Психо-
.логические же факты использовались сами по себе, незави-
симо от этого <центра> или <глаза>. Синтез их в единое це-
лое, раскрытие сущности этого целого, знание человека -
.все это отбрасывается. Психологические факты используются
в абстракции от этого <Я>. Здесь Политцер проводит анало-
гию между методами физики, например, и методами такой
психологии. Политцер говорит, что сущность абстракции со-
стоит в том, что при объяснении психологических фактов
психолог становится в ту же позицию, что и при объяснении
объективных фактов, т. с. пользуется <методом 3-го лица>.
Это означает, что психологические факты берутся сами в себе,
автономно, и описываются не в терминах действий субъекта
(1-го лица), а в терминах механизма (например, в теории ду-
ховных способностей) Аналогичное происходит в физике, где
наблюдается некоторый процесс, который развивается сам по
себе, здесь нет субъекта, который бы осуществлял этот про-
цесс. Такой абстрагирующийся от субъекта подход неминуе-
мо предполагает и формальную точку зрения. Так, например,
при анализе механизма забывания не обращается внимание
на своеобразие каждого конкретного забывания. Политцер от-
мечает, что при подобном подходе выводы будут носить без-
по поводу каждого конкретного случая
и то же общее положение, например, что
имена собственные забываются легче, чем имена нарицатель-
ные. Таким образом, выводы, которые можно получить в
рамках описанного подхода, нс позволяют понять конкретно-
го индивида и главное - не позволяют никогда этого сде-
лать, потому что <из неличных элементов
нельзя реконструировать личный акт>.
Политцер настаивает на том, что психологический факт
может считаться <психологическим> лишь тогда, когда в нем
отражен субъект, действие субъекта. Основным понятием:
конкретной психологии должно быть понятие акта (поступ-
ка). Акт не может быть отделен от <Я>, его можно понять
лишь в качестве выражения <Я>. Именно акт выступает как
сегмент жизни <Я>. Поэтому конкретная психология может
признать в качестве действительного психологического фак-
та лишь акт.
Таким образом, конкретная психология является не ка-
кой-то психологией, а психологией в полном смысле слова
со всей непримиримостью и нетерпимостью, которые пред-
полагает подобное утверждение. Политиер настаивает на
том. что:
1. Психология-это наука, предметом которой является та совокуп-
ность оригинальных фактов, которую мы называем драмой. Психологи-
ческие факты суть фрагменты драмы; самый элементарный психологичес-
кий факт должен быть также фрагментом драмы.
2. Мы называем мифологической такую форму психологии, которая
превращает драму в психические процессы с помощью реализма, абстрак-
ппп и формализма, и вообще любую психологию, в которой эти действия
представлены в какой бы то ни было форме.
3. Мы называем донаучной всякую форму психологии, которая не-
выводит своих исследований и совокупность своих проблем из действи
тельного анализа драмы и утверждения которой не отражают драмати-
ческих фактов во всей их полноте.
4. Мы называем метапсихологией совокупность исследований и тео-
рии, подпадающих под определения п2 ип3
Политцер считает, что только сегменты драматической
жизни, требования первого лица могут стать объектом пси-
хологического анализа.
<...Чтобы проанализировать сегмент, надо найти детерминацию его
смысла в развитии, в развертывании всей совокупности событий, которые
мы называем целостной жизнью конкретного индивида
У психологии будет тогда нечто вроде драматической критики;
отдельный акт будет восприниматься как сегмент драмы, который суше-
ствует лишь в драме п посредством этой драмы. Ее метод, следователь-
но, будет не простым и чистым наблюдением а методом
интерпретации. Проинтерпретировать-значит лишь связать психологи-
ческий факт с конкретной жизнью индивида. Политцер говорит, что <з
психологическом факте интересны не предмет его и не форма, а смысл
его>.
Политцер вводит различие конвенциональных
и индивидуальных значений. Конвенциональные значения <взяты из
области социальных взаимодействий>, это нечто общезначи-
мое, аналогичное понятию <явное содержание> у Фрейда. Индивидуальные же
значения <вскрывают> индивидуальную психологию, они определяются опытом
человека, здесь есть аналогия с понятием <скрытое содержа-
ние> у Фрейда.
Различие значений конвенциональных и индивидуальных
важно Политцеру для основной задачи-найти смысл акта.
Этот смысл <может быть освещен лишь в рассказе самого
субъекта> (под понятием <рассказ> Политцер понимает <вы-
ражение чего-либо с помощью слов>). При анализе расска-
за необходимо за его конвенциональным (явным) содержа-
нием увидеть другой рассказ - индивидуальное (скрытое)
содержание. Следует рассматривать акт как сегмент конкрет-
ной индивидуальной жизни. Необходимо подняться над кон-
венциональными значениями формул, чтобы найти индиви-
дуальную, конкретную жизнь. Политцер прибегает к такому
сравнению: явное содержание подобно непосредственному,
внешнему содержанию театральной пьесы; скрытое соответ-
ствует замыслу автора, основной теме, идее пьесы. Итак,
надо выявить индивидуальное, скрытое содержание рас-
сказа.
Политцер пишет, что психоанлиз ищет в
ситуациях индивидуальные значения В сущности
продолжает те интерпретации, которые мы производим каж-
дый день (иначе взаимное приспособление, предполагаемое
человеческими отошениями, было бы невозможным).
Для того чтобы выявить скрытое содержание рассказа,
надо использовать все возможные материалы о человеке, ко-
торые получаются двумя способами: 1) методом свободных
ассоциаций; 2) высказываниями, полученными в результате
целенаправленных расспросов.
Для обозначения основных <сегментов драмы> Политцер
вводит понятие <акт>, которое обозначает законченное дейст-
вие, событие, включающее активность личности, его устрем-
ление к цели. Для конкретной психологии при этом важно
не только объективное значение акта, но и то значение, кото-
рое оно имеет для самого человека. Именно актами, а не
процессами должна заниматься психология.

Л. С. Выготский высоко оценил это положение Политцера.
Отстаивая свою мысль о том, что личность человека следует
рассматривать как совокупность обусловливающих ее общесоциальных
и культурно-исторических условий,
рального плана в план человеческий... В несколько ином
смысле можно было бы сказать вместе с Политцером, что
концепция детерминизма гуманизируется>
Итак, в качестве единицы анализа берется акт, сегмент
конкретной жизни индивида. Его интерпретация состоит в
раскрытии его латентного содержания, содержания в инди.
видуальных значениях. Материалы для этого дают, напри-
мер, рассказ, свободные ассоциации.
Политцер не успел дать систему понятий, с помощью
которых можно было бы производить анализ человеческой
драмы. Для него важно лишь показать, что существует
возможность выработать понятия, отвечающие требованиям
конкретной психологии. Поэтому он ограничивается лишь рас-
смотрением некоторых примеров, например понятия иденти-
фикации у Фрейда. Политцер сравнивает его с понятием ими-
тации в классической психологии. Имитация - это <немед-
ленный переход от некоторого восприятия, зрительного боль-
шей частью, к движению, воспроизводящему то, что воспри-
нималось>. Подобное определение абстрагируется от смысла
рассматриваемомго акта, оно чисто формально, описывает
его общее развитие. Напротив, идентификация по сути дела
является актом, который обладает некоторым смыслом: речь
идет именно о том, чтобы субъект уподобился кому-то или
чему-то отличному от него. Здесь субъект не элиминирован,
он неразрывно включен в понятие идентификации, которое
становится не только действительной частью его жизни, но
и ключом к целой серии способов поведения, которые мож-
но понять лишь с ее помощью. Следовательно, идентифика-
ция является конкретным понятием: она взята из самой че-
ловеческой драмы, другими словами, она является сегмен-
том жизни конкретного индивида.
Однако впоследствии Политцер резко критикует Фрейда:
<Если инстинкты имеют органический, то есть материальный.
источник, то из этого вовсе не следует, что всякое объясне-
ние с помощью инстинктов является материалистическим в
научном смысле этого слова>. В самом деле, инстинкты име-
ют в качестве прямого органического источника индивиду-
альное тело, а объяснение исторических фактов с помощью
инстинктов практически приводит нас к объяснению истории
индивидуальной психологии, но нс для того, чтобы отдать ей
ее законную часть, а для того, чтобы превратить ее в опре-
деляющий фактор. Известно же, что механизм психоанали-
тических <комплексов> был использован Фрейдом также и
для объяснения социальных и исторических фактов. Одной
из теоретические заслуг психоанализа было, согласно Фрей-
ду и его учеников, именно то, что он <революционизиро-
вал> общественные науки. Таким образом психоанализ был
противопоставлен историческому материализму. Он высту-
пил против него сначала <бессознательно>. Это было следст-
вием его путаницы. Но тем самым он снова сомкнулся с ре-
акционным идеологическим течением, и с тех пор этот ас-
пект психоанализа систематически развивался. <Психоанали-
тическая социология> выступила против марксистской соци-
ологии.
Достаточно перелистать любую психоаналитическую ра-
боту, чтобы увидеть, к каким наивностям может привести
<фрейдовская социология>. Отметим только, что фактически
фрейд и его ученики на место реальных движущих сил исто-
рии поставили <комплексы>. <Социология>, к которой они
пришли таким образом, обнаруживает идеализм, лежащий
в основе этой доктрины.
Благодаря данному аспекту психоаналитических теорий,
движение, связанное с Фрейдом, пришло не только к фило-
софской реакции, но и к реакции общественно-политической.
Как известно, Фрейд ввел в свою теорию сновидений раз-
личие между <открытым содержанием> и <скрытым содержа-
нием>. Метод толкования состоит в том, чтобы извлечь, не-
ходя из сведений, данных субъектом, скрытое содержание
из открытого содержания. Это выведение представляется как
проникновение в глубины души субъекта, и именно из-за
этого приема психоанализ рассматривается как <глубинная
психология>.
Различие между открытым и скрытым содержанием позд-
нее было распространено Фрейдом не только на толкование
невротических симптомов, но и на социологические и истори-
ческие темы. Таким образом, оно было применено также и к
истории идей.
Но здесь психоанализ не способен постичь, каким образом
.фантастическое вначале отражение реального мира в чело-
веческом сознании становится отражением все более и более
верным. Он ищет в идеях не отражение реального мира, а
отражение комплексов, понимаемых фактически, неисториче-
ски. Именно поэтому психоаналитики были вынуждены свя-
зывать общественные движения с <комплексами>. Естест-
венно, теория, претендующая на объяснение реальности, ил-
люзорна в той самой мере, в какой она зависит от психоло-
гического символизма. Применяя <психоаналитический ме-
тод> к общественным движениям, ученики Фрейда заменили
реальное своими фантастическими объяснениями и вообра-
жаемыми причинами. Но этот аспект их теории пришелся и
приходится по вкусу, в частности, всем тем, кто хочет <опро-
вергнуть> научную социологию и бороться с социальным
движением, на котором базируется эта социология. Именно
в этом причина того успеха, которым пользуются в опреде-
ленных кругах разного рода <психоаналитики> марксизма
или социализма.
Именно здесь может быть вскрыта непоследовательность
психоанализа, а также его антинаучность и тривиальностью
ТЕОРИЯ
Л. СЭВА
Л. Сэв, французский философ и психолог, является
представителем марксистской психологии за рубежом. Основ-
ные интересы Л. Сэва направлены на анализ личности; он яв-
ляется продолжателем идей Политцера. Сам Сэв говорит о
том. что книга Политцера <Кризис современной психологии>
была толчком к тому, чтобы он направил свои положения в
русло марксизма. Однако окончательно он стал на этот путь
после чтения трудов К. Маркса. Вот как пишет сам Л. Сэв
об этом: <Но за то время в моих взглядах произошел еще
один замечательный поворот, который не нашел еще своего
отражения в указанных выше публикациях. Он был связан
с чтением н внимательным изучением <Капитала> в 1953 г.,
в процессе которого я пытался, исходя из идей Маркса, от-
ветить на сугубо психологические вопросы. В многочислен-
ных черновых набросках я пытался определить специфичес-
кую область психологии личности, связанной с исторических:
материализмом, и, исходя из <Капитала>, пришел к выработ-
ке некоторых существенных понятий>
Одним из основных положений Л. Сэва является разгра-
ничение понятий индивида и личности. Это положение совпа-
дает со взглядами Политцера, который отмечал, что теория
личности не может опираться па тезис о психологизации ин-
дивида.
Л. Сэв говорит о том, что индивид является генотипичес-
ким образованием, продуктом биологической эволюции: фор-
мирование индивида состоит в соотношении врожденных и
приобретенных свойств, но это не личность. Личность являет-
ся продуктом социально-общественного развития. Это поло-
жение Л. Сэва тесно перекликается со взглядами советских
психологов (С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев, П. Я. Галь-
перин).
Индивиды имеют врожденные особенности конкрет-
ного субъекта. Каждый человек является продуктом биоло-
гической эволюции, и, конечно, компоненты биологической
эволюции переформируются в индивид, но не личность. Лич-
ность, по мнению А. Н. Леонтьева, представляет собой про-
дукт общественно-исторического и онтогенетического разви-
тия. С. Л. Рубинштейн подчеркивал, что <личность не изна-
чальная данность. Она формируется действуя, в ходе своей
деятельности>
Второе важное положение Сэва заключается в его посту-
лате, что личность нс надстройка над индивидуумом. Л. Сэв
отмечает, что если, <как пишет Маркс во бахе>, человеческая сущность <не есть абстракт, присущий
отдельному индивиду>, а в своей действительности она есть
<совокупность всех общественных отношений>, то всякая
психология, в обычном смысле слова пытающаяся найти
секрет психики человека там, где его не может быть, а имен-
но в индивидах, и объясняющая себя самой конкретной, не
пропитана ли по существу спекулятивным гуманизмом и не
остается ли неизбежно по эту сторону марксистской науки
и истины?>
В этой сжатой характеристике показано, что личность-
продукт нс биологической эволюции, а общественно-социаль-
ных отношений, продукт исторического развития. Л. Сэв
признает, что человек есть биологический индивид, но весь
пафос его учения состоит в том, что в процессе своего раз-
вития личность человека освобождается от форм биологиче-
ского индивида. Эти взгляды перекликаются с положениями
А. И. Леонтьева о том, что социальные потребности <отвя-
зываются> от природных.
Личность, по Сэву,- это общественный продукт. И он
прибегает к двум родам доказательств. Он обращается к
специфике истории человека и к отграничению развития жиз-
ни ребенка от жизни взрослого человека.
Л. Сэв говорит о специфике истории человека, ее разви-
тии на базе социальных отношений, но она не является над-
стройкой. Л. Сэв доказывает это на примере государства,
которое является типичным надстроечным явлением. Что это
означает? Государство является надстройкой, потому что оно
обязано своим существованием социальным и классовым от-
ношениям, от которых оно происходит. Человек развивается
на основе биологической индивидуальности, которая являет-
ся природной данностью, но процесс становления человека
как личности, процесс его гомонизации является обществен-
но обусловленным.
Сэв подчеркивает, что тезис Маркса о том, что <совокуп-
ность общественных отношений является реальной основой
человеческой сущности>, относится именно к сущности, ко-
торая в известной мере освобождается от биологической ин-
дивидуальности. и этому освобождению она обязана своим
всесторонним развитием.
Каждый ребенок может стать личностью, лишь воспроиз-
ведя внутри собственного существования означенный пере-
ворот, т. с. переворот от биологического к социальному раз-
витию. Иными словами, в человеке производится тот же пе-

реворот, что и во всем человечестве, т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19