?
– Ни почему. И вообще, я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать моего мужа.
– А для чего?
– Я хотела поговорить с тобой о «Зависти».
– Может, присядешь?
Его неожиданный вопрос, как это уже не раз бывало, застал Марис врасплох. Растерянно оглядевшись по сторонам, она покачала головой:
– Здесь не на чем сидеть, да и обстановка, гм-м… несколько мрачноватая, – сказала она, поглядев на прогнившие доски помоста над головой.
Паркер махнул рукой в направлении входа в сарай, и Марис поспешила первой выйти из-под помоста. Почти сразу она заметила на земляном полу выложенный в два кирпича круг диаметром примерно футов пять.
– А это что? – спросила она.
– Осторожнее! – Паркер неожиданно оказался рядом с ней. – Это заброшенный колодец.
– Зачем здесь колодец?
– Одно время владелец этой лавочки носился с идеей построить паровую машину, чтобы с ее помощью приводить в движение станки и механизмы. По его распоряжению и начали копать этот колодец, но еще до того, как работы были закончены, заказчик умер от дифтерита, а его наследнику идея механизации показалась не особенно практичной. Я, кстати, с ним согласен. Плантация давала не так уж много хлопка, чтобы использование паровой машины, – а она, как известно, потребляет чертову уйму угля, который пришлось бы возить с континента, – было экономически оправдано.
Марис осторожно заглянула в черный провал. Кирпичная ограда колодца была невысокой, поэтому свалиться туда действительно ничего не стоило.
– Он глубокий?
– Достаточно глубокий.
– Достаточно для чего?..
Несколько мгновений Паркер выдерживал ее взгляд, потом откатился в сторону и, развернув кресло, кивком головы указал ей на перевернутый дощатый ящик.
– Можешь сесть сюда, если не имеешь ничего против.
Проверив ящик на прочность, Марис осторожно опустилась на него.
– Смотри не занози… гм-м… В общем, будь осторожна. Впрочем, обещаю удалить все занозы, сколько бы ты ни посадила, и совершенно безвозмездно. Это будет даже любопытно…
Марис бросила на него негодующий взгляд.
– Я постараюсь не ерзать.
– Нет, Марис, правда, я буду только рад избавить тебя от заноз, но боюсь, твой восьмидесятисемилетний муж может это не одобрить.
– Что это? Гром?! – Марис насторожилась.
– Хочешь сменить тему?
– Угу. – Она улыбнулась обезоруживающей улыбкой.
– Изволь… – Ухмыльнувшись в ответ, Паркер повернулся к дверям. Снаружи действительно заметно потемнело, а в самом сарае сгустился самый настоящий мрак.
– Летом после обеда часто бывает гроза, – пожал плечами Паркер. – Иногда непогода длится меньше часа, но изредка налетает настоящий шторм, который может затянуться до самого утра.
По ржавой жестяной крыше застучали первые, пока еще редкие капли, и Паркер поднял голову.
– Думаю, это обычная гроза, хотя сказать наверняка не берусь – я прожил на острове не так уж долго, чтобы разбираться в капризах местной погоды.
Марис глубоко вздохнула.
– А я чувствую дождь! – сказала она и зажмурилась от наслаждения. – Приятный запах, правда?
– И звук тоже, – отозвался он, прислушиваясь к барабанной дроби дождевых капель. – Иногда после шторма океан пахнет арбузами… Впрочем, – добавил он более трезвым тоном, – я помню случай, когда после урагана все побережье провоняло сырой нефтью. Это было в год, когда у Багамских островов потерпел крушение нефтеналивной танкер…
Несколько минут оба прислушивались к шуму дождя, который вскоре превратился в настоящий тропический ливень. Он не принес желанной прохлады, но его воздействие на атмосферу было несомненным. Воздух стал ощутимо более плотным, парким, удушливо-влажным, и Паркер сразу это почувствовал. Как и Марис, впрочем. Вряд ли бы она описала происшедшую перемену теми же словами, но в том, что их ощущения были сходны, никаких сомнений быть не могло.
Оторвав взгляд от распахнутых дверей сарая, за которыми вставала сплошная стена воды, Марис повернулась к Паркеру, и несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Как ни странно, ни один из них не чувствовал никакой неловкости. Если бы Паркеру пришлось подыскивать подходящий оборот, чтобы описать, как они смотрели друг на друга, он бы пожалуй, выбрал слово «выжидательно». Ему казалось – это определение как нельзя лучше отражает ту смесь любопытства, настороженности, легкого недоумения и подсознательного страха, которую они оба испытывали в эти мгновения.
Вместе с тем ее взгляд действовал на Паркера как магнит; он как будто притягивал его, и Паркер с трудом находил силы ему сопротивляться. Но и он смотрел на Марис не менее пристально и внимательно, и она не могла этого не заметить. «Что-то она скажет?» – пронеслось у Паркера в голове.
Марис выбрала самый нейтральный вариант, заговорив о его романе.
– Мне кажется, Тодд сыграл с Рурком довольно грязную шутку, – сказала она.
– Ты имеешь в виду – когда он сказал другу, будто Хедли перенес аудиенцию на час?
– Да. Весьма неожиданный поворот сюжета. Ничего подобного мне и в голову не приходило.
– Я рад.
– Хотелось бы знать, что теперь предпримет Рурк.
– А что, по-твоему, он должен предпринять?
– Набить Тодду морду.
Услышав подобное заявление, Паркер даже присвистнул. Ему было удивительно слышать от Марис такие слова.
– Разве в подобных случаях мужчины ведут себя иначе? – продолжала напирать Марис.
– Возможно, ты права, – медленно проговорил Паркер. – Во всяком случае, его первой реакцией были возмущение, ярость, обида, и я не исключаю, что он попытался бы выместить свою злость на Тодде. Но давай попробуем разобрать этот эпизод подробнее. Во-первых, таким образом Тодд только отплатил Рурку за трюк с зубной щеткой…
– Но ведь та шутка была… Конечно, это отвратительно – то, что он сделал, но ведь студенты – особенно те, которые живут в общежитии, – часто развлекаются подобным образом. Разве я не права?
– А много ты знала студентов, которые бы шутили так… неостроумно?
– Я училась в женском колледже.
– Ах да, конечно, я совсем забыл! – Паркер хлопнул себя по лбу, словно Марис напомнила ему факты, которые он обязан был знать. – То есть ты никогда не общалась со студентами-мужчинами и не знаешь, как они ведут себя в отсутствие женщин?
– С меня достаточно того, что я знаю, как они ведут себя на свиданиях.
– Значит, вот как, ты познакомилась со своим мужем? Училась в колледже и бегала к нему на свидания?
– Нет. Мы познакомились позже.
– Насколько позже?
– Когда он поступил на работу в «Мадерли-пресс».
– С его стороны это был довольно умный шаг, – заметил Паркер и ухмыльнулся. – Ведь начинал-то он, наверное, младшим редактором или секретарем, но вот женился на дочери босса и сразу стал начальником отдела, а потом и вице-президентом!
Марис раздраженно повела плечами. Паркер был далеко не первым, кому приходили в голову подобные соображения, но редко кто осмеливался высказать их в лицо, предпочитая судачить и сплетничать за ее спиной. Впрочем, что греха таить – сама Марис тоже задумывалась об этом чересчур часто, чтобы спокойно относиться к разговорам на данную тему.
– Может, поговорим о твоей книге? – спросила она сухим деловым тоном.
– Конечно. Извини, если я тебя отвлек.
Но Марис слишком разволновалась, чтобы сразу вернуться к «Зависти». Пытаясь собраться с мыслями, она рассеянно теребила верхнюю пуговицу рубашки. Этот бессознательно-женственный жест показался Паркеру настолько эротичным и возбуждающим, что он как завороженный следил за ее пальцами.
– Одно дело – дружеский розыгрыш, – проговорила наконец Марис. – Но в том, что проделал Тодд, проглядывает нечто большее. Это уже не безвредная шутка, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Я не имела в виду, что это сознательная подлость, но… Поступок Тодда мог иметь далеко идущие последствия, устранить которые намного труднее, чем приобрести новую зубную щетку. Ведь он поставил под удар само будущее своего приятеля. Эта выходка могла повлиять и на результаты выпускных экзаменов, и на оценку Рурка за дипломную работу. Я думаю, он мог даже утратить веру в себя и навсегда оставить мечту сделаться писателем. Вот почему мне кажется, что в данном случае Рурк не должен безропотно подставлять под удар другую щеку – он обязан действовать!
– Да, ты права, – согласился Паркер. – Как мне видится, Рурк не из тех, кто легко сдается и складывает оружие. А этот случай… он мог бы стать для него дополнительным стимулом.
– Да, да! – с воодушевлением воскликнула Марис. – Рурка препятствия только раззадоривают. Он готов стараться за двоих, даже за троих, чтобы добиться успеха!
– Успеха, какому Тодду останется только…
– …Завидовать, – закончила его мысль Марис. Паркер ухмыльнулся.
– В таком случае я, пожалуй, последую твоему совету и позволю Рурку выпустить пар и надавать Тодду оплеух, которые тот, по зрелом размышлении, сочтет вполне заслуженными.
– Разве после того, что случилось, они смогут быть друзьями, как раньше?
– Если бы они поссорились на всю жизнь и разошлись, моя история закончилась бы, так толком и не начавшись, – возразил Паркер.
– Вовсе не обязательно. Она даже может стать еще более интересной и захватывающей, если после этого инцидента Рурк и Тодд станут заклятыми врагами.
– Что ж, поживем – увидим.
– Что?
– Дай мне время, Марис, я должен подумать. Она изумленно уставилась на него:
– Но ведь ты сказал, что уже разработал сюжет!
– Большую часть, – признался Паркер, небрежно пожимая плечами. – Но есть еще некоторые детали, которые… гм-м… требуют дополнительной шлифовки.
Марис попыталась притвориться уязвленной, впрочем – без особого успеха.
– Ты хочешь сказать – все это время ты водил меня за нос?
– Мне хотелось тебя заинтриговать.
– Я и так заинтригована! – ответила Марис, и, взглянув на ее лицо, Паркер понял, что она не обманывает. – Можно мне сделать еще одно предложение?
– Валяй, – согласился он, но тут же поправился:
– Только я не обещаю, что приму его.
– Хорошо, я согласна.
– Ну и что у тебя за предложение?
– Пусть Рурк влюбится! По-настоящему!
– Но ведь он уже влюблялся – в девушку, которая потом вернулась к своему прежнему ухажеру.
– Да, я помню. Ее звали Кэти, кажется?.. Но ведь ты только сообщил об этом читателям, но они не видели этого, не переживали вместе с Рурком, не страдали, как он. А ведь эти подробности способны помочь тебе лучше показать характер героя. Пусть читатели узнают, как Рурк борется с разочарованиями, как преодолевает трудности и все такое… Слушай, а что, если?..
– Ну, договаривай!
– Что, если в их разрыве окажется замешан Тодд?
Паркер задумчиво потер щеку и, уколовшись собственной щетиной, вспомнил, что сегодня утром не побрился.
– Такой серьезный конфликт практически в самом начале книги? Не слишком ли рано? – с сомнением сказал он. – В первых главах я собирался показать, что Рурк и Тодд были настоящими, близкими друзьями, и только потом соперничество, ревность начнут постепенно размывать их отношения. Но если уже в самом начале Тодд сначала поссорит приятеля с любимой девушкой, потом подложит ему эту свинью с профессором Хедли… Тут каждому сразу станет ясно, кто положительный герой, а кто негодяй.
– А разве это не правда? Я, например, именно так о них и думаю.
– Ты серьезно?
– Совершенно серьезно. А почему тебя это удивляет?
– Потому что книга еще не закончена. Я даже не начал ее писать. Кто-кто, а ты должна знать, что от пролога до эпилога автор проходит весьма долгий путь и может сто раз передумать.
Марис посмотрела на него пристально, словно старалась увидеть в глазах Паркера готовый план романа.
– Ты хочешь сказать – мне все-таки придется подождать? – проговорила она наконец.
– Да.
– Тогда обещай, что ты хотя бы подумаешь о моем предложении.
– Дай мне время, Марис!
Но в его глазах что-то блеснуло, и Марис наклонилась вперед.
– Ты уже написал про что-то подобное, правда? Я угадала? С той девушкой?..
– Слушай, почему бы тебе не сделать пирсинг?
– Что-что?
– Если ты носишь юбки, которые сидят на бедрах, и завязываешь полы рубашки под грудью, почему бы тебе не проткнуть кожу возле пупка и не вставить сережку – колечко или «гвоздик»?
– Потому что я не хочу.
– Жаль.
– Во-первых, серьги в носу и в других частях тела, кроме ушей, носят только дикари, а во-вторых, при одной мысли о пирсинге у меня начинают дрожать коленки.
– Брось, сейчас это делается под «заморозкой» – ты ничего не почувствуешь. А небольшое золотое колечко тебе бы пошло. С ним ты бы выглядела очень и очень сексуально! То есть еще сексуальнее, чем… – Он оторвал взгляд от ее живота и посмотрел Марис в лицо. – Нет, с сережкой или без – ты способна завести любого мужчину!.. – добавил он серьезно.
– Послушай, Паркер!.. – Марис слегка расправила плечи. – Если мы собираемся установить нормальные деловые отношения, ты должен держаться в рамках приличий.
– Я никому ничего не должен, Марис! Она упрямо покачала головой:
– Если ты хочешь работать со мной, тебе придется разговаривать нормально.
– Я буду разговаривать так, как мне больше нравится! И вообще, я тебя не держу, можешь уезжать!
Но Марис осталась сидеть на своем ящике, как Паркер и рассчитывал. Снаружи грохотал гром, потоки дождя продолжали изливаться на жестяную крышу, однако этот шум нисколько не нарушал установившегося между ними враждебного молчания. Наконец Паркер подкатился к ней и, остановившись в считанных дюймах от ее коленей, вкрадчиво спросил:
– Кстати, что ты сказала мужу?
– О чем?
– О своей поездке сюда. Ты, наверное, ему звонила?
– Да, звонила. И просила передать ему, что у меня все в порядке и что дела идут, в общем, успешно.
– Просила передать? Кого?! – удивился Паркер.
– Его секретаршу.
– Разве у твоего мужа нет мобильного телефона? Мне казалось – такой человек, как он, не расстается со своим мобильником даже в туалете!
– Когда я звонила, он как раз обедал с нашим начальником отдела электронных изданий, и мне не хотелось его отвлекать. Я позвоню ему еще раз, попозже…
– Когда будешь ложиться спать?
– Наверное. А какое это имеет значение?
– Просто мне интересно, наденешь ты ночнушку или снова будешь спать в чем мать родила?
– Паркер!..
– А о чем вы будете говорить? – невозмутимо спросил он.
– Не твое дело!
– Разве ваши отношения настолько хороши? Или, наоборот – плохи?
– Я собираюсь сказать ему, – процедила Марис сквозь зубы, – что мне посчастливилось отыскать очень талантливого автора, который…
– О, Марис, я сейчас покраснею!
– …Который ведет себя, как неотесанный мужлан. Паркер ухмыльнулся.
– Что поделать, если это правда? – сказал он, потом его улыбка погасла. Взявшись за блестящие ободья колес, он подъехал к ней еще на пару дюймов ближе. – Готов спорить на что угодно, ты не расскажешь ему о нашем поцелуе! – проговорил он негромко. – Я абсолютно уверен, что ты об этом умолчишь!
Марис поспешно встала, опрокинув ящик, на котором сидела, и шагнула к дверям сарая. Она хотела обогнуть Паркера, но он оказался проворнее и успел преградить ей дорогу своим креслом.
– С дороги, Паркер! – почти крикнула Марис. – Я немедленно возвращаюсь в дом!
– Дождь еще не кончился, – предупредил он.
– Ничего, я не сахарная – не растаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64