Ц Конечно, я думаю об этом.
Ц Хорошо. Потому что он, Эланна, удивительный человек.
Ц Знаю.
Ц И я бы все равно так сказала, даже если бы он и не позволил твоей бывшей с
векрови устроить этот вечер. Хотелось бы, конечно, сказать гостям, почему
они сегодня приглашены. Жаль, что ты не разрешила мне объявить о вашей пом
олвке.
Ц Я бы предпочла как можно дольше избегать шума в прессе, Ц пробормотал
а Эланна. Ц И, кстати, Джонас знает, что вы для меня больше чем свекровь.
В то лето, когда мать Эланны, Мэри, умерла от рака, девочке исполнилось две
надцать. Элизабет Кентрелл, ближайшая соседка и лучшая подруга Мэри Фэйр
филд, тут же взяла девочку под свое крыло. Она провела ее через штормовые п
одростковые годы, объяснила, что менструации Ц это обычный удел женщины
, с воодушевлением сопровождала Эланну в экспедицию по покупке первого в
жизни лифчика, проливала слезы тревоги и счастья перед первым выпускным
экзаменом и поразила Эланну сказочно красивым белым платьем из органди
для выпускного бала.
Элизабет Кентрелл всегда была под рукой у Эланны, предлагая совет или с с
очувствием выслушивая. В первые мучительные месяцы после похищения Мит
ча у Эланны бывали моменты, которые она вряд ли пережила бы без стойкой по
ддержки Элизабет.
Ц Джонас хороший человек, Эланна, Ц мягко повторила Элизабет.
Ц Знаю.
Ц И он станет хорошим мужем.
Ц Знаю.
Ц И, судя по тому, как он радуется племянницам и племянникам, обещает быт
ь великолепным отцом.
После похищения Митча Эланна отбросила мысль о том, чтобы иметь детей. Но
с прошлого года, то ли из-за растущей привязанности к Джонасу, то ли оттог
о, что близилось тридцатилетие и ускорились ее биологические часы, а ско
рей всего, по совокупности, Эланна все больше подумывала о ребенке.
Недавно она стала проводить часы ленча в Уолтон-парке, недалеко от своег
о офиса, расположенного в одном из четырех сверкающих зданий, которые во
звышались над Эмбаркадеро-Центром. У нее вошло в привычку наблюдать за в
есельем детей. Только сегодня утром, по дороге в офис, она подглядела, как
молодая мать убаюкивала своего младенца. Этой трогательной картины мат
еринства оказалось достаточно, чтобы все утро у Эланны томительно ныли г
руди.
Ц Мы с Митчем хотели иметь ребенка, Ц проговорила она, закрывая глаза от
неожиданно нахлынувшего чувства вины. Ц Он всегда говорил, что хочет сп
окойную, широкоглазую девочку, похожую на меня. А я хотела мальчика. С золо
тыми волосами, энергичного, точную копию отца.
Ц Если бы мальчик был похож на Митча, ты бы поседела еще в молодые годы. Ц
Элизабет коснулась своих безукоризненно причесанных серебристых воло
с.
Ц И любила бы каждый момент такой жизни. Ц Эланна подавила вздох. Слезы
набежали на глаза. Потянувшись за черной атласной сумочкой, она достала
платок и вытерла влагу на щеках. Ц Господи, я сегодня в плаксивом настрое
нии. Если не возьму себя в руки, Джонас не захочет вести меня к алтарю. Реши
т, что не стоит тратить оставшуюся жизнь на такую плаксу.
Ц Ошибаешься, Ц возразила Элизабет. Ц Джонас не такого сорта мужчина, ч
тобы поджать хвост и бежать при первом же неприятном повороте событий. О
н человек постоянный. Я видела, с каким терпением последние девять месяц
ев он уговаривал тебя вернуться в мир живых. Ясно, что он рассчитывает на п
родолжение. И в хорошем, и в плохом.
Ц Знаю. Ц Эланна с трудом выдавила улыбку. Ц Но это не значит, что я должн
а вывалить на него все плохое с самого начала. И что вы имеете в виду, когда
говорите, что он уговаривал меня вернуться в мир живых? Ведь я не была отше
льницей... Не забывайте, за эти пять лет я произносила речи по всей стране, д
авала показания перед сенатской комиссией по иностранным делам, встреч
алась с двумя президентами и тремя государственными секретарями. Я бесе
довала с президентом Франции и получила частную аудиенцию у папы. И будт
о этого было мне мало, бросила свою башню из слоновой кости Ц безопасную
и предсказуемую профессию преподавателя Ц и окунулась в новое для меня
дело Ц в общественную жизнь.
Новым своим занятием Эланна была обязана сестре отца, Мериэн Бертон-Уай
т. Наделенная эффектной внешностью и неугомонной натурой, любительница
менять мужей и путешествовать, пятидесятилетняя Мериэн так же отличала
сь от своего серьезного брата-прокурора, как ночь отличается от дня. Мног
о лет она провела, занимаясь на свой страх и риск, но с большим успехом, фот
ожурналистикой и снабжая снимками самого разного рода издания, от «Лайф
» и «Нью-Йорк тайме» до «Ярмарки тщеславия» и «Колльерс». Мериэн любила р
ассказывать, как, проснувшись однажды утром в кенийской хижине и наблюда
я восход слепящего оранжевого солнца над вершиной Килиманджаро, она со с
тонами потирала спину, чтобы успокоить ноющую боль после пяти ночей, про
веденных на голой земле, и в этот момент решила, что устала жить как цыганк
а.
Выбрав издательское дело, Мериэн основала журнал «Сан-Франциско трэндс
» и немедленно предложила племяннице пост редактора, занимающегося мес
тной хроникой. Считая предложение всего лишь добросердечной родственн
ой поддержкой, Эланна не приняла слова тети всерьез. Но на следующее утро
Мериэн позвонила ей в офис университета Сан-Франциско и пригласила на л
енч.
За отличным крабовым салатом и прохладным сухим шардоне «Напо воллей» М
ериэн не только доказала, что у Эланны безупречные данные для этой работ
ы, но и сумела убедить, что ее предложение вполне серьезно. Когда Эланна уд
ивилась невероятному жалованью, тетя предупредила, что если она согласи
тся, то отработает каждое пенни.
После двух недель, заполненных самокритичным копанием в себе, Эланна при
няла предложение. Слова Мериэн о том, что она отработает каждое пенни, ока
зались пророческими. Хотя статьи для журнала, как считала Эланна, были и в
половину не так серьезны, как материалы, которые она привыкла готовить д
ля своих студентов, никогда в жизни ей не приходилось столько работать. И
никогда в жизни она не получала такого удовлетворения от своих усилий. П
рошедший год оказался насколько утомительным, настолько и волнующим.
Ц Конечно, ты прошла большой путь от той молодой женщины, которая приним
ала валлиум, прежде чем заговорить с незнакомым человеком, и терялась, на
чиная говорить, Ц согласилась Элизабет. Ц Ты превратилась в преуспеваю
щую, знающую себе цену особу. Таких называют «цвет общества». Но всем мужч
инам, которым ты позволяла быть рядом с тобой, ты, наверно, казалась монахи
ней, давшей обет.
Ц Вначале я надеялась, что Митч вернется.
Ц А потом?
Ц И потом тоже. Легче было сказать «нет».
Ц Пока не появился Джонас?
Ц Да.
Элизабет заметила, как в глазах Эланны мелькнул мягкий свет.
Ц Пока не появился Джонас, Ц повторила Эланна и глубоко вздохнула, наби
раясь отваги, чтобы задать вопрос, который мучил ее весь вечер:
Ц Вы уверены, что вас не огорчит, если я снова выйду замуж?
Ответ Элизабет прозвучал с некоторой торжественностью:
Ц Дорогая, я говорила тебе сотни раз: все, чего я хочу от тебя, так это твое
го счастья. Я даже самолично взялась за весьма, откровенно говоря, хлопот
ливое дело Ц знакомить тебя с приятными молодыми людьми. А ты с несносны
м постоянством сторонилась всего такого. Разобрав в твоей душе баррикад
ы, перед которыми ленивый человек обязательно бы отступил, Джонас сделал
тебя счастливее, чем ты была все последние годы. А это в свою очередь дост
авляет радость и мне.
Ц Да, он делает меня счастливее, Ц согласилась Эланна. Ц Конечно, это не
то безумное, перехватывающее дыхание счастье, какое я пережила с Митчем.
Быть замужем за Митчем Ц все равно что жить в кабинке на «русских горках
»: летишь то вверх, то вниз. Да еще в какой низ! Митч Ц нелегкий в общении че
ловек, нетерпеливый, безрассудный, вспыльчивый. В гневе он мог стереть че
ловека с лица земли... И когда мы падали вниз, я думала, что мы совершили ошиб
ку. А потом взлетали так высоко! Ц Эланна улыбнулась своим воспоминания
м. Ц Эти дикие волнующие высоты всегда вызывали во мне желание выбрать д
ругую дорогу.
Ц А Джонас? Ц ласково спросила Элизабет.
Ц Джонас больше похож... Не знаю, как это описать. Быть с Джонасом Ц это вс
е равно что под летним солнцем сидеть на берегу спокойного горного ручья
и слушать, как прозрачная вода журчит по камням. Жизнь более мирная. Более
спокойная. Ц Погрузившись в свои мысли, Эланна устремила взгляд на затя
нутый туманом залив.
А между тем ее жених, угрюмо нахмурившись, стоял в дверях балкона.
Мирный. Спокойный. Из ее описания вырастает скучный человек. Хуже, чем ску
чный. Слабый.
Проклятие, мрачно размышлял Джонас Харт, нелегко справляться с Эланной К
ентрелл, держа ее не в ежовых рукавицах, а в лайковых перчатках...
Они наметили обсудить работы по обновлению ее дома, и он пришел к ней на ту
первую встречу на десять минут раньше назначенного времени. Подходя к е
е дверям, Джонас внезапно для себя понял, что младшая сестра его лучшего д
руга Ц женщина, которую он ждал всю жизнь.
Он знал историю похищения ее мужа. Знал, сколько напрасных усилий она при
ложила, чтобы освободить его. Даже известие о смерти Митчелла Кентрелла
не остановило ее борьбы за освобождение других заложников. Она не давала
американцам забыть о тех, кто еще оставался в плену на Ближнем Востоке. Эл
анна стала хорошо известной личностью, и к ней обращались как к обществе
нному защитнику.
Но Джонас чувствовал, что под элегантной, самоуверенной внешностью скры
вается ранимая душа. И это подсказало ему, что надо действовать медленно.
Он ухаживал за ней почти со старомодной рыцарственностью, тогда как ему
хотелось, уподобясь пещерному предку, бросить ее на ближайшую кровать и
насиловать восхитительное тело до тех пор, пока от утомления и насыщения
они оба не лишатся сил.
Конечно, они бывали вместе в постели. Ведь это все-таки девяностые годы, и
они оба взрослые, сексуально зрелые люди. Но даже в постели, в моменты раск
репощения, он сдерживал себя, опасаясь, что сила его чувства может испуга
ть Эланну и она бросит его раньше, чем он доведет ее до алтаря.
Так чего же он добился таким несвойственным ему терпением? Женщина счита
ет его спокойным. Безопасным. А он хотел быть для Эланны всепоглощающей с
трастью. Проклятие, он хотел, чтобы она была одержима им так же, как он ею.
Беззвучно ругаясь, Джонас отступил в гостиную, так глубоко засунув кулак
и в карманы, что они порвались. На ковер выкатились шиллинг, два десятицен
товика, пенни и канадский пятицентовик, который он где-то подобрал. Джона
с не обратил внимания на звон монет. Он был слишком занят, планируя дальне
йшие действия. Он твердо решил, что оставшаяся часть вечера для Эланны Ке
нтрелл будет какой угодно, только не спокойной.
Сегодня ночью, как только они останутся одни, он сбросит маску рыцаря «Кр
углого стола» Галаада и покажет Эланне, каким страстным может быть ее ка
жущийся слабым жених, И, что еще важнее, какими страстными могут быть они о
ба.
В Бейруте было позднее утро. Беспощадное солнце пробивалось сквозь дым г
оревших зданий. Когда с глаз сняли повязку, Митч заморгал, ослепленный ре
зким светом.
В течение последних трех недель борьба ожесточилась, снаряды и ракеты св
истели в небесах двадцать четыре часа в сутки. С начала эскалации боевых
действий его запрятали в подземный бункер. Вынужденные разделять скудн
ое снабжение, одну флягу воды и тесное пространство, тюремщик и пленник с
близились, границы, созданные враждой, стерлись. Время от времени так все
гда бывало в последние пять лет.
Первые четыре дня своего плена Митч провел с повязкой на глазах, привяза
нным к спинке деревянного стула; руки его для пущей верности привязали к
задним ножкам. Ему запретили говорить, угрожая прикончить на месте, если
он издаст хоть единый звук.
В конце первой недели его засунули в багажник машины и переместили в под
вал многоквартирного дома в пригороде Бейрута. Там, в крохотной комнате
без света, он просидел шесть месяцев. Ему пришлось спать на полу, его били,
пинали и мучили насмешками насчет того, что его правительство и даже сем
ья бросили его на произвол судьбы.
Пленника держали на скудном пайке из ничем не сдобренного риса и чая. Осл
абев от голода и побоев, он подхватил пневмонию. Испугавшись, что он умрет
раньше, чем они выжмут из его похищения все, что только возможно, тюремщик
и привели доктора, терапевта из престижной Американской университетск
ой больницы, сочувствующего исламскому джихаду. Перенесенная болезнь п
ринесла свою пользу. Ему стали давать более питательную пищу с витаминам
и и различными добавками к рису. Когда врач прописал ежедневные упражнен
ия и солнечный свет, Митч готов был расцеловать его.
В следующие несколько лет его, завернув в упаковочную ткань будто мумию,
запрятав в багажник машины или в «скорую помощь», перевозили с места на м
есто, из дома в дом. Однажды его засунули в слишком короткий гроб, где он чу
ть не задохнулся. Каждый раз его хватали среди ночи и долго возили по горо
ду намеренно запуганным путем, чтобы он не мог догадаться о направлении.
В большинстве домов, куда его помещали, с ним обращались как со злейшим вр
агом.
В немногих Ц как с нежеланным гостем. Но везде строжайшим образом охран
яли, чтобы не оставить никакой лазейки для побега.
В течение второго года из пяти лет плена его вместе с двумя другими залож
никами, профессором биологии из университета и сотрудником посольства
США, держали в большом полуразрушенном доме на холмах. Эти дни в компании,
хотя и были далеко не радостными, сделали последующие годы, проведенные
в полной изоляции, еще невыносимее.
Потом, когда он думал, что уже почти сломлен, его снова переместили. И посл
едние девять месяцев держали в доме Рафика Абдель Наммара. За это время м
ежду двумя мужчинами установились отношения обоюдного уважения. Рафик
даже признался, что ему все меньше нравится идея использовать американс
ких заложников на переговорах в качестве интернациональной валюты. Но ш
естеро братьев Рафика, бесчисленные кузены и дядья участвовали в джихад
е, и он не мог повернуться спиной к семье. И все же именно Рафик прошлой ноч
ью сказал Митчу, что его наконец решили освободить, сделав жест доброй во
ли по отношению к Западу.
Ц Итак, скоро вы будете дома, Ц пробубнил Рафик, когда они вдвоем стояли,
перед тем как расстаться, посреди площади Пушек, также известной как пло
щадь Мучеников. Во время первой мировой войны, когда на этих землях прави
ли турки, здесь было повешено более пятидесяти человек. В редких зданиях,
не разрушенных до фундамента, зияли дыры от пуль. В стенах, изрешеченных с
нарядами, торчали обрывки проводов, причудливо кренился искореженный б
етон. Ц Какие у вас планы?
Ц Сначала я долго-долго буду стоять под горячим душем, потом выпью холод
ного пива и буду любить жену. Ц Пять лет! Порой ему казалось, что прошла це
лая вечность с тех пор, как он занимался любовью с Элли. А порой казалось, ч
то это было только вчера.
Ц Именно в таком порядке? Ц Под густыми черными усами собеседника свер
кнули зубы.
Ц Не обязательно. Ц Митч улыбнулся в ответ на улыбку тюремщика, с понима
нием отнесшегося к его мужским фантазиям. Ц Пиво может подождать.
Он сунул руку в карман и достал моментальный снимок Эланны, единственный
, который ему разрешили сохранить. Снимок был сделан на пляже, вскоре посл
е того, как она приехала в Ливан преподавать в Американском университете
. Приехала, согласившись на эту работу только ради того, чтобы быть с ним. В
белом бикини она откровенно соблазняюще улыбалась в объектив. Он тогда е
ще удивлялся, как у него не дрогнул аппарат. Сколько уже раз смотрел он на
эту фотографию, умиленно гладил ее!..
Бумага протерлась почти до дыр. Но вообще-то Митч не нуждался в снимке. Он
помнил в своей жене все. Ее образ навсегда отпечатался на радужной оболо
чке его глаз. Прикрыв веки, он видел ее улыбающееся лицо, видел любовь в си
яющих зеленых глазах. Митч глубоко вздохнул, представив себе, как вместо
гари, дыма и пыли вдыхает аромат ее кожи.
Ц Будьте осторожны, переходя улицу, мой друг. Ц Рафик протянул ему руку.
Ц Было бы ужасно, если бы в вас попала бомба в последний день пребывания в
Ливане.
Последний день. Сколько лет он ждал этого момента! И сейчас, когда он након
ец наступил, Митч испытывал странное нежелание уезжать. Он вспомнил, что
читал об иранских заложниках. Как некоторые из них привязывались к своим
тюремщикам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22