Он оказался в скверной ситуации и не знал, как из нее выпутаться.В комнате, смежной с библиотекой, Марджори подслушивала разговор по параллельному телефону. Когда Майкл повесил трубку, она моментально сделала то же самое.Что же все-таки происходит? Голос собеседника Майкла звучал очень взволнованно. И кто такой этот Зейн?Она была заинтригована, она чувствовала, что стала частью чего-то важного и интересного. Если только Майкл захочет поделиться с ней.Прежде всего, она поняла, что Джорданна как-то связана со всем этим, и что Майкл собирается защищать ее. По крайней мере это означает, что он будет значительно дольше находиться здесь.Марджори выросла вместе с Джорданной и Черил, но всегда чувствовала себя для них чужой. Она знала, что внешне была малопривлекательной по сравнению с ними – она была почти их тенью, хотя они и посвящали ее в свои дела и приглашали участвовать во всех своих затеях вместе с Грэнтом и Шепом. Но она всегда была пятой спицей в колеснице.Если бы ей только удалось пробудить интерес к своей персоне в таком привлекательном мужчине, как Майкл, она бы им всем доказала, что она вовсе не такое ничтожество, каким ее всегда считали.Конечно, он всего лишь детектив, и отец будет категорически возражать против их отношений, но что из того? Она уже совершеннолетняя и вольна делать все, что ей заблагорассудится.Она вошла в комнату, преградив дорогу Майклу, уже направлявшемуся к выходу.– Мне пора, – сказал он. – Я и так уже опаздываю на студию.– На какую студию?– На телевизионную. Я сегодня выступаю.– По какому поводу?– Моя четырехлетняя дочь пропала. Я должен сделать заявление.У него есть дочь!Означает ли это, что у него и жена имеется? Она впилась взглядом в его безымянный палец. Кольца на нем не было.– Я… Я не знала, Майкл. Мне очень жаль. Ваша жена тоже будет выступать?– Моя жена умерла.– О…Возникла небольшая заминка.– Может, мне стоит пойти вместе с вами?– Да нет, не стоит, пожалуй.Он бросил взгляд на часы. Он выбивался из графика, а Роза убедительно просила его приехать вовремя.– Когда Джорданна вернется домой? – Он уже направлялся к входной двери.– Скорее всего, она задержится на работе.– Ну… тогда… возможно, мне придется провести здесь ночь. Я вернусь, как только закончу на студии.– Это было бы чудесно, Майкл, – защебетала она, легонько касаясь его руки. – Скажите, что вы предпочитаете из еды?Он обернулся.– А?– Я приготовлю для вас что-нибудь.– Не беспокойтесь, Марджори. Меня вполне устроит пицца.– Я пошлю заказ в «Спаго».– Куда?– Не волнуйтесь, вам понравится.Майкл прибыл на студию вовремя. Ассистент режиссера налетела на него в дверях и тут же потащила его гримироваться.– Зачем это нужно? – отбрыкивался он, сидя неподвижно у зеркала, пока гримерша обрабатывала его физиономию.– Всего лишь немного пудры, чтобы лицо не блестело, – успокоила она его. – Я скоро закончу.Он чувствовал себя здесь не в своей тарелке. Прошлый раз Роза брала у него интервью дома, где ему было не в пример спокойнее.– У нас сегодня насыщенная программа, – сообщила ассистент режиссера. – Кеннеди Чейз опять выступает. Вы ее знаете?Где-то он уже слышал это имя.– Нет. А кто это?– Журналистка. Она собирает материл о «лос-анджелесском душителе». Мы пытаемся заставить начальника полиции наконец-то принять решительные меры по поимке преступника.– В самом деле?– За последние пару месяцев в Лос-Анджелесе совершено несколько убийств. Кеннеди появится с минуты на минуту. Сходите в комнату отдыха и посмотрите ее выступление.Девушка проводила его в комнату отдыха, и он, прихватив кофе в пластиковом стаканчике, уселся перед телевизором. Сначала камера показала Розу, сообщавшую подробности небольшой авиационной катастрофы. Закончив, она повернулась к другому ведущему, прилизанному негру, они обменялись несколькими словами, и он в свою очередь доложил о вооруженном ограблении в округе Оранж. Затем камеру снова направили на Розу. На ее лице появилась ослепительная профессиональная улыбка, и она произнесла вступительную речь.– На прошлой неделе журналистка Кеннеди Чейз рассказала нам о серии убийств женщин в Лос-Анджелесе, которые были совершены в течение последних месяцев. Я вынуждена с прискорбием констатировать, что полиция в связи с этим не предпринимает никаких решительных шагов. Совсем недавно еще одна женщина нашла смерть от руки душителя-садиста. Мы все в опасности. Кеннеди, вам слово.Оператор перевел камеру с Розы на Кеннеди. Майкл следил за происходящим на экране с возрастающим интересом.Кеннеди посмотрела прямо в объектив и заговорила.– Добрый вечер, – произнесла она. – Если, конечно, он действительно добрый.Короткая, но многозначительная пауза.– Сколько еще женщин должны расстаться с жизнями, прежде чем шеф полиции соблаговолит что-либо предпринять? Сколько еще женских трупов необходимо, чтобы власти поняли, какой опасности подвергаемся все мы.Майкл поймал себя на том, что не может оторвать от нее взгляд. Она была необычайно привлекательна. Она была просто неотразима.Это та самая женщина, с которой его хотела познакомить Роза, а он отказался. Теперь он уже раскаивается в этом.Кеннеди продолжала говорить веско и убедительно. Казалось, она в курсе мельчайших подробностей, касающихся этих убийств. Может, пройдет не так много времени, и она выяснит, что все жертвы когда-то работали вместе – на съемках одной картины. И что убийца работал бок о бок с ними.Выступление Кеннеди еще не закончилось, когда в комнату отдыха влетела звукооператор, чтобы прицепить к нему микрофон. Он стоял по стойке смирно, пока она прикрепляла блок питания к его поясу.– Как вы, не нервничаете? – поинтересовалась она.– Нет, это ведь уже второй раз.– Я видела ваше первое выступление. Очень впечатляюще.– Благодарю, – сказал он, делая глубокий вдох, чтобы выглядеть спокойным перед выходом в эфир.Сейчас, как всегда при мысли о Белле, он почувствовал себя подавленным и совершенно беспомощным. Он прекрасно отдавал себе отчет, что ее в любую минуту могут убить или вовлечь в детскую проституцию. И то и другое заставляло его холодеть.Выходя из комнаты отдыха, он столкнулся с Кеннеди, возвращавшейся из студии.– Прекрасное выступление, – сказал он, останавливаясь, чтобы заговорить с ней.– Благодарю, – отозвалась она, едва удостоив его взглядом.– Меня зовут Майкл Скорсини.– Очень приятно, Майкл, – рассеянно бросила она в ответ, отворачиваясь, чтобы поговорить с кем-то из съемочной группы.Он привык к тому, что женщины проявляли гораздо больше интереса к его персоне, а эта, казалось, совсем его не замечала. Она была слишком озабочена собственными проблемами.– Насколько я знаю, Роза говорила вам обо мне, – добавил он, стараясь хоть чем-то привлечь ее внимание. – Она даже пыталась организовать нашу встречу.Кеннеди обернулась к нему. Видно было, что реплика Майкла ее развеселила.– Ох уж мне эта Роза! Она постоянно пытается познакомить меня с кем-нибудь, а я каждый раз отказываюсь. Так это вы, очередной претендент?Он смущенно потер подбородок.– Да, именно так.– Хм… Роза просто зациклилась на этом. Не принимайте ее всерьез.– Я и не принимаю. Но поскольку мы с вами все-таки встретились, я бы хотел побеседовать с вами по поводу этих убийств.Вот теперь в ее глазах вспыхнул неподдельный интерес.– Вы располагаете какой-нибудь информацией на этот счет?Серьезные зеленые глаза смотрели на него в упор.– Я раньше работал детективом в Нью-Йорке и последние несколько лет занимался раскрытием серийных убийств. Может, мы выпьем с вами чего-нибудь и поговорим?– Вообще-то я собираюсь домой.– Что ж, тогда в другой раз?– Если вы действительно можете быть полезным, конечно. Мой телефон есть у Розы.– Эй, Майкл! Вам пора на выход, – позвала ассистент режиссера, опекавшая Майкла. – Вас уже ждут.– Я возьму ваш телефон у Розы, – сказал он на ходу. – И позвоню вам в ближайшее время.Она кивнула, провожая его взглядом. Да, Роза не погрешила против истины: Майкл Скорсини был очень привлекательным мужчиной. Но она не охотилась за смазливыми парнями. Она вообще ни за кем не охотилась.Непонятно почему, но она вдруг оказалась в комнате отдыха перед экраном телевизора, ожидая начала его интервью.Он вызывал всеобщее сочувствие и симпатию. Услышав его историю, она сама почувствовала прилив острой жалости к этому человеку. Это просто кошмар – не знать, где твой ребенок и что с ним.Когда он вернулся в комнату отдыха, она все еще была там.– Я передумала, – сказала она небрежно. – Я, пожалуй, выпью с вами.Он горько усмехнулся:– Пожалели, выходит. Так? Она смотрела ему прямо в глаза.– А хоть бы и так!– Кто тут Майкл Скорсини? – позвал один из служащих.– Это я.– Вам звонят. Возьмите трубку.Майкл поспешил к телефону, стоявшему на столике в углу.– Да?Приглушенный женский голос:– Майкл Скорсини?– Совершенно верно.– Я видела вас по телевизору.– И что?– Я могу вам помочь в розыске вашего ребенка, но это будет дорого стоить.– Кто вы? – прорычал он.– Не имеет значения, кто я. Слушайте внимательно.Я знаю, где находится ваша дочь, и если вы хотите ее снова увидеть, готовьтесь выложить десять тысяч. Я еще позвоню.– Нет, подождите! Мы договоримся насчет денег, но я должен быть уверен в том, что она жива.– Вам нужны доказательства – извольте.Он услышал потрескивание на другом конце провода, а затем детский голосок:– Папа, папочка!Господин, совсем как в последний раз! Он был почти уверен, что это Белла. ГЛАВА 32 Они сидели в баре наискосок от телестудии. Кеннеди потягивала водку с мартини, перед Майклом стояло его обычное безалкогольное пиво, хотя сейчас он с удовольствием хлебнул бы чего-нибудь покрепче.– Я сегодня не самый приятный собеседник, – заметил он, потирая подбородок и ловя себя на мысли, что его неодолимо влечет к этой женщине. Это было очень странно: ее красота была холодной и совсем не сексапильной.– Это не удивительно, – ответила Кеннеди, удивляясь, почему этот мужчина, которого она едва знает, кажется ей таким близким. Что это, просто жалость? Или зов плоти? – Будь я на вашем месте, я бы чувствовала себя не лучше.– Хуже всего эта проклятая неизвестность. Я думаю о Белле каждую секунду. Это как постоянная боль, мучающая тебя. Я думаю о том, где она сейчас, что делает, или, еще ужаснее, что ее, возможно, уже нет в живых. Но как бы там ни было, мне лучше знать обо всем.– Вы постоянно находитесь в страшном напряжении.– Да. И никаких зацепок. Ничего о том, кто убил мою бывшую жену и ее приятеля. Я каждый Божий день трезвоню детективам, занимающимся этим делом: они все понимают, но ничем не могут помочь. А потом – звонок, наподобие сегодняшнего, и я воображаю, что слышу ее голос.Повинуясь внутреннему порыву, она накрыла его руку своей ладонью.– Вы должны быть уверены в том, что это действительно она. Может, кто-нибудь просто хочет выкачать из вас денег, нажиться на вашем горе.– Еще бы, такой случай подвернулся! Где, скажите на милость, мне раздобыть десять тысяч баксов?– Не знаю, что и сказать, Майкл.– Угу. – Он помолчал немного. – Мы с вами уже достаточно поговорили. Вы заменили мне в качестве слушателя Квинси, моего партнера, который сейчас в отъезде.Она убрала руку и улыбнулась.– Возможно, мое подлинное призвание – быть исповедником. – Она подняла свой бокал и медленно отпила из него. – А где сейчас ваши родные, Майкл?– В Нью-Йорке. Мой брат – сволочь редкостная. А мать занята только собственными проблемами.– А ваш отец?– Он бросил нас, когда я был еще совсем мальчишкой. Меня вырастил отчим. Эдди Ковлински – настоящий король мерзавцев.– Вы часто с ними видитесь? Он сухо рассмеялся:– Только в случае крайней необходимости.– Картина далеко не идиллическая.– А у вас это здорово получается.– Что?– Задавать вопросы. Вы уже вытянули из меня кучу сведений.– Работа такая.– Вы не будете возражать, если я закурю?– Только не дымите мне в лицо.Он закурил и украдкой посмотрел на нее.– Я заметил у вас на пальце обручальное кольцо. Вы замужем?– Я вдова, – спокойно ответила она.– Простите.– Он был чудесным парнем.– Я в этом не сомневаюсь, раз вы вышли за него замуж, – ответил он, пристально глядя на нее. – И вот мы сидим в этом баре, и, что самое смешное – я даже не пью.– Совсем?– Я был алкоголиком. Долго лечился. И вот уже несколько лет капли в рот не беру.– А я – так, под настроение, – сказала она. – Если рядом оказывается стакан вина, я его выпью, если же нет, не буду сильно страдать.– Счастливица. А меня один глоток спиртного способен выбить из колеи.– Хорошо, что вы сумели перебороть себя, Майкл.– А я рад, что мы сейчас сидим здесь с вами. Она улыбнулась.– То-то Роза удивится! Он улыбнулся в ответ.– Вряд ли это можно назвать свиданием, но, я думаю, ей будет приятно, что ее старания не пропали даром.– Знаете что? Давайте ей ничего не скажем!– Договорились. Он стряхнул пепел с сигареты.– Так как вы начали распутывать это дело с убийствами?– Я все не могла выбрать тему для журнала, с которым сотрудничаю. Мой отец был тяжело болен, а одну из этих женщин убили как раз рядом с его больницей. Перед смертью отец сказал мне: «Ты должна писать не о богатых и знаменитых, а об обычных людях». И вы знаете, я поняла, что он абсолютно прав. Вот так я начала расследовать первое убийство и искать всех, кто мог быть хоть как-то причастен к нему. Полицию это дело не интересовало, поэтому Роза посоветовала мне выступить но телевидению, чтобы вызвать общественный резонанс.–. Она знала, что делала.– Вы упомянули, что занимались серийными убийствами в Нью-Йорке. А с этим делом тоже связаны?Что он мог ответить? Что знает, чья рука совершала эти убийства? И что пока ничего не может предпринять и связи с этим? Хорошенькое мнение у нее сложится о нем!– Если честно, мне не хотелось бы сейчас говорить об этом, – пробормотал он, отводя взгляд.– Может, вы и правы.Он попросил принести счет.– Знаете, поздновато уже. Мне пора идти. Я сейчас занимаюсь одним делом. Некая состоятельная особа утверждает, что кто-то угрожает ей.– Думаете, здесь есть какая-то связь?– Сомневаюсь. Но если что-нибудь прояснится, и дам вам знать.– Обязательно, Майкл.– Может, мы встретимся снова? Она криво усмехнулась.– Поплакаться друг другу в жилетку?– Я бы хотел пригласить вас поужинать завтра вечером.– Завтра я занята.– Ну хоть позвонить вам можно? Она пристально посмотрела на него.– Не возражаю.Проснувшись во вторник утром, Бобби почувствовал злость на самого себя за то, что назначил Барбаре Барр свидание за обедом.Когда накануне вечером он вернулся со съемок, то обнаружил ее в своей постели вдребезги пьяную. На стеклянном блюде горкой лежала икра, а на тумбочке возле кровати – пригоршня кокаина.Он пришел в ярость.– Как ты попала в мой дом? – завопил он.– Я взломала замок.Она спрыгнула с кровати, совершенно обнаженная, и, подскочив к нему, обвила руками его шею.– Ты, должно быть, голоден. А я принесла икру. Это маленький подарок. А вот тут кокаин.– Я не балуюсь наркотиками, Барбара. – Он пытался освободиться из ее цепких объятий.– Нет? Почему?– Заруби это себе на носу. А теперь одевайся, забирай свой кокаин и проваливай из моего дома.– Ах, простите! – Саркастическая ухмылка искривила ее рот. – Я и не подозревала, что имею дело с самим мистером Непорочностью.– Я тебя сюда не приглашал, Барбара. В ее глазах появился опасный блеск.– Я могу бросить тебя, Бобби, а могу и дальше доставлять тебе удовольствие в постели. Выбирай.Тон, каким это было произнесено, не понравился ему. Да что она такое себе позволяет?– Может, завтра пообедаем вместе и обо всем поговорим? – предложил он, стараясь казаться невозмутимым. – А сейчас я ложусь спать.Кое-как ему удалось выпроводить ее из своего дома и посадить в машину.Он не смел прямо высказать ей все, что он о ней думает, ведь она снималась в главной роли в его фильме, и он оказался загнанным в ловушку. Бобби чувствовал себя полным идиотом. Ему следовало заранее подумать о том, сколько хлопот может ему доставить Барбара Барр.Во время обеда она хвасталась своими подвигами.– Я сама создала себе эту репутацию, – бормотала она, нервно хихикая. – Королева дебошей! Сама не знаю, как это получилось. Если кто-нибудь посмеет меня хоть пальцем тронуть, как та бродяжка прошлой ночью возле клуба, я набью ему морду. Что, не веришь?– Нет, Барбара. Это ведь подсудное дело.– Уверяю тебя, никто не посмеет подать на меня в суд, – заявила она упрямо. – У меня есть два брата, которые живо им всем покажут, где раки зимуют.Черт!– Может, мы и поужинаем вместе? – спросила она, поигрывая серебряным медальоном на длинном черном шнуре.– Нет.Она нахмурилась.– Что значит «нет»?– Мне не по душе эта идея.– Почему «нет»? – капризно повторила она.– А иди ты, Барбара!– «Иди ты»?! – Она почти срывалась на крик. – Это ты мне? Да как ты смеешь, Бобби? Я не из тех девиц, с которыми можно переспать, а потом просто послать подальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54