Ц И не знаю даже, за кого другого, кроме как не за тебя…
Ц Ну вот. И я про то же самое… Ц Палин ласково рассмеялся. Ц А что касает
ся Советской власти, то я вот чую, что именно сегодня ей надобен особо… И, м
ожет быть, более никогда не сгожусь… Я это будто сейчас только понял, Софь
юшка…
Она перестала плакать, притихла.
Ц Ну как ее можно продолжать обманывать, если я доподлинно понял, что обм
ан был, есть и продолжает быть в некотором роде?.. Не могу я… Ведь только я и
знаю об этом… Нет… До меня только теперь дошло это… Вот что… Знают многие,
но дошло только до меня… Я должен что-то делать…
Ц Что же? Ц спросила она, окончательно успокоившись, и внимательно посм
отрела на Палина.
Ц Не знаю. Ну, положим… Написать все подробно в ЦК, например. Но… Оттуда вс
е уйдет в наше министерство. То есть вернется сюда… Круг замкнется. Долга
я история… Это на самый крайний случай, когда сам ничего не сумею… Крик ду
ши, так сказать… Сегодня решение принято. С отсутствием моей подписи не с
читаются. Вода польется. Грязная. Очень грязная… Понимаешь?! Ее разбавят, и
в море уйдет минус девятая степень. Мне не к чему придраться. Формально… О
ни воспользовались двусмысленностью «Норм радиационной безопасности
» в этом пункте. А ведь могут пойти и долгоживущие осколки с периодом полу
распада в десятки и сотни лет, в конце концов, комочки высокорадиоактивн
ой грязи, которую не разбавишь, не размоешь. Вот в чем фокус… Но Алимову и Т
орбину важно выиграть время, пустить блок, а там… Победителей не судят…
Ц Тебе же придется уходить, Вова… Ц сказала Соня. Ц Только пообвыкли н
а новом месте…
Ц Никуда я отсюда не уеду! Понимаешь?! Ц Он стукнул себя кулаком по груди.
Ц Я здесь навсегда! Здесь и помирать будем… Но совесть должна быть чиста
, вот в чем фокус… С годами это понимаешь все больше…
Ц Ты правду сказал? Ц глаза Сони потеплели.
Ц Истинный крест! Ц побожился Палин и рассмеялся, показав крепкие, плот
но пригнанные белые зубы.
Он ощутил вдруг усталость и спросил:
Ц Можно я пройдусь, Соня? Что-то голова загудела… До гаража… Может, промч
усь немного по пустой дороге…
Ц Ну иди… Ц Она встала и, уходя из комнаты, вздохнула: Ц Ох, и зачем тебе в
ся эта забота?.. Ты здоровый, Вовка. Ох, какой здоровый… Подпалишь ты всех на
с, Палин, и сгорим мы голубым атомным огонечком. Ц Она невесело рассмеяла
сь. Ц Иди уж…
Палин быстро оделся и вышел на улицу. На небе ни облачка. Вечер на самой гр
анице ночи. Звезды свежие, красноватые, вздрагивающие. Воздух опьяняюще
остро пахнет весной. Ни дуновения ветерка, но какое-то еле уловимое арома
тное дыхание тревожит душу. Ему слышится, будто что-то чуть-чуть потрески
вает, подвигается слегка, и он думает, что это, наверное, потягиваются от з
имнего сна веточки осины с сильно набухшими мохнатыми почками.
Осина подсвечивалась из окон, отливала красноватым цветом и на фоне темн
о-фиолетового неба была очень красива. Сквозь ветви свежо просвечивали
ранние звезды.
Палин сделал несколько глубоких вдохов, ощущая радостную сладость весе
ннего воздуха, сунул руки в карманы пальто Ц плечи почувствовали натяже
ние, будто от лямок рюкзака, и быстрым размашистым шагом пошел к гаражам.

Гулкий звук его шагов по асфальту сменился мерным похрустыванием, когда
он сошел на гаревую дорожку, и затем резко смягчился, когда он зашагал по у
влажненной еще, приятно пружинящей тропке.
Из гаража повеяло душноватым смешанным запахом бензина, резины, крашено
го железа кузова и еще чем-то очень знакомым и вызывающим веселое чувств
о узнавания, вспоминания всей испытанной дотоле радости быстрого движе
ния.
Но теперь Палина охватило и не отпускало еще какое-то совсем иное чувств
о, похожее скорее на усталость, может быть, на разочарование и вместе с тем
удивление: «Как же это я жил все эти годы, неся в душе груз тяжкий? Радовалс
я, был, кажется, счастлив… До обожания любил эту бензиновую коробку… С вет
ром в башке носился по дорогам России, а вот о самой России как-то недосуг
было… А ведь и прежде жизнь толкала Ц думай, смотри, мысли…»
И он вдруг понял: его жизнь за эти пролетевшие мигом четверть века была ст
оль буднична, столь заполнена мелочами, хотя и важными порою по сиюминут
ной значимости, вожделением к достатку, который долгое время тешил тщесл
авие, что то вопиющее и важное, что должно было всколыхнуть, перепахать вс
е в нем, прошло сквозь него, не задев ни единой струнки души…
Он положил руку на прохладный капот своей бежевой «Волги» и подумал: «Я в
се проглядел: и Соуши, и Марьино, и Порошино… И озера Ц Ильяш, Тихое… И рыба
ков у Черемши… Как все несерьезно… Почти что соучастник…»
Но почему это прошло тогда так легко мимо него, даже не царапнув по сердцу
?.. Какая-то приглушенность сознания, совести. Даже несчастье с Сонечкой н
е пробудило его от спячки. Лес рубят Ц щепки летят… Но когда щепкой оказы
ваешься сам, твои родные и близкие Ц это ведь должно трогать… Но не трога
ло. Многих не трогало… Массовый конформизм и невежество… Курчатов и тот
не до конца осознавал опасность радиации…
Палин быстро сел в кабину, окунувшись в ее душноватый непроветренный объ
ем, несущий в себе запахи поролона, бензина, резины, прошуршал стартером и
, не прогрев мотора, выехал.
Через десять минут он был уже далеко. Дорога шла берегом моря. Захотелось
тишины. Он остановил машину, выключил мотор, высунулся в окно, прислушалс
я. Как будто штиль. Нет, легкое колыхание, едва уловимое, пенистое шуршание
слабой волны о песок. Потянуло сырым запахом водорослей…
Палин завел мотор и поехал дальше. Дорога круто свернула вправо. Мимо про
бежал белесый в свете фар, будто вымерший, кустарник, и вскоре начался лес
. Луч света, как палочка по забору, стучал о частые стволы сосен, берез и оси
н. Деревья проносились мимо и то замедляли свой бег, и почти останавливал
ись на крутых поворотах, то вдруг, будто спохватываясь, убыстряли движен
ие и переходили в галоп на прямых участках.
Тревожное состояние души обостряло внимание к деталям. Иногда Палину ка
залось, что стволы будто обгоняют его, порою же он как бы сам сливался и с л
есом, и с дорогой, и с звездным небом, набегающим и словно подныривающим по
д него. И вот уже все неслось в едином захватывающем круговороте. Асфальт
уходил под колеса, проявляясь неожиданно перед тем, как исчезнуть во тьм
е, контрастными деталями, ямкой, бугорком или камешком розового, не вполн
е вдавленного в битум гравия. Впереди, обочь дороги, в легкой дымке только
что выступившего тумана появилась довольно широкая и ровная полоса. Пал
ин убавил скорость, съехал с дороги и остановился посреди поляны. В свете
фар высветились покрытые искорками росы почерневшие стебли угловатого
цикория и прямого, как свечи, кипрея. Палин заглушил мотор, погасил все ог
ни и, откинувшись на спинку сиденья, закрыл глаза. Яркие до галлюцинаций к
артины прошлого, обостренные душевным прозрением, овладели всем сущест
вом его Ц он будто сначала стал жить, только с иным, сегодняшним, видением
и пониманием событий и их значения…
«Первый плутоний! Ура-а!..»
Палин испытывал тогда необычайную наполненность, чувство восторга и го
рдости… Игорь Васильевич!.. Борода!.. Победа!.. Долгожданная дорогая победа!
Бомба в кармане!
Блочки плутония из технологических каналов реактора сброшены в подреа
кторное пространство, орошаются водой… Потом из очень глубокой шахты гр
узовым лифтом их поднимут в транспортный коридор и… на бомбовый блок… Ещ
е одно последнее усилие…
Приехал Берия. В бобриковом треухе. В красном кожаном полупальто. На боти
нках новые блестящие калоши. Красная меховая канадка на министре из вещк
омплекта ленд-лизовских грузовиков, которые работали на строительстве
первого бомбового реактора.
Видимо, местное начальство, опасаясь дурного влияния здешних холодов на
столичного гостя, посчитало, что заграничная бекеша надежнее дорогого з
имнего пальто…
Министр без привычного пенсне. Веки припухшие, лицо жирное. Глаза уверен
ные, глаза всесильного хозяина… И в этом лице очень мягких, не пугающих че
рт Палин почему-то никак не мог рассмотреть грозного министра.
Встречали начальник завода и главный инженер. Палин сопровождал от служ
бы дозиметрии. Скользко. Сравнительно недавно посыпанный на дорожку пес
ок схвачен уже тонкой и блестящей стекловидной корочкой гололеда. Видно
, что начальник завода волнуется. Берия поскользнулся и, заплясав на мест
е, припал на правое колено. Палин подскочил, поддержал, помог встать. Минис
тр порозовел, сказал «спасибо», но не Палину, а куда-то в пространство. Доб
авил уже начальнику:
Ц Орлы у тебя… Ц и тут же сухо спросил: Ц Плутоний отправили на бомбовы
й завод?
Ц Нет еще, Лаврентий Павлович, Ц ответил начальник завода, заметно побл
еднев. Ц Не готова еще транспортно-технологическая эстакада от корпус
а «А» до корпуса «Б»… Работы идут день и ночь. Строители и монтажники проя
вляют героизм…
Министр остановился, прервал его:
Ц Что ты мне говоришь?! Героизм…
Ц Нехватка людей… Ц промямлил начальник завода. Берия смотрел на него
строго, изучающе. Взгляд этот, все знали, не предвещал ничего хорошего. Осо
бенно это затянувшееся молчание.
Ц Сто человек достаточно? Ц строго спросил министр и, не дожидаясь отве
та, приказал: Ц Получишь людей, и завтра, к десяти ноль-ноль, плутоний, или,
как ты говоришь, «продукт», должен уйти на бомбовый блок.
Ц Но ведь непосредственный контакт с продуктом… в некотором роде… Ц н
ачал было начальник завода, но спохватился: Ц Слушаюсь, Лаврентий Павло
вич!
Потом прибыли те сто человек. Отлично экипированы. Во всем облике их Ц го
товность исполнять приказ. Командовал ими краснолицый маленький бодря
чок, своими ухватками чем-то напомнивший Палину Мустафу из кинофильма «
Путевка в жизнь». Глаза серые, натужные, властные…
Блочки плутония в контейнере, поднятые в транспортный коридор грузовым
лифтом из очень глубокой, заполненной водой шахты, люди загружали в мешк
и, увязывали их и один за другим, с мешками на плечах бежали к машинам.
Тут же усиленный конвой, немецкие овчарки. Плутоний ушел в срок…
Даешь первую атомную бомбу!
Палин очень четко представил молодого распорядителя, стоявшего у ворот
транспортного коридора. Он чуть перегнулся в поясе и делал отмашку рукой
. Хрипло выкрикивал простуженным голосом:
Ц Пятнадцать! Шешнадцать! Семнадцать!.. Поднажнем, орлы!.. Восемнадцать!..
Вечером того же дня всех доставили в медсанчасть. Многократные рвоты, по
нос, потеря сознания… Сильнейшие радиационные ожоги спины у всех, чудови
щные отеки…
Берия сурово произнес, узнав о случившемся:
Ц Плутоний ушел… Они випольнили свой долг… Ми в бою, товарищи… Идет битв
а не на жизнь, на смерть… А вы, Ц обратился он к начальнику завода и к научн
ому руководителю проблемы, Ц навэдите у себе парадок, привлекайте наук
у, мобилизуйте все силы. Государство не жалеет денег…
Курчатов и все присутствующие подавленно молчали…
Через семьдесят пять часов все сто человек погибли.
Развернулись интенсивные работы по радиационной защите персонала уста
новок. Но двигались вперед ощупью. Замучили частые аварии с расплавление
м урановых блочков и закозлением (закупоркой) технологических каналов а
томных реакторов. Блочки урана в процессе ядерного деления «пухли», пере
крывая проход охлаждающей воде. Далее следовал пережог оболочек и выход
долгоживущих радионуклидов в воду… А в первый период и оболочек-то у бло
чков не было… Активные зоны охлаждали речной и озерной водой напроток…

Озеро Ильяш… Речка Соуши… Впадает в озеро Тихое, связанное с целой систе
мой рек и озер…
Через несколько лет научились измерять радиоактивность воды, охлаждаю
щей атомные активные зоны. Волосы дыбом…
На линиях выхода воды из реакторов установили фильтры. Эффект оказался н
евелик.
Еще через несколько лет замкнули контура охлаждения. Теплосъемы с актив
ных зон бросили на турбинные «хвосты», которые пристроили в отдельных зд
аниях за пределами колючей проволоки, вне территории атомных заводов…

И всюду первым был Курчатов.
Тяжкую ношу взвалил он тогда на себя… Да! Но и познал радость победы. В мом
ент атомного взрыва лицо его сияло счастьем. Но лишь миг… Итог труда. Он оп
равдал надежду Родины…
Но с великой силой пришла и великая ответственность. И тогда уже Бороду в
олновал не столько блестящий результат неслыханного напряжения сил, ск
олько мысль: принесет ли советский атомный взрыв желаемый психологичес
кий эффект? Заставит ли Соединенные Штаты задуматься над возможными пос
ледствиями применения атомного оружия? И заставит ли отказаться от него
во имя будущего человечества?.. Ведь обе страны стояли тогда у истоков яде
рной гонки, развитие которой можно было приостановить еще в зародыше…
«Не заставил… Ц горестно подумал Палин. Ц Но блокировал. Удержал…»
А какой ценой далась победа! В горячке штурма все казалось оправданным: и
пренебрежение опасностью облучения, и внезапные смерти товарищей, пада
вших на ходу…
И сам Борода… Разве он жалел себя?
Уже значительно позже, узнав малоизвестные факты его биографии, Палин по
нял: Курчатов всегда был таким!..
Но что же это было? Непостижимая дерзость, смелость, уверенность или само
истребление гения?.. Вот уж где результат стоял превыше всего! Что там жизн
ь!.. Только истина, открытие, дерзновенность и бесстрашие! В этом весь Курч
атов…
Еще задолго до начала атомной эпопеи, работая с циклотроном в радиевом и
нституте, Игорь Васильевич порою пугал сотрудников внезапными обморок
ами, которые сам называл «небольшими недоразумениями».
Была ли это усталость? Да… Но и отсутствие защиты от нейтронов и гамма-луч
ей сказывалось.
На всякий случай рядом с циклотроном соорудили поленницу из сырых берез
овых дров. В них вода, водород, который тормозит нейтроны, захватывает их…
Так и работали потом, управляя циклотроном из-за поленницы сырых дров, но
зато без всяких недоразумений…
Вообще, Игорь Васильевич, казалось, жаждал личного контакта с нейтронами
… Построив и запустив первый в Европе атомный реактор в монтажных мастер
ских на Ходынке, Курчатов доложил об успехе в Кремль.
Прибыли члены правительства.
Ц Чем вы докажете, что урановый котел работает? Ц спросили его.
Глаза Курчатова сияли.
Ц Котел в работе! Ц весело сказал Борода.
Из динамика раздавались редкие сухие щелчки.
Ц Слышите? Ц спросил он. Ц Идет устойчивая реакция деления ядер!.. Ц и в
друг произнес Ц Теперь слушайте внимательно!
Неспешным шагом Игорь Васильевич пошел на сближение с урановым котлом. Щ
елчки из динамика участились и постепенно перешли в лавинный треск. Курч
атов поднял руку и окинул всех лучистым взглядом.
Ц Слышите? Сейчас идет ядерный разгон… Я стал отражателем, утечка нейтр
онов из активной зоны уменьшилась… Ц И, обворожительно улыбнувшись, ши
роким жестом пригласил. Ц Прошу неверующих, подходите…
Присутствующих охватило суеверное чувство. Делегация поспешила удалит
ься. Бороде поверили…
Ц Берегите здоровье! Ц говорили ему.
Ц Не та задача, чтобы беречь себя! Ц любил отвечать Курчатов.
Часто в то время можно было видеть бородатого великана с дозиметром в ру
ке, медленной походкой вышагивающего вокруг монтажных мастерских и изм
еряющего интенсивность излучения первого в Европе уранового котла…
Но регистрировал нейтроны не только прибор. Доставалось и человеку.
Не только организовать и направить, но все понять самому, пощупать рукам
и… Таков был он Ц первый в стране и Европе атомный оператор.
Но где-то в этот период им владели еще иллюзии… Война позади. Не настало л
и время вернуться в тишину лабораторий к фундаментальным исследования
м?
Сталин распорядился иначе. На несколько лет ему пришлось покинуть Москв
у, пока не отгремели первые атомный и водородный взрывы…
Палин вдруг явственно увидел бородатого великана, неспешно идущего вдо
ль переходного коридора первого бомбового реактора в сторону централь
ного зала. Он то и дело останавливался, подзывал нужного человека. Увидев
Палина, Курчатов поманил его пальцем. Палин подошел.
Ц Володя… Сегодня будет дело… Ц весело сказал Борода Ц Распухли уран
овые блочки в центральном технологическом канале…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13