Глаза у нее снова округлились.
– Артман... умер!
– Да, – сказал Мейсон, – и давайте-ка лучше не будем ужасаться и восклицать. Мне кажется, полиция доберется до вас через час или два. За это время мы должны выяснить множество вопросов и сделать это быстро. Так что начнем сразу!
– Артман... Это невозможно... У него было отличное здоровье. Он...
– Он убит, – перебил Мейсон.
– Как убит?
– Кто-то воткнул ему в горло нож. Думаю, это произошло сегодня утром, часов в десять на верхнем этаже вашего дома. Мистер Фарго пытался выбежать из дому. Он добежал до лестницы, а там, наверно, потерял сознание, скатился вниз и распластался на полу футах в двух от входной двери. Вы что-нибудь знаете об этом?
– Я! Откуда, мистер Мейсон, что вы имеете в виду? Вы первый, от кого я это слышу. Ты что-нибудь знаешь, мама?
Миссис Ингрем покачала головой.
– Учтите, – сказал Мейсон, – вас будут допрашивать. Полиция захочет знать, где вы были в это время.
– В котором часу это случилось?
– Вероятно, часов в десять или в половине одиннадцатого.
– Слава Богу, все в порядке. В половине одиннадцатого я уже была в автобусе.
– Вы с кем-нибудь там разговаривали?
Она нахмурилась, припоминая, потом сказала:
– Да. Там был очень милый джентльмен, пожилой уже, такой предупредительный. По-моему, служащий нефтяной компании или что-то в этом роде. Он сошел в Бейкерсфилде. Был еще пьяный, который сидел около меня, и женщина, с которой я разговаривала от Бейкерсфилда до Фресно. Я не знаю, кто она. После Фресно я пересела, и рядом со мной оказалась женщина, которая ехала в Сакраменто, чтобы выступить свидетельницей на бракоразводном процессе дочери. Кажется, ее фамилия Оланта. Странная фамилия. Да, именно так: миссис Оланта. А фамилия дочери Пэлхем. И суд будет завтра утром. Помню, она много толковала о разводах, о семейной жизни и о том, как трудно мужу с женой сохранять хорошие отношения.
Мейсон взглянул на часы, повернулся к Делле и сказал:
– Нам пора двигаться, если мы хотим вовремя попасть в Сакраменто и успеть хоть что-то сделать.
Делла кивнула и направилась туда, где стоял шофер нанятой ими машины. Мейсон снова повернулся к миссис Фарго и ее матери.
– Послушайте, – сказал он, – мы поедем в машине, которую я нанял. Мы не сможем говорить при шофере. Не упускайте же последнюю возможность. Миссис Фарго, звонили вы мне вчера ночью или нет?
Она взглянула ему прямо в глаза.
– Нет, – ответила она.
– Пойдемте, – сухо сказал Мейсон.
– Я не звонила вам по телефону вчера ночью, – порывисто проговорила Миртл, – но если мой муж мертв и если кто-то может заподозрить... ну в общем... если мне придется искать алиби и доказательства, где я была и что делала, я бы хотела, чтобы вы представляли мои интересы. Я так много слышала о вас...
– Миртл, подумай, о чем ты говоришь, – остановила ее мать. – Тебе совсем не нужен адвокат. Я не знаю, кому и зачем понадобилось запугивать тебя и этим побуждать...
– Миссис Ингрем, – сказал Мейсон, – тут никто никого не запугивает и ни к чему не побуждает. Я ошибочно решил, что представляю интересы вашей дочери.
– Вы что, не знаете своих клиентов? – огрызнулась миссис Ингрем.
– Выходит, что так, – сказал Мейсон.
– Но вы высадили мою дочь из автобуса и зачем-то притащили меня сюда. Вы должны доставить нас обратно. Сделайте хотя бы это. Я не знаю, какие уж там есть у нас права, но не бросите же вы нас здесь.
– Совершенно верно, – сказал Мейсон. – Я доставлю вас в Сакраменто, если вы пройдете к тому автомобилю.
Они подошли к большой семиместной машине, которая ждала у обочины.
– Я хочу попасть в Сакраменто до прибытия автобуса, который только что отошел отсюда. Мы сможем это сделать? – спросил Мейсон шофера.
– Да, конечно, автобус ведь останавливается по пути.
– Отлично, – сказал Мейсон. – Едем.
До дороге Мейсон пресекал все попытки разговориться. Шофер показывал им местные достопримечательности, явно вызывая пассажиров на разговор, но в конце концов умолк.
Миртл несколько раз что-то шептала матери.
Мейсон и Делла не раскрывали рта.
Наконец, на окраине Сакраменто машина замедлила ход и остановилась у автобусной станции. Мейсон вручил шоферу пятьдесят долларов и дал пять долларов на чай.
До прибытия автобуса оставалось около десяти минут.
Мейсон сказал Миртл Фарго:
– Вам совсем не обязательно здесь оставаться. Я встречу своих агентов. А вы подождите меня в доме вашей матери. Я приеду на такси.
Миссис Ингрем с дочерью вышли из машины. Миртл сказала:
– Надеюсь, вы не считаете нас неблагодарными, мистер Мейсон?
– Все в порядке, – сказал Мейсон. – Просто какое-то время я думал, что вы моя клиентка, миссис Фарго, и старался обеспечить вам надежное алиби и помешать полицейским пойти по ложному следу.
– Натолкнув их на верный след? – спросила Миртл.
– Возможно.
– Хотели бы вы знать, кто это сделал, мистер Мейсон?
– Да, это помогло бы нам.
– Его любовница. Артман едва мог дождаться, когда я уйду из дому, он ждал ее. Поверьте, мистер Мейсон, я не ханжа, но есть все-таки пределы.
– Вы, кажется, не особенно огорчены смертью вашего мужа, – сказал Мейсон.
– Нет, – ответила она, – говоря откровенно, нет. Мы уже несколько раз были на грани развода. Я уехала от него в надежде, что, может быть, хоть это заставит его опомниться, а он, наверно, лишь обрадовался, что сможет теперь привести в наш дом свою девицу. Я знаю, он уже не раз собирался все распродать и, получив наличные деньги, сбежать с ней. Я это чувствовала.
– Вы знаете, кто эта женщина? – спросил Мейсон.
– В общем, нет. Я только знаю, что у него есть какая-то девица, по которой он сходит с ума. Он почти не бывал дома последний месяц. Каждый день выдумывал какой-нибудь предлог, чтобы уйти. Сваливал все на дела. Мол, нужно повидаться с покупателем. Конечно, это временное увлечение, потом он к кому-нибудь переметнется снова. Вчера, когда мы были в ночном клубе, он строил глазки девушке, которая делает фотографии, и смотрел на нее так, словно проглотить хотел...
– Миртл! – резко прервала ее мать. – Ты разговариваешь с чужим человеком!
Миссис Ингрем повернулась к ним спиной и зашагала было назад к машине, но остановилась и вернулась, чтобы ничего не пропустить из их беседы.
– Каковы бы ни были ваши чувства, – сказал Мейсон, – вы должны думать и о том, какое впечатление производите на других людей. С вами будут беседовать полицейские, будут задавать вам вопросы, может быть, у вас даже возьмут интервью для газеты, если разрешит полиция.
– Да, я понимаю, – сказала она. – Я буду в должной степени печальной, но не собираюсь переигрывать, не люблю лицемерить.
– Я буду у вас примерно через час, – сказал Мейсон, – привезу вам адреса и фамилии свидетелей, подтверждающих ваше алиби, а возможно, даже у кого-нибудь возьму письменные показания. Сделаю для вас и это. А вы тем временем вспомните, обращались ли вы ко мне за помощью вчера вечером.
– О, я помню, что нет.
– Подумайте как следует.
– Хорошо. А если кто-нибудь еще до вашего прихода начнет задавать мне вопросы, что мне отвечать?
– Все, что вы хотите, – сказал Мейсон. – Если вы не моя клиентка, я не могу вам советовать.
– Даже как друг?
– Да. Дружба у нас с вами тоже односторонняя.
– Я, наверное, должна удивиться, когда мне сообщат, что он...
– Не глупите, – резко сказал Мейсон. – Я вас встретил в Стоктоне, высадил из автобуса и, конечно, сразу же сказал, что ваш муж мертв.
– А если они спросят, почему вы это сделали?
– Скажите им, что у меня доброе сердце, а теперь уходите. Вон подъезжает автобус.
Мейсон отошел, а она нерешительно топталась на месте, не зная, следовать ли ей за ним, или присоединиться к матери.
В конце концов она вернулась к машине, обе женщины сели в нее и уехали.
Делла подошла поближе к Мейсону.
– Дать тебе вещественное доказательство номер один? – спросила она.
– Что?
В руке у Деллы белел кусочек материи.
– Это носовой платок миссис Фарго. Я вытащила его из ее сумочки. Точно такими же духами пахли деньги в том конверте.
– А, черт! – воскликнул Мейсон. Он быстро повернулся, но было уже поздно. Миссис Фарго уехала.
Мейсон повел Деллу к дорожке, по которой только что прибывшие пассажиры входили в здание автостанции.
Агент шел одним из первых. Его лицо было хмурым. Встретившись глазами с Мейсоном, он сделал ему знак отойти в сторону.
– Записали имена пассажиров? – спросил Мейсон.
Агент кивнул.
– Хорошо, – сказал Мейсон, – теперь надо будет взять письменные показания. Как вы полагаете, могли бы мы попросить у некоторых пассажиров, предложив им компенсацию за потерю времени...
– У меня лежит в кармане с полдюжины письменных показаний, – сказал сыщик. – Они нацарапаны кое-как, поскольку их писали на ходу. Но все написано как полагается, есть подписи. Вот возьмите.
– Это хорошо, – сказал Мейсон, засовывая показания в карман пальто.
– По-моему, не очень-то.
– Что вы имеете в виду?
– Автобус выехал в восемь сорок пять утра, – сказал сыщик. – Мы нашли людей, которые видели ее там после Фресно. Мы нашли женщину, которая говорила с ней в Бейкерсфилде. Но мы не нашли никого, кто сел в Лос-Анджелесе и кто...
– Это неважно, – сказал Мейсон. – Она говорила с мужчиной, который сошел во Фресно...
– Подождите-ка минутку, – вежливо, но твердо прервал его сыщик. Одна из пассажирок обратила на нее особое внимание и готова поклясться, что этой дамы не было в автобусе, когда он выезжал из Лос-Анджелеса. Что она примчалась на такси и еле-еле успела сесть в автобус в Бейкерсфилде.
– Эта женщина, наверно, ошибается.
– Она из тех, кто никогда не ошибается, во всяком случае, так они сами думают.
– Вот дьявол, – сказал Мейсон, – это может послужить поводом для осложнений. Вы взяли показания у этой женщины?
– Да. Они в той пачке, что я отдал вам.
– Где она живет?
– В Лос-Анджелесе. Ее адрес указан в рапорте.
– А ваша контора находится здесь?
– Да.
– Дайте мне вашу карточку. Я пока еще не знаю, как будут развиваться события, но хочу, чтобы вы держали язык за зубами, вы понимаете?
Сыщик кивнул.
– Вы выпишите счет на меня или на «Детективное агентство Дрейка»?
– На «Детективное агентство Дрейка».
– Вы доверяете вашим людям?
– Конечно. Но давайте все-таки внесем ясность, мистер Мейсон. Если полиция начнет мне задавать точные вопросы, мне придется дать на них точные ответы.
– Что ж, это справедливо, – сказал Мейсон, – как я понял, вы не назвали своего имени никому из пассажиров.
– Мне было поручено собирать информацию, а не давать ее.
– Прекрасно.
– Но, конечно, если полиция проявит интерес, она легко узнает, что кто-то ехал в автобусе и расспрашивал пассажиров.
– Понимаю.
Мейсон повел Деллу к стоянке такси.
– Похоже, что мы были слишком оптимистичны, Делла, – сказал он.
– Письменные показания сейчас у тебя?
– Да.
– Лучше отдай их мне, – сказала Делла, – тогда, если кто-нибудь спросит, где они, ты можешь сказать, что их у тебя нет.
Мейсон молча отдал ей листки.
Он сказал шоферу адрес миссис Ингрем, и машина двинулась.
Делла Стрит, сжав руку Мейсона, сказала:
– В конце концов, она же сама говорит, что вовсе не твоя клиентка.
Мейсон молча кивнул. Когда они остановились перед опрятным домиком с террасой, Делла тихо заметила:
– Наверное, она не хочет с тобой говорить при матери.
– Это не единственная причина, – ответил Мейсон.
Они поднялись на крыльцо, и Мейсон позвонил.
К двери подошла миссис Ингрем.
– А, это вы наконец, – сказала она. – Не много же от вас толку.
– Что вы имеете в виду?
– Я думала, что адвокат должен давать советы своим клиентам. Полиция приходит, а вас и близко нет. Бросили на произвол судьбы мою дочку.
– Здесь побывала полиция?
– Они уже ждали нас.
– Куда они ушли?
– Не знаю. Куда-то уехали.
– Ну что ж, прекрасно, – сказал Мейсон. – Я сейчас поговорю с вашей дочерью и...
– Да ведь я вам о том и толкую, – сердито сказала миссис Ингрем.
– Вы имеете в виду, что полиция увезла вашу дочь?
– Вот именно. Миртл оставила вам записку.
Она вручила Мейсону заклеенный конверт, на котором карандашом было написано:
«Перри Мейсону, адвокату».
Мейсон разорвал конверт, вытащил лист бумаги и прочел:
"Очень сожалею, мистер Мейсон, но мне в голову не приходило, что все может так обернуться. Надеюсь, вы меня поймете.
Миртл Фарго".
Мейсон сунул в карман листок и конверт.
– Это писала ваша дочь, миссис Ингрем?
– Да, конечно. Но скажите же мне наконец, что происходит? Я требую...
Закончить ей не удалось – зазвонил телефон.
– Подождите-ка минутку, – сказала миссис Ингрем и вышла. Она вернулась очень скоро со словами: – Это междугородная, вызывают вас. Говорят, что это очень важно.
Она проводила Мейсона к телефону и остановилась рядом, чтобы слышать, о чем он будет говорить.
В трубке раздался возбужденный голос Дрейка:
– Слава Богу, что я поймал тебя, Перри. С этим делом Фарго такая каша заварилась – не расхлебать.
– А что случилось?
– Полиция обнаружила автомобиль Миртл Фарго.
– Где?
– На автостоянке у станции Юнион-Терминал. Служащий на стоянке запомнил водителя или думает, что запомнил.
– Он детально описал его?
– К счастью, да, – ответил Дрейк. – А может, и к несчастью. Тебе виднее. Ему показали фотографию миссис Фарго, вдовы покойного, и он сказал, что именно эта женщина и вышла из машины. Он случайно заметил, что она пытается остановить такси. Шофер сказал ей, что ему запрещено брать пассажиров прямо перед станцией, и свидетель показал ей стоянку такси. Потом полиция напала на след этой женщины, когда ее сообщник нанял частный самолет и они вылетели в Бейкерсфилд. В бейкерсфилдском аэропорту женщина взяла такси и сказала шоферу, что ей необходимо успеть к автобусу, который отходит в час десять. Шофер доставил ее на автовокзал за две минуты до отправления автобуса.
– Я вижу, – сказал Мейсон, – что полиция крепко взялась за дело.
– Вот-вот. Я решил предупредить тебя, чтобы ты не попал впросак.
– Уже попал.
– И сильно?
– Хуже не придумаешь, – сказал Мейсон и, повесив трубку, увидел перед собой злобно сверкающие глазки миссис Ингрем.
– Так вот, мистер Мейсон, – сказала она, – я все-таки мать. Скажите начистоту: в конце концов, вы будете помогать моей дочери?
– Попадись она сейчас мне в руки, – мрачно сказал Мейсон, – я бы ей шею свернул.
15
Перри Мейсон, откинувшись на спинку кресла, читал отчеты, которые Делла Стрит аккуратно вырезала из различных газет.
Казалось, все авторы единодушно утверждали, что некий адвокат хотел организовать алиби для миссис Фарго и потерпел неудачу. Полиция, имевшая на руках все козыри и разработавшая весьма достоверную версию об обстоятельствах убийства Артмана Д.Фарго, агента по продаже недвижимости, зарезанного в своем доме на Ливингтон-драйв, двадцать два восемьдесят один, не проявляет озабоченности.
"Зато очень озабочен, – писала одна газета, – некий знаменитый адвокат. Но выяснить, что же произошло с точки зрения этого адвоката, трудно, поскольку на все вопросы он отвечает одной фразой: – «Комментариев не будет».
Кажется, однако, этот адвокат твердо убежден в том, что миссис Фарго выехала автобусом «грейхаунд», рейс триста двадцать, отправившимся из Лос-Анджелеса в восемь часов сорок пять минут утра и прибывшим в Сакраменто по расписанию в десять часов пятьдесят минут вечером того же дня. Адвокат этот настолько убежден, что дело происходило именно так или что его можно представить так, что, встретив эту даму в Стоктоне, высадил ее из автобуса и отвез в Сакраменто в нанятой им машине, а в автобус посадил сыщиков, которым было велено собрать так называемые доказательства.
Сыщики выполнили свой долг и доказательства собрали. Но эти доказательства свидетельствуют о том, что миссис Фарго не было в автобусе в Лос-Анджелесе, она села в него лишь в Бейкерсфилде в десять минут второго пополудни. Полиция конфисковала список фамилий и адресов, собранных частными детективами.
Покойник оставил после себя вдову, Миртл Фарго, и сына, Стивена Л.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
– Артман... умер!
– Да, – сказал Мейсон, – и давайте-ка лучше не будем ужасаться и восклицать. Мне кажется, полиция доберется до вас через час или два. За это время мы должны выяснить множество вопросов и сделать это быстро. Так что начнем сразу!
– Артман... Это невозможно... У него было отличное здоровье. Он...
– Он убит, – перебил Мейсон.
– Как убит?
– Кто-то воткнул ему в горло нож. Думаю, это произошло сегодня утром, часов в десять на верхнем этаже вашего дома. Мистер Фарго пытался выбежать из дому. Он добежал до лестницы, а там, наверно, потерял сознание, скатился вниз и распластался на полу футах в двух от входной двери. Вы что-нибудь знаете об этом?
– Я! Откуда, мистер Мейсон, что вы имеете в виду? Вы первый, от кого я это слышу. Ты что-нибудь знаешь, мама?
Миссис Ингрем покачала головой.
– Учтите, – сказал Мейсон, – вас будут допрашивать. Полиция захочет знать, где вы были в это время.
– В котором часу это случилось?
– Вероятно, часов в десять или в половине одиннадцатого.
– Слава Богу, все в порядке. В половине одиннадцатого я уже была в автобусе.
– Вы с кем-нибудь там разговаривали?
Она нахмурилась, припоминая, потом сказала:
– Да. Там был очень милый джентльмен, пожилой уже, такой предупредительный. По-моему, служащий нефтяной компании или что-то в этом роде. Он сошел в Бейкерсфилде. Был еще пьяный, который сидел около меня, и женщина, с которой я разговаривала от Бейкерсфилда до Фресно. Я не знаю, кто она. После Фресно я пересела, и рядом со мной оказалась женщина, которая ехала в Сакраменто, чтобы выступить свидетельницей на бракоразводном процессе дочери. Кажется, ее фамилия Оланта. Странная фамилия. Да, именно так: миссис Оланта. А фамилия дочери Пэлхем. И суд будет завтра утром. Помню, она много толковала о разводах, о семейной жизни и о том, как трудно мужу с женой сохранять хорошие отношения.
Мейсон взглянул на часы, повернулся к Делле и сказал:
– Нам пора двигаться, если мы хотим вовремя попасть в Сакраменто и успеть хоть что-то сделать.
Делла кивнула и направилась туда, где стоял шофер нанятой ими машины. Мейсон снова повернулся к миссис Фарго и ее матери.
– Послушайте, – сказал он, – мы поедем в машине, которую я нанял. Мы не сможем говорить при шофере. Не упускайте же последнюю возможность. Миссис Фарго, звонили вы мне вчера ночью или нет?
Она взглянула ему прямо в глаза.
– Нет, – ответила она.
– Пойдемте, – сухо сказал Мейсон.
– Я не звонила вам по телефону вчера ночью, – порывисто проговорила Миртл, – но если мой муж мертв и если кто-то может заподозрить... ну в общем... если мне придется искать алиби и доказательства, где я была и что делала, я бы хотела, чтобы вы представляли мои интересы. Я так много слышала о вас...
– Миртл, подумай, о чем ты говоришь, – остановила ее мать. – Тебе совсем не нужен адвокат. Я не знаю, кому и зачем понадобилось запугивать тебя и этим побуждать...
– Миссис Ингрем, – сказал Мейсон, – тут никто никого не запугивает и ни к чему не побуждает. Я ошибочно решил, что представляю интересы вашей дочери.
– Вы что, не знаете своих клиентов? – огрызнулась миссис Ингрем.
– Выходит, что так, – сказал Мейсон.
– Но вы высадили мою дочь из автобуса и зачем-то притащили меня сюда. Вы должны доставить нас обратно. Сделайте хотя бы это. Я не знаю, какие уж там есть у нас права, но не бросите же вы нас здесь.
– Совершенно верно, – сказал Мейсон. – Я доставлю вас в Сакраменто, если вы пройдете к тому автомобилю.
Они подошли к большой семиместной машине, которая ждала у обочины.
– Я хочу попасть в Сакраменто до прибытия автобуса, который только что отошел отсюда. Мы сможем это сделать? – спросил Мейсон шофера.
– Да, конечно, автобус ведь останавливается по пути.
– Отлично, – сказал Мейсон. – Едем.
До дороге Мейсон пресекал все попытки разговориться. Шофер показывал им местные достопримечательности, явно вызывая пассажиров на разговор, но в конце концов умолк.
Миртл несколько раз что-то шептала матери.
Мейсон и Делла не раскрывали рта.
Наконец, на окраине Сакраменто машина замедлила ход и остановилась у автобусной станции. Мейсон вручил шоферу пятьдесят долларов и дал пять долларов на чай.
До прибытия автобуса оставалось около десяти минут.
Мейсон сказал Миртл Фарго:
– Вам совсем не обязательно здесь оставаться. Я встречу своих агентов. А вы подождите меня в доме вашей матери. Я приеду на такси.
Миссис Ингрем с дочерью вышли из машины. Миртл сказала:
– Надеюсь, вы не считаете нас неблагодарными, мистер Мейсон?
– Все в порядке, – сказал Мейсон. – Просто какое-то время я думал, что вы моя клиентка, миссис Фарго, и старался обеспечить вам надежное алиби и помешать полицейским пойти по ложному следу.
– Натолкнув их на верный след? – спросила Миртл.
– Возможно.
– Хотели бы вы знать, кто это сделал, мистер Мейсон?
– Да, это помогло бы нам.
– Его любовница. Артман едва мог дождаться, когда я уйду из дому, он ждал ее. Поверьте, мистер Мейсон, я не ханжа, но есть все-таки пределы.
– Вы, кажется, не особенно огорчены смертью вашего мужа, – сказал Мейсон.
– Нет, – ответила она, – говоря откровенно, нет. Мы уже несколько раз были на грани развода. Я уехала от него в надежде, что, может быть, хоть это заставит его опомниться, а он, наверно, лишь обрадовался, что сможет теперь привести в наш дом свою девицу. Я знаю, он уже не раз собирался все распродать и, получив наличные деньги, сбежать с ней. Я это чувствовала.
– Вы знаете, кто эта женщина? – спросил Мейсон.
– В общем, нет. Я только знаю, что у него есть какая-то девица, по которой он сходит с ума. Он почти не бывал дома последний месяц. Каждый день выдумывал какой-нибудь предлог, чтобы уйти. Сваливал все на дела. Мол, нужно повидаться с покупателем. Конечно, это временное увлечение, потом он к кому-нибудь переметнется снова. Вчера, когда мы были в ночном клубе, он строил глазки девушке, которая делает фотографии, и смотрел на нее так, словно проглотить хотел...
– Миртл! – резко прервала ее мать. – Ты разговариваешь с чужим человеком!
Миссис Ингрем повернулась к ним спиной и зашагала было назад к машине, но остановилась и вернулась, чтобы ничего не пропустить из их беседы.
– Каковы бы ни были ваши чувства, – сказал Мейсон, – вы должны думать и о том, какое впечатление производите на других людей. С вами будут беседовать полицейские, будут задавать вам вопросы, может быть, у вас даже возьмут интервью для газеты, если разрешит полиция.
– Да, я понимаю, – сказала она. – Я буду в должной степени печальной, но не собираюсь переигрывать, не люблю лицемерить.
– Я буду у вас примерно через час, – сказал Мейсон, – привезу вам адреса и фамилии свидетелей, подтверждающих ваше алиби, а возможно, даже у кого-нибудь возьму письменные показания. Сделаю для вас и это. А вы тем временем вспомните, обращались ли вы ко мне за помощью вчера вечером.
– О, я помню, что нет.
– Подумайте как следует.
– Хорошо. А если кто-нибудь еще до вашего прихода начнет задавать мне вопросы, что мне отвечать?
– Все, что вы хотите, – сказал Мейсон. – Если вы не моя клиентка, я не могу вам советовать.
– Даже как друг?
– Да. Дружба у нас с вами тоже односторонняя.
– Я, наверное, должна удивиться, когда мне сообщат, что он...
– Не глупите, – резко сказал Мейсон. – Я вас встретил в Стоктоне, высадил из автобуса и, конечно, сразу же сказал, что ваш муж мертв.
– А если они спросят, почему вы это сделали?
– Скажите им, что у меня доброе сердце, а теперь уходите. Вон подъезжает автобус.
Мейсон отошел, а она нерешительно топталась на месте, не зная, следовать ли ей за ним, или присоединиться к матери.
В конце концов она вернулась к машине, обе женщины сели в нее и уехали.
Делла подошла поближе к Мейсону.
– Дать тебе вещественное доказательство номер один? – спросила она.
– Что?
В руке у Деллы белел кусочек материи.
– Это носовой платок миссис Фарго. Я вытащила его из ее сумочки. Точно такими же духами пахли деньги в том конверте.
– А, черт! – воскликнул Мейсон. Он быстро повернулся, но было уже поздно. Миссис Фарго уехала.
Мейсон повел Деллу к дорожке, по которой только что прибывшие пассажиры входили в здание автостанции.
Агент шел одним из первых. Его лицо было хмурым. Встретившись глазами с Мейсоном, он сделал ему знак отойти в сторону.
– Записали имена пассажиров? – спросил Мейсон.
Агент кивнул.
– Хорошо, – сказал Мейсон, – теперь надо будет взять письменные показания. Как вы полагаете, могли бы мы попросить у некоторых пассажиров, предложив им компенсацию за потерю времени...
– У меня лежит в кармане с полдюжины письменных показаний, – сказал сыщик. – Они нацарапаны кое-как, поскольку их писали на ходу. Но все написано как полагается, есть подписи. Вот возьмите.
– Это хорошо, – сказал Мейсон, засовывая показания в карман пальто.
– По-моему, не очень-то.
– Что вы имеете в виду?
– Автобус выехал в восемь сорок пять утра, – сказал сыщик. – Мы нашли людей, которые видели ее там после Фресно. Мы нашли женщину, которая говорила с ней в Бейкерсфилде. Но мы не нашли никого, кто сел в Лос-Анджелесе и кто...
– Это неважно, – сказал Мейсон. – Она говорила с мужчиной, который сошел во Фресно...
– Подождите-ка минутку, – вежливо, но твердо прервал его сыщик. Одна из пассажирок обратила на нее особое внимание и готова поклясться, что этой дамы не было в автобусе, когда он выезжал из Лос-Анджелеса. Что она примчалась на такси и еле-еле успела сесть в автобус в Бейкерсфилде.
– Эта женщина, наверно, ошибается.
– Она из тех, кто никогда не ошибается, во всяком случае, так они сами думают.
– Вот дьявол, – сказал Мейсон, – это может послужить поводом для осложнений. Вы взяли показания у этой женщины?
– Да. Они в той пачке, что я отдал вам.
– Где она живет?
– В Лос-Анджелесе. Ее адрес указан в рапорте.
– А ваша контора находится здесь?
– Да.
– Дайте мне вашу карточку. Я пока еще не знаю, как будут развиваться события, но хочу, чтобы вы держали язык за зубами, вы понимаете?
Сыщик кивнул.
– Вы выпишите счет на меня или на «Детективное агентство Дрейка»?
– На «Детективное агентство Дрейка».
– Вы доверяете вашим людям?
– Конечно. Но давайте все-таки внесем ясность, мистер Мейсон. Если полиция начнет мне задавать точные вопросы, мне придется дать на них точные ответы.
– Что ж, это справедливо, – сказал Мейсон, – как я понял, вы не назвали своего имени никому из пассажиров.
– Мне было поручено собирать информацию, а не давать ее.
– Прекрасно.
– Но, конечно, если полиция проявит интерес, она легко узнает, что кто-то ехал в автобусе и расспрашивал пассажиров.
– Понимаю.
Мейсон повел Деллу к стоянке такси.
– Похоже, что мы были слишком оптимистичны, Делла, – сказал он.
– Письменные показания сейчас у тебя?
– Да.
– Лучше отдай их мне, – сказала Делла, – тогда, если кто-нибудь спросит, где они, ты можешь сказать, что их у тебя нет.
Мейсон молча отдал ей листки.
Он сказал шоферу адрес миссис Ингрем, и машина двинулась.
Делла Стрит, сжав руку Мейсона, сказала:
– В конце концов, она же сама говорит, что вовсе не твоя клиентка.
Мейсон молча кивнул. Когда они остановились перед опрятным домиком с террасой, Делла тихо заметила:
– Наверное, она не хочет с тобой говорить при матери.
– Это не единственная причина, – ответил Мейсон.
Они поднялись на крыльцо, и Мейсон позвонил.
К двери подошла миссис Ингрем.
– А, это вы наконец, – сказала она. – Не много же от вас толку.
– Что вы имеете в виду?
– Я думала, что адвокат должен давать советы своим клиентам. Полиция приходит, а вас и близко нет. Бросили на произвол судьбы мою дочку.
– Здесь побывала полиция?
– Они уже ждали нас.
– Куда они ушли?
– Не знаю. Куда-то уехали.
– Ну что ж, прекрасно, – сказал Мейсон. – Я сейчас поговорю с вашей дочерью и...
– Да ведь я вам о том и толкую, – сердито сказала миссис Ингрем.
– Вы имеете в виду, что полиция увезла вашу дочь?
– Вот именно. Миртл оставила вам записку.
Она вручила Мейсону заклеенный конверт, на котором карандашом было написано:
«Перри Мейсону, адвокату».
Мейсон разорвал конверт, вытащил лист бумаги и прочел:
"Очень сожалею, мистер Мейсон, но мне в голову не приходило, что все может так обернуться. Надеюсь, вы меня поймете.
Миртл Фарго".
Мейсон сунул в карман листок и конверт.
– Это писала ваша дочь, миссис Ингрем?
– Да, конечно. Но скажите же мне наконец, что происходит? Я требую...
Закончить ей не удалось – зазвонил телефон.
– Подождите-ка минутку, – сказала миссис Ингрем и вышла. Она вернулась очень скоро со словами: – Это междугородная, вызывают вас. Говорят, что это очень важно.
Она проводила Мейсона к телефону и остановилась рядом, чтобы слышать, о чем он будет говорить.
В трубке раздался возбужденный голос Дрейка:
– Слава Богу, что я поймал тебя, Перри. С этим делом Фарго такая каша заварилась – не расхлебать.
– А что случилось?
– Полиция обнаружила автомобиль Миртл Фарго.
– Где?
– На автостоянке у станции Юнион-Терминал. Служащий на стоянке запомнил водителя или думает, что запомнил.
– Он детально описал его?
– К счастью, да, – ответил Дрейк. – А может, и к несчастью. Тебе виднее. Ему показали фотографию миссис Фарго, вдовы покойного, и он сказал, что именно эта женщина и вышла из машины. Он случайно заметил, что она пытается остановить такси. Шофер сказал ей, что ему запрещено брать пассажиров прямо перед станцией, и свидетель показал ей стоянку такси. Потом полиция напала на след этой женщины, когда ее сообщник нанял частный самолет и они вылетели в Бейкерсфилд. В бейкерсфилдском аэропорту женщина взяла такси и сказала шоферу, что ей необходимо успеть к автобусу, который отходит в час десять. Шофер доставил ее на автовокзал за две минуты до отправления автобуса.
– Я вижу, – сказал Мейсон, – что полиция крепко взялась за дело.
– Вот-вот. Я решил предупредить тебя, чтобы ты не попал впросак.
– Уже попал.
– И сильно?
– Хуже не придумаешь, – сказал Мейсон и, повесив трубку, увидел перед собой злобно сверкающие глазки миссис Ингрем.
– Так вот, мистер Мейсон, – сказала она, – я все-таки мать. Скажите начистоту: в конце концов, вы будете помогать моей дочери?
– Попадись она сейчас мне в руки, – мрачно сказал Мейсон, – я бы ей шею свернул.
15
Перри Мейсон, откинувшись на спинку кресла, читал отчеты, которые Делла Стрит аккуратно вырезала из различных газет.
Казалось, все авторы единодушно утверждали, что некий адвокат хотел организовать алиби для миссис Фарго и потерпел неудачу. Полиция, имевшая на руках все козыри и разработавшая весьма достоверную версию об обстоятельствах убийства Артмана Д.Фарго, агента по продаже недвижимости, зарезанного в своем доме на Ливингтон-драйв, двадцать два восемьдесят один, не проявляет озабоченности.
"Зато очень озабочен, – писала одна газета, – некий знаменитый адвокат. Но выяснить, что же произошло с точки зрения этого адвоката, трудно, поскольку на все вопросы он отвечает одной фразой: – «Комментариев не будет».
Кажется, однако, этот адвокат твердо убежден в том, что миссис Фарго выехала автобусом «грейхаунд», рейс триста двадцать, отправившимся из Лос-Анджелеса в восемь часов сорок пять минут утра и прибывшим в Сакраменто по расписанию в десять часов пятьдесят минут вечером того же дня. Адвокат этот настолько убежден, что дело происходило именно так или что его можно представить так, что, встретив эту даму в Стоктоне, высадил ее из автобуса и отвез в Сакраменто в нанятой им машине, а в автобус посадил сыщиков, которым было велено собрать так называемые доказательства.
Сыщики выполнили свой долг и доказательства собрали. Но эти доказательства свидетельствуют о том, что миссис Фарго не было в автобусе в Лос-Анджелесе, она села в него лишь в Бейкерсфилде в десять минут второго пополудни. Полиция конфисковала список фамилий и адресов, собранных частными детективами.
Покойник оставил после себя вдову, Миртл Фарго, и сына, Стивена Л.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19