Стокс, камердинер, засуетился, убирая брошенную верхнюю одежду и помогая Люсьену снять сапоги. Он бросился было снимать с него и жилет, но Люсьен остановил его:
– На сегодня все, Стокс. – Люсьен сам снял жилет и вручил его слуге.
– Хорошо, сэр. – Лысеющий камердинер убрал одежду, поклонился и вышел из комнаты.
Люсьен снова взглянул на смежную дверь. Элтон сообщил ему о том, что приходил его сводный брат, который провел около получаса с Эвелин, прежде чем откланяться. Чего хотел Роберт? Он почти никогда не навещал его, а если и приходил, то, как правило, для того, чтобы попенять Люсьену по поводу того или иного скандала. Но в последнее время Люсьен не был замешан ни в каком скандале. Наоборот, он совершил заслуживающий одобрения поступок. Он женился на матери своего незаконнорожденного ребенка.
Люсьен услышал шорохи, доносившиеся из комнаты Эвелин, приглушенные голоса. Очевидно, она разговаривала со служанкой. Он дождется ухода служанки и тогда зайдет к жене, якобы поинтересоваться целью визита сводного брата.
Улыбаясь, он расстегнул ворот рубашки. Ничто так не провоцирует сексуальное желание, как вид партнера в предназначенном для сна облачении. Он войдет в ее комнату в одной рубашке и спросит о визите Роберта, при этом будет делать вид, будто не обращает внимания на интимность обстановки. Ничто так не сводит с ума женщину, как мужчина, не обращающий внимания на ее обаяние.
Послышался скрип открываемой смежной двери, и в комнату вошла Эвелин. Увидев Люсьена, она остановилась и поплотнее запахнула капот, чтобы прикрыть полунагое тело.
– Люсьен, – проговорила она, – я думала, ты еще внизу.
Люсьен изобразил удивление:
– Значит ли это, что ты рассчитывала найти еще кого-то в моей спальне?
– Я хотела подождать... – Эвелин осеклась, увидев усмешку Люсьена. – О, так ты издеваешься надо мной, да?
– Немного. – Люсьен пожал плечами и отвернулся от нее только для того, чтобы унять пробудившееся желание. Со своими ниспадающими на плечи вьющимися светлыми волосами Эвелин, чье прекрасное, манящее тело было лишь едва прикрыто пышными кружевами и тонким шелком, просто просилась в постель. И так оно и будет, если он только сумеет найти нужные слова.
Чтобы отвлечься, Люсьен взял графин с бренди.
– Я знаю, что герцог Хантли приходил сегодня с визитом.
– Откуда?.. Ах, да. Слуги, наверное, рассказали тебе.
– Конечно. – Люсьен с наполненным бокалом повернулся к Эвелин, первый же глоток способствовал некоторому восстановлению контроля над эмоциями. – Чего он хотел?
– Я не все поняла, однако он сказал, будто не знал, что слуги прогнали тебя, когда ты приходил к нему.
– Полагаю, мне должно льстить, что мои родственники не отдавали распоряжение своим слугам гнать меня. – Глотнув бренди, Люсьен насмешливо вздернул брови. – А свадебный подарок он хотя бы принес?
– Конечно, нет. О чем ты говоришь, Люсьен?
Он пожал плечами.
– А ты ведь думала, что мой сводный брат, герцог, хотя бы из приличия преподнесет нам свадебный подарок. – Люсьен приблизился к Эвелин и усмехнулся, когда она отступила на шаг. – К сожалению, даже знатные люди не всегда помнят о хороших манерах.
– Он старался быть учтивым. Но он ведь еще очень молод. – Эвелин наблюдала, как Люсьен вливал в себя очередную порцию бренди. Просто ради шутки он облизнул нижнюю губу, словно смакуя напиток. Она быстро отвела взгляд. – Он говорил, что хотел бы помириться с тобой. Вспоминал какую-то давнюю историю.
– Вот как? Интересно. И ты права, он слишком молод. Хотя ему уже двадцать пять, он владеет старым и почитаемым титулом, хорошим состоянием, и, тем не менее, мальчик до сих пор позволяет матери вести его за руку по жизни.
Эвелин подошла к камину с догорающими поленьями.
– Он не очень-то обрадовался, когда увидел Хлою и понял, что ты ее отец.
Люсьен нахмурился.
– Лучше бы ему попридержать язык насчет Хлои.
– Похоже, что он обеспокоен ее общественным положением, возможно, боится, что это коснется и его. – Эвелин вздохнула и оглянулась на Люсьена. Ее кожа золотилась в мерцающем свете огня. – Я знаю, он твой сводный брат, но я не доверяю ему. Мне не нравится, как он обходится с тобой.
Люсьен дернул плечами.
– Он герцог.
– Это не оправдание.
Люсьен снова отхлебнул бренди. Эвелин по-прежнему стояла у огня, пламя высвечивало контуры ее фигуры под тонким ночным одеянием. Люсьен стиснул в руке бокал, сдерживая желание обнять ее.
– Скажи, у тебя была какая-то причина, почему ты хотела видеть меня? – Люсьен сам услышал страстный призыв в своем севшем вдруг голосе.
Эвелин подняла голову и повернулась к нему. Теперь огонь освещал ее сзади так, что глаза казались огромными, губы были приоткрыты, побелевшими пальцами одной руки она придерживала полы капота. Люсьен отметил се напряженную позу, учащенное дыхание. Оба знали, что их влечет друг к другу.
Он был ей небезразличен.
– Была причина. – Ее голос звучал неестественно сипло, и Эвелин прокашлялась. – Я нашла то старое письмо, которое считала написанным тобой.
Увлекшись созерцанием формы ее груди под тонким шелком, Люсьен почти не обращал внимания на ее слова, как вдруг до него дошел их смысл. Он тут же забыл о своем желании и поднял глаза, чтобы встретиться взглядом с Эвелин.
– Оно у тебя?
– Да, вот оно. – Она протянула зажатый в руке мятый конверт. – Оно оказалось в одном из моих сундуков.
Люсьен поставил бокал и осторожно открыл конверт, взволнованный тем, что он может увидеть внутри.
– Теперь я знаю, что не ты писал его. Посмотри на почерк, Люсьен. Ты левша, а это почерк человека, писавшего правой рукой.
Когда Люсьен разворачивал письмо, у него дрожали пальцы, и он надеялся, что Эвелин не заметила этого. Это письмо было первым настоящим ключом к выяснению обстоятельств его похищения.
– Ты права, – сказал он, изучая округлый почерк. – Я не писал этого.
– И ты ничего не знал о письме?
Люсьен нахмурился.
– Ничего. Хотя теперь мне совершенно ясно, почему ты думала, что я бросил тебя. – Он потер подбородок. – Но почерк кажется мне знакомым.
– Правда? – Эвелин поспешила к нему. Она наклонилась, чтобы посмотреть на письмо, и при этом невинно прижалась к его плечу грудью, от ее волос исходил аромат лаванды. – Где ты мог видеть его раньше?
– Пытаюсь вспомнить, – сказал Люсьен, стараясь просто собраться с мыслями.
– Ты ведь понимаешь, что это значит? Кто-то намеренно пытался разлучить нас.
– И добился в этом успеха.
– Кто-то, – с нажимом сказала Эвелин, – но не мой отец. Это не его почерк.
– Мы ведь уже говорили, что у твоего отца мог быть состоятельный напарник. – Люсьен отошел к огню якобы затем, чтобы получше разглядеть написанное. – Возможно, это он и написал.
– Упрямый ты человек! Почему ты не хочешь признать, что мог ошибиться в отношении моего отца?
– Все может быть. – Где он уже видел этот почерк? – Но ты не представила мне ни одного доказательства его невиновности.
– А ты не представил мне ни одного доказательства его вины. – Ночная рубашка Эвелин с шуршанием обвивала ее ноги, когда она подошла к Люсьену и положила руку на его плечо. – Люсьен, ты не должен относиться к этой истории предвзято.
– Не должен? Я хочу, чтобы наш брак был настоящим, Эвелин. – Данте, да и другие шалопаи из лондонского общества будут надрывать животы от смеха, если прознают правду. Люсьен приложил ладонь к щеке Эвелин в благодарность за то, что по своей неопытности она не подозревает, какую власть имеет над ним. – Но не могу забыть того, что произошло со мной. И я не могу оставить виновного безнаказанным.
– Но как я буду доверять человеку, всецело отдавшемуся чувству мести? – прошептала Эвелин, положив свою ладонь на его руку. – Освободись от гнева и живи полной жизнью.
– Я не могу. – Люсьен отодвинул руку и сжал ее в кулак. – Ты не знаешь. Ты не можешь понять.
– Я не могу? – Она коснулась шрама на его запястье. – Я видела, что с тобой сделали, и это разрывает мое сердце.
Люсьен отстранился.
– А что, если это именно твой отец превратил мою жизнь в ад, Эвелин? Что тогда? Мы, муж и жена, так и будем вести раздельную жизнь из-за того, что ты не можешь понять, в чем заключается справедливость?
– Справедливость и месть – это не одно и то же.
– Для меня – одно. И позволь напомнить тебе, дорогая жена, что в случае с твоим отцом я проявил сдержанность. Я все же не отомстил ему по-настоящему, барон все еще жив. Поступи со мной так любой другой, я бы убил его.
– Господи! – Пораженная Эвелин смотрела на него широко раскрытыми глазами, прижав руку к груди.
– Извини, если это тебя расстраивает, но, похоже, ты думаешь, что я могу просто забыть об этом, а это не так.
– Тебя это съедает, – прошептала Эвелин. – Ненависть и месть. Осталось ли в твоем сердце место для чего-нибудь еще? Подумай о дочери.
– Я никогда не оставлю Хлою.
– В один прекрасный день она станет достаточно взрослой, чтобы поинтересоваться, почему ей никогда не разрешают встречаться с дедушкой. Что ты ей скажешь?
– Возможно, мне не придется ничего ей говорить. – Люсьен замолчал, жалея, что ему пришлось сказать это.
– Ты надеешься, что он умрет раньше. – Ровный голос, каким она произнесла эти слова, лишь подчеркивал ужас, плескавшийся в ее глазах. – Мы опять пришли к тому, с чего начали.
– Брак по расчету. Ты на самом деле этого хочешь?
– Конечно же, нет. – Эвелин сцепила пальцы, страдание исказило черты ее лица. – Но я в ловушке между вами, Люсьен. Я люблю отца, и я... ведь ты мой муж.
– Неужели нет никакого просвета? – Люсьен отложил письмо. – Неужели в нашем браке нет ничего такого, за что тебе хотелось бы сражаться?
– Конечно, есть. Но мой отец...
– Повзрослей, Эвелин, – сердито прервал ее Люсьен. – Твой отец – просто человек, а не белый рыцарь с незапятнанной репутацией. И я – просто человек. Никто из нас не застрахован от ошибок.
– Я никогда не считала его...
– Ты не должна его защищать. Только не от этого.
– Ты мне дашь закончить хоть одну фразу? – вскричала она.
– Нет. – Он приблизился к ней, движимый гневом, чувством разочарования и едва сдерживаемым желанием. Люсьен притиснул Эвелин к низенькому шахматному столику возле камина. Шахматные фигурки раскатились по доске и попадали на пол. – Кто-то пытался разрушить нашу жизнь, и мы должны проверить всех подозреваемых. Даже тех, кого нам не хотелось бы считать таковыми.
Эвелин закрыла глаза.
– Я не могу поверить, чтобы отец сделал что-то столь ужасное, Люсьен. Просто не могу.
– Кто-то пытается погубить нас. И ему это удается.
Эвелин распахнула глаза.
– Что ты имеешь в виду?
– Все это разрастается между нами смердящей плесенью. Оно отрицательно воздействует на нашу женитьбу и даже на нашу дочь. Разве ты не видишь этого, Эвелин? Он выигрывает. Мы помогаем ему выиграть, поддаваясь сомнениям и подозрениям.
– Это не только моя вина. Ты подозреваешь моего отца, практически не имея никаких свидетельств его вины.
– А ты воздерживаешься от нормальных супружеских отношений, защищая его.
– Неужели мы должны в каждом разговоре возвращаться к этой теме?
– Пока не придем к взаимопониманию.
– То есть пока я не соглашусь спать с тобой. – Эвелин оттолкнула его, и он не противился, хотя ощущение ее рук на его груди заставило его сердце забиться чаще. – Дело не только в отце, Люсьен.
– А в чем же? Скажи, что мне сделать, чтобы наш брак стал настоящим, потому что я уже измучен одиночеством.
– Займись письмом, – решительно сказала Эвелин. – Узнай, кто за ним стоит. Наш брак будет оставаться ущербным до тех пор, пока мы не будем знать точно, кто это.
– Значит, если я докажу вину твоего отца, ты станешь вести себя как настоящая жена?
– О Люсьен. – Эвелин печально покачала головой. – Я же говорила тебе, что дело не в том, виновен папа или нет. Это лишь одно из проявлений существующей проблемы – твоей одержимости местью.
– Виновный должен быть наказан.
– Возможно. Но судить должен Бог, а не ты. – С разочарованным вздохом Эвелин направилась к соединяющей их комнаты двери и, остановившись, оглянулась на Люсьена. – Даже если ты завтра привезешь сюда отца, Люсьен, я не стану делить с тобой постель. Поскольку то, как ты обошелся с папой, только помогло мне понять причину, из-за чего я не могу быть с тобой.
– Что же это за причина, если не преданность отцу?
– Доверие, – прошептала Эвелин. – Как я могу доверять человеку, который месть ставит превыше всего, даже превыше жены и ребенка? – С грустной улыбкой она проскользнула в свою комнату.
Люсьен смотрел, как она уходила, подавляя в себе желание вернуть ее и показать, как много она теряет, отказываясь от него. Но он не хотел просить. Он не унижался перед Следжем и не собирается делать это перед своей молодой женой.
Но что она имела в виду, когда говорила, что он ставит месть выше жены и ребенка? Он же женился на ней, разве не так? Признал Хлою своей дочерью, и Эвелин обрела статус замужней дамы. Может, это женская хитрость, направленная на то, чтобы он послал за ее отцом?
Люсьен в замешательстве потер лоб. Он не знал точно, когда у него появилось желание, чтобы их брак стал настоящим. Изначально он женился на Эвелин только из ответственности перед Хлоей, чтобы дать ей свое имя. Однако с течением времени становилось все более очевидным, что могучий Люцифер пал, причем пал от изящной ручки наивной провинциальной двадцатичетырехлетней женщины.
Ему ясно представился смех Данте. Нет сомнений, что его друг очень порадовался бы, увидев самого заядлого повесу Лондона, униженно семенящим за своей женой; Вероятно, он даже заставил бы весь город делать ставки на конечный результат...
Что-то всплыло в зыбкой памяти, и Люсьен схватил записку, вглядываясь в почерк. Он действительно уже встречал этот похожий на женский почерк раньше, и когда он вспомнил, у него перехватило дыхание.
Данте.
Глава 15
– Герцогиня Хантли.
Эвелин едва успела разгладить на бедрах юбку, как в дверях появилась герцогиня. Она находилась в детской, когда дворецкий прислал служанку с известием о том, что перед домом остановился экипаж герцогини. У Эвелин было всего несколько секунд, чтобы удостовериться, что она прилично выглядит, и бегом спуститься в гостиную, чтобы приветствовать свою новообретенную родственницу, которую с некоторой натяжкой можно было назвать свекровью.
Герцогиня вошла в комнату. Великолепный наряд этой элегантной светловолосой женщины, переливавшийся всеми оттенками сапфирового цвета, удивительно шел ей, выделяя глаза цвета голубого льда и нежную кожу. Ее заостренные скулы и узкий подбородок подчеркивали утонченность ее лица, которое портили только недовольно поджатые губы. В молодости герцогиня, несомненно, была очень красива, да и сейчас все еще оставалась привлекательной женщиной, однако Эвелин не могла забыть ее откровенную грубость при их первой встрече. Как только герцогиня задержала на ней свой неодобрительный взгляд, Эвелин присела в почтительном реверансе.
– Какая приятная неожиданность, ваша светлость.
– Действительно. – Кларисса наморщила нос и оглядела элегантно обставленную гостиную, будто пыталась отыскать источник дурного запаха. Завершив реверанс, Эвелин мысленно напомнила себе, что негоже проявлять невежливость к членам семьи мужа, даже если они этого заслуживают.
– Присаживайтесь, пожалуйста, – сказала она, указывая на софу. – Я прикажу подать прохладительные напитки, если вам угодно.
– Не стоит. – Герцогиня осторожно присела на самый краешек софы. – Полагаю, Люсьена нет дома?
– Нет. Я уверена, если бы он знал, что вы приедете...
– Полноте, это не имеет значения, – оборвала ее герцогиня. – Я не задержусь. Я приехала только для того, чтобы оповестить вас обоих о том, что в этот четверг устраиваю в вашу честь скромный обед.
– В четверг? Но это послезавтра.
Губы герцогини тронула слабая улыбка:
– Я же сказала, это будет скромный обед.
Эвелин попыталась выразить радость:
– Как мило, ваша светлость. Благодарю вас.
Кларисса ответила монаршим кивком и добавила:
– Конечно же, это самое малое, что можно было бы сделать, чтобы отметить ваше вхождение в нашу семью. Приглашение прибудет сегодня же, в нем все расписано.
– Вы так добры, что лично оповестили нас, ваша светлость.
– Естественно. – Кларисса окинула Эвелин холодным, критическим взглядом. Несмотря на то, что платье Эвелин было сшито у лучшей лондонской портнихи, рядом с герцогиней, с ее непринужденной элегантностью, она чувствовала себя неотесанной деревенщиной. – Полагаю, в вашем гардеробе есть подходящая к такому случаю одежда, – сказала герцогиня.
– Да.
– Хорошо. Мне сказали, что у вас есть дочь.
– Есть. Ее зовут Хлоя.
– Незаконнорожденная дочь. – В тон Клариссы вкрались злорадные нотки.
Эвелин напряглась.
– Люсьен ее отец.
– Каким искуплением для него было сделать вас честной женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30