Этот вопрос не давал Реми покоя и по пути домой. Но, переступив порог, она моментально обо всем позабыла, потому что отец, прижимавший к уху телефонную трубку, заявил:
– А я как раз собрался позвонить в конюшню, чтобы выяснить, уехала ты или нет.
Итак, ее едва не разоблачили! Реми прошиб холодный пот. Однако она заставила себя улыбнуться и шутливо попеняла отцу:
– Ай-ай-ай! Да вы со мной обращаетесь как с маленькой! Я обещала вернуться домой к ленчу – и, как видишь, вернулась. Вы прямо-таки слежку за мной установили.
– Это неправда! – возмутился отец.
– Ну как же неправда? – мягко возразила Реми. – Вы мне шагу не даете ступить без спросу.
– Просто мы волнуемся за тебя. После твоего исчезновения в Ницце это вполне естественно.
– Больше я не исчезну. Обещаю! Пожалуйста, перестаньте волноваться, – по-прежнему шутливо, но с легким раздражением сказала Реми.
– Реми! Ты вернулась?! – радостно воскликнула Сибилла, выходя из столовой. – А я уж не надеялась, что ты успеешь к ленчу. Как покаталась? Странно… я боялась, ты превратишься в ледышку, а ты такая розовенькая, румяная… Неужели не замерзла?
– Ты, наверное, забыла, что в машине есть печка, мама. По дороге домой я успела согреться, – весело ответила Реми и с наслаждением вдохнула соблазнительные ароматы, долетавшие с кухни. – У нас, насколько я понимаю, сегодня на обед креветки?
– Да. Пойду скажу Нэтти, пусть поставит прибор. А ты беги переодеваться.
– С этим можно повременить. Я умираю от голода. – На самом деле она совсем не проголодалась, но приходилось притворяться, чтобы не вызвать подозрений. Ведь всем известно, какой зверский аппетит пробуждает верховая езда.
Через час, приняв душ, переодевшись в атласный пеньюар и обмотав мокрую голову полотенцем, Реми сидела на кровати в своей комнате и перебирала бумаги, вынесенные из офиса «Кресент Лайн». Копии рапорта береговой охраны в папке не оказалось. На всякий случай Реми решила еще раз просмотреть одну за другой каждую бумажку, но неожиданно раздался стук в дверь. Девушка в панике сорвала с головы полотенце и накрыла им документы. В комнату вошла Нэтти.
– Это ты?! – с облегчением вздохнула девушка. – Как ты меня напугала. – Она смущенно засмеялась и откинула со лба мокрую прядь волос.
– Можно подумать, я вошла без стука, – пожала плечами негритянка. – Где твои ботинки?
– В гардеробной. Зачем они тебе?
– Хочу их помыть.
– Не нужно! Они совсем не грязные! – запротестовала Реми, но негритянка уже вынырнула из гардеробной с ботинками в руках.
И действительно, обувь лишь слегка запылилась.
– Я их уже помыла, – поспешно добавила Реми.
Нэтти бросила на нее скептический взгляд и кивком указала на темно-коричневую вельветовую куртку, лежавшую на кушетке.
– Ага. И курточку почистила так, что на ней ни одного конского волоска не осталось?
– Совершенно верно.
Господи, ну зачем она лжет? Нэтти же не верит ни единому ее слову! Но разве можно сказать ей правду? Да и в чем она состоит, эта правда?
– Нэтти, я… – растерянно пролепетала девушка.
Но негритянка не пожелала ее слушать.
– Лучше не лги! – замахала она руками. – Я тебя ни о чем не спрашиваю. Мне только хочется верить, что ты не натворишь глупостей.
– Мне тоже… – прошептала Реми, однако Нэтти ее скорее всего не услышала. Она возилась в гардеробной: развешивала одежду на плечики и аккуратно расставляла обувь.
Когда негритянка ушла, Реми снова взялась за бумаги. Внезапно ей попался в руки счет, присланный из «Мейтленд ойл компани». Нефтяная компания Мейтленда!.. Так вот кто такой Карл Мейтленд, хорошо одетый мужчина в белом пикапе! Выходит, он не только знает ее семью, но и имеет деловые контакты с «Кресент Лайн»!
Он может рассказать ее отцу или дяде о случайной встрече на берегу и о том, что она собирала материал для книги, которую пишет ее подруга. И тогда… А впрочем, какой смысл волноваться заранее? Ей что, делать больше нечего? Необходимо найти рапорт береговой охраны. А потом надо будет позвонить Чарли Эйкенсу и попросить его навести справки. Интересно, когда он приходит домой с работы?
После четвертого гудка в трубке раздался знакомый голос:
– Алло!
– Это Чарли?
– Да.
Стрелки будильника показывали половину восьмого.
– Я уж начала думать, что вы решили заночевать на работе, – пошутила Реми.
– Нет, я просто зашел по дороге выпить пивка. А кто это?
– Реми. Реми Купер. – Девушка предпочла не называть своей настоящей фамилии, справедливо полагая, что у Чарли моментально возникнут ассоциации с «Кресент Лайн». – Вы меня сегодня до машины провожали, помните?
– А-а. Ну, конечно, помню! – оживился Чарли.
– Чарли, вы не могли бы мне помочь? Подруга попросила еще кое-что разузнать про корабли.
– С удовольствием помогу. О чем речь?
– Вы помните танкер «Дракон»? Пятого или шестого сентября в него загрузили в вашем доке нефть.
– Э, да мы столько судов обслуживаем, все и не упомнишь.
– Понимаю, но это особая история. Спустя несколько дней «Дракон» попал в шторм и затонул в заливе.
– Ах, вот оно что… – задумчиво протянул Чарли. – Да, теперь вроде бы припоминаю, ребята что-то рассказывали… Но я в ту ночь не дежурил.
– А вы не могли бы выяснить, кто дежурил? Моя подруга очень хочет поговорить с этими людьми.
– Хорошо. Завтра же спрошу. Какой у вас телефон? Я вам позвоню.
– Нет, я лучше позвоню сама. Меня… меня трудно застать сейчас дома.
– Еще бы, ведь завтра карнавал будет в самом разгаре. Эх, я тоже в молодости любил повеселиться. Но в наши дни все было не так. Сейчас куда ни глянь – везде «голубые». Размалюются, как девчонки из варьете – смотреть тошно. То ли дело раньше. Славные были времена: а теперь все как с ума посходили… Ладно, тогда вы мне сами позвоните завтра вечером, примерно в это же время.
– Обязательно позвоню! – пообещала Реми и повесила трубку.
Так… одно дело сделано. Теперь предстоит найти донесение береговой охраны.
24
– Ну что? Дождались? Она уже начала совать нос в наши дела.
Человек, державший в руке черную телефонную трубку, тяжело опустился на стул.
– Не может быть! Не верю.
– Говорю тебе, это так, – сердито сказали ему на другом конце провода. – Пока, правда, ей не удалось добраться до нужных людей. Поэтому остановить ее надо сейчас. Сейчас! Потом будет поздно.
– Но ведь она ничего не помнит! – запротестовал человек, сидевший на стуле. – Ничего!
– Может быть, но изо всех сил старается вспомнить. Даже Хэнкс нам не так страшен, как она. Нам только ее расспросов сейчас не хватает для полного счастья!.. Ты меня слышишь?
– Слышу. – Мужчине, державшему в руке черную телефонную трубку, вдруг стало душно. Он торопливо ослабил узел на галстуке и расстегнул воротник рубашки. – Я все улажу. Предоставь это мне.
– В тот раз я пошел у тебя на поводу. И что получилось?
– Но ведь ничего страшного не произошло.
– А могло произойти. Нет, я больше не хочу рисковать. Дело слишком серьезное. Можно потерять все. Все, понимаешь?
– Не волнуйся. Ты ничего не потеряешь.
– Будем надеяться. Но на всякий случай я принял меры предосторожности: за ней теперь будут неусыпно следить. И если она хоть раз еще сунется куда не следует, я с ней буду разбираться сам.
– Только смотри, чтобы она не пострадала. Ты же обещал…
– Она сама нарывается. Учти, я за свои деньги кому угодно глотку перегрызу. И ей, и тебе, и родной матери. Понял?
– Понял.
– Тогда прими меры. Или я возьму инициативу в свои руки.
Когда в трубке раздались короткие гудки, мужчина еще несколько секунд машинально прижимал ее к уху, а потом бросил на рычаг, словно обжегшись, и уставился в потолок. Ему было слишком жутко смотреть на окна, за которыми сгустилась плотная тьма.
На Сент-Чарлз-авеню было полно народу. Детишки облепили трибуны, сооруженные накануне карнавального шествия. Подростки сидели на земле. Многие, хоть и не все, были в масках. Зато буквально все протягивали руки к артистам в костюмах, усеянных блестками, и громко вопили:
– И мне! И мне брось… Я тоже хочу бусы!.. Эй! Сюда бросай! Да сюда же, мазила!
Порой кто-нибудь по ошибке прибавлял к своей просьбе слово «мистер», но вообще-то все знали, что по традиции в субботнем карнавальном шествии, которым в Новом Орлеане всегда открывались четырехдневные гулянья, принимают участие только женщины.
Карнавал в Новом Орлеане никогда не славился особой красочностью. Гвоздем программы тут было другое: каждый стремился заполучить сувениры – пластмассовые бусы, игрушки и алюминиевые монетки, которые в огромном количестве бросали в толпу с повозок. И никого не волновало, что назавтра эти сокровища потеряют свою цену и превратятся в ненужный хлам. Сейчас люди об этом не думали, а веселились как дети. Одна Реми не спешила влиться в толпу, ловившую безделушки. Пока толпа сражалась за упавшие бусы, девушка успела дойти до угла и свернула в проулок, ведущий к реке.
Поскольку движение транспорта по главной магистрали города было перекрыто, машины запрудили близлежащие улицы, и на них образовались пробки. Реми подумала, что на Кэнал-стрит и во Вье-Карре дела обстоят, наверное, еще хуже, и похвалила себя: она-то догадалась оставить свой «Ягуар» дома.
Спустя двадцать минут она уже входила в «Интернэшнл трейд март». После оглушительного гомона и криков праздничных толп тишина, царившая в здании, приятно поразила Реми. Улыбнувшись охраннику, девушка уверенно направилась к лифтам. И только поднявшись на пятнадцатый этаж, к офисам «Кресент Лайн», осознала, что в последние дни она была на грани нервного срыва. Теперь напряжение резко спало, и Реми ощутила безмерную усталость. Однако расслабляться было рано.
На поиски донесения береговой охраны Реми отвела себе час. Достав из сумочки блестящий новенький ключ от офиса – накануне она заказала в мастерской дубликаты ключей, «позаимствованных» у отца, – Реми легко проникла в помещение. Ей нужно вон в тот кабинет, где хранятся папки с документами. И тут она услышала голоса. Сначала ей показалось, что она ослышалась. Не может быть! Зачем кому-то торчать на работе в субботу, да еще в праздник? Наверное, сюда просто долетают отголоски криков с Кэнал-стрит или отзвуки оркестра. Хотя… сомнительно, чтобы они долетали до пятнадцатого этажа. Нет, голоса явно раздавались из крыла, которое занимало начальство.
Реми метнулась к выходу, но тут до нее донесся голос Гейба. Она замерла, не веря своим ушам. Нет-нет… тут что-то не то. Отец с Гейбом ушли в клуб! Они вовсе не собирались… Но додумать до конца эту мысль Реми не успела: в собеседнике Гейба она узнала… Коула! Сгорая от любопытства, девушка на цыпочках прошла по холлу и прижалась к стене, стараясь подобраться как можно ближе к кабинету, откуда раздавались голоса Гейба и Коула. Внезапно в разговор вступил кто-то третий. Мягкие, бархатистые интонации… Сразу представляешь себе вальяжного, обходительного господина. Постой-ка… да это же Марк Жардин! Как?! И дядя Марк здесь?
Дверь в комнату была приоткрыта. Подобравшись поближе, Реми увидела кусок бледно-голубых обоев и мгновенно представила себе все остальное. Окон в комнате не было, а холодную голубизну стен немного оживляла картина, написанная в импрессионистской манере. На картине была изображена набережная Нового Орлеана, на заднем плане виднелись шпили собора святого Луки. Посреди комнаты стояли длинный стол из ореха и восемь стульев, сиденья которых были обтянуты тканью, подобранной в тон обоям. Реми знала эту комнату: там всегда проходил совет директоров.
Ага, значит, Гейб внял ее совету и решил выяснить у самого Коула, о чем тот договорился со страховой компанией.
Но почему ей ничего не сказали о предстоящей встрече? Ведь это была ее идея! Впрочем, мотивы родных вполне понятны: они не хотят ее волновать. Черт побери! Этак они за нее скоро и дышать начнут! Безобразие! Шагу ей ступить не дают!
– Почему вы так боитесь страховой компании, Фрезер? – спросил Коул.
Вот это да! И ее отец здесь?!
Услышав голос Коула, Реми невольно сделала еще несколько шагов по направлению к двери.
– Как почему? На карту поставлена репутация компании, – сердито воскликнул отец.
– В таком случае почему вы не требуете, чтобы я ее защищал, а уговариваете меня принять условия наших противников? – возмутился Коул, и Реми почувствовала, что атмосфера в комнате накалена.
Марк Жардин поспешил вмешаться в разговор, стараясь хоть немного сгладить острые углы:
– Мне кажется, Бьюкенен, вы не совсем понимаете, как опасна для нас огласка.
– Для кого? Может, лично для вас, Марк? – язвительно усмехнулся Коул. – Вы боитесь, что на грядущих выборах ваши политические соратники не выдвинут вас на пост губернатора? Успокойтесь. Я думаю, все будет о'кей. Для луизианских политиков коррупция и мошенничество в порядке вещей. Вы этим никого тут не удивите.
– Не скрою, я действительно опасаюсь за свою карьеру, – напряженно произнес Марк Жардин. – Но дело не только во мне. Я, как и все прочие, забочусь о компании. Нам незачем предавать эту историю гласности. Лучше уладить все тихо, по-хорошему.
– Нет! «Кресент Лайн» не даст им ни цента. Если желаете, заплатите из своего кармана. Тем более что вы много лет подряд распоряжались фондами «Кресент Лайн» как своими собственными. – Коул помолчал и саркастически добавил: – Хотя, если вы сейчас раскошелитесь, у вас не останется денег на предвыборную кампанию, не так ли?
– Это к делу не относится, Бьюкенен, – перебил Коула Гейб. – Давай говорить о «Кресент Лайн».
– Я о ней и говорю. Никакие угрозы нам не страшны. Мы потеряли корабль, груженный нефтью, за которую было заплачено авансом. Нам возместили убытки. Все вполне легально. И мы с вами прекрасно знаем, что ни анонимный звонок, ни разговоры о пластиковой бомбе не могут служить неопровержимым доказательством преступления. Я не собираюсь подрывать финансовую стабильность компании только потому, что совет директоров боится шума в газетах. Вот, полюбуйтесь на наш балансовый отчет. Мы не можем даже частично выплатить сумму, которую требует страховая фирма. Это сведет на нет все наши усилия продвинуться вперед, и мы еще лет пять, если не больше, будем топтаться на месте.
– И значит, ты не получишь десяти процентов акций, как предусмотрено контрактом, – насмешливо сказал Ланс. – Ты обвиняешь нас в эгоизме, а сам защищаешь исключительно свои собственные интересы, Бьюкенен. Я знаю, ты нас всегда ненавидел! Ты и работать к нам пошел, наверное, исключительно из стремления доказать свое превосходство над кучкой богатых бездельников. Но неожиданно оказалось, что утереть нам нос не удается. Кишка тонка! И тогда ты решил провернуть махинацию со страховкой. Продал нефть, положил шесть-семь миллиончиков в швейцарский банк, а отвечать приходится нам? Твои мотивы ясны, Бьюкенен. И возможностей осуществить задуманное у тебя было предостаточно. Но учти, рано или поздно следствие докажет твою вину. Так что подумай хорошенько. Если дело дойдет до суда, тебе же будет хуже.
Потрясенная железной логикой Ланса, Реми, затаив дыхание, ждала, что Коул гневно отвергнет его обвинения. Но этого не случилось. Напротив, в комнате надолго наступила гнетущая тишина.
Наконец Коул с убийственным спокойствием произнес:
– Так вот, значит, что вы придумали… Впрочем, я предполагал нечто подобное.
– В понедельник утром, – перебил его отец, – вы свяжетесь со страховой компанией и договоритесь о встрече. Переговоры будет вести Марк…
– Нет! – тихо, но твердо заявил Коул.
– Что??
– Нет, – еще решительней повторил он. – Пока что я генеральный директор, Фрезер. Никаких переговоров не будет.
– Мне кажется, вы не поняли Ланса. Он четко поставил вопрос: либо вы полюбовно договариваетесь со страховой компанией, Бьюкенен, либо мы потребуем вашей отставки.
– Попробуйте. А я на вас посмотрю, – усмехнулся Коул.
– Подумай хорошенько, – угрожающе сказал Гейб. – У нас есть все основания обвинить тебя в моральной нечистоплотности и разорвать контракт.
– Только попытайтесь, – Коул вскочил, отбросив стул, – и я заварю такую кашу, что ваше имя будут трепать во всех газетах. Вы хотите войны, Фрезер? Пожалуйста! Я готов.
– Вы не сможете победить.
– Ну и пусть! Зато я утащу вас за собой на дно.
С этими словами Коул выскочил в коридор. При виде Реми он на секунду остановился и посмотрел на нее с откровенной враждебностью.
– И ты здесь? Спешишь расписаться под требованием моей отставки?
Реми была так потрясена разразившимся скандалом, что до нее даже не сразу дошел смысл его слов. Когда же она наконец опомнилась, Коул уже ушел. Реми бросилась за ним, лепеча, что и понятия не имела о готовящейся встрече, но, сделав пару шагов, остановилась. Все говорили так убедительно: и Ланс, и Гейб, и Коул… Кто из них прав, кто виноват? Господи, как же ей в этом разобраться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33