– Вы, конечно, захотите заказать заупокойную службу, – услышала капитан свой собственный голос, – чтобы отдать дань тому, кто верой и правдой служил вам.
Последний раз одного из Избранных пришлось оплакивать более десяти лет назад. Только Девлин оказался другим человеком, с ним словно вернулась слава героев давно минувших лет. А если верить Стивену и Дидрику, он, хоть и недолго, владел Мечом Света. Тем не менее милости богов оказалось недостаточно, чтобы спасти ему жизнь.
– Я уверен, что священнослужители сделают все причитающееся в подобных случаях, – ответил король.
Капитан Драккен все же продолжала настаивать, хотя и знала, что ведет себя безрассудно.
– Брат Арни также может проследить за проведением церемонии следующих выборов. Многие захотят пойти по стопам Девлина и послужить родине в качестве следующего Избранного.
Она сама согласна пройти испытание, если не найдется более достойного кандидата.
– Новый Избранный назван не будет, – осадил ее король Олафур. – Неужели вам непонятно, что жизнь Девлина кое-чему научила нас: глупо возлагать все наши страхи и надежды на плечи одного-единственного воина. Никто не сможет оправдать наших ожиданий и нести такое бремя.
– Я сама много раз слышала, как Девлин сетовал на наш обычай. Он считал, что мы должны сами защищать себя, а не полагаться на Избранного, – заметила леди Ингелет. – Он призывал искать силы в увеличении числа наших бойцов и находить новых союзников.
Король кивнул и одарил леди Ингелет легкой улыбкой.
– Совершенно верно.
Капитан Драккен даже зубами заскрежетала. Она тоже слышала ворчание Девлина по поводу обычая искать поддержки у Избранного. Он однажды посетовал, что джорскианец скорее дождется, пока его дом сгорит дотла, дожидаясь спасения, чем возьмет ведро с водой, чтобы бороться с огнем самостоятельно. В его словах определенно была доля правды. Люди так привыкли рассчитывать на чью-то силу, что сами перестали заботиться о себе.
И все же Девлин ни за что не стал бы пропагандировать идею оставить людей беспомощными. А именно это и произойдет. Никто не рискнет противостоять королю и его тирании. Девлина, несомненно, убили именно по этой причине. Он не стал бы стоять сложа руки, пока король измывается над своим народом. Один за другим уничтожались все, кто противился королю. Драккен понимала, что скоро Олафур разберется и с ней, это всего лишь вопрос времени.
– В связи с кончиной Избранного его место в совете освобождается. Я попросил барона Мартелла присоединиться к нашей дискуссии, и он великодушно согласился.
Барон привстал и поклонился королю.
– Для меня большая честь послужить отечеству, – произнес он.
Так вот какой была плата за убийство. Больше не осталось сомнений, что именно барон замешан в смерти Девлина. Место в совете в обмен на убийство. Драккен сознавала, что многие бы посчитали это взаимовыгодной сделкой.
Она перевела взгляд на лорда Рикарда, который беспокойно заерзал под взглядами коллег-советников. Почти все они весьма неохотно терпели его присутствие, и лишь горстка придворных будет расстроена его исчезновением. Поскольку Рикард являлся единственным представителем неспокойной приграничной зоны, то даже когда он держал язык за зубами, одно присутствие лорда служило напоминанием, что не все ладно в Джорске. С другой стороны, Мартелл – наследник старинного рода из консервативной центральной провинции. Он не станет вступать в полемику.
– Так, значит, все согласны с назначением барона Мартелла на пост члена совета?
Олафур задал вопрос только для проформы. Согласно традиции советники имели право воспротивиться выбору короля, однако никто не поступал так вот уже много лет.
Королю повезло, что у Драккен не было права голоса, и она просто наблюдала за голосованием остальных советников. Расхождения во мнениях не было.
Леди Ингелет как председатель совета проголосовала последней.
– Барон Мартелл, позвольте мне радушно приветствовать вас в наших рядах, – подвела она итог.
Драккен ничего иного и не ожидала. Леди Ингелет старалась изо всех сил вернуть утраченную благосклонность короля из-за своего выступления в защиту лорда Бранстока, которая подвела под удар ее саму. Графиня была слишком опытным политиком, чтобы совершить подобную ошибку дважды.
– Тогда пора перейти к делам государства и к вопросу о его будущем. В начале весны императрица Тания и я возобновили договор о союзничестве, и ее величество великодушно согласилась прислать свои войска для защиты наших восточных провинций.
Мы очень признательны за помощь, поскольку тревожная обстановка в регионе намного сложнее, чем нас уверяли. К счастью, наши союзники не стали уклоняться от трудной задачи, а только увеличили масштабы своей поддержки. Я попросил посла Магахарана рассказать о новых мероприятиях.
Теперь король выглядел еще мрачнее, чем когда сообщал новость о смерти Девлина. Интересно, что же ему пришлось предложить в обмен за дополнительную поддержку. Уже решено, что принцесса Рагенильда выйдет замуж за представителя Сельварата, так что же еще предстоит отдать королю? Они по миру пойдут, расплачиваясь за такую щедрость.
– Для меня большая честь выступать перед многоуважаемым советом и изложить условия договора о союзничестве императрицы Тании с вашим величеством Олафуром, сыном Торвальда. Счастливы те, кто живет во времена вашего мудрого правления, – начал граф Магахаран.
Неприкрытая лесть широко использовалась при дворе, однако даже долгие годы присутствия в королевском замке не делали ее приятной. Капитан Драккен нетерпеливо ожидала, когда же посол Магахаран и король Олафур закончат обмениваться любезностями.
В конце концов посол подошел к сути вопроса.
– Наш флот патрулирует вашу береговую линию. Наша армия охраняет ваше побережье, – начал свое выступление посол. – Однако что толку охранять двери дома, если вор уже внутри? Беспорядки в провинциях исходят и от людей по вашу сторону границы. Осознав это обстоятельство, мы приняли жесточайшие меры, и генерал вызвал подкрепление. Войска взяли ситуацию под контроль и помогли вернуть мир в приграничные регионы.
Драккен обратила внимание, что посол не стал называть имя генерала. На самом деле точный состав и количество войск держались в строжайшем секрете, и маршал Ольварсон категорически отказался обсуждать с ней детали. Ей удалось добиться лишь сообщения о том, что Карел Морант, сопровождавший посла в Кингсхольм, направился на восток в качестве посредника в переговорах с местными ополченцами. Но помимо смутных сведений больше ничего не удалось узнать.
– Какова численность войск? – спросил лорд Сигмунд.
Посол отмахнулся от него.
– Я сейчас не буду вдаваться в детали, но меня уверили, что воинов вполне достаточно для поддержания мира.
Сколько их? Батальон? Полк? Как бы ни прозвучал ответ, она готова биться об заклад, что посол знал точное количество солдат и даже их расположение.
– Не мог бы посол уточнить, что он имел в виду, когда сказал, что провинции находятся под его защитой? – спросила леди Ингелет.
Ответил король Олафур.
– Мы создали особую зону, которая теперь называется протекторат Сельварата, – пояснил он. – Он протянется на восток от Южной дороги – от Росмаара до Мирки. Эти провинции отныне будут подчиняться принцу Арнауду, которого императрица Тания назначила губернатором протектората. Принц и его советники станут следить за порядком и миром в регионе, освободив нас от лишних забот.
У капитана Драккен даже рот открылся от потрясения. Она услышала, как остальные приглушенно вскрикнули.
– Король Олафур, естественно, останется сувереном названных территорий, – объяснил граф Магахаран, – наша функция только консультативная.
Немногие решатся отказаться от услуг так называемых советников, если их поддерживает огромная армия.
Драккен встряхнула головой, стараясь собраться с мыслями. Теперь понятно, почему король выглядит так зловеще. Он только что пожертвовал третьей частью своего королевства, областями с самыми плодородными землями. Наивно думать, что Сельварат позволит ему сохранить остальное. Как только утвердятся позиции на востоке, они захватят все королевство.
Какие все же жители Джорска глупцы! Их просто одурачили. Принимают сельваратцев как спасителей, когда они на самом деле – головной отряд наступающих войск захватчиков. Только теперь, оглядываясь назад, капитан поняла то, что было ясно с самого начала.
– А что будет с нашими армиями на востоке? – задал вопрос советник Арнульф.
Никто не ожидал от него такой смелости, но потом капитан Драккен вспомнила, что одна из его дочерей служила капитаном под командованием майора Миккельсона.
– Армия вернулась в гарнизон в Калларне, освободив полки для усиления северо-западной границы, – ответил маршал Ольварсон.
Арнульф кивнул, словно удовлетворившись его ответом.
Лорд Рикард встал со своего места.
– Неужели больше никто не выступит против такой глупости? Сельваратцы – не защитники, а воры, только что похитившие у нас самые плодородные земли. Неужели мы отдадим их без борьбы?
– Лорд Рикард слишком возбужден, – вставая, сказала капитан Драккен.
Не стоило надеяться, что Рикард станет держать язык за зубами. Его родная Мирка была одной из провинций, которые король только что продал по дешевке. Однако он ничего не добьется, призвав короля к ответу на этом форуме.
– Да, я рассержен, и у меня имеются на то веские причины, – продолжал Рикард. – Если придется, я готов сражаться в одиночку, но молчать перед лицом трусости и предательства не стану. Король совершил измену. Он всех нас предал.
Драккен невольно сжалась. Лорда Рикарда трясло от гнева, никто не смел поднять на него глаза.
– Стража! – позвал король Олафур.
Двери открылись, и в зал вошли два стражника с копьями на изготовку.
– Рикард – государственный изменник и своими речами и присутствием оскорбляет нашу августейшую особу. Арестуйте его!
Стражники посмотрели на капитана Драккен, наступил момент принимать решение.
– Повинуйтесь своему королю, – твердым голосом приказала она. – Арестуйте его.
– Какая трусость, – прошипел Рикард, когда стражники выводили его из зала.
На этот раз замечание предназначалось ей.

Стивен слегка отодвинул тяжелую штору и выглянул в образовавшуюся щелку на небольшую толпу, собравшуюся перед зданием королевского храма. Каменная колонна частично закрывала обзор, поэтому он еще немного отодвинул штору.
– Немедленно прекрати, – свистящим шепотом остановил его Дидрик. – Ты привлечешь внимание. Предполагается, что здесь никого нет, ты что, забыл?
Стивен кивнул, и штора снова вернулась на прежнее место, оставив тоненькую полоску у стены для наблюдения. Каморка, в которой брат Арни переодевался для церемоний, слишком мала для них обоих, однако Стивен настоял на своем присутствии во время обряда, а Дидрик, в свою очередь, предпочел сопроводить друга и проследить, чтобы тот не выкинул какую-нибудь глупость.
Они услышали громкий голос брата Арни, взывавшего к милости богов. Затем жрец призвал верующих помолиться за усопших.
– И зачем я только согласился? – пробормотал Дидрик.
– Никому и в голову не придет искать нас здесь, – отозвался Стивен. – Кроме того, лучшего места для ветречи с Сольвейг и Драккен нам не найти. Как только они выходят за стены дворца, за ними постоянно ведется слежка. А на нас с тобой никто даже внимания не обратил.
– А если удача отвернется от нас, когда мы будем уходить? – возразил Дидрик. – И потом…
Наступила полная тишина, поскольку все собравшиеся неожиданно замолчали, и Дидрик закрыл рот, так и не договорив.
Брат Арни снова обратился к богам, перечислив все достоинства Девлина и вверив заботу о его душе господу Хаакону. Стивена пробрал озноб от такого дурного предзнаменования. Нет ничего хуже, чем просить заботы Хаакона для человека, который еще не умер.
Стивена все равно никто бы не послушал. Дидрик, Драккен, Сольвейг, даже глубоко верующий брат Арни были абсолютно убеждены, что Девлина нет в живых. Как, впрочем, и все остальные, пришедшие оплакивать его кончину. Странное сборище: король отсутствовал, несмотря на объявленный им самим всеобщий траур, и это – сразу бросалось в глаза. Многие придворные тоже воздержались от появления на сомнительном мероприятии, опасаясь навлечь на себя гнев монарха. Удивляло появление леди Ингелет, стоящей в первом ряду рядом с капитаном Драккен. Леди Фалда тоже пришла, две дочери поддерживали ее с обеих сторон, чтобы она не упала. Она серьезно болела и выглядела так, словно скоро сама обретет покой под покровительством владыки смерти Хаакона.
Как генералу королевской армии Девлину полагался полный военный эскорт, тем не менее вооруженные силы представляли только маршал Ольварсон и его адъютант, да и они старались держаться поодаль.
И все же часовня не пустовала. Придворные льстецы не захотели проводить Девлина в последний путь, зато нашлось много других, кто с радостью занял их место. В первых рядах Стивен увидел торговца Тирвальда, королевского оружейника мастера Тимо, целительницу госпожу Аланну. Другие лица было трудно рассмотреть, но он обратил внимание, что многие пришли в темно-зеленой форме стражей.
Служба продолжалась, верующие горячо молили богов о проявлении милости, и на мгновение Стивен задумался, молятся ли они о душе Девлина или все же о спасении государства, которое никогда больше не будет прежним. Всего за несколько недель сельваратским дипломатам удалось добиться того, над чем из поколения в поколение безуспешно бились их армии. Они покорили Джорск. Двести лет назад сельваратцам ненадолго удалось вторгнуться на территорию страны, но только для того, чтобы бесславно отступить с многочисленными потерями. Лишь теперь жители Джорска приняли их как братьев, с распростертыми объятиями, гостеприимно распахнув двери.
Стивен не мог не задуматься о действиях Девлина при подобных обстоятельствах. Как бы поступил он? Сумел бы предотвратить случившееся? Будь он в столице, когда объявили о союзе с Сельваратом, засомневался бы он в неожиданной готовности оказать помощь? Когда войска высадились на восточном побережье, приказал бы Девлин отозвать войска из гарнизонов? Или бы он поостерегся, увидев, чем грозит передача власти в руки иностранной армии, которая признает только собственную силу?
Проведи Девлин зиму в Кингсхольме, все могло обернуться совсем иначе. Однако в критический момент он находился в сотнях лиг от столицы в поисках Меча Света. Стивену это казалось непонятным. Он не находил в поведении Избранного никакого смысла. Он всем сердцем верил, что Девлин – избранник богов, посланный на защиту Джорска. Но в минуту опасности Девлин пропал без следа.
Хотелось верить, что Девлин отправился сражаться в одиночку, но даже под влиянием безумия Джеаса он не мог не осознать, что одному человеку не выстоять против армии. Если долг позвал его на восток, Избранный нашел бы способ сообщить о своем решении друзьям. Каждый день, не приносящий новостей, казалось, подтверждал, что он уехал не по собственному желанию.
Значит, произошло одно из двух. Либо Девлина захватили в плен, либо он погиб. Только в смерть друга Стивен верить не хотел.

– Налей еще, – бросила капитан Драккен, толкнув кубок в направлении Дидрика.
Он нахмурился, однако спорить не стал, взял бутылку с вином и плеснул ей еще одну щедрую порцию.
Она сделала большой глоток и критически осмотрела кубок. Серебряные кубки из разных сервизов – плохая замена золотым сосудам, похищенным из храма. Хорошо хоть, что церемониальное вино превосходно. Выдержанное красное мирканское теперь дороже золота в столице. Похоже, боги предпочитают все лучшее приберегать для себя.
Скорбными были лица немногочисленных посетителей хранилища под королевским храмом. Стивен и Дидрик, рискуя попасть в руки стражников, все же решились проникнуть во дворец, где их знала каждая собака. Сольвейг, не проронившая ни слезинки на людях, всхлипывала на плече у брата, оплакивая Девлина. Они сидели рядом, и сестра что-то шептала ему, словно успокаивая. Судя по насупленному виду, Стивену совсем не нравились новости.
Не было никаких сомнений, что Сольвейг пытается убедить брата смириться со смертью Девлина. Стивен упорно отказывался признать неизбежное.
Кто-то, возможно, восхищался твердостью веры Стивена, но капитана Драккен раздражало его глупое упорство. Здравомыслящему человеку очевидно, что Девлина нет в живых. Чтобы убедиться в этом, нет необходимости видеть тело. Король Олафур ни за что бы не решился солгать и объявить Девлина мертвым, если бы не был абсолютно уверен в его кончине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35