Это на совести мужчины, он наш враг". Здесь женщи-нам следовало бы задаться
вопросом, не участвуют ли в их борьбе про-тив мужского господства
бессознательные проекции личной агрессив-ности на мужчину? Я всегда именно
так понимал Зигмунда Фрейда и Александра Мичерлиха и в своей
психоаналитической практике посто-янно находил тому подтверждение --
агрессивность говорит во всех нас. Если враждебное отношение женщин к
мужчинам или мужчин к женщинам, молодежи по отношению к старикам и наоборот
будет нормой -- мы ничего не добьемся. В нынешнее время следует обратить-ся
к себе самому, ощутить собственные агрессивные импульсы, обно-виться и тем
самым сделать отношения более конструктивными.
Я хотел бы сослаться еще на два пункта: 1) на влияние женского движения
на воспитание детей и 2) на связанную с этим опасность для ребенка.

Возможное влияние на воспитание

Недостаточно того. чтобы мужчины и женщины имели одинаковые права. Они
должны иметь также и равные возможности. Я вовсе не хочу здесь ссылаться на
биологические различия между мужчиной и женщиной. Это не входит в задачи
психоаналитика. Скорее я хочу со всей осторожностью задать следующий вопрос:
разве не существует различий между людьми вообще, а тем самым и между
мужчинами и женщинами, или между женщинами и женщинами, мужчинами и
муж-чинами. Я допускаю, что возможности обусловлены воспитанием.
Су-ществуют, конечно, внутренние установки, большей частью нами не
осознаваемые, которые заставляют нас, будучи родителями, хвалить дочь, если
та играет с куклами и -- по меньшей мере -- не хвалить, ко-гда она. как
мальчик, интересуется машинками. С другой стороны, мы радуемся, когда сын
отстаивает себя в противостоянии с другими и поддерживаем это поведение, в
то время как подобному поведению дочери не отдаем должного. Вывод из этого
таков -- сделать эти основные образцы и поведенческие схемы при воспитании
сознательными, чтобы предоставить каждому полу развивать свои личные
способности по воз-можности беспрепятственно.

Возможные опасности для ребенка

Другой пункт, о котором я не хочу умалчивать, даже сознавая весь риск
быть раскритикованным феминистками,-- это возможная в нашем случае опасность
для ребенка. Алленбахские исследования2 показы-вают, что сейчас женщины
видят для себя в получении той или иной профессии большие шансы, чем в браке
и семье. Другая часть женщин желает сейчас всего -- и детей, и профессии. В
основном никто не име-ет ничего против. Однако если ребенком жертвуют в
угоду профессии, такое положение выглядит весьма сомнительным. Разумеется,
нельзя упускать того, что и без женской эмансипации существуют покинутые
дети. Однако я вспоминаю многих пациенток, основной жалобой кото-рых было
то, что мать пренебрегала ими из-за своей работы. Не всегда происходит
именно так. но такое вполне может быть. Важные для этого случая
инстинктивные желания, потребности и нужды рассмотрены выше(ср.: гл. VI.
3.1.).
Также должно быть ясно. к каким пагубным последствиям может привести
недостаток необходимых удовлетворении этих элементарных желаний: к неврозам,
психозам, делинквентному поведению, употребле-нию наркотиков и
психосоматическим заболеваниям (ср.: гл. VI. 9.).
Если высказать предупреждение (в смысле предварительного, сво-его рода,
профилактического заключения), что подобным образом будут порождаться все
новые и новые психосоматические нарушения, то тогда нам следует всерьез
задаться вопросом, кто отвечает за элементарное обращение с нашими детьми?
Мужчины больше не могут полагаться на женщин. Женщины же в еще большей
степени перестают полагаться на мужчин. Выходом из этой проблемы становится
передача детей частным профессионалам или соответствующим воспитательным
учреждениям. "Няня" заботится о ребенке за определенное вознаграждение, пока
его родители работают, или же ребенка доставляют утром в детский сад. приют
и т. п., а вечером забирают. Конечно, хорошо, что при таких об-стоятельствах
ребенок может кроме родителей знакомиться и общаться и с другими людьми.
Однако, я считаю, что здесь доминируют недостат-ки, а именно родительская
оставленность. Для примера я предоставлю слово одной из пациенток: "Почему
моя мать всегда оставляла меня с няней? Я что не была для нее достаточно
важна? Работа была важнее меня?" Так что детские сады и приюты не могут
считаться решением проблемы.
И мужчины, и женщины должны искать иные пути для того, чтобы
предоставить детям необходимое участие. Частичная занятость и для мужчин, и
для женщин, уже ставшая сегодня реальностью в привилеги-рованных профессиях
учителя, художника, сотрудника со свободным графиком может стать лучшим
решением этой проблемы. Иначе цена эмансипации женщин окажется слишком
высокой.

5.3. Движение за мир
В то время как многие представители военных кругов полагают, что полное
уничтожение ядерных вооружений может привести к между-народной
нестабильности, к кризисам, а при определенных обстоятель-ствах и к
опасности вспышки войны, представители движения за мир придерживаются
противоположной точки зрения. Они с озадачен-ностью, заботой и страхом
следят за эскалацией напряженности на вос-токе и западе. Они не верят в
равновесие запугивания или в политику силы. Особенно после т. н. "двойного
решения" НАТО и после установ-ки Псршинг-2, и наземных ракетных установок
движение за мир пред-приняло все возможное, чтобы вынести на широкое
обсуждение пробле-му политики безопасности, мобилизовать население против
установки ракет и любым способом удалить как старые, так и новые средства
мас-сового уничтожения. Предложенное со стороны военных кругов число систем
носителей и боеголовок было поставлено под сомнение. Блоки-ровались арсеналы
американской армии, в ФРГ проводились сидячие демонстрации и акции
гражданского неповиновения, в особенности. активность этих акций была велика
осенью 1983 года. Рассматривались новые стратегии разоружения, основывались
объединения для борьбы с угрозой атомной войны. Многочисленные союзы между
отдельными национальными движениями за мир внутри европейского сообщества
придавали надежды движению за мир 3.
Психоаналитики, со своей стороны, выступили в поддержку разум-ной идеи
мирного движения. Они интерпретировали гонку вооружений на основании
психоаналитической теории как "иррациональную эскала-цию взвинчивания
вооружений" и "многосторонние жесты угрозы". Они опасались "безумного
обострения международного положения". Психоаналитики из мирного движения
опасались "отказа от защитной стратегии" и "прорыва вытесненного
конфликтного потенциала" и интерпретировали движение за мир как "необходимую
реакцию ... на угрозу насильственного уничтожения человечества".
Многие аналитики присоединились к этим призывам. Другие орга-низовывали
заседания "Мир и война глазами психоанализа" (ср. доклад Пассе и Модена,
1983) и писали на эту тему книги (Рихтер, 1982). Мир-ное движение получило
сильную поддержку от большинства политичес-ких сторон 4. Исходя из высокого
политического престижа, движение за мир призвало к "непослушанию с умом", к
морально обоснованному протесту и к преднамеренным нарушениям определенных
норм закона (Habermas, 1983). Тем самым движение за мир должно было
ограничить диктат политиков и юристов там, где правительство, призванное
соблю-дать государственные законы, на деле нарушает права граждан.
Психоаналитики, политики и философы однозначно заняли паци-фистскую
позицию. Никто не оспаривает добрую волю этого хорошего дела. Несмотря на
это, я хочу здесь, как и при разборе студенческого и женского движений,
попытаться проанализировать происходящее с вне-партийной, нейтральной
позиции. При этом я постараюсь, исходя из полученного мною опыта при анализе
бессознательных процессов в больших и малых группах, описать результаты,
которые получаются в той или иной позиции.
Что касается международных отношений, то я, как и Зигмунд Фрейд,
усматриваю в этом конфликты интересов между государствами. соперничество за
лучшее вооружение и психологическое превосходство. В то же время я исхожу из
того, что, как это было упомянуто выше (гл. V. 2.1.) "агрессивные
наклонности людей не могут быть просто уничтожены" (Фрейд, 1933. S. 23),
поскольку объем действующих яа нас в раннем возрасте неудач не уменьшается,
а со временем только возрастает. В своей вступительной франкфуртской лекции
Александр Мичерлмх (Mitscheriish A.. 1969) предостерегал от чересчур
легкомы-сленного восприятия "недостаточного миролюбия" людей и допущения
концентрации власти в политике.
Позднее страх, появившийся вследствие экзистентной угрозы из-за
возможности ядерной войны, вызвал интерес и ряда других психоана-литиков
(Petri, 1983). Этот страх столь угрожающ, что ведет скорее к политической
апатии, чем к усилению активных действий с целью противостоять угрозе.
Некоторые психоаналитики усматривают в уг-розе самоуничтожения человечества
действие сил инстинкта смерти, который толкает людей точно леммингов в море
на верную гибель. Мно-гие усматривают в этом и исполнение апокалипсиса в
духе исполняюще-гося пророчества (Marler E., 1982). Иные В ФРГ делают акцент
на Фрейдовской идее враждебного мышления (Feind-Denken), причем склонны
видеть "врага" в Советском Союзе, а "друга" в США: врага, которого нужно
победить, и друга, с которым себя слепо идентифици-руют и которому
подчиняются по "традиции повиновения" 5.
Нетрудно идентифицировать себя с мирным движением и занять его позицию.
Я разделяю беспокойство пацифистов, их серьезную оза-боченность и тревогу. Я
тоже согласен с движением за мир в том, что множество образов врагов
является бессознательным процессом, веду-щим к искажению образа реальности,
и в результате возникает картина, совершенно расходящаяся с реальностью.
Однако за этим "да" следует ограничительное "но": как психоаналитик, я не
могу говорить о движе-нии за мир. упуская из виду подозрения в проективном
искажении реальности представителями данного движения. Эта догадка
становит-ся особенно обоснованной тогда, когда интерпретации
психоаналитиков, подвизавшихся в мирном движении, чересчур отдаляются от
реаль-ности. когда, к примеру, видят лишь ошибки США и не замечают оши-бок
СССР. Как я говорил уже ранее, хотя и по другому поводу (ср.:
гл. IX. 3.), предрассудки могут превращаться в мнения, если, прежде чем
судить, мы осуществим проверку.
Элементы воображения" играющие роль в нашем представлении. мы можем
перепроверить, сравнив фантазию и реальность. Подобное сравнение, конечно,
затруднено. Особенно тяжело оценить, что соот-ветствует действительности, а
что -- нет, из того, что мы ежедневно узнаем о большой и малой политике из
средств массовой информации. Лично я чувствую себя в этом отношении полным
дилетантом и не отва-жился бы на психоаналитическую интерпретацию весьма
сложных политических процессов без профессиональной поддержки политологов
или социологов. Речь здесь идет о системах, взаимно влияющих друг на друга,
системах, стремящихся усилить свою власть или, по меньшей мере, ее
сохранить. Конечно, следует учесть, что в странах западной демократии в
систему власти встроен целый ряд контрольных инстан-ций, таких, как деление
власти на судебную, исполнительную и зако-нодательную. с прессой, радио и
телевидением в качестве четвертой власти. Несмотря на это, понять действие
этих контрольных систем для непрофессионала очень трудно.
Поэтому я не хочу спешить переносить категории, имеющие отноше-ние к
межчеловеческой жизни, например подчинение, к отношениям между США и ФРГ.
Прежде чем говорить об образе врага, будь то США или СССР, я бы .проверил
это в сотрудничестве с политиками и политологами, чтобы реально расценивать
политические отношения. Только тогда я бы мог догадываться и предполагать
возможные бессоз-нательные многосторонние проекции.
По временам у меня складывается такое впечатление, что стоящие близко к
мирному движению психоаналитики не могут договориться, поскольку у них
отсутствует профессиональная компетенция в общест-венных и политических
вопросах, они чересчур склонны превышать свои профессиональные полномочия,
часто желают сделать вид, что владеют вопросом лучше, чем политики.
Однако будучи психоаналитиками, мы должны научиться в нашей ежедневной
работе тому, что, прежде чем у нас появится вообще воз-можность подумать об
интерпретации, нам следует собрать доста-точное количество информации. Из
работы с малыми и большими группами мы научились тому, что процессы,
протекающие в группах. следует прежде всего наблюдать с различных позиций, в
различных перспективах, прежде чем мы составим себе о них какое-либо мнение.
Во время дискуссии со студентами, организованной ASTA и Факультетом
психологии, я высказал несколько соображений на тему проблематики войны и
мира, которые я и хотел бы здесь привести в за-ключение 6.
Мир -- это не только отсутствие войны, он должен быть определяем и
позитивным образом. Наше влияние на это, увы, весьма ограничено: мы можем
высказываться печатно и устно, непосредственно принимать участие В
парламентах и правительствах и информировать о взаимосвя-зях. открытых той
или иной наукой. Психоанализ, со своей стороны, может предложить следующую
информацию:
На политические решения могут оказывать воздействие бессозна-тельные
эмоциональные процессы. Не исключается опасность эска-лации посредством
потери контроля из-за раздражения и фрустрации. С другой стороны, возникшее
из превосходства угрожающее поведе-ние. может создать мирные отношения
(Etzioni, 1979). Если я не хочу, чтобы кто-нибудь на меня напал,
целесообразно принимать меры предо-сторожности. Именно такова точка зрения
реального политика.
Однако было бы бессмысленным постоянно поддерживать боего-товность,
когда у другого нет никаких серьезных намерений нападать. В этом заключены
противоречия.
Если все это протекает в очень архаичной плоскости, тогда имеет смысл
точка зрения реального политика. Если же, напротив, движение происходит в
"зрелой", разумно-управляемой плоскости, то более аде-кватным будет не
продолжать гонку вооружений и не ожидать ежечас-ного нападения от врага.
Лично я не теряю в этом смысле надежды на то, что межчеловечес-кие
мышление и поступки развиваются в истории от "незрелой" к более "зрелой"
ступени развития, тем более что благоразумие всех участников уже возросло,
враждебные государства в целях рационирования ресур-сов и с целью
предотвращения возможного уничтожения других и себя, вынуждены
контактировать друг с другом.
Однако не стоит, как и прежде, недооценивать бессознательные процессы
зависти и стремления к обладанию, равно как и подавленный страх смерти,
который может выражаться не только в фантазиях на тему катастроф, но и в
опрометчивых политических действиях. В про-изводстве все более сложных
систем вооружения играют роль не толь-ко экономические и политические
интересы, а, вероятно, еще и более или менее бессознательное наслаждение и
удовлетворение властью, при-ключением. запугиванием, угрозой и даже
уничтожением. Я напоминаю об идеях Мичерлиха по поводу жестокости (ср.: гл.
IX. 4.).
С другой стороны, страх, бессилие и беспомощность могут легко приводить
к превентивной активности под девизом: "Нападение -- лучшая защита". Это
всеобщая закономерность, которая выражается не только в международных
отношениях, но также и в мирном движении. Я не могу избавиться от ощущения,
что подобные процессы при такой активности принимают в этом участие, по
меньшей мере, отчасти. Однако подвергнуться воздействию со стороны
бессознательных про-цессов могут не только действия, но и восприятия.
Поэтому очень важно перепроверять существующую опасность, которая
заставляет нас испытывать страх на предмет ее реальной обоснованности.
Страх, согласно сигнальной теории страха Фрейда,-- осмыслен-ный сигнал.
Поэтому страх перед ядерной угрозой -- это осмысленный страх, если он
заставляет нас вступать в диалог, жестко и открыто вес-ти переговоры, чтобы
таким здравым способом прийти к решению про-блемы, созданной ядерной
угрозой. Наоборот, менее здравым было бы в этой ситуации впасть в панику
или, как три известные обезьяны, заткнуть уши, закрыть глаза и молчать.
Психоанализ может быть, со своей профессиональной стороны, особенно
полезен тогда, когда речь идет о том, чтобы выявить бессо-знательные
составляющие политических действий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41