Избавившись от тебя, его жена могла получить по завещанию огромное состояние.
— Его жена?!
— Сильва.
— Но… она погибла.
Яго покачал головой.
— Скорее всего нет. В противном случае его злодейство по отношению к тебе не имело бы никакого смысла. А этот парнишка Слэк… тихое создание… все время притворялся, что не от мира сего, а на самом деле знал все до мелочей в этой грязной истории.
— Ролло… хотел завладеть состоянием… Не могу поверить.
— Я уже объяснял тебе, разве нет, что финансовая империя Каррингтонов на гране краха. К этому давно шло. Скорее всего именно поэтому Ролло женился на Сильве. Только позднее ему стали известны подробности завещания твоего отца, он выяснил, что ты — первая наследница. Из-за этого они с таким восторгом ожидали твоего брака с Филиппом, надеясь, что таким образом спасут себя от неизбежного разорения.
— Филипп… Боже мой, Филипп! Что сделали с Филиппом? Ведь я слышала…
— Да, я знаю что ты слышала. Ты была в подземелье, ты узнала о моей встрече с Хоули, которого ты видела еще в Лондоне. Ты спряталась, хотела подслушать наш разговор. Но ожерелье выдало тебя, Эллен. Ах, Эллен, как же ты могла усомниться во мне!
— Я должна была знать! Я боялась, а вдруг ты сделал что-то, что могло…
— …Что могло уничтожить твою любовь?
— Я поняла только одно: что ничто не в силах уничтожить ее.
— Так оно и есть, Эллен. Но вот что страшно: если бы этот негодяй выиграл у нас хотя бы пять минут времени, он бы вывез тебя на лодке в море… и один Господь Бог ведает, чем бы это кончилось.
— Расскажи мне все, Яго.
— О многом я догадался сам, кое-что узнал от людей. Теперь не проверишь. Но, похоже, дело обстояло следующим образом: твой отец не был уверен, его ли дочь Сильва. У него были серьезные подозрения, что она — дочь Джеймса Мэнтона. Кстати, так думает и сам Мэнтон, ведь они с матерью Сильвы были влюблены друг в друга когда-то. Ролло, который всегда интересовался живописью, на одной из лондонских выставок, познакомился с Мэнтоном. От художника Ролло и узнал о нашем Острове, и о нас, Келлевэях. Навещая здесь Мэнтона, он встретился с Сильвой, узнал, что она — старшая дочь владельца Далекого Острова, и решил, что именно она его и унаследует. Он, безусловно, знал о существовании младшей дочери мистера Келлевэя, но слышал, что та, в раннем детстве увезенная второй женой, никогда не интересовала его. Богатые природные ресурсы Острова и его процветающее хозяйство означали, что за этот уголок можно будет при продаже выручить огромные деньги, которые залатали бы прореди в финансовых делах Каррингтонов. Ролло тайно женился на Сильве, увез ее в Лондон. Очень скоро после этого скончался мистер Келлевэй, твой отец, и тогда Каррингтоны узнали, что, по завещанию, Далекий Остров передается основной наследнице — Эллен Келлевэй, то есть тебе. Если бы ты вышла замуж за Филиппа, они с легкостью уговорили бы тебя продать наш Остров, а деньги использовать по их усмотрению, иначе говоря, распорядились бы твоим состоянием.
— И ты, Яго, отправился в Лондон.
— Да. Увидеть тебя. Лично узнать, что около тебя происходит. Я выяснил, как неважно обстоят у Кар-рингтонов дела. И хоть тогда я еще не знал, что Ролло женат на Сильве, и, как все, считал ее погибшей, я понял сразу, почему это семейство так заинтересовалось тобою. Ты была назначена моей подопечной — кстати, и остаешься пока ею — и в мои обязанности входило присматривать за тобой. Обо всех обстоятельствах бизнеса и жизни Каррингтонов докладывал мне специально нанятый частный детектив. Личность он довольно темная, похоже, его грязная работа наложила на него отпечаток. Но он сумел войти в дом Каррингтонов и выяснил подробности, какие иным путем я бы не узнал никогда. Сам я, приехав в Лондон, инкогнито появился на музыкальном вечере у Каррингтонов. Моей целью было увидеть тебя. Тебя я увидел — и полюбил в первую же минуту.
— Я, несомненно, еще более привлекательна как обладательница Острова.
— Я не могу устоять перед Островом, Эллен, не смог устоять и перед тобой.
— Остров, конечно, великая сила.
— Ты просто не знаешь себя, Эллен. Я ведь с первого взгляда был очарован тобою. Тем более ты так ярко выделялась на фоне тихой малютки Эсмеральды.
— А Филипп погиб…
— Несчастный случай. Бедный парень. Все это так ужасно. Хоули был погружен в изучение каких-то бумаг у него в комнате, неожиданно вошел Филипп, стал угрожать Хоули пистолетом, требуя объяснить, что происходит. Хоули потерял сомообладание, решил отобрать у Филиппа оружие. В их схватке пистолет случайно выстрелил. Хоули — тертый калач, бывал во многих переделках. Он понял, чем для него это может кончиться. Поэтому он тщательно обставил все так, будто Филипп покончил с собой.
— Яго, так ты не нанимал Хоули для убийства Филиппа?
— Силы небесные, нет, конечно. Я был потрясен его смертью.
— Да, но ведь он собирался жениться на мне, и Остров стал бы принадлежать ему.
— Я собирался вмешаться. Я твердо решил до твоей свадьбы рассказать тебе все о Каррингтонах и их расчетах. Кроме того, у меня было твердое убеждение, что ты не умираешь от страстной любви к Филиппу, что ты, возможно, даже раздумываешь еще над этим браком. Так что я рассчитывал на то, что вашу свадьбу можно будет отложить.
— А ключи от особняка для тебя раздобыл тоже Хоули?
— Да, так. Мне необходимо было с глазу на глаз поговорить с тобой. Не так просто было найти такую возможность. Но только после нашего личного разговора я мог на что-то надеяться.
— Довольно оригинально.
— Ты и дальше все время будешь убеждаться в оригинальности моего поведения. Очень многие мои оригинальные поступки тебе определенно понравятся. Я на все готов ради тебя, Эллен, на все, кроме убийства. Я по-настоящему переживал за тебя, Эллен. Я никогда не верил Каррингтонам. А смерть Филиппа изменила все.
— А что же теперь будет с Каррингтонами?
— Полагаю, уже через несколько дней мы услышим об их финансовом крахе. Но не стоит больше о них. Я хочу говорить с тобой, Эллен, о нашем будущем. Нам столько предстоит вместе сделать… Ты подумай, мы с тобой — вдвоем на нашем Острове…
Как сладки для меня были его слова…

Эпилог
Месяц спустя я стала женой Яго. Все тайны раскрылись. Тело Ролло было найдено через несколько дней после той роковой ночи, когда я наяву попала в красную комнату своих снов. После схватки с Яго на берегу ему, конечно, ничего не оставалось, кроме как попытаться достичь Большой земли. Однако той ночью море было далеко не ласковым. Не справился ли он с волнами, или еще что… Допускаю, что ему пришлось признать свое поражение. Ведь действительно очень скоро в газетах было объявлено о гибели империи Каррингтонов. Для финансового мира это стало настоящим потрясением. Многие вкладчики банков тогда лишились средств. Поговаривали даже, что, будь Ролло жив, его предали бы суду за мошенничество и финансовые махинации. Это только подтверждало мои предположения, что Ролло сознательно вышел в штормовое море.
Сколь же многим была я обязана Слэку, который, увидев Ролло, сразу узнал в нем человека, с которым когда-то уезжала, надеясь на счастье, Сильва. Слэк инстинктивно почувствовал, что человек этот вновь появился на островах с недоброй целью; тогда он через туннель поспешил обратно в замок и позвал Яго, которому удалось спасти меня как раз вовремя. Вот, похоже, и вся история.
Гвеннол наконец-то вышла замуж за Майкла Хайдрока, и они теперь вместе пишут историю его древнего рода. Дженифрай живет с нами. Она всегда дрожала над своей дочерью, все боялась, что я уведу ее жениха. Мы с Дженифрай — в теплых отношениях, хотя близкими их не назвать. А я частенько улыбаюсь, вспоминая, как подозревала ее в недобрых замыслах только потому, что меня насторожило отражение ее лица в тусклом кривом зеркале.
И я отыскала Сильву. Несчастная Сильва, как трагична была ее жизнь! Я не отходила от нее, возилась как с ребенком, убеждала, что есть люди, которые любят ее. Любовь действовала лучше лекарства…
Медовый месяц после свадьбы с Ролло оказался коротким. Сильва поняла, что ни капельки не любима этим мужчиной, и сердце ее оказалось разбито страшнее, чем когда-либо прежде. Ролло держал ее под замком, а сам он в то время собирался прибрать к рукам ее наследство, которого, собственно, и не было. О том, что Остров по завещанию должна унаследовать сводная сестра Сильвы, Ролло узнал позже, что и послужило поводом для расправы со мной. А несчастная Сильва уже окончательно поверила в свою неполноценность.
Именно в этом я и должна была ее разуверить.
Разыскали мы ее в отдаленной убогой деревушке, в одном из владений Каррингтонов; в замок мы привезли ее, конечно, без сопровождения надзирательницы. Я называла ее сестрой, и нам обеим нравилось это, хотя ее отцом, возможно, был Джеймс Мэнтон. Художник, человек по-настоящему добрый, часто принимал нас у себя в доме на Голубых Скалах, куда мы приплывали вместе с Сильвой на лодке. Он, правда, слишком уж был погружен в свое творчество, чтобы оказывать Сильве внимание, в котором она по состоянию здоровья нуждалась.
Нелегко было с ней. Она поначалу была ранима и подозрительна. Очень помог ей Слэк, который был счастлив вновь встретиться с нею. Нас обеих мальчик считал за своих протеже, и я часто ловила на его лице довольную улыбку, когда он смотрел на нас.
Но Сильва начала меняться в лучшую сторону только после появления у нас с Яго сына, названного в честь отца. Малыша Сильва просто обожала, как, впрочем, всех, кто любил ее крошечного племянника. Это дитя стало для Сильвы настоящим счастьем.
Сон тот никогда больше я не видела. Наконец-то я поняла, почему он все детство и юность преследовал меня, пока не было это роковым образом прервано. Моей матери нелегко пришлось в семейной жизни, она хотела расстаться с мужем. А он, в свою очередь, не желал ее отпускать. Но мама твердо решила сбежать. И помогла ей в этом миссис Пенджелли, которая знала о существовании подземного хода. И однажды ночью мама со мной, трехлетней малышкой, прошла, этот бесконечный коридор, оказалась на Острове Голубых Скал, где ее участливо принял художник Джеймс Мэнтон, с которым они давно дружили. После темной мрачной пещеры мы с мамой вошли в дом Мэнтона, в просторную комнату с красными шторами. И на меня, маленькую девочку, она произвела неизгладимое впечатление, тем более что мне тогда передались волнение и страх мамы: двери внушали ей жуткое предчувствие — а вдруг они откроются и войдет ее муж.
Чувства ее были столь сильны, что затронули и мое детское сердечко, да так, что долгие годы пугала меня во сне красная комната.
Остров! Моя любовь! Часто, очень часто мы с мужем объезжаем каждый его уголок. Выходят из домов люди, здороваются, улыбаются. Старая Тэсси всегда стоит на пороге своей лачуги, у ног ее трется кот Малкез, а взгляд «вечной вещуньи» довольный и торжествующий — она рада за нас. Мы с Яго устраиваемся среди скал, в бухте, где я однажды увидела Хоули; над нами небо, в котором парят наши голуби, возможно, они несут нам весточку от Гвеннол из усадьбы Хайдрок… Вспоминаем мы и прошедшие дни.
— И этот Остров — твой, — говорит Яго.
— Наш, — поправляю я его.
Да, наш, именно наш этот дивный Остров, где живут наши любимые дети, где я нашла свое счастье.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34