Мы и понятия не имеем, какая реакция может последовать на вопросы, касающиеся женщины, которая соблазнила жениха Джейн. Может быть, само упоминание имени мисс Харрис заставит ее биться головой о стенку, а у нас не так много денег, чтобы еще судиться с обиженным миллионером, который и без того обеспокоен душевным состоянием своей дочери. — Он опустил руки. — Я надеюсь, вам понятны наши опасения? Она сама признала, что находится в больнице для чокнутых и боится даже выходить из палаты. Это ее точные слова, сэр.
Фрейзер молча поражался тактике Мэддокса. Если у Протероу и возникли какие-то подозрения по поводу появления полиции в его клинике, то теперь он приложит все усилия, чтобы защитить и свой престиж, и свою пациентку.
— Я был бы весьма обязан вам, инспектор, если бы вы перестали называть мое заведение «больницей для чокнутых», — резко бросил он. — Дело в том, что Джинкс обладает здоровым цинизмом и неистощимым чувством юмора. Не забывайте об этом, когда будете беседовать с ней. Что касается ее ментального состояния, то она вполне здорова. В этом я абсолютно уверен. Правда, у нее наблюдается потеря памяти относительно событий двухнедельного промежутка времени, но в остальном можно сказать, что она в полном порядке.
— Что ж, это приятно слышать, — с облегчением выдохнул Мэддокс. — Значит, мы можем без опасений поговорить с ней?
— Конечно, если она сама этого захочет. Я не вижу причин запретить вам это. — Он встал и провел их к двери, обращая внимание на то, каким неодобрительным взглядом Фрейзер окинул Мэддокса. Видимо, ему тоже все это пришлось не по душе. Язык телодвижений о многом рассказал проницательному доктору. Особенно о попытках все же сохранять некую дистанцию между сержантом и Мэддоксом. Алан повел их по коридору. — Думаю, все же будет лучше, если я поприсутствую в палате, — предупредил он и постучался в комнату с номером «12».
— Я не вижу причин запретить вам это, — съехидничал Мэддокс. — Конечно, если она сама этого захочет, — добавил он с равнодушным видом.
* * *
Через несколько секунд Джинкс выслушивала уже знакомую доктору версию причин появления полицейских в ее комнате. Женщина сидела в кресле у окна и, кроме пожелания «доброго дня» ничего не сказала до тех пор, пока Мэддокс, наконец, не замолчал. Но и даже тогда она не торопилась отвечать, а некоторое время внимательно изучала детектива. При этом на ее бледном лице появилось выражение искреннего любопытства.
— Родители Мег живут в деревне рядом с Ворминстером. Она называется Литтлтон-Мэри, — наконец заговорила она. — Ее отец священник. Боюсь, что я не смогу дать вам номер телефона: он записан в моей книжке, а ее у меня при себе нет. Отца ее зовут Чарльз.
Она протянула руку к пачке сигарет, лежавшей на столе, но потом передумала и оставила ее на прежнем месте. Ей внезапно пришло в голову, что не стоит показывать этим людям, как трясутся ее руки. К тому же она не была уверена, удастся ли ей вообще прикурить.
— Но Мег там сейчас нет, — продолжала она ровным голосом. — В данный момент она отдыхает во Франции.
— Ну, что ж, тогда становится понятным, почему мы столкнулись с трудностями, пытаясь разыскать ее, — невинным тоном произнес Мэддокс, словно слышал эту информацию впервые в жизни. — Мне кажется, что вам, доктор, не следует здесь задерживаться. Разве что мисс Кингсли будет неуверенно чувствовать себя, оставшись с нами наедине. — Он улыбнулся женщине. — Я не ошибся, мисс Кингсли?
Она безразлично пожала плечами:
— Мне все равно.
— Тогда позвольте еще раз поблагодарить вас за содействие, — улыбнулся он Алану. — Мы постараемся закончить побыстрее. — Он встал у открытой двери, как бы предлагая доктору удалиться.
Алан сердито нахмурился, сознавая, как легко этот тип сумел навязать ему свои правила игры.
— Я лучше останусь, — заупрямился доктор. — Я уверен, Джинкс, что ваш отец потребовал бы от меня именно этого.
Женщина рассмеялась:
— Я понимаю, что вы абсолютно правы, так что не старайтесь убедить меня в этом. Однако здесь лечусь я, а не мой отец. Спасибо вам за заботу, но мне кажется, что я смогу самостоятельно ответить на несколько вопросов.
— Хорошо, но вы знаете, где меня найти, если все же я вам понадоблюсь. — С этими словами доктор позволил ласково вытолкнуть себя за дверь, после чего она была прикрыта жесткой рукой Мэддокса. В этот момент Протероу больше всего хотелось узнать, что за чертовщина творится в его собственной клинике. Ему почему-то показалось, что и Джинкс, и полицейские не очень хотели его присутствия при этом разговоре.
Выпроводив доктора, Мэддокс ободряюще улыбнулся:
— А в какой именно части Франции она проводит свободное время?
Но мисс Кингсли только покачала головой:
— Я точно не знаю, но могу высказать свои предположения. Дело в том, что я знакома с человеком, который сопровождает ее. Его зовут Лео Уолладер, и у него есть собственный коттедж на южном побережье Бретани. — Она назвала адрес дома. — Там есть и телефон, но опять же, — Джинкс пожала плечами, — он у меня в записной книжке.
Мэддокс понимающе кивнул:
— Но если вы знаете, что она находится во Франции, — тут он озадаченно нахмурился, — то зачем звонили ей в Лондон?
Джинкс несколько секунд молча смотрела на него, а потом все же потянулась к пачке сигарет и вынула одну. Сейчас никотин значил для нее больше, чем собственная гордость. Она хотела взять и зажигалку, но Фрейзер успел опередить ее, и учтиво поднес пламя к сигарете. Женщина улыбнулась и поблагодарила сержанта.
— У Мег есть возможность названивать к себе домой и прослушивать сообщения, — пояснила она. — Именно так она всегда и поступает.
— А кто сказал вам, что она уехала во Францию?
— Ее коллега и партнер Джош Хеннесси. — Она взглянула на полицейского сквозь струйку дыма. — Он звонил мне в среду.
Мэддокс искоса посмотрел на Фрейзера, чтобы убедиться, что тот все подробно записывает в свой блокнот. — И Мег позвонила вам, мисс Кингсли?
— Пока нет.
— Скажите, а мистер Хеннесси поддерживает с ней связь?
— Насколько мне известно, тоже нет. Она и ему не оставила контактного телефона.
Гэрет тут же сделал вид, словно ищет что-то в документах.
— Дело в том, что нам уже кое-что известно о Лео Уолладере. Мы вышли на него в связи с вашей автомобильной аварией. Как мы поняли, он до недавнего времени был вашим женихом?
Она выпустила в потолок струйку дыма и наблюдала, как голубоватая полоска постепенно рассеивается:
— Совершенно верно, — равнодушно произнесла Джинкс.
— Но потом он предпочел вашу подругу Мег, бросив вас.
Женщина чуть заметно улыбнулась:
— И снова вы правы, инспектор.
— Поэтому не исключено, что мисс Харрис немного смущена и боится позвонить вам, — предположил он. — И это даже несмотря на то, что вы предупредили ее, что совсем не сердитесь.
Джинкс стряхнула пепел.
— Если честно, — медленно произнесла она, — я уже точно не помню, что говорила ей. — И она снова вопросительно взглянула в глаза Мэддоксу.
— Вы сказали, что ваш звонок может быть политической ошибкой, что вы должны были бы по идее рвать в клочки ее редкие издания, затем сообщили, что у вас наблюдается потеря памяти, после того, как вы въехали в бетонный столб. Ну, а потом попросили ее перезвонить вам. Теперь вспоминаете? Что вызывает в душе это послание?
— Только тревогу, — пробормотала Джинкс. — Вы все точно описали в своей вступительной речи. Вы говорили, что полиция Хаммерсмита прослушала записи, выписала мой телефон и просила вас подъехать сюда, чтобы узнать адрес родителей Мег. Но только вы забыли добавить, что и сами имели возможность прослушать ту запись. — Она прижала ладонь к виску, который внезапно начал давать о себе знать резкой пульсирующей болью. — Отсюда напрашивается вывод: либо вы присутствовали при прослушивании кассеты, либо они сделали копию специально для вас.
— Они переслали нам текст по факсу, — нашелся Мэддокс. — А почему это вас так встревожило?
— Можно мне посмотреть на этот текст?
Мэддокс бросил на Фрейзера хитрый взгляд:
— Сержант, вы не догадались захватить его с собой? Последний раз я видел листок на вашем столе.
Но молодой человек отрицательно покачал головой:
— Простите, шеф. Я и подумать не мог, что он нам понадобится. — Он отвернулся и прижал свой блокнот к стене, приготовившись писать дальше, хотя на самом деле надеялся, что так его гнев будет менее заметен.
Джинкс посмотрела на молодого человека и сразу же поняла, что он никудышный лгунишка. Но, помимо всего прочего, его выдавала и предательская внешность. Сержант, как и Фергус, был блондином, и краснел каждый раз, когда ему приходилось врать. Что поделать, молоденькому сержанту достался такой наглый начальник, а Джинкс прекрасно знала, что для того чтобы противостоять нахалам, требуется изрядная доля храбрости.
— Мне становится интересно узнать, — спокойно произнесла она, — почему вы не позвонили Мег на работу и не выяснили все у Джоша?
— Потому что полиция Хаммерсмита не смогла установить местонахождение ее конторы, — без запинки ответил Мэддокс. — Как я уже объяснял, по всей видимости, Мег задумала переехать со своей квартиры. Судя по отчетам местных инспекторов, в доме не осталось ничего, кроме нескольких ценных книг, кое-какой одежды и кота.
Джинкс повернулась к Фрейзеру:
— А кто же присматривает за Мармадюком?
— Соседка, миссис Хелмс, — послушно ответил тот.
Наступила неловкая тишина.
— Скажите, что случилось с Мег? — тихо спросила Джинкс. — Мне почему-то не верится, чтобы полиция Винчестера проделала такой путь до Лондона из-за того, что были найдены какие-то кредитки.
Мэддокс еле сдерживался, чтобы не показать Фрейзеру, какой же тот все-таки болван. Но вместо этого он осторожно присел на самый краешек кровати Джинкс и, подавшись вперед, зажал ладони между колен.
— Понимаете, были украдены не только ее карточки, — мрачно начал он, — но и мистера Лео Уолладера. Его кредитки были зарегистрированы по адресу Ричмонд, Гленавон Гарденс, 12. Но этот адрес оказался известен гемпширской полиции в связи с вашей аварией. Полиция Ричмонда снабдила нас адресом и телефоном родителей Лео, поскольку эти данные были получены ими в связи с тем же несчастным случаем. Однако, когда мы связались с сэром Энтони и попытались выяснить, где находится его сын и Мег, он оказался беспомощным и ничего вразумительного поведать не сумел. И вот тогда мы подумали, что это очень подозрительно: почему ни Лео, ни Мег до сих пор не предупредили свои компании о том, что у них были похищены эти карточки. Ну, если они сейчас проводят время в Бретани, тогда все встает на свои места. Остается непонятным только, почему сэр Энтони не захотел давать нам их адрес.
Джинкс, отпрянув от детектива, прижалась к спинке кресла. Сердце почему-то сразу тревожно забилось. Случилось что-то еще… настолько ужасное, что было боязно даже копаться в памяти, чтобы узнать об этом…
— А он не знает адрес, — услышала она собственный голос сквозь нарастающий шум в ушах. — Он очень мало знает о своем сыне. Практически ничего. И Филиппа, кстати, тоже.
Мэддокс снова приблизил свое лицо к Джинкс, буквально впиваясь в нее маленькими проницательными глазками:
— С вами все в порядке, мисс Кингсли?
— Да, спасибо. — Случилось что-то еще… забудь… забудь… ЗАБУДЬ! — Что касается его родителей, — продолжала она уже более спокойно, — они уверены, что все его имущество составляют лишь несколько акций. На самом же деле он владеет коттеджем в Бретани, домом в Лондоне, который сдает достаточно состоятельным людям, и еще кондоминимумом во Флориде. Насколько мне известно, это далеко не все. Это только те три дома, о которых он мне рассказывал.
— Вы знаете его лондонский адрес?
Они поссорились… Энтони и Филиппа при этом присутствовали… Я хочу жениться на Мег… Мег шлюха…
Она быстро переключилась на Мэддокса.
— Я только знаю, что это где-то в Челси. — Она нервно облизнула губы. — Его адвокат скажет вам точно. Его зовут Морис Блум, а офис находится где-то на Флит-стрит или рядом. Я уверена, что вы отыщете его по справочнику.
Мэддокс проверил, правильно ли Фрейзер записал эти данные.
— Как вы считаете, были ли у Лео свои весомые причины, по которым он не счел нужным сообщать своим родителям об этих владениях?
Несколько секунд Джинкс обдумывала этот вопрос, а потом заговорила:
— Ну, это смотря что понимать под термином «весомая причина». Думаю, что для Лео были. Хотя мне не хочется говорить о нем сейчас, потому что вам может показаться, будто я сержусь на него и поэтому рассказываю такие вещи.
— По-моему, нам лучше все же узнать обо всем, — кивнул Гэрет.
Так уж ли это им необходимо? Джинкс внезапно поняла, что ей становится трудно сосредоточиться. Я попрощалась с Лео за завтраком… мы женимся второго июля…
— Уолладеры — те еще типы, — хмыкнула женщина. — Филиппа, пожалуй, еще куда ни шло, но Энтони и Лео… — Собственный голос снова показался ей каким-то чужим и далеким. — Зачем за что-то платить, если можно заставить сделать это другого человека. И вообще по служебной лестнице надо пробираться тоже за счет других. Главное, все время жаловаться на бедность и плакаться, что нет денег, добавляя при этом, какие все вокруг богатые и счастливые. Правда, человеку, которого постоянно сосут эти паразиты, такая жизнь очень быстро надоедает. — Она что, с ума сошла? Перед ней сидят совершенно посторонние люди, а она затеяла настоящую исповедь! Поговори с доктором… он старается, чтобы твое пребывание здесь было приятным… это свободный выбор…
Мэддокс наблюдал, как постепенно округляются ее глаза, становясь еще больше из-за того, что голова лишена волос. Эти глаза так и затягивали, даже в тот момент, когда он уже победно думал про себя: вот мы и поймали тебя, убийца! Вот кто действительно ненавидел Лео!
— Так значит, Лео подобным образом поступал и с вами тоже? — ласково спросил он.
— Не сразу. Он не стал действовать настолько грубо и примитивно. Поначалу он проявлял щедрость. И только когда он переехал ко мне на Гленавон Гарденс, я поняла, какую обузу взвалила себе на плечи. — Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
— Не торопитесь, мисс Кингсли, — покровительственно произнес Мэддокс. — Рассказывайте не спеша.
И снова подробности убийства Рассела заполнили ее голову. Не торопитесь… рассказывайте, не спеша… мы знаем, что ваш отец ненавидел его настолько, что мог и убить… мы знаем, что ваш отец — настоящий психопат…
— Он был верен принципу «мое — мое, и твое — мое», — быстро заговорила Джинкс, чтобы заглушить голоса, возникшие где-то в мозгу. — И действовал без взаимного на то согласия. Мне он тоже рассказывал далеко не все, как и собственным родителям. О его недвижимости я узнала только тогда, когда ему позвонил Морис Блум, и по разговору я догадалась, что у него есть еще что-то и во Флориде. Тогда я очень рассердилась на него, потому что он ясно дал мне понять, что испытывает финансовые затруднения. — Потому что он, как и Фергус, постоянно просил денег на карманные расходы. Господи, теперь она начинает все понемногу вспоминать. Его подлость постепенно стала раздражать ее все больше: эти бесконечные жалобы на бедность и сам стиль жизни, когда все только «мне-мне-мне»…
— А чем он занимался?
Она заметила, что детектив употребил слово «заниматься» в прошедшем времени, но не стала заострять на этом внимания:
— Он называл себя биржевым маклером, правда, никогда не упоминал своих клиентов. Мне кажется, он просто играл на бирже для самого себя.
— Скажите, он каждый день уходил на работу?
Куда-то он определенно уходил каждый день.
— Он проводил время где-то в Сити. — Я хочу жениться на Мег… — Чтобы быть в курсе событий, как он обычно это называл.
— А какие именно финансовые затруднения он испытывал?
— Он говорил, будто потерял все свое состояние на неудачных инвестициях, но мне кажется, что и тут он солгал. Лео часто напоминал мне, как он беден по сравнению со мной. Кстати, то же самое он твердил и своему отцу.
— Вы же говорили, что у его отца точно такой же характер.
Раз уж все пошло насмарку, придется сказать им то, что она о них думает… Их можно считать просто привилегированными пиявками. Все благородство этой семьи заключается в том, что какой-то далекий предок, благодаря своей собственной голове, сумел добиться дворянского титула.
— Энтони — очень подлый человек. Он никогда сразу не оплачивает счета, а ждет до последнего, в надежде, что фирма, которой он задолжал, лопнет. И только если этого не происходит, он подписывает чек.
— Если я вас правильно понял, мисс Кингсли, вы сказали, что Лео часто просил деньги у отца.
Она молча кивнула. Господи, как же они ненавидели ее за это. А Лео победно заявил ей, что у него роман с Мег, и что она как раз та единственная, на которой он хочет жениться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51