Колючки ежевики скользили по кожаной одежде Дженны и Пинты, но вовсю цеплялись за шерсть, в которую был одет Карум – не раз им приходилось останавливаться и выпутывать его. Но и это они делали молча – слишком близко пролегала дорога.
Молчание и спасло их – да еще то, что в тот миг они сбились в кучку, в очередной раз освобождая Карума из зарослей малины. Грохот скачущих копыт сотряс округу, и они безотчетно припали к земле, пока всадники не промчались на север, подняв облако пыли.
Как только они пронеслись, Пинта шепнула:
– Ты видела, сколько их?
– Не меньше дюжины, – прошептала в ответ Дженна, – а то и две.
– Их двадцать один человек, – сказал Карум.
– Почем ты знаешь? – спросили разом Дженна и Пинта.
– Я считал. И потом, в кавалерийской роте всегда двадцать один человек – двадцать солдат и капитан.
– А ты, часом, не заметил, кто у них капитан? – ехидно осведомилась Пинта.
– Заметил. Это Бык.
– Я не верю, – сказала Пинта громко, но Дженна дернула ее за руку, и она перешла на шепот: – Они проскакали слишком быстро, а мы лежали, скорчившись на земле.
– Это вы лежали, – заметил Карум. – Меня держали колючки.
– Это правда, – признала Дженна.
– И потом, одни только Братья ездят на больших черных в яблоках конях. А Бык такой великан, что возвышается над своими солдатами. Да и шлем его выдает.
– Шлем, – шепотом повторила Дженна, вспоминая другой шлем и стук, с которым он упал в могилу. Помолчав чуть дольше, чем было нужно, она зашептала с жаром: – Надо уйти еще глубже в лес. Если мы их видим, то…
Договаривать ей не пришлось. Карум и Пинта дружно кивнули – опасность примирила их. Пинта отцепила рубашку Карума от шипов, не заботясь о ее сохранности, и они углубились в лес, где стояли на страже высокие старые дубы.
Карум обещал им, что дорога в хейм займет не больше одного дня, и они надеялись добраться туда до вечера. Но лес, даже придорожный, сильно замедлил их путешествие. Еще дважды за день мимо них проносилась рота конников – один раз с севера, другой с юга. В первый раз всадники молчали, стремясь к какой-то зловещей цели, во второй раз они перекрикивались, но слов было не разобрать за пылью и стуком копыт. Каждый раз путники уходили еще дальше в сумрак леса.
– Давайте-ка отдохнем, – сказала Дженна. – А идти будем ночью, даже если это и будет стоить нам лишней пары суток. Карума нужно сохранить.
– Да и нас тоже, – пробурчала Пинта.
Они нашли дерево с большим дуплом, где поместились все втроем, хоть и впритык, как котята в лукошке. Пинта напомнила Дженне сказку, которую они слышали в Селденском хейме, – о сестре, которая год прожила в таком вот дупле, и Дженна улыбнулась. Карум уснул между ними, тихонько похрапывая.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Об устройстве Гарунийской армии мы знаем больше, чем о прочих реалиях того периода, – следует воздать за это должное Книге Сражений. Книга Сражений (в дальнейшем КС) является единственным письменным документом тех лет. Доил перевела ее еще до своего монументального труда по альтианской лингвистике. Следует, однако, помнить, что работа над КС, как подчеркивает сама Доил, в своем предисловии, еще далеко не завершена. Многие слова не подлежат переводу, а идиомы представляют собой настоящую загадку. И все же КС проясняет для нас этот темный период в истории Островов успешнее всех прочих источников.
Книга посвящена двум богам: Кресу, владыке тьмы, и Альте, владычице света. Это самая ранняя литературная ссылка на Альту, безоговорочно помещающая ее в пантеон Гарунийских богов, где, как предполагает в своей книге профессор Темпл, «она почиталась как второстепенная богиня, ведающая деторождением и искусством пения». Тем загадочнее представляется данное посвящение, хотя и ошибочно было бы заключить, вслед за Мэгоном, что это «еще одно указание на воинственный статус Альты».
Книга начинается следующим воззванием (также, разумеется, переведенным Доил):

Приди ко мне, друг моей правой руки.
Злобную смерть одолеть помоги.
Будь мне защитой, щитом и мечом,
Тенью скользи за моим плечом.
Будь мне опорой жестокой порой
И под плащом моим спи со мной.

Любопытное обращение, и любопытнее всего в нем фраза «и под плащом моим спи со мной», которую Доил переводит буквально, не зная, как упоминает сама, ее идиоматического смысла. Она полагает, однако, что эта фраза имеет скорее отношение к гомосексуальным тенденциям долгой военной службы, чем собственно к войне или военному делу.
В КС названы три вида вооруженных сил. Первенство принадлежит воинской касте, легендарной гвардии, известной как Люди Короля, «едящие перед королем». (По мнению Доил, остается неясным, ели ли они в присутствии короля – то есть допускались к его столу – или же в их обязанности входило пробовать королевские блюда, иначе говоря, есть раньше, чем король.) Судя по Книге, сыновья Людей Короля могли выбирать, вступать им в гвардию или нет, но старший обязан был служить в ней под страхом смерти. («Подставить свою шею под королевский меч», – сказано в Книге.) Многочисленные дебаты велись относительно происхождения и степени древности этой касты. Баум в своей статье «Сила и право: титулы и привилегии в древних Долинах» (Природа и история, т. 58) утверждает, что дворяне и Люди Короля – одно и то же, в то время как Кован, всегда стремящаяся к более сложному решению, выдвигает изящную теорию о том, что королевская гвардия воплощала собой мощь завоевателей, закрепостивших коренное население. (См. Примечание № 17 к статье « Orbis Pictus», Искусство, т. 99.) Только гвардейцам позволялось ездить верхом. Они делились на роты из двадцати человек. Каждая рота разбивалась на пары (быть может, тех, что спали под одним плащом) и подчинялась своему командиру. Командиры назывались именами животных, такими, как Гончий Пес, Бык, Лис, Медведь. (В Книге перечислено двадцать семь таких имен.) Вместе командиры гвардии назывались Братьями, а рядовые – Сестрами (но только между собой). Эти наименования, как убедительно доказывает д-р Темпл, скорее всего и привели к ошибочному мнению, что в армии служили и женщины.
Второй вид вооруженных сил представляли провинциальные войска, подчинявшиеся губернатору, назначаемому королем. Эти войска назывались Людьми Королевы, возможно, в честь совсем недавно изжитой матриархальной системы, хотя командовала ими не королева, а губернатор провинции. Позволительно предположить, что это были опасные силы, представлявшие благодатную почву для мятежей. Не раз в период раннего Гарунийского правления, судя по Книге и фольклорным источникам, губернаторы (или лорды) восставали против короля, опираясь на Людей Королевы. (См. Кован, «Восстание Калласа», Журнал Островов, сер. История, IV, 17.)
Третьим видом вооруженных сил были наемники, небольшая, но значительная составная часть. Боясь вооружать завоеванное население Островов, Г'аруны отказывались от массового набора в армию и прибегали к помощи наемных солдат с Континента. Эти солдаты удачи часто наживали себе огромные состояния, сражаясь на стороне короля, приобретали земли и заводили семьи. Родовые имена таких семей давали понять, что их родоначальником был наемник. В КС приводится несколько таких имен: Д'Уан, Х'Улан, М'Уроу – начальная буква обозначает роту, в которой служил наемник.

ПОВЕСТЬ

Дженна первой очнулась от чуткого сна и поняла, что это луна разбудила ее. Через пару дней полнолуние, и луна светила в ясном ночном небе, как маяк. Дуплистое дерево стояло на краю поляны, и ее заливал яркий свет. Что-то маленькое и темное шмыгнуло мимо дерева, увидело, что Дженна шевельнулась, и припустилось прочь.
Желудок настойчиво напомнил о себе. Последние дни они питались только грибами да орехами. Но о костре и горячей пище мечтать не приходилось – даже факел, и тот нельзя зажечь. Придется им поголодать еще немного, пока не дойдут до хейма.
Дженна тронула Пинту за плечо, и та сразу проснулась.
– Тихо. Пошли со мной, – шепнула Дженна.
Пинта осторожно, чтобы не разбудить Карума, выпростала из-под него ноги и вслед за Дженной вылезла на поляну.
– Мы что, оставим его тут? – спросила она.
– А ты как думаешь?
– Да я так просто.
– Пока он спит, мы поищем какую-нибудь еду.
– А ты знаешь, что у меня полон карман орехов?
– Нет.
– Это я тоже просто так, – прыснула Пинта.
– От голода ты делаешься смешливой.
– А ты – мрачной. Из-за одного этого надо скорей искать съестное.
Они разделились – Пинта двинулась к северу, в лес, а Дженна по краю поляны.
Пинта выдернула пять съедобных корешков – круглые луковки были острые на вкус, но приятные. Она сгрызла одну, продолжая искать. На чертополох она наткнулась обычным манером – задом – и тут же вспомнила стишок Катроны:

Коль стебель весь колючий,
а на маковке – пушок.
Значит, ешьте без опаски
сочный, свежий корешок

Это значило, что молодые нежные корни особенно вкусны. Пинта, стараясь не уколоться, выкопала корень и откусила кусочек. По вкусу он напоминал сельдерей.
Дженна тем временем нашла птичьи гнезда – все пустые, кроме одного. В этом лежали три яйца, и Дженна забрала их, уповая на то, что птенцы в них еще не развились. Пригоршня орехов, еще в зеленых обертках, дополнила ее долю добычи.
Девочки сошлись у дерева и разбудили Карума – он заворчал было, но мигом перестал, услышав о еде. Яйца, к счастью, оказались без зародышей. Показав Каруму, как проколоть скорлупу ножом, девочки взяли и себе по яйцу и жадно выпили содержимое. Карум, поколебавшись только миг, сделал то же самое.
– Вот никогда не думал, что это так вкусно, – сказал он. – Отроду ничего лучше не едал.
Дженна улыбнулась, а Пинта сказала:
– В хейме говорят: «Голод – лучшая приправа». Но раньше я этого не понимала.
– Я тоже – а теперь понимаю, – засмеялся Карум. Он пожевал корень чертополоха и сказал задумчиво: – При луне вы точно сестры – светлая и темная.
Дженна захлопала в ладоши.
– Мы и есть сестры. Знаешь ли ты, что Пинту в хейме зовут «тенью», потому что…
– Пора идти, – прервала ее Пинта, высыпав свою долю орехов на траву. – Пока ты еще не выдала все наши тайны, Джо-ан-энна. – И Пинта сердито полезла в дупло за котомкой и мечом.
– Она устала, проголодалась, и… – начала Дженна.
– Она ревнует, – сказал Карум.
– Ревнует? К кому?
– К тебе. Ко мне. К нам обоим.
– К нам? – Дженна помолчала чуть-чуть, потом произнесла очень медленно: – Никаких «нас» нет. – И встала.
Карум хотел взять ее за руку, но она как будто не заметила этого, и он тоже встал.
– Дженна, я думал… Я чувствовал…
– Есть только женщина Альты и мужчина, воззвавший к ней о защите. Больше ничего. – И Дженна отвернулась к Пинте, которая молча ждала их у дерева.
Все так же молча, они шли по ночному лесу, с Пинтой во главе. На открытых местах они отбрасывали длинные тени, которые соприкасались друг с другом так, как не смели они. Лес, словно в насмешку над их молчанием, полнился звуками. Таинственно шуршали листья, мелкие зверьки шмыгали в подлеске, с низко нависшей ветки неумолчно кричала ночная птица, и шелестели по земле ноги путников.
Несколько часов они прошли в полном безмолвии, обуреваемые каждый своими чувствами. Дженна несколько раз порывалась сказать что-нибудь Пинте или Каруму – и понимала, что не может, что все сказанное ею будет неверным. И она продолжала идти, опустив голову, почти не замечая окружающего – пока ее не остановила переливчатая птичья трель.
Карум, продолжавший шагать как ни в чем не бывало, наткнулся на нее. Они отскочили в стороны, и Дженна повалилась на Пинту, обернувшуюся к ней.
Пинта подхватила ее, шепча:
– Для дрозда слишком рано. Солнце еще не согрело лес, да и света нет, кроме лунного.
Дженна кивнула, сделав Каруму знак молчать. Настойчивая трель прозвучала снова.
– Наши или чужие? – шепнула Пинта прямо в ухо Дженне. Та вместо ответа поднесла руку ко рту и испустила свой заливчатый свист. – Славно у тебя получается! – одобрила Пинта.
Позади них возникла тень и прошипела:
– Тише. Повернитесь медленно, чтобы я могла узнать вас.
Дженна с Пинтой подчинились, подняв руки и сложив пальцы в знак Богини, но Карум не шелохнулся.
Тень со смехом вышла на лунный свет и превратилась в высокую молодую женщину с бурым шрамом на правой щеке. Волосы ее были острижены высоким гребнем, и она носила кожаную одежду воительницы. Сняв стрелу с лука, женщина плавным движением вернула ее в колчан за спиной и стукнула себя кулаком в грудь:
– Я Армина, дочь Калиллы.
– А я ее темная сестра Дармина.
Карум оглянулся и увидел вторую женщину, почти двойника первой, с высоким гребнем черных волос и темным шрамом на левой щеке.
– Вы две, как я понимаю, странницы, – сказала Армина. – Но что это за пугало вы таскаете за собой? Мальчик не мальчик, мужчина не мужчина. Красавчик весь из себя.
– Для пугала неплох, – засмеялась Дармина.
– С ним, должно быть, недурно в темноте, – сказала Армина.
– Или когда у кровати горит свечка, – добавила темная сестра.
– Если он вам в тягость, мы могли бы… – Армина не договорила, но ее улыбка была красноречивее слов.
– В тягость, – тут же выпалила Пинта.
– Но мы взяли это бремя на себя по доброй воле, – быстро добавила Дженна.
Армина и Дармина кивнули. Пинта ударила себя в грудь, подражая Армине:
– Я Марга, именуемая также Пинтой, дочь Амальды.
– Я Джо-ан-энна, именуемая Дженной. Дочь… – Дженна запнулась и договорила: – Дочь женщины, убитой дикой кошкой, дочь Сельны.
– И Амальды тоже, – присовокупила Пинта.
– А это Карум, – кивнула на мальчика Дженна.
Армина и Дармина обошли вокруг него несколько раз, прищелкивая языками.
– Вблизи он еще лучше, сестра, – сказала Дармина.
– В хейме найдутся такие, что любят телков. Но, увы, его туда не пустят. Слишком мало времени до Выбора.
– А жаль.
– Жаль, мой красавчик, – согласилась Армина.
Дженна втиснулась между ними.
– Оставьте его в покое. Он воззвал к нам о защите.
– Да ведь они только шутят, Дженна, – засмеялся Карум. – Пускай. Никто еще не восхищался моим телом – разве что умом.
– О защите? – покачала головой Дармина.
– Вы ведь еще не принимали обетов – верно? – заметила Армина.
Пинта кивнула.
– Ну, тогда это просто детские игры. Но если хотите оставить его себе…
– Да, мы еще не приносили своих обетов, – с каменным лицом заявила Дженна, – но у нас в Селденском хейме воззвания к Альте не оставляют без ответа. Мы уже убили человека, защищая его.
– Человека Короля, – внезапно добавил Карум.
– Вы уверены? – Армина взъерошила свой гребень.
– Человека Короля? – эхом повторила Дармина.
– Если Карум так говорит, то так и есть, – подтвердила Дженна. – Он человек ученый и лгать не станет.
– Думаешь, ученые не лгут, сестричка? – усомнилась Дармина.
Армина хмыкнула.
– Солгать можно как словами, так и умолчанием. Расскажи-ка нам об этом человеке, мальчик.
Карум расправил плечи и сказал, не отводя глаз:
– Он носил шлем и ездил на сером в яблоках коне. При нем был меч и два кинжала: у седла и у колена. Довольно с вас?
Армина взглянула на Пинту:
– Это правда?
Та кивнула.
– А какой у него был шлем?
– С рогами, – сказала Пинта.
– С рогами? – удивилась Армина. – Не знаю ни одного гвардейцу, который носил бы рогатый шлем.
– Издали это и правда похоже на рога, – вмешалась Дженна, – но я держала шлем в руках и видела, что это не рога, а стоящие торчком уши, большие, как у гончей. А впереди была морда с ощеренными клыками.
– Гончий Пес! – хором воскликнули сестры.
– Он тоже так говорит. – Пинта мотнула головой на Карума.
– Вы убили Гончего Пса! – вполголоса проговорила Дармина.
– Да, Пинта и я, – кивнула Дженна. – Это было не слишком… приятно.
– Охотно верю, – сказала Армина и пожевала губами, так что шрам на щеке зашевелился. – Ну-ну, юные странницы. Хорошую же новость вы нам принесли. Надо немедленно возвращаться в хейм.
Дармина положила ладонь на руку сестры.
– А как же Выбор? Сможет ли мальчишка войти?
– Мы проведем его прямо к Матери Альте. Она будет знать, как поступить. – Сжав руку сестры, Армина сказала Дженне: – Хотела бы я знать, юная странница, какое зло ты приносишь к нашему порогу. И не усугубляем ли мы это зло, приводя вас в хейм. Пошли.
И Армина зашагала через лес, а Дармина, видимая только, когда луна светила сквозь листья, – за ней. Пинта устремилась за ними. Дженна шла последней, ведя Карума за руку.

* * *

Когда они дошли до хейма, уже совсем рассвело и из провожатых осталась только Армина. Лес кончился, и перед ними открылась широкая поляна, обсаженная вишенником и ровными рядами различных трав. Широкая дорога вела к воротам, но она была пуста и пыль на ней лежала нетронутая.
У ворот Армина назвала секретное слово на древнем языке. Створки медленно распахнулись, но Дженна еще успела рассмотреть резьбу на них.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44