Ему следовало быть более чем довольным. У него красивая и очень милая жена, она доставила ему истинное удовольствие. Прелюдия была потрясающей, ему могли бы позавидовать многие мужчины в Лондоне. Если ему повезет, он и в дальнейшем во время их совместной жизни сможет рассчитывать на подобное.
Но почему же он чувствовал себя одновременно виноватым, обманутым и опустошенным?
Он ощущал некоторую подавленность и испытывал разочарование гораздо более сильное, чем «маленькая смерть», испытанная им после того, как все закончилось. Ему бы следовало чувствовать себя выжатым и торжествующим, а он чувствовал измотанность и беспокойство. Но раньше он никогда не занимался любовью с собственной женой, и ему казалось, что хотя он предусмотрел все аспекты и повороты этого брака, в его голове и в сердце затаились юношеские романтические мечты.
Глупо было думать, что целомудренная, хорошо воспитанная девушка сможет в постели получить такое же удовольствие, какое получают профессионалки или опытные женщины. Но Майлсу казалось, что она могла бы больше насладиться произошедшим. С другой стороны, занимаясь с ней любовью, он по крайней мере мог любоваться ее красотой, а их дети, без сомнения, будут умными и любимыми. Это тоже очень важно.
Напомнив себе, что он человек практичный, Майлс повернулся на бок, закрыл глаза и решительно отбросил все мысли. Пора спать. Это чувство, несомненно, пройдет со временем, сказал он себе, то же самое он говорил Аннабелле насчет боли, сопровождавшей потерю девственности.
Но заснуть ему удалось не сразу.
Глава 4
Когда она проснулась, голова у нее раскалывалась, а во всем теле, как и на сердце, была страшная тяжесть. Аннабелла находилась в постели одна и так безмерно была за это благодарна мужу, что забыла о своем недомогании. Она не представляла, что могла бы сказать, если бы, проснувшись, должна была смотреть ему в глаза. Если бы он проявил заботливое участие, она бы возненавидела его. Если бы он, чувствуя себя виноватым, стал бы просить прощения, она бы возненавидела себя. Она не смогла бы вынести и выражения самодовольства в его взгляде — это взбесило бы ее. Если бы он просто молчал, она, вероятно, почувствовала бы себя оскорбленной. Но если бы он предпринял попытку новой близости… она бы содрогнулась.
Сейчас Аннабелла не знала, как бы она отреагировала даже на самый простой вопрос о том, как ей спалось. Она никогда еще не спала в постели с другим человеком, и ей еще только предстояло привыкнуть к новизне подобного ощущения. Сможет ли она? Она резко села и задумалась над этим. Рассчитывает ли он на это? Может ли она ответить «нет»? Или это будет считаться проявлением малодушия? Должна ли жена делить с мужем постель, как и свое тело? У нее не было замужних подруг, но она знала, что ее родители спят порознь в течение многих лет. Над этим стоило хорошенько подумать. Она вдруг осознала поразительную вещь: как же сильно она сама себя обманывала в своем нетерпении выйти замуж. Потому что раньше она просто не позволяла себе думать о таких вещах. По крайней мере сейчас, прежде чем она вновь встретится со своим мужем, у нее есть время поразмыслить над этими вопросами, и ей удастся выработать приемлемую линию поведения.
Теперь относительно того, что произошло между ними прошлой ночью. Она решила, что лучше всего будет обойти произошедшее молчанием, и надеялась, что он поступит так же. Как еще в таком деликатном вопросе, как интимная близость, вести себя паре? По крайней мере той паре, брак которой состоялся благодаря расчету. Вероятно, настоящие любовники не испытывают в этом никаких затруднений. На самом деле это, должно быть, огромное счастье — спать рядом с любимым и, просыпаясь, видеть его лицо раньше, чем увидишь свое собственное… Она заставила себя больше не думать об этом.
Аннабелла вспомнила о своем недомогании, когда встала с постели. Голова сильно закружилась, и ей пришлось остановиться. Потом она обнаружила, что должна двигаться очень медленно, потому что ее суставы скрипели, как у больной артритом старухи. Она медленно подошла к окну, отдернула штору и тут же в страхе отпрянула — свет вызвал сильную боль в глазах. Но все же, взглянув на пустынную улицу сквозь полуопущенные ресницы, она поняла, что еще слишком рано. Майлс, вероятно, поднялся и вышел гораздо раньше. На самом деле и она проснулась раньше обычного, потому что горничная еще не появилась, чтобы помочь ей одеться.
Это и к лучшему, подумала Аннабелла и задернула штору. Она хотела показать мужу, что произошедшее ночью не повлияло на нее, хотя и отразилось на ее теле. В голове пульсировала лихорадочная боль, у нее было такое ощущение, словно она двигается в вязком сиропе, болели все мышцы. Стоило повернуться, и перед глазами все расплывалось, а головокружение усиливалось. Она могла понять, почему каждая мышца внутри ее была воспалена, но все остальное не поддавалось объяснению, и ей пришло на ум, что она, должно быть, вчера за свадебным столом выпила слишком много. Вероятно, теперь она испытывала последствия вчерашнего застолья.
Единственное, чего ей хотелось, — это забраться обратно в постель. Но ей также хотелось продемонстрировать своему мужу, что она готова выполнять все обязанности, которые влечет за собой замужество, поэтому Аннабелла заставила себя держаться.
— О, миледи! — воскликнула горничная, застав свою госпожу сидящей за туалетным столиком и расчесывающей волосы. — Простите, что не пришла раньше. Я думала, что вы спите после вчерашней… Я хочу сказать, что лорд Пелем, ну, он сказал, чтобы я вас не беспокоила и дала вам поспать.
— Очень любезно с его стороны, — сказала Аннабелла. — Но как видишь, я уже встала. Я всегда плохо сплю на новом месте.
Она протянула горничной гребень и вздохнула с облегчением. Руки тоже ломило, и это превращало простую процедуру причесывания в настоящее испытание. Но хорошо выглядеть именно сегодня было очень важно. Пока горничная причесывала ее, она внимательно смотрела на себя в зеркало. По крайней мере волосы выглядели прекрасно: локоны были блестящими и упругими. Аннабелла столь же внимательно рассмотрела свое лицо. Ужасное самочувствие не слишком отразилось на ее внешности. Возможно, чуточку бледна. Но на щеках играл легкий румянец. Глаза казались необычно сияющими. Ей остается надеть красивое платье, и все будет в порядке.
— Принеси мне новое розовое кружевное, — приказала она горничной. — Мне надоело носить голубое.
Лакей провел Аннабеллу к завтраку. Майлс уже сидел за столом и поднялся, когда она вошла в комнату, где для завтрака был накрыт стол. В выражении его лица она не увидела ничего нежелательного или неприятного — обычная приветливость. Она была благодарна ему за это.
— Вы хорошо спали? — спросил он.
Вопрос мог бы вызвать неловкость, если бы он не был самым обычным вопросом, каким хозяин утром встречает гостя. Такой вопрос ей задавали много раз в тех поместьях, где она гостила.
— Спасибо, хорошо. А вы?
— Вполне терпимо, — ответил он, как и подобает джентльмену. — Удивлен, что вы встали так рано. Я считал, что светские дамы спят до полудня.
— Я не знала, какие у вас планы на сегодня и когда мне следует встать, — ответила она просто. — Мы вчера не обсудили этот вопрос.
— Конечно, это упущение. Вы позавтракаете? Мы можем поговорить о наших планах за едой.
Она взглянула на ряд протертых до блеска тарелок, стоящих на буфете.
— Да, спасибо.
Она прошла вдоль буфета, рассматривая различные блюда, и в конце концов выбрала яйца пашот, запеченные томаты, бекон, гренки и ветчину.
Но когда она села и лакей подал ей тарелку, она почувствовала, что при виде еды аппетит у нее полностью пропал. В данный момент ей хотелось есть не больше, чем танцевать. Выражение лица ее потеплело, когда она вспомнила, как Майлс сравнивал занятия любовью с танцами. Глаза у нее расширились, и она положила вилку. Она слышала, что у некоторых женщин признаки беременности проявлялись моментально, но думала, что все это бабушкины сказки. Но ведь она определенно чувствовала себя нездоровой. Неужели один этот смущающий болезненный эпизод заставит ее вынашивать потомство? Она не знала, радоваться ей или пугаться.
— Еда вам не по вкусу? — спросил он.
— Нет, с едой все в порядке. Похоже, просто мой аппетит и столь ранний час не ладят меж собой. Я действительно встаю позже и подозреваю, что моему желудку известно это, я же просто забыла. Сейчас только кофе, пожалуйста, — сказала она лакею.
Майлс смотрел на нее, удивляясь, как розовое платье удачно сочетается с очаровательным румянцем на ее щеках, подчеркивая блеск глаз. Теперь он убедился на собственном опыте, что молва не лгала: ее фигура была столь же совершенна, как и изящная прелесть лица. Увидев, как при дыхании вздымается и опускается ее грудь, он вспомнил, как эта грудь выглядела в неярком свете лампы. Он никогда не забудет, как чувствовал ее под своими пальцами и губами.
Да, он заполучил прелестную жену. Майлс отстраненно подумал о том, сколько лет пройдет, прежде чем ему удастся затащить ее в постель в дневное время, если вообще такое произойдет. Около века, подумал он. Сейчас они даже не могли вести непринужденный разговор и держались более церемонно, чем до свадьбы — по крайней мере до прошедшей ночи.
Он ни в коей мере не сожалел о том, что занимался с ней любовью, подозревая, что в противном случае отношения между ними были бы точно такими же, если не хуже. Но ему было очень жаль, что сейчас они оказались в такой неловкой ситуации. Майлс вздохнул. Он лелеял тщетные, смешные мечты о том, как они проведут несколько дней в уединении, медленно и неторопливо узнавая друг друга. Такое возможно только между любовниками. А он подозревал, что прошлой ночью разочаровал ее. Впрочем, прошлая ночь и его несколько разочаровала.
Мысль о том, что им придется провести весь день, принуждая друг друга к натужным улыбкам и вымученным беседам, вызвала у него содрогание.
— Ну хорошо, — сказал он, отложив в сторону вилку, — поскольку вы уже на ногах, как вы посмотрите на то, чтобы отправиться в свадебное путешествие не мешкая? Мое семейство уже на пути домой, в Холлифилдс. Ваши родители не рассчитывают увидеть вас здесь, в Лондоне. Никаких особых дел у вас здесь нет. Тогда почему бы нам не поехать прямо сейчас? Погода сегодня замечательная, но кто знает, как долго она продержится? Дорога ждет. Если только у вас нет других планов?
— Других планов? — Она замешкалась, потом улыбнулась. Но в этой улыбке сквозила такая грусть, что он был поражен. Он не понимал, в чем причина ее печали, но ему захотелось сказать что-нибудь, чтобы поднять ей настроение. — У меня нет никаких планов, — произнесла она все с той же натянутой улыбкой. — Вообще никаких.
Им не составило труда отправиться немедленно. Ее багаж так и не был распакован, а его камердинер уже все приготовил для путешествия, поэтому оставалось лишь погрузить саквояжи в другой экипаж и отправиться. Майлс приказал заложить один экипаж для них и второй для камердинера, горничной и багажа. Но Майлс не сел рядом со своей молодой женой. Был теплый весенний день, он любил верховую езду, и ему не хотелось провести целый день в закрытом экипаже, притворяясь, что он наслаждается обществом своей новоиспеченной супруги. У него создалось впечатление, что и ей будет приятнее побыть одной.
«Черт возьми, черт возьми!» — думал Майлс, когда ехал верхом рядом с коляской, оставив позади суету Лондона. День был исключительный, дул мягкий слабый ветерок. Неяркое, но теплое солнце освещало эффектный пейзаж; в полях, мимо которых он скакал, виднелись темно-красные маки и ярко-желтые цветки рапса. У него красивая жена, он женат всего лишь один день, а впереди целая жизнь…
Проклятие! Он не предвкушал радости общения с ней, как и радости физической близости. А теперь им предстояло провести многие годы вместе. Семейная жизнь не заканчивалась разочарованием их первой брачной ночи. Это разочарование могло быть и его виной, допускал Майлс, но он знал, что плотский восторг мог быть достижим, только если женщина любит мужчину или если ей доставляет наслаждение само это занятие. Он не смог сделать так, чтобы интимная близость произвела на нее благоприятное впечатление, а брак их не был браком по любви. Но Майлс считал, что они настолько подходят друг другу во всем остальном, что со временем придет и любовь. По крайней мере, поправил он сам себя, вполне может прийти влечение.
Ему стало жаль себя.
Но разве у него был выбор? Вернувшись домой, он столкнулся с уймой проблем и, как Гамлет, решил бороться с ними. Если бы все осталось как есть, на его глазах мать скатилась бы в более глубокую меланхолию, и, возможно, это приблизило бы ее конец. Помимо ружья или яда есть много способов свести счеты с жизнью, и Майлс начал волноваться, что она, продолжая терять интерес к жизни, обнаружит это. Мать очень похудела, стала апатичной, и никакой доктор не мог ей помочь. Также была реальная вероятность того, что его сестра сбежит с первым же мужчиной, который ей улыбнется, а у его брата количество проблем в школе будет только расти. Нравоучения, указания, приказы и угрозы не возымели никакого действия. Не помогли ни благоразумные речи, ни доброжелательные уговоры. И тогда он пошел на следующий шаг. Он женился на женщине, которая должна была внести свежую струю в его жизнь, в его дом. Она откроет его дом обществу и поможет его семейству войти в это общество. Он сделал все, что мог, и если это не поможет, то только ему будет от этого хуже.
Но была весна, он ехал верхом по сельской дороге в такой чудесный день, и стыдно было испытывать чувство неблагодарности. Все, что ему необходимо для полного счастья, — это безжалостно раз и навсегда выкорчевать все глупые романтические мечты. Ему уже приходилось это делать, в противном случае как бы он смог жениться? И он должен сделать это вновь. В конце концов, что ему было известно о браке? Может быть, все обстоит не так уж и плохо. После смерти отца мать вышла замуж за человека столь неприятного, что Майлс, как только достаточно повзрослел, сразу отправился в море. Теперь он уже не будет спасаться бегством. Он устал от этого. Сейчас он должен нести свою ношу и попытаться приспособиться к новой жизни.
Возможно, из Аннабеллы никогда не выйдет любящая жена или удовлетворительная любовница. Этот брак был рискованным предприятием. Но на чаше весов лежала уверенность в том, что Аннабелла поможет его матери вновь занять достойное место в светском обществе, станет примером для его сестры, которую в будущем сможет представить какому-нибудь приличному молодому человеку. Он надеялся, что жена завоюет симпатию и привязанность Бернарда, а когда тот вырастет, возможно, найдет ему похожую на себя жену.
Бедный Бернард, подумал Майлс, прерывая хлынувший поток мыслей.
Он пришпорил лошадь и, обогнав экипаж, решительно поскакал по дороге, оставляя позади волнения и тревоги. Он действительно хотел лишь одного: пришпорив лошадь, галопом умчаться далеко-далеко, чтобы никогда не оглядываться назад.
На обед они остановились в придорожной гостинице.
— По крайней мере здесь хоть уютно, — сказал Майлс бодрым тоном, осматривая небольшую отдельную столовую. Гостиница была очень старой, но чистой, ветхость постройки лишь придавала ей определенное очарование. Фасадные окна были из толстого старого рифленого стекла, через которое трудно было рассмотреть, что творится снаружи. Тем не менее они пропускали достаточно света, и Майлс заметил, что его жена выглядит неважно.
Аннабелла казалась изнуренной и расстроенной.
— Вы хорошо себя чувствуете? — Он понимал всю нелепость вопроса, поскольку было совершенно очевидно, что она нездорова.
— По правде говоря, я, похоже, немного расклеилась. — Она улыбнулась ему, но это была лишь тень ее обычной очаровательной улыбки. — Думаю, это просто реакция на то, что произошло вчера.
Он озадаченно взглянул на нее.
— Я имею в виду, — сказала она, осознав, что он понял именно то, что она подразумевала, — свадьбу и приготовления к ней. Вы даже не представляете, сколько примерок мне пришлось вынести, чтобы мое платье было готово вовремя. А сколько было приготовлений, нам с мамой надо было обсудить каждую деталь, мы даже порой спорили. Я чувствую себя уставшей даже сейчас, вспоминая, как мы решали, каких родственников и друзей нужно пригласить на свадебное торжество. Ведь у нас все: свадьба, прием, свадебный завтрак и бал — уложилось в один день. Мы создали прецедент, который, как мы надеялись, послужит примером для подражания. Но похоже, я уже не столь юна, как раньше, — добавила она с неожиданной жесткой усмешкой.
— Когда мы доберемся до охотничьего домика, у вас будет достаточно времени, чтобы отдохнуть, — мягко ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32