Благодаря этому «Сант-Майкл», корабль из серии «архангелов», был одним из трех самых больших воздушных кораблей в составе илбирийского флота. Его полный экипаж составлял более восьми сотен человек, из них пятидесят четыре аэромансера, которые своей магической силой удерживали корабль в небе. Кроме команды, на корабле помещались еще сто пятьдесят воинов, и среди них пятьдесят этирайнов, новым командиром которых стал брат Робин Друри.
Урия начал толкать тачку к квадратной корме корабля, где двойные дымовые трубы, расположенные над двойными пропеллерами, испускали черный дым. Он кивнул на площадку трапа, ведущую наверх, на палубу под крылом.
– Проведешь меня по кораблю, когда запихнем твой сундук?
– Мы все увидим, пока будем его загружать, – Робин указал на дно корабля, под которым была прорыта траншея. – Вот что мне нравится в летающем аппарате – можно открыть трюм и сразу оказаться внутри. Не надо опускать трапы и рисковать что-то разбить.
– Но ты же офицер, – удивился Урия. – Ты помещаешься в офицерской кают-компании, а это как раз на корме. Не легче ли стащить этот сундук вниз, чем тащить наверх?
– Ты прав, поэтому мы так и не поступим.
– Роб, по-твоему, я не прилагаю должного усердия к тому, что должен делать, но я все же прикатил твой сундук сюда, верно? А это далеко.
– Верно, но ведь сам напросился, чтобы посмотреть корабль. – Робин жестом направил его к дну корабля. – Вот там войдем.
– Не понимаю, почему не хочешь загружаться, где все офицеры, как тебе положено.
Робин жестами манил Урию за собой.
– Знаешь, что я во время войны с Лескаром служил на «Вороне»?
– Знаю, был стрелком.
– А говоришь, что не понимаешь.
– Это не Кидд тебя научил издеваться над людьми? – Урия буквально зарычал.
– Зачем этому учить, ты сам меня вынуждаешь. – Робин хлопнул его по спине. – Когда послужить на корабле, то обретаешь кое-какой опыт. Например, наши свежеиспеченные выпускники приходят на борт, мня себя даром Божьим для темной команды, которая ютится на пушечных палубах. – Роб указал на тройной ряд люков, закрывающих окна. – Это офицеры обитают в каютах на корме, а команда живет в гамаках, которые подвешиваются на этих палубах. Они их вешают в узком пространстве – не шире 14 дюймов (35 см). Я сам так прожил пять лет, спал над своей пушкой. – И что?
– Не понятно тебе, такому умному парню? Урия, поверь, я по себе знаю – жизнь авиатора нелегка. И хочу, чтобы команда знала, что я в курсе.
– О! – Урия посмотрел вниз, на свои руки. Оказывается расстояние между рукоятками тачки больше, чем место для гамака, если верить словам Робина. Тесновато для такого большого корабля, но здесь, на борту, служит почти тысяча человек. – В кают-компании у тебя будет места побольше, да?
– В главной каюте расположится принц Тревелин, значит, капитан переведет первого старшего лейтенанта на другое место, и так далее. Думаю, что кают-компания окажется забита. – Роб устало улыбнулся. – А она как раз над машинной палубой и тремя нашими двигателями. Придется терпеть шум и чад.
– Три двигателя?
– Я же тебе говорил, Урия – это действительно большой корабль. – Робин широко улыбнулся. – По одному двигателю на каждый пропеллер на корме и еще один для приведения в действие станции, обслуживающей пушки. Покажу, когда будем внутри.
– Ладно. – Подойдя ближе, Урия обратил внимание, что на трех сигнальных мачтах, установленных вдоль воздушного киля, развеваются флаги.
– По-моему, это флаг принца. Он уже на борту?
– Вполне возможно, – кивнул Робин.
– Как ты думаешь, мы можем его увидеть?
– Да вряд ли. – Старший лукаво улыбнулся. – Он, скорее всего, на приеме у кадетов, а у тех есть сестры, и каждый хочет выдать сестру за принца. Наверное, и капитан Айронс привел дочь.
– Нет! Принцу хватит забот в Аране… – Урия прищурился. – Ты нарушаешь кодекс чести, если позволяешь себе соврать такое.
Робин, громко смеясь, крутил на пальце правой руки золотое кольцо.
– Я уже выпущен, так что юрисдикции Совета не подлежу. И потом, думаешь, тебе поверят?
– Только если Айронс поедет сопровождать свою дочь в Аран. – Урия с сомнением пожал плечами. – Но для меня это такое событие – увидеть принца. Не познакомиться, понимаешь, а даже просто увидеть.
Этирайн остановился, уперевшись кулаками в свои узкие бедра.
– Сколько я тебя помню, ты всегда говорил с восторгом только о принце Тревелине, если не считать подсчета мелких побед, одержанных тобой над инструкторами семинарии. Он был твоим героем, правильно я помню?
– Он и сейчас для меня герой. – Урия задержал взгляд на изъеденном дереве эфемерного сундука Робина. – Меня всегда в восторг приводили рассказы о его приключениях.
– И нас всех тоже. А когда у него умерла жена…
– Да, удар был для нас всех. – Урия слабо улыбнулся и поднял взгляд на этирайна. – Теперь он едет в Аран и снова проявит себя как герой.
– Он не единственный герой из выпускников Сандвика, знаешь ли, – Робин ткнул большим пальцем в сторону семинарии. – Полковник Кидд тоже герой.
– Ну как же, герой, – Урия едко усмехнулся. – Знаешь, что он заставляет меня делать? Мне надо снять с полок все книги его библиотеки, вытереть пыль, потом реорганизовать библиотеку так, как, по-моему, будет более целесообразно. Я понимаю, это еще один его тест, потом он скажет мне поставить все, как было раньше, но я его одурачил – записал порядковое место каждого тома, так что сумею.
Робин неодобрительно покачал головой.
– Тебе, видишь ли, неинтересно решать простые задачи. Зато потом ты оказываешься в луже, когда надо решать другие вопросы. Хорошо, что я окажусь в Аране, когда ты будешь выпускаться.
– Именно поэтому я буду усердно заниматься и попрошу назначение в Аран, вот уж задергаешься.
– Теперь целый год буду дрожать от страха.
– Да брось ты. – Урия улыбнулся другу. – Слушай, если вдруг принц уже на борту, нам, может, скорее удастся его встретить, если мы поднимемся на палубу под крылом и оттуда проскочим вниз?
– Мысль неплоха, но мы пойдем другим путем. Вздыхая и шутливо протестуя, обходя стоящие в тени корабля три тяжело груженные повозки, запряженные быками, Урия вслед за Робином прошел вдоль корпуса к узкому туннелю под кораблем. В корпусе были открыты два погрузочных люка. Полуголые люди разгружали тележки полные ящиков с бисквитами на деревянный поддон, затем поддон поднимали в трюм, там еще несколько человек занимались разгрузкой.
Старший по погрузке оглядел легкий сундук Робина и нахмурился.
– Придется подождать, пока мы сможем забросить его на борт, сэр. Сначала надо разгрузить эти тележки.
– Ну и ладно, Мак. Мой груз – моя спина.
Человек искоса взглянул на Робина, и вдруг в медленной улыбке расплылись губы, открывая рот, полный кривых зубов:
– Друри? Ты, что ли?
– Ну да, Мак.
– Я и не признал тебя, с этой полувыбритой головой и без форменки.
– Да ведь десять лет прошло, Мак. – Робин обернулся к Урии. – Мак тоже с «Ворона».
– Саймон Мак-Аллен, сэр. – Старший по погрузке протянул Урии руку. Рука была крепкой, а пожатие – таким же искренним, как и улыбка. Выпустив руку Урии, он обнял Робина. – Черт побери, а я и не знал, что ты закончил Сандвик.
– Фермерство – занятие не для меня, а «Каретное производство Лейкворта» решило, что я им не подхожу.
– Я так и знал, что тебе эти работы не годятся. Я думал, в Колдстоуне окажешься.
– Робин – в тюрьме? – изумился Урия. Мак-Аллен заговорил было, но Роб взглядом заставил его умолкнуть:
– Мак знал меня в те времена, когда я был немного другим, считал себя умнее всех, как ты сейчас. Мак, кто шкипером на этом нашем «архангеле»?
– Если на борту принц Тревелин, значит, за штурвалом может быть только сам знаешь кто.
– Лонан Хассет?
– Генеральный капитан. Я слышал, как он читал свои приказы при смене команды в Ладстоне.
По улыбкам на лицах обоих Урия понял – их такой капитан устраивает.
– Это не тот ли Хассет, который украл «Пересмешника» у лескарцев и на нем вывез принца из Лескара?
– Так точно, парнишка! Это он и был. – Взгляд, которым Мак обменялся с Робином, сказал Урии, что не так все было просто, но никто не захотел вдаваться в подробности.
– Расскажите.
– Урия изучает биографию принца Тревелина, – улыбаясь, пояснил Робин.
– О, тогда не стоит рассказывать ему всякие домыслы.
– Или слухи.
– Так ничего мне не расскажете, что ли?
– Может, он поумнее, чем ты думаешь, Роб.
– Ему еще год учиться в Сандвике, все узнает. Мак, у нас будет время поболтать, когда взлетим выше неба. – Роб схватил свой легкий сундук за кожаную ручку сбоку и взвалил эту тяжесть на спину. – Рад снова увидеться.
– Постой минутку, Роб, то есть брат Друри, – Мак нетерпеливо замахал руками тем, кто был наверху, в трюме. – Эй вы там, шутники, спустите мне поддон. Тут офицер, его надо поднять на борт.
– А что, у этого, из Сандвика, нет ног, что ли? – заорал кто-то из темной глубины трюма.
– Так точно! Ну разогни-ка спину и поприветствуй его на борту. До Сандвика он был чертовски хороший стрелок, лучший из всех, какие перебывали на «Вороне». – Поддон тут же опустили, и Мак махнул ребятам, чтобы загружались. – Приветствую вас на борту, сэр. Рад, что вы с нами.
Поддон медленно повез их вверх, в корпус судна. Снаружи сделанный из дуба воздушный корабль казался огромным, но, оказавшись внутри, Урия удивился: в нем все было битком забито. На разгрузке в трюме работали, не разгибаясь. Ящики и бочки, поставленные вплотную, были заклинены или привязаны веревками, чтобы не сдвинулись с мест во время полета.
На подъемнике их довезли до самого потолка трюма и через верхний люк выгрузили на машинную палубу. Урия спрыгнул с раскачивающегося поддона и чуть не споткнулся о штабель клеток с живыми цыплятами. Птицы закудахтали, в воздух полетели перья, но свиньи и четыре коровы, размещенные за клетками, не обратили на переполох ни малейшего внимания.
Он уже собрался спросить Роба, зачем на борту живой скот, но решил не давать ему больше повода себя высмеивать. Да он и сам сообразил, немного подумавши. В трюме помещалась вся провизия, приготовленная способом, позволяющим ей не портиться. За месяц пути до Арана «Сант-Майкл» приземлится всего считанные разы – для загрузки угля и на острове Святого Мартина. В остальное время корабль должен быть самодостаточен. И важно иметь на борту свежее молоко, мясо и яйца.
Роб улыбался – он как будто читал мысли Урии:
– Свежие продукты на воздушном корабле – значит всегда настоящий стол, а не только одни долгоносики или личинки мух.
– Я чувствовал, что правильно решил стать пехотинцем, а не этирайном. Мы всегда найдем подножный корм, – радовался Урия.
– Зато мы не спим в грязи.
– Серьезное обстоятельство, что ни говори. Роб махнул рукой в сторону кормы:
– Чтобы ты знал, Урия: там, внизу, три двигателя. Два приводят в действие пропеллеры, и они всегда включены, на случай немедленного взлета. А котел для пушек – нет, ему для работы нужна уйма угля, но от меньших двигателей отходят трубки, они через цистерну с водой соединены с пушечным котлом. И вода в этом котле всегда горячая, так что можно включить двигатель и сравнительно быстро привести в рабочее состояние. Этот двигатель вращает вал, от которого с помощью шкивов и других валов и приводов приводятся в готовность поршни паровых пушек. Если откажет двигатель пропеллеров, то их можно будет приводить в действие от пушечного котла, но только медленно и в крайнем случае.
Поднявшись по трапу в центре корабля, Роб дотащил свой сундук до самой нижней пушечной палубы. Палуба была оснащена тридцатью пушками, по пятнадцать с каждой стороны. Имелись кабели и блоки для подтягивания пушек вперед, так, чтобы они могли вести стрельбу из закрытых ставнями люков. Цепями колеса пушек были привязаны к корпусу, чтобы после выстрела орудие не откатывалось и не кренилось на палубе. По всей длине корабля проходил вал, с которого свисали кожаные ремни, они входили в агрегат с редуктором; приводящий поршень пушки, когда помощник стрелка ее задействует.
– Хорошая команда, да когда котел горячий, может делать два выстрела в минуту. Восьмифутовое ядро летит на шестьсот ярдов, но не точно. – Роб похлопал по большой пушке. – Котлы пушек всегда холодные на случай, если в сильную бурю начнут опрокидываться крупные предметы. Нельзя допустить, чтобы внутри корабля возник пожар.
– Представляю себе, – Урия поднялся вслед за Робом вверх еще на один пролет трапа, они вышли на среднюю пушечную палубу и оттуда прошли на корму. В центре палубы Урия заметил небольшую огороженную площадку. Интересно, что ее края были облицованы железом.
– А это что?
Робин оглянулся по сторонам, затем кивнул.
– Это один из постов аэромансеров. Есть еще два, на носу и на корме. Трое аэромансеров по шесть часов – такая смена – бормочут заклинания, чтобы корабль держался в воздухе. Требуется всего три таких специалиста, но хороших, а три поста – на случай, если кого-то из них убьют в бою, чтобы мы не рухнули на землю.
– Тяжелое было бы приземление, – поежился Урия.
– А пожар представляешь какой!
На корме царила всеобщая суета: члены команды подвешивали свои гамаки над пушками, всем надо было разместить свое имущество, обретенное за время стоянки, так что пробраться через корму было не так-то просто. Урия старался не столкнуться ни с кем, но в этих условиях это было невозможно.
«Ну, Роб все устроит».
– Немного людно, верно?
– Потому что здесь-те, кто не на погрузке. Обычно команда всегда на вахтах, выполняют свои обязанности. А на стоянке что им делать? – Роб подбросил сундучок повыше на спине. – В полете будет свободнее.
Они подошли к люку на корме средней пушечной палубы, это оказался вход в кают-компанию. По обе стороны люка два этирайна встали по стойке «смирно» при приближении Роба. Друри опустил сундук на палубу и четко отсалютовал им, пряча от них ладонь правой руки. Они ответили на приветствие, сохраняя серьезное выражение лиц, даже не улыбнулись. Ухватив сундук за вторую ручку, Урия помог Робу втащить его в кают-компанию. Его сразу же поразил вид из иллюминаторов: во всей красе открывались два огромных пропеллера, несущих воздушный корабль по небу.
– Да, производит впечатление.
– Можешь себе их представить, когда мы так высоко в небе, что стада кажутся насекомыми, а облака проплывают прямо перед глазами, как туман над океаном.
– Уф! – Урия прижался носом к стеклу. – Жарковато тут, над котлами. Окна не открываются?
– Нет, – Роб затолкал сундук на свободное место под обитой войлоком скамейкой, проходящей по всей длине стенки под окнами. – Пропеллеры создают сильное всасывание, так что карты и бумаги выдует из помещения. Пока тут вроде бы нет особого комфорта, но уверен, что привыкну.
– Привыкнешь? Тут ведь жарко.
– Но там, – Робин указал на небо, – такого не будет. В разреженном воздухе холодно. Зимой нетрудно быть пожарным на воздушном корабле. Тепло обеспечивают дымовые трубы, они идут наверх через каюты и несут сюда тепло. Конечно, нам конец, если в трубах образуются дырки – корабль заполнится дымом.
Урия с восторгом обошел всю каюту и оцепенел: в дверях появился офицер в ярко-красном мундире с двумя золотыми нашивками на рукавах – помощник капитана. Тот удивился не меньше, застав тут Урию. Но быстро взял себя в руки, отошел в сторону, освобождая вход в кают-компанию, и объявил:
– Идет капитан.
Оба – Урия и Робин встали по стойке «смирно», и через люк вошел капитан Лонан Хассет. На рукавах его мундира не было золотой звезды, но выбритая макушка указывала, что это человек, достойный уважения. Он двигался собранно, без излишних движений, свойственных людям стройным и высоким, но по его походке можно было понять, что этот человек способен на озорные проделки. Это же отражалось и в его карих глазах, и в легкой улыбке при виде их обоих. Он первым поклонился им, потом обернулся и жестом пригласил войти еще двоих.
У Урии пересохло во рту, когда в кают-компанию вошел принц Тревелин. Конечно, он мечтал когда-нибудь увидеть принца – а кто не мечтал об этом? – но воображал не такую встречу: например, на выпускных экзаменах в Сандвике, или при получении награды за службу Илбирии. Но вышла такая нечаянная встреча, что все заготовленные им смелые речи немедленно вылетели из головы.
«Что делать? Что говорить? Поклониться или пожать руку? А если он не предложит? Или не заметить?»
И уж совсем смутился Урия, когда вслед за принцем в каюту вошел Малачи Кидд с тростью в руках. Он не опирался на нее, а держал трость как джентльмен на прогулке.
– Добрый день, господа, – капитан Хассет ответил на их приветствие. – Извините за беспокойство.
– Брат Робин Друри докладывает о прибытии к месту службы, сэр.
– Ах, да, новый командир этирайнов, – по взгляду капитана на Робина Урии показалось – тот уже знает многое о своем новом офицере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Урия начал толкать тачку к квадратной корме корабля, где двойные дымовые трубы, расположенные над двойными пропеллерами, испускали черный дым. Он кивнул на площадку трапа, ведущую наверх, на палубу под крылом.
– Проведешь меня по кораблю, когда запихнем твой сундук?
– Мы все увидим, пока будем его загружать, – Робин указал на дно корабля, под которым была прорыта траншея. – Вот что мне нравится в летающем аппарате – можно открыть трюм и сразу оказаться внутри. Не надо опускать трапы и рисковать что-то разбить.
– Но ты же офицер, – удивился Урия. – Ты помещаешься в офицерской кают-компании, а это как раз на корме. Не легче ли стащить этот сундук вниз, чем тащить наверх?
– Ты прав, поэтому мы так и не поступим.
– Роб, по-твоему, я не прилагаю должного усердия к тому, что должен делать, но я все же прикатил твой сундук сюда, верно? А это далеко.
– Верно, но ведь сам напросился, чтобы посмотреть корабль. – Робин жестом направил его к дну корабля. – Вот там войдем.
– Не понимаю, почему не хочешь загружаться, где все офицеры, как тебе положено.
Робин жестами манил Урию за собой.
– Знаешь, что я во время войны с Лескаром служил на «Вороне»?
– Знаю, был стрелком.
– А говоришь, что не понимаешь.
– Это не Кидд тебя научил издеваться над людьми? – Урия буквально зарычал.
– Зачем этому учить, ты сам меня вынуждаешь. – Робин хлопнул его по спине. – Когда послужить на корабле, то обретаешь кое-какой опыт. Например, наши свежеиспеченные выпускники приходят на борт, мня себя даром Божьим для темной команды, которая ютится на пушечных палубах. – Роб указал на тройной ряд люков, закрывающих окна. – Это офицеры обитают в каютах на корме, а команда живет в гамаках, которые подвешиваются на этих палубах. Они их вешают в узком пространстве – не шире 14 дюймов (35 см). Я сам так прожил пять лет, спал над своей пушкой. – И что?
– Не понятно тебе, такому умному парню? Урия, поверь, я по себе знаю – жизнь авиатора нелегка. И хочу, чтобы команда знала, что я в курсе.
– О! – Урия посмотрел вниз, на свои руки. Оказывается расстояние между рукоятками тачки больше, чем место для гамака, если верить словам Робина. Тесновато для такого большого корабля, но здесь, на борту, служит почти тысяча человек. – В кают-компании у тебя будет места побольше, да?
– В главной каюте расположится принц Тревелин, значит, капитан переведет первого старшего лейтенанта на другое место, и так далее. Думаю, что кают-компания окажется забита. – Роб устало улыбнулся. – А она как раз над машинной палубой и тремя нашими двигателями. Придется терпеть шум и чад.
– Три двигателя?
– Я же тебе говорил, Урия – это действительно большой корабль. – Робин широко улыбнулся. – По одному двигателю на каждый пропеллер на корме и еще один для приведения в действие станции, обслуживающей пушки. Покажу, когда будем внутри.
– Ладно. – Подойдя ближе, Урия обратил внимание, что на трех сигнальных мачтах, установленных вдоль воздушного киля, развеваются флаги.
– По-моему, это флаг принца. Он уже на борту?
– Вполне возможно, – кивнул Робин.
– Как ты думаешь, мы можем его увидеть?
– Да вряд ли. – Старший лукаво улыбнулся. – Он, скорее всего, на приеме у кадетов, а у тех есть сестры, и каждый хочет выдать сестру за принца. Наверное, и капитан Айронс привел дочь.
– Нет! Принцу хватит забот в Аране… – Урия прищурился. – Ты нарушаешь кодекс чести, если позволяешь себе соврать такое.
Робин, громко смеясь, крутил на пальце правой руки золотое кольцо.
– Я уже выпущен, так что юрисдикции Совета не подлежу. И потом, думаешь, тебе поверят?
– Только если Айронс поедет сопровождать свою дочь в Аран. – Урия с сомнением пожал плечами. – Но для меня это такое событие – увидеть принца. Не познакомиться, понимаешь, а даже просто увидеть.
Этирайн остановился, уперевшись кулаками в свои узкие бедра.
– Сколько я тебя помню, ты всегда говорил с восторгом только о принце Тревелине, если не считать подсчета мелких побед, одержанных тобой над инструкторами семинарии. Он был твоим героем, правильно я помню?
– Он и сейчас для меня герой. – Урия задержал взгляд на изъеденном дереве эфемерного сундука Робина. – Меня всегда в восторг приводили рассказы о его приключениях.
– И нас всех тоже. А когда у него умерла жена…
– Да, удар был для нас всех. – Урия слабо улыбнулся и поднял взгляд на этирайна. – Теперь он едет в Аран и снова проявит себя как герой.
– Он не единственный герой из выпускников Сандвика, знаешь ли, – Робин ткнул большим пальцем в сторону семинарии. – Полковник Кидд тоже герой.
– Ну как же, герой, – Урия едко усмехнулся. – Знаешь, что он заставляет меня делать? Мне надо снять с полок все книги его библиотеки, вытереть пыль, потом реорганизовать библиотеку так, как, по-моему, будет более целесообразно. Я понимаю, это еще один его тест, потом он скажет мне поставить все, как было раньше, но я его одурачил – записал порядковое место каждого тома, так что сумею.
Робин неодобрительно покачал головой.
– Тебе, видишь ли, неинтересно решать простые задачи. Зато потом ты оказываешься в луже, когда надо решать другие вопросы. Хорошо, что я окажусь в Аране, когда ты будешь выпускаться.
– Именно поэтому я буду усердно заниматься и попрошу назначение в Аран, вот уж задергаешься.
– Теперь целый год буду дрожать от страха.
– Да брось ты. – Урия улыбнулся другу. – Слушай, если вдруг принц уже на борту, нам, может, скорее удастся его встретить, если мы поднимемся на палубу под крылом и оттуда проскочим вниз?
– Мысль неплоха, но мы пойдем другим путем. Вздыхая и шутливо протестуя, обходя стоящие в тени корабля три тяжело груженные повозки, запряженные быками, Урия вслед за Робином прошел вдоль корпуса к узкому туннелю под кораблем. В корпусе были открыты два погрузочных люка. Полуголые люди разгружали тележки полные ящиков с бисквитами на деревянный поддон, затем поддон поднимали в трюм, там еще несколько человек занимались разгрузкой.
Старший по погрузке оглядел легкий сундук Робина и нахмурился.
– Придется подождать, пока мы сможем забросить его на борт, сэр. Сначала надо разгрузить эти тележки.
– Ну и ладно, Мак. Мой груз – моя спина.
Человек искоса взглянул на Робина, и вдруг в медленной улыбке расплылись губы, открывая рот, полный кривых зубов:
– Друри? Ты, что ли?
– Ну да, Мак.
– Я и не признал тебя, с этой полувыбритой головой и без форменки.
– Да ведь десять лет прошло, Мак. – Робин обернулся к Урии. – Мак тоже с «Ворона».
– Саймон Мак-Аллен, сэр. – Старший по погрузке протянул Урии руку. Рука была крепкой, а пожатие – таким же искренним, как и улыбка. Выпустив руку Урии, он обнял Робина. – Черт побери, а я и не знал, что ты закончил Сандвик.
– Фермерство – занятие не для меня, а «Каретное производство Лейкворта» решило, что я им не подхожу.
– Я так и знал, что тебе эти работы не годятся. Я думал, в Колдстоуне окажешься.
– Робин – в тюрьме? – изумился Урия. Мак-Аллен заговорил было, но Роб взглядом заставил его умолкнуть:
– Мак знал меня в те времена, когда я был немного другим, считал себя умнее всех, как ты сейчас. Мак, кто шкипером на этом нашем «архангеле»?
– Если на борту принц Тревелин, значит, за штурвалом может быть только сам знаешь кто.
– Лонан Хассет?
– Генеральный капитан. Я слышал, как он читал свои приказы при смене команды в Ладстоне.
По улыбкам на лицах обоих Урия понял – их такой капитан устраивает.
– Это не тот ли Хассет, который украл «Пересмешника» у лескарцев и на нем вывез принца из Лескара?
– Так точно, парнишка! Это он и был. – Взгляд, которым Мак обменялся с Робином, сказал Урии, что не так все было просто, но никто не захотел вдаваться в подробности.
– Расскажите.
– Урия изучает биографию принца Тревелина, – улыбаясь, пояснил Робин.
– О, тогда не стоит рассказывать ему всякие домыслы.
– Или слухи.
– Так ничего мне не расскажете, что ли?
– Может, он поумнее, чем ты думаешь, Роб.
– Ему еще год учиться в Сандвике, все узнает. Мак, у нас будет время поболтать, когда взлетим выше неба. – Роб схватил свой легкий сундук за кожаную ручку сбоку и взвалил эту тяжесть на спину. – Рад снова увидеться.
– Постой минутку, Роб, то есть брат Друри, – Мак нетерпеливо замахал руками тем, кто был наверху, в трюме. – Эй вы там, шутники, спустите мне поддон. Тут офицер, его надо поднять на борт.
– А что, у этого, из Сандвика, нет ног, что ли? – заорал кто-то из темной глубины трюма.
– Так точно! Ну разогни-ка спину и поприветствуй его на борту. До Сандвика он был чертовски хороший стрелок, лучший из всех, какие перебывали на «Вороне». – Поддон тут же опустили, и Мак махнул ребятам, чтобы загружались. – Приветствую вас на борту, сэр. Рад, что вы с нами.
Поддон медленно повез их вверх, в корпус судна. Снаружи сделанный из дуба воздушный корабль казался огромным, но, оказавшись внутри, Урия удивился: в нем все было битком забито. На разгрузке в трюме работали, не разгибаясь. Ящики и бочки, поставленные вплотную, были заклинены или привязаны веревками, чтобы не сдвинулись с мест во время полета.
На подъемнике их довезли до самого потолка трюма и через верхний люк выгрузили на машинную палубу. Урия спрыгнул с раскачивающегося поддона и чуть не споткнулся о штабель клеток с живыми цыплятами. Птицы закудахтали, в воздух полетели перья, но свиньи и четыре коровы, размещенные за клетками, не обратили на переполох ни малейшего внимания.
Он уже собрался спросить Роба, зачем на борту живой скот, но решил не давать ему больше повода себя высмеивать. Да он и сам сообразил, немного подумавши. В трюме помещалась вся провизия, приготовленная способом, позволяющим ей не портиться. За месяц пути до Арана «Сант-Майкл» приземлится всего считанные разы – для загрузки угля и на острове Святого Мартина. В остальное время корабль должен быть самодостаточен. И важно иметь на борту свежее молоко, мясо и яйца.
Роб улыбался – он как будто читал мысли Урии:
– Свежие продукты на воздушном корабле – значит всегда настоящий стол, а не только одни долгоносики или личинки мух.
– Я чувствовал, что правильно решил стать пехотинцем, а не этирайном. Мы всегда найдем подножный корм, – радовался Урия.
– Зато мы не спим в грязи.
– Серьезное обстоятельство, что ни говори. Роб махнул рукой в сторону кормы:
– Чтобы ты знал, Урия: там, внизу, три двигателя. Два приводят в действие пропеллеры, и они всегда включены, на случай немедленного взлета. А котел для пушек – нет, ему для работы нужна уйма угля, но от меньших двигателей отходят трубки, они через цистерну с водой соединены с пушечным котлом. И вода в этом котле всегда горячая, так что можно включить двигатель и сравнительно быстро привести в рабочее состояние. Этот двигатель вращает вал, от которого с помощью шкивов и других валов и приводов приводятся в готовность поршни паровых пушек. Если откажет двигатель пропеллеров, то их можно будет приводить в действие от пушечного котла, но только медленно и в крайнем случае.
Поднявшись по трапу в центре корабля, Роб дотащил свой сундук до самой нижней пушечной палубы. Палуба была оснащена тридцатью пушками, по пятнадцать с каждой стороны. Имелись кабели и блоки для подтягивания пушек вперед, так, чтобы они могли вести стрельбу из закрытых ставнями люков. Цепями колеса пушек были привязаны к корпусу, чтобы после выстрела орудие не откатывалось и не кренилось на палубе. По всей длине корабля проходил вал, с которого свисали кожаные ремни, они входили в агрегат с редуктором; приводящий поршень пушки, когда помощник стрелка ее задействует.
– Хорошая команда, да когда котел горячий, может делать два выстрела в минуту. Восьмифутовое ядро летит на шестьсот ярдов, но не точно. – Роб похлопал по большой пушке. – Котлы пушек всегда холодные на случай, если в сильную бурю начнут опрокидываться крупные предметы. Нельзя допустить, чтобы внутри корабля возник пожар.
– Представляю себе, – Урия поднялся вслед за Робом вверх еще на один пролет трапа, они вышли на среднюю пушечную палубу и оттуда прошли на корму. В центре палубы Урия заметил небольшую огороженную площадку. Интересно, что ее края были облицованы железом.
– А это что?
Робин оглянулся по сторонам, затем кивнул.
– Это один из постов аэромансеров. Есть еще два, на носу и на корме. Трое аэромансеров по шесть часов – такая смена – бормочут заклинания, чтобы корабль держался в воздухе. Требуется всего три таких специалиста, но хороших, а три поста – на случай, если кого-то из них убьют в бою, чтобы мы не рухнули на землю.
– Тяжелое было бы приземление, – поежился Урия.
– А пожар представляешь какой!
На корме царила всеобщая суета: члены команды подвешивали свои гамаки над пушками, всем надо было разместить свое имущество, обретенное за время стоянки, так что пробраться через корму было не так-то просто. Урия старался не столкнуться ни с кем, но в этих условиях это было невозможно.
«Ну, Роб все устроит».
– Немного людно, верно?
– Потому что здесь-те, кто не на погрузке. Обычно команда всегда на вахтах, выполняют свои обязанности. А на стоянке что им делать? – Роб подбросил сундучок повыше на спине. – В полете будет свободнее.
Они подошли к люку на корме средней пушечной палубы, это оказался вход в кают-компанию. По обе стороны люка два этирайна встали по стойке «смирно» при приближении Роба. Друри опустил сундук на палубу и четко отсалютовал им, пряча от них ладонь правой руки. Они ответили на приветствие, сохраняя серьезное выражение лиц, даже не улыбнулись. Ухватив сундук за вторую ручку, Урия помог Робу втащить его в кают-компанию. Его сразу же поразил вид из иллюминаторов: во всей красе открывались два огромных пропеллера, несущих воздушный корабль по небу.
– Да, производит впечатление.
– Можешь себе их представить, когда мы так высоко в небе, что стада кажутся насекомыми, а облака проплывают прямо перед глазами, как туман над океаном.
– Уф! – Урия прижался носом к стеклу. – Жарковато тут, над котлами. Окна не открываются?
– Нет, – Роб затолкал сундук на свободное место под обитой войлоком скамейкой, проходящей по всей длине стенки под окнами. – Пропеллеры создают сильное всасывание, так что карты и бумаги выдует из помещения. Пока тут вроде бы нет особого комфорта, но уверен, что привыкну.
– Привыкнешь? Тут ведь жарко.
– Но там, – Робин указал на небо, – такого не будет. В разреженном воздухе холодно. Зимой нетрудно быть пожарным на воздушном корабле. Тепло обеспечивают дымовые трубы, они идут наверх через каюты и несут сюда тепло. Конечно, нам конец, если в трубах образуются дырки – корабль заполнится дымом.
Урия с восторгом обошел всю каюту и оцепенел: в дверях появился офицер в ярко-красном мундире с двумя золотыми нашивками на рукавах – помощник капитана. Тот удивился не меньше, застав тут Урию. Но быстро взял себя в руки, отошел в сторону, освобождая вход в кают-компанию, и объявил:
– Идет капитан.
Оба – Урия и Робин встали по стойке «смирно», и через люк вошел капитан Лонан Хассет. На рукавах его мундира не было золотой звезды, но выбритая макушка указывала, что это человек, достойный уважения. Он двигался собранно, без излишних движений, свойственных людям стройным и высоким, но по его походке можно было понять, что этот человек способен на озорные проделки. Это же отражалось и в его карих глазах, и в легкой улыбке при виде их обоих. Он первым поклонился им, потом обернулся и жестом пригласил войти еще двоих.
У Урии пересохло во рту, когда в кают-компанию вошел принц Тревелин. Конечно, он мечтал когда-нибудь увидеть принца – а кто не мечтал об этом? – но воображал не такую встречу: например, на выпускных экзаменах в Сандвике, или при получении награды за службу Илбирии. Но вышла такая нечаянная встреча, что все заготовленные им смелые речи немедленно вылетели из головы.
«Что делать? Что говорить? Поклониться или пожать руку? А если он не предложит? Или не заметить?»
И уж совсем смутился Урия, когда вслед за принцем в каюту вошел Малачи Кидд с тростью в руках. Он не опирался на нее, а держал трость как джентльмен на прогулке.
– Добрый день, господа, – капитан Хассет ответил на их приветствие. – Извините за беспокойство.
– Брат Робин Друри докладывает о прибытии к месту службы, сэр.
– Ах, да, новый командир этирайнов, – по взгляду капитана на Робина Урии показалось – тот уже знает многое о своем новом офицере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61