Тогда я не смогу помочь. Эти соко
становятся опасными, когда им нечего терять. - Агент полез в карман и
вытащил связку отмычек. Ухмыляясь, он добавил: - Лучше позволить ему
сбежать - тогда он попадет прямо мне в руки.
С этими словами Саграматолу повернулся к двери, оказавшись спиной к
Моури, начал возиться с замком. Моури оглянулся.
В переулке никого не было.
Вытащив пистолет, он спокойно, с расстановкой произнес:
- Ты пнул старика, когда тот валялся без сознания.
- Да, конечно, - отозвался агент, все еще пытаясь открыть замок. -
Надеюсь, этот придурок уже сдох. - Внезапно голос Саграматолу осекся:
офицер понял всю неуместность замечания Моури. Агент обернулся, опираясь
рукой о дверь; дуло пистолета смотрело ему в лоб. - Что это? Что... что
ты...
Выстрел был не громче хлопка пневматического пистолета. Мгновение
Саграматолу держался на ногах, во лбу у него зияло голубоватое отверстие.
Его рот раскрылся в идиотской гримасе. Потом колени агента подогнулись, и
он рухнул лицом вниз.
Сунув пистолет в карман, Моури склонился над телом. Не теряя времени,
он обыскал труп Коренастого, проверил содержимое бумажника, но взял только
полицейский значок. Быстро покинув переулок, он сел в машину, доехал до
центра города и затормозил неподалеку от магазина подержанных динокаров. Он
прошел пешком остаток пути до площадки, где стояло множество видавших виды
машин. К Моури мгновенно подскочил тощий сири, его хитрые глазки блеснули,
когда он оценил дорогой костюм, часы и платиновый браслет клиента - тут
пахло поживой!
- Вам повезло, - вкрадчиво объявил Тощий. - Вы попали в единственное
место на Джеймеке, где можно купить за бесценок хорошую вещь. Торгуем чуть
ли не в убыток себе. Не теряйтесь! Идет война, цены вот-вот подскочат, в
любом случае не прогадаете. Вот, взгляните на этого красавца! А цена!
Подарок, просто подарок! Это...
- Со зрением у меня все в порядке, - прервал его Моури.
- Да-да, конечно! Я только хотел обратить ваше внимание...
- Я знаю, что мне нужно, - оборвал продавца Моури. - И не собираюсь
ездить на такой развалине. Я не самоубийца.
- но...
- Как вы заметили, идет война! И очень скоро запчасти будет совершенно
невозможно достать. Мне нужна машина, которую я мог бы разобрать на детали.
- Он показал на ближайший динокар. - Например вот эта. Сколько?
- Она в прекрасном состоянии, - принялся расписывать продавец,
стараясь не встречаться с Моури взглядом. - Мотор совсем новенький. И
посмотрите на номер... прошла перерегистрацию.
- Это я вижу!
- ...и ни одной дырочки в корпусе... Я ее даром отдаю, просто даром.
- Сколько?
- Девятьсот девяносто, - сказал продавец, еще раз взглянув на костюм и
платиновые безделушки.
- Грабеж, - ответил Моури.
Они торговались с полчаса, и в итоге Моури заполучил дино за восемьсот
двадцать. Он заплатил и уехал на новой машине. Приобретение Моури так
скрипело, дребезжало и стонало, что было ясно: Джеймса надули, по крайней
мере, на двести гильдеров. Однако сожалений он не испытывал.
Проехав с милю, он остановился на пустыре, заваленном металлоломом.
Здесь, вдали от свидетелей, Моури начал трудиться над своим дино: разбил
фары и лобовое стекло, снял колеса и номерные знаки, разобрал мотор - одним
словом, превратил его в ободранный остов. Затем, подогнав к пустырю машину
убитого агента, он погрузил в нее свою добычу.
Через полчаса, утопив в реке колеса, номерные знаки и еще кое-какие
части с динокара Саграматолу, он поставил на него новые номера и отбыл.
Итак, обмен номеров стоил ему восемьсот двадцать фальшивых гильдеров -
пожалуй, не слишком дорогая плата за безопасность.
Зная, что облав пока опасаться нечего, Моури мотался по городу до
наступления темноты. Поставив машину в подземный гараж, он купил газету и
прочитал ее за ужином.
По версии этого печатного органа, единственный земной истребитель,
упоминающийся не иначе как "трусливый налетчик", сумел прорваться через
линию космической обороны и сбросить бомбу на укрепленный арсенал в
Шугруме. Взрыв произвел незначительные разрушения, а "налетчик" был тут же
уничтожен.
Если верить статье, налет был не опаснее блошиного укуса - вдобавок,
блоху немедленно прихлопнули. Интересно, сколько читателей проявили
подобное легковерие? Шугрум находился на расстоянии трехсот миль от столицы
- и тем не менее Пертейн изрядно тряхнуло. Поглядеть бы, что осталось после
взрыва... скорее всего - кратер пару миль диаметром...
На второй странице газеты сообщалось, что силами охраны правопорядка и
законности схвачены сорок восемь предателей - членов Партии Свободы
Сириуса. Ведется следствие. Однако ни подробностей, ни имен, ни конкретных
обвинений в статье не было.
Такая практика характерна для общества с тайным судопроизводством, где
любого могут схватить прямо на улице и никто никогда больше не увидит его.
В Сирианской Империи не существовало института присяжных заседателей и
открытых судебных процессов. Если арестованный родился под счастливой
звездой, его, возможно, и выпустят - искалеченного, без извинений и
возмещения ущерба. Но, как правило, родственники несчастного не получали
даже урны с прахом.
Сорок восемь схваченных обречены - независимо от того, кто они на
самом деле или за кого их принимают. С другой стороны, вся эта газетная
нисанина - вранье. Власть имущих наконец допекло, и они нашли шестерых
козлов отпущения, объявив их членами ДАГ и для пущей важности умножив их
число на восемь. Циничное искажение фактов - обычный пропагандистский прием
в военное время.
На одной из последних страниц в крохотной заметке сообщалось об
отступлении сирианских сил с планеты Гума - "чтобы более эффективно
использовать их в зоне боевых действий". Отсюда следовало, что захваченная
Гума расположена далеко от линии фронта, - нелепость, очевидная для любого
читателя, способного мыслить логически. Но девяносто процентов населения не
трудились размышлять; они проглатывали любую предложенную им чушь - и были
вполне довольны.
Но гвоздем номера была редакционная статья. Эта помпезная проповедь
строилась на утверждении, что для полной победы необходимо напрячь все
силы, и, следовательно, в политической жизни империи нет места плюрализму.
Все до единого должны сплотиться и активно поддержать решение правительства
вести войну до победного конца. Сомневающиеся и колеблющиеся, ворчуны и
нытики, лентяи и тунеядцы - такие же предатели, как шпионы и саботажники. С
ними надо покончить раз и навсегда - быстро и безжалостно.
Да, это уже вопль паники - хотя Дирак Ангестун Гесепт прямо не
упоминалась. В военное время все пропагандистские материалы спускаются
сверху - и там, наверху, кое-кто явно почувствовал себя крайне неуютно. Оса
невелика, но жалит больно. Возможно, некоторые из этих типов получили
маленькие, неприятно тикающие посылочки, и им не слишком понравился переход
от общих угроз к конкретным действиям.
Когда наступила ночь, Моури направился к себе на квартиру. Он
пробирался туда крайне осторожно - любое убежище неожиданно может
превратиться в ловушку. Помимо агентов полиции или Кайтемпи, приходилось
опасаться хозяина, который безусловно заинтересуется, увидев в комнате
нового жильца, да еще такого респектабельного на вид. Хозяин, конечно,
изрядный пройдоха и умеет держать язык за зубами, но в Кайтемпи он
расскажет что угодно, лишь бы спасти свою шкуру. Доверять ему не стоит.
Как, впрочем, и никому другому в этом враждебном мире.
Вокруг дома все было чисто, засады не было. Моури незаметно
проскользнул к себе. В комнате все было так, как он оставил, никаких следов
обыска. Он растянулся на кровати, вытянув гудящие ноги, и принялся
обдумывать положение дел. Очевидно, теперь придется приходить и уходить из
дома только в темноте. Можно, правда, попытаться найти другое пристанище -
в квартале поприличнее, более соответствующем его новому обличью, но Моури
не хотелось терять время, да это и не было столь необходимо.
На следующий день ему пришлось не раз пожалеть о взорванном в Радине
чемодане и его содержимом. Моури пришлось провести целое утро в публичной
библиотеке, занимаясь кропотливой и скучной работой по восстановлению
списка имен и адресов. Следующие два дня ушли на подготовку нужного
количества писем, и когда работа наконец была завершена, Моури с
облегчением вздохнул.
"Саграматолу - четвертый.
Список длинный.
Дирак Ангестун Гесепт".
Итак, он убил одним выстрелом нескольких зайцев. Во-первых, отомстил
за несчастного старика, что доставило ему огромное удовлетворение.
Во-вторых, нанес Кайтемпи еще один удар, разделавшись с ее агентом, а
заодно приобрел машину, которую невозможно опознать И наконец, он еще раз
подтвердил решимость ДАГ во что бы то ни стало прорваться к власти.
Чтобы джеймекская администрация не расслаблялась, вместе с письмами
Моури отослал еще шесть посылок. Внешне они не отличались от предыдущих
внутри слышалось такое же тихое тиканье, но на этом сходство и
заканчивалось. Через определенное время - от шести до двадцати часов после
отправки - или при попытке вскрытия каждая посылка взорвется с такой силой,
что адресата размажет по стенам.
На четвертый день после возвращения в свою квартиру в Пертейне Моури
незаметно выскользнул из здания, взял машину и наведался к отметке тридцать
третьего дена по дороге на Радин. Несколько патрульных машин обогнали его
по пути, но их экипажи не проявили интереса к одинокому динокару. Доехав до
отметки, Моури слегка разворошил землю у основания столба и нашел свой
собственный целлофановый пакет, в котором теперь лежала маленькая карточка.
Он прочел: "Асако 19-1713".
Сработало!
Остановившись у первой же телефонной будки, Моури отключил сканер и
набрал номер. Незнакомый голос зазвучал в трубке, но экран остался темным.
Очевидно, на другом конце соблюдали те же меры предосторожности.
- Это девятнадцать - семнадцать - тринадцать, - раздалось в трубке.
- С Гурдом или Скривой можно поговорить? - спросил Моури.
- Подождите, - приказал голос.
- Только недолго, - предупредил Моури, - или до свидания.
В ответ что-то буркнули. Моури сжимал трубку в руке, одновременно
наблюдая за дорогой, готовый выскочить из кабины, как только интуиция
подскажет ему, что пора сматываться. В разведшколе ему советовали всегда
прислушиваться к подсознательному чувству опасности. И наверное, его
ангел-хранитель все время порхал где-то поблизости - раз Моури до сих пор
жив и на свободе.
Джеймс уже собирался удрать, когда услышал низкий голос Скривы:
- Кто это?
- Твой благодетель.
- А, ты! Что-то я ничего не получил от тебя!
- А я от вас. Ты что, перепугался? В чем дело?
- Не телефонный разговор, - сказал Скрива. - Нам лучше встретиться. Ты
где?
В голове Моури пронеслись разные мысли. "Ты где?" Что, если Скриву
используют как наживку? Они вполне могли добиться от него добровольного
сотрудничества - если дали ему понять, каковы будут последствия отказа.
С другой стороны, вряд ли Скрива стал бы спрашивать, где он находится.
В Кайтемпи давно определили бы, откуда он звонит. Более того, в их
интересах подольше задержать его у телефона, а Скрива явно спешил закончить
разговор. Да, пожалуй, все чисто.
- Ты что - онемел? - рявкнул Скрива в трубку; голос его был полон
нетерпения.
Это окончательно убедило Моури - все в порядке.
- Я думаю. Что, если мы встретимся у столбика, где ты оставил номер
своего телефона?
- Годится.
- Только ты и Гурд, - предупредил Моури, - никого больше.
- Кажется, кто-то перепугался? - спросил Скрива. - Я сейчас буду.
Снова подъехав к отметке, Моури остановил машину на обочине и стал
ждать. Через двадцать минут появился динокар Скривы. Бандит вышел, сделал
несколько шагов и в нерешительности остановился. На его лице появилась
растерянная ухмылка, затем он сунул руку в карман и торопливо огляделся. Но
других машин поблизости не было.
Моури усмехнулся:
- Что тебя беспокоит, парень? Нечистая совесть или пустой кошелек?
Шагнув поближе, Скрива воззрился на него с нескрываемым удивлением.
- Так это ты! Что это с тобой?
Не ожидая ответа, он обошел вокруг машины и сел на переднее сиденье.
- Тебя и не узнать.
- Так и задумано. И тебе не мешало бы измениться к лучшему. Сильно
озадачишь полицейских.
- Может быть, - отозвался Скрива, затем, помолчав, сказал: - Они
схватили Гурда.
Моури напрягся.
- Как? Когда?
- Этот придурок спустился с крыши и угодил прямо в лапы двух агентов
Кайтемпи. Мало того, он еще полез за пистолетом.
- Он должен был выдать себя за электрика... или сказать, что проверяет
телефонную линию. Может быть, тогда ему удалось бы выпутаться.
- Гурд никогда ничего не умел объяснять, - возразил Скрива. - Он
просто так устроен - не умеет работать языком. Мне все время приходилось
вытаскивать его из всяких историй.
- Но тебя же не тронули?
- Я был на другой крыше... за квартал от него. Они меня не заметили.
Все кончилось прежде, чем я смог спуститься на помощь Гурду.
- Что с ним случилось?
- То, чего следовало ожидать. Не успел он сунуть руку в карман, как
получил дубинкой по голове. Потом его запихали в фургон.
- Не повезло парню, - сочувственно произнес Моури. - Немного подумав,
он спросил: - А что стряслось в баре "Сузун"?
- Точно не знаю. В тот момент мы с Гурдом были далеко... и один
приятель посоветовал не показываться там. Говорят, туда вломились человек
двадцать из Кайтемпи, зацапали всех парней и устроили засаду. Я в "Сузуне"
больше не показывался. Наверное, какой-то соко распустил язык.
- Может быть, Бутин Архава?
- Каким образом? Гурд снес ему башку раньше, чем он мог проболтаться.
- Возможно, он сумел кое-что рассказать уже после того, как пообщался
с Гурдом... Знаешь, потерял голову и...
Скрива прищурился:
- Ты это о чем?
- Ладно, не обращай внимания. Ты забрал сверток под мостом?
- Ага.
- Хочешь еще, или уже так разбогател, что гильдеры тебя больше не
волнуют?
Глядя на Моури и что-то подсчитывая в уме, Скрива спросил:
- Сколько у тебя денег?
- Хватит, чтобы оплатить твои труды.
- Мне это ни о чем не говорит.
- Не говорит - и не надо, - заверил бандита Моури. - Так что же ты
думаешь?
- Мне нравятся деньги...
- Вполне разумно, - согласился Моури.
- Я их просто обожаю... - продолжал Скрива таким тоном, словно
рассказывал притчу.
- А кому же не по вкусу гильдеры? Ага, кто же их не любит? Вот и
Гурд... - Скрива замолчал, потом добавил: - Если кто к ним безразличен - он
либо дурак, либо покойник.
- Ближе к делу, - нетерпеливо отозвался Моури. - Хватит ходить вокруг
да около, мы не можем торчать здесь весь день.
- Я знаю одного парня, который тоже очень любит деньги.
- Ну и что?
- Он тюремщик, - многозначительно добавил Скрива.
Отодвинувшись к краю сиденья, Моури внимательно посмотрел на него.
- Давай напрямую. Чем он может помочь и сколько это стоит?
- Он говорит, что Гурд и несколько наших старых друзей сидят в одной
камере. Их пока не пропустили через мясорубку, но рано или поздно это
произойдет. Кайтемпи обычно дает время поразмыслить о будущем... потом
легче развязываются языки.
- Обычный метод, - согласился Моури. - Сначала из них сделают
психопатов, а потом - калек.
- Да, вонючие соко, - Скрива сморщился и сплюнул в окно. - Когда
приходит время, из Кайтемпи приезжают за нужным человеком в тюрьму,
показывают ордер и забирают его к себе для допроса. Иногда его привозят
обратно через несколько дней... уже инвалидом. А чаще не привозят. Тогда
они присылают в тюрьму свидетельство о смерти для отчетности.
- Дальше.
- Этот парень, любитель гильдеров, сообщит мне номер камеры Гурда и
обычное время визитов Кайтемпи в тюрьму. Еще он раздобудет экземпляр
официального бланка - ордера на выдачу заключенного. - Сделав паузу, Скрива
закончил: - Он хочет сто тысяч.
Моури беззвучно присвистнул.
- Думаешь, стоит попытаться вытащить Гурда?
- Ага.
- Я не знал, что ты так его любишь.
- По мне, пусть он сгниет там, - раздраженно сказал Скрива - Он
расплачивается за собственную тупость. С какой стати я должен беспокоиться
о нем?
- Ну и пусть сгниет. А мы сэкономим сто тысяч.
- Да, - согласился Скрива, - но...
- Но что?
- Мне не помешала бы его помощь... и там есть еще два подходящих
парня. Они бы и тебе пригодились, если найдется работенка. К тому же в
тюрьме Гурд заговорит, а он слишком много знает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21