Она тепло улыбалась, но как поразительно она была похожа на эрла! На пороге она задержалась, кинув беглый взгляд на мистера Дрелинкорта.– О, Кросби! – воскликнула она с нескрываемой досадой. Рул встал и взял ее руку.– Дорогая моя Луиза, ты тоже пришла позавтракать? – поинтересовался он.Она поцеловала его в щеку, ибо была его сестрой, и весело ответила:– Я позавтракала два часа назад, но ты можешь угостить меня чашечкой кофе. Я вижу, ты уже уходишь, Кросби. Ну, не буду тебя задерживать. О Боже, почему ты всегда в такой странной одежде, горе ты мое? А этот нелепый парик и вовсе тебе не идет, поверь мне на слово!Мистер Дрелинкорт, чувствуя, что не в силах поддерживать на равных спор со своей кузиной, откланялся. Едва он удалился, как леди Луиза Квейн бросила перед Рулом номер «Газетт».– Нет нужды спрашивать, зачем приходил сюда этот чудаковатый лягушонок, – заметила она. – Но, дорогой мой Маркус, это слишком вызывающе! Это какая-то нелепая ошибка! Ты это видел?Рул начал наливать кофе в чашку.– Дорогая Луиза, ты хотя бы осознаешь, что еще нет и одиннадцати часов, а у меня уже побывал Кросби? У меня не было времени читать.Она взяла чашку, заметив при этом, что не понимает, как он может пить эль за завтраком.– Придется поместить второе объявление, – сообщила она ему. – Не могу понять, как это они так ошиблись! Дорогой, они перепутали имена сестер. Вот, взгляни! Можешь сам прочитать: «Почтенная Горация Уинвуд, младшая дочь…» Как они ухитрились вместо «Элизабет» напечатать «Горация»?– Видишь ли, – сказал Рул, – объявление в «Газетт» послал Арнольд.– Ну и ну, никогда бы не поверила, что мистер Гисборн настолько глуп! – объявила ее светлость.– Но, быть может, мне следует объяснить тебе, моя дорогая Луиза, что он сделал это с моего позволения, – сказал Рул.Леди Луиза, рассматривавшая объявление со смешанным чувством негодования и веселого недоумения, выронила газету и, повернувшись на стуле, уставилась на брата.– Лорд Рул, что все это означает? – потребовала она ответа. – Ты ведь не собираешься жениться на Горации Уинвуд?– Да нет, как раз собираюсь, – спокойно сказал его светлость.– Рул, ты что, с ума сошел? Ты же сам говорил мне, что сделал предложение Элизабет!– Ах, это все моя непростительная забывчивость на имена! – быстро произнес его светлость. Леди Луиза стукнула рукой по столу.– Чушь! – воскликнула она. – Твоя память столь же ясна, как и моя!– Моя дорогая, я бы так не сказал, – проговорил эрл. – Иногда у тебя слишком хорошая память.– О! – воскликнула леди, критически глядя на него. – Так лучше чистосердечно сознайся. Ты на самом деле собираешься жениться на этой девочке?– Ну, во всяком случае она хочет выйти замуж за меня, – сказал его светлость.– Что? – От изумления леди Луиза открыла рот.– Видишь ли, – пояснил Рул, снова опускаясь на стул, – хотя это должна была быть Шарлот, но она и в мыслях не держит идти на такую жертву, даже ради блага Элизабет.– Либо ты выжил из ума, либо я! – заявила леди Луиза. – Не знаю, о чем ты говоришь и как ты намереваешься жениться на Горации, которой место в школьном классе! Я никогда не представляла се на месте божественно прекрасной Элизабет…– Но я собираюсь свыкнуться с бровями, – прервал се Рул. – И к тому же у нее есть нос.– Рул, – сказала ее светлость с устрашающим спокойствием, – не доводи меня до бешенства! Где ты видел этого ребенка? Он посмотрел на нес с легкой улыбкой.– Если бы я сказал тебе, Луиза, ты бы, наверное, не захотела мне верить.Она взглянула на него.– Когда у тебя возникла мысль жениться на ней? – спросила она.– О, это не моя мысль, – ответил эрл. – Это вовсе не моя мысль.– Чья же тогда?– Дорогая моя, это мысль Горации, я уже тебе объяснил.– Ты говоришь, Маркус, девочка просила тебя жениться на ней? – с недоверчивым сарказмом спросила леди Луиза.– Вместо Элизабет, – подтвердил его светлость. – Понимаешь, Элизабет выходит замуж за мистера Эрона.– Кто такой этот мистер Эрон? – закричала леди Луиза. – Я никогда еще не слышала подобной чепухи! Сознайся, ты хочешь меня обмануть.– Вовсе нет, Луиза. Ты совсем не вникаешь в положение вещей. Одна из них должна выйти замуж за меня.– В это я верю, – сказала она сухо. – Но вся эта бессмыслица с Горацией? Где здесь правда?– Правда то, что Горация предложила себя вместо своей сестры. Но это только для твоих ушей и строго между нами.Леди Луиза не имела привычки предаваться бесплодным эмоциям.– Маркус, эта девчонка – распутница?– Нет, – ответил он. – Нет, Луиза. Но я не совсем уверен, что она не героиня.– И она желает выйти за тебя замуж? Глаза эрла засияли.– Я, знаешь ли, достаточно стар, хотя, глядя на меня, этого не скажешь Но она уверяет, что хотела бы выйти за меня. Если мне не изменяет память, она предрекла, что мы с ней отлично поладим.Леди Луиза, пристально глядя на него, резко сказала:– Рул, это союз по любви?От удивления его брови поползли вверх, он как будто забавлялся.– Моя дорогая Луиза! В мои-то годы?– Тогда женись на красавице, – сказала она. – Та лучше поймет.– Ты ошибаешься, моя дорогая. Горация все отлично понимает.– Это безрассудство, Маркус. – Она поднялась и поправила свой шарф. – Я сама повидаюсь с ней.– Ступай, – от всего сердца сказал он. – Я думаю, тебе она покажется восхитительной.– Если ты ее таковой находишь, – сказала она, и при этом выражение ее глаз смягчилось, – я ее полюблю, даже если у нее косоглазие.– О нет, не косоглазие, – возразил его светлость. – Она всего лишь заикается. Глава 4 Вопрос, который леди Луиза Квейн жаждала задать, но не задала, звучал так: «А что станет с Каролин Мейси?»Леди Мейси приняла лорда Рула в своем розово-серебряном будуаре спустя два дня после сообщения о помолвке. Она была в атласно-кружевном неглиже и лежала на парчовой софе. Он вошел без доклада, как человек, имеющий на то полное право, и, закрывая дверь, с юмором заметил:– Дорогая Каролин, у тебя новый дворецкий? Ты ему велела захлопнуть дверь перед моим носом? Она протянула ему руку.– Он так сделал, Маркус?– Нет, – сказал его светлость. – Нет. Но, очевидно, это скоро произойдет.Он взял ее руку и поднес и губам. Пальцы их сплелись, и она притянула его к себе.– Мне показалось, мы чересчур официальны, – сказал он, улыбаясь, и поцеловал ее.Она удержала его руку и полупечально-полувопросительно спросила:– Может, нам стоит быть более официальными, милорд?– Так, значит, ты все-таки велела дворецкому захлопнуть дверь перед моим носом? – огорченно вздохнул его светлость.– Нет, не велела. Но ты ведь женишься, не так ли, Маркус?– Да, – признался Рул. – Но ведь не сию же минуту. Она улыбнулась.– Мог бы сообщить мне, – сказала она. Он открыл табакерку и взял щепотку табаку.– Мог, безусловно, – сказал он, овладевая ее рукой. – Новая смесь, моя дорогая, – сказал он и высыпал щепотку на ее белое запястье, а затем вдохнул ее.Она убрала руку.– Ты мог мне сказать, – повторила она.Он захлопнул табакерку и взглянул на нее сверху, все еще настроенный благодушно, но что-то было в глубине его взгляда, что заставило ее замолчать. Ею овладела легкая злость; она достаточно хорошо осознала: с ней Рул не станет обсуждать свою женитьбу. Она сказала, прилагая все усилия, чтобы голос ее звучал непринужденно:– Ты, наверное, скажешь, что это не мое дело.– Я никогда не бываю грубым, Каролин, – спокойно возразил его светлость.Она почувствовала, что проиграла, но все-таки улыбнулась.– Нет, конечно. Я знаю, ты самый сладкоголосый человек во всей Англии. – Леди Каролин разглядывала свои кольца, поворачивая руку так, чтобы поймать в них лучи света. – Но я не знала, что ты подумывал о женитьбе. – Она искоса взглянула на него; – Видишь ли, – продолжала она с легкой грустной усмешкой, – я думала, ты любил меня, и только меня!– Какое отношение, – поинтересовался его светлость, – это может иметь к моей женитьбе? Я полностью у твоих ног, моя дорогая. Самых прелестных ножек, какие я когда-либо видел.– А повидал ты их много, – сказала она суховато.– Дюжины, – бодро ответил его светлость. Слова сами сорвались с его губ.– Но, несмотря на то, что ты у моих ног, Маркус, предложение ты сделал другой женщине.Эрл поднес к глазам монокль, чтобы лучше разглядеть картину над камином.– Если ты это купила как подлинник Кандлера, любовь моя, то боюсь, что тебя надули, – заметил он.– Это подарок! – нетерпеливо воскликнула она.– Какой ужас! – заметил его светлость. – Вместо него я пошлю тебе парочку хорошеньких танцующих фигурок.– Ты чрезвычайно любезен, Маркус, но мы говорили о твоей женитьбе, – напомнила она раздраженно.– Это ты говорила о ней, – поправил он ее. – Я пытался сменить тему.Она поднялась с софы и быстро подошла к нему.– Я догадываюсь, – сказала она, задыхаясь от гнева, – ты не посчитал нужным удостоить чести прекрасную Мейси и сообщить ей о свадьбе?– По правде сказать, дорогая, моя скромность не позволила мне допустить и мысли о том, что прекрасная Мейси будет обсуждать со мной вопрос женитьбы.– Возможно, и не стала бы, – ответила она. – Но думаю, что причина не в этом.– Брак, – задумчиво сказал его светлость, – это такое скучное занятие, знаешь ли.– В самом деле, милорд? Даже брак с благородным эрлом Рулом?– Даже со мной, – согласился Рул. Он посмотрел на нееснизу вверх со странным выражением на лице. – Видишь ли, моя дорогая, говоря твоими словами, тебе пришлось бы любить меня, и только меня.Она была озадачена. Слабый румянец проступил под слоем пудры. Она отвернулась с легким смешком и стала поправлять розы в вазе.– Да, это, конечно, было бы скучновато, – сказала она и искоса взглянула на него. – Может быть, милорд, вы ревнуете?– Ничуть, – спокойно ответил эрл.– Но будь я твоей женой, стал бы?– Ты так очаровательна, моя дорогая, что наверняка стал бы, – учтиво ответил его светлость.Она была слишком умной женщиной, чтобы настаивать на своем. Теперь она твердо знала – Рул нарушал все ее планы.Леди Карелии поняла из разговора с Рулом, что он не просто догадывается, а знает наверняка о Роберте Летбридже. Ей следовало быть более осторожной!Всем было известно, что однажды Роберт Летбридж домогался руки леди Луизы. Теперь же Луиза была женой сэра Хамфри Квейна, но было время, когда в дни се бурной молодости город гудел от сплетен, связанных с ней. Всей истории не знал никто, но было доподлинно известно, что Летбридж был по уши влюблен, но получил отказ – не от самой леди, а от ее брата.Некоторые полагали, что оба достойных мужа дрались на дуэли. Другие распространяли историю о том, что вместо шпаги Рул взял кнут, но эта версия отвергалась как неправдоподобная, поскольку Летбридж не был лакеем и, естественно, не мог подвергнуться столь унизительному наказанию.Леди Мейси знала куда больше. Она перестала заниматься цветами и повернулась к нему. Ее чудесные глаза подернулись грустью.– Маркус, дорогой мой, – сказала она, – есть нечто гораздо более важное! Я задолжала пятьсот гиней за игру в мушку этому назойливому Калестину! Что мне делать?– Пусть тебя это не беспокоит, дорогая моя Каролин, – ответил его светлость. – Думаю, что смогу тебе помочь. Она растроганно воскликнула:– Ах, как ты добр! Как я не хочу, чтобы ты женился, Маркус! Мы отлично ладили до сих пор, а сейчас у меня такое чувство, что теперь все изменится.Пелхэм Уинвуд прибыл в Лондон в самый разгар приготовлений к свадьбе Горации; он выразил свое полное удовлетворение контрактом, глазом знатока оценил брачные соглашения, поздравил Горацию и отправился засвидетельствовать свое почтение эрлу Рулу.Вообще-то они были знакомы, но, поскольку Пелхэм был на десять лет младше, они вращались в разных кругах, и знакомство их было поверхностным. Это обстоятельство ничуть не мешало общительному виконту; он приветствовал Рула с тем же дружелюбием, с каким обращался к своим закадычным друзьям, и, считая его уже членом своей семьи, начал клянчить деньги.– Да, не премину заметить, мой дорогой друг, – откровенно сказал он, – что если я хочу выглядеть прилично на твоей свадьбе, то должен заплатить сущий пустяк, чтобы рассчитаться со своим портным. Будет нехорошо, если я появляюсь в тряпье. Дамам это не понравится.Виконт не был щеголем, но трудно было найти кого-либо менее похожего на оборванца, чем эта изящная персона. Он не любил наряжаться во фраки и небрежно повязывал свой галстук, однако одежду ему шил лучший в городе портной из самых дорогих тканей и украшал ее в изобилии золотым кружевом.Пелхэм сидел у Рула, вытянув ноги, а руки засунув в карманы желтовато – коричневых бриджей. Его фрак был распахнут, чтобы был виден жилет, который украшен узором из экзотических цветов и колибри. Дорогая булавка с сапфиром пронзала каскад кружев у самого горла, а чулки из шелка, стоившие ему двадцать пять гиней, были украшены вышитыми стрелками.Рул невозмутимо воспринял предложение оплатить свадебный наряд своего будущего шурина. Он весело оглядел своего гостя и протяжно произнес:– Конечно, Пелхэм.Виконт одобрительно посмотрел на него.– У меня было предчувствие, что мы сумеем договориться, – заметил он. – Нет, я не хочу сказать, что имею привычку занимать у друзей, я просто считаю тебя членом семьи, Рул…– И даешь мне тем самым соответствующую привилегию, – хмуро заключил эрл. – Окажи мне еще одну милость и представь список всех своих долгов.Виконт изумленно посмотрел на него.– Как это – всех? Вообще? – Он тряхнул головой. – Чертовски благородно с твоей стороны, Рул, но это невозможно.– Почему? – спросил тот. – Ты боишься, что у меня не хватит денег?– Беда в том, – откровенно сказал виконт, – что я и сам точно не знаю, сколько их.– Средств или долгов?– Бог мой, долгов, конечно! И половины не упомню. Нет, бесполезно. Бесконечное число раз пытался сосчитать. Думаешь, что вот, уже все, и вдруг всплывает какой-нибудь проклятый счет, о котором годами не вспоминал.– В самом деле? – спросил слегка удивленный Рул.– То есть я хочу сказать, – пояснил виконт, – когда к тебе присылают судебного пристава, приходится как-то договариваться с ним. Ну а с оплатой счетов… Нет, так не пойдет.– Тем не менее, – сказал Рул, подходя к столу, – я думаю, тебе следует довериться мне. Твой арест за неуплату долгов может лечь пятном на мое бракосочетание с твоей сестрой. Я не могу этого допустить.Виконт нахмурился.– Правда? Они пока еще не могут упечь меня. Конечно, как тебе будет угодно, но предупреждаю: я увяз глубоко. Рул обмакнул перо в чернильницу.– Если бы я тебе выписал чек на свой банк в сумме пять тысяч фунтов? Или десять – для круглого счета?Виконт был вынужден сесть – ноги не держали его.– Пять, – решительно сказал он. – Поскольку ты настаиваешь, я не возражаю против пяти тысяч, но десять тысяч фунтов отдать просто так торгашам, да я не могу и не стану. Черт, мои плоть и кровь этого не выдержат!Он следил за тем, как перо Рула двигалось по бумаге, затем покачал головой.– Знаешь, я бы нашел им лучшее применение, Рул, – предложил он.Рул стряхнул песчинки с бумаги и передал ее виконту.– Но я почему-то убежден, что ты этого не сделаешь, Пелхэм, – сказал он.Виконт повел бровью.– Хорошо, пусть будет так, – сказал он. – Но мне это не нравится. Совсем не нравится…Его сестрам это тоже не понравилось, когда они об этом узнали.– Дал тебе пять тысяч фунтов, чтобы оплатить твои долги? – вскричала Шарлот. – Ни о чем подобном я в жизни не слыхала!– Да и я тоже, – согласился Пелхэм. – На минуту я даже подумал, не тронулся ли он умом, но на это не похоже.– Пел, я все же считаю, что ты мог бы подождать, – сказала Элизабет укоризненно. – Это кажется почти… почти неприличным.– И все это уйдет на игру в карты, – сказала Шарлот..– Ни одного пенса, мисс. Как вы могли подумать такое? – сердито ответил виконт.– Разве не так? – прямо спросила Горация. – Всегда п-происходит именно так.Брат бросил на нее злой взгляд.– Господи, Горри, неужели тебе не пришло в голову ничего поумнее?– Я думаю, – язвительно сказала Шарлот, – лорду Рулу следует взглянуть на твои счета.– Послушай, что я тебе скажу. Шарлот, – сообщил ей виконт, – если ты не укоротишь свой язык, Ты никогда не выйдешь замуж.Элизабет быстро вмешалась:– Это всех устроит. Пел?– Какое-то время эти кровопийцы будут вести себя тихо, – ответил виконт. Он кивнул Горации: – Чертовски хороший у тебя будет муж, осмелюсь сказать, но смотри, Горри, будь с ним осторожна!– О, – сказала Горация, – ты не понимаешь, Пел! Мы совсем не собираемся вмешиваться в дела друг друга! Это с-совсем как французский брак по расчету.– Я не говорю, что здесь нет расчета, – сказал виконт, глядя на чек, – но, если ты доверяешь мне, не шути с Рулом. У меня сильное подозрение, что ты можешь об этом пожалеть.– Я тоже это чувствую, – сказала Элизабет возбужденно.– Ч-чепуха! – произнесла Горация, ничуть этим не встревоженная. Глава 5 Свадьба эрла Руда и мисс Горации Уинвуд прошла без каких-либо непристойных скандалов, таких как арест брата невесты за неуплату долгов или сцена, устроенная любовницей жениха (событие не такое уж редкое), задуманная, чтобы нанести удар по всем правилам приличия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23