Джолифф считал, что привлекать внимание посторонних было бы глупо. Дом тысячи светильников как-никак оставался легендой, и болтовня по поводу нашей находки могла бы привлечь излишнее внимание.
— Я уверена, что существует какая-то другая часть дома, которую нам предстоит открыть. Это ведь Дом тысячи светильников, а мы насчитали только шестьсот.
Энтузиазм Джолиффа был безграничным. Он был уверен, что мы должны найти целое состояние. Он фантазировал, что это будут бесценные сокровища.
— Я уверен, Джейн, что это будет подлинник Куан Цинь. Это стоит целого состояния.
— Думаю, что мы передадим ее в какой-нибудь музей.
— В Британский музей, Джейн. Но это будет находка!
— Но китайцы могут не захотеть выпустить ее из страны.
— Обойдем это препятствие.
— Ладно, посмотрим, пока мы еще ничего не нашли.
Мы очистили крышку люка и увидели, что это просто каменная плита. Оказалось, что совершенно не за что зацепиться, и было непонятно, как ее поднять.
Единственное, что можно было сделать, по мнению Джолиффа, после того, как мы безнадежно искали потайную пружину и не нашли, это попытаться сдвинуть крышку в сторону и посмотреть, что там внизу.
Осуществить такую операцию, не привлекая внимания посторонних, было довольно сложно. Пришел Адам, чтобы присоединиться к нам. Слуги умирали от любопытства, стремясь узнать, чем это мы занимаемся.
— Здесь может обнаружиться ответ на все вопросы, касающиеся тайны этого дома.
Мы все вместе хотели бы увидеть ту лестницу, что ведет в помещение, где спрятаны сокровища.
Но нам пришлось пережить жестокое разочарование. Ценой огромных усилий мужчинам удалось, наконец, сдвинуть этот камень, и под ним оказалась только земля. Ничего больше. И на этом заповедном участке копошились тысячи различных насекомых.
Джолифф и Адам подняли плиту и держали с двух сторон. Они боялись, что тяжелая плита выскользнет у них из рук. И она-таки выскользнула. Мужчины успели отпрыгнуть, но плита сокрушила часть стены пагоды.
Раздался громкий шум падающей каменной кладки.
Мы все были как в параличе от пережитого разочарования, так что не сразу осознали размеры повреждений. Но когда мы шагнули внутрь пагоды, то я с ужасом увидела, что в результате цепочки происшествий верхняя часть статуи богини откололась и упала вниз, разбившись на куски.
Джолифф констатировал с мрачным юмором:
— Кажется, леди и в самом деле потеряла лицо.
Как бы там ни было, но в глазах окружающих повреждение статуи выглядело как проявление воли дьявола.
Мы — иностранные дьяволы — сотворили это святотатство. Богиня не простит нам этого. Из-за неловкости мы допустили повреждение ее изображения.
Лотти заметила:
— Очень для дома плохо. Богиня недовольна.
— Но она знает, что все произошло случайно. Лотти покачала головой и хихикнула. Когда я вернулась к себе, то обнаружила денежный меч, висевший над моей кроватью.
— Кто повесил его сюда?
Лотти кивнула, и я поняла, что это ее рук дело.
— Зачем?
— Так лучше. Он защищает. Здесь лучшее место. Было ясно, что по ее убеждению я как никогда нуждалась в защите.
— Послушай, Лотти. Я ведь не поднимала крышку. Я только наблюдала. Почему же мне надо опасаться гнева богини?
— Вы — высшая хозяйка. Дом принадлежит вам.
— Это что же получается, что я отвечаю за все происходящее в этом доме?
Лотти улыбнулась в знак согласия с моим предположением. Чтобы доставить девушке удовольствие, я оставила меч висеть на том же месте, куда она его повесила. К тому же, не могу не сознаться, что я чувствовала себя спокойнее, видя этот меч над моей кроватью. Я становилась очень суеверной, как это часто бывает с людьми, которые воображают, что им что-то угрожает.
Глава 3
Лотти и я возвращались с базара на рикше. Проезжая дом Чан Чолань, я вдруг увидела Джолиффа. Он выходил из дома. Я наблюдала за ним, пока он шагал до Дома тысячи светильников. Я откинулась на спинку сидения. Затем спросила себя, а почему, собственно, мне надо волноваться. Хотя ответ был довольно ясным.
Что понадобилось Джолиффу в доме Чан Чолань? Этот вопрос я задала себе. А затем как бы услышала ответ на него с интонациями Лилиан Ланг: «Она устраивает связи… не только для китайцев, но и для европейцев». И далее уже голос Элспет Грантхэм, сестры Тоби: «Многие мужчины имеют тайных китайских любовниц».
Я посмеялась над этой мыслью. Как это может быть? Я подумала о наших с ним отношениях, о нашей страсти. Никаких червоточин в нашей любви не было. Джолиффу не на что было пожаловаться. Но тем не менее, почему же он выходил из дома Чан Чолань. Я поднялась в спальню: он был там — это я поняла по доносившемуся насвистыванию знаменитой арии графа из оперы «Риголетто».
Привет, дорогая. Ходила за покупками?
— Да.
Я посмотрела на него. Одной из отличительных черт Джолиффа было то, что в его обществе любой человек трактовал сказанное им исключительно в пользу Джолиффа. Даже самое спорное. Мне тут же показалось, что было бы невероятно заподозрить Джолиффа в том, что он посетил дом Чан Чолань по каким-то другим причинам, кроме чисто деловых.
Где ты был сегодня? — поинтересовалась я. Я был на складах, а потом встретился с одним англичанином, который заинтересовался фигурками из розового кварца. Ты знаешь, о чем я говорю.
Но ведь я только что видела его выходящим из дома Чан Чолань.
Сейчас я относилась к этому факту спокойно. Потому что он был рядом и дарил мне свою честную, открытую улыбку. Но я знала, что как только я останусь в одиночестве, мои опасения возрастут. Мне надо было что-то сказать.
— Ты был у Чан Чолань?
На его лице отразился на мгновение испуг, а я про должала:
Я видела, как ты выходил из ее дома. А это… да.
А говоришь, что ты был где-то по вопросу розового кварца…
— Я и был. А позднее заглянул к Чан Чолань… По пути домой.
И часто ты там бываешь?
— Да так, иногда.
Я смотрела на него с вызовом.
А зачем? Он подошел ко мне и положил руки мне на плечи.
— Эта леди — сильный человек Гонконга. У нее огромные связи, она знает множество людей.
— Богатых мандаринов, которые хотят завести., роман?
— Совершенно верно. Но эти богатые мандарины хотят купить что-нибудь ценное, либо продать пару вещей из коллекций, которые их предки собирали веками. Этим путем мы достали наши наиболее восхитительные вещи.
— Ты ходишь туда, чтобы встретиться с этими людьми?
— Я использую любую возможность. Так же, кстати, как и Адам.
— А Тоби там бывает? Джолифф засмеялся.
— Дорогой старина Тоби. Элспет никогда не позволила бы ему ступить хоть одной ногой в подобное заведение. Она страшно боится, что его могут там соблазнить.
— А мне не надо бояться этого? Он прижал меня к себе.
— Ни капельки. Ты же знаешь, что я полностью принадлежу только тебе.
Конечно, я поверила ему… на тот момент.
Ревность коварна. Кто-то смеется над самой мыслью, что любимый человек может быть неверен, другой уверяет себя, что все это игра воображения из-за очень большой любви. А меня опять начали мучить сомнения по поводу того, насколько глубоко я знаю Джолиффа.
Что я знала наверняка: он был очень привлекательным — не только для меня, но и для других. Лилиан Ланг очень хитро проехалась по этому поводу, когда мы с ней встречались.
Что сплетничали о первой жене Джолиффа?
Я знаю, что эти женщины не очень верили, что она покончила с собой из-за болезни. Больше грешили на Джолиффа.
Элспет верила, что если однажды брачные обязательства были приняты, то от них не освобождает ничто. В ее глазах Джолифф был человеком ненадежным, и тот факт, что я предпочла его Тобиашу, расценивался как свидетельство моей дремучей глупости. Ее отношение к дуракам было таким же, как к жуликам. И она считала по этой причине, что я проиграла все, что могла бы получить.
Когда Лотти пришла ко мне и передала приглашение еще раз посетить Чан Чолань, я приняла его с радостью. Эта странная женщина вызывала теперь у меня интерес гораздо больше, чем прежде. Мне хотелось посидеть с ней и, возможно, даже поговорить откровенно.
— Она хотела бы, чтобы вы взяли с собой Джейсона.
Джейсон был в восторге от этой перспективы. Слуга с косичкой открыл ворота, и мы вошли во двор. Дом выглядел очаровательно в лучах солнца. Он был трехэтажным, каждый этаж выступал над нижним. А крыша была украшена орнаментом.
Нынешнее посещение отличалось от прошлого визита. На сей раз кроме нас не было никого. Мне было интересно, зачем я ей понадобилась. Может быть, ее приглашение было следствием какого-то разговора с Джолиффом, в ходе которого он рассказал, что я очень хотела бы знать, зачем мой муж приходит в этот дом.
В холле нам пришлось немного подождать. Откуда-то издалека доносились звуки китайских музыкальных инструментов. Затем пришел слуга, чтобы проводить нас в комнату, где мы должны были предстать перед хозяйкой. Она сидела на высокой подушке и поднялась, элегантно раскланиваясь с нами. Чан Чолань соединила руки и трижды подняла их на уровень лица. Она приветствовала нас мягким музыкальным голосом, произнеся традиционные для данной церемонии китайские слова. Она посмотрела на Джейсона и поприветствовала его теми же словами персонально. Он уже понимал, что должен ответить точно так же.
Хозяйка сказала по-китайски, а Лотти перевела мне:
— Чан Чолань говорит, что у вас очень хороший сын.
Мы все сели. Она хлопнула в ладоши. На каждом длинном ногте был охранный чехол.
Прибежал слуга, и она что-то сказал ему так быстро, что мне не удалось разобрать ни слова. Я подумала, что она попросила принести чай ее гостям. Но оказалось, что речь шла совсем не о чае. Другой слуга привел за руку маленького мальчика. Его черные волосы были гладко зачесаны, блестящие глаза, кстати, как и у Лотти не такие узкие, как у большинства здешних обитателей, смотрели очень внимательно. У него была нежная кожа, тоже, как у Лотти, цвета лепестков магнолии. Он был одет в голубые шелковые брюки и куртку.
Чан Чолань невозмутимо посмотрела на него.
Она подала знак, он подошел и низко поклонился нам. Джейсон и мальчик внимательно изучали друг друга. В комнате стояла удивительная тишина. Чан Чолань внимательно смотрела на обоих мальчиков, как бы сравнивая их.
Джейсон спросил мальчика:
— Сколько тебе лет?
Мальчик улыбнулся. Он не понимал по-английски.
— Он — Чин Ки, — пояснила Чан Чолань.
— Это имя великого воина, — перевела Лотти и добавила, что когда-нибудь мальчик будет великим воином.
Чан Чолань что-то быстро говорила мальчику, который смотрел на Джейсона как-то застенчиво.
Лотти пояснила, что Чан Чолань попросила Чин Ки показать Джейсону его воздушного змея.
При упоминании о змее Джейсон заметно оживился.
Он засыпал мальчика вопросами о змее, о том, есть ли на змее дракон, а потом сообщил, что он и его отец умеют запускать змея выше всех. Чин Ки улыбался в ответ. Джейсон явно был ему симпатичен и к тому же был намного больше его самого.
Чан Чолань сказала что-то Лотти, которая тут же встала.
Чан Чолань сказала, чтобы я забрала мальчиков и погуляла во дворе.
Я кивнула, и Лотти увела мальчиков. Когда она вышла, подали чай.
Чан Чолань и я сидели у окна. Появились мальчики. Они несли змея размером с Чин Ки.
Лотти присела на скамейку и стала наблюдать за ними.
Слуга подал мне мою чашку. Я потягивала напиток. Он был горячим и освежающим.
Она произнесла: «Ваш сын… мой сын».
— Он очень замечательный ребенок, ваш Чин Ки.
Два замечательных мальчика. Они счастливо играют.
Мне были поданы сушеные фрукты. Я взяла одну штуку вилочкой с двумя длинными зубцами.
— Забавляются змеем. Восток и Запад. Хотя… Казалось, что-то мешает ей продолжить фразу Но я поняла, что она хочет сказать мне что-то важное.
Джейсон и Чин Ки общались гораздо легче и оживленней, чем мы. Их головы были рядом, когда они запускали змея.
Они стояли плечом к плечу, расставив ноги, и смотрели вверх. А я, наблюдая за ними, заметила, что они очень похожи.
Чан Чолань, казалось, прочитала мои мысли Она медленно сказала:
— Они выглядят… один как другой?
— Да, я тоже подумала об этом.
— Ваш сын… мой сын. — Она указала на меня, потом на себя. Она улыбалась и кивала головой.
Два мальчика… Мальчики лучше, чем ребенок-девочка. Вы рады?
Она поняла, что я сказала, и кивнула головой. Где-то в доме раздался гонг. Это было как дурное предзнаменование, потому что ее следующие слова меня поразили:
— Мой сын… Ваш сын… у обоих английский отец. Она улыбалась, кивала, но в ее взгляде сверкало злорадство.
О Боже, подумала я. О чем это она? И опять где-то в глубине дома прозвучал гонг. Я не могу сказать точно, сколько мы просидели, наблюдая за детьми, игравшими во дворе.
Джейсон вскрикивал диким голосом, когда змей взмывал вверх, а Чин Ки светился радостью.
Он время от времени поглядывал на Джейсона, и они оба смеялись, как будто у них был общий секрет.
Я хорошо изучила хозяйку дома — ее тонкие духи, грациозное царственное тело, крошечные ножки в маленьких черных туфлях, ее прекрасные выразительные руки. Я чувствовала себя рядом с ней неуклюжей и неловкой. Она была уникальна. Ее специально учили пленять мужчин. Она была для меня в полном смысле слова чужестранкой. Я вспомнила мою маму, которая хотела видеть меня большой и сильной. Она покупала мне, экономя, новые туфли на вырост, так что длительное время моим ступням было очень просторно, и они спокойно росли.
Это, наверное, были странные мысли, но я даже сама перед собой пыталась скрыть подозрение, которое уже начало формироваться у меня в сознании.
Она старалась сказать мне что-то, но я не решалась задать вопрос напрямую. Я знала, что Джолифф бывал здесь. Я видела, как он поспешно выходил из этого дома. Мне он признался в этом, только когда я надавила на него. Как часто он бывал здесь? Каким был характер его отношений с этой чужестранкой, еще красивой и привлекательной женщиной? Он регулярно бывал в Гонконге с детского возраста, знал об этом городе гораздо больше, чем я. Он посещал эту женщину. Почему? Сказал ли он мне правду?
А когда его не было со мной и я вспоминала, что уже было в нашей жизни с ним, самые невероятные подозрения начинали захватывать мой ум.
А эта странная загадочная женщина, зачем она пригласила меня сюда? Зачем она устроила так, чтобы наши сыновья играли вместе, а мы наблюдали за ними? Зачем она хотела, чтобы я увидела их вдвоем? Хотела ли она указать на несомненное сходство ребят? А они действительно были похожи. У обоих английские отцы? Не хотела ли она сказать — один отец?
Наконец визит был закончен. Чан Чолань послала слугу привести Джейсона. Очень тактично хозяйка указала нам, что пора откланяться.
Джейсон рассказывал о Чин Ки, пока мы шли домой. Тот был симпатичным, но забавным. Его змей был хуже, чем у Джейсона, но не намного.
— Он не умеет запускать змея так высоко, как мой отец, — таково было резюме.
Лотти тайком наблюдала за мной.
— Вам понравился визит? — В ее вопросе не слышалось подвоха.
Я ответила, что мне было очень интересно.
— А зачем она пригласила меня?
— Она хотела показать своего сына… посмотреть на вашего.
Лотти хихикнула. А я спросила себя: «Много ли она знает? А, может быть, только подозревает?»
Я размышляла над визитом к Чан Члань. Когда пришел Джолифф, я сообщила ему:
— Чан Чолань приглашала меня в гости…
— А… Она любит быть в добрых отношениях с семьей своих знакомых.
— У нее есть сын… чуть младше Джейсона. Ей почему-то очень хотелось показать мне его.
Китайцы очень гордятся сыновьями. Если бы у нее была дочь, все было бы по-другому.
— Потом мне показалось, что она хотела бы создать нечто вроде… союза между нами.
— О нет. В этом я сомневаюсь.
— Она сказала, что отец мальчика англичанин. Естественно, она знает, кто его отец.
Он был абсолютно непробиваем, и я даже устыдилась своих подозрений. Но ведь он был рядом! Как только я осталась одна, подозрения возвратились.
Вскоре после визита мое физическое состояние ухудшилось. Приступы тошноты стали чаще, возросла апатия. Я задавала себе вопрос, что со мной происходит. Какие только страхи не одолевали меня. Чан Чо-лань… и ее сын; Белла и ее безвременная кончина. Что все это означало? Я не верила всему этому, но подозрения все равно терзали меня.
Иногда я пыталась завести разговор об этих домыслах с Джолиффом. Но в его присутствии эти подозрения выглядели совершенно чудовищными. Как я могу спросить его в лоб: «Ты отец ребенка Чан Чолань?» Это же было только подозрение, которое родилось у меня. Когда он был рядом, заботливый, нежный, с глазами полными любви ко мне, как я могла всерьез задавать подобные вопросы.
Но Белла — другое дело. Я хотела знать о Белле больше. Каковы на самом деле были их взаимоотношения, когда она выбросилась из окна?
Джолифф уходил в сторону, когда я приближалась к нужной точке. Одно о нем я знала точно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
— Я уверена, что существует какая-то другая часть дома, которую нам предстоит открыть. Это ведь Дом тысячи светильников, а мы насчитали только шестьсот.
Энтузиазм Джолиффа был безграничным. Он был уверен, что мы должны найти целое состояние. Он фантазировал, что это будут бесценные сокровища.
— Я уверен, Джейн, что это будет подлинник Куан Цинь. Это стоит целого состояния.
— Думаю, что мы передадим ее в какой-нибудь музей.
— В Британский музей, Джейн. Но это будет находка!
— Но китайцы могут не захотеть выпустить ее из страны.
— Обойдем это препятствие.
— Ладно, посмотрим, пока мы еще ничего не нашли.
Мы очистили крышку люка и увидели, что это просто каменная плита. Оказалось, что совершенно не за что зацепиться, и было непонятно, как ее поднять.
Единственное, что можно было сделать, по мнению Джолиффа, после того, как мы безнадежно искали потайную пружину и не нашли, это попытаться сдвинуть крышку в сторону и посмотреть, что там внизу.
Осуществить такую операцию, не привлекая внимания посторонних, было довольно сложно. Пришел Адам, чтобы присоединиться к нам. Слуги умирали от любопытства, стремясь узнать, чем это мы занимаемся.
— Здесь может обнаружиться ответ на все вопросы, касающиеся тайны этого дома.
Мы все вместе хотели бы увидеть ту лестницу, что ведет в помещение, где спрятаны сокровища.
Но нам пришлось пережить жестокое разочарование. Ценой огромных усилий мужчинам удалось, наконец, сдвинуть этот камень, и под ним оказалась только земля. Ничего больше. И на этом заповедном участке копошились тысячи различных насекомых.
Джолифф и Адам подняли плиту и держали с двух сторон. Они боялись, что тяжелая плита выскользнет у них из рук. И она-таки выскользнула. Мужчины успели отпрыгнуть, но плита сокрушила часть стены пагоды.
Раздался громкий шум падающей каменной кладки.
Мы все были как в параличе от пережитого разочарования, так что не сразу осознали размеры повреждений. Но когда мы шагнули внутрь пагоды, то я с ужасом увидела, что в результате цепочки происшествий верхняя часть статуи богини откололась и упала вниз, разбившись на куски.
Джолифф констатировал с мрачным юмором:
— Кажется, леди и в самом деле потеряла лицо.
Как бы там ни было, но в глазах окружающих повреждение статуи выглядело как проявление воли дьявола.
Мы — иностранные дьяволы — сотворили это святотатство. Богиня не простит нам этого. Из-за неловкости мы допустили повреждение ее изображения.
Лотти заметила:
— Очень для дома плохо. Богиня недовольна.
— Но она знает, что все произошло случайно. Лотти покачала головой и хихикнула. Когда я вернулась к себе, то обнаружила денежный меч, висевший над моей кроватью.
— Кто повесил его сюда?
Лотти кивнула, и я поняла, что это ее рук дело.
— Зачем?
— Так лучше. Он защищает. Здесь лучшее место. Было ясно, что по ее убеждению я как никогда нуждалась в защите.
— Послушай, Лотти. Я ведь не поднимала крышку. Я только наблюдала. Почему же мне надо опасаться гнева богини?
— Вы — высшая хозяйка. Дом принадлежит вам.
— Это что же получается, что я отвечаю за все происходящее в этом доме?
Лотти улыбнулась в знак согласия с моим предположением. Чтобы доставить девушке удовольствие, я оставила меч висеть на том же месте, куда она его повесила. К тому же, не могу не сознаться, что я чувствовала себя спокойнее, видя этот меч над моей кроватью. Я становилась очень суеверной, как это часто бывает с людьми, которые воображают, что им что-то угрожает.
Глава 3
Лотти и я возвращались с базара на рикше. Проезжая дом Чан Чолань, я вдруг увидела Джолиффа. Он выходил из дома. Я наблюдала за ним, пока он шагал до Дома тысячи светильников. Я откинулась на спинку сидения. Затем спросила себя, а почему, собственно, мне надо волноваться. Хотя ответ был довольно ясным.
Что понадобилось Джолиффу в доме Чан Чолань? Этот вопрос я задала себе. А затем как бы услышала ответ на него с интонациями Лилиан Ланг: «Она устраивает связи… не только для китайцев, но и для европейцев». И далее уже голос Элспет Грантхэм, сестры Тоби: «Многие мужчины имеют тайных китайских любовниц».
Я посмеялась над этой мыслью. Как это может быть? Я подумала о наших с ним отношениях, о нашей страсти. Никаких червоточин в нашей любви не было. Джолиффу не на что было пожаловаться. Но тем не менее, почему же он выходил из дома Чан Чолань. Я поднялась в спальню: он был там — это я поняла по доносившемуся насвистыванию знаменитой арии графа из оперы «Риголетто».
Привет, дорогая. Ходила за покупками?
— Да.
Я посмотрела на него. Одной из отличительных черт Джолиффа было то, что в его обществе любой человек трактовал сказанное им исключительно в пользу Джолиффа. Даже самое спорное. Мне тут же показалось, что было бы невероятно заподозрить Джолиффа в том, что он посетил дом Чан Чолань по каким-то другим причинам, кроме чисто деловых.
Где ты был сегодня? — поинтересовалась я. Я был на складах, а потом встретился с одним англичанином, который заинтересовался фигурками из розового кварца. Ты знаешь, о чем я говорю.
Но ведь я только что видела его выходящим из дома Чан Чолань.
Сейчас я относилась к этому факту спокойно. Потому что он был рядом и дарил мне свою честную, открытую улыбку. Но я знала, что как только я останусь в одиночестве, мои опасения возрастут. Мне надо было что-то сказать.
— Ты был у Чан Чолань?
На его лице отразился на мгновение испуг, а я про должала:
Я видела, как ты выходил из ее дома. А это… да.
А говоришь, что ты был где-то по вопросу розового кварца…
— Я и был. А позднее заглянул к Чан Чолань… По пути домой.
И часто ты там бываешь?
— Да так, иногда.
Я смотрела на него с вызовом.
А зачем? Он подошел ко мне и положил руки мне на плечи.
— Эта леди — сильный человек Гонконга. У нее огромные связи, она знает множество людей.
— Богатых мандаринов, которые хотят завести., роман?
— Совершенно верно. Но эти богатые мандарины хотят купить что-нибудь ценное, либо продать пару вещей из коллекций, которые их предки собирали веками. Этим путем мы достали наши наиболее восхитительные вещи.
— Ты ходишь туда, чтобы встретиться с этими людьми?
— Я использую любую возможность. Так же, кстати, как и Адам.
— А Тоби там бывает? Джолифф засмеялся.
— Дорогой старина Тоби. Элспет никогда не позволила бы ему ступить хоть одной ногой в подобное заведение. Она страшно боится, что его могут там соблазнить.
— А мне не надо бояться этого? Он прижал меня к себе.
— Ни капельки. Ты же знаешь, что я полностью принадлежу только тебе.
Конечно, я поверила ему… на тот момент.
Ревность коварна. Кто-то смеется над самой мыслью, что любимый человек может быть неверен, другой уверяет себя, что все это игра воображения из-за очень большой любви. А меня опять начали мучить сомнения по поводу того, насколько глубоко я знаю Джолиффа.
Что я знала наверняка: он был очень привлекательным — не только для меня, но и для других. Лилиан Ланг очень хитро проехалась по этому поводу, когда мы с ней встречались.
Что сплетничали о первой жене Джолиффа?
Я знаю, что эти женщины не очень верили, что она покончила с собой из-за болезни. Больше грешили на Джолиффа.
Элспет верила, что если однажды брачные обязательства были приняты, то от них не освобождает ничто. В ее глазах Джолифф был человеком ненадежным, и тот факт, что я предпочла его Тобиашу, расценивался как свидетельство моей дремучей глупости. Ее отношение к дуракам было таким же, как к жуликам. И она считала по этой причине, что я проиграла все, что могла бы получить.
Когда Лотти пришла ко мне и передала приглашение еще раз посетить Чан Чолань, я приняла его с радостью. Эта странная женщина вызывала теперь у меня интерес гораздо больше, чем прежде. Мне хотелось посидеть с ней и, возможно, даже поговорить откровенно.
— Она хотела бы, чтобы вы взяли с собой Джейсона.
Джейсон был в восторге от этой перспективы. Слуга с косичкой открыл ворота, и мы вошли во двор. Дом выглядел очаровательно в лучах солнца. Он был трехэтажным, каждый этаж выступал над нижним. А крыша была украшена орнаментом.
Нынешнее посещение отличалось от прошлого визита. На сей раз кроме нас не было никого. Мне было интересно, зачем я ей понадобилась. Может быть, ее приглашение было следствием какого-то разговора с Джолиффом, в ходе которого он рассказал, что я очень хотела бы знать, зачем мой муж приходит в этот дом.
В холле нам пришлось немного подождать. Откуда-то издалека доносились звуки китайских музыкальных инструментов. Затем пришел слуга, чтобы проводить нас в комнату, где мы должны были предстать перед хозяйкой. Она сидела на высокой подушке и поднялась, элегантно раскланиваясь с нами. Чан Чолань соединила руки и трижды подняла их на уровень лица. Она приветствовала нас мягким музыкальным голосом, произнеся традиционные для данной церемонии китайские слова. Она посмотрела на Джейсона и поприветствовала его теми же словами персонально. Он уже понимал, что должен ответить точно так же.
Хозяйка сказала по-китайски, а Лотти перевела мне:
— Чан Чолань говорит, что у вас очень хороший сын.
Мы все сели. Она хлопнула в ладоши. На каждом длинном ногте был охранный чехол.
Прибежал слуга, и она что-то сказал ему так быстро, что мне не удалось разобрать ни слова. Я подумала, что она попросила принести чай ее гостям. Но оказалось, что речь шла совсем не о чае. Другой слуга привел за руку маленького мальчика. Его черные волосы были гладко зачесаны, блестящие глаза, кстати, как и у Лотти не такие узкие, как у большинства здешних обитателей, смотрели очень внимательно. У него была нежная кожа, тоже, как у Лотти, цвета лепестков магнолии. Он был одет в голубые шелковые брюки и куртку.
Чан Чолань невозмутимо посмотрела на него.
Она подала знак, он подошел и низко поклонился нам. Джейсон и мальчик внимательно изучали друг друга. В комнате стояла удивительная тишина. Чан Чолань внимательно смотрела на обоих мальчиков, как бы сравнивая их.
Джейсон спросил мальчика:
— Сколько тебе лет?
Мальчик улыбнулся. Он не понимал по-английски.
— Он — Чин Ки, — пояснила Чан Чолань.
— Это имя великого воина, — перевела Лотти и добавила, что когда-нибудь мальчик будет великим воином.
Чан Чолань что-то быстро говорила мальчику, который смотрел на Джейсона как-то застенчиво.
Лотти пояснила, что Чан Чолань попросила Чин Ки показать Джейсону его воздушного змея.
При упоминании о змее Джейсон заметно оживился.
Он засыпал мальчика вопросами о змее, о том, есть ли на змее дракон, а потом сообщил, что он и его отец умеют запускать змея выше всех. Чин Ки улыбался в ответ. Джейсон явно был ему симпатичен и к тому же был намного больше его самого.
Чан Чолань сказала что-то Лотти, которая тут же встала.
Чан Чолань сказала, чтобы я забрала мальчиков и погуляла во дворе.
Я кивнула, и Лотти увела мальчиков. Когда она вышла, подали чай.
Чан Чолань и я сидели у окна. Появились мальчики. Они несли змея размером с Чин Ки.
Лотти присела на скамейку и стала наблюдать за ними.
Слуга подал мне мою чашку. Я потягивала напиток. Он был горячим и освежающим.
Она произнесла: «Ваш сын… мой сын».
— Он очень замечательный ребенок, ваш Чин Ки.
Два замечательных мальчика. Они счастливо играют.
Мне были поданы сушеные фрукты. Я взяла одну штуку вилочкой с двумя длинными зубцами.
— Забавляются змеем. Восток и Запад. Хотя… Казалось, что-то мешает ей продолжить фразу Но я поняла, что она хочет сказать мне что-то важное.
Джейсон и Чин Ки общались гораздо легче и оживленней, чем мы. Их головы были рядом, когда они запускали змея.
Они стояли плечом к плечу, расставив ноги, и смотрели вверх. А я, наблюдая за ними, заметила, что они очень похожи.
Чан Чолань, казалось, прочитала мои мысли Она медленно сказала:
— Они выглядят… один как другой?
— Да, я тоже подумала об этом.
— Ваш сын… мой сын. — Она указала на меня, потом на себя. Она улыбалась и кивала головой.
Два мальчика… Мальчики лучше, чем ребенок-девочка. Вы рады?
Она поняла, что я сказала, и кивнула головой. Где-то в доме раздался гонг. Это было как дурное предзнаменование, потому что ее следующие слова меня поразили:
— Мой сын… Ваш сын… у обоих английский отец. Она улыбалась, кивала, но в ее взгляде сверкало злорадство.
О Боже, подумала я. О чем это она? И опять где-то в глубине дома прозвучал гонг. Я не могу сказать точно, сколько мы просидели, наблюдая за детьми, игравшими во дворе.
Джейсон вскрикивал диким голосом, когда змей взмывал вверх, а Чин Ки светился радостью.
Он время от времени поглядывал на Джейсона, и они оба смеялись, как будто у них был общий секрет.
Я хорошо изучила хозяйку дома — ее тонкие духи, грациозное царственное тело, крошечные ножки в маленьких черных туфлях, ее прекрасные выразительные руки. Я чувствовала себя рядом с ней неуклюжей и неловкой. Она была уникальна. Ее специально учили пленять мужчин. Она была для меня в полном смысле слова чужестранкой. Я вспомнила мою маму, которая хотела видеть меня большой и сильной. Она покупала мне, экономя, новые туфли на вырост, так что длительное время моим ступням было очень просторно, и они спокойно росли.
Это, наверное, были странные мысли, но я даже сама перед собой пыталась скрыть подозрение, которое уже начало формироваться у меня в сознании.
Она старалась сказать мне что-то, но я не решалась задать вопрос напрямую. Я знала, что Джолифф бывал здесь. Я видела, как он поспешно выходил из этого дома. Мне он признался в этом, только когда я надавила на него. Как часто он бывал здесь? Каким был характер его отношений с этой чужестранкой, еще красивой и привлекательной женщиной? Он регулярно бывал в Гонконге с детского возраста, знал об этом городе гораздо больше, чем я. Он посещал эту женщину. Почему? Сказал ли он мне правду?
А когда его не было со мной и я вспоминала, что уже было в нашей жизни с ним, самые невероятные подозрения начинали захватывать мой ум.
А эта странная загадочная женщина, зачем она пригласила меня сюда? Зачем она устроила так, чтобы наши сыновья играли вместе, а мы наблюдали за ними? Зачем она хотела, чтобы я увидела их вдвоем? Хотела ли она указать на несомненное сходство ребят? А они действительно были похожи. У обоих английские отцы? Не хотела ли она сказать — один отец?
Наконец визит был закончен. Чан Чолань послала слугу привести Джейсона. Очень тактично хозяйка указала нам, что пора откланяться.
Джейсон рассказывал о Чин Ки, пока мы шли домой. Тот был симпатичным, но забавным. Его змей был хуже, чем у Джейсона, но не намного.
— Он не умеет запускать змея так высоко, как мой отец, — таково было резюме.
Лотти тайком наблюдала за мной.
— Вам понравился визит? — В ее вопросе не слышалось подвоха.
Я ответила, что мне было очень интересно.
— А зачем она пригласила меня?
— Она хотела показать своего сына… посмотреть на вашего.
Лотти хихикнула. А я спросила себя: «Много ли она знает? А, может быть, только подозревает?»
Я размышляла над визитом к Чан Члань. Когда пришел Джолифф, я сообщила ему:
— Чан Чолань приглашала меня в гости…
— А… Она любит быть в добрых отношениях с семьей своих знакомых.
— У нее есть сын… чуть младше Джейсона. Ей почему-то очень хотелось показать мне его.
Китайцы очень гордятся сыновьями. Если бы у нее была дочь, все было бы по-другому.
— Потом мне показалось, что она хотела бы создать нечто вроде… союза между нами.
— О нет. В этом я сомневаюсь.
— Она сказала, что отец мальчика англичанин. Естественно, она знает, кто его отец.
Он был абсолютно непробиваем, и я даже устыдилась своих подозрений. Но ведь он был рядом! Как только я осталась одна, подозрения возвратились.
Вскоре после визита мое физическое состояние ухудшилось. Приступы тошноты стали чаще, возросла апатия. Я задавала себе вопрос, что со мной происходит. Какие только страхи не одолевали меня. Чан Чо-лань… и ее сын; Белла и ее безвременная кончина. Что все это означало? Я не верила всему этому, но подозрения все равно терзали меня.
Иногда я пыталась завести разговор об этих домыслах с Джолиффом. Но в его присутствии эти подозрения выглядели совершенно чудовищными. Как я могу спросить его в лоб: «Ты отец ребенка Чан Чолань?» Это же было только подозрение, которое родилось у меня. Когда он был рядом, заботливый, нежный, с глазами полными любви ко мне, как я могла всерьез задавать подобные вопросы.
Но Белла — другое дело. Я хотела знать о Белле больше. Каковы на самом деле были их взаимоотношения, когда она выбросилась из окна?
Джолифф уходил в сторону, когда я приближалась к нужной точке. Одно о нем я знала точно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38