Даже князья относились к Алисе со всем подобающим почтением, мигом смекнув, что малейшая неуважительность с их стороны будет расценена Стэном, как личное оскорбление. А все восемь князей-союзников не меньше самого Стэна были заинтересованы в сохранении дружеских отношений с ним.
После ухода воевод Стэн и Алиса были, наконец, предоставлены друг другу. Без всяких слов Алиса поняла, что Стэну сейчас не хочется говорить о сражении, что в данный момент он больше всего нуждается в душевном покое, заботе и ласке. Она помогла ему обрести покой, окружила его своей заботой, подарила ему свою ласку.
Они не занимались любовью по-настоящему, на это у Стэна попросту не было сил. Они лишь лежали в постели, он обнимал Алису, наслаждаясь теплом её тела, и целовал её мягкие губы. Затем ему удалось пару часов поспать, а она всё это время была рядом, храня его сон.
Когда Стэн проснулся, Алиса по-прежнему лежала с ним в постели. Она рассказала, что недавно заходила Марика, но как только увидела его спящим, то сейчас же ушла.
– Ты с ней говорила? – спросил он.
– Очень коротко. Она лишь сказала, что любит нас обоих, а я ответила, что мы тоже любим её. Надеюсь, я не превысила своих полномочий, говоря и от твоего имени?
Стэн улыбнулся:
– Конечно, нет. Я просто без ума от этой маленькой разбойницы. Я всегда сожалел, что она моя сестра... до тех пор, пока не встретил тебя. А теперь я счастлив вдвойне. У меня самая замечательная сестрёнка на свете и самая прекрасная в мире возлюбленная.
Алиса посмотрела на него сияющими глазами, затем, подавшись вперёд, нежно прикоснулась губами к его губам.
– Я нужна тебе, Стэн, – произнесла она, не спрашивая, а утверждая. – А ты нужен мне. Я не хочу расставаться с тобой.
Он крепче прижал её к себе и зарылся лицом в её густых чёрных волосах.
– Мы никогда не расстанемся, родная. Мы всю жизнь будем вместе. Слишком долго мы искали друг друга, чтобы теперь отказываться от нашего счастья.
– Да, – сказала Алиса. – Я уже не смогу без тебя жить.
– Я тоже, – сказал Стэн. – Марика права: мы оба потеряли голову.
– А она, можно подумать, не потеряла.
Стэн хмыкнул. Ему очень не нравилось поведение Марики – но тут он ничего не мог поделать. Когда пять дней назад Стэн узнал, что сестра провела ночь с Кейтом, то пришёл в неописуемую ярость и готов был задушить наглеца собственными руками. Но, увидев Марику, которая просто светилась от счастья, он моментально остыл, и у него даже не повернулся язык строго отчитать её. Стэн ограничился лишь ласковыми упрёками и попросил больше не делать этого до свадьбы. Марика выслушала его, но не послушалась, хотя он клятвенно заверял её, что своего слова назад не заберёт и её брак с Кейтом дело решённое...
– Наверное, она хочет забеременеть, чтобы я уже не смог передумать, – произнёс Стэн.
Алиса сразу поняла, что он имеет в виду.
– Не знаю, – сказала она. – На эту тему мы с ней не говорили. Хотя не думаю, что её расчёт заходит так далеко. Я подозреваю, что в глубине души Марика терзается тем, что делит постель с мужчиной, который ещё не её муж. Она очень правильная девочка.
– Гм... Если она такая правильная, то почему не подождёт до свадьбы?
Алиса ответила не сразу. Некоторое время она молчала, и Стэн, хоть и не видел её лица, чувствовал, что её одолевают сомнения.
– Кажется, я понимаю, в чём дело, – наконец сказала она.
– Так в чём же?
Опять последовала пауза.
– Я читала письмо госпожи Уолш, – призналась Алиса. – То самое, о котором Марика просила нас забыть.
– Ага, – только и сказал Стэн.
– Я прочла его в тот самый день, что и Марика, только немного позже, – между тем продолжала Алиса. – Меня так поразила её реакция на это письмо, что я не смогла обуздать своё любопытство. Пока ты спал, а Марика была с отцом, я достала конверт и... – Она прервалась. – Только я не уверена, что имею право рассказывать это.
– Решай сама, я не стану на тебя давить, – как можно равнодушнее произнёс Стэн, хотя на самом деле сгорал от любопытства. Надо сказать, его сильно озадачила просьба Марики забыть о существовании письма госпожи Уолш, но никаких конкретных объяснений по этому поводу он от неё не добился. Она клялась и божилась, что так будет лучше для всех, и у Стэна не оставалось другого выхода, кроме как поверить ей, поскольку письмо уже было уничтожено.
– Ладно, – вздохнула Алиса. – Но ты должен пообещать мне, что никому ничего не скажешь.
– Обещаю.
– Ну что ж... Помнишь, Марика тогда говорила о предположении госпожи Уолш?
– Что Кейт и Джейн бежали в наш мир, чтобы жить здесь как муж и жена? Так ты думаешь...
– Нет, я не думаю, что они солгали. Они действительно попали в эту переделку не по своей воле, а по стечению обстоятельств. Но правда и то, что в прошлом они... Короче, лет десять назад между ними были такие отношения, каких не должно быть между братом и сестрой. Их мать знает об этом и полагает, что они до сих пор влюблены друг в друга.
Стэн чуть не вскочил с постели.
– Да что ты говоришь! Будущий муж моей сестры – кровосмеситель?
– Нет. На самом деле это не так. В действительности Кейт и Джейн не родные брат и сестра, а только двоюродные. Но они об этом не знают.
– Вот как? – удивился Стэн.
– Да, именно так. Настоящая мать Кейта не Дэйна Уолш, а её старшая сестра Мэг. Гордон Уолш был помолвлен с ней, но жениться не успел – при родах Кейта она умерла. Вскоре после этого Гордон женился на младшей сестре, Дэйне, которую Кейт искренне считает своей матерью. Им удалось скрыть от него правду.
– Но тогда получается, что Кейт и Джейн не двоюродные брат и сестра, а единокровные, – заметил Стэн.
– В том-то и дело, что двоюродные, – сказала Алиса. – Джейн не дочь Гордона Уолша.
Стэн вяло покачал головой.
– Ну и ну! – протянул он. – Теперь ясно, почему Марика уничтожила письмо. Наверное, она боится, что Кейт по-прежнему влюблён в Джейн.
– Думаю, да. И думаю, что не просто боится. Меня очень настораживает поведение Джейн, сейчас она похожа на безутешную женщину, у которой отняли любимого человека. Возможно, так оно и есть. Возможно, хотя это только моё предположение, что Кейт и Джейн вновь стали любовниками и решили жить здесь, как муж и жена; но Марика, грубо говоря, перетянула Кейта в свою постель, играя на том, что Джейн – якобы его родная сестра. Тогда у нас получается банальный любовный треугольник: Джейн любит Кейта и хочет быть с ним, даже вопреки их родству; Кейт любит Марику, но, вместе с тем, ему дорога и Джейн; а Марика любит Кейта и страшно боится его потерять. Поэтому она ни на шаг не отпускает его от себя и спит с ним до свадьбы, хоть это противоречит её убеждениям. – Алиса помолчала, но, так и не дождавшись ответной реплики Стэна, спросила: – Что ты об этом думаешь?
– Я думаю, – произнёс он, – что с замужеством Марики медлить нельзя. Сегодня же или, в крайнем случае, завтра я попрошу одного из священнослужителей-Конноров тайно обвенчать её с Кейтом. Так они станут законными мужем и женой. А позже, когда решится вопрос с короной, я устрою им пышную свадьбу, женю их во второй раз – уже для людей, а не для Бога. К счастью, в повторном венчании нет ничего противозаконного. Согласно церковным канонам, венчание уже состоявшихся супругов просто подтверждает факт их брака.
– М-да, быстро ты принял решение, – заметила Алиса.
– А тут нечего было решать. Если ты права в своих догадках, то Марика поступила нехорошо, даже подло – я признаю это. Но она моя сестра, и её счастье для меня превыше всего. Пусть кто-нибудь другой судит Марику, пусть она сама судит себя, пусть её судит Кейт, когда – и если – он узнает о её обмане. Я же не собираюсь ни судить её, ни осуждать. Я просто хочу помочь ей и – быть по тому – взять на себя часть её вины.
– А ты не боишься, что когда-нибудь этот обман встанет между Марикой и Кейтом?
– Боюсь, – признался Стэн. – Но что я могу поделать? Ничего. Для Кейта уже нет пути назад; даже при всём своём желании, он не сможет вернуться к Джейн. Теперь он должен либо жениться на Марике, либо умереть. А раз моя сестра хочет, чтобы Кейт жил, значит он будет жить – но только с ней. Другого не дано.
Алиса задумчиво проговорила:
– Из письма госпожи Уолш следует, что целиком эту тайну знают лишь двое человек – она сама и настоящий отец Джейн, какой-то Смирнов. Я приблизительно представляю, как вертятся колёсики в голове Марики, и уверена, что при первой же возможности она попробует связаться с ними и убедить их, что они ошиблись в своих догадках.
– Я тоже так думаю. С её стороны это будет крайне опрометчивым поступком. Одно меня утешает: что Ключи хранятся в надёжном месте. Пока за ними присматривает тётя Зарена, я спокоен. Уж она-то ни за что не поддастся на уговоры Марики.
– Но рано или поздно мы вернёмся в мир МакКоев, – заметила Алиса. – Что тогда? Или ты не пустишь туда Марику?
– Пущу, – сказал Стэн. – Я совершу большую глупость, если попытаюсь держать её на коротком поводу. Миятович совершенно прав: это всё равно что махать красной тряпкой перед носом разъярённого быка. Остаётся надеяться, что к тому времени Марика надёжно привяжет к себе Кейта и уже перестанет бояться потерять его. Полгода должно быть достаточно.
Три дня назад, в свете полученных сведений о Хранителях и их организации, Совет единогласно решил отложить восстановление связи с миром МакКоев как минимум на полгода. Такое решение было продиктовано тем, что, во-первых, исчезновение Кейта и Джейн наделало много шуму, и хотя Хранители в большинстве своём не склонны связывать это происшествие с Коннорами, сейчас они, вне всяких сомнений, находятся в состоянии повышенной бдительности. Во-вторых, нужно дать Хранителям время убедиться, что с уничтожением Норвика они изгнали Конноров из своего мира. В-третьих же – и это, пожалуй, самое главное, – узнав об истинной природе могущества Хранителей, все без исключения члены Совета пребывали в полной растерянности. По сути дела, врагом Конноров была не группа людей, именующих себя Хранителями; им противостоял древний человеческий страх перед всем сверхъестественным – но страх до зубов вооружённый, способный не только огрызаться и отбиваться, но и больно кусаться и стремительно нападать. Этот страх многое знал и умел, он был агрессивен и непримирим. Бороться с Хранителями, как таковыми, было бесполезно. Они не были незаменимыми, как Конноры; любой неглупый и сносно образованный человек в кратчайший срок мог стать Хранителем – а таких людей там были миллионы.
Поначалу некоторые члены Совета видели выход из создавшегося положения в полном искоренении знаний Древних – главного оружия Хранителей. Однако Кейт, к которому они обратились за консультацией, категорически заявил, что это невыполнимо. С ним согласились и Марика с Алисой. По их словам, тамошнее общество достигло такого уровня своего развития и обладает такими мощными информационными технологиями, что уничтожить те или иные знания, пусть даже доступные только узкому кругу избранных, попросту невозможно.
Поэтому Совет занял выжидательную позицию. Все посвящённые в тайну тщетно ломали головы над поиском выхода из тупика и, к вящему неудовольствию Марики, постоянно дёргали Кейта, требуя от него дополнительных сведений. Сама же Марика временно утратила всякий интерес к Хранителям и была полностью поглощена новыми для себя переживаниями. За эти дни она так расцвела, что Стэн, хоть и не питал особой симпатии к Кейту, тем не менее был признателен ему за то, что он сделал его сестру счастливой...
Стэн поднёс к лицу руку и посмотрел на свои золотые часы – подарок сэра Генри.
– До пира у нас ещё достаточно времени, – сказал он. – Что будем делать – навестим Марику или... – И Стэн провёл рукой между её ногами.
Алиса тихонько застонала.
– Трудный выбор. И с Марикой хочется поболтать, и с тобой поласкаться. И то и другое приятно.
– А всё-таки, чего ты хочешь больше?
– Наверное, любви. Я ужасная эгоистка.
– К тому же ужасно ненасытная, – ласково добавил Стэн.
– Ага. Я бы целыми днями валялась с тобой в постели... Ах, если бы это было возможно!
– Будет, – пообещал он. – Вот покончу с Чеславом, тогда у нас появится больше времени друг для друга.
Стэн взял руку Алисы и принялся нежно целовать её тонкие изящные пальцы. Он с грустью думал о том, что ему будет очень не хватать её, когда войско покинет Инсгвар и пойдёт на Златовар.
Как оказалось, Алиса думала о том же.
– Ты скоро уезжаешь? – спросила она.
– Как только прибудут южане. Самое большее, через неделю.
– Я поеду с тобой.
– Но...
– Не спорь. Я всё равно поеду. Ты меня не удержишь.
Стэн тяжело вздохнул:
– Я бы и сам хотел... Но ты должна понять, что так нельзя.
– Почему? Ведь ваше войско сопровождают женщины – и не только шлюхи. Насколько мне известно, то ли три, то ли четыре князя постоянно держат при себе любовниц.
– Так это любовниц, – возразил он.
– А я кто по-твоему?
– Ты – моя любимая, – сказал Стэн. В этот момент он принял решение. – Моя будущая жена.
Алиса подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза.
– Пожалуйста, не шути так. Это жестоко.
– Я не шучу, родная, – мягко ответил Стэн. – Я безумно люблю тебя. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом. Хочу, чтобы ты родила мне детей – и не просто детей, а наследников.
В глазах Алисы заблестели слёзы.
– Но... Ты же князь. Ты будущий император. А я...
– А ты моя будущая королева, – сказал он ласково. – Как только меня коронуют, я сразу женюсь на тебе.
– Я здесь чужая, я здесь никто. Как ты можешь жениться на мне?
– Очень просто. Возьму и женюсь. Никто не посмеет перечить императору.
– А как же государственные интересы?
Стэн крепко поцеловал её.
– Ты мой самый главный государственный интерес. Я смогу сделать гораздо больше, если ты будешь рядом со мной.
– Я всегда буду рядом с тобой, милый, – пообещала Алиса, всхлипывая. – Хоть женой, хоть любовницей.
– Только женой. – Стэн игриво погрозил ей пальцем. – И не смей перечить будущему императору.
Алиса уткнулась лицом в его плечо и тихонько заплакала.
– Я не буду перечить, – сквозь слёзы произнесла она. – Не буду, но... Почему я? Чем я заслужила такое счастье?
Стэн погладил её по голове.
– Мы оба его заслужили.

Глава 37

Будильник зазвонил в без десяти двенадцать.
Марика ещё не спала. Она тотчас выключила звонок, подтянулась и села в постели.
Лежавший рядом Кейт крепко спал и даже не шевельнулся в ответ на бодрую трель будильника. Минут двадцать назад Марика навеяла на него сонные чары – и сделала это с большой неохотой, поскольку сегодня Кейт был особенно неугомонный и мог ещё долго одаривать её ласками. Ну, а ей никогда не бывало достаточно, и временами она доводила его до полного изнеможения. Кейт любовно называл её своей маленькой нимфой и полушутя, полусерьёзно говаривал, что с такой ненасытной женой нечего и думать о супружеской измене – у него попросту не хватит сил на других женщин. Она нисколько не обижалась и воспринимала это, как комплимент.
Целую минуту Марика сидела в постели, нежно глядела на Кейта и думала о том, что ей повезло гораздо больше, чем матери. Она не просто встретила мужчину своей мечты – этот мужчина стал её законным мужем. И у неё больше нет причин стыдиться своей любви к нему – теперь эта любовь освящена небесами и признана людьми.
Марика наклонилась, поцеловала спящего Кейта в висок, затем выбралась из постели и стала одеваться. Через двадцать минут она должна быть в Мышковаре, благо для этого ей не придётся обращаться к Стэну – ещё три недели назад он уважил её просьбу и настроил её на портал в своём кабинете. Время от времени Марика захаживала туда, чтобы взять те или иные свои вещи – одежду, украшения, книги, – или просто поглядеть в щель между ставнями на родной город, по которому очень скучала.
Последний раз Марика была в Мышковаре сегодня днём. Она пришла одна, без Алисы, Кейта или Марчии, поскольку не собиралась обновлять свой гардероб, а хотела взять лишь пару книг по алхимии. В молодости её отец закончил химический факультет университета и теперь решил немного продвинуть здешнюю науку. Однако прежде ему следовало ознакомиться с принятой в этом мире терминологией, вернее, освежить её в памяти – когда-то он уже делился своими познаниями с матерью Марики, которая, помимо всего прочего, увлекалась алхимией. Лет пятнадцать назад княгиня Илона написала трактат, который поразил учёных мужей как массой новых сведений, так и весьма необычным подходом ко многим старым вопросам. Теперь этот трактат был настольной книгой каждого серьёзного алхимика Западного Края – и как раз его сэр Генри попросил принести в первую очередь.
Оригинал трактата матери хранился в кабинете Стэна. Марика решила взять его, а не копию переписчика, рассудив, что отцу будет приятно читать строки, написанные рукой женщины, которую он любил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48