– Что ты сказала?– Ничего, – ответила она, опускаясь на колени. Она точно знала, что ему нужно, и не возражала против этого. ГЛАВА 15 Более недели Майкл пролежал на больничной койке в бессознательном состоянии. Когда он наконец открыл глаза, то не имел ни малейшего представления о том, где находится.Стараясь собраться с мыслями, Майкл обнаружил, что лежит под капельницей, голова от боли разламывается на части и невыносимо хочется пить. И тут он все понял. Его подстрелили. Чертов выстрел!С трудом ему удалось вспомнить все. Облава на торговцев наркотиками. Двое парней. Один уходит в сторону. Майкл понимает, что что-то тут не так, поворачивается, чувствуя опасность, и… получает пулю.Он застонал. Голова, казалось, сейчас взорвется от боли. Ради стакана воды он был способен на убийство.– Есть здесь кто-нибудь? – хрипло произнес Майкл.Рядом с его постелью появилась медсестра, миниатюрная женщина с сияющими глазами и коротко остриженными каштановыми волосами.– О мистер Скорсини, – приветствовала она, – вижу, вы снова с нами.– Меня ранили, – пробормотал он.– Нет, – мягко возразила она, ободряюще потрепав его по руке.– Да, да, меня подстрелили, – настаивал он.– Нет, мистер Скорсини. – Ее прохладная ладонь легла на его лоб.– Я хочу воды, – сумел произнести он.– Только если вы пообещаете, что будете пить медленно.Она поднесла бумажный стаканчик к его губам. Мейсон пил медленно, наслаждаясь каждой каплей.– Теперь я должна уйти, чтобы позвонить мистеру Роббинсу, – сказала она, убирая стаканчик. – Доктора я уже предупредила. Он идет сюда.– Разве Квинси здесь, в Нью-Йорке?– Вы в Лос-Анджелесе, мистер Скорсини.«Да, конечно. Что она может знать?»Голова гудела, как стартовая площадка для ракет.Осторожно протянув руку, Майкл дотронулся до того плеча, куда, как он знал, попала пуля.Повязки не было. Черт возьми, они здесь совершенно не занимаются им. Надо убираться из такой больницы.Через несколько минут вернулась медсестра.– Мистер Роббинс едет сюда, – сообщила она. – Он был счастлив узнать, что вы пришли в себя.– Где мои повязки?– Какие повязки?– Я же сказал вам – я ранен.– Нет, мистер Скорсини, вы попали в автокатастрофу.Он попытался сесть, но не смог этого сделать. Валясь обратно на постель, он с трудом произнес:– Я знаю, кто это сделал. Я долго работал над этим делом. Где капитан? Мне нужно поговорить с ним.– Расслабьтесь, пожалуйста, мистер Скорсини. Зажмурив глаза, он старался вспомнить что-нибудь еще. Да, они с партнером работали, прикрываясь «легендой», когда это случилось. Они встретились у склада на сорок второй улице, и все должно было пройти как следует. Но нет, там оказался этот пуэрториканец, который, заподозрив неладное, скрылся. Почуяв опасность, Майкл крикнул партнеру, чтобы тот прикрыл его, пока он будет преследовать этого подонка.Затем прогремел выстрел. Пуля вошла в его тело. Невероятная боль.Он помнил, как упал на землю. Помнил, как его везли в госпиталь, как над ним склонялись встревоженные лица врачей.Затем он вспомнил, как проснулся и кто-то сказал ему, что пулю удалили.Так почему же он все еще в госпитале?– Мистер Скорсини. Очень рад, что вы пришли в себя.Он посмотрел на врача, лысого коротышку с глазами-бусинками.– Где я? – спросил Майкл.– В больнице.– В Нью-Йорке, да?– Нет. В Лос-Анджелесе.– Меня ранили?– Нет.– Вы хотите сказать, что в меня не стреляли?– Нет, мистер Скорсини. Вы что-то путаете. Впрочем, это обычное состояние после контузии. Вы более недели находились в полубессознательном состоянии.– Это правда?– Да. Но, похоже, кризис миновал.– Уберите все свои трубки, док. У меня аллергия на больницы.– Всему свое время, – ответил врач, наклоняясь к Майклу и светя ему в глаза миниатюрным фонариком. – Вам повезло, – сказал он. – Кости не повреждены. Множество царапин и тяжелая травма головы, вот и все.Белла. Он вдруг вспомнил ее голос. И все сразу встало на свои места. Рита. Фотографии. Клуб «Эротика». Дэли Форрест.Он не ранен. Это осталось в прошлом. Он был за домом в Хэнкок-парке, слышал голос Беллы, а затем… чернота.Майкл снова попытался сесть.– Мне нужно идти, – требовательно произнес он. Врач был Мистером Авторитетом.– Вы слишком слабы. Мы должны оставить вас под наблюдением как минимум еще на сорок восемь часов.– Мне наплевать на это, док. Мне нужно идти.– Не сегодня, – твердо возразил врач.После ухода врача вернулась медсестра и убрала капельницу.– Надо будет вас покормить, – весело сказала она. – Я принесла вам немного питательного бульона. Сегодня – только жидкая пища. Завтра вам уже можно будет подкрепиться яичницей.К чертовой матери яичницу! К тому времени как приехал Квинси, Майкл был готов действовать, его силы прибывали с каждой секундой.– Что случилось? Как я попал сюда? – нетерпеливо спросил он.– Ты спрашиваешь меня? – Квинси развел руками. – А я-то надеялся, что ты мне все объяснишь. Твоя машина перевернулась на Малхолланд, и тебя выбросило из нее. Тебя нашли внизу под холмом. Чертовски повезло, что ты остался жив.– Я и близко от Малхолланда не был. Я следил за Дэли Форрестом до дома на Хэнкок-парке. Он вошел внутрь, а я обошел дом сзади и услышал голос Беллы. Должно быть, когда я собрался зайти туда, меня ударили сзади по голове.Квинси скептически посмотрел на друга.– Ты уверен в этом?– Конечно же, уверен.– Тогда как ты объяснишь автокатастрофу?– Они хотели убрать меня. Это было подстроено. Квинси поскреб подбородок.– Кто – они? И зачем им это нужно? Майкл уже вставал с постели.– Именно это мы и узнаем, как только ты вытащишь меня отсюда.– Тебя не отпустят. Я уже спрашивал.– Принеси мне мою одежду. И пистолет.– Тебе нужно сделать заявление в полицию.– Что я должен им сказать? Что я ехал вверх по Малхолланду и по ошибке свалился с дороги?– Да, именно так. Если ты расскажешь ту – другую – историю, тебе никто не поверит.– Найди мою одежду, Кви. Я тебе сказал, что надо идти.Квинси знал Майкла давно, поэтому спорить не стал.Пройти мимо портье в доме Дэли Форреста не составляло труда. Теперь они были старыми друзьями. Квинси тащился за Майклом, ноя всю дорогу:– Черт знает что! Мы должны были бы подождать до утра, придти сюда вместе с полицейскими. Господи, Майк, да тебе и с постели-то вставать было нельзя. Почему бы нам не уйти отсюда? Моя жизнь была…– Почему бы тебе не заткнуться? – перебил его Майкл. – Я хочу выяснить, что здесь происходит. Я очнулся в больнице после фальшивой катастрофы, мой пистолет украли, а этот ублюдок Дэли хочет меня убить. Ну, ему-то хуже – я выжил. Сегодня ночью мы узнаем правду. – Он вскрыл дверной замок.– Великолепно, – простонал Квинси. – Теперь мы взламываем дверь и проникаем в чужое жилище. Просто великолепно.Они проскользнули через огромный тихий холл с мраморными полами и зеркальными стенами. Майкл постоял минуту, прислушался, затем осторожно двинулся по коридору. Квинси неохотно последовал за ним.Майкл, как кошка, обладал способностью видеть в темноте, поэтому ему было нетрудно найти спальню. Там было темно, только слабо светился экран телевизора. Шел какой-то фильм, звук был почти выключен.В постели лежали двое. Мужчина и женщина. Похоже было, что они спят.Майкл долго стоял молча в дверях, глядя на лежащих. Затем включил свет.Мужчина был Дэли Форрест.Женщина – Рита.Оба были убиты выстрелами в голову. ГЛАВА 16 Мейсон Рич прилетел из Нью-Йорка, чтобы вместе с Кеннеди присутствовать на похоронах ее отца. Народу было немного: большинство знакомых ее родителей давно скончались.Сестра Линфорд рыдала, когда гроб опустили в могилу.– Мой отец очень любил вас, – попыталась успокоить ее Кеннеди, – он часто говорил мне это.– Я тоже любила его, – ответила сестра, по щекам которой катились слезы.– Я знаю, – грустно сказала Кеннеди. – Нам всем будет его не хватать.Мейсон настоял, чтобы после похорон она отправилась с ним в гостиницу на ленч.– Я не могу есть, – безвольно сказала Кеннеди, когда официант повел их к столику.– Можешь и будешь, – твердо заявил он. – Но сначала тебе нужно выпить чего-нибудь покрепче.Она вяло ковыряла вилкой салат, пока он болтал о Нью-Йорке и об общих знакомых – ничего не значащие фразы.– Ты должна понять, – наконец сказал он, – что если твой отец страдал, то там ему лучше.Кеннеди хлебнула водки и внимательно посмотрела на него. У Мейсона были резкие черты лица. Его мягкие темные волосы были так приглажены, что многие думали, будто это парик. Одевался он так, словно собирался позировать для журнала мод. Она не могла бы назвать его привлекательным, но ей было известно, что он не прочь переспать с ней, несмотря на то, что давно и удачно женат.– Это банально, Мейсон, – спокойно сказала она.– А что можно сказать в такой момент?– Не знаю. – Она помолчала некоторое время, прежде чем продолжить. – Но только когда твои родители в могиле, всерьез задумываешься о том, что ты тоже смертен. Это пугает. Я чувствую себя очень одинокой.Мейсон заказал еще выпить.– Твой отец был стар и прожил интересную жизнь. У многих народов, когда умирает человек, чья жизнь была долгой и достойной, похороны превращаются в праздник.– Я знаю. Дело лишь в том, что я чувствую себя так, словно следующая очередь – моя. Это тяжело.– Тебе тридцать пять лет: ничего с тобой не случится, – сухо рассмеялся Мейсон.– Думаю, что нет. – Она посмотрела в окно, затем вновь взглянула на него. – Спасибо, что приехал.Он накрыл ее руку своей.– Именно для этого и существуют друзья. Слабо улыбнувшись, Кеннеди спросила:– Кажется, это название песни?– По крайней мере я заставил тебя улыбнуться, – ответил Мейсон. Официант принес ее второй «мартини». – У меня есть предложение. Выкрой несколько недель отдыха, слетай на Гавайи, полежи на солнышке и забудь обо всем.– Ты знаешь, что это не в моем духе.– Ты должна выплакаться, Кеннеди. Это помогает. Покачав головой, она возразила:– Нет. Все, что мне нужно, – это продолжать работать. Я как раз хотела поговорить с тобой о моей первой статье.– Ты, кажется, говорила, что собираешься писать о женщинах в Голливуде?– Я передумала. Я хотела бы написать об обычной женщине, которую убили рядом с ее собственным домом.– Это кто-нибудь, о ком я слышал?– Нет. Я даже не уверена, что напишу об этом. Нужно все расследовать. Женщины подвергаются нападениям, и почему мы должны акцентировать свое внимание лишь на знаменитостях?– Если в статье нет известных имен, кто захочет ее читать?– Тебя это удивит, но таких много. Барабаня пальцами по столу, Мейсон сказал:– Раз уж мы говорим о работе, почему бы нам не обсудить твою статью о Бобби Раше.– Что тут обсуждать?– Она слишком легковесна. Ты сделала его чересчур хорошим.– А он действительно мил.– Может быть. Но мне нужен материал посочнее. Я думал, ты хочешь поднять вопрос о его взаимоотношениях с отцом.– Мне казалось, ты обещал, что мы не будем затрагивать этого.Мейсон не обратил внимания на ее слова.– Переделай статью. Напиши о непотизме в Голливуде, о том, насколько суетна слава, упомяни о том, с кем он трахается.Кеннеди постаралась не давать воли своему гневу.– Поищи себе другую «шестерку».– Я не критикую твою работу, – быстро поправился Мейсон. – Статья хорошо написана, и мне понравилось, что ты смогла поговорить с ним не как журналист.– Что ты хочешь этим сказать? – с вызовом произнесла она. – Ты не будешь это печатать?– Сделай статью поострее, К. Ч.– Я написала о таком Бобби Раше, каким я его увидела.– О'кей, о'кей. Но не вздумай так же деликатничать и со следующими знаменитостями. Я полагаю, мы устроим тебе встречу с Чарли Долларом.Она заинтересовалась.– Да?– Он сам будет продюсером своего следующего фильма, поэтому жаждет рекламы. Обычно он не жалует вниманием прессу, но статья в «Стайл Ворз» и фото на обложке – это ему понравится. – Щелкнув пальцами, Мейсон потребовал счет. – Мне нужно спешить на самолет. Ты уверена, что с тобой все будет в порядке?– Уверена, Мейсон. И еще раз хочу поблагодарить тебя за то, что ты прилетел. Это очень много значит для меня.– Всегда можешь рассчитывать на меня, К. Ч. Ты знаешь, как я к тебе отношусь. – Он поцеловал ее в щеку.Роза, которая сразу после похорон была вынуждена вернуться на телестудию, появилась вечером в квартире Кеннеди.– Я остаюсь на ночь, – объявила она, швыряя в коридоре большую сумку.– Нет, – твердо сказала Кеннеди.– Да, – столь же твердо возразила Pозa. – Поболтаем, поужинаем. В общем, устроим девичник.– Какой уж с тобой девичник! Если рядом нет ни одного мужика, ты просто засыпаешь.Роза обиженно посмотрела на нее.– У тебя кризис, и я пришла тебе помочь. Именно для этого и существуют друзья.– Господи! – закатила глаза Кеннеди. – Что вы все заладили эту дурацкую песню?Но, как бы там ни было, она обрадовалась приходу Розы. Одиночество ее пугало. Они устроились в маленькой кухне, заказали ужин из китайского ресторанчика и просидели всю ночь, разговаривая обо всем, хотя Роза и старалась все время говорить о Ферди.– Я что, сумасшедшая, да? – спросила Роза, обгрызая ребрышко. – Он моложе меня, цветной, а я чувствую, что у нас с ним прекрасное будущее.– Ты так говоришь о каждом, с кем переспишь.– Это потому, что я в это верю.– Продолжай верить, и тогда я уж точно сочту тебя сумасшедшей.Роза пожала плечами, облизывая пальцы.– Я вообще-то не знаю, зачем мне мужик. Иногда думаю, что лишь для секса, потому что мне совершенно определенно не хочется выходить замуж и иметь детей.– Ты в этом уверена?– Я дважды выходила замуж, и оба брака не сложились. Из меня никудышняя мать: для меня слишком важна карьера. В конце концов, где написано, что ты обязан хотеть детей?– Ты права, – согласилась Кеннеди, хотя, если бы Фил не умер, ей бы хотелось иметь детей, много детей, и в то же время продолжать работать. С ним это было возможно.– Дело в том, – сообщила Роза, – что Ферди хочет детей. Для него это вопрос мужской гордости.Кеннеди встала и принялась мыть посуду.– А ты собираешься за него замуж?– Нет.– Так в чем же проблема? Роза подскочила на месте.– Вот за что я тебя люблю, Кеннеди! Ты всегда поднимаешь мне настроение.Утром Роза очень торопилась. Она заняла ванную, доводя до совершенства макияж, затем, перед тем как уйти, шесть раз позвонила по телефону.– Позвоню тебе попозже, – сказала она, торопясь к машине. – Я буду в шестичасовых новостях. Кстати, посмотри на нового диктора, который читает прогноз погоды, – я слышала, что он свободен.Что за сваха! Последнее, что сейчас могло понадобиться Кеннеди – это мужчина. Ей нужно было время и пространство. Ей нужно было окунуться в работу.Думая об этом, она отправилась в библиотеку и прочла все, что смогла, о женщине, убитой в Агура-Хиллз. Отец был прав – зачем ограничиваться лишь «высшим светом» Голливуда, когда ежедневно происходят события, которые гораздо сильнее задевают людей.Женщина погибла, и это не привлекло особого внимания, лишь две газетные заметки. У первой из них был драматический заголовок. Кеннеди пробежала ее глазами. «ЖЕНЩИНА УБИТА НА ПОРОГЕ СОБСТВЕННОГО ДОМАМаргарита Линда, тридцати семи лет, была найдена сегодня рано утром задушенной рядом со своей машиной возле дома. Попытки совершить ограбление не было, изнасилование также исключается. В семь сорок утра тело заметил прохожий; который и сообщил властям.Линда, жительница Агура-Хиллз, жила отдельно от мужа. Детей у нее не было. Она работала гримершей в кино и недавно закончила работу над фильмом Грэнта Леннона. Ведется официальное расследование».
Вторая заметка была еще короче.– Хм, – подумала Кеннеди, – не густо. Но ее журналистский мозг уже работал вовсю. Почему убили эту женщину? Мотивы преступления?Делом чести было узнать это. Она должна сделать это в память об отце.Он целый день выслеживал ту, что вскоре должна была стать его жертвой. Его охватывал некий извращенный восторг при мысли, что он следит за каждым ее движением, а она не подозревает об этом.Он знал свою жертву. Он много знал о ней.Факт первый: она – лесбиянка.Факт второй: она живет вдвоем с матерью.Факт третий: у нее есть две кошки и маленькая собачка.Его жертва весь день была занята. Она зашла в химчистку и фотографию, в обувную мастерскую, перекусила и отправилась в кино с подругой. Фильм был не из тех, что могли заинтересовать его: это была дурацкая история про любовь. Но Он все равно был в кинотеатре, сидел через два ряда от своей жертвы. С ней была ее подруга, женщина помоложе, в желтом свитере и свободных брюках.«Извращенки», – подумал Он про себя. Он никогда не понимал, как может одна женщина интересоваться другой. Это неправильно.После кино подруги выпили кофе, а затем расстались.Он следовал за своей жертвой до самого дома. Вначале он собирался захватить ее до того, как она доберется домой, но было еще светло, и Он не хотел рисковать. Он не желал попадаться. Он ни за что не вернется в тюрьму.Он припарковал машину в таком месте, где ее никто не мог заметить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54