– Рассказывайте все по порядку и постарайтесь не врать.
– Не знаю даже, было ли это муками моей совести или предчувствием неминуемого зла, но меня никогда не покидали ощущения, что из-за доктора Бэбба что-нибудь обязательно произойдет с Ронни. Мой муж рассмеялся бы надо мной и сказал бы мне, что ситуация под контролем, что все мои страхи – чушь собачья, что мне не о чем волноваться. И вот как-то в понедельник я увидела конверт, адресованный моему мужу, со штампом доктора Бэбба, в левом верхнем углу.
– Где вы видели это письмо? – спросил Мейсон.
– Дома. Большую часть корреспонденции мужу присылают на адрес конторы, но письма личного содержания, некоторые деловые бумаги, циркуляры и другую аналогичную корреспонденцию муж получает на домашний адрес. Он не всегда уделяет почте должного внимания и не просматривает подчас день-другой.
– И вы, – констатировал Мейсон, – нагрели конверт над паром и прочитали письмо.
– Я в тревоге открыла конверт. Письмо было адресовано моему мужу и в нем доктор Бэбб говорил, что серьезная проблема, которую он считал решенной еще много лет назад, непонятным образом дала о себе знать и требует немедленного обсуждения и решения. Он полагал, что моему мужу следует с ним связаться.
– А вечером вы показали письмо мужу?
– Я ничего подобного не сделала. Я запихнула письмо обратно в кучу.
– Вы ни словом не обмолвились о нем с мужем?
– Нет.
Мейсон некоторое время задумчиво изучал миссис Кирби.
– И тогда вы решили позвонить доктору и договорились с ним о встрече. Почему вы ничего не сказали мужу и не позволили ему самому решить проблему?
– Потому что боялась, что он прежде всего постарается подсластить горькую пилюлю. Я же хотела знать правду.
– И доктор Бэбб назначил вам встречу?
– Да.
– На какое время?
– Он попросил прийти в восемь тридцать вечера.
– Все в тот же злосчастный понедельник?
– Да.
– Вы ничего не сказали мужу о вашей встрече?
– Ничего.
– Почему?
– Я не хотела его понапрасну беспокоить. Я знала, что муж отправляется на очередную встречу коммивояжеров, а вы, мистер Мейсон, надеюсь знаете, как проходят подобные мероприятия. Они немного поговорят для порядка о делах, а затем переход к основной программе развлекательной, а это слово лучше поставить в кавычки. Надеюсь, коммивояжеров это действительно развлекает. Они устраивают там ужасный шум. Я была уверена, что успею встретиться с доктором Бэббом и вернуться домой до приезда мужа. Даже если меня не будет дома, он решит, что я отправилась в гости. А я частенько именно так и поступаю, когда он организует подобного рода мероприятия.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Теперь, я думаю, вы расскажите мне, что произошло в доме доктора Бэбба?
– Я припарковала машину примерно в квартале от дома доктора Бэбба. Я дошла пешком и через входную дверь попала в приемную.
– Входная дверь была незаперта?
– Да. Но тем не менее отчетливо прозвучал звонок и навстречу из кабинета в приемную вышел доктор Бэбб.
– Что дальше?
– Он сказал, что я пришла несколько раньше и мне придется несколько минут подождать. Он разрешил посидеть в комнате ожидания. Он сказал, что разбирается с другим посетителем, поэтому примет меня, как только освободится. Я села, но разнервничалась еще сильнее. Меня вдруг осенило, что один лишь факт моего появления в кабинете доктора Бэбба может меня скомпрометировать. Вполне вероятно, что за его домом наблюдает полиция или вдруг кто-то из знакомых явится к нему на прием. Я так себя завела, что меня вскоре уже трясло. Я не могла себя заставить просидеть в приемной хоть одну лишнюю секунду. Я знала где находится комната отдыха. Я заглянула – никого. Из комнаты отдыха вели две двери: одна во внутренний офис, другая – в кабинет. Дверь в кабинет была приоткрыта и я устроилась так, чтобы видеть, что именно происходит внутри помещения.
– Что произошло?
– Через несколько минут открылась дверь и появилась та самая девушка.
– Девушка, о которой рассказывал ваш муж?
– Да.
– Вы хорошо успели ее рассмотреть?
– Да.
– Что было дальше?
– Из кабинета доктора донеслись звуки борьбы. Я совершенно четко услышала звуки ударов и звон бьющегося стекла.
– Что вы предприняли?
– Я открыла дверь в кабинет. Доктор Бэбб лежал на полу. Мужчина стоял спиной ко мне и вытаскивал из сейфа какие-то блокноты с записями.
– И вы...
– Все что я могла сделать – закричать.
– Вы закричали?
– Насколько хватило легких. Боюсь, я в тот момент была на грани истерики.
– А что сделал мужчина?
– Он бросился к задней двери дома.
– Вы смогли рассмотреть его?
Она покачала головой.
– Ну хорошо, что дальше?
– Я поняла, что он уже выбегает из задней двери. Мой крик напугал его еще сильнее, чем он своим видом напугал меня. Я склонилась над доктором Бэббом и в тот же момент вспомнила о девушке в приемной. Я рассчитывала что эта девушка по-прежнему находится там... по крайней мере я думала, что она все еще там. Я не хотела, чтобы она меня увидела, поэтому я побежала из дома через черный ход, вспомнив, как туда убежал мужчина. Я буквально бежала след в след.
– Вы не заметили никаких следов мужчины, когда выбежали на улицу?
– Я никого не заметила. Дверь из кабинета ведет в смотровую. Она как раз была приоткрыта и я туда бросилась. Дальше, как я рассчитывала, смотровая вела к выходу на задней двор. Я не ошиблась. Я выскочила на открытый воздух. Я вылетела, как угорелая, одернула себя, остановилась и глубоко вздохнула, чтобы привести мысли в порядок. И после секундной передышки пошла как можно спокойнее вдоль дальней стены дома доктора, затем через двор соседнего дома, и дальше – к своей машине. Я отъехала подальше от дома доктора Бэбба, примерно так кварталов пятнадцать, а затем уже позволила эмоциям вновь захлестнуть себя. Я остановила машину возле тротуара – меня то трясло, то бросало в слезы, потом вновь трясло... Через какое-то время я все же успокоилась и поехала домой.
– Что дальше?
– Я разделась и легла в постель. А через некоторое время пришел Джон. Я сказала ему, что приняла снотворное. Я задала ему пару вопросов о встрече, а затем притворилась, что заснула. В то же время чувствовала себя проснувшейся, как никогда в жизни. Мне пришлось очень складно ему врать.
– А ваш муж? – спросил Мейсон.
– Муж лег в постель в своей комнате.
– У вас раздельные спальни?
– Да, каждый спит в своей, общие – гардеробная и ванная комнаты. Мы всегда оставляем двери открытыми, муж частенько приходит поздно, но я сплю и при свете. Он все равно старается меня не беспокоить.
– Он выходил из дома еще раз?
– Да.
– В котором часу?
– Где-то приблизительно около трех часов утра.
– Сколько времени он отсутствовал?
– Около полутора часов.
– Вы слышали, как он выезжал из гаража?
– Да.
– Что было дальше?
– Утром я еще была вся на нервах, так что едва могла есть, но я спросила мужа, как накануне прошла их встреча, и тогда он мне и рассказал эту историю о молодой женщине, которую подобрал на дороге, и в первый момент я ему поверила. Я решила, что он рассказывает мне правду. Я сказала ему, что не следовало оставлять ее одну, без денег, кем бы она ни была, и настояла на том, чтобы мы поехали в мотель, забрали бы ее, накормили завтраком, а затем вместе подумали, как ей помочь.
– Он согласился с вами?
– Неохотно. Он продолжал уверять меня, что этого не следует делать, но я настояла на своем, так что в конце концов мы поехали. Я не могу сейчас точно сказать в какой именно момент начала подозревать, что он лжет, мистер Мейсон. Прежде всего мне бросилось в глаза то, что по его поведению он и не ожидал встретить ее в мотеле. Затем я начала думать о том, куда он ездил в три часа ночи и пришла к выводу, что он ездил за ней. Сами понимаете, я ему ничего не сказала. Я позволила ему говорить, но продолжала думать о своем, и меня все больше волновала история с доктором Бэббом. Я все время слушала новости по радио и вот в одной из программ сообщили о нападении на доктора и о том, что полицейские в книге регистрации визитов наткнулись на две фамилии – Логан и Кирби. Я-то конечно знала, мистер Мейсон, что это моя фамилия была указана в книге, что это я та самая Кирби, но по выражению на лице Джона я поняла – он считает себя тем поздним визитером доктора.
– Как вы себя повели в данной ситуации?
– Я повернулась к Джону и спросила: «Джон, ты вчера ездил к доктору Бэббу? А не тот ли это доктор, который помог нам с Ронни?»
– И что он вам ответил?
– Вот тогда я окончательно поняла, что муж мне врет, и мы с ним попали в серьезную переделку. Он всегда очень боек и убедителен, когда мечтает продать кому-либо большой список товаров.
– Продолжайте, пожалуйста.
– Я не знала, что предпринять, но старательно думала над ситуацией. Потом я позвонила вам, договорилась, что вы примите моего мужа в два, а затем перезвонила в офис Джону и сказала ему, что настоятельно прошу его съездить к вам и рассказать все так, как он рассказал мне. Я сказала ему, что мы не знаем каким образом, но это девушка, несомненно, шантажистка. И если он расскажет свою историю адвокату, она станет неким фундаментом. На случай, если девушка действительно решится шантажировать нас. Вы, в таком случае, уже будете сотрудничать с клиентом с большей симпатией.
– Вам потребовалось много времени, чтобы уговорить его?
– Не очень много. Вот такая вот история, мистер Мейсон. Теперь я перед вами чиста и вы знаете, что нам с вами предстоит...
Мейсон беззвучно постукивал костяшками пальцев по поверхности стола.
– Мне очень жаль, мистер Мейсон, мне следовало рассказать вам все это с самого начала. Я бы так и поступила, не касайся это дело Ронни. Мне трудно передать словами, какие чувства я питаю к нему. Я не только люблю его, мне гораздо сильнее хочется уберечь его от любых неприятностей. Я сделаю ради него все, что угодно. Если потребуется, я готова ради него на убийство. Ронни один из самых славных ребятишек, которых я когда-либо видела. Он такой уравновешенный, в нем столько обаяния и достоинства... в нем есть нечто такое, что нехарактерно для шестилетнего ребенка и все это... это надо видеть. И ему присуща несвойственная детям галантность. Когда вы увидите его, вы поймете что я хочу сказать. Мистер Мейсон, мы просто обязаны уберечь его от эмоционального шока, который несомненно ожидает его, если он узнает... узнает об усыновлении.
– Да, – кивнул Мейсон. – И если к этому добавиться еще и причастность его обоих приемных родителей к делу об убийстве... Вы задали мне чертовски сложную работенку, миссис Кирби.
– По крайней мере, – сказала она, – я теперь чиста перед вами. Я выложила на стол все свои карты.
– Да, – сухо согласился Мейсон. – Когда полиция побила козырной мастью все ваши тузы, вы протягиваете мне горемычные двойки и тройки и просите меня продолжить игру.
10
Как только миссис Кирби покинула кабинет Мейсона, Делла Стрит встала и пересела к столу адвоката.
– Шеф, я очень обеспокоена.
– А кто не обеспокоен?
– Мы где-нибудь сможем найти твердую почву?
– Только в самом центре разрешенных законом зыбучих песков. Во-первых, я до сих точно не уверен, чьи интересы представляю. Теоретически – интересы Джона Кирби. Но он сильнее всего хочет, чтобы вне опасности находился Ронни. Мы можем вытащить Джона Кирби из этой заварухи, если полностью ознакомим Суд с показаниями наших свидетелей. Но итогом всех наших стараний станет новое главное действующее лицо обвинения миссис Кирби.
– Ты намерен рассказать Джону Кирби о том, что его жена была в доме доктора Бэбба?
– Еще один вопрос на который невозможно дать однозначный ответ. Моя обязанность – сообщать клиенту о новых фактах, составляющих его дело. Учитывая все это, мне необходимо очень тщательно обдумать аспекты дела Кирби.
– Шеф, больше всего меня беспокоит записная книжка.
Мейсон поднялся на ноги и начал вышагивать по кабинету, периодически останавливаясь в хмурой задумчивости. Наконец, он посмотрел на Деллу Стрит:
– Записная книжка у тебя?
– Я ни разу даже словом об этом не обмолвилась.
– Так обмолвись сейчас. Она у тебя?
– Да.
– Отдай ее мне.
– Это займет какое-то время.
– Тогда отправляйся за ней немедленно.
– Прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
Делла Стрит вышла из кабинета и минут через пять вернулась с записной книжкой в кожаном переплете.
– Теперь мне еще страшнее, – призналась она.
Мейсон опустил записную книжку в боковой карман своего пальто.
– Забудь об этом, Делла. Я перехожу к активным действиям.
– Теперь записная книжка у тебя, шеф. А она не что иное, как собственность убитого, украденная подозреваемой в убийстве. К тому же, Нора Логан не твой клиент. Сведения, которые мы от нее получили, не являются конфиденциальной информацией. Ты не можешь найти себе оправдания на почве защиты клиента – ты взял вещественное доказательство в личное пользование. Ты утаил книжку, а тот факт, что она есть украденная собственность, означает, что формально ты виновен в получении краденного. Ты знаешь, как поступит Гамильтон Бергер, если кто-нибудь хотя бы намекнет ему на этот факт?
Мейсон молча кивнул, поэтому Делла Стрит продолжала:
– Мне кажется неразумным не учитывать вариант, что он может пронюхать о записной книжке.
– Когда прокурор делает то, что считает правильным, он волен ради достижения цели использовать любые юридические тонкости и уловки. Я уже говорил тебе, что у меня достаточно мастерства и в области дозволенного законом, и просто чисто человеческой изобретательности. Я собираюсь воспользоваться обоими умениями.
– И ты не собираешься передавать в полицию записную книжку доктора Бэбба?
– Не в ближайшие сто лет.
– Но это ставит тебя в крайне уязвимое положение.
Мейсон вновь поднялся на ноги, чтобы продолжить мерить пол шагами.
– Книга регистрации визитов к доктору Бэббу... Делла, доктор записал в ней фамилию Кирби, но он имел в виду Джоан Кирби, а не Джона Кирби.
– Но он также вписал и фамилию Логан. Я предполагала, что Джон Кирби и Нора Логан должны были явиться к нему вместе. Теперь мы знаем, что это не так.
– Черт возьми, Делла, неужели ты думаешь, что фамилия Логан не означает Нору Логан, а имеет какое-то отношение к истинному отцу мальчика?
– О, Боже! – воскликнула Делла Стрит.
Теперь Мейсон не останавливался даже для реплик.
– Но, шеф, отец мальчика умер шесть лет назад.
– Позвони Полу. Попроси его раздобыть гинекологическое дерево семьи Логан. И давай пока не делать скоропалительных выводов.
Делла Стрит позвонила, передала детективу инструкции Мейсона, положила трубку и задумчиво посмотрела на Мейсона.
– Шеф, ты можешь обратиться к какому-нибудь адвокату по уголовным делам насчет дневника...
– Зачем?! – поинтересовался Мейсон.
– Он может дать тебе правовое обоснование не заявлять в полицию об этом дневнике. Ты сможешь действовать на основании...
Зазвонил телефон. Делла Стрит схватила трубку, пару секунд слушала, а затем сказала:
– Одну секунду, Герти, – и повернулась к Мейсону. – Карвер Кинзи в приемной, он говорит, что должен немедленно встретиться с тобой по делу чрезвычайной важности.
– Карвер Кинзи, – задумчиво повторил Мейсон. – Черт меня побери, если его настоящее имя не Карвер Мурхед Кинзи. Он один из самых изворотливых в коллегии адвокатов, специалист по уголовным делам. Интересно, какого беса ему от меня надо?
– Не знаю, – ответила Делла Стрит, – но, послушай, шеф, раз уж так сложилось, не можешь ли получить у него правовое обоснование? Если он даст его, ты оставишь дневник у себя на законном основании...
– Он не даст мне правового обоснования.
– Почему, нет?
– Потому, – объяснил Мейсон, – что он знает, что не сможет безнаказанно это провернуть. Он знает, что коллегия адвокатов очень пристально за ним следит. Он один из нечистых на руку адвокатов.
– Нечестный? – переспросила Делла Стрит.
– Ну, за эту самую руку его ни разу не схватили, – заметил Мейсон. По крайней мере, доказать пока ничего не удалось. Но он действительно хитер, умен и очень скользок. Пригласи его, Делла.
Делла вышла и вскоре вернулась в сопровождении Карвера Кинзи. Он был невысоким и худым типом, чрезмерно гордящимся собственной одеждой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
– Не знаю даже, было ли это муками моей совести или предчувствием неминуемого зла, но меня никогда не покидали ощущения, что из-за доктора Бэбба что-нибудь обязательно произойдет с Ронни. Мой муж рассмеялся бы надо мной и сказал бы мне, что ситуация под контролем, что все мои страхи – чушь собачья, что мне не о чем волноваться. И вот как-то в понедельник я увидела конверт, адресованный моему мужу, со штампом доктора Бэбба, в левом верхнем углу.
– Где вы видели это письмо? – спросил Мейсон.
– Дома. Большую часть корреспонденции мужу присылают на адрес конторы, но письма личного содержания, некоторые деловые бумаги, циркуляры и другую аналогичную корреспонденцию муж получает на домашний адрес. Он не всегда уделяет почте должного внимания и не просматривает подчас день-другой.
– И вы, – констатировал Мейсон, – нагрели конверт над паром и прочитали письмо.
– Я в тревоге открыла конверт. Письмо было адресовано моему мужу и в нем доктор Бэбб говорил, что серьезная проблема, которую он считал решенной еще много лет назад, непонятным образом дала о себе знать и требует немедленного обсуждения и решения. Он полагал, что моему мужу следует с ним связаться.
– А вечером вы показали письмо мужу?
– Я ничего подобного не сделала. Я запихнула письмо обратно в кучу.
– Вы ни словом не обмолвились о нем с мужем?
– Нет.
Мейсон некоторое время задумчиво изучал миссис Кирби.
– И тогда вы решили позвонить доктору и договорились с ним о встрече. Почему вы ничего не сказали мужу и не позволили ему самому решить проблему?
– Потому что боялась, что он прежде всего постарается подсластить горькую пилюлю. Я же хотела знать правду.
– И доктор Бэбб назначил вам встречу?
– Да.
– На какое время?
– Он попросил прийти в восемь тридцать вечера.
– Все в тот же злосчастный понедельник?
– Да.
– Вы ничего не сказали мужу о вашей встрече?
– Ничего.
– Почему?
– Я не хотела его понапрасну беспокоить. Я знала, что муж отправляется на очередную встречу коммивояжеров, а вы, мистер Мейсон, надеюсь знаете, как проходят подобные мероприятия. Они немного поговорят для порядка о делах, а затем переход к основной программе развлекательной, а это слово лучше поставить в кавычки. Надеюсь, коммивояжеров это действительно развлекает. Они устраивают там ужасный шум. Я была уверена, что успею встретиться с доктором Бэббом и вернуться домой до приезда мужа. Даже если меня не будет дома, он решит, что я отправилась в гости. А я частенько именно так и поступаю, когда он организует подобного рода мероприятия.
– Хорошо, – сказал Мейсон. – Теперь, я думаю, вы расскажите мне, что произошло в доме доктора Бэбба?
– Я припарковала машину примерно в квартале от дома доктора Бэбба. Я дошла пешком и через входную дверь попала в приемную.
– Входная дверь была незаперта?
– Да. Но тем не менее отчетливо прозвучал звонок и навстречу из кабинета в приемную вышел доктор Бэбб.
– Что дальше?
– Он сказал, что я пришла несколько раньше и мне придется несколько минут подождать. Он разрешил посидеть в комнате ожидания. Он сказал, что разбирается с другим посетителем, поэтому примет меня, как только освободится. Я села, но разнервничалась еще сильнее. Меня вдруг осенило, что один лишь факт моего появления в кабинете доктора Бэбба может меня скомпрометировать. Вполне вероятно, что за его домом наблюдает полиция или вдруг кто-то из знакомых явится к нему на прием. Я так себя завела, что меня вскоре уже трясло. Я не могла себя заставить просидеть в приемной хоть одну лишнюю секунду. Я знала где находится комната отдыха. Я заглянула – никого. Из комнаты отдыха вели две двери: одна во внутренний офис, другая – в кабинет. Дверь в кабинет была приоткрыта и я устроилась так, чтобы видеть, что именно происходит внутри помещения.
– Что произошло?
– Через несколько минут открылась дверь и появилась та самая девушка.
– Девушка, о которой рассказывал ваш муж?
– Да.
– Вы хорошо успели ее рассмотреть?
– Да.
– Что было дальше?
– Из кабинета доктора донеслись звуки борьбы. Я совершенно четко услышала звуки ударов и звон бьющегося стекла.
– Что вы предприняли?
– Я открыла дверь в кабинет. Доктор Бэбб лежал на полу. Мужчина стоял спиной ко мне и вытаскивал из сейфа какие-то блокноты с записями.
– И вы...
– Все что я могла сделать – закричать.
– Вы закричали?
– Насколько хватило легких. Боюсь, я в тот момент была на грани истерики.
– А что сделал мужчина?
– Он бросился к задней двери дома.
– Вы смогли рассмотреть его?
Она покачала головой.
– Ну хорошо, что дальше?
– Я поняла, что он уже выбегает из задней двери. Мой крик напугал его еще сильнее, чем он своим видом напугал меня. Я склонилась над доктором Бэббом и в тот же момент вспомнила о девушке в приемной. Я рассчитывала что эта девушка по-прежнему находится там... по крайней мере я думала, что она все еще там. Я не хотела, чтобы она меня увидела, поэтому я побежала из дома через черный ход, вспомнив, как туда убежал мужчина. Я буквально бежала след в след.
– Вы не заметили никаких следов мужчины, когда выбежали на улицу?
– Я никого не заметила. Дверь из кабинета ведет в смотровую. Она как раз была приоткрыта и я туда бросилась. Дальше, как я рассчитывала, смотровая вела к выходу на задней двор. Я не ошиблась. Я выскочила на открытый воздух. Я вылетела, как угорелая, одернула себя, остановилась и глубоко вздохнула, чтобы привести мысли в порядок. И после секундной передышки пошла как можно спокойнее вдоль дальней стены дома доктора, затем через двор соседнего дома, и дальше – к своей машине. Я отъехала подальше от дома доктора Бэбба, примерно так кварталов пятнадцать, а затем уже позволила эмоциям вновь захлестнуть себя. Я остановила машину возле тротуара – меня то трясло, то бросало в слезы, потом вновь трясло... Через какое-то время я все же успокоилась и поехала домой.
– Что дальше?
– Я разделась и легла в постель. А через некоторое время пришел Джон. Я сказала ему, что приняла снотворное. Я задала ему пару вопросов о встрече, а затем притворилась, что заснула. В то же время чувствовала себя проснувшейся, как никогда в жизни. Мне пришлось очень складно ему врать.
– А ваш муж? – спросил Мейсон.
– Муж лег в постель в своей комнате.
– У вас раздельные спальни?
– Да, каждый спит в своей, общие – гардеробная и ванная комнаты. Мы всегда оставляем двери открытыми, муж частенько приходит поздно, но я сплю и при свете. Он все равно старается меня не беспокоить.
– Он выходил из дома еще раз?
– Да.
– В котором часу?
– Где-то приблизительно около трех часов утра.
– Сколько времени он отсутствовал?
– Около полутора часов.
– Вы слышали, как он выезжал из гаража?
– Да.
– Что было дальше?
– Утром я еще была вся на нервах, так что едва могла есть, но я спросила мужа, как накануне прошла их встреча, и тогда он мне и рассказал эту историю о молодой женщине, которую подобрал на дороге, и в первый момент я ему поверила. Я решила, что он рассказывает мне правду. Я сказала ему, что не следовало оставлять ее одну, без денег, кем бы она ни была, и настояла на том, чтобы мы поехали в мотель, забрали бы ее, накормили завтраком, а затем вместе подумали, как ей помочь.
– Он согласился с вами?
– Неохотно. Он продолжал уверять меня, что этого не следует делать, но я настояла на своем, так что в конце концов мы поехали. Я не могу сейчас точно сказать в какой именно момент начала подозревать, что он лжет, мистер Мейсон. Прежде всего мне бросилось в глаза то, что по его поведению он и не ожидал встретить ее в мотеле. Затем я начала думать о том, куда он ездил в три часа ночи и пришла к выводу, что он ездил за ней. Сами понимаете, я ему ничего не сказала. Я позволила ему говорить, но продолжала думать о своем, и меня все больше волновала история с доктором Бэббом. Я все время слушала новости по радио и вот в одной из программ сообщили о нападении на доктора и о том, что полицейские в книге регистрации визитов наткнулись на две фамилии – Логан и Кирби. Я-то конечно знала, мистер Мейсон, что это моя фамилия была указана в книге, что это я та самая Кирби, но по выражению на лице Джона я поняла – он считает себя тем поздним визитером доктора.
– Как вы себя повели в данной ситуации?
– Я повернулась к Джону и спросила: «Джон, ты вчера ездил к доктору Бэббу? А не тот ли это доктор, который помог нам с Ронни?»
– И что он вам ответил?
– Вот тогда я окончательно поняла, что муж мне врет, и мы с ним попали в серьезную переделку. Он всегда очень боек и убедителен, когда мечтает продать кому-либо большой список товаров.
– Продолжайте, пожалуйста.
– Я не знала, что предпринять, но старательно думала над ситуацией. Потом я позвонила вам, договорилась, что вы примите моего мужа в два, а затем перезвонила в офис Джону и сказала ему, что настоятельно прошу его съездить к вам и рассказать все так, как он рассказал мне. Я сказала ему, что мы не знаем каким образом, но это девушка, несомненно, шантажистка. И если он расскажет свою историю адвокату, она станет неким фундаментом. На случай, если девушка действительно решится шантажировать нас. Вы, в таком случае, уже будете сотрудничать с клиентом с большей симпатией.
– Вам потребовалось много времени, чтобы уговорить его?
– Не очень много. Вот такая вот история, мистер Мейсон. Теперь я перед вами чиста и вы знаете, что нам с вами предстоит...
Мейсон беззвучно постукивал костяшками пальцев по поверхности стола.
– Мне очень жаль, мистер Мейсон, мне следовало рассказать вам все это с самого начала. Я бы так и поступила, не касайся это дело Ронни. Мне трудно передать словами, какие чувства я питаю к нему. Я не только люблю его, мне гораздо сильнее хочется уберечь его от любых неприятностей. Я сделаю ради него все, что угодно. Если потребуется, я готова ради него на убийство. Ронни один из самых славных ребятишек, которых я когда-либо видела. Он такой уравновешенный, в нем столько обаяния и достоинства... в нем есть нечто такое, что нехарактерно для шестилетнего ребенка и все это... это надо видеть. И ему присуща несвойственная детям галантность. Когда вы увидите его, вы поймете что я хочу сказать. Мистер Мейсон, мы просто обязаны уберечь его от эмоционального шока, который несомненно ожидает его, если он узнает... узнает об усыновлении.
– Да, – кивнул Мейсон. – И если к этому добавиться еще и причастность его обоих приемных родителей к делу об убийстве... Вы задали мне чертовски сложную работенку, миссис Кирби.
– По крайней мере, – сказала она, – я теперь чиста перед вами. Я выложила на стол все свои карты.
– Да, – сухо согласился Мейсон. – Когда полиция побила козырной мастью все ваши тузы, вы протягиваете мне горемычные двойки и тройки и просите меня продолжить игру.
10
Как только миссис Кирби покинула кабинет Мейсона, Делла Стрит встала и пересела к столу адвоката.
– Шеф, я очень обеспокоена.
– А кто не обеспокоен?
– Мы где-нибудь сможем найти твердую почву?
– Только в самом центре разрешенных законом зыбучих песков. Во-первых, я до сих точно не уверен, чьи интересы представляю. Теоретически – интересы Джона Кирби. Но он сильнее всего хочет, чтобы вне опасности находился Ронни. Мы можем вытащить Джона Кирби из этой заварухи, если полностью ознакомим Суд с показаниями наших свидетелей. Но итогом всех наших стараний станет новое главное действующее лицо обвинения миссис Кирби.
– Ты намерен рассказать Джону Кирби о том, что его жена была в доме доктора Бэбба?
– Еще один вопрос на который невозможно дать однозначный ответ. Моя обязанность – сообщать клиенту о новых фактах, составляющих его дело. Учитывая все это, мне необходимо очень тщательно обдумать аспекты дела Кирби.
– Шеф, больше всего меня беспокоит записная книжка.
Мейсон поднялся на ноги и начал вышагивать по кабинету, периодически останавливаясь в хмурой задумчивости. Наконец, он посмотрел на Деллу Стрит:
– Записная книжка у тебя?
– Я ни разу даже словом об этом не обмолвилась.
– Так обмолвись сейчас. Она у тебя?
– Да.
– Отдай ее мне.
– Это займет какое-то время.
– Тогда отправляйся за ней немедленно.
– Прямо сейчас?
– Прямо сейчас.
Делла Стрит вышла из кабинета и минут через пять вернулась с записной книжкой в кожаном переплете.
– Теперь мне еще страшнее, – призналась она.
Мейсон опустил записную книжку в боковой карман своего пальто.
– Забудь об этом, Делла. Я перехожу к активным действиям.
– Теперь записная книжка у тебя, шеф. А она не что иное, как собственность убитого, украденная подозреваемой в убийстве. К тому же, Нора Логан не твой клиент. Сведения, которые мы от нее получили, не являются конфиденциальной информацией. Ты не можешь найти себе оправдания на почве защиты клиента – ты взял вещественное доказательство в личное пользование. Ты утаил книжку, а тот факт, что она есть украденная собственность, означает, что формально ты виновен в получении краденного. Ты знаешь, как поступит Гамильтон Бергер, если кто-нибудь хотя бы намекнет ему на этот факт?
Мейсон молча кивнул, поэтому Делла Стрит продолжала:
– Мне кажется неразумным не учитывать вариант, что он может пронюхать о записной книжке.
– Когда прокурор делает то, что считает правильным, он волен ради достижения цели использовать любые юридические тонкости и уловки. Я уже говорил тебе, что у меня достаточно мастерства и в области дозволенного законом, и просто чисто человеческой изобретательности. Я собираюсь воспользоваться обоими умениями.
– И ты не собираешься передавать в полицию записную книжку доктора Бэбба?
– Не в ближайшие сто лет.
– Но это ставит тебя в крайне уязвимое положение.
Мейсон вновь поднялся на ноги, чтобы продолжить мерить пол шагами.
– Книга регистрации визитов к доктору Бэббу... Делла, доктор записал в ней фамилию Кирби, но он имел в виду Джоан Кирби, а не Джона Кирби.
– Но он также вписал и фамилию Логан. Я предполагала, что Джон Кирби и Нора Логан должны были явиться к нему вместе. Теперь мы знаем, что это не так.
– Черт возьми, Делла, неужели ты думаешь, что фамилия Логан не означает Нору Логан, а имеет какое-то отношение к истинному отцу мальчика?
– О, Боже! – воскликнула Делла Стрит.
Теперь Мейсон не останавливался даже для реплик.
– Но, шеф, отец мальчика умер шесть лет назад.
– Позвони Полу. Попроси его раздобыть гинекологическое дерево семьи Логан. И давай пока не делать скоропалительных выводов.
Делла Стрит позвонила, передала детективу инструкции Мейсона, положила трубку и задумчиво посмотрела на Мейсона.
– Шеф, ты можешь обратиться к какому-нибудь адвокату по уголовным делам насчет дневника...
– Зачем?! – поинтересовался Мейсон.
– Он может дать тебе правовое обоснование не заявлять в полицию об этом дневнике. Ты сможешь действовать на основании...
Зазвонил телефон. Делла Стрит схватила трубку, пару секунд слушала, а затем сказала:
– Одну секунду, Герти, – и повернулась к Мейсону. – Карвер Кинзи в приемной, он говорит, что должен немедленно встретиться с тобой по делу чрезвычайной важности.
– Карвер Кинзи, – задумчиво повторил Мейсон. – Черт меня побери, если его настоящее имя не Карвер Мурхед Кинзи. Он один из самых изворотливых в коллегии адвокатов, специалист по уголовным делам. Интересно, какого беса ему от меня надо?
– Не знаю, – ответила Делла Стрит, – но, послушай, шеф, раз уж так сложилось, не можешь ли получить у него правовое обоснование? Если он даст его, ты оставишь дневник у себя на законном основании...
– Он не даст мне правового обоснования.
– Почему, нет?
– Потому, – объяснил Мейсон, – что он знает, что не сможет безнаказанно это провернуть. Он знает, что коллегия адвокатов очень пристально за ним следит. Он один из нечистых на руку адвокатов.
– Нечестный? – переспросила Делла Стрит.
– Ну, за эту самую руку его ни разу не схватили, – заметил Мейсон. По крайней мере, доказать пока ничего не удалось. Но он действительно хитер, умен и очень скользок. Пригласи его, Делла.
Делла вышла и вскоре вернулась в сопровождении Карвера Кинзи. Он был невысоким и худым типом, чрезмерно гордящимся собственной одеждой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19