Я всегда хотела сыграть в комедии. Что-нибудь вроде тех, в каких играла Мерилин. Но что касается «Ужасных глаз»…– Не пойдет, – твердо сказал Бобби. – Сиенне должно быть чуть больше двадцати, иначе все разлетится.– Но я думала…– Я же предложил, Шарлин, – вежливо перебил он ее. – Мы вместе в комедии. Это будет сенсация.Щелкнув пальцами, он подозвал официанта:– Эй, нельзя ли получить меню? Я умираю с голода.Они ехали молча. Мощный «роллс» катился на полной скорости по открытым всем ветрам изгибам Сансета. Мак больше не мог сдерживаться, он должен был высказать все.– Ты наговорила много лишнего.– Почему лишнего? – Шарлин изобразила невинность.– Вся эта чушь насчет того, как вы с Бобби прекрасно смотритесь вместе и что вы ровесники. Ровесники, твою мать!– Я на три года старше его. Это ничто.– Я – режиссер! – резко сказал Мак. – Как, по-твоему, это выглядит, когда моя жена начинает обхаживать продюсера фильма, а я сижу, как провинциал, явившийся в Голливуд?– Очень жаль. – Сожаление в тоне Шарлин отсутствовало напрочь. – Но я знала, что, если спросить тебя, ты ни за что не согласишься.– Чертовски верное замечание.– Так что не ругай меня за эту попытку. Это потрясающая психологическая роль. Я бы в ней смотрелась сногсшибательно.– И на десять лет старше, чем надо.– Ерунда. Небольшие изменения в сценарии уладили бы эту маленькую проблему.– Маленькую проблему, Шарлин? Я так не считаю. Весь сценарий держится на том, что героиня молода.Она поджала свои чувственные губы.– С тобой тяжело, Мак. Ты не хочешь, чтобы я снималась в этом фильме потому, что я твоя жена.– Я бы не возражал, если бы роль тебе подходила.– Не верю.– Почему?– Ты бы не хотел увидеть меня голой в постели с Бобби Рашем.– Я профессионал, Шарлин. Когда я на съемочной площадке, для меня ничто, кроме фильма, не имеет значения.– Сейчас тебе легко это говорить. – Ее низкий голос звучал очень сексуально. – Если бы это было так, ты дал бы мне эту роль.– Дал бы, если бы ты для нее подошла.– Это крутой сценарий. Все эти длинные любовные сцены, секс, нагота… И такой напряженный финал. Нет. – Она со знанием дела покачала головой. – Ты бы не решился на это.– Решился бы, Шарлин.– Так сделай пробы со мной. Посмотрим, сработает ли это. – Ее рука медленно ползла по его бедру все выше.О да. Моментальное возбуждение. Она всегда могла его «завести».– Как ты думаешь, милый? – Она расстегивала на нем брюки.– Я… думаю… что… ты… восхитительна.– Хорошо. Я собираюсь доказать тебе это на деле. – С этими словами она нагнула голову.Мечты становились явью. Бульвар Сансет. Ублажающая его Шарлин. Да он счастливчик!Когда он уже был близок к тому, чтобы кончить, сзади раздался вой полицейской сирены, загорелись огни, и низкий мужской голос произнес в мегафон:– Остановитесь у обочины! Сейчас же!Выругавшись про себя, он повернул «роллс» и остановился. Шарлин выпрямилась, достала косметичку и принялась подкрашивать губы. Ничто на свете не могло выбить ее из колеи.Полицейская машина остановилась сзади, и из нее вышел красивый полицейский.«В Лос-Анджелесе все красивы, – мрачно подумал Мак, пытаясь застегнуть штаны. – Все они приезжают сюда, надеясь стать звездами. Очень плохо, что почти никому это не удается».Красавчик-полицейский, подойдя, направил луч фонарика в лицо Маку, чуть не ослепив его.– Выйдите из машины, сэр. И вы, леди.– Офицер. – Мак старался говорить повелительно, хотя, сидя в расстегнутых брюках, чувствовал себя неуютно. – Не могли бы вы объяснить мне, в чем дело?– Нельзя ездить по обеим полосам, – проговорил врастяжку полицейский. – Ваша машина ехала зигзагами. Я собираюсь проверить вас на наличие алкоголя в крови. Пожалуйста, покиньте машину.Убедившись, что ее макияж снова безупречен, Шарлин заговорила.– Офицер, – промурлыкала она. – Я – Шарлин Винн. Его фонарик осветил ее лицо, задержавшись на нем.– Сегодня – годовщина нашей свадьбы, – продолжала она тем же сексуальным тоном. – И, возможно, с моей стороны это было неосторожно, но я просто сделала своему мужу… как бы это выразиться? – подарок к годовщине свадьбы. Мне очень жаль, если я переусердствовала и… отвлекла его. В следующий раз я подожду, пока мы доберемся до дома. Обещаю вам.Офицер был покорен. Вот так историю расскажет он парням!– Э-э… мисс Винн, – выдавил он. – Это… ну… не самое правильное поведение.– Знаю, офицер. – Она захлопала ресницами – прием, старый как мир. – И это больше не повторится, я обещаю. Мы можем ехать?Он почти потерял дар речи. Но не совсем:– Э-э… Мисс Винн… не дадите ли мне автограф?– Разумеется. – Взяв у него ручку, она величественно поставила свою подпись на обложке его блокнота. – Спасибо, что проявили к нам такое понимание. Я это очень ценю.– Не стоит, мадам. Будьте осторожнее.– О, конечно.Мак завел машину, и они уехали.– Поверни к Стоун-Каньону, – настаивала Шарлин.– Это не та дорога…– Сейчас же!Он повернул в Стоун-Каньон.– Съезжай на эту дорогу. Ту, где темно.– Шарлин…Он услышал, как шуршит шелк, – она раздевалась. Шарлин была просто сумасшедшей, когда дело доходило до секса, и он любил ее за это.Он быстро свернул и остановил машину.– Иди на заднее сиденье, – прошептала она, стягивая трусики.Когда они пересели назад, Шарлин была уже полностью раздета. Они вели себя, как парочка возбужденных подростков.– Ох, Мак, ты лучший, ты самый лучший, просто чудо, – горячо шептала она, шаря руками по его груди.Шарлин умела в нужный момент найти нужные слова.Затем она села на него верхом, словно он был жеребцом. Ее красивая грудь была прямо перед ним, ее мускусный запах дурманил его.Он чувствовал себя зверем.Да, брак с Шарлин нельзя было назвать монотонным. ГЛАВА 20 – Это непонятно что, Чарли, – скривившись, пожаловалась Джорданна. – Я никогда не вижу Бобби Раша. Как я могу быть его персональным ассистентом, если я по уши занята распределением ролей и целыми днями разбираю скучные актерские фото и резюме?Чарли зевнул и потянулся.– Э, детка, такова жизнь. Ты представляешь себе, сколько бедолаг не может устроиться на работу?– Отстань. – Джорданна спрыгнула с постели, раздосадованная тем, что Чарли не принимает ее всерьез.– Эй, вернись, – попросил он полусерьезно-полушутя. – У меня стоит так, что можно лед колотить.– Вот этим и займись, – бросила она через плечо, направляясь в ванную. – Я не могу опаздывать на работу.Она стояла в ванной нагишом и рассматривала свое отражение в зеркале. Последнее время ее мучил синдром «блондинки с большим бюстом». Обычно она была уверена в своей привлекательности, но за последние несколько недель ее измучили пышногрудые светловолосые актрисы, дефилировавшие по офису, как коровы-рекордсменки. Жаль, что рядом не было Черил – она могла бы пополнить свой штат дюжиной новеньких.Джорданну раздражало, что, хотя она и была персональным ассистентом Бобби Раша, она его еще ни разу не видела. Он держал ее на расстоянии, как новичка.Она выросла в Голливуде и видела самых лучших, самых знаменитых. Бобби Раш не произвел на нее впечатления, хотя оба его партнера оказались парнями что надо. Джорданна чувствовала, что один из них, Тайрон, Хьюстон, к ней неравнодушен, он явно не знал, что сейчас она живет с Чарли Долларом.Тайрон был чернокож и очень сексуален. Если он ей предложит что-нибудь, это будет большим искушением, но – всего лишь искушением, потому что сейчас ее интересовали лишь моногамные отношения. Конечно, Чарли это безразлично – он такой. Вчера, вернувшись домой, она застала там его бывшую подругу и их трехлетнего ребенка.– Ты знакома с Далией, детка? – Чарли, как водится, уже накурился марихуаны. Он показал на своего сына. – А это Спорт. Они поживут здесь две недели, пока у них в доме ремонт.Джорданна не была знакома с Далией, но, конечно, слышала о ней. Далии Саммерс, величественной, талантливой актрисе было сорок лет. У нее были длинные волосы и суровое выражение лица. Говорили, что долгие годы они с Чарли то пьянствовали вместе, то расходились и сходились снова, а когда она стала настаивать на браке, он быстро купил ей дом и спровадил ее.– Привет. – Далия даже не улыбнулась.– Привет. – Джорданна подумала, что попала в странную ситуацию, но сумеет с ней справиться.Они вместе обедали в большой темной столовой. Все выглядело весьма странно и не особо нравилось Джорданне. Если Далия останется здесь больше, чем на две недели, Джорданна определенно потеряет покой.– Как насчет завтрака? – крикнул из спальни Чарли. – Я закажу бекон и сосиски. Хочешь?– Нет, – закричала она в ответ. – Я не ем свиней.– Меня ты не обманешь, – и он хрюкнул.В студии она засела в своем крошечном офисе, роясь в бесконечных фото и резюме, перекладывая их из одной кучи в другую, и вскоре совершенно одурела от скуки. Днем зашла Флорри Фишер, ассистент Нанетты Липски, директора по распределению ролей у Бобби Раша. Флорри, добродушная толстушка тридцати с лишним лет, носила скобки на зубах – их надо было бы поставить лет пятнадцать назад – и влюблялась во всех мужчин без разбору.– Тебя зовут, – сказала Флорри. – У меня ужасно болят зубы, и мне нужно к врачу. Сегодня на прослушивание придет пятнадцать актеров, и Нанетте нужна помощь.– Какая помощь? – насторожилась Джорданна.– Будешь делать то же, что делаю я. Встречать, здороваться. Затем читать вместе с актерами роль на просмотре.– Что такое просмотр?– Ты знаешь это, – нетерпеливо заявила Флорри. – Когда смотрят, не постарел ли актер на десять лет и не растолстел ли на двадцать фунтов. Ах, да, следи за любовными сценами – некоторые актеры забываются, и это достаточно неприятно. Один как-то раз чуть не задрал мне юбку. Целоваться тоже нельзя.– Неужели я должна это делать? – застонала Джорданна, которую подобная перспектива отнюдь не вдохновляла.– Да, – ответила Флорри. – Это весело. По крайней мере будешь в одной комнате с Бобби. Разве ты не жаловалась, что совсем его не видишь? У тебя есть шанс произвести впечатление.Производить впечатление? Не дождетесь.Нанетта Липски была одной из тех маленьких остролицых дам, которые работали здесь уже лет сто и все знали досконально. Ее морковно-рыжие волосы уже поредели, левый глаз постоянно дергался в тике, а в зубах неизменно торчала сигарета.– Надеюсь, вы знаете, что делать? – проскрипела она, ведя Джорданну наверх, в комнату для интервью.– Разумеется, – ответила Джорданна, размышляя, знает ли кто-нибудь, что она – дочь Джордана Левитта. Вероятно, Бобби не позаботился о том, чтобы предупредить их. Ее это устраивало. Анонимность – божественное состояние, оно ей даже нравилось.– Бобби и Мак очень неординарны, – продолжала Нанетта, попыхивая сигаретой. – Они не любят ждать, придется вам пошевеливаться. Никто не должен болтаться здесь, кто бы это ни был. Как только интервью окончено, выпроваживайте актера. Понятно?– Думаю, что я справлюсь.Ох, если бы Нанетта знала, скольких актеров она уже выпроваживала вон! Джорданна с трудом подавила хохот.– Я сказала что-нибудь смешное? – недовольно спросила Нанетта. Ее левый глаз задергался.– Ничуть, – ответила Джорданна, думая, что ей удастся одним выстрелом убить двух зайцев: не только оказаться лицом к лицу с Бобби, но и повидаться с Маком. Она помнила, что он был неподражаем в постели, хотя тогда ей было лишь семнадцать и опыта у нее было гораздо меньше, чем сейчас.Джорданна Левитт. Специалист по мужчинам. Она подавила очередной взрыв смеха и последовала за Нанеттой наверх.Через два часа она с головой ушла в новую работу. Она чувствовала себя важным и нужным человеком, и ей было весело – притом, без всяких наркотиков.Они были одной командой – Бобби, Мак, Нанетта и она. Они сосредоточились на окончательном распределении ролей в «Ужасных глазах», и ничто больше их не интересовало.Джорданна приводила актеров, читала с ними одну-две сцены, если было нужно, и затем выпроваживала их. Вскоре она научилась это делать так ловко, что обходилось без обид.Сложнее было иметь дело с актрисами средних лет, успевшими сделать себе имя. Они были самоуверенны, выставляли напоказ те части тела, которые считали наиболее соблазнительными, и полагали уместным приветствовать Мака и Бобби звучным поцелуем.Джорданна быстро выработала свою тактику. Она становилась между кушеткой, где сидели Мак и Бобби, и стулом в центре комнаты, который был предоставлен в распоряжение талантов, и не двигалась, пока все не улаживалось.– Очень умно, – восхитился Мак, когда она проделала это пару раз. – Ты быстро обучаешься.Через пятнадцать минут она поняла, что привлекла внимание Бобби. Хорошо. Самое время ему узнать о ее существовании.Ей нравилось читать сцены с актерами и актрисами. Приходилось играть множество ролей, мужских и женских. Единственное, о чем Джорданна жалела, так это о том, что она не удосужилась предварительно изучить сценарий. Он ей показался очень интересным – Мак обладал талантом выбирать то, что надо. Пусть не все его фильмы удостаивались наград, но они всегда были интересны и оригинальны.Последним на интервью явился молодой длинноволосый актер в рваных джинсах и ковбойских сапогах. Он надеялся получить небольшую роль охранника. В сцене участвовали он и Сиенна.Это был короткий, исполненный чувственности эпизод, и Джорданна выложилась полностью, наслаждаясь неожиданными поворотами резкого, отточенного диалога. Когда они закончили чтение, Мак и Бобби, посовещавшись несколько минут, потребовали, чтобы сцена была прочитана снова. Джорданна и актер повиновались. Очередное совещание. Новый повтор. «Должно быть, он им понравился», – подумала Джорданна, посмотрев на парня. Он был весьма привлекателен.Когда она вывела его из комнаты, он весь так и лучился энергией.Она оглядела его.– Вдохновился, а? Он хрустнул пальцами.– Точно! Они заставили меня трижды прочесть сцену. Наверно, я им понравился.– Думаю, что так.– Думаешь? Разве ты не знаешь?– Э, я здесь новичок.– А вот как насчет того, чтобы узнать, что они скажут, и встретиться со мной на той стороне улицы, чтобы выпить по чашечке кофе?Ей было нечего терять. Домой она не торопилась из-за гостей Чарли.– Конечно, – ответила она. – Увидимся через пятнадцать минут.– Я буду ждать.И он улыбнулся. Ослепительная улыбка Полночного Ковбоя. Красивые зубы. Фигура еще лучше. Она вернулась в комнату для интервью.– Все, – объявила она. – Этот был последним. Бобби, Мак и Нанетта внимательно посмотрели на нее.– Что? Что я такого сделала? – встревожено спросила Джорданна, полагая, что в чем-то крупно провинилась.– Джорданна, – нарушил, наконец, молчание Мак, – ты никогда не думала о карьере актрисы?«Ты никогда не будешь значить ровным счетом ничего. Понимаешь меня? Ты – ничто, букашка, хуже, даже не букашка – букашкино дерьмо, ты это понимаешь?»Да. Он понимал своего отца. Ему было десять лет, и Он понимал, что заслуживает вечного гнева отца. Он не знал, почему. Это был просто закон жизни, то, что следовало воспринимать как данность.Мать никогда не защищала его. Она только грустно кивала, словно каждое слово, произносимое отцом, было истиной. Она кивала, соглашаясь, и смотрела на него грустными глазами. А когда отец уходил, она прижимала сына к груди и тихо напевала ему старые песни о любви.Прежде чем выйти замуж за его отца, она участвовала в шоу в Лас-Вегасе и цеплялась за воспоминания о прежних днях так, словно она была Мерилин. Иногда она рассказывала о том, каким бешеным успехом пользовалась у мужчин.О чувствах Он почти ничего не знал. Он знал, что все женщины – шлюхи. Шлюхи и суки.О женщинах отец его говорил так: «Никогда, никогда не позволяй им добраться до тебя. Все они – дешевые проститутки, не забывай этого. Если забудешь, они рано сведут тебя в могилу и разорвут твое сердце на куски. Они раскрашенные ведьмы. Помни, что я сказал, сын, и ты никогда не будешь ошибаться».Да, папа.Папа был прав. Женщины – предательницы. Их надо карать за это. И Он делает нужное дело. Он едет за третьей жертвой.Конечно, если бы Он как следует слушал отца, Он никогда бы не связался с девушкой. Она завлекла его своими голубыми глазами и невинной улыбкой, притягивая его, искушая, ободряя. В один прекрасный день Он поддался ее чарам…Ну что ж, Он показал ей. Он показал им всем.Иногда его удивляло, что Он был наказан за поступок, который совершил бы любой нормальный человек. Он взял ее за нежную белую шею и задушил. Давил, пока она не обмякла в его руках, как никчемная тряпичная кукла.Она это заслужила.Сука.Шлюха.Белый грузовичок, в котором сидели узколицый парнишка и потрепанная блондинка, обгонял его. Девица нажала на клаксон, затем грузовичок неожиданно выехал перед его машиной, заставив его резко затормозить. Потом грузовик набрал скорость и скрылся, а его пассажиры хохотали, как сумасшедшие.Он не носил оружия. Возможно, следовало бы. Если бы у него был пистолет, Он мог бы убивать такую мразь, как эти двое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54