Это же Язва Джейн.
Харди подался вперед, вытягивая шею, чтобы рассмотреть ее получше. На женщине было пальто свободного покроя из оленьей кожи, подпоясанное кожаным ремнем, кожаные джинсы с бахромой и винчестер, с которым она не расставалась никогда. Из-под пальто выглядывала мужская ковбойка.
— Много чего слыхивал о ней, — заметил Харди.
— Она появилась в Блэк-Хилс вместе с Круком, — сказал Мэт. — Спряталась в фургоне, который отправлялся из Ларами. И оказалась одним из первых поселенцев. Бьет из винчестера будь здоров, наповал. Вообще-то крепкий орешек, но с добрым сердцем, ничего не скажешь. И ведь, удивительное дело, сама как мужик, а любит выхаживать больных. И здорово это умеет, ничего не скажешь.
Мэт поглядывал на опаздывающих, отыскивая среди них ту, которую так ждал. И наконец увидел ее в дверях. Так же, как Язва Джейн, она со смехом отвечала кому-то идущему сзади, но все это выглядело совсем по-другому!
На ней было зеленое платье, вызвавшее гул одобрения у зрителей, тут же повернувшихся к ней. Она шла по проходу вслед за братом, за ней следовал Клайв Масси. Улыбка сползла с лица Мэта. Он отвернулся и отвел взгляд от Жакин. Мэт чувствовал, как Бизон искоса поглядывает на него, но не подал виду.
Тем не менее в его груди защемило, и настроение упало. Он, не отрываясь, смотрел на сцену, где за занавесом бурлила жизнь. Однако при этом Мэт не упускал из виду и Жакин. И вскоре поймал ее взгляд. Она, слегка повернув голову, рассматривала зрителей и увидела его. Их глаза на мгновение встретились. Он склонил голову, она ответила холодным кивком и отвела глаза.
Занавес начал подниматься. Осторожно, стараясь не побеспокоить соседей, Мэт встал со своего места. Мерфи начал было что-то говорить, но Мэт уже протискивался к выходу.
— Черт с ней, — бормотал он расстроенно. — Пусть катится к дьяволу!
Глубоко засунув руки в карманы, он сошел с дощатого тротуара и стал подниматься по лестнице, ведущей на вершину холма, вдоль сожженного давним лесным пожаром склона. Поднявшись довольно высоко, Мэт остановился и посмотрел вниз.
Перед ним как на ладони лежал весь город Дедвуд: разбросанные как попало группы строений, часть из них пряталась в выемках или отрогах, отходящих от основного ущелья. Над ними вздымались белые скалы.
Ни одна баба не стоит такой красоты! Стремясь убедить себя в этом, он между тем понимал, какое место заняла эта девушка в его жизни. Они обменялись всего лишь парой слов, а ее лицо, голос — все жило в его воспоминаниях! Ни одна женщина не затрагивала его так глубоко, и, раздраженный этим, он бунтовал, словно дикий мустанг, которого пытаются взнуздать. Этого не будет! Да и Клайв Масси уже проторил к ней дорожку. А может быть, есть кто-нибудь на востоке, кто придет и поставит на ней свой заявочный столб. Что ему известно о ней?
Когда сегодня он вышел на улицу сразиться со Спиннером Джонсом, Жакин оказалась на линии огня. Его охватил страх. И благодаря ей, и только ей, Джонс остался жить. Только из-за девушки Мэт поступил со Спиннером именно так.
Бен Харди опасался, что Спиннер Джонс может вернуться, но Бардуль думал иначе. Джонс, с отпиленными рогами, побежит зализывать раны. Он сбежит в другие края, где ничего не известно о его позоре. И, немного представляя себе такой тип людей, Мэт сомневался, сможет ли тот вообще снова обрести себя. Спиннер был вызван на поединок, побежден и выброшен на помойку. Его мужскому достоинству нанесен непоправимый урон, и никогда больше он не предстанет перед своим противником с прежним бесстрашием.
Мэт спустился с холма и направился в конюшню, чтобы оседлать коня. Он набросил седло и, подтягивая подпругу, услышал голос из темной глубины стойла. Бардуль замер и, не поворачивая головы, попытался определить, где находится говоривший, но не смог этого сделать.
— Мэт, не ходи с этим караваном. Однажды, когда я разорился, ты помог мне. Я говорю тебе это, потому что знаю: ты помогал так многим, что всех и не упомнишь. Если кто-нибудь узнает, что я тебе сказал, меня убьют, но ради Бога, не ходи с этим караваном.
— Почему? Что должно произойти?
Прошла, казалось, целая минута, прежде чем прозвучал ответ:
— Не знаю. Что-то такое… но живым никто не вернется.
— Кто босс? Кто за этим стоит? — требовательно спросил Мэт.
Молчание. С минуту Мэт подождал, потом снова повторил свой вопрос. Ответа не последовало. Неизвестный исчез.
Мэт взнуздал коня, подвел его к отелю «IXL» и оставил у коновязи. В отеле по пути к бару Мэт взглядом все время искал среди посетителей какое-нибудь знакомое лицо — человека, которому он, должно быть, когда-то помог. Но никого не увидел.
Двери распахнулись, вошел Логан Дин. Увидев Бардуля, Дин улыбнулся и подошел к бару.
— Здорово сработано, — сказал он мягким, приятным голосом. — Прекрасная работа. Мне приходилось слышать, что Уайт Эрп сотворил нечто подобное с Беном Томпсоном, но это совсем не то, что сегодня сделали вы.
— Спиннер Джонс — не Бен Томпсон, — скромно парировал Бардуль.
— Да он хуже, много хуже! — согласился Дин. — У Тома были мозги и нервы получше, чем у многих. Он уступил Эрпу потому, что знал: если он выиграет, то пропал. Он мог убить Эрпа, но понимал, что Эрп тоже его достанет. В таких сделках прибыли не бывает. А ведь Джонс бешеный. И можно было только гадать, как он поступит.
Мэт кивнул. Затем, подняв стакан на уровень глаз, посмотрел сквозь него на Дина:
— Вы давно знаете Клайва Масси?
Легкая дружеская теплота мгновенно испарилась, и глаза Дина стали стальными.
— Не могу припомнить, — ответил он, помедлив, — в самом деле, не помню.
— Ну, а я его совсем не знаю, но сдается, Дин, что он нашего поля ягода.
Лицо Дина приняло враждебное выражение, и он задумчиво посмотрел на Мэта.
— Вы полагаете… Вы думаете, он один из ганфайтеров?
— Да. Но Клайв Масси будет убивать, только если ему это выгодно. Запомните это, Дин.
Логан Дин изучающе смотрел на Мэта.
— Зачем вы мне это говорите? Почему предупреждаете?
— Потому что, быть может, нам придется стрелять друг в друга, Логан. Надеюсь, что этого не случится. Я не люблю убивать. Но коль это произойдет, бой будет честным и победит сильнейший. Однако если кому-то из нас придется столкнуться с Клайвом Масси, то случится это не раньше, чем у того на руках окажутся все козыри.
Дин ничего не ответил и переставил свой стакан на стойке, изучая влажные круги, оставленные дном.
— Мы бы слышали его имя.
— Может быть, мы его и слышали, — предположил Мэт, — вполне возможно… но другое имя, а не то, которое у него сейчас.
— Какое?..
— Вы можете гадать так же, как и я, — пожал плечами Мэт. — Но в принципе его, наверное, можно вычислить. Клэй Аллисон на протезе. У Уайта Эрпа цвет глаз контрастирует с цветом волос. И он честный человек. Для Билли великоват, а Дэйва Рудабау я знаю в лицо. Но он из этой шеренги. Наверняка!
Мэт ждал на улице около коновязи, подошли Мерфи с Беном. Они задержались после спектакля, чтобы забрать своих лошадей. И теперь, оседлав их, были готовы тронуться в путь. Дорога предстояла дальняя.
Бардуль поднял глаза и увидел Брайена Койла, входящего в отель «IXL», и оставшегося на улице Масси.
События развиваются очень быстро, так что если говорить, то не откладывая. Клайв Масси направился вниз по улице. Мэт, не говоря ни слова, шагнул на тротуар и вошел в отель вслед за семейством Койлов. Барни был тут же, все трое поднимались по лестнице.
Брайен Койл открыл дверь в свою комнату и зажег спичку. Подняв ее, Брайен увидел Мэта Бардуля, стоящего в дверях. Все трое выжидающе смотрели на него, стараясь понять, почему он здесь оказался.
— Мне нужно поговорить с вами, сэр, — взвешивая каждое слово, сказал Мэт.
— Хорошо, — озадаченно произнес Брайен, — входите и закройте дверь.
— Сэр, — заговорил Мэт, — вечером, когда я седлал коня, из темноты стойла ко мне обратился какой-то человек. Я не видел его… Он предупредил, чтобы я не присоединялся к каравану. Сказал, что из каравана никто не вернется живым.
— Чепуха, парень! Полная бессмыслица! Да сиу даже не подумают нападать на такой большой караван, как наш!
— Он имел в виду не сиу. Полагаю, он думал о том же, что и я, — в караване слишком много преступников.
Лицо Брайена Койла напряглось.
— Что вы хотите этим сказать, Бардуль? Я понимаю, что между вами и Масси пробежала черная кошка, но приписываю это вспыльчивости Масси и вашей нетерпимости.
— А вы знаете людей из его окружения? Бэта Хэммера или Абеля Бэйна?
— Бэйна? Такого я не знаю вообще.
— Конечно, не знаете. Он прячется в фургоне Хэммера. А по всему Западу о нем ходит слава убийцы и вора.
Лицо Койла окаменело, и от его слов повеяло холодом:
— Бардуль, мне кажется, вы слишком далеко зашли. Если у вас есть такие подозрения, нужно было открыто высказать их там, на собрании, а не идти, крадучись, ко мне ночью. Боюсь, сэр, у меня есть все основания упрекать вас в поведении, Недостойном джентльмена.
Мэт побледнел и поглядел на Жакин, но она холодно отвернулась.
— Я беспокоюсь о вашей дочери, сэр. Если в караване что-то произойдет, для нее там будет неподходящее место.
— Мы, мой сын и я, вполне сможем защитить Жакин. Вы, молодой человек, упускаете из виду тот факт, что я один из лидеров каравана, что я участвовал в его формировании и, можно сказать, организовал его.
Каждого участника каравана я знаю лично. Каждый из них получил рекомендацию от одного из моих друзей, которым я полностью доверяю. И если в караване есть такие люди, как Абель Бэйн, то я о них не слышал. Что же касается ваших выдумок — весьма сожалею, Бардуль, но иначе это назвать нельзя, — могу отметить, что о вас я тоже кое-что слышал, как о вашем далеком, так и не очень отдаленном прошлом. Я не хочу сказать, что вы профессиональный ганфайтер и убийца. Я имею в виду историю, связанную с военными, и вы знаете, сэр, они отзываются о вас не самым лучшим образом. До сих пор я об этом не говорил. Кстати, ни сын, ни дочь о ней не знают. Но обстоятельства вынуждают меня поставить их в известность, другого выхода нет.
А сейчас, сэр, раз вы идете с нами, хотелось бы вас предостеречь. Я лично выступил против полковника Пирсона и Клайва Масси и поддержал вашу кандидатуру. Со слов полковника мне стало ясно, что вы бунтовщик и мятежник. Но во время этого похода у нас с вами не должно быть никаких проблем. Запомните это. Если что-то произойдет, вы будете иметь дело не с одним человеком. Мы создали свои силы по поддержанию порядка в пути и в городе, они станут функционировать до тех пор, пока не будут проведены выборы. И при первых признаках мятежа вам придется иметь дело с ними.
— Благодарю вас, сэр, — произнес Мэт, смертельно побледнев.
Он резко повернулся, шагнул к выходу и, уже положив руку на дверную ручку, повернул голову:
— Не знаю, кто персонально входит в вашу караванную полицию и кто ею руководит, но готов держать пари, что возглавляет ее Клайв Масси и что людей набирал он сам.
На этот раз он попал в цель. Глаза Койла сузились, и Мэт понял, что его догадка верна. Он вышел, сильно хлопнув дверью.
Бизон не задал ему никаких вопросов, и, вскочив на коней, они выехали из города.
Когда Бизон свернул с прямой дороги, ведущей в Сплит-Рок, на обходную, все тоже промолчали. Весь путь до Сплит-Рок Бизон держал винчестер поперек седла наготове.
На заре Мэт проснулся и выбрался из-под одеяла; лагерь уже был в движении. На дне ущелья, где остановилось большинство фургонов, виднелись огни костров. Повернувшись, чтобы надеть сапоги, он увидел, что Билл Шедд тоже развел огонь.
Великан встретил его добродушной улыбкой.
— Немного кофе в такое прохладное утро не повредит. Но днем будет довольно жарко.
Бардуль кивнул.
— Наверняка! Кстати, ты наполнил бочонки водой?
— Спрашиваете! У нас полно воды. Больше, чем нужно на три дня.
— Может быть, она нам понадобится.
Подошли Харди и Бизон, но разговор не клеился. Хотя Мэт ничего не рассказал о визите к Койлам, он понимал, что его друзья в курсе дела и одобряют его действия. О результатах разговора им было нетрудно догадаться по его поведению.
Были уложены последние вещи, и Мерфи уже взгромоздился на место погонщика, когда Мэт, окидывая последним взглядом окрестности, заметил высокого, очень худого молодого человека, спешащего к ним. У парня были светлые волосы, явно нуждающиеся в стрижке, и смущенное выражение лица.
— Мистер Бардуль, не нужен ли вам еще один погонщик? — спросил он. — Я знаю, у вас уже есть один, а вторым фургоном вы, наверное, будете управлять сами, но я подумал, может быть, вы… Кроме того, — неожиданно добавил он, — я могу работать бесплатно! Я… просто хочу с вами. Хочу быть в караване, — выпалил он.
— Ты говорил с Брайеном Койлом?
— Нет. Я говорил с другим… такой высокий. Военный.
— И что же он сказал?
— Сказал, что не возьмет меня, если у меня нет фургона.
Это решило все.
— Сможешь управлять упряжкой быков?
Глаза парня оживились.
— Конечно, сэр. Конечно, могу. Быки или мулы — разницы никакой! Могу присматривать и за порядком в фургоне.
— Хорошо, садись.
Мэт вернулся к своей лошади и вспрыгнул в седло. Издалека донесся долгий знакомый призыв:
— По-е-е-е-ха-ли!
Защелкали кнуты, и фургоны тронулись. С высоты своего полосатого, как зебра, коня Мэт мог видеть, как катились Фургоны, на ходу образуя четыре параллельные колонны, растянувшиеся на полмили.
За ними вставала серая заря. Он следил, как быки шаг за шагом, медленно, ритмично раскачиваясь, шли вперед, волоча за собой крытые парусиной фургоны. Легкий ветерок гнал по высокой траве прерии волны. А впереди, на вершине холма, на фоне неба четко вырисовывалась фигура полковника Орвиса Пирсона с поднятой рукой, указывающей направление движения.
К добру или не к добру, но они тронулись. Теперь оставалось только ждать, как будут развиваться события.
Глава 4
К западу тянулась незаселенная страна.
Солнце, встававшее за их спинами, бросало длинные тени на волнистую траву. На девственных землях виднелись темные пятна лесов, лежащих на равнине, ближе к горам, — последний приют отступивших индейцев.
Стада бизонов, конечно, исчезли. Лишь кое-где можно было увидеть старого быка или корову с теленком, бродивших одиноко там, где раньше паслись миллионные стада. Бизоны населяли прерии тысячелетиями, но вот пришел белый человек, и они исчезли, как струйка дыма на ветру.
Индейцы также были рассеяны, еще сражающиеся, но обреченные на поражение. В последней битве, в этой лебединой песне воинственного народа, они выступили против Кастера и разгромили его.
После Кастера объединенные армии Терри, Крука и Гиббона продолжали неумолимо наступать и легко справлялись с разрозненными отрядами индейцев. Индейцы долго не могли понять способ ведения войны белыми, а когда наконец поняли, было слишком поздно — их силы были уже истощены.
Для индейца война — это одно сражение. Они не планировали военные кампании, все решала удача или неудача того или иного сражения, закончив битву, индейцы возвращались в свои типи к своим скво. Они не могли противостоять утонченному варварству белых, их манере ведения войн. Белые не останавливались. Они наступали.
Однако, даже потерпев поражение, краснокожие показывали себя с наилучшей стороны. Завернувшись в одеяла, как римские сенаторы в тоги, они величественно покидали сцену. Будущее унизит и ограбит их, отняв даже право на собственную мораль, освященную веками, но с поля боя индейцы уходили несломленными. Если их и победили, то не в честной схватке в бою. Они были побеждены истреблением бизонов и неуклонной экспансией белых поселенцев, а не армией. Известно, что в последнем крупном сражении между войсками белых и воинами племен сиу и шайенов победили индейцы.
Мэт Бардуль любил страну, по которой он сейчас ехал. Слепая гонка за богатством или властью никогда не была ему по сердцу. Энергия и желание познать неведомое, лежащее за горизонтом, влекли его на Запад, и, увидев однажды бескрайний океан волнующихся под ветром трав, трепещущие осины на вершине холмов и темные ряды могучих сосен, он навсегда отдал свое сердце этой прекрасной пустынной земле.
Биг-Хорн пока еще оставался за горизонтом, практически неразличимым в знойном мареве. Мэт ехал на своем высоком коне сбоку от каравана по склону холма и думал о том, что в любом случае, независимо от результата, поездка того стоила. Все было ему по сердцу — и страна, и люди.
Продвигаясь в одиночку, в стороне от поднимаемой фургонами пыли, Мэт бросил поводья, предоставив коню самому выбирать дорогу, и погрузился в размышления, стараясь распутать клубок страстей и чувств, завязанный участниками каравана.
При ясном свете дня он вынужден был признать, что никаких оснований для подозрений, за исключением того, что он знал об окружавших Масси людях, не было. Возможно, все абсолютно честно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Харди подался вперед, вытягивая шею, чтобы рассмотреть ее получше. На женщине было пальто свободного покроя из оленьей кожи, подпоясанное кожаным ремнем, кожаные джинсы с бахромой и винчестер, с которым она не расставалась никогда. Из-под пальто выглядывала мужская ковбойка.
— Много чего слыхивал о ней, — заметил Харди.
— Она появилась в Блэк-Хилс вместе с Круком, — сказал Мэт. — Спряталась в фургоне, который отправлялся из Ларами. И оказалась одним из первых поселенцев. Бьет из винчестера будь здоров, наповал. Вообще-то крепкий орешек, но с добрым сердцем, ничего не скажешь. И ведь, удивительное дело, сама как мужик, а любит выхаживать больных. И здорово это умеет, ничего не скажешь.
Мэт поглядывал на опаздывающих, отыскивая среди них ту, которую так ждал. И наконец увидел ее в дверях. Так же, как Язва Джейн, она со смехом отвечала кому-то идущему сзади, но все это выглядело совсем по-другому!
На ней было зеленое платье, вызвавшее гул одобрения у зрителей, тут же повернувшихся к ней. Она шла по проходу вслед за братом, за ней следовал Клайв Масси. Улыбка сползла с лица Мэта. Он отвернулся и отвел взгляд от Жакин. Мэт чувствовал, как Бизон искоса поглядывает на него, но не подал виду.
Тем не менее в его груди защемило, и настроение упало. Он, не отрываясь, смотрел на сцену, где за занавесом бурлила жизнь. Однако при этом Мэт не упускал из виду и Жакин. И вскоре поймал ее взгляд. Она, слегка повернув голову, рассматривала зрителей и увидела его. Их глаза на мгновение встретились. Он склонил голову, она ответила холодным кивком и отвела глаза.
Занавес начал подниматься. Осторожно, стараясь не побеспокоить соседей, Мэт встал со своего места. Мерфи начал было что-то говорить, но Мэт уже протискивался к выходу.
— Черт с ней, — бормотал он расстроенно. — Пусть катится к дьяволу!
Глубоко засунув руки в карманы, он сошел с дощатого тротуара и стал подниматься по лестнице, ведущей на вершину холма, вдоль сожженного давним лесным пожаром склона. Поднявшись довольно высоко, Мэт остановился и посмотрел вниз.
Перед ним как на ладони лежал весь город Дедвуд: разбросанные как попало группы строений, часть из них пряталась в выемках или отрогах, отходящих от основного ущелья. Над ними вздымались белые скалы.
Ни одна баба не стоит такой красоты! Стремясь убедить себя в этом, он между тем понимал, какое место заняла эта девушка в его жизни. Они обменялись всего лишь парой слов, а ее лицо, голос — все жило в его воспоминаниях! Ни одна женщина не затрагивала его так глубоко, и, раздраженный этим, он бунтовал, словно дикий мустанг, которого пытаются взнуздать. Этого не будет! Да и Клайв Масси уже проторил к ней дорожку. А может быть, есть кто-нибудь на востоке, кто придет и поставит на ней свой заявочный столб. Что ему известно о ней?
Когда сегодня он вышел на улицу сразиться со Спиннером Джонсом, Жакин оказалась на линии огня. Его охватил страх. И благодаря ей, и только ей, Джонс остался жить. Только из-за девушки Мэт поступил со Спиннером именно так.
Бен Харди опасался, что Спиннер Джонс может вернуться, но Бардуль думал иначе. Джонс, с отпиленными рогами, побежит зализывать раны. Он сбежит в другие края, где ничего не известно о его позоре. И, немного представляя себе такой тип людей, Мэт сомневался, сможет ли тот вообще снова обрести себя. Спиннер был вызван на поединок, побежден и выброшен на помойку. Его мужскому достоинству нанесен непоправимый урон, и никогда больше он не предстанет перед своим противником с прежним бесстрашием.
Мэт спустился с холма и направился в конюшню, чтобы оседлать коня. Он набросил седло и, подтягивая подпругу, услышал голос из темной глубины стойла. Бардуль замер и, не поворачивая головы, попытался определить, где находится говоривший, но не смог этого сделать.
— Мэт, не ходи с этим караваном. Однажды, когда я разорился, ты помог мне. Я говорю тебе это, потому что знаю: ты помогал так многим, что всех и не упомнишь. Если кто-нибудь узнает, что я тебе сказал, меня убьют, но ради Бога, не ходи с этим караваном.
— Почему? Что должно произойти?
Прошла, казалось, целая минута, прежде чем прозвучал ответ:
— Не знаю. Что-то такое… но живым никто не вернется.
— Кто босс? Кто за этим стоит? — требовательно спросил Мэт.
Молчание. С минуту Мэт подождал, потом снова повторил свой вопрос. Ответа не последовало. Неизвестный исчез.
Мэт взнуздал коня, подвел его к отелю «IXL» и оставил у коновязи. В отеле по пути к бару Мэт взглядом все время искал среди посетителей какое-нибудь знакомое лицо — человека, которому он, должно быть, когда-то помог. Но никого не увидел.
Двери распахнулись, вошел Логан Дин. Увидев Бардуля, Дин улыбнулся и подошел к бару.
— Здорово сработано, — сказал он мягким, приятным голосом. — Прекрасная работа. Мне приходилось слышать, что Уайт Эрп сотворил нечто подобное с Беном Томпсоном, но это совсем не то, что сегодня сделали вы.
— Спиннер Джонс — не Бен Томпсон, — скромно парировал Бардуль.
— Да он хуже, много хуже! — согласился Дин. — У Тома были мозги и нервы получше, чем у многих. Он уступил Эрпу потому, что знал: если он выиграет, то пропал. Он мог убить Эрпа, но понимал, что Эрп тоже его достанет. В таких сделках прибыли не бывает. А ведь Джонс бешеный. И можно было только гадать, как он поступит.
Мэт кивнул. Затем, подняв стакан на уровень глаз, посмотрел сквозь него на Дина:
— Вы давно знаете Клайва Масси?
Легкая дружеская теплота мгновенно испарилась, и глаза Дина стали стальными.
— Не могу припомнить, — ответил он, помедлив, — в самом деле, не помню.
— Ну, а я его совсем не знаю, но сдается, Дин, что он нашего поля ягода.
Лицо Дина приняло враждебное выражение, и он задумчиво посмотрел на Мэта.
— Вы полагаете… Вы думаете, он один из ганфайтеров?
— Да. Но Клайв Масси будет убивать, только если ему это выгодно. Запомните это, Дин.
Логан Дин изучающе смотрел на Мэта.
— Зачем вы мне это говорите? Почему предупреждаете?
— Потому что, быть может, нам придется стрелять друг в друга, Логан. Надеюсь, что этого не случится. Я не люблю убивать. Но коль это произойдет, бой будет честным и победит сильнейший. Однако если кому-то из нас придется столкнуться с Клайвом Масси, то случится это не раньше, чем у того на руках окажутся все козыри.
Дин ничего не ответил и переставил свой стакан на стойке, изучая влажные круги, оставленные дном.
— Мы бы слышали его имя.
— Может быть, мы его и слышали, — предположил Мэт, — вполне возможно… но другое имя, а не то, которое у него сейчас.
— Какое?..
— Вы можете гадать так же, как и я, — пожал плечами Мэт. — Но в принципе его, наверное, можно вычислить. Клэй Аллисон на протезе. У Уайта Эрпа цвет глаз контрастирует с цветом волос. И он честный человек. Для Билли великоват, а Дэйва Рудабау я знаю в лицо. Но он из этой шеренги. Наверняка!
Мэт ждал на улице около коновязи, подошли Мерфи с Беном. Они задержались после спектакля, чтобы забрать своих лошадей. И теперь, оседлав их, были готовы тронуться в путь. Дорога предстояла дальняя.
Бардуль поднял глаза и увидел Брайена Койла, входящего в отель «IXL», и оставшегося на улице Масси.
События развиваются очень быстро, так что если говорить, то не откладывая. Клайв Масси направился вниз по улице. Мэт, не говоря ни слова, шагнул на тротуар и вошел в отель вслед за семейством Койлов. Барни был тут же, все трое поднимались по лестнице.
Брайен Койл открыл дверь в свою комнату и зажег спичку. Подняв ее, Брайен увидел Мэта Бардуля, стоящего в дверях. Все трое выжидающе смотрели на него, стараясь понять, почему он здесь оказался.
— Мне нужно поговорить с вами, сэр, — взвешивая каждое слово, сказал Мэт.
— Хорошо, — озадаченно произнес Брайен, — входите и закройте дверь.
— Сэр, — заговорил Мэт, — вечером, когда я седлал коня, из темноты стойла ко мне обратился какой-то человек. Я не видел его… Он предупредил, чтобы я не присоединялся к каравану. Сказал, что из каравана никто не вернется живым.
— Чепуха, парень! Полная бессмыслица! Да сиу даже не подумают нападать на такой большой караван, как наш!
— Он имел в виду не сиу. Полагаю, он думал о том же, что и я, — в караване слишком много преступников.
Лицо Брайена Койла напряглось.
— Что вы хотите этим сказать, Бардуль? Я понимаю, что между вами и Масси пробежала черная кошка, но приписываю это вспыльчивости Масси и вашей нетерпимости.
— А вы знаете людей из его окружения? Бэта Хэммера или Абеля Бэйна?
— Бэйна? Такого я не знаю вообще.
— Конечно, не знаете. Он прячется в фургоне Хэммера. А по всему Западу о нем ходит слава убийцы и вора.
Лицо Койла окаменело, и от его слов повеяло холодом:
— Бардуль, мне кажется, вы слишком далеко зашли. Если у вас есть такие подозрения, нужно было открыто высказать их там, на собрании, а не идти, крадучись, ко мне ночью. Боюсь, сэр, у меня есть все основания упрекать вас в поведении, Недостойном джентльмена.
Мэт побледнел и поглядел на Жакин, но она холодно отвернулась.
— Я беспокоюсь о вашей дочери, сэр. Если в караване что-то произойдет, для нее там будет неподходящее место.
— Мы, мой сын и я, вполне сможем защитить Жакин. Вы, молодой человек, упускаете из виду тот факт, что я один из лидеров каравана, что я участвовал в его формировании и, можно сказать, организовал его.
Каждого участника каравана я знаю лично. Каждый из них получил рекомендацию от одного из моих друзей, которым я полностью доверяю. И если в караване есть такие люди, как Абель Бэйн, то я о них не слышал. Что же касается ваших выдумок — весьма сожалею, Бардуль, но иначе это назвать нельзя, — могу отметить, что о вас я тоже кое-что слышал, как о вашем далеком, так и не очень отдаленном прошлом. Я не хочу сказать, что вы профессиональный ганфайтер и убийца. Я имею в виду историю, связанную с военными, и вы знаете, сэр, они отзываются о вас не самым лучшим образом. До сих пор я об этом не говорил. Кстати, ни сын, ни дочь о ней не знают. Но обстоятельства вынуждают меня поставить их в известность, другого выхода нет.
А сейчас, сэр, раз вы идете с нами, хотелось бы вас предостеречь. Я лично выступил против полковника Пирсона и Клайва Масси и поддержал вашу кандидатуру. Со слов полковника мне стало ясно, что вы бунтовщик и мятежник. Но во время этого похода у нас с вами не должно быть никаких проблем. Запомните это. Если что-то произойдет, вы будете иметь дело не с одним человеком. Мы создали свои силы по поддержанию порядка в пути и в городе, они станут функционировать до тех пор, пока не будут проведены выборы. И при первых признаках мятежа вам придется иметь дело с ними.
— Благодарю вас, сэр, — произнес Мэт, смертельно побледнев.
Он резко повернулся, шагнул к выходу и, уже положив руку на дверную ручку, повернул голову:
— Не знаю, кто персонально входит в вашу караванную полицию и кто ею руководит, но готов держать пари, что возглавляет ее Клайв Масси и что людей набирал он сам.
На этот раз он попал в цель. Глаза Койла сузились, и Мэт понял, что его догадка верна. Он вышел, сильно хлопнув дверью.
Бизон не задал ему никаких вопросов, и, вскочив на коней, они выехали из города.
Когда Бизон свернул с прямой дороги, ведущей в Сплит-Рок, на обходную, все тоже промолчали. Весь путь до Сплит-Рок Бизон держал винчестер поперек седла наготове.
На заре Мэт проснулся и выбрался из-под одеяла; лагерь уже был в движении. На дне ущелья, где остановилось большинство фургонов, виднелись огни костров. Повернувшись, чтобы надеть сапоги, он увидел, что Билл Шедд тоже развел огонь.
Великан встретил его добродушной улыбкой.
— Немного кофе в такое прохладное утро не повредит. Но днем будет довольно жарко.
Бардуль кивнул.
— Наверняка! Кстати, ты наполнил бочонки водой?
— Спрашиваете! У нас полно воды. Больше, чем нужно на три дня.
— Может быть, она нам понадобится.
Подошли Харди и Бизон, но разговор не клеился. Хотя Мэт ничего не рассказал о визите к Койлам, он понимал, что его друзья в курсе дела и одобряют его действия. О результатах разговора им было нетрудно догадаться по его поведению.
Были уложены последние вещи, и Мерфи уже взгромоздился на место погонщика, когда Мэт, окидывая последним взглядом окрестности, заметил высокого, очень худого молодого человека, спешащего к ним. У парня были светлые волосы, явно нуждающиеся в стрижке, и смущенное выражение лица.
— Мистер Бардуль, не нужен ли вам еще один погонщик? — спросил он. — Я знаю, у вас уже есть один, а вторым фургоном вы, наверное, будете управлять сами, но я подумал, может быть, вы… Кроме того, — неожиданно добавил он, — я могу работать бесплатно! Я… просто хочу с вами. Хочу быть в караване, — выпалил он.
— Ты говорил с Брайеном Койлом?
— Нет. Я говорил с другим… такой высокий. Военный.
— И что же он сказал?
— Сказал, что не возьмет меня, если у меня нет фургона.
Это решило все.
— Сможешь управлять упряжкой быков?
Глаза парня оживились.
— Конечно, сэр. Конечно, могу. Быки или мулы — разницы никакой! Могу присматривать и за порядком в фургоне.
— Хорошо, садись.
Мэт вернулся к своей лошади и вспрыгнул в седло. Издалека донесся долгий знакомый призыв:
— По-е-е-е-ха-ли!
Защелкали кнуты, и фургоны тронулись. С высоты своего полосатого, как зебра, коня Мэт мог видеть, как катились Фургоны, на ходу образуя четыре параллельные колонны, растянувшиеся на полмили.
За ними вставала серая заря. Он следил, как быки шаг за шагом, медленно, ритмично раскачиваясь, шли вперед, волоча за собой крытые парусиной фургоны. Легкий ветерок гнал по высокой траве прерии волны. А впереди, на вершине холма, на фоне неба четко вырисовывалась фигура полковника Орвиса Пирсона с поднятой рукой, указывающей направление движения.
К добру или не к добру, но они тронулись. Теперь оставалось только ждать, как будут развиваться события.
Глава 4
К западу тянулась незаселенная страна.
Солнце, встававшее за их спинами, бросало длинные тени на волнистую траву. На девственных землях виднелись темные пятна лесов, лежащих на равнине, ближе к горам, — последний приют отступивших индейцев.
Стада бизонов, конечно, исчезли. Лишь кое-где можно было увидеть старого быка или корову с теленком, бродивших одиноко там, где раньше паслись миллионные стада. Бизоны населяли прерии тысячелетиями, но вот пришел белый человек, и они исчезли, как струйка дыма на ветру.
Индейцы также были рассеяны, еще сражающиеся, но обреченные на поражение. В последней битве, в этой лебединой песне воинственного народа, они выступили против Кастера и разгромили его.
После Кастера объединенные армии Терри, Крука и Гиббона продолжали неумолимо наступать и легко справлялись с разрозненными отрядами индейцев. Индейцы долго не могли понять способ ведения войны белыми, а когда наконец поняли, было слишком поздно — их силы были уже истощены.
Для индейца война — это одно сражение. Они не планировали военные кампании, все решала удача или неудача того или иного сражения, закончив битву, индейцы возвращались в свои типи к своим скво. Они не могли противостоять утонченному варварству белых, их манере ведения войн. Белые не останавливались. Они наступали.
Однако, даже потерпев поражение, краснокожие показывали себя с наилучшей стороны. Завернувшись в одеяла, как римские сенаторы в тоги, они величественно покидали сцену. Будущее унизит и ограбит их, отняв даже право на собственную мораль, освященную веками, но с поля боя индейцы уходили несломленными. Если их и победили, то не в честной схватке в бою. Они были побеждены истреблением бизонов и неуклонной экспансией белых поселенцев, а не армией. Известно, что в последнем крупном сражении между войсками белых и воинами племен сиу и шайенов победили индейцы.
Мэт Бардуль любил страну, по которой он сейчас ехал. Слепая гонка за богатством или властью никогда не была ему по сердцу. Энергия и желание познать неведомое, лежащее за горизонтом, влекли его на Запад, и, увидев однажды бескрайний океан волнующихся под ветром трав, трепещущие осины на вершине холмов и темные ряды могучих сосен, он навсегда отдал свое сердце этой прекрасной пустынной земле.
Биг-Хорн пока еще оставался за горизонтом, практически неразличимым в знойном мареве. Мэт ехал на своем высоком коне сбоку от каравана по склону холма и думал о том, что в любом случае, независимо от результата, поездка того стоила. Все было ему по сердцу — и страна, и люди.
Продвигаясь в одиночку, в стороне от поднимаемой фургонами пыли, Мэт бросил поводья, предоставив коню самому выбирать дорогу, и погрузился в размышления, стараясь распутать клубок страстей и чувств, завязанный участниками каравана.
При ясном свете дня он вынужден был признать, что никаких оснований для подозрений, за исключением того, что он знал об окружавших Масси людях, не было. Возможно, все абсолютно честно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24