На рассвете по субботам здесь можно было увидеть косуль. Они переходили практически пустынное в эти часы шоссе Элиягу Голомб и известными им тропами пробирались в сад.Я взял в руки бинокль.Выше, на Байт ва-Ган, — многоэтажные виллы.Солнце еще не поднялось. Но тени уже отделили детский городок в сквере на углу. Почти на каждой улице были сооружены детские площадки — металлические карусели, песочницы, корабли.В 7.00 заработала радиостанция на русском.Я отложил бинокль. Усилил звук.После сводки последних известий был утренний концерт. По субботам не передавали крикливых реклам. Музыка, литературный обзор. Музыкальный ведущий пыжился, стараясь поднять планку интеллектуального разговора.Готового текста у него не было, ставка делалась на модуляции сочного голоса. Каждую вторую фразу он тут же повторял на середине, чтобы сразу же начать ее снова, октавой выше… И снова останавливался на полуслове, и повторял все сначала. Тянул жилы…Ничего путного ему не удалось. Я снова убрал звук.Мои друзья из «Золотой кареты» были людьми слова.Вернувшись вечером, я нашел на полу у двери пакет с первой книгой, доставленной мне на рецензию, — детектив Вильяма Дж. Каунитца «Если арест невозможен».Накануне я читал его до полуночи.Речь шла о серии загадочных убийств молодых женщин в Нью-Йорке. Детектив предварялся длинным списком людей. Автор выражал им признательность за помощь в создании бестселлера.Один только перечень профессий и мест их работы наводил на мысль о повествовании зловещем и правдивом:«Хирург медицинской экспертизы полиции штата Коннектикут», «специалист пластической хирургии», «заведующий отделом протезирования Школы стоматологии», «начальник управления полиции Нью-Йорка»…Один открыл Вильяму Дж. Каунитцу двери полицейских архивов, другой любезно объяснил, как полностью изменить внешность, третий продемонстрировал, как устроен наш рот, и позволил изготовить парочку длинных симпатичных клыков…Дело в том, что наводивший ужас на Нью-Йорк убийца оставлял на горле своих жертв глубокий след этих самых зубных протезов…Я отложил детектив, снова просмотрел газеты.Кроме «Магазина», ни одна из них не напечатала заявление полицейского координатора по связи с прессой об убийстве АмранаКоэна.По-прежнему было полно самых различных объявлений, реклам. Страничка с предложениями зажигательных эротических бесед пополнилась новыми увлекательными позами девушек под девизом «Прямо в дело!». Цены указаны были с 17-процентным налогом на добавленную стоимость.Другая реклама была обращена к лучшей половине человечества.Бюстгальтеры для женщин с большим объемом груди — «мини майзер» и для других — «пуш ап» — «поднять вверх»: «придают сексапильный вид и увеличивают объем на два размера…»Я отложил газету.Итак, убийцы Амрана Коэна были найдены и арестованы.Ими оказались приехавшие из России подростки.Ясно, что они вряд ли были связаны с московской «пирамидой» и ее крышей…Между тем ниточки преступления должны были тянуться в Москву. Люди, которые дергали за ниточки персонажей израильского криминального театра, меньше всего могли быть заинтересованы в успехе моей миссии.Убийство нищего — партнера Марины стояло в ряду последовавших затем новых преступлений: убийств самой Марины, Воловца…Было ясно, что ниточки, ведущие за границу, оборваны.Сделать это, учитывая особенности израильского уголовного процесса, было очень легко.Тут действовало английское право, в основе которого лежал прецедент — решения, вынесенные судами прежде по аналогичным делам.Адвокатский компьютер по первому требованию выдавал множество сведений о судьбе подобных исков…Прокурор, от лица государства, и адвокат, уполномоченный своим подзащитным, на любой стадии судебного разбирательства могли заключить между собой сделку.Адвокат признавал выдвинутое обвинение, если прокурор, в свою очередь, соглашался на приемлемую для подсудимого меру наказания.Что-то вроде игры в покер. Обе стороны блефовали. Карт до конца никто никому не показывал. Судью суть дела не интересовала. Если стороны не находили общий язык — свое слово говорил суд.Судья в Израиле назначался пожизненно. Зарплата рядового судьи приравнена была к зарплате министра, а областного — и вовсе к зарплате премьер-министра…Мое вмешательство было нежелательным не только для братвы, но и для израильской полиции. Поведение гипертрофированных форм дамы в рейтузах и майке вчера на улице Бар Йохай было весьма подозрительно.Я отогнал неприятное воспоминание.«Нельзя начинать день с мысли, что ты попал в поле зрения осведомителя полиции, иначе к вечеру тебе начнет мерещиться арест, обыск, черт-те что…»У меня были все основания остерегаться встречи с израильской миштарой . Косвенно я наверняка проходил по уголовному делу о кровавой мафиозной разборке на Байт ва-Ган, а потом еще в Рехавии.Несколько рядовых обвиняемых по этому делу и сейчас еще ждали суда в тюрьме Шаат. Другие были выпущены под залоги в миллионы шекелей. Их Аль Капоне — О'Брайен давно убыл к себе в Бельгию.Периодически тут составляли списки находящихся в Израиле выходцев из стран СНГ, подозреваемых в преступной деятельности, а также в связях с международной организованной преступностью. Составление последнего такого списка, по моим сведениям, завершало сейчас Следственное управление полиции Израиля.Ушедший в отставку Генеральный инспектор полиции Асаф Хефец дал понять, что в этот список включены лица, имевшие израильские и заграничные паспорта.Внесен ли я в этот список?У меня были все шансы в него попасть.Об этом я мог тут узнать, выезжая, прямо в аэропорту.Неожиданный телефонный звонок заставил меня вздрогнуть. Я успел забыть его громкое завывающее «у-лю-лю…».Словно летело вниз в колодезь раскручивающееся на веревке ведро…«Нет мира под оливами…»Кажется, был такой итальянский фильм.Телефон звонил, я не снимал трубку, я сидел напротив, у письменного стола. Серебряные фигурки — персонажи китайского цирка, угловатые, в напряженных позах — смотрели на меня с компьютера…Мне не от кого было ждать звонков.По-видимому, это была проверка.Кто-то периодически мог набирать мой номер в надежде узнать однажды, что я в Израиле.В любом случае следовало быть настороже.Люди, убившие Амрана Коэна, затем Марину и Волов-ца, не собирались предоставлять мне статус наибольшего благоприятствования.В отличие от Тель-Авива, обычного крупного промышленного города, на Иерусалиме лежал присущий ему глубокий отпечаток ортодоксального иудаизма.По субботам абсолютно все до одного торгующие заведения, мелкие лавочки, кафе, киоски, не говоря уже о крупных, были закрыты.Общественный транспорт не работал.Деловая жизнь полностью прекращалась.Звонить по телефону людям, степень религиозности которых неизвестна, в этот день считалось непринятым.По этой причине невозможно было договориться о встрече с адвокатом «Лайнса», хотя и необходимо было как можно скорее положить в сейф документы, связанные с долгом Яцена и его виллой в Кейсарии.Выпив чашку кофе, я вышел из дома.В сквере под деревьями уже были разожжены мангалы, пахло шашлыками… Вдоль улицы были припаркованы машины.Израильтяне вставали рано.Особенностью района было отсутствие замкнутых огороженных дворов. В сущности, это была одна возвышенность, опоясанная на разной высоте извилистыми улицами, повторявшими профиль горы.Я пересек ее, спустившись на Бар Йохай прямо к дому, указанному мне накануне тучной дамой в рейтузах и майке.На галерее внизу играли дети. Балконы были завешаны детским бельем. Марокканские семьи славились своей многочисленностью.Я прошел вдоль подъездов.Только две фамилии на смежных почтовых ящиках оказались со знакомыми корнями…«Терпение, умение и везение…» — гласила мудрость, которую я когда-то прочел в «Настольной книге следователя».
Мать Лены стояла на пороге.Костистая, большая. Мне показалось, что одна нога у нее чуть короче другой.Так и оказалось. Все остальное было уже несущественно: серьги, какие-то брошки, красная шелковая нитка «от сглаза» на кисти…«Учительница младших классов…»— Извините, здравствуйте. Я должен с вами поговорить по поводу Бориса…Женщина оглянулась. В квартире кто-то был.— Может, потом?.. — спросил я едва слышно.Учительница услышала. Махнула рукой.— Входите, Я сейчас…В комнате сидела крупная, расплывшаяся девица. Под майкой тяжело лежала уродливая грудь, короткие мятые шорты открывали белые большие ляжки.— Вы по поводу контрольных… — Она подмигнула. — Посидите, я сейчас поищу.Женщина при ходьбе по-утиному покачивалась.— С вашего позволения, я посмотрю пока библиотеку.Девица мгновенно утратила ко мне интерес и продолжала:— …Парнишка один освободился. Он сидел с ним. Говорит, спать им совсем не дают…Они говорили на интересующую меня тему. Я подошел к книгам. Библиотека — литература шестидесятых — уместилась на десяти румынских полированных полках.В простенке над полками висели цветные репродукции: актриса Шарон Стоун и топ-модель Синди Бар.— Они ему говорят: «Половину отсидишь и выйдешь! На воле тебе все равно три года трубить в армии, так что получается всего четыре с половиной года. Выйдешь в двадцать три — вся жизнь впереди! А будешь запираться — пожизненное!» — Девица поднялась. — Ладно, пойду…— Заходи, Мали. — Хозяйка не пошла проводить ее до двери.Мы остались вдвоем.— Вот какие у нас дела… Чай будете? С цукатами.— Спасибо. С удовольствием.Она что-то поняла. Спросила:— Вы кто, извините, по профессии?— Литератор. Может, вы даже знаете меня, я пишу короткие рецензии для «Нашего Иерусалима». — А вы?— Биолог. Педагог.Она действительно меня знала.— Вашей рубрики давно не видно. Большой перерыв.— Да, меня не было. Я уезжал.— Вы много странствуете?— Было. Япония, Франция, Германия…— А где лучше?— В Японии.Я нуждался в доверии. Какая-то моя фраза, воспоминание должны были нас соединить.«Что там было в Японии…»Внезапно меня осенило. Я достал блокнот с изображением маленькой рыбки на обложке.— Узнаете?— Кари — рыбка, которая плывет против течения. Символ ищущих!..Рыбка нас сблизила.— Наши дурачки тоже собирались путешествовать… — Она постаралась скрыть волнение, но руки у нее дрожали.— Далеко?— В Испанию.— Замечательная страна.— Но, наверное, дорого. Борю обвиняют как раз в том, что ради этих денег они убили нищего! Слышали? Мали рассказывала…В передней хлопнула входная дверь. Я понял, что пришла дочь.— Здравствуйте…На дочери было легкое платье на бретельках, заканчивавшееся на кромке коротких плавок. Сильные загорелые ноги украшали тяжелые модные ботинки.Девчонка взглянула на меня с любопытством.— Это родственник Бори…— Да?Я уточнил:— Со стороны отца.— Родители его разошлись…Она подсказала мне правильную версию.— Поэтому семья ничего не знает о том, что я здесь. Все очень волнуются…Ленка долила воды в электрочайник, включила. Мать обернулась ко мне.— Вы думаете, девчонок могут посадить за то, что они знали и молчали? — По-видимому, она всем задавала один и тот же вопрос.— Если хотите, я могу узнать.— У вас есть адвокат?— Да.— Пожалуйста. А то я даже хотела идти… — Она ткнула в газету на столе.Я увидел объявление: «Изольда Гальшвили входит в известную пятерку великих предсказателей будущего. Видит прошлое, сегодняшнее и предстоящее…»Лена налила чаю.— Вы сами видели этого нищего? — спросил я ее.— Тысячу раз… — Мой вопрос ее успокоил. — Маленький спокойный человечек…— Боря встречался с ним?— Никогда!.. Ни он, ни Гия. Ни разу не говорили о нем!— Я думаю, если бы они намеревались его ограбить, когда-нибудь они бы обязательно проговорились… — Меньше всего это должно было походить на допрос. — Вы от кого-нибудь слышали об этом нищем?Она задумалась.— Зойка рассказала. Тут одна малолетка. Она слышала о нем в пабе «Сицилийская мафия»…— Что это за паб?— Держат харьковские крутые ребята. Они, собственно, взрослые. Жоре лет тридцать пять. А Макс — его компаньон. Наши с ними не дружили…— И что Зойка?— Она слышала. В пабё шла речь, дескать, у Амрана Коэна денег куры не клюют!— Ты не могла бы рассказать подробно, Лена? Кто, что…— Это говорил Макс своему компаньону, Жоре. Зойка случайно подслушала.— Давно?— Еще год назад, когда в Иерусалиме убили другого нищего — в Писгат Зеев…Она снова внимательно взглянула на меня, словно что-то почувствовав, однако не пришла ни к какому решению.Чужой незнакомый мужик… Около сорока, тяжелый, с длинными руками. Впалые щеки, чуть сваленный набок нос и верхний ряд зубов «белого металла», который я больше ни у кого не видел в Израиле. Этого было достаточно, чтобы вызывать из подсознания тревожащие ассоциации.Но она мне поверила:— Я как раз сегодня их всех увижу.— Ты уйдешь? — Мать напряглась. — Может, хоть теперь посидишь дома?!— Сегодня дискотека в «Теннис-центре»… — Она от щипнула несколько виноградин на блюде, положила в рот. — Мне вам позвонить?— Лучше, если это сделаю я. Причем в телефон-автомат. Приемы здешних следователей известны…— Вы думаете, телефон прослушивается?— Почти уверен. Вы знаете автомат напротив, у банка?— Да.— Я буду звонить вам в 21 час. Если я буду вам нужен, вы подойдете. Если вас нет, будем считать, что все по-прежнему…Она кивнула.— Вы покажете мне их сегодня?Мать Ленки встрепенулась.— Я буду в скверике перед входом. Это рядом…Я стал прощаться.На улице прогрохотал тяжелый мотоцикл. Звук прервался где-то неподалеку. Я сразу вспомнил детектива в штатском с мотоциклетным шлемом под мышкой, стоявшего рядом с полицейским на Бен Йегуда…Я спустился. На галерее внизу было по-прежнему много детей. Я подхватил одного — на роликах, не сделай я этого, он распластался бы у моих ног.— Спасибо…Я поднял голову. Женский голос был мне знаком.— Шалом!Передо мной стояла мама мальчика — в рейтузах и майке и в шлепанцах.— Машлоха ? — В порядке…В руках у нее были телефон и зажженная сигарета. Рот полон дыма. Варда загадочно улыбалась.Улыбка предназначена была кому-то, кто за нами наблюдал в этот момент…
Детектив Кейт привел в систему все, что узнал в разговоре с Раммом и тюрьме Цаламон.Докладывать о результатах поездки он никому не стал.Этого и не требовалось. В Центральном отделе Иерусалимского округи каждому хватало своих дел.Рабочий день заканчивался.Если на пейджер не поступит очередной вызов, он мог считать себя свободным.Накануне снова напомнила о себе его радиожурналистка. Она звонила очень поздно из какой-то компании. Кейт понял, что она сильно подшофе.— Как ты, Юджин?— В порядке. Надеюсь, ты тоже. Судя по музыкальному фону.— Фон ничего не определяет. Его меняют с декорациями. Ты не хочешь заехать за мной?— Твой югославский друг, он разве не рядом?— Он вылетел в Белград…— Что будет, когда он возвратится?— Мы взрослые люди. Правда?— Ты что-то еще хотела сказать?— У тебя хорошие пропорции, Юджин. Бедра. Все прочее. — Журналистка была совершенно пьяна. — Пусти!.. — Кто-то был с ней рядом. — Мне нравится, как ты выбираешь себе трусы…— Это секс по телефону?..— Я предпочла бы натуральный. Ты хотел бы меня сегодня увидеть?— Оставим этот разговор.— Как хочешь…Кейт вышел в подсобку, включил чайник.«Может, следовало поехать…»У журналистки были свежие чувственные губы. Темперамент. Несколько точек в верхней и нижней части ее гибкого тела приводили в действие скрытый источник сексуальности. Едва он касался их, как она мгновенно сбивалась с дыхания…«Нет, нет. Только не сегодня!»Свидетельства рецидивиста Рамма, добивавшего остаток срока в камере образцово-показательной тюрьмы Ца-ламон, обещали интересное продолжение в полицейском компьютере.Рамм был отлично информирован в области криминальных биографий и связей.Маленький Эли — двухметровый грабитель, с которым Рамм видел в прошлом убитого нищего, был неоднозначной фигурой в преступном мире Тель-Авива. Он грабил и жертвовал деньги на спорт, держал под крышей несколько подпольных казино и за свой счет лечил наркоманов…Центральный полицейский компьютер располагал на него подробной информацией. Юджин Кейт моментально извлек ее из архива. Как он и полагал, криминальные связи преступника были интернациональны — тянулись за пределы страны: евреи, арабы, русские…Полицейский компьютер все добавлял имеющиеся сведения.Юджин Кейт следил за строкой.В конце шел список информаторов, дававших на него при жизни сведения оперативного характера.Цви, Аля…Как и положено, имена были ненастоящие.Раскрыть псевдонимы Кейт самостоятельно не мог. А процедура согласования с детективами, которые работали с информаторами, была довольно сложной.Некоторые из информаторов были, возможно, живы и продолжали работать. Но на это было мало надежды. Да и результаты не стоили усилий по их восстановлению из небытия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37