В данный момент Парди беспокоила не столько бесследно пропавшая девушка, сколько груз оружия и виски, обещанный Вескоттом и до сих пор не прибывший к месту назначения. Как не раз случалось в прошлом, проклятый торговец не доставил товар в срок. Англичанин злился, но был вынужден ждать и надеяться. Ничего другого не оставалось. Он взглянул на реку, увидел, что к берегу пристала лодка, откуда вышли три человека, и отвел глаза. Новые гости форта его мало интересовали. Скорее всего охотники с грузом пушнины, которую они рассчитывают сбыть в Сент-Луисе. С другой стороны, делать все равно нечего, а эти люди прибыли с верховьев реки и вполне могли что-то слышать о рыжей девице.
С этой мыслью Парди медленно встал, пригляделся к вновь прибывшим и сразу заметил, что троица не совсем обычная. Первым шел высокий черноволосый мужчина с гордо вскинутой головой, руки его были стянуты сзади веревкой. Лицо и осанка пленника показались знакомыми, кого-то он напоминал. «Так это же Шелби!» – осенило англичанина. Теперь он стал внимательно изучать спутников полковника. За его спиной возвышался гигант, настолько обросший волосами, словно не брился со времен восстания американцев против англичан, а между двумя рослыми мужчинами затерялась тонкая женская фигурка. Тут на солнце сверкнули огненно-рыжие волосы. Англичанин расплылся в улыбке. Итак, кажется, можно решить сразу две проблемы, но действовать нужно крайне осторожно. Парди проскользнул в ворота форта и спрятался в густой тени возле церквушки отца Луи.
– Не пытайтесь меня отговаривать, – упрямо твердил Микайя, проходя через ворота.
– Я только пытаюсь объяснить вам, что священник не станет совершать брачный обряд под дулом ружья, – с не меньшим упорством возражал Сэмюэль. – Даже если он пойдет у вас на поводу, такая церемония все равно не будет признана законной.
– Это не будет настоящим обрядом, – вставила Оливия.
– Не морочьте мне голову. У нас принято считать брачный союз законным, если священник все сделает как надо и скажет нужные слова. А всякие разговоры о насилии – пустая болтовня, – отрезал Микайя. Остановившись у двери церквушки, он сурово посмотрел на Сэмюэля: – У вас есть выбор. Вы можете войти в церковь со связанными руками и будете выглядеть, как гусь, которого откармливают перед Рождеством, либо дадите мне слово вести себя, как положено настоящему мужчине, и тогда я вас развяжу.
Напоминание о «настоящем мужчине» попало в цель. В последние два дня Шелби скулил, как нашкодивший школьник, пытающийся увильнуть от наказания. Однако великан непоколебимо стоял на своем. В соответствии с его простым кодексом чести проступок полковника считался смертным грехом, и Микайя намеревался проследить, чтобы справедливость восторжествовала.
– Я скажу священнику всю правду, – со вздохом ответил Шелби, – так что меня не нужно принуждать.
– Вот и хорошо, – кивнул Микайя, достал из-за пояса длинный охотничий кинжал и перерезал путы на руках полковника.
Оливия не вмешивалась в спор. Она мало говорила оба дня путешествия по реке, чувствуя свою вину за происходящее, потому что, поддавшись своей глупой страсти, поставила в ужасное положение двух дорогих ей людей. Ей было мучительно стыдно, и она не желала выходить замуж за Сюмюэля, считавшего ее интриганкой и потаскухой, и в то же время не смела пойти наперекор желаниям Микайи, настаивавшего на брачном обряде как единственном выходе из сложившейся ситуации.
Сэмюэль размял затекшие руки и оглядел своих спутников. Оливия не смотрела в его сторону. Она не сводила глаз с пылающего оранжевого диска, почти скрывшегося за кольями стены форта. Последние лучи солнца высветили огнем волосы девушки и позолотили ее аристократический профиль. Она была так прекрасна, что у полковника перехватило дыхание. И возможно, столь же лжива, тут же одернул себя полковник.
– Ну, идемте к вашему священнику, Джонстон, – угрюмо проговорил Шелби.
Отец Луи оказался худощавым темноволосым человечком с орлиным носом и хитрыми черными глазами, его смуглое от природы лицо почернело под ветром и солнцем, возле уголков рта залегли глубокие морщины, придававшие лицу жесткое выражение, но это впечатление сгладилось, когда он приветливо улыбнулся.
– Добрый вечер, месье Джонстон. Рад видеть вас в добром здравии. Чем могу служить? Может, вы наконец надумали креститься? – Смешинка в глазах священника говорила, что он сам не верит в свое предположение.
– Служители церкви никогда, видать, не теряют надежды, – улыбнулся в ответ Джонстон, в мощной лапе которого утонула тонкая рука священника. – Нет, я не насчет крещения, хотя и по делу, очень важному делу, которое касается этих молодых людей. – Он махнул рукой в сторону Оливии и Сэмюэля. – Их надо бы обвенчать.
Отец Луи с удивлением посмотрел на странную пару. Молодой человек и девушка держались отчужденно, избегали смотреть друг на друга и не походили на влюбленных. Возможно, поссорились, судя по их хмурым лицам.
– Вот это Искорка… простите, мадемуазель Оливия Сент-Этьен, – представил девушку Микайя, слегка подтолкнув вперед. – Моя приемная дочь, а это Сэмюэль Шелби, полковник американской армии, в силу обстоятельств – не при парадной форме.
– Рад познакомиться, мадемуазель Сент-Этьен, – сказал священник. – Не знал я, что у старого бродяги есть такая прелестная дочь. – И, обратившись к Сэмюэлю, с вежливой улыбкой добавил: – И вас рад приветствовать, полковник Шелби. Американцы здесь редкие гости, если не считать охотников, но и они посещают церковь не часто. Если вы желаете обвенчаться, я буду счастлив помочь вам.
– Наши желания на этот счет следовало бы вначале обсудить, – сдержанно проговорил Шелби.
– Поясните, пожалуйста, – попросил священник, а Микайя что-то угрожающе пробурчал.
– Эта дама и я не хотим венчаться. Мы не подходим друг другу.
– А у меня создалось прямо противоположное впечатление, когда застал вас на земле в обнимку. Тогда вы были пригнаны друг к другу плотно, без зазоров, – вмешался Микайя.
При этих словах лицо отца Луи приняло суровое выражение, и он повернулся к Сэмюэлю:
– Он говорит правду, сын мой?
– Нет… то есть да, – неохотно признал полковник, – но мы не собирались допускать ничего лишнего, – не очень убедительно добавил он. – Как бы то ни было, Джонстон все равно нам помешал, – заключил Шелби, покрывшись холодным потом.
– Это верно, Микайя действительно спас меня от страшной ошибки, – вмешалась Оливия, избегая смотреть в сторону Сэмюэля.
Отец Луи задумчиво погладил подбородок, переводя взгляд с Микайи, гневно сверкавшего глазами, на молодых людей, нервно переминавшихся с ноги на ногу и готовых, казалось, провалиться сквозь землю.
– А если бы Микайя не случился рядом и не настоял бы на необходимости сохранить приличия, что бы произошло? Вы сами смогли бы не перейти известную грань? – Священник посмотрел сперва на Оливию, потом на Сэмюэля.
Девушка покраснела и отвела глаза, покачав головой. Шелби пробормотал под нос проклятие, но выдержал взгляд священника, потом тяжело вздохнул и признал:
– Нет, не смог бы.
– Понятно, – подытожил отец Луи. – Надеюсь, вы знаете, что в глазах бога намерение совершить грех не менее серьезный проступок, чем греховный акт?
Последние два слова он явно произнес с легким оттенком иронии.
– Как бы там ни было, – упорствовал Шелби, – я на самом деле не скомпрометировал мадемуазель Сент-Этьен.
– Как бы там ни было, – вскинулась Оливия, – даже если это на самом деле произошло, я бы все равно не вышла за вас замуж.
– Как давно ты знакома с полковником Шелби, дитя мое? – мягко спросил священник, которому было совершенно ясно, что столь хорошо воспитанная и явно образованная девушка не стала бы легко уступать кавалеру, с которым только что познакомилась.
Отец Луи внушал доверие, и Оливия с готовностью стала рассказывать:
– Мы познакомились в Вашингтоне прошлой зимой, а потом встречались в Сент-Луисе, куда он приехал весной.
– Итак, значит, вы знакомы почти целый год. – Отец Луи неожиданно обратился к Сэмюэлю: – И вы, полковник, значит, проделали долгий путь с Восточного побережья, дабы вновь повидаться с дамой?
Что мог ответить Шелби, не раскрывая тайны своей миссии? Черт бы побрал этого дотошного иезуита!
– Не совсем так. Меня прикомандировали к форту Беллефонтейн возле Сент-Луиса, – пустился в объяснения полковник, – но я предполагал, что мы встретимся, когда я окажусь в городе по делам. – Он, как и Оливия, не в силах был лгать под всепонимающим взглядом отца Луи.
– Эти двое глупцов слишком упрямы, чтобы на словах признаться в своих чувствах друг к другу, но при первом удобном случае на деле доказывают, что не могут жить друг без друга, – торжествующе провозгласил Микайя.
– Я, разумеется, не могу вас обвенчать без вашего на то согласия, но, как мне представляется, при данных обстоятельствах достаточно оснований для совершения брачного обряда. Против чего ты конкретно возражаешь, дитя мое? – спросил отец Луи у Оливии.
– Против него! – воскликнула девушка, гневно глядя на Сэмюэля. – Он считает, будто я… – Голос сорвался, она не могла произнести обидное слово.
– А ты что скажешь, сын мой? – обратился священник к Шелби, когда понял, что девушка больше ничего не скажет. – Если мужчина делает то, что сделал ты, это возлагает на него моральную обязанность – исправить зло, особенно с учетом продолжительности вашего знакомства. – Отец Луи не торопил полковника с ответом, внимательно изучая его реакцию и одновременно краем глаза поймав одобрительный кивок Микайи.
Настоятель небольшой церкви вот уже двадцать лет был в дружеских отношениях с великаном и знал, что Микайя человек разумный. Если он уверен, что эти двое молодых людей влюблены и вполне подходят друг другу, то этого для священника было вполне достаточно.
А Сэмюэль пытался разобраться в собственных чувствах. Меньше всего ему хотелось сейчас обзаводиться женой, особенно такой, которая может быть связана с английской разведкой. Но Оливия и Джонстон спасли ему жизнь, причем девушка фактически сделала это дважды. Учитывая это, за ним долг чести, и к тому же он вел себя непорядочно по отношению к Оливии, пусть даже она напрашивалась на это. В конце концов, можно спасти репутацию девушки и тем самым осчастливить Джонстона, а позднее, когда наладятся отношения с торговой фирмой Сантьяго, ничто не помешает Сэмюэлю выдать Оливии достаточную сумму денег, чтобы она жила безбедно где захочет. «Таким образом, ей будет обеспечена самостоятельность и полная свобода от опекунства Вескотта, если, конечно, она сама пожелает, а я не буду обременен второй женой», – примерно к такому заключению подвел себя наконец Шелби.
– У меня больше нет возражений. Я готов жениться на ней, – решился полковник.
Оливия вздрогнула и в изумлении уставилась на Сэмюэля:
– А вот я не намерена выходить за него замуж.
– Перестаньте капризничать, Оливия. Все равно у вас нет выбора, – сказал Сэмюэль, переводя взгляд с сурового священника на угрюмо нахмурившегося Микайю.
Оливия не раз пыталась представить себе, каким будет день ее свадьбы, но такой кошмар мог привидеться только в страшном сне. Причем от этого сна нет никакой надежды проснуться. «Он намерен аннулировать брак при первой возможности, – догадалась она. – А почему бы и нет? Сейчас бесполезно протестовать, Микайя все равно добьется своего».
– Хорошо, я согласна выйти за вас замуж, полковник, – выдавила из себя Оливия, с трудом проглотив комок, застрявший в горле.
Церемония состоялась в крохотной церквушке, сложенной из промазанных глиной бревен. Жених и невеста следовали указаниям священника как завороженные, и позднее оба не могли бы вспомнить, что и как происходило. Они очнулись, когда Микайя хлопнул полковника по плечу и радостно обнял Оливию.
– Отец Луи сказал, что неподалеку есть пустая хижина, где раньше жили представитель торговой фирмы из Сент-Луиса с женой, – собщил Микайя. – Фирма еще не прислала замены, так что вы можете расположиться там сегодня.
– А ты где переночуешь? – спросила Оливия, которую совсем не интересовало, где ей предстоит провести первую брачную ночь.
– За меня не волнуйся. Мы с отцом Луи что-нибудь придумаем. Главное, мне теперь не нужно за вами присматривать, нет в этом никакой необходимости, – лукаво заметил Микайя, подмигнул полковнику и ласково потрепал девушку по плечу: – Завтра попрощаемся со всеми и отправимся восвояси. Надеюсь, к будущей зиме я уже буду нянчить внука.
Оливия молча кивнула и принужденно улыбнулась. Зачем сейчас расстраивать Микайю горькой правдой? Распрощавшись с ним и священником у порога небольшой хижины, девушка повернулась к Сэмюэлю. Ее муж… «Но муж только на словах, – напомнила себе она, – на его любовь рассчитывать бессмысленно, и не суждено Микайе нянчить внуков».
– Найдется монетка? – с показной беспечностью обратилась она к Шелби. – Бросайте. Орел – и мне достается кровать, а решка – кровать ваша.
Сэмюэль посмотрел на нее, но в его глазах ничего нельзя было прочитать.
– Надеюсь, вы понимаете, что мы можем заключить соглашение, устраивающее нас обоих? Как только я вернусь в Сент-Луис, я позабочусь, чтобы вам выплачивали содержание. Хотя я не богат, но у меня будет достаточно доходов от участия в операциях торговой фирмы мужа моей сестры.
Его предложение удивило Оливию. По-видимому, Сэмюэль не намерен аннулировать фиктивный брак.
– Я не приму от вас деньги, Сэмюэль, ни в качестве вашей жены, ни в качестве любовницы. – Оливия повернулась и прошла в хижину.
Отец Луи явно позаботился о том, чтобы к приходу молодоженов в доме навели порядок. На столе в центре комнаты светилась свеча, потрескивал огонь в камине, в дальнем углу была постелена скромная двуспальная кровать. При виде края простыни, аккуратно выложенного поверх лоскутного одеяла, Оливии внезапно стало душно. Судорожно сглотнув, она повернулась лицом к Сэмюэлю и на одном дыхании выпалила:
– Только постарайтесь поскорее аннулировать наш брак и оставьте меня в покое.
– Зачем? – удивился полковник. – Я не собираюсь еще раз жениться, и мы спокойно сможем жить врозь. У вас будет свой дом, а я большую часть года буду отсутствовать – по военным, а потом по торговым делам.
Как холодно звучал его голос, излагая условия этого бесчеловечного соглашения, а между тем сердце Оливии обливалось кровью!
– Наш брак должен быть аннулирован, – упрямо повторила она.
До той минуты он сдерживался, пытался объяснить ей все спокойно, взывал к рассудку, но теперь его терпение лопнуло.
– И как вы собираетесь это сделать? – язвительно спросил Сэмюэль. – Для аннулирования брака прежде всего потребуется доказать, что брачные обязательства не были осуществлены.
– Они и не будут осуществлены! – огрызнулась Оливия и только тут осознала смысл слов Сэмюэля. Сжав кулаки, она подалась вперед.
– Я бы вам этого не советовал, – тихо проговорил Сэмюэль.
Слезы подступили к глазам, и девушка отвернулась, чтобы скрыть свою слабость.
– Оставьте меня в покое, – глухо попросила она.
Сэмюэль пожалел о сказанном, едва только произнес оскорбительные слова. Они и так оказались в сложном положении, и не следовало его обострять. В данный момент надо сохранять выдержку и дождаться возвращения в Сент-Луис, а там видно будет. Да и негоже мужчине, не терявшему присутствия духа в самых критических ситуациях, горячиться и доводить девушку до истерики. За год знакомства с Оливией Сент-Этьен полковник наговорил больше глупостей и чаще терял самообладание, чем за всю предшествовавшую жизнь.
– Послушайте, – обратился Сэмюэль к девушке, – в последние дни нам довелось много пережить. Пора успокоиться. Можете готовиться ко сну и ложитесь на кровать, а я устроюсь на кушетке. Только сначала я схожу к отцу Луи. Его повар, помнится, обещал приготовить свадебный ужин, и я его принесу. Договорились?
– Ладно, – согласилась Оливия, с сомнением поглядев на колченогую кушетку, на которой вряд ли мог поместиться такой рослый мужчина, как Шелби. Едва за полковником захлопнулась дверь, девушка резко обернулась, будто хотела вернуть его, и тут же обругала себя за глупость.
Из дорожной сумки Оливия достала ночную рубашку, сшитую своими руками из штуки полотна, по случаю купленного Микайей. Ткань пожелтела от времени, но была тонкой и приятной на ощупь. Фасон, конечно, простоват – длинные рукава и высокий ворот, ничего общего с роскошным нарядом для первой брачной ночи, о каком когда-то мечталось, но ведь и брачная ночь предстояла вовсе не такая, о какой можно мечтать.
Нет, не нужно было соглашаться на венчание, сейчас она понимала это предельно ясно. Следовало просто отказаться и стоять на своем, но кто же знал, что Сэмюэль поведет себя так, когда они окажутся наедине?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50