— Думаю, вы рады избавиться от сайта, — заметил я, когда мы остановились на тротуаре, ожидая такси.— Я не доверяю Интернету, — пробормотал Хойл. — К тому же Тони не следовало влезать в бизнес сына.— Гай тоже не получил от этого ничего хорошего.Хойл хмыкнул:— Но схоронили-то недавно не его.Его тон заставил меня насторожиться. Я внимательно посмотрел на Хойла. Умный, знающий адвокат. Вероятно, что-то подозревает.— У вас есть предположения, кто мог убить Тони? — спросил я.— Нет. Но для некоторых его смерть оказалась очень кстати.— Например, для Гая?— Например, для него.— Но вы же не считаете, что он убил отца? Нет никаких доказательств.Хойл пожал плечами, как бы давая понять, что не хочет больше это обсуждать. Но это «кстати» напомнило мне слова Ингрид, сказанные свыше десяти лет назад.— Я знаю историю с садовником Абдулатифом, — произнёс я.— И что же вы знаете?— Вы заплатили ему, чтобы он исчез после смерти Доминик. И тем самым отвели подозрения от Тони.— Кто вам сказал?— Гай.Хойл устремил взгляд на дорогу. Мимо проезжали такси, но ни одного свободного.— Что за времена, — проворчал он. — Невозможно поймать такси. Скорее бы уж начинался очередной экономический спад.— Несколько лет назад Абдулатифа нашли мёртвым.— Наверное.— Тоже как нельзя кстати, верно?Хойл посмотрел на меня.— Давайте пойдём в кафе, выпьем по чашке кофе.Мы молча дошли до кафе, уселись с чашками за отдельным столиком.— Вы мне нравитесь, Дэвид, — сказал Хойл.Я промолчал, не уверенный, хочу ли нравиться Хойлу.— Хороший переговорщик, преданы своему другу. Преданность — это качество, достойное восхищения. Но вам следует вести себя осторожнее.— Почему?— Позвольте мне рассказать вам об Абдулатифе. Подозреваю, что вам известна лишь половина истории.— Да.— Действительно, Гай сообщил мне, что Оуэн видел Абдулатифа с Доминик, и предложил заплатить садовнику, чтобы тот исчез. Неплохая идея. Это бы отвело подозрения от Тони. В тот момент я не был полностью уверен в его невиновности. Тони заявил, что был в ту ночь с проституткой, но таких женщин легко купить. В общем, я согласился. Дал Абдулатифу полмиллиона франков и приказал исчезнуть. Гай всучил ему кое-какие украшения Доминик.— Почему он взял деньги? — удивился я. — Ведь это рискованно. Если бы садовника поймали, то могли повесить за убийство.— Вы правы. Но на юге Франции существует довольно обширная арабская община, и если человек заляжет на дно, найти его будет очень трудно. Однако Абдулатиф скрывался недолго. Он занялся шантажом. Через год связался из Марселя со мной и потребовал двести тысяч за молчание. Я заплатил. Миновал ещё год, и ситуация повторилась, а сумма увеличилась. Это продолжалось неоднократно. Я хотел взять деньги у Тони, но Гай протестовал. Дело в том, что его отец ничего не знал. Платил Гай. Шли годы, суммы увеличивались. У Гая начались трудности с деньгами, Тони становился менее щедрым. Я уже начал подумывать о том, чтобы отвязаться от Абулатифа, поскольку к тому времени был убеждён в невиновности Тони. Конечно, если Абдулатиф пойдёт к властям, у него будут неприятности, но и у нас тоже. Подкуп основного свидетеля по уголовному делу, связанному с убийством, — это серьёзное преступление.— И потом труп Абдулатифа обнаружили в мусорном баке?— Вот именно. Как говорится, очень кстати.— Как он там оказался?— Хотите спросить, не я ли организовал? — Хойл глотнул кофе. — Вопрос справедливый. Но нет, я этого не делал. Я вообще подобными вещами не стал бы заниматься даже ради своего самого лучшего клиента.— Вы полагаете, это организовал Гай?Хойл пожал плечами и посмотрел на меня:— А вы как думаете?— Ни в коем случае. — Я помолчал. — Вот вы сказали, что сначала заподозрили Тони в убийстве Доминик, но затем передумали. Почему?Хойл усмехнулся:— Да. Они не ладили. Изменяли друг другу. Вам это хорошо известно.Я вздохнул. Хойл понимающе кивнул.— Извините. Вы были молоды, она была красивая, противиться невозможно. Тони об этом знал, но разве это повод для убийства? Тем более, что такое порой случалось. Нет, он её не убивал. Я неоднократно говорил с ним о её смерти и наверняка уловил бы хоть какой-нибудь намёк, если бы он действительно её убил. — Хойл глотнул кофе. — Тони Джордан был для меня много больше, чем просто клиент. Он являлся моим другом. Мы познакомились студентами. Вот почему я переехал в Монте-Карло. Чтобы быть к нему ближе. За эти годы нам пришлось пережить немало. Взлёты, падения… Я очень опечален его смертью. Очень. — Он поставил чашку. — А теперь позвольте откланяться. Пойду поймаю такси. — Патрик Хойл поднялся и оставил меня с чашкой остывшего кофе. * * * Мы заключили договор с «Оркестром» в рекордный срок. Они купили траст Тони Джордана за четыре миллиона фунтов, в два раза больше, чем он первоначально вложил, и инвестировали ещё десять. За это «Оркестр» получит семьдесят процентов от прибыли компании, оставляя достаточно для менеджмента и служащих. Состав совета директоров, разумеется, изменился. «Оркестр» подыскал нам нового председателя совета, Дерека Силвермана, элегантного седого бизнесмена лет пятидесяти. Он уже сделал несколько миллионов фунтов на торговом бизнесе, который финансировали партнёры «Оркестра». Более важным было то, что он являлся также председателем совета директоров одного из клубов премьер-лиги. В состав совета вошёл также и Генри, как представитель «Оркестра», а Патрика Хойла из совета вывели.Директором-распорядителем Гай предложил назначить Ингрид. Она стала незаменимым членом команды, с её мнением считались все. Генри она тоже нравилась, и её утвердили. Единственная сложность — её отношения с Мел. Женщины были очень холодны друг с другом и, кроме как по делам, не общались.Как только на наш банковский счёт поступили десять миллионов, мы с ходу взялись за дело. Деньги было на что потратить. Расширили офис, арендовав этаж под нами. Увеличили штат, особенно за счёт журналистов. Активизировали рекламу. Ускорили подготовку к розничной торговле в Интернете. Генри против подобной расточительности не возражал. В перевёрнутом мире ценностей Интернета чем больше вы тратите на становление сайта, тем дороже он стоит. В общем, тратить, тратить, тратить.Результаты не заставили ждать. В начале сезона количество посетителей резко возросло. В сентябре мы зарегистрировали свыше четырёхсот тысяч и почти три миллиона отзывов. Существовали и другие футбольные сайты, но наш оказался самым лучшим, что являлось несомненной заслугой группы Газа. Кроме того, сайт выглядел более привлекательным. Пользоваться им было легко, быстро и весело. Гай организовал партнёрство в Интернете со всеми ключевыми фигурами, от поисковиков до интернет-провайдеров, сетевых газет, специализированных сайтов, похожих на наш. Мы заключили договор с «Уэстборном», одной из крупнейших букмекерских контор в стране на приём футбольных ставок. Это сразу же стало очень популярным и приносило доход.Каждый день нам было нужно выдавать для сайта массу материала: информацию о перемещении игроков, травмы, слухи, мнения и, разумеется, отчёты о матчах. Этим занималась группа журналистов плюс внештатники, имеющие контакты в каждом клубе. Мы повесили на стенах телевизионные экраны и установили программы, позволяющие журналистам смотреть видео или слушать радиокомментарии непосредственно на компьютерах.Газ выдал потрясающую сенсацию, что один из ведущих бразильских «бомбардиров» подписал контракт с крупным клубом премьер-лиги на двадцать пять миллионов фунтов. Клуб эту информацию опроверг, и в течение двух дней всё выглядело так, будто мы сели в лужу. В таблоидах появились насмешки, но Газ был спокоен. Действительно, вскоре всё подтвердилось. Потом он рассказал мне, что данной информацией его снабдил четырнадцатилетний сын одного из директоров клуба, горячий поклонник нашего сайта.В этой суматохе у меня не было времени подумать ни о чём серьёзном. Полиция не докучала, гибель Тони мы с Гаем больше не обсуждали. Однако из головы не выходили слова Патрика Хойла. Я гнал их прочь, но они возвращались.Для некоторых его смерть оказалась очень кстати.Однажды утром я позвонил в офис и сообщил, что приеду после полудня. Гай очень удивился, узнав, что я собрался полетать. Я не занимался этим шесть месяцев, с тех пор, как начал работать на сайте.Было начало октября, солнечный день. Свежий ветерок разогнал осенний лондонский смог. Приятно снова взяться за руль управления и полетать одному на высоте семьсот метров над Англией, распростёршейся внизу зелёным ковром, приправленным коричневым золотом. Я пролетел над Хэмпширскими известковыми холмами к одному из моих любимых лётных полей, Бембриджу на острове Уайт, где приземлился и поднялся пешком примерно с километр по крутому склону до вершин белых скал над заливом Уайтклифф.Когда дует ветер, там прохладно, но сейчас его не было. К тому же я находился очень далеко от сайта. Это самое важное. И я снова задал себе вопрос, от которого постоянно отмахивался. Был ли Гай убийцей своего отца? На первый взгляд, ничего невозможного в этом нет. Сайт значил для Гая почти все, а отец собрался его отобрать. Он давил на сына, и я знал, что Гай мечтал вырваться на свободу. Детективы его подозревали. Оуэн подстраховал брата, обеспечив ему алиби, но ведь Оуэн всегда его подстраховывал. Я вспомнил разговор с Гаем в день похорон. Казалось, он искренне опечален смертью отца. За последние месяцы мы стали очень близки, он поверял мне самое сокровенное. Однако Гай был профессиональным актёром. В таком случае можно ли ему доверять?Я вспомнил, как он организовал подкуп садовника Абдулатифа. Патрик Хойл и Мел полагали, будто Гай это сделал, чтобы отвести подозрение от себя. Они думали, что Доминик убил он. А следы его кроссовок, оставленные под окнами спальни Доминик в ночь её гибели? И кто убил Абдулатифа? Гай? Выходит, что за тринадцать лет Гай убил троих? Это никак не согласовывалось со всем, что я знал о нём, с нашим взаимным доверием, дружбой, которая укрепилась за эти полгода, со всем тем, что я вложил в сайт. До тех пор, пока останутся сомнения, покоя мне не ждать.Я посмотрел на море. Громадный паром из Франции устремился прямо на военный корабль. С того места, где я стоял, всё выглядело так, словно они должны неминуемо столкнуться, но корабли прошли мимо друг друга без всякого шума. Когда они немного удалились, я увидел, что расстояние между ними было около двух километров.Вся беда в том, что сомнения не исчезали.Пока я не выясню, виновен ли Гай в гибели этих людей, я не смогу доверять ему. А если я ему не доверяю, мы не можем вместе работать. Но если мы не сможем вместе работать, сайт развалится.Дело даже не в сайте. Дружба с Гаем была для меня жизненно важной. Лишь благодаря Гаю я сумел изменить свою жизнь, сделать её интереснее, стать кем-то большим, чем просто бухгалтер.И я должен убедить себя, что он невиновен. 26 Я приехал в офис в середине дня. Как всегда, в это время там был настоящий кавардак. Пришлось сразу же с головой окунуться в работу. Гай не задавал вопросов, а в четыре часа отправился на какую-то встречу и больше в офис не вернулся.Я ушёл довольно рано, примерно в семь тридцать. Добрался на метро до «Тауэр-Хилл» и зашагал мимо ярко освещённого причала Святой Катерины к дому Гая.Открыв дверь, он удивился:— Что случилось, Дэвид?— Мне нужно с тобой поговорить.— Ладно. Входи. Пива?Я кивнул. Он достал из холодильника две бутылки.— О чём?Я долго молчал, подыскивая слова. Мне не хотелось, чтобы Гай подумал, будто я ему не доверяю. Наоборот, мне было необходимо укрепиться в доверии. Я посмотрел ему в лицо и спросил:— Скажи честно, ты убил своего отца?Гай не отвёл взгляда.— Конечно, нет.Мы стояли так несколько секунд. Гай — профессиональный актёр и умеет скрывать чувства. Но он также и мой давний друг. Наконец я натянуто произнёс:— Хорошо. Но можно задать несколько вопросов? Трудных.Гай вздохнул:— Если так приспичило, спрашивай.— Где ты находился в тот вечер?— В пабе с Оуэном.— Каком?— В «Слоновьей голове», в Камдене, — пробормотал Гай, теряя терпение. — Он там недалеко живёт.— Во сколько ты ушёл?— Ты затеял следствие? Я все рассказывал детективам. Много раз. Они проверяли. Ты мне не веришь?— Я хочу тебе верить. Но мне нужно знать, кто это сделал.— Думаешь, я не хочу? Ведь это был мой отец.— Прошу тебя. Для меня это очень важно.Гай нахмурился:— Ладно. Я расскажу тебе то, о чём говорил в полиции. Мои слова подтвердились. Мы с Оуэном заглянули в паб около семи часов. Пробыли там до девяти, потом расстались. Оуэн пошёл домой, а я решил отправиться в «Гидру», ну ты знаешь этот паб на Хаттон-Гарден. Домой вернулся примерно в одиннадцать.— А твой отец погиб в девять двадцать пять.— Утверждают, что так.Оуэн и Гай расстались около девяти, то есть времени было достаточно, чтобы добраться до Найтсбриджа.— Учти, — сказал Гай, — детективы проверяли и в «Слоновьей голове», и в «Гидре».— А что Оуэн?— По дороге домой он зашёл в супермаркет «Европа» купить еды. Камера телевизионного контроля его зафиксировала. И время отмечено: девять часов двадцать одна минута. Всё в порядке.Я кивнул.— Есть ещё вопросы? — спросил Гай.— Да. Давай вспомним Францию.Он сердито вскинул голову.— Зачем? Какое это имеет отношение к гибели отца?— Я беседовал с Патриком Хойлом. Он убеждён, что твой отец не убивал Доминик. И он рассказал о шантаже Абдулатифа.— Мне безразлично, кто её убил! Это произошло двенадцать лет назад. А что до чёртова садовника, то правда, он нас шантажировал.— Ты мне не говорил.— Потому что не считал важным. Тем более, что он шантажировал не меня, а Хойла. И вообще, Дэвид, неужели ты считаешь, — голос Гая дрогнул, — что я убил всех троих? Если так, то можешь убираться отсюда.— Нет, нет! — торопливо возразил я. — Мне просто показалось, что между событиями во Франции и гибелью Тони существует связь. Может, следовало намекнуть полиции?— Ради Бога, Дэвид! Из этого не выйдет ничего хорошего. И без того полно неприятностей. — Гаю удалось подавить раздражение. — Послушай, извини. Но трудно оставаться спокойным, если в тебе сомневается друг. А ведь ближе тебя у меня сейчас никого нет. Мы давно вместе. Неужели ты не понимаешь, что я не убийца?— Да не в этом дело, — успокоил его я. — Но…— Что?Честно говоря, я и сам не знал что. Оставались сомнения после беседы с Патриком Хойлом, но ведь Гай имел стопроцентное алиби, тщательно проверенное полицией.Я улыбнулся:— Прости. Ты абсолютно прав. Но я должен был задать тебе эти вопросы. Теперь всё ясно, я ухожу.— Нет. Давай выпьем ещё пива. — Гай вытащил из холодильника две бутылки. Я был прощён. — Так мы сумеем через три месяца открыть в Мюнхене офис?Мы проболтали о сайте больше часа. В такси по дороге домой я осознал, что все равно десять процентов сомнений остались. Но подумал, что мне хватит и девяносто. * * * На следующий день у меня была встреча в банке, который мы наметили для управления выплатами по кредитным картам, когда клиенты начнут делать покупки в Интернете. Здесь возникли проблемы, их предстояло разрешить. Я вернулся в офис расстроенный, включил компьютер, проверил почтовый ящик. Там было одно сообщение. От Оуэна. Наверное, опять что-то маловразумительное. Зачем ты снова приставал к Гаю с расспросами насчёт Доминик и отца?
Я поднял голову. Оуэн склонился над клавиатурой в нескольких метрах от меня. Ах ты, дрянь!Напечатал ответ: И что? Иди сюда, поговорим. Расскажи, что там произошло на самом деле.
Пальцы Оуэна взметнулись над клавиатурой. А вот и ответ: Забудь все. Доминик. Нашего отца. И открой приложение.
Я открыл файл, приложенный к сообщению. Это была хорошо сделанная компьютерная анимация. Игрок в гольф собирается нанести удар. Но вместо мяча моя голова. Изображение начало увеличиваться, и можно было различить лицо. Моё лицо, взятое с фотографии в корпоративной секции сайта.Размах, деревянная клюшка рассекает воздух, ударяет по моей голове. Слышен треск, будто ломается яичная скорлупа. На экране кровавое месиво — мозги и всё прочее. Меня затошнило. Я метнул взгляд на Оуэна, который сидел, опустив голову.На экране тем временем возникло сообщение: Совершена ошибка. Нажмите CTRL+ALT+DEL и перезагрузите компьютер. При этом будет потеряна несохраненная информация во всех приложениях.
Я выругался и выполнил требуемые манипуляции. Через минуту мой компьютер ожил. Я напечатал сообщение: Это не смешно.
Ответ пришёл моментально: Это и не должно быть смешным.
Я закрыл почтовый ящик. Псих! Извращенец!Вечером, покидая офис, я остановился у стола Оуэна. Он уставился на экран. Сидящий рядом Санджей посмотрел на меня и нервно улыбнулся. Я наклонился и прошептал:— Вопросов будет столько, сколько надо.Оуэн принялся невозмутимо манипулировать «мышью».— И перестань присылать мне послания с угрозами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31