Но она поймет.
Да, Джаррет с удовольствием примет ее в своем доме, и пусть Тила живет у них столько, сколько пожелает. Но что делать, когда Уоррен пришлет за ней? Ведь тот не просил его оказать гостеприимство падчерице. Приютить девушку попросил Джаррета его старый друг, лейтенант Тайлер Аргоси. Джаррет получил письмо от него, приехав за покупками в Тампу. Тайлера или очень приятного лейтенанта по имени Джон Харрингтон, очевидно, пошлют сопровождать девушку, поскольку оба они более всех, кроме самого Джаррета, знакомы с обычаями индейцев и с этими краями. До Джаррета дошли слухи о том, что Уоррен намерен выдать свою дочь, вернее, падчерицу за Харрингтона, молодого человека из очень богатой и влиятельной в политических кругах семьи.
Джаррет с улыбкой подумал, что Харринггон, вероятно, весьма встревожен желанием командира женить его на своей падчерице — ведь он еще не видел молодую леди. Он наверняка опасается, как бы она не оказалась Уорреном в юбке.
Что ж, Харринггон будет приятно удивлен, встретившись с Тилой Уоррен, подумал Джаррет.
Он отдал приказ пришвартовать корабль и прошел туда, где стояла Тила, с волнением всматриваясь в открывавшуюся перед ней картину.
— Ну, что вы думаете о Симарроне, мисс Уоррен? — поинтересовался он.
Что она думает? Тила изумленно покачала головой.
— Это… поразительно. — Ей редко случалось видеть столь прекрасный дом даже в Чарлстоне, где богатые люди гордились своими роскошными особняками. Массивные колонны украшали фронтон огромного и элегантного белого особняка. Вдоль первого этажа тянулась веранда. Открытые, свободно вращающиеся двери впускали в дом свежий воздух, хотя пока было довольно прохладно. Едва мужчины сошли с корабля, на пороге появилась женщина — высокая, гибкая, с золотистыми волосами. Помахав рукой, она побежала к пристани.
«Тара Маккензи», — подумала Тила. Обожаемая жена капитана. О чем бы вчера он ни рассказывал, разговор то и дело возвращался к его жене и крошечному сыну.
Джаррет Маккензи, легко перемахнув через перила, очутился на пристани. Тара шла ему навстречу, и он, сделав несколько шагов, подхватил ее и крепко прижал к себе. Последовал такой пылкий, страстный и нежный поцелуй, что Тила отвела глаза. Пристань, прилегавшая к особняку, была очень оживленной. Команда корабля приветствовала мужчин, пришедших с полей и из дома, чтобы помочь выгружать тюки и бочки. Все улыбались Тиле, глядя на нее с нескрываемым любопытством и радушием.
— Мисс Уоррен!
Джаррет вспомнил о ней. Быстро обернувшись, девушка увидела, что чета Маккензи стоит у трапа и ждет ее. Удивившись своему внезапному смущению, Тила поспешила на берег.
Тара Маккензи, выскользнув из объятий мужа, подошла к девушке.
— Добро пожаловать, добро пожаловать в Симаррон. — Она отступила и приветливо улыбнулась. — Признаться, вы совсем не такая, как я ожидала. Тайлер написал мне, предупредив о том, что Джаррет привезет сюда ребенка.
— Я не ребенок, — ответила Тила, — но пока еще несовершеннолетняя. Тара кивнула:
— Мы бесконечно рады вам. И вы, кстати, прибыли очень вовремя, поскольку сегодня вечером у нас маленький праздник и танцы по случаю дня рождения моего мужа. Уверяю вас, наше небольшое общество с удовольствием познакомится с вами. Мы здесь любим раздувать сплетни, — шутливо добавила она.
— Не пугай ее! — воскликнул Джаррет. Тара покачала головой:
— Кто дает больше поводов для пересудов, чем я, любовь моя? Пойдемте, Тила, вы должны осмотреть дом.
Взяв девушку под руку, хозяйка повела ее по ухоженному газону, рассказывая о реке и ближайших соседях.
— Вы не боитесь нападения индейцев? — спросила Тила.
— Нет.
Они подошли к крыльцу. Там стояла высокая негритянка, держа малыша на плече. Тара с улыбкой потянулась к нему, но Джаррет опередил ее.
— Разреши, Джин, — приветливо сказал он, хотя это был его ребенок. Женщина улыбнулась, передала ему мальчика, и Джаррет поднял его высоко над головой. Малыш радостно засмеялся.
— Йен Маккензи, — представила Тара сына и взглянула на мужа.
Тила с улыбкой посмотрела на мальчика:
— Поздравляю, чудесный ребенок.
— Благодарю вас. — Тара хотела забрать малыша у мужа, но вдруг предложила гостье:
— Хотите подержать его?
— А можно? — Тила взяла ребенка и засмеялась, когда тот одарил ее улыбкой, показав свой единственный зуб. Он потянулся к ее волосам, но она опередила его, схватив маленькие пальчики и снова засмеявшись. Тила очень давно не играла с малышами. Раньше, до болезни матери, она вместе с Лили помогала выхаживать их.
— Чудесный мальчик! — Она прижала к себе только что выкупанного малыша, от которого исходили тепло и аромат.
— Я рада, что он вам по душе. Иначе нам пришлось бы изолировать его, правда, Джаррет? — пошутила Тара.
Шутки этой женщины заставили Тилу почувствовать, что ей здесь рады. Интерьер дома произвел на девушку самое благоприятное впечатление. Деревянные полы были натерты до блеска. На окнах висели гардины; убранство, несомненно, соответствовало последней европейской моде.
— Даже не верится, что в этой глуши может быть такой дом, — сказала Тила.
Няня пришла забрать ребенка, и Тила неохотно рассталась с ним.
— Спасибо, — ответил Джаррет. — Я принимаю это как комплимент.
— Что вы, так оно и есть, уверяю вас.
— Здесь вы можете остаться навсегда, если пожелаете, — усмехнулась Тара, — ибо похвалили то, чем более всего дорожит мой муж: его дом и его сына.
— Минуточку! Мисс Уоррен еще не похвалила тебя! — воскликнул Джаррет.
— Ваша жена великолепна, — серьезно отозвалась Тила.
— Что ж, тогда леди может остаться навсегда, — согласился Джаррет.
— Да, теперь уж вам придется остаться, — подтвердила Тара. — Дом я покажу вам позже, а сейчас позвольте проводить вас в вашу комнату, где вы сможете умыться и переодеться.
— Может, леди захочет прилечь. Я всю ночь слышал ее шаги.
— Извините, — смутилась девушка. — Я не хотела никого потревожить. Но было так темно… Мне было очень интересно, я никогда не видела такой тьмы, даже путешествуя по морю.
— Да, здешние места иногда внушают страх, — обронила Тара. — Но если вы устали, вам следует немного отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы вам принесли воды для купания. Мы ждем гостей к вечеру, и надеюсь, вы захотите с ними познакомиться.
— Я с удовольствием отдохнула бы — призналась Тила.
— Думаю, это необходимо нам всем. — Тара вздохнула.
— Только не мне, — возразил Джаррет, взглянув на жену. — Я совсем не хочу спать.
Тара вспыхнула и улыбнулась. Тила отвернулась, когда Джаррет, обняв жену, стал нежно целовать ее. Их отношения трогали ее до глубины души. Почему-то на глаза навернулись слезы, хотя она искренне радовалась, что эти милые гостеприимные люди так счастливы вместе.
Никогда еще Тила так остро не испытывала одиночества. Странно. Когда Майкл решил выдать ее замуж, она не чувствовала отвращения к человеку, избранному им, а просто не любила его. Сейчас, глядя на эту пару, вернее, пытаясь не смотреть, Тила поняла, чего желала тогда. Вот такой же всепоглощающей любви. Уж никак не меньше. Но если это не осуществится, она должна обрести независимость. Ни на что иное она не пойдет.
Однако это стремление трудно достижимо. Тара высвободилась из объятий мужа, и все поднялись по широкой лестнице.
— Вот эта комната ваша, Тила. Надеюсь, здесь есть все, что вам нужно. Если нет, возле кровати колокольчик. Дживс сразу принесет вам все, что пожелаете.
— Спасибо.
— Хорошего отдыха, — сказал Джаррет. Девушка еще не успела закрыть за собой дверь, как Джаррет уже обнял жену и повел ее по коридору. Спустя мгновение Тила услышала, как дверь их комнаты с мягким щелчком закрылась. Хозяин вернулся. Хозяйка в его объятиях.
Девушка действительно очень устала. Она в возбуждении прошлась по комнате, радуясь, что приехала сюда.
Уоррен, конечно, уже послал за ней кого-то. И когда посланец появится, она вновь будет обречена страдать. Впрочем, не стоит отравлять удовольствие мыслями о будущем.
Тила опустилась на мягкую постель, закрыла глаза и через мгновение забылась сном.
Она проснулась довольно поздно от стука в дверь.
— Тила! Скоро начнут съезжаться гости. Пожалуйста, спуститесь, как только будете готовы, — услышала она голос Джаррета.
— Хорошо, — откликнулась она.
Пока девушка спала, слуги принесли воду, оставили чайник над огнем и внесли ее сундуки. Тила быстро вымылась, оделась и вышла, желая осмотреть дом до приезда гостей.
Симаррон в этот вечер подготовили к приему. Тила поняла это едва покинула свою комнату.
Парадные двери, выходящие на лужайку и на реку, и даже задние, ведущие к конюшням и зарослям кустарника, были широко распахнуты. У входа горели светильники. Двери в гостиные и кабинеты по обе стороны от холла были открыты, так что все комнаты казались огромным залом. Уже с лестницы она увидела главный зал, расположенный справа.
Когда ее взгляд упал на высокого мужчину, стоявшего вполоборота к ней возле камина, Тила приняла его за хозяина дома. Слегка расставив ноги, скрестив руки на груди и чуть склонив голову, он смотрел на огонь. Элегантный черный сюртук, из-под которого виднелась белоснежная сорочка с жабо, подчеркивал его узкую талию и ширину плеч. Поза этого человека дышала достоинством, да и все в ее гостеприимном, грубовато-красивом хозяине свидетельствовало о хорошем воспитании и умении себя вести.
И тут мужчина обернулся.
Тила изумилась, поняв, что это не Джаррет Маккензи, хотя сходство незнакомца с ним было несомненным. Пожалуй, столь необычного лица с бронзовой кожей, с глазами, горящими голубым огнем, высокими и широкими скулами девушка еще не видела. Он был метисом. В нем текла кровь белых и индейцев, и это сочетание казалось на редкость удачным. В первый момент девушку охватило странное ощущение, будто его жизненная сила и энергия сверкнули молнией в разделявшем их пространстве и передались ей. Воздух вокруг него словно потрескивал и шипел, как раскаленные угли. У Типы перехватило дыхание, когда незнакомец посмотрел на нее. Внезапно он улыбнулся — горько и насмешливо, точно угадав ее мысли и поняв, что она почувствовала влечение к нему. Незнакомец, конечно, знал, как реагируют женщины на его чувственную и необычную внешность. Не укрылось от него и другое: догадавшись, что он семинол, девушка испугалась, ибо их разделяла бездна.
Внезапно незнакомец поклонился Тиле. Снова посмотрев на этого человека, девушка увидела в его голубых глазах дьявольский вызывающий блеск. Они выражали презрение. Не только к ней, отчасти и к самому себе.
— Добрый вечер.
Его звучный низкий голос отличался особым тембром. От этого голоса что-то дрогнуло в душе Тилы. Она вцепилась в перила лестницы, ощущая, как запульсировала кровь у нее в висках. Необычайная, странная притягательность этого мужчины заставляла забыть о светских условностях, пробуждая подлинные эмоции.
Овладев собой, Тила подумала, что видела очень мало индейцев и, уж конечно, не была знакома и не говорила ни с одним из них. Более того, она не представляла себе, что такой человек когда-нибудь будет рассматривать ее столь пристально и, пожалуй, насмешливо. Впрочем, никто подобный этому незнакомцу даже не возникал в ее воображении.
— Вы, разумеется, говорите по-английски? — спросил он, приподняв иссиня-черную бровь. Девушка подумала, что такой вопрос не раз слышал и он сам, хотя кровь белых предков сказывалась в нем так же явно, как и индейских.
— Да, я говорю по-английски, — с легким раздражением ответила Тила.
— Вы намерены простоять на лестнице весь вечер? Вам нечего бояться. Я еще не снимал скальпов в доме моего брата, мисс…
Сердце отчаянно заколотилось в ее груди. Незнакомец не знал, кто она. Сама Тила до этого момента не знала, кто он, и не догадывалась о его родстве с Джарретом Маккензи, хотя они и походили друг на друга. Просто один из них индеец, а другой — нет.
Девушка не допускала и мысли о том, чтобы представиться любому индейцу как дочь или даже падчерица Майкла Уоррена.
Она заставила себя разжать пальцы и спуститься по ступеням с тем достоинством и спокойствием, которые приписывают южанкам, после чего посмотрела на него сквозь распахнутые двери гостиной. Тила ужаснулась, поняв, что боится подойти ближе к этому элегантному метису. Всю жизнь она стремилась не выказывать страха, считая это единственным достоинством Майкла Уоррена. Почти вплыв в комнату, девушка подошла к горящему камину, протянула к нему внезапно озябшие руки и так же беззастенчиво уставилась на незнакомца, как и он на нее.
— Я не боюсь лишиться скальпа, сэр, — заявила она. Темная бровь взлетела еще выше.
— Тогда вы глупы, мадам. Всем скальпам угрожает опасность на этой территории, даже в данный момент.
— Минуту назад вы заверили меня, что пока еще никого не скальпировали в доме вашего брата. Судя по вашим прекрасным манерам, вы едва ли сочтете возможным подвергнуть этому леди, только что появившуюся на вашей территории.
Девушку поразило, что он протянул руку и коснулся ее локона, который выбился из прически и упал па плечо. Зачарованная незнакомцем, она даже не отступила. Его крупные руки с длинными смуглыми пальцами казались такими же сильными, как и тело.
Бездонно голубые глаза встретились с глазами Тилы, пока он играл ее локоном.
— Ах, сколь соблазнительная добыча такие великолепные волосы! Предупреждаю: будьте чрезвычайно осторожны, мадам, ибо такой неотразимый огонь в ночи обольстителен и опасен.
Девушка чуть отступила, удивляясь, что близость мужчины заставляет ее задыхаться и нервничать. Она шокировала общество, у алтаря наотрез отказавшись выйти замуж. Тогда Тила решила жить не подчиняясь приказам отчима, а руководствуясь своими желаниями. Однако сейчас она испытывала непостижимый страх от одного того, что разговаривает с этим незнакомцем, даже не разговаривает, а лишь слушает его…
— А, вот и в ваших глазах вспыхнул страх! Да, судя по вашей коже, в ваших жилах течет только кровь белых. Однако сомневаюсь, что цвет моей кожи производит столь же неотразимое впечатление, как ваши ослепительные волосы.
— Вы чертовски много себе позволяете, — пробормотала девушка.
Легкая улыбка тронула его губы, когда он взглянул на огонь в камине.
— А, вы сердитесь!
Его это явно не смутило, напротив, он поддразнивал Тилу.
— Я ничуть не боюсь вас, сэр, — бросила она. — Мне не внушает опасений ни цвет вашей кожи, ни ваши слова, мистер Маккензи.
— А откуда вы знаете мое имя? Ведь мне не известно, кто вы.
— Да вы же сами упомянули, что это дом вашего брата, — улыбнулась Тила.
— А почему вы решили, что я — Маккензи? Может, у нас с Джарретом общая мать.
— Прошу прощения, вы — Маккензи? Помедлив, он тихо произнес:
— Да. По крайней мере для некоторых я — Маккензи… Что привело вас сюда?
Тила замешкалась. Сердце у нее упало. Она могла бы ответить, что ее отчим истребляет индейцев Флориды. Но толь-, ко не этому человеку.
— Я приехала к отчиму во Флориду, но, поскольку он, видимо, занят, меня чрезвычайно любезно пригласили сюда. — Девушка протянула ему руку. — Меня зовут Тила, — сказала она, не назвав своей фамилии.
Он не пожал ее руку, а повернув, начал рассматривать тыльную сторону, потом ладонь. Наконец, заглянув в глаза Тилы, он склонился и коснулся ее руки губами. Ладони, а не тыльной стороны. И этот жест почему-то показался девушке непостижимо интимным и чувственным. Ей не следовало допускать этого.
Но тут Маккензи отпустил руку Тилы и отступил, словно изучая ее с расстояния — с удовольствием и презрением.
— Тила. А ваша фамилия?
— А ваше имя? — парировала она. Его улыбка стала шире, и он уже хотел ответить, но тут появился первый гость.
— Джеймс! Старина!
Тила, вздрогнув, отступила и посмотрела на распахнутые двери, куда вошел привлекательный мужчина со светлыми глазами и живой улыбкой, одетый в этих пограничных краях столь элегантно, словно находился в изысканной гостиной Бостона.
— О! — воскликнул он, увидев Тилу, но тут же широко улыбнулся и учтиво поклонился ей. — Что это за новый цветок украсил нашу глушь? — любезно осведомился он. — Твоя знакомая, Джеймс? Умоляю, представь меня!
— Увы, Роберт, с этой огненной розой я и сам едва знаком. Тила, мистер Роберт Трент. Роберт, мисс Тила…
Так и не назвав свою фамилию, она протянула руку гостю:
— Как поживаете, мистер Трент?
— Сейчас — на редкость хорошо. — Роберт поцеловал ее руку. Тыльную сторону. Его приятные черты лица и заразительная улыбка очаровали девушку. Роберт Трент был высокого роста, однако ниже Джеймса Маккензи. Роберт очаровывал, а Джеймс пленял огнем, силой, едва сдерживаемой страстью. От него веяло жаром, и это интриговало и завораживало девушку.
— Так, — вдруг сказал Маккензи, — я вижу хозяйку дома и должен поговорить с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Да, Джаррет с удовольствием примет ее в своем доме, и пусть Тила живет у них столько, сколько пожелает. Но что делать, когда Уоррен пришлет за ней? Ведь тот не просил его оказать гостеприимство падчерице. Приютить девушку попросил Джаррета его старый друг, лейтенант Тайлер Аргоси. Джаррет получил письмо от него, приехав за покупками в Тампу. Тайлера или очень приятного лейтенанта по имени Джон Харрингтон, очевидно, пошлют сопровождать девушку, поскольку оба они более всех, кроме самого Джаррета, знакомы с обычаями индейцев и с этими краями. До Джаррета дошли слухи о том, что Уоррен намерен выдать свою дочь, вернее, падчерицу за Харрингтона, молодого человека из очень богатой и влиятельной в политических кругах семьи.
Джаррет с улыбкой подумал, что Харринггон, вероятно, весьма встревожен желанием командира женить его на своей падчерице — ведь он еще не видел молодую леди. Он наверняка опасается, как бы она не оказалась Уорреном в юбке.
Что ж, Харринггон будет приятно удивлен, встретившись с Тилой Уоррен, подумал Джаррет.
Он отдал приказ пришвартовать корабль и прошел туда, где стояла Тила, с волнением всматриваясь в открывавшуюся перед ней картину.
— Ну, что вы думаете о Симарроне, мисс Уоррен? — поинтересовался он.
Что она думает? Тила изумленно покачала головой.
— Это… поразительно. — Ей редко случалось видеть столь прекрасный дом даже в Чарлстоне, где богатые люди гордились своими роскошными особняками. Массивные колонны украшали фронтон огромного и элегантного белого особняка. Вдоль первого этажа тянулась веранда. Открытые, свободно вращающиеся двери впускали в дом свежий воздух, хотя пока было довольно прохладно. Едва мужчины сошли с корабля, на пороге появилась женщина — высокая, гибкая, с золотистыми волосами. Помахав рукой, она побежала к пристани.
«Тара Маккензи», — подумала Тила. Обожаемая жена капитана. О чем бы вчера он ни рассказывал, разговор то и дело возвращался к его жене и крошечному сыну.
Джаррет Маккензи, легко перемахнув через перила, очутился на пристани. Тара шла ему навстречу, и он, сделав несколько шагов, подхватил ее и крепко прижал к себе. Последовал такой пылкий, страстный и нежный поцелуй, что Тила отвела глаза. Пристань, прилегавшая к особняку, была очень оживленной. Команда корабля приветствовала мужчин, пришедших с полей и из дома, чтобы помочь выгружать тюки и бочки. Все улыбались Тиле, глядя на нее с нескрываемым любопытством и радушием.
— Мисс Уоррен!
Джаррет вспомнил о ней. Быстро обернувшись, девушка увидела, что чета Маккензи стоит у трапа и ждет ее. Удивившись своему внезапному смущению, Тила поспешила на берег.
Тара Маккензи, выскользнув из объятий мужа, подошла к девушке.
— Добро пожаловать, добро пожаловать в Симаррон. — Она отступила и приветливо улыбнулась. — Признаться, вы совсем не такая, как я ожидала. Тайлер написал мне, предупредив о том, что Джаррет привезет сюда ребенка.
— Я не ребенок, — ответила Тила, — но пока еще несовершеннолетняя. Тара кивнула:
— Мы бесконечно рады вам. И вы, кстати, прибыли очень вовремя, поскольку сегодня вечером у нас маленький праздник и танцы по случаю дня рождения моего мужа. Уверяю вас, наше небольшое общество с удовольствием познакомится с вами. Мы здесь любим раздувать сплетни, — шутливо добавила она.
— Не пугай ее! — воскликнул Джаррет. Тара покачала головой:
— Кто дает больше поводов для пересудов, чем я, любовь моя? Пойдемте, Тила, вы должны осмотреть дом.
Взяв девушку под руку, хозяйка повела ее по ухоженному газону, рассказывая о реке и ближайших соседях.
— Вы не боитесь нападения индейцев? — спросила Тила.
— Нет.
Они подошли к крыльцу. Там стояла высокая негритянка, держа малыша на плече. Тара с улыбкой потянулась к нему, но Джаррет опередил ее.
— Разреши, Джин, — приветливо сказал он, хотя это был его ребенок. Женщина улыбнулась, передала ему мальчика, и Джаррет поднял его высоко над головой. Малыш радостно засмеялся.
— Йен Маккензи, — представила Тара сына и взглянула на мужа.
Тила с улыбкой посмотрела на мальчика:
— Поздравляю, чудесный ребенок.
— Благодарю вас. — Тара хотела забрать малыша у мужа, но вдруг предложила гостье:
— Хотите подержать его?
— А можно? — Тила взяла ребенка и засмеялась, когда тот одарил ее улыбкой, показав свой единственный зуб. Он потянулся к ее волосам, но она опередила его, схватив маленькие пальчики и снова засмеявшись. Тила очень давно не играла с малышами. Раньше, до болезни матери, она вместе с Лили помогала выхаживать их.
— Чудесный мальчик! — Она прижала к себе только что выкупанного малыша, от которого исходили тепло и аромат.
— Я рада, что он вам по душе. Иначе нам пришлось бы изолировать его, правда, Джаррет? — пошутила Тара.
Шутки этой женщины заставили Тилу почувствовать, что ей здесь рады. Интерьер дома произвел на девушку самое благоприятное впечатление. Деревянные полы были натерты до блеска. На окнах висели гардины; убранство, несомненно, соответствовало последней европейской моде.
— Даже не верится, что в этой глуши может быть такой дом, — сказала Тила.
Няня пришла забрать ребенка, и Тила неохотно рассталась с ним.
— Спасибо, — ответил Джаррет. — Я принимаю это как комплимент.
— Что вы, так оно и есть, уверяю вас.
— Здесь вы можете остаться навсегда, если пожелаете, — усмехнулась Тара, — ибо похвалили то, чем более всего дорожит мой муж: его дом и его сына.
— Минуточку! Мисс Уоррен еще не похвалила тебя! — воскликнул Джаррет.
— Ваша жена великолепна, — серьезно отозвалась Тила.
— Что ж, тогда леди может остаться навсегда, — согласился Джаррет.
— Да, теперь уж вам придется остаться, — подтвердила Тара. — Дом я покажу вам позже, а сейчас позвольте проводить вас в вашу комнату, где вы сможете умыться и переодеться.
— Может, леди захочет прилечь. Я всю ночь слышал ее шаги.
— Извините, — смутилась девушка. — Я не хотела никого потревожить. Но было так темно… Мне было очень интересно, я никогда не видела такой тьмы, даже путешествуя по морю.
— Да, здешние места иногда внушают страх, — обронила Тара. — Но если вы устали, вам следует немного отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы вам принесли воды для купания. Мы ждем гостей к вечеру, и надеюсь, вы захотите с ними познакомиться.
— Я с удовольствием отдохнула бы — призналась Тила.
— Думаю, это необходимо нам всем. — Тара вздохнула.
— Только не мне, — возразил Джаррет, взглянув на жену. — Я совсем не хочу спать.
Тара вспыхнула и улыбнулась. Тила отвернулась, когда Джаррет, обняв жену, стал нежно целовать ее. Их отношения трогали ее до глубины души. Почему-то на глаза навернулись слезы, хотя она искренне радовалась, что эти милые гостеприимные люди так счастливы вместе.
Никогда еще Тила так остро не испытывала одиночества. Странно. Когда Майкл решил выдать ее замуж, она не чувствовала отвращения к человеку, избранному им, а просто не любила его. Сейчас, глядя на эту пару, вернее, пытаясь не смотреть, Тила поняла, чего желала тогда. Вот такой же всепоглощающей любви. Уж никак не меньше. Но если это не осуществится, она должна обрести независимость. Ни на что иное она не пойдет.
Однако это стремление трудно достижимо. Тара высвободилась из объятий мужа, и все поднялись по широкой лестнице.
— Вот эта комната ваша, Тила. Надеюсь, здесь есть все, что вам нужно. Если нет, возле кровати колокольчик. Дживс сразу принесет вам все, что пожелаете.
— Спасибо.
— Хорошего отдыха, — сказал Джаррет. Девушка еще не успела закрыть за собой дверь, как Джаррет уже обнял жену и повел ее по коридору. Спустя мгновение Тила услышала, как дверь их комнаты с мягким щелчком закрылась. Хозяин вернулся. Хозяйка в его объятиях.
Девушка действительно очень устала. Она в возбуждении прошлась по комнате, радуясь, что приехала сюда.
Уоррен, конечно, уже послал за ней кого-то. И когда посланец появится, она вновь будет обречена страдать. Впрочем, не стоит отравлять удовольствие мыслями о будущем.
Тила опустилась на мягкую постель, закрыла глаза и через мгновение забылась сном.
Она проснулась довольно поздно от стука в дверь.
— Тила! Скоро начнут съезжаться гости. Пожалуйста, спуститесь, как только будете готовы, — услышала она голос Джаррета.
— Хорошо, — откликнулась она.
Пока девушка спала, слуги принесли воду, оставили чайник над огнем и внесли ее сундуки. Тила быстро вымылась, оделась и вышла, желая осмотреть дом до приезда гостей.
Симаррон в этот вечер подготовили к приему. Тила поняла это едва покинула свою комнату.
Парадные двери, выходящие на лужайку и на реку, и даже задние, ведущие к конюшням и зарослям кустарника, были широко распахнуты. У входа горели светильники. Двери в гостиные и кабинеты по обе стороны от холла были открыты, так что все комнаты казались огромным залом. Уже с лестницы она увидела главный зал, расположенный справа.
Когда ее взгляд упал на высокого мужчину, стоявшего вполоборота к ней возле камина, Тила приняла его за хозяина дома. Слегка расставив ноги, скрестив руки на груди и чуть склонив голову, он смотрел на огонь. Элегантный черный сюртук, из-под которого виднелась белоснежная сорочка с жабо, подчеркивал его узкую талию и ширину плеч. Поза этого человека дышала достоинством, да и все в ее гостеприимном, грубовато-красивом хозяине свидетельствовало о хорошем воспитании и умении себя вести.
И тут мужчина обернулся.
Тила изумилась, поняв, что это не Джаррет Маккензи, хотя сходство незнакомца с ним было несомненным. Пожалуй, столь необычного лица с бронзовой кожей, с глазами, горящими голубым огнем, высокими и широкими скулами девушка еще не видела. Он был метисом. В нем текла кровь белых и индейцев, и это сочетание казалось на редкость удачным. В первый момент девушку охватило странное ощущение, будто его жизненная сила и энергия сверкнули молнией в разделявшем их пространстве и передались ей. Воздух вокруг него словно потрескивал и шипел, как раскаленные угли. У Типы перехватило дыхание, когда незнакомец посмотрел на нее. Внезапно он улыбнулся — горько и насмешливо, точно угадав ее мысли и поняв, что она почувствовала влечение к нему. Незнакомец, конечно, знал, как реагируют женщины на его чувственную и необычную внешность. Не укрылось от него и другое: догадавшись, что он семинол, девушка испугалась, ибо их разделяла бездна.
Внезапно незнакомец поклонился Тиле. Снова посмотрев на этого человека, девушка увидела в его голубых глазах дьявольский вызывающий блеск. Они выражали презрение. Не только к ней, отчасти и к самому себе.
— Добрый вечер.
Его звучный низкий голос отличался особым тембром. От этого голоса что-то дрогнуло в душе Тилы. Она вцепилась в перила лестницы, ощущая, как запульсировала кровь у нее в висках. Необычайная, странная притягательность этого мужчины заставляла забыть о светских условностях, пробуждая подлинные эмоции.
Овладев собой, Тила подумала, что видела очень мало индейцев и, уж конечно, не была знакома и не говорила ни с одним из них. Более того, она не представляла себе, что такой человек когда-нибудь будет рассматривать ее столь пристально и, пожалуй, насмешливо. Впрочем, никто подобный этому незнакомцу даже не возникал в ее воображении.
— Вы, разумеется, говорите по-английски? — спросил он, приподняв иссиня-черную бровь. Девушка подумала, что такой вопрос не раз слышал и он сам, хотя кровь белых предков сказывалась в нем так же явно, как и индейских.
— Да, я говорю по-английски, — с легким раздражением ответила Тила.
— Вы намерены простоять на лестнице весь вечер? Вам нечего бояться. Я еще не снимал скальпов в доме моего брата, мисс…
Сердце отчаянно заколотилось в ее груди. Незнакомец не знал, кто она. Сама Тила до этого момента не знала, кто он, и не догадывалась о его родстве с Джарретом Маккензи, хотя они и походили друг на друга. Просто один из них индеец, а другой — нет.
Девушка не допускала и мысли о том, чтобы представиться любому индейцу как дочь или даже падчерица Майкла Уоррена.
Она заставила себя разжать пальцы и спуститься по ступеням с тем достоинством и спокойствием, которые приписывают южанкам, после чего посмотрела на него сквозь распахнутые двери гостиной. Тила ужаснулась, поняв, что боится подойти ближе к этому элегантному метису. Всю жизнь она стремилась не выказывать страха, считая это единственным достоинством Майкла Уоррена. Почти вплыв в комнату, девушка подошла к горящему камину, протянула к нему внезапно озябшие руки и так же беззастенчиво уставилась на незнакомца, как и он на нее.
— Я не боюсь лишиться скальпа, сэр, — заявила она. Темная бровь взлетела еще выше.
— Тогда вы глупы, мадам. Всем скальпам угрожает опасность на этой территории, даже в данный момент.
— Минуту назад вы заверили меня, что пока еще никого не скальпировали в доме вашего брата. Судя по вашим прекрасным манерам, вы едва ли сочтете возможным подвергнуть этому леди, только что появившуюся на вашей территории.
Девушку поразило, что он протянул руку и коснулся ее локона, который выбился из прически и упал па плечо. Зачарованная незнакомцем, она даже не отступила. Его крупные руки с длинными смуглыми пальцами казались такими же сильными, как и тело.
Бездонно голубые глаза встретились с глазами Тилы, пока он играл ее локоном.
— Ах, сколь соблазнительная добыча такие великолепные волосы! Предупреждаю: будьте чрезвычайно осторожны, мадам, ибо такой неотразимый огонь в ночи обольстителен и опасен.
Девушка чуть отступила, удивляясь, что близость мужчины заставляет ее задыхаться и нервничать. Она шокировала общество, у алтаря наотрез отказавшись выйти замуж. Тогда Тила решила жить не подчиняясь приказам отчима, а руководствуясь своими желаниями. Однако сейчас она испытывала непостижимый страх от одного того, что разговаривает с этим незнакомцем, даже не разговаривает, а лишь слушает его…
— А, вот и в ваших глазах вспыхнул страх! Да, судя по вашей коже, в ваших жилах течет только кровь белых. Однако сомневаюсь, что цвет моей кожи производит столь же неотразимое впечатление, как ваши ослепительные волосы.
— Вы чертовски много себе позволяете, — пробормотала девушка.
Легкая улыбка тронула его губы, когда он взглянул на огонь в камине.
— А, вы сердитесь!
Его это явно не смутило, напротив, он поддразнивал Тилу.
— Я ничуть не боюсь вас, сэр, — бросила она. — Мне не внушает опасений ни цвет вашей кожи, ни ваши слова, мистер Маккензи.
— А откуда вы знаете мое имя? Ведь мне не известно, кто вы.
— Да вы же сами упомянули, что это дом вашего брата, — улыбнулась Тила.
— А почему вы решили, что я — Маккензи? Может, у нас с Джарретом общая мать.
— Прошу прощения, вы — Маккензи? Помедлив, он тихо произнес:
— Да. По крайней мере для некоторых я — Маккензи… Что привело вас сюда?
Тила замешкалась. Сердце у нее упало. Она могла бы ответить, что ее отчим истребляет индейцев Флориды. Но толь-, ко не этому человеку.
— Я приехала к отчиму во Флориду, но, поскольку он, видимо, занят, меня чрезвычайно любезно пригласили сюда. — Девушка протянула ему руку. — Меня зовут Тила, — сказала она, не назвав своей фамилии.
Он не пожал ее руку, а повернув, начал рассматривать тыльную сторону, потом ладонь. Наконец, заглянув в глаза Тилы, он склонился и коснулся ее руки губами. Ладони, а не тыльной стороны. И этот жест почему-то показался девушке непостижимо интимным и чувственным. Ей не следовало допускать этого.
Но тут Маккензи отпустил руку Тилы и отступил, словно изучая ее с расстояния — с удовольствием и презрением.
— Тила. А ваша фамилия?
— А ваше имя? — парировала она. Его улыбка стала шире, и он уже хотел ответить, но тут появился первый гость.
— Джеймс! Старина!
Тила, вздрогнув, отступила и посмотрела на распахнутые двери, куда вошел привлекательный мужчина со светлыми глазами и живой улыбкой, одетый в этих пограничных краях столь элегантно, словно находился в изысканной гостиной Бостона.
— О! — воскликнул он, увидев Тилу, но тут же широко улыбнулся и учтиво поклонился ей. — Что это за новый цветок украсил нашу глушь? — любезно осведомился он. — Твоя знакомая, Джеймс? Умоляю, представь меня!
— Увы, Роберт, с этой огненной розой я и сам едва знаком. Тила, мистер Роберт Трент. Роберт, мисс Тила…
Так и не назвав свою фамилию, она протянула руку гостю:
— Как поживаете, мистер Трент?
— Сейчас — на редкость хорошо. — Роберт поцеловал ее руку. Тыльную сторону. Его приятные черты лица и заразительная улыбка очаровали девушку. Роберт Трент был высокого роста, однако ниже Джеймса Маккензи. Роберт очаровывал, а Джеймс пленял огнем, силой, едва сдерживаемой страстью. От него веяло жаром, и это интриговало и завораживало девушку.
— Так, — вдруг сказал Маккензи, — я вижу хозяйку дома и должен поговорить с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39