Пол под ногами оказался земляным, но Яростью от него не тянуло.
Потом они оказались у каменной стены с огромными воротами. Ворота эти были украшены изображениями каких-то фигур, мужских и женских: некоторые сжимали в своих руках таблицы с письменами, а некоторые – оружие. Ворота распахнулись. Шедший впереди зрячий обернулся и вдруг резко махнул над головой Ивана его же мечом. Движение было настолько молниеносным, что Иван не успел ни испугаться, ни уклониться. Он только почувствовал, как что-то будто бы отделилось от его макушки. Иван машинально провел по волосам рукой. Нет, все в порядке – никаких ран и повреждений. Он вопросительно посмотрел на зрячего. Тот ответил спокойным взглядом и шагнул в открытые ворота. Иван последовал за ним.
Яркий свет ударил в лицо. Иван невольно зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что его спутники как сквозь землю провалились, а сам он оказался в большом, но конечных объемов помещении, непонятно каким образом освещенном, с белыми стенами, потолком и полом. Шагах в двадцати от него находился бассейн с фигуркой страшненького дракончика, из пасти которого била тоненькая струйка воды.
Возле бассейна стояли два удобного вида ложа, на одном из которых развалился в высшей степени респектабельного вида господин в белых одеждах: он доброжелательно улыбался и вежливым жестом предлагал Ивану присесть. Точнее, прилечь. Короче, располагаться. Иван на всякий случай обернулся – дверей сзади уже не оказалось – и решил последовать любезному приглашению. Чувствовал он себя легко и свободно. Понимая, что попал сюда не совсем по своей воле, он в то же время осознавал почему-то, что не захоти он сюда явиться – и не явился бы вовсе; откуда пришло к нему это осознание, он не задумывался. Вместе с тем чего-то как будто бы не хватало. Крика птицы, что ли?.. Словно за дверью остались его спутники, хотя он и не знал окончательно, что ему ближе – вой волка или лай собаки. Но голова была ясной. Давненько он себя так хорошо и уверенно не чувствовал. Почитай, с советских времен… Иван подошел к ложу, опустился на него и поерзал, устраиваясь поудобнее. Господин напротив него благожелательно покачивал головой. Журчала вода, падающая в бассейн. Иван наконец пристроил свои члены и посмотрел на гостеприимного хозяина.
Господин был толст и почти лыс – только белый пушок клубился на окраинах обширного черепа. Объемистое чрево свешивалось набок, пухлые губы растянулись в улыбке, сизая картофелина носа совсем потерялась среди массивных багровых щек. Общий вид господина был в высшей степени благообразен и внушал уважение и доверие. Вот только глаза слегка подгуляли – блеклая водянистая радужка и мертвый черный нарыв зрачка.
– Приветствую, приветствую вас, дорогой гость! – неожиданно писклявым голосом произнес толстый господин. – Рад, что вы любезно согласились принять приглашение и решили посетить нас…
– Положим, моего согласия никто вовсе даже и не спрашивал, – буркнул Иван.
– Вот уж не правда, – укоризненно покачал головой толстяк. – Вы, наверное, и сами догадались, что без вашего собственного желания никто вас сюда тащить и не стал бы…
Иван был с этим согласен, однако возразил:
– А что же ваши.., приглашатели, слова нормального сказать не могли?
– А они, видите ли, вообще.., не разговаривают. Только.., э-э.., общаются. Вся эта магия, знаете ли… – Толстячок вяло махнул рукой.
– И давно ли вы со мной так.., общаетесь? – небрежно спросил Иван.
– Да вот несколько дней уже, – так же небрежно ответил толстяк. – Как вот вы там на поле брани свои дела закончили.
Иван удовлетворенно кивнул.
– Значит, все эти холода и голоса – ваших рук дело? – бросил он.
– Ну.., некоторым образом, – несколько уклончиво сказал толстяк.
– А что там за волк был? – вдруг вспомнил Иван. – Или.., собака?
Толстяк на секунду насупился, но потом снова заулыбался.
– Я же говорю – магия. Сложное дело, бывают помехи…
Иван подумал о профессоре.
– А… – начал он.
Толстяк сделал протестующий жест.
– Вы все узнаете.., со временем. Поговорим о другом.
– Как вам будет благоугодно, – склонил голову Иван.
Толстяк посмотрел на него с любопытством.
– Да, – промолвил он. – Барон, говоришь? Х-хе…
Иван промолчал.
– Да, – спохватился гостеприимный хозяин. – Быть может, вы чего-нибудь желаете? Напитки, еда?
«Сто пятьдесят „Столичной“ и сигарету, – мрачно подумал Иван. – Две тысячи триста лет не курил…»
– Пожалуй, я бы выпил что-нибудь, – вслух сказал он.
– Там, наверху, братья по оружию уже небось в стельку пьяные…
– Положим, не «наверху», – возразил собеседник. – Это пока не подземелье, а просто нулевой, так сказать, уровень. Но я вас понимаю.
Он сделал малопонятный жест рукой, и вдруг перед ним оказался низкий столик, сплошь уставленный блюдами, кувшинами и чашами.
Иван слегка удивился.
– Опять магия? – спросил он. – Или вы просто фокусник? Он отхлебнул из протянутой чаши. Терпкое красное вино было чудесно.
– Да нет, я не фокусник, – рассеянно ответил толстячок, наливая себе из кувшина. – Я просто бог.
Иван поперхнулся.
– Так-таки совсем «просто»? – с наивозможнейшим сарказмом спросил он.
Толстяк распробовал вино и удовлетворенно кивнул.
– Ну да, – благодушно сказал он. – Просто – бог…
– А борода-то где? – спросил Иван, криво улыбнувшись.
– Да нет, – хмыкнул толстяк. – Я бог не с большой буквы, а только с маленькой. Мне борода не положена…
Некоторое время они молча пили и ели. Наконец Иван решил, что с него хватит, и, надкусывая сочный абрикос, сказал:
– Может быть, вы все-таки скажете, зачем позвали?
С аппетитом обгладывая мозговую косточку, толстяк кивнул.
– Жуй-жуй. Глотай, – проговорил он невнятно. – Подкрепляйся перед дальней дорогой…
Иван уронил абрикос себе в вино.
– Перед какой еще дальней дорогой? – оторопело спросил он. – Куда это я пойду? Да я, можно сказать, помираю от усталости.
– А кто тебе сказал, что ты уже не умер? – с легкой улыбкой спросил толстяк.
У Ивана в руках было пусто, и поэтому он ничего не уронил.
– Мне кажется, что это и так понятно, – вежливо сказал он.
Толстяк пристально посмотрел на Ивана.
– А знаешь ли ты, где, собственно, находишься? – почти вкрадчиво спросил он.
Иван подумал.
– Н-ну, во всяком случае, не в преисподней, – неуверенно сказал он.
Толстяк кивнул.
– Пока что не в преисподней, это точно, – подтвердил он. – Но – уже в царстве умерших. А сюда, как легко можешь сам понять, просто так не попадают.
Иван вспомнил профессоровы слова. Вот ведь гад, похоже, правду говорил…
– Как-то я.., не так все это представлял, – произнес он.
Толстяк хмыкнул.
– Ну и что?
– Да так… Ничего, – вяло произнес Иван. – И куда же мне надобно идти?
– Пока что на Запад – через Восток, – ответил толстяк.
– Как это? – удивился Иван.
– Чтобы быстрее.
Иван снова удивился, но решил не заниматься софистикой.
– А зачем туда идти? – спросил он.
– В данный момент потому, что иначе ты Двурогого не догонишь.
– Кого? – не понял Иван.
– Ну, как это у вас… Александра. Божественного.
– А почему он двурогий?
– Так он же сын Амона, – с легкой насмешкой сказал толстяк.
Иван порылся в памяти.
– Это.., в Египте, что ли, бог такой?
– Ага, – подтвердил толстяк и кинул в рот сочную виноградину.
– Так что же, Александр Филиппович этот – правда сын бога? – саркастически спросил Иван.
– А ты как думаешь? – вопросом на вопрос ответил его собеседник.
Иван не ответил.
– Кстати, – произнес толстяк, – имей в виду, что весь путь, и туда, и обратно, ты должен пройти за двенадцать ночей, иначе…
– Что?
Толстяк довольно сердито посмотрел на Ивана, но потом улыбнулся.
– Ну правда, не знаю я, – довольно добродушно сказал он. – Может, ты сгинешь навсегда, может, во что-то превратишься. Может быть, погибнет этот мир… или тот, откуда ты пришел… а может быть, вообще ничего такого не произойдет. Или, во всяком случае, никто ничего не заметит.
– Гм… – произнес Иван. – И ради этого я нарушил приказ начальства, ушел со своего поста…
– Это лысый черт этот – тебе начальство? – хмыкнул толстяк.
– А что? Я, может быть, без пяти минут штурмбаннфюрер…
– Ты-то может быть, – снова хмыкнул толстяк. – А при чем тут этот твой… как его…
– То есть? – насторожился Иван.
Толстяк посмотрел на него и вдруг осклабился.
– Ладно, – сказал он. – Успокойся, ты его еще увидишь, конкурента своего. Его.., или кого-нибудь похожего на него. Много их тут.., таких бродит.
– Не понял, – сказал Иван честно.
Толстяк махнул рукой.
– Ерунда. Сам разберешься. Ты, главное, слушай вот что: обязательно надо пройти за двенадцать ночей все двенадцать уровней…
– Каких еще уровней? – перебил его Иван.
Толстяк замялся.
– Ну… каких. Разных. Некоторые будут явно обозначены, некоторые будешь преодолевать нечувствительно. Пожалуй, тут все дело в числах.., а может, нет. Да и обстоятельства могут меняться.
– Спасибо за ценные советы, – язвительно сказал Иван.
– Пожалуйста, – с готовностью ответил толстяк. – Главное – обязательно добудь то, зачем сюда пришел.
– Что же именно?
– Потом узнаешь.
Иван вздохнул.
– Хорошо, – кротко произнес он. – А что я там увижу и как мне себя там вести?
Толстяк развел руками.
– Эка ты, братец, загнул. Все от тебя зависит! Вот сейчас, к примеру, ты меня видишь таким, каким хочешь видеть, а не таким, какой я есть на самом деле. Ты что думаешь, боги должны быть обязательно с бородами или хотя бы иметь достаточно респектабельный вид? Да ничего подобного! Это вы сами себе все напридумывали – чтобы понятнее было. Разложили все по полочкам, сплошные иллюзии… Солипсисты навыворот – все равно солипсисты…
Иван выслушал эту белиберду не моргнув глазом. Помолчали, прислушиваясь к журчанию воды, бьющей из фонтана.
– Ну хорошо, – сказал Иван. – А почему именно я?
– Да вот потому что, – раздраженно произнес толстяк. – Не я тебя выбирал… Почему, почему… А почему не ты? А почему камень тяжелый, а вода мокрая? Ты еще о смысле жизни спроси!
– И спрошу, – упрямо сказал Иван.
Толстяк посмотрел на него с сожалением. Опять помолчали.
– Ладно, – бодро сказал Иван, поднимаясь с ложа. – Куда прикажете?
– Вон туда. – Толстяк вяло махнул рукой в ту сторону, откуда Иван пришел. – Иди и не рассусоливай. Ты все-таки солдат, и не из худших.., да и бессмертный вдобавок.
– Как это? – не понял Иван.
– Ну, во всяком случае, в данный момент. Уровень-то нулевой. Ничто. Пустота. Вечность. Ничего еще не было.
Иван посмотрел на него, потом заглянул в бассейн. Вода была чистой и совершенно прозрачной, а на дне бассейна Иван увидал какие-то тряпки, битую посуду, ржавые железяки, новехонькие дорогие украшения.., чьи-то кости, лошадиный гладкий череп, золотые монеты… Он отвернулся и пошел. В стене появилась дверь. Иван подошел к ней, обернулся и поглядел назад.
– Да, а как тебя зовут, собственно? – спросил он у хозяина.
Тот грустно усмехнулся.
– Нергал.
Иван покопался у себя в памяти.
– Нергал, – задумчиво повторил он. – Начальник местной преисподней, что ли? Какой-то ты.., не очень грозный.
Нергал хмыкнул.
– А какая тебе разница, как я выгляжу? – спросил он. – Внешность ведь так обманчива…
– Ну, все-таки…
– Я что, кажусь не совсем настоящим?
– Честно говоря… да, – признался Иван. – И все тут какое-то фальшивое. Престидижитация. Ловкость рук. Неинтересно.
Толстяк погладил лысину и поднялся с ложа.
– Ну, хочешь, посмотри на такой фокус, – предложил он и вдруг оскалился.
В зале потемнело. Белые стены стремительно покрылись отвратительного вида коростой, сочащейся зеленоватым гноем. Отчаянно завоняло чем-то гнусным, и резко, с завыванием подувший ветер разнес вонь по всему свету. Из бассейна полыхнуло огнем, и он развалился на куски с неописуемым грохотом. Налетевший вихрь сорвал одежды с толстячка: по его круглому розовому липу пробежала трещина, и он лопнул, как воздушный шар; только лоскуточки кожи полетели в разные стороны. Из ошметков оставшегося лежать гнусной кучей на полу мяса наружу поперло что-то скользкое и противное на вид: оно росло и росло, покрываясь быстро жесткой чешуей и бурой щетиной. Стремительно поднимаясь к потолку, на ноги встал чудовищный монстр: глаза его, наполненные осмысленной злобой, горели, как две полные луны; пасть его Украшали огромные желтые клыки, с которых капала пенящаяся слюна, когтистые-трехпалые руки были как два телеграфных столба.
– Ну как? – проревел монстр и лихо пыхнул едким огнем.
– Впечатляет, – согласился Иван. – Очень противно. В жизни ничего подобного не видел.
Он помахал хлебосольному хозяину рукой и вышел вон из зала. Гром и рев за спиной стихли – как обрезало.
Иван оказался в некоем пространстве, не имеющем границ: ни верха, ни низа, ни каких-либо стен. Все вокруг было залито светом, не слишком ярким и не слишком тусклым. То есть просто свет – и ничего больше. Сердце куда-то ухнуло, Иван на секунду ослеп. Странное ощущение пронизало его с ног до головы. Безмятежность, покой, необъяснимое чувство уверенности в.., чем-то. Сталь и кулак, огонь и ветер.., а потом – тоска и легкое сомнение. Это длилось мгновение, потом снова появилось привычное пространство – со своеобычными чувствами и мироощущением. Иван огляделся.
Зал, если, конечно, это был именно зал, видимых границ не имел. Над головой клубились темные, почти черные облака, под ногами была соответственно совсем черная земля. А может, и не земля, а пепел – поверхность казалась совсем ровной, без холмиков и трещинок. Сочетание чистого света, льющегося ниоткуда, и черноты верха и низа придавало окружающему довольно унылый серый вид, и уже ничего чистого совсем не оставалось.
Иван стоял столбом, несколько растерявшись. Было совершенно неясно – куда, собственно, нужно идти?.. Однако долго он задумываться не стал и уверенно зашагал туда, куда глядели глаза, – то есть вперед, просто вперед. Через час или два пути Иван остановился.
Картина вокруг не менялась: все так же куда-то неслись облака, хотя ветра совсем не было, все так же под ногами поскрипывала серая почва; все так же было тихо, безлюдно, безрадостно и безысходно. Было ни жарко, ни холодно, а вообще как-то невесело. Иван вдруг почувствовал безотчетную тоску по тем, кого не было рядом с ним. Ах как уместны были бы сейчас крик птицы, и даже унылый волчий вой! Но нет – один одинешенек стоял он среди серой пустыни, не у кого спросить совета и не на кого оглянуться в ожидании помощи… даже врагов каких завалящих и то не оказалось поблизости. Мир был сер, почти пуст, и казалось, что никогда не было ни одного рассвета, и ни одного заката, и всегда только это – истолченная в пыль, в порошок размытая серая затвердевшая без его участия мутная пелена…
– Да-да, – сказал кто-то у него под ухом. – А что ты здесь ожидал увидеть?
Иван обернулся. Позади стоял человечек с лицом фон Кугельсдорфа – правда, росточком пониже и с бороденкой пожиже. Одет он был во все серое. Иван слегка удивился.
– А вы что тут делаете? – спросил он без обиняков.
Человечек поднял брови.
– То есть?
– Ну как же, – нетерпеливо сказал Иван. – Профессор, не морочьте мне голову…
Некоторое время человечек молча смотрел на Ивана, потом заулыбался.
– А, – сказал он, – понимаю. Я, наверное, похож на кого-то из твоих знакомых. Однако позволь тебя разочаровать – ранее мы не встречались…
– Да?.. А кто вы такой?
– Лучше давай на «ты», – предложил незнакомец. – Как-то привычнее, знаешь ли. А кто я такой… Ну, скажем так: коллега.
«Собутыльник, значит», – чуть было не ляпнул Иван, но вовремя удержался.
– Чей коллега? – вежливо спросил он.
– А что, ты ни с кем здесь не встречался? – удивился Незнакомец.
– Ну.., был там один. – Иван сделал неопределенный жест.
– Это Нергал, что ли? – догадался человечек. – Все одинаково о нем говорят… Я ему не то чтобы коллега, но служим мы примерно в одном ведомстве.
Иван поморщился.
– Тоже будешь мне идиотские байки рассказывать? – осведомился он.
– Да что ты!.. – От возмущения человечек даже замахал руками. – Этим другие займутся.
– Ого! – не выдержал Иван. – И много будет этих.., других?
– Там посмотрим, – туманно сказал незнакомец.
– Опять, наверное, «от меня все зависит»? – медленно закипая, спросил Иван. – Если ты думаешь, что, к примеру, мне приятно видеть твою рожу, то ты глубоко заблуждаешься. Знаешь, что мне сейчас нужно?..
– Знаю, – кивнул человечек и вытащил из-под полы порядочной длины меч, протягивая его Ивану рукоятью вперед.
Иван с некоторым недоумением принял подарок, взвесил его в руке. Меч оказался хороший, прикладистый.
– А зачем… – начал он и осекся.
Некто в сером исчез. Иван обернулся. Сзади, почти рядом, стояли с десяток людей, тоже одетых в серое, у каждого был в руке меч – такой же, как и у Ивана. Иван хмыкнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Потом они оказались у каменной стены с огромными воротами. Ворота эти были украшены изображениями каких-то фигур, мужских и женских: некоторые сжимали в своих руках таблицы с письменами, а некоторые – оружие. Ворота распахнулись. Шедший впереди зрячий обернулся и вдруг резко махнул над головой Ивана его же мечом. Движение было настолько молниеносным, что Иван не успел ни испугаться, ни уклониться. Он только почувствовал, как что-то будто бы отделилось от его макушки. Иван машинально провел по волосам рукой. Нет, все в порядке – никаких ран и повреждений. Он вопросительно посмотрел на зрячего. Тот ответил спокойным взглядом и шагнул в открытые ворота. Иван последовал за ним.
Яркий свет ударил в лицо. Иван невольно зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что его спутники как сквозь землю провалились, а сам он оказался в большом, но конечных объемов помещении, непонятно каким образом освещенном, с белыми стенами, потолком и полом. Шагах в двадцати от него находился бассейн с фигуркой страшненького дракончика, из пасти которого била тоненькая струйка воды.
Возле бассейна стояли два удобного вида ложа, на одном из которых развалился в высшей степени респектабельного вида господин в белых одеждах: он доброжелательно улыбался и вежливым жестом предлагал Ивану присесть. Точнее, прилечь. Короче, располагаться. Иван на всякий случай обернулся – дверей сзади уже не оказалось – и решил последовать любезному приглашению. Чувствовал он себя легко и свободно. Понимая, что попал сюда не совсем по своей воле, он в то же время осознавал почему-то, что не захоти он сюда явиться – и не явился бы вовсе; откуда пришло к нему это осознание, он не задумывался. Вместе с тем чего-то как будто бы не хватало. Крика птицы, что ли?.. Словно за дверью остались его спутники, хотя он и не знал окончательно, что ему ближе – вой волка или лай собаки. Но голова была ясной. Давненько он себя так хорошо и уверенно не чувствовал. Почитай, с советских времен… Иван подошел к ложу, опустился на него и поерзал, устраиваясь поудобнее. Господин напротив него благожелательно покачивал головой. Журчала вода, падающая в бассейн. Иван наконец пристроил свои члены и посмотрел на гостеприимного хозяина.
Господин был толст и почти лыс – только белый пушок клубился на окраинах обширного черепа. Объемистое чрево свешивалось набок, пухлые губы растянулись в улыбке, сизая картофелина носа совсем потерялась среди массивных багровых щек. Общий вид господина был в высшей степени благообразен и внушал уважение и доверие. Вот только глаза слегка подгуляли – блеклая водянистая радужка и мертвый черный нарыв зрачка.
– Приветствую, приветствую вас, дорогой гость! – неожиданно писклявым голосом произнес толстый господин. – Рад, что вы любезно согласились принять приглашение и решили посетить нас…
– Положим, моего согласия никто вовсе даже и не спрашивал, – буркнул Иван.
– Вот уж не правда, – укоризненно покачал головой толстяк. – Вы, наверное, и сами догадались, что без вашего собственного желания никто вас сюда тащить и не стал бы…
Иван был с этим согласен, однако возразил:
– А что же ваши.., приглашатели, слова нормального сказать не могли?
– А они, видите ли, вообще.., не разговаривают. Только.., э-э.., общаются. Вся эта магия, знаете ли… – Толстячок вяло махнул рукой.
– И давно ли вы со мной так.., общаетесь? – небрежно спросил Иван.
– Да вот несколько дней уже, – так же небрежно ответил толстяк. – Как вот вы там на поле брани свои дела закончили.
Иван удовлетворенно кивнул.
– Значит, все эти холода и голоса – ваших рук дело? – бросил он.
– Ну.., некоторым образом, – несколько уклончиво сказал толстяк.
– А что там за волк был? – вдруг вспомнил Иван. – Или.., собака?
Толстяк на секунду насупился, но потом снова заулыбался.
– Я же говорю – магия. Сложное дело, бывают помехи…
Иван подумал о профессоре.
– А… – начал он.
Толстяк сделал протестующий жест.
– Вы все узнаете.., со временем. Поговорим о другом.
– Как вам будет благоугодно, – склонил голову Иван.
Толстяк посмотрел на него с любопытством.
– Да, – промолвил он. – Барон, говоришь? Х-хе…
Иван промолчал.
– Да, – спохватился гостеприимный хозяин. – Быть может, вы чего-нибудь желаете? Напитки, еда?
«Сто пятьдесят „Столичной“ и сигарету, – мрачно подумал Иван. – Две тысячи триста лет не курил…»
– Пожалуй, я бы выпил что-нибудь, – вслух сказал он.
– Там, наверху, братья по оружию уже небось в стельку пьяные…
– Положим, не «наверху», – возразил собеседник. – Это пока не подземелье, а просто нулевой, так сказать, уровень. Но я вас понимаю.
Он сделал малопонятный жест рукой, и вдруг перед ним оказался низкий столик, сплошь уставленный блюдами, кувшинами и чашами.
Иван слегка удивился.
– Опять магия? – спросил он. – Или вы просто фокусник? Он отхлебнул из протянутой чаши. Терпкое красное вино было чудесно.
– Да нет, я не фокусник, – рассеянно ответил толстячок, наливая себе из кувшина. – Я просто бог.
Иван поперхнулся.
– Так-таки совсем «просто»? – с наивозможнейшим сарказмом спросил он.
Толстяк распробовал вино и удовлетворенно кивнул.
– Ну да, – благодушно сказал он. – Просто – бог…
– А борода-то где? – спросил Иван, криво улыбнувшись.
– Да нет, – хмыкнул толстяк. – Я бог не с большой буквы, а только с маленькой. Мне борода не положена…
Некоторое время они молча пили и ели. Наконец Иван решил, что с него хватит, и, надкусывая сочный абрикос, сказал:
– Может быть, вы все-таки скажете, зачем позвали?
С аппетитом обгладывая мозговую косточку, толстяк кивнул.
– Жуй-жуй. Глотай, – проговорил он невнятно. – Подкрепляйся перед дальней дорогой…
Иван уронил абрикос себе в вино.
– Перед какой еще дальней дорогой? – оторопело спросил он. – Куда это я пойду? Да я, можно сказать, помираю от усталости.
– А кто тебе сказал, что ты уже не умер? – с легкой улыбкой спросил толстяк.
У Ивана в руках было пусто, и поэтому он ничего не уронил.
– Мне кажется, что это и так понятно, – вежливо сказал он.
Толстяк пристально посмотрел на Ивана.
– А знаешь ли ты, где, собственно, находишься? – почти вкрадчиво спросил он.
Иван подумал.
– Н-ну, во всяком случае, не в преисподней, – неуверенно сказал он.
Толстяк кивнул.
– Пока что не в преисподней, это точно, – подтвердил он. – Но – уже в царстве умерших. А сюда, как легко можешь сам понять, просто так не попадают.
Иван вспомнил профессоровы слова. Вот ведь гад, похоже, правду говорил…
– Как-то я.., не так все это представлял, – произнес он.
Толстяк хмыкнул.
– Ну и что?
– Да так… Ничего, – вяло произнес Иван. – И куда же мне надобно идти?
– Пока что на Запад – через Восток, – ответил толстяк.
– Как это? – удивился Иван.
– Чтобы быстрее.
Иван снова удивился, но решил не заниматься софистикой.
– А зачем туда идти? – спросил он.
– В данный момент потому, что иначе ты Двурогого не догонишь.
– Кого? – не понял Иван.
– Ну, как это у вас… Александра. Божественного.
– А почему он двурогий?
– Так он же сын Амона, – с легкой насмешкой сказал толстяк.
Иван порылся в памяти.
– Это.., в Египте, что ли, бог такой?
– Ага, – подтвердил толстяк и кинул в рот сочную виноградину.
– Так что же, Александр Филиппович этот – правда сын бога? – саркастически спросил Иван.
– А ты как думаешь? – вопросом на вопрос ответил его собеседник.
Иван не ответил.
– Кстати, – произнес толстяк, – имей в виду, что весь путь, и туда, и обратно, ты должен пройти за двенадцать ночей, иначе…
– Что?
Толстяк довольно сердито посмотрел на Ивана, но потом улыбнулся.
– Ну правда, не знаю я, – довольно добродушно сказал он. – Может, ты сгинешь навсегда, может, во что-то превратишься. Может быть, погибнет этот мир… или тот, откуда ты пришел… а может быть, вообще ничего такого не произойдет. Или, во всяком случае, никто ничего не заметит.
– Гм… – произнес Иван. – И ради этого я нарушил приказ начальства, ушел со своего поста…
– Это лысый черт этот – тебе начальство? – хмыкнул толстяк.
– А что? Я, может быть, без пяти минут штурмбаннфюрер…
– Ты-то может быть, – снова хмыкнул толстяк. – А при чем тут этот твой… как его…
– То есть? – насторожился Иван.
Толстяк посмотрел на него и вдруг осклабился.
– Ладно, – сказал он. – Успокойся, ты его еще увидишь, конкурента своего. Его.., или кого-нибудь похожего на него. Много их тут.., таких бродит.
– Не понял, – сказал Иван честно.
Толстяк махнул рукой.
– Ерунда. Сам разберешься. Ты, главное, слушай вот что: обязательно надо пройти за двенадцать ночей все двенадцать уровней…
– Каких еще уровней? – перебил его Иван.
Толстяк замялся.
– Ну… каких. Разных. Некоторые будут явно обозначены, некоторые будешь преодолевать нечувствительно. Пожалуй, тут все дело в числах.., а может, нет. Да и обстоятельства могут меняться.
– Спасибо за ценные советы, – язвительно сказал Иван.
– Пожалуйста, – с готовностью ответил толстяк. – Главное – обязательно добудь то, зачем сюда пришел.
– Что же именно?
– Потом узнаешь.
Иван вздохнул.
– Хорошо, – кротко произнес он. – А что я там увижу и как мне себя там вести?
Толстяк развел руками.
– Эка ты, братец, загнул. Все от тебя зависит! Вот сейчас, к примеру, ты меня видишь таким, каким хочешь видеть, а не таким, какой я есть на самом деле. Ты что думаешь, боги должны быть обязательно с бородами или хотя бы иметь достаточно респектабельный вид? Да ничего подобного! Это вы сами себе все напридумывали – чтобы понятнее было. Разложили все по полочкам, сплошные иллюзии… Солипсисты навыворот – все равно солипсисты…
Иван выслушал эту белиберду не моргнув глазом. Помолчали, прислушиваясь к журчанию воды, бьющей из фонтана.
– Ну хорошо, – сказал Иван. – А почему именно я?
– Да вот потому что, – раздраженно произнес толстяк. – Не я тебя выбирал… Почему, почему… А почему не ты? А почему камень тяжелый, а вода мокрая? Ты еще о смысле жизни спроси!
– И спрошу, – упрямо сказал Иван.
Толстяк посмотрел на него с сожалением. Опять помолчали.
– Ладно, – бодро сказал Иван, поднимаясь с ложа. – Куда прикажете?
– Вон туда. – Толстяк вяло махнул рукой в ту сторону, откуда Иван пришел. – Иди и не рассусоливай. Ты все-таки солдат, и не из худших.., да и бессмертный вдобавок.
– Как это? – не понял Иван.
– Ну, во всяком случае, в данный момент. Уровень-то нулевой. Ничто. Пустота. Вечность. Ничего еще не было.
Иван посмотрел на него, потом заглянул в бассейн. Вода была чистой и совершенно прозрачной, а на дне бассейна Иван увидал какие-то тряпки, битую посуду, ржавые железяки, новехонькие дорогие украшения.., чьи-то кости, лошадиный гладкий череп, золотые монеты… Он отвернулся и пошел. В стене появилась дверь. Иван подошел к ней, обернулся и поглядел назад.
– Да, а как тебя зовут, собственно? – спросил он у хозяина.
Тот грустно усмехнулся.
– Нергал.
Иван покопался у себя в памяти.
– Нергал, – задумчиво повторил он. – Начальник местной преисподней, что ли? Какой-то ты.., не очень грозный.
Нергал хмыкнул.
– А какая тебе разница, как я выгляжу? – спросил он. – Внешность ведь так обманчива…
– Ну, все-таки…
– Я что, кажусь не совсем настоящим?
– Честно говоря… да, – признался Иван. – И все тут какое-то фальшивое. Престидижитация. Ловкость рук. Неинтересно.
Толстяк погладил лысину и поднялся с ложа.
– Ну, хочешь, посмотри на такой фокус, – предложил он и вдруг оскалился.
В зале потемнело. Белые стены стремительно покрылись отвратительного вида коростой, сочащейся зеленоватым гноем. Отчаянно завоняло чем-то гнусным, и резко, с завыванием подувший ветер разнес вонь по всему свету. Из бассейна полыхнуло огнем, и он развалился на куски с неописуемым грохотом. Налетевший вихрь сорвал одежды с толстячка: по его круглому розовому липу пробежала трещина, и он лопнул, как воздушный шар; только лоскуточки кожи полетели в разные стороны. Из ошметков оставшегося лежать гнусной кучей на полу мяса наружу поперло что-то скользкое и противное на вид: оно росло и росло, покрываясь быстро жесткой чешуей и бурой щетиной. Стремительно поднимаясь к потолку, на ноги встал чудовищный монстр: глаза его, наполненные осмысленной злобой, горели, как две полные луны; пасть его Украшали огромные желтые клыки, с которых капала пенящаяся слюна, когтистые-трехпалые руки были как два телеграфных столба.
– Ну как? – проревел монстр и лихо пыхнул едким огнем.
– Впечатляет, – согласился Иван. – Очень противно. В жизни ничего подобного не видел.
Он помахал хлебосольному хозяину рукой и вышел вон из зала. Гром и рев за спиной стихли – как обрезало.
Иван оказался в некоем пространстве, не имеющем границ: ни верха, ни низа, ни каких-либо стен. Все вокруг было залито светом, не слишком ярким и не слишком тусклым. То есть просто свет – и ничего больше. Сердце куда-то ухнуло, Иван на секунду ослеп. Странное ощущение пронизало его с ног до головы. Безмятежность, покой, необъяснимое чувство уверенности в.., чем-то. Сталь и кулак, огонь и ветер.., а потом – тоска и легкое сомнение. Это длилось мгновение, потом снова появилось привычное пространство – со своеобычными чувствами и мироощущением. Иван огляделся.
Зал, если, конечно, это был именно зал, видимых границ не имел. Над головой клубились темные, почти черные облака, под ногами была соответственно совсем черная земля. А может, и не земля, а пепел – поверхность казалась совсем ровной, без холмиков и трещинок. Сочетание чистого света, льющегося ниоткуда, и черноты верха и низа придавало окружающему довольно унылый серый вид, и уже ничего чистого совсем не оставалось.
Иван стоял столбом, несколько растерявшись. Было совершенно неясно – куда, собственно, нужно идти?.. Однако долго он задумываться не стал и уверенно зашагал туда, куда глядели глаза, – то есть вперед, просто вперед. Через час или два пути Иван остановился.
Картина вокруг не менялась: все так же куда-то неслись облака, хотя ветра совсем не было, все так же под ногами поскрипывала серая почва; все так же было тихо, безлюдно, безрадостно и безысходно. Было ни жарко, ни холодно, а вообще как-то невесело. Иван вдруг почувствовал безотчетную тоску по тем, кого не было рядом с ним. Ах как уместны были бы сейчас крик птицы, и даже унылый волчий вой! Но нет – один одинешенек стоял он среди серой пустыни, не у кого спросить совета и не на кого оглянуться в ожидании помощи… даже врагов каких завалящих и то не оказалось поблизости. Мир был сер, почти пуст, и казалось, что никогда не было ни одного рассвета, и ни одного заката, и всегда только это – истолченная в пыль, в порошок размытая серая затвердевшая без его участия мутная пелена…
– Да-да, – сказал кто-то у него под ухом. – А что ты здесь ожидал увидеть?
Иван обернулся. Позади стоял человечек с лицом фон Кугельсдорфа – правда, росточком пониже и с бороденкой пожиже. Одет он был во все серое. Иван слегка удивился.
– А вы что тут делаете? – спросил он без обиняков.
Человечек поднял брови.
– То есть?
– Ну как же, – нетерпеливо сказал Иван. – Профессор, не морочьте мне голову…
Некоторое время человечек молча смотрел на Ивана, потом заулыбался.
– А, – сказал он, – понимаю. Я, наверное, похож на кого-то из твоих знакомых. Однако позволь тебя разочаровать – ранее мы не встречались…
– Да?.. А кто вы такой?
– Лучше давай на «ты», – предложил незнакомец. – Как-то привычнее, знаешь ли. А кто я такой… Ну, скажем так: коллега.
«Собутыльник, значит», – чуть было не ляпнул Иван, но вовремя удержался.
– Чей коллега? – вежливо спросил он.
– А что, ты ни с кем здесь не встречался? – удивился Незнакомец.
– Ну.., был там один. – Иван сделал неопределенный жест.
– Это Нергал, что ли? – догадался человечек. – Все одинаково о нем говорят… Я ему не то чтобы коллега, но служим мы примерно в одном ведомстве.
Иван поморщился.
– Тоже будешь мне идиотские байки рассказывать? – осведомился он.
– Да что ты!.. – От возмущения человечек даже замахал руками. – Этим другие займутся.
– Ого! – не выдержал Иван. – И много будет этих.., других?
– Там посмотрим, – туманно сказал незнакомец.
– Опять, наверное, «от меня все зависит»? – медленно закипая, спросил Иван. – Если ты думаешь, что, к примеру, мне приятно видеть твою рожу, то ты глубоко заблуждаешься. Знаешь, что мне сейчас нужно?..
– Знаю, – кивнул человечек и вытащил из-под полы порядочной длины меч, протягивая его Ивану рукоятью вперед.
Иван с некоторым недоумением принял подарок, взвесил его в руке. Меч оказался хороший, прикладистый.
– А зачем… – начал он и осекся.
Некто в сером исчез. Иван обернулся. Сзади, почти рядом, стояли с десяток людей, тоже одетых в серое, у каждого был в руке меч – такой же, как и у Ивана. Иван хмыкнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32