– Кстати, все ваши последние догадки оказывались безосновательными, госпожа прокурор. Алекс с трудом села.– Давайте вернемся к скальпелю. – У нее так закружилась голова, что ей пришлось схватиться за край стола, чтобы удержаться в сидячем положении. – Когда Рид спрашивал вас о нем. Пат?– А вы меня и спросите. – Рид подошел и встал прямо перед ней. – Я говорил с ним о скальпеле несколько дней назад.– Почему?– Как и вы, хотел узнать, что с ним произошло.– А если бы вы обнаружили его раньше меня, вы бы его уничтожили или представили в качестве улики? У него на щеке дрогнул мускул.– Вопрос имеет чисто теоретический интерес. Среди вещественных улик скальпеля нет.– Вы проверили?– Еще бы. Исчез бесследно. Причем, видимо, давным-давно. Скорее всего его просто выбросили, когда дело закрыли.– Разве не могли из уважения к Коллинзам вернуть его им?– Чего не знаю, того не знаю.– А сняли оставшиеся на нем отпечатки пальцев?– Я взял на себя смелость задать этот вопрос судье Уоллесу.– Естественно. Что же он сказал, шериф?– Он сказал – нет.– Почему?– Ручка была окровавлена и вся в отпечатках пальцев Придурка Бада. Поэтому снимать отпечатки со скальпеля не имело смысла.Они смотрели друг на друга с такой враждебностью, что Пата Частейна прошиб пот.– Давайте-ка, пожалуй, освободим процедурную. Алекс, я отвезу вас в мотель, ведь ваша машина разбита. Вы в состоянии дойти до машины или попросить кресло-каталку?– Я сам ее отвезу, – заявил Рид, прежде чем она успела ответить Пату.– Вы уверены, что вам это удобно? – счел необходимым спросить Частейн, хотя почувствовал явное облегчение оттого, что Рид снимал с него заботу об Алекс.– Поскольку шериф сам это предложил, – сказала она Пату, – пусть везет.Окружной прокурор выскочил из комнаты, пока кто-нибудь из них не передумал. Алекс насмешливо наблюдала за его поспешным бегством.– Неудивительно, что уровень преступности в этом округе так высок. Ведь окружной прокурор труслив как заяц.– А шериф продажен.– Вы читаете мои мысли. – Она сползла с края стола и довольно долго, привалившись к нему, собиралась с силами. Потом попробовала сделать шаг, но покачнулась.– Доктор дал мне болеутоляющее. Меня от него так шатает, может, все-таки попросить у них кресло-каталку?– А может, вы все-таки останетесь на ночь здесь?– Не хочу.– Что ж, вам виднее., Она и пикнуть не успела, как он сгреб ее в охапку и вынес из процедурной.– Моя сумка, – она слабо махнула в сторону стола приемного отделения. Рид забрал сумку, затем, под изумленными взорами всего персонала отделения скорой помощи, вынес Алекс на улицу и опустил на переднее сиденье своего «Блейзера».Она откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза.– Где ты был сегодня днем? – спросила она, когда они уже ехали по шоссе.– Я уже сказал.– Скакал верхом даже после заката?– Выполнял кое-какие поручения.– С тобой и по радио не могли связаться. Где ты был, Рид?– Во многих местах.– А именно?– Я был у Норы Гейл.– Д-а. – Алекс удивилась, что ей так больно это слышать.– Нужно было допросить свидетелей той пальбы.– Работал, значит?– Да, помимо прочего.– Ты по-прежнему спишь с ней?– Иногда.Она молила бога, чтобы тот послал ему медленную, мучительную смерть.– Может быть, это Нора Гейл отправила одного из своих битюгов прикончить меня в знак особого расположения к тебе? – сказала она.– Возможно. Меня бы это не удивило. Если ей что-то не понравится, она раздумывать не станет.– Она не любила Седину, – тихо заметила Алекс.– Верно. Но ты не забыла, что я был у Норы Гейл в ту ночь, когда умерла Седина?– Говорят, был.Что же. Нора Гейл еще одна подозреваемая в убийстве Седины? От этой мысли у нее заболела голова. Она закрыла глаза. Когда они подъехали к мотелю, Алекс потянулась, чтобы открыть дверцу. Рид велел ей подождать, обошел вокруг и помог выйти из машины. Обхватив ее левой рукой за талию, он поддерживал ее, пока они медленно шли к двери.Рид отпер дверь и довел Алекс до кровати.Она с наслаждением легла.– Холод-то какой, – сказал он, растирая руки и ища глазами термостат.– Да, когда я прихожу, здесь всегда поначалу холодно.– Вчера я этого не заметил.Они быстро взглянули друг на друга и сразу отвернулись. От слабости Алекс снова закрыла глаза. Когда она их вновь открыла, Рид рылся в верхнем ящике комода напротив кровати.– Что ты ищешь на этот раз?– Во что тебе переодеться на ночь.– Давай любую майку. Неважно какую. Он вернулся к постели, осторожно примостился на краешке и снял с нее сапоги.– Носки оставь, – сказала она, – у меня ноги замерзли.– Ты сесть можешь?Привалившись всем телом к его плечу, она села, и он стал возиться с ее пуговицами. Крошечные круглые пуговки, размером не больше таблеток, были обтянуты тканью платья. Их длинный ряд начинался у шеи и доходил до колен. Когда он добрался наконец до талии, он уже клял их на чем свет стоит.Затем он уложил ее на подушку, вытянул руки из узких длинных рукавов и стянул платье снизу. С комбинацией хлопот не было, а вот с бюстгальтером вышла заминка. Но, сообразив, что к чему, он деловито и быстро расстегнул его и спустил с плеч бретельки.– Я-то думал, у тебя только рана на голове и несколько царапин на руках.Он, очевидно, поговорил с врачом.– Верно.– Тогда что все это…Рид резко замолчал, поняв, что синяки на ее теле были засосами. Губы его скривились от жалости к ней. Ей захотелось погладить его по щеке и сказать, что все в порядке, что она вовсе не сердится на него за то, что его жадные губы страстно целовали ее, что все тело оказалось в синяках.Ничего она, конечно, не сказала. Его сурово нахмуренное лицо убивало в ней всякое желание разговаривать.– Надо снова сесть, – отрывисто бросил он. Ухватив Алекс руками за плечи, он приподнял ее и прислонил к изголовью. Собрав майку у ворота, попытался натянуть ее Алекс на голову. Но девушка вздрогнула, как только он коснулся ее волос.– Так не пойдет, – пробормотал он. Резким движением он разорвал ворот майки, и теперь голова проскользнула свободно, не причинив боли.Уже лежа в постели, она пощупала разорванную ткань.– Спасибо. Это моя любимая майка.– Извини. – Он натянул ей одеяло до подбородка и встал. – Думаешь, обойдешься здесь одна?– Да.Он смотрел на нее с сомнением.– Точно?Она слабо кивнула.– Может, подать тебе что-нибудь, прежде чем я уйду. Воды, например.– Ладно. Поставь, пожалуйста, стакан на тумбочку.Когда он вернулся со стаканом воды, она уже уснула. Рид постоял, глядя на нее. Разметавшиеся по подушке волосы были в сгустках крови. Лицо неестественно бледно. У него похолодело внутри при мысли о том, что она чудом избежала серьезной травмы, а может, и смерти.Он поставил стакан на тумбочку и тихонько присел на край кровати. Алекс зашевелилась, неразборчиво забормотала и протянула руку, как бы стараясь что-то достать. В ответ на эту немую неосознанную просьбу Рид осторожно накрыл ее руки своими сильными мозолистыми ладонями.Он бы нисколько не удивился, если бы она вдруг открыла глаза и начала упрекать его за то, что он лишил ее девственности. Но откуда, черт подери, было ему знать?«Да хоть бы и знал, – подумал он, – все равно сделал бы то же самое».Она не проснулась. Только тихо засопела и доверчиво обхватила пальцами его руку. В нем боролись здравый смысл и импульсивное желание, но схватка была недолгой, ее исход был предрешен еще до того, как заговорила совесть.Он тихонько пристроился рядом с ней на кровати, вытянувшись во весь рост к ней лицом и ощущая ее нежное, пахнущее лекарствами дыхание.Он любовался тонкими чертами ее лица, рисунком рта, длинными, лежащими на щеках ресницами.– Алекс.Он прошептал ее имя не за тем, чтобы разбудить, а просто, потому, что ему было приятно произносить его.Она глубоко вздохнула, переключив его внимание на разорванную майку. Сквозь разрыв виднелись гладкие округлости ее грудей. В тусклом свете лампы ложбинка между ними казалась темной, бархатистой, его так и манило прижаться к ней губами.Но нет, он не сделал этого. И даже не поцеловал ее трогательно-беззащитный рот, хотя из головы не шли ее нежные, глубокие и влажные поцелуи.Ему хотелось ласкать дразнящие холмики ее грудей. Он видел, как под мягкой тканью майки темнеют ее соски, и знал, что они станут твердыми, стоит ему прикоснуться к ним языком или пальцами. А эта проклятая майка разжигала воображение сильнее, чем самые роскошные пеньюары и пояса Норы Гейл.Было сущей пыткой лежать так близко к ней и не касаться ее – и в то же время какое блаженство ощущать ее рядом, смотреть на нее. Когда удовольствие и мука стали невыносимы, он нехотя высвободил руку и встал с постели.Убедившись, что она тепло укрыта и лекарство подействовало, он тихо выскользнул из комнаты. Глава 39 – Войдите.Когда Рид вошел в комнату, Джуниор, сидя в постели, курил закрутку с марихуаной и смотрел телевизор.– Привет. Каким ветром? – Он предложил Риду затянуться.– Нет, спасибо.Рид плюхнулся в кресло, положил ноги на стоявший рядом пуфик.С тех пор как Рида впервые пригласили в эту комнату, в ней мало что изменилось, хотя Джуниор сменил обстановку на более современную, когда решил переехать домой после своего последнего развода. Это была просторная комната, где царил комфорт.– Боже, ну и устал же я, – сказал Рид, проведя пятерней по волосам.Джуниор погасил тлеющую сигарету и отложил ее в сторону.– Да, вид у тебя неважный.– Вот спасибо. – Рид печально усмехнулся. – Как это получается, что у меня вечно такой вид, будто на мне пахали, а у, тебя всегда свежий и ухоженный?– Гены. Посмотри на мою мать. Я ни разу в жизни не видел ее непричесанной.– Наверно, и правда – гены. Бог свидетель, мой отец не очень-то заботился о своей внешности.– Не рассчитывай на мое сочувствие. Ты прекрасно знаешь, что твоя грубая красота неотразима. У нас разные типы, вот и все.– Вместе мы были бы силой.– Уже были.– Да?– А помнишь тот вечер, когда мы вместе развлекались с одной из сестер Гейл за учебным манежем Национальной гвардии? Которая из них была тогда?Рид фыркнул.– Черт, не помню. Я так устал, что и думать трудно, а уж вспоминать и подавно.– Много работаешь сверхурочно, да?– Приходится не спускать глаз… – Рид намеренно сделал паузу, – с Алекс, чтобы хоть как-то уберечь ее.Он заметил, что в глазах Джуниора блеснул интерес.– Да, с ней достаточно хлопот.– Я не шучу. Ее сегодня чуть не убили.– Что? – Джуниор спустил ноги на пол. – Что случилось? Она ранена?Рид рассказал Джуниору о случае на шоссе.– Я позвоню ей, – сказал тот, как только Рид кончил.– Не надо. Когда я уходил, она заснула. В больнице ей дали болеутоляющее, и оно уже начало действовать.Он чувствовал на себе пристальный изучающий взгляд Джуниора, но делал вид, что не замечает его. Он не собирался объяснять, почему счел необходимым уложить Алекс в постель. Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы уши из ее комнаты, отказав себе в удовольствии пролежать рядом с ней всю ночь.– Какие-то мексиканцы видели, как все произошло. Они сказали, что это был грузовик компании «Минтон Энтерпрайзес» и он преднамеренно сшиб ее с дороги.Джуниор был в замешательстве.– Мне прежде всего приходит на ум тот священник.– А где бы он достал грузовик вашей компании?– Какой-нибудь служащий мог оказаться одним из его прихожан.– Этот вариант проверяется, хотя вряд ли он подтвердится.Друзья минуту помолчали. Наконец Рид как бы между прочим сказал:– Я слышал, ты сегодня утром завтракал с Алекс.– Она позвонила и попросила с ней встретиться.– Зачем?– Утверждает, что ты рассказал ей о попытке Седины сделать аборт.– А-а… – Рид отвернулся.– Не хочу упрекать тебя, дружище, но…– Тогда и не надо.Рид с трудом поднялся с мягкого низкого кресла.– Ну, ладно, ладно. Просто не понимаю, какая была в этом необходимость.Но Рид не собирался обсуждать события вчерашнего вечера.– О чем еще вы говорили за завтраком?– О том вечере, когда умерла Седина. Алекс хотела знать, делал ли я ей предложение.Джуниор передал свой утренний разговор с Алекс.– Она поверила тебе, когда ты сказал, что ушел и напился в одиночку?– Вроде бы да. Мне так показалось. Ведь все кругом мне верят.Они обменялись чересчур долгим взглядом, и оба почувствовали неловкость.– Так, так. – Рид уставился в окно. – Алекс сказала, что в кафе появилась Стейси и вела себя не очень-то дружелюбно. Джуниор заерзал на месте.– Я, э-э, последнее время встречаюсь со Стейси. Рид резко обернулся.– Встречаешься или трахаешься? Или для тебя это одно и то же?– Виновен по обоим пунктам.Рид выругался.– Зачем ты раздуваешь это пламя?– Удобно.– Удобна Нора Гейл.– Но не свободна – по крайней мере, для всех, кроме тебя. Рид презрительно скривил губы.– Жалкий ты сукин сын.– Послушай, кому от этого вред? Стейси не хватает внимания. Ей оно необходимо.– Потому что она любит тебя, болван.– Э-э, – отмахнулся Джуниор. – Я знаю одно. Она терпеть не может Алекс. Боится, что она всем нам испортит жизнь, а особенно ее отцу.– Алекс на это способна. Полна решимости найти преступника и засадить его в тюрьму.Джуниор снова привалился к изголовью.– А тебя это в самом деле беспокоит?– Да, – сказал Рид. – Я много потеряю, если «МЭ» не получит лицензию на строительство ипподрома. Да ведь и ты тоже.– К чему ты клонишь? Уж не к тому ли, что я столкнул Алекс в кювет? Это что, допрос, шериф? – спросил он с явной насмешкой.– А если и так?Красивое лицо Джуниора побагровело от гнева.– Господи помилуй, ты что, спятил? – Он слез с постели и вплотную подошел к Риду. – Да я и волоса не трону на ее голове.– Ты был сегодня утром в ее номере?– Был, ну и что?– Зачем? – рявкнул Рид.– А ты как думаешь? – проорал в ответ Джуниор. Рид слегка отдернул голову. Движение было рефлекторным, он не мог ни сдержать его, ни скрыть.Несколько мгновений оба молчали, потом Джуниор проговорил:– Она сказала «нет».– А кто тебя спрашивал?– Но ведь хотела же, – проницательно заметил Джуниор. – Скажи, Алекс и ее расследование имеют какое-нибудь отношение к твоему отказу вернуться в «МЭ»? – Он снова подошел к кровати и присел на край, устремив на Рида обиженный вопрошающий взгляд. – Ты не захотел даже сказать мне об этом, Рид?– Нет.– Почему?– Не имело смысла. Я покинул компанию раз и навсегда. И больше не собираюсь иметь с ней дела.– С нами, ты хочешь сказать.Рид пожал плечами. Джуниор задумчиво смотрел на друга.– Из-за Седины?– Седины? – прошептал Рид и грустно усмехнулся. – Селину давно похоронили и забыли.– Правда?Друзья откровенно, отбросив всякое притворство, смотрели друг на друга. Наконец Рид сказал:– Да.– С тех пор как она умерла, между нами все пошло по-другому, разве не так?– Иначе и быть не могло.– Наверное, – угрюмо сказал Джуниор. – Мне очень жаль.– Мне тоже.– Ну а Алекс?– Что – Алекс?– Это из-за нее ты не хочешь вернуться к нам?– Черт, вовсе нет. Ты сам знаешь причину, Джуниор, или, по крайней мере, должен знать. Я много раз говорил тебе об этом.– Эту чушь собачью про независимость? Причина не в этом. Ты куда лучше меня умеешь заставить Ангуса считаться с собой. – Джуниор тихо ахнул, осознав, что попал в самую точку. – Ах, вот в чем дело. Ты сторонишься «МЭ» ради меня.– Ошибаешься, – слишком поспешно возразил Рид.– Черта с два ошибаюсь, – прорычал Джуниор. – Вообразил, значит, что представляешь для меня, законного наследника, угрозу. Что ж, благодарю покорно, да только не нуждаюсь я в твоей милости!Гнев Джуниора улетучился так же внезапно, как и вспыхнул.– Черт, кого я тут дурачу? – Он презрительно фыркнул. – Ведь не себя же. – Он поднял голову и умоляюще посмотрел на Рида. – Я бы очень хотел, чтобы ты вернулся. Ты нам нужен, особенно когда построят ипподром.– Ну а теперь кто несет чушь?– Сам знаешь, что я прав. Отец умеет добиваться своего, но он действует, как бандит с большой дороги. Сейчас так дела больше не делаются. У меня есть шарм, но на скотоводческой ферме от него столько же толку, сколько от горных лыж на Ямайке. От шарма прок, только если заниматься сутенерством, о чем я, кстати, частенько подумываю.– Шарм тоже не мешает.– Отец далеко не глуп, он понимает, что ты способен нас сплотить, Рид. Ты стал бы буфером между нами. – Он опустил голову, глядя на свои руки. – Он предпочитает иметь дело с тобой, а не со мной.– Джуниор…– Давай хоть сейчас не будем притворяться, Рид. Мы давно уже не мальчики, и ни к чему нам лгать самим себе и друг другу. Отец готов поклясться на Библии, что гордится мною как сыном, но я-то знаю лучше. Да, конечно, он меня любит, но я проваливаю то одно дело, то другое. Ему хотелось, чтобы я походил на тебя.– Это не правда.– Боюсь, что правда.– Не-а, – Рид упрямо покачал головой. – Ангус знает, что в решающий момент, когда отступать уже некуда, ты не пасуешь. Сколько раз…– Сколько?– Много раз, – подчеркнул Рид, – ты действовал именно как нужно. Иногда, правда, прежде чем принять на себя ответственность, ты тянешь до последней минуты. Зато, поняв, что все зависит только от тебя, ты справляешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45