Миссис Биксби стояла возле прилавка, как можно дальше от кота, ожидая, когда кто-нибудь появится, и рассматривала часы, пряжки, эмалевые броши, старые бинокли, сломанные очки, вставные челюсти. И зачем это люди закладывают зубы, удивилась она.
– Да? – вопросил хозяин, появляясь из темного угла помещения.
– Добрый вечер, – сказала миссис Биксби.
Она принялась развязывать тесьму, которой была обвязана коробка. Мужчина подошел к коту и стал поглаживать его по спине, а кот между тем поедал рыбьи головы.
– Ну не глупо ли это, – заговорила миссис Биксби. – Я вышла из дома и забыла свою сумочку. Сегодня суббота, банки закрыты до понедельника, а мне позарез нужны деньги на уикенд. Это очень дорогая шуба, но много я не прошу. Мне бы только дотянуть до понедельника. Тогда я приду и выкуплю ее.
Мужчина ждал, не говоря ни слова. Но едва она достала норку и прекрасный толстый мех рассыпался по прилавку, как его брови поднялись, он убрал руку с кота и подошел, чтобы взглянуть на шубу. Он поднял ее и подержал перед собой.
– Будь у меня с собой часы или какое-нибудь колечко, – говорила миссис Биксби, – я бы предложила вам их. Но кроме шубы, у меня при себе ничего нет.
Она выставила свои ладони, чтобы он смог в этом убедиться.
– Похоже, новая, – сказал мужчина, нежно поглаживая мех.
– О да. Но я вам уже говорила, мне бы только дотянуть до понедельника. Как насчет пятидесяти долларов?
– Я дам вам пятьдесят долларов.
– Она стоит в сто раз больше, но я уверена, вы будете бережно ее хранить, пока я за ней не вернусь.
Мужчина достал из ящика залоговую квитанцию и положил на прилавок. Квитанция была похожа на бирку, которую привязывают к ручке чемодана, – в точности той же формы и размера, из той же плотной коричневатой бумаги. Но посередине были проколоты отверстия, чтобы ее легко можно было разорвать на две части, и обе части были одинаковые.
– Фамилия? – спросил он.
– Это не нужно. И адрес тоже.
Она увидела, как мужчина задумался и кончик пера завис над пунктирной линией.
– Вам ведь не обязательно записывать фамилию и адрес, не правда ли?
Мужчина пожал плечами, покачал головой, и кончик пера переместился к следующей строчке.
– Просто мне бы этого не хотелось, – сказала миссис Биксби. – У меня на то есть причины исключительно личного свойства.
– Тогда вам лучше не терять эту квитанцию.
– Не потеряю.
– Вы понимаете, что любой, кто найдет ее, может явиться и потребовать вещь?
– Да, я знаю.
– Только по номеру.
– Да, знаю.
– Как мне ее описать?
– Не надо описывать, благодарю вас. Это необязательно. Просто поставьте сумму, которую я возьму.
Кончик пера опять завис над пунктирной линией рядом со словами "наименование предмета".
– Думаю, все же нужно хоть какое-то описание. Всегда пригодится, если вы захотите продать квитанцию. Кто знает, может, когда-нибудь вам захочется ее продать.
– Я не собираюсь ее продавать.
– Вдруг придется. Так часто бывает.
– Послушайте, – сказала миссис Биксби. – Я не разорена, если вас это волнует. Просто я потеряла кошелек. Понимаете?
– Как угодно, – произнес мужчина. – Шуба ваша.
В этот момент неприятная мысль пронзила миссис Биксби.
– Скажите мне вот что, – проговорила она. – Если на моей квитанции не будет описания, как я могу быть уверена в том, что вы отдадите мне шубу, а не что-нибудь другое, когда я вернусь за ней?
– Я занесу соответствующую запись в книгу.
– Но у меня-то будет только номер. Поэтому вы можете вручить мне любую старую вещь, разве не так?
– Так вам нужно описание или нет? – спросил мужчина.
– Нет, – сказала она. – Я вам верю.
Мужчина написал "пятьдесят долларов" против слова "стоимость" в обеих частях квитанции, затем разорвал ее пополам вдоль проколотой дырками линии и нижнюю часть протянул через прилавок. Из внутреннего кармана пиджака он извлек бумажник и достал пять десятидолларовых банкнотов.
– Я беру три процента в месяц, – сказал он.
– Да-да, хорошо. И благодарю вас. Вы ведь будете бережно с ней обращаться?
Мужчина кивнул, но ничего не ответил.
– Положить ее обратно в коробку?
– Нет, не надо...
Миссис Биксби повернулась и вышла из ломбарда на улицу, где ее ждало такси. Через десять минут она была дома.
– Дорогой, – сказала она, целуя своего мужа. – Ты скучал по мне?
Сирил Биксби отложил вечернюю газету и взглянул на свои часы.
– Двенадцать с половиной минут седьмого, – сказал он. – Ты немножко опоздала, не так ли?
– Знаю. Эти кошмарные поезда. Тетушка Мод, как обычно, передает тебе привет. Ужасно хочу выпить, а ты?
Ее муж сложил газету аккуратным прямоугольником и положил ее на подлокотник своего кресла. Потом поднялся и подошел к буфету. Его жена стояла посреди комнаты, стягивая перчатки и внимательно наблюдая за ним. Сколько же ей ждать, думала она. Он стоял к ней спиной и, склонившись над мерным стаканом, время от времени подносил его близко к лицу и заглядывал в него, будто в рот пациента.
Какой он маленький после Полковника, просто смешно. Полковник огромный, щетинистый, рядом с ним чувствуешь, как от него исходит слабый запах хрена. Этот же маленький, опрятненький, костлявый, и от него вообще ничем не пахнет, разве что мятными леденцами, которые он сосет ради пациентов, чтобы дыхание было свежим.
– Смотри, что я купил, – сказал муж, поднимая стеклянный мерный стакан. – Теперь я могу наливать вермут с точностью до миллиграмма.
– Дорогой, как это разумно.
Нужно мне все-таки подумать о том, чтобы он иначе одевался. Словами не выразить, как смешны его костюмы... Было время, когда ей казалось, что они замечательны, эти пиджаки с высокими лацканами на шести пуговицах, теперь же они казались попросту нелепыми. Да и эти узкие брюки дудочкой. Чтобы носить такие вещи, нужно иметь особое лицо, у Сирила же ничего особенного в лице нет. Оно у него длинное и худое, с узким носом и немного выдающейся челюстью, и когда видишь его лицо торчащим над наглухо застегнутым старомодным пиджаком, вспоминаешь карикатуры Сэма Веллера. Сирилу же, наверное, казалось, что на нем костюмы от Бо Браммела. И пациенток в своем кабинете он неизменно встречал в незастегнутом белом халате, чтобы они могли увидеть под халатом его амуницию... Это явно должно было создать впечатление, будто он тоже немного пес. Однако миссис Биксби не проведешь. Все это оперение – сплошной обман. Ничего-то оно не значит. Он напоминал ей стареющего ощипанного павлина, с напыщенным и самодовольным видом шествующего по траве... Иногда он был похож на какой-нибудь самоопыляющийся цветок вроде одуванчика. Одуванчик не нужно опылять, чтобы он дал семена, и все эти яркие желтые лепестки – пустая трата времени, хвастовство, маскарад. Как это биологи говорят? Бесполый. Бесполый одуванчик. Как и рои мошек, кружащиеся летом над водой, если уж такой пошел разговор. Невольно вспомнишь Льюиса Кэрролла, подумала миссис Биксби, – мошки, одуванчики и зубные врачи.
– Спасибо, дорогой, – сказала она, беря мартини и усаживаясь на диван с сумочкой на коленях. – А ты чем занимался вчера вечером?
– Остался в кабинете и приготовил несколько пломб. А потом привел счета в порядок.
– Слушай, Сирил, я думаю, тебе уже давно пора другим поручать делать за тебя черную работу. Это ниже твоего достоинства. Почему ты не заставишь техника готовить пломбы?
– Я предпочитаю делать это сам. И очень горжусь своими пломбами.
– Знаю, дорогой, и думаю, они просто замечательны. Это лучшие пломбы на всем свете. Но я не хочу, чтобы ты истязал себя. А почему Палтни не занимается счетами? Это ведь отчасти ее работа, не так ли?
– Она занимается ими. Но мне сначала приходится самому составлять на все расценки. Она не знает, кто богат, а кто нет.
– Прекрасное мартини, – сказала миссис Биксби, ставя свой стакан на столик возле дивана. – Замечательное.
Она раскрыла сумочку и достала носовой платок, будто собралась высморкаться.
– Кстати! – воскликнула она, увидев квитанцию. – Я забыла тебе кое-что показать. Я только что нашла это в такси. Тут есть номер, и я подумала, что это, наверное, лотерейный билет, поэтому оставила у себя.
Она протянула клочок плотной коричневой бумаги мужу, он взял его и начал тщательно осматривать со всех сторон, будто вызывающий подозрения зуб.
– Знаешь, что это такое? – медленно спросил он.
– Нет, дорогой, не знаю.
– Это закладная квитанция.
– Что?
– Квитанция, выданная в ломбарде. Тут есть и фамилия оценщика, и адрес – где-то на Шестой авеню.
– О, дорогой, я так разочарована. Я-то думала – выигрышный билет.
– Для разочарования нет причин, – сказал Сирил Биксби. – По правде, это весьма любопытно.
– А что тут может быть любопытного, дорогой?
Он начал объяснять ей в подробностях, что такое закладная квитанция, особо отметив то обстоятельство, что тот, кто является обладателем билета, имеет право требовать вещь. Она терпеливо слушала, пока он не закончил лекцию.
– Думаешь, стоит ее потребовать? – спросила она.
– Во всяком случае, стоит узнать, что это. Видишь, здесь стоит сумма в пятьдесят долларов? Знаешь, что это означает?
– Нет, дорогой, а что это значит?
– Это означает, что вещь, о которой идет речь, почти наверняка представляет собой что-то ценное.
– То есть она стоит пятьдесят долларов?
– Наверное, больше пятисот.
– Пятьсот долларов!
– Разве ты не понимаешь? – спросил он. – В ломбарде никогда не дают больше десятой части настоящей стоимости.
– О господи! Никогда этого не знала.
– Ты многого не знаешь, моя дорогая. А теперь послушай меня. Имея в виду, что здесь нет фамилии и адреса владельца...
– Но что-то ведь указывает на то, кому это принадлежит?
– Нет. Так часто делают, когда не хотят, чтобы знали, что человек был в ломбарде. Этого стыдятся.
– Значит, ты полагаешь, мы можем оставить ее у себя?
– Разумеется, оставим. Теперь это наша квитанция.
– Ты хочешь сказать – моя, – твердо проговорила миссис Биксби. – Это ведь я нашла ее.
– Моя дорогая, какое это имеет значение? Главное – мы теперь вправе пойти и выкупить вещь, когда пожелаем, всего лишь за пятьдесят долларов. Как тебе это нравится?
– О, как интересно! – воскликнула миссис Биксби. – По-моему, это страшно любопытно, особенно когда не знаешь, что это такое. Это может быть все что угодно, не правда ли, Сирил! Абсолютно все что угодно!
– Конечно, хотя, скорее всего, либо кольцо, либо часы.
– А если это настоящее сокровище, как будет замечательно! То есть что-то по-настоящему старое, как, например, красивая старинная ваза или римская статуя.
– Это может быть все что угодно, моя дорогая. Нам нужно лишь набраться терпения, а там посмотрим.
– Потрясающе интересно! Дай мне квитанцию, и я в понедельник прямо с утра помчусь туда и все узнаю!
– Думаю, лучше мне это сделать.
– Ну уж нет! – вскричала она. – Позволь это сделать мне.
– Я думаю иначе. Я заберу ее по дороге на работу.
– Но это же моя квитанция! Прошу тебя, позволь мне, Сирил. Почему ты думаешь, что только тебе хочется повеселиться?
– Ты не знаешь оценщиков, моя дорогая. Тебя скорее всего обманут.
– Не обманут, честное слово, я этого не допущу. Дай мне ее, пожалуйста.
– К тому же, хорошо бы тебе еще и иметь пятьдесят долларов, – улыбаясь, заметил он. – Нужно выплатить пятьдесят долларов наличными, иначе вещь тебе не выдадут.
– Понимаю, – сказала миссис Биксби. – Я подумаю об этом.
– Я бы предпочел, чтобы ты не занималась этим, если не возражаешь.
– Но, Сирил, ведь я нашла ее. Что бы там ни было, квитанция моя, разве не так?
– Разумеется, твоя, моя дорогая. И не нужно так волноваться.
– А я и не волнуюсь. Просто мне интересно, вот и все.
– Полагаю, тебе и в голову не приходило, что это может быть что-то чисто мужское – карманные часы, например, или набор запонок. Ты же знаешь, не только женщины ходят в ломбард.
– Тогда я подарю тебе эту вещь на Рождество, – великодушно сказала миссис Биксби. – С радостью. Но если вещь женская, я возьму ее себе. Договорились?
– Что ж, справедливо. Почему бы тебе тогда не пойти со мной, когда я буду брать ее?
Миссис Биксби уже собралась было ответить "да", но вовремя спохватилась. У нее не было никакого желания обнаруживать себя в качестве старого клиента в присутствии мужа.
– Нет, – сказала она. – Думаю, с тобой я не пойду. Видишь ли, будет гораздо интереснее, если я подожду, чем это кончится. Я так надеюсь, что это не будет что-то такое, что никому из нас не нужно.
– Тут ты права, – сказал он. – Если мне покажется, что вещь не стоит пятидесяти долларов, я ее и брать не стану.
– Но ты же сказал, что она будет стоить пятьсот.
– Совершенно уверен, что так и будет. Не беспокойся.
– О, Сирил, я сгораю от любопытства. Разве это не интересно?
– Просто забавно, – сказал он, пряча квитанцию в карман жилета. – Забавно и больше ничего.
Наконец настал понедельник. После завтрака миссис Биксби проводила мужа до двери и помогла ему надеть пальто.
– Не работай так много, дорогой, – сказала она.
– Хорошо, не буду.
– Вернешься в шесть?
– Надеюсь.
– У тебя будет время зайти в ломбард? – спросила она.
– Боже мой, да я совсем забыл. Возьму такси и сейчас же туда заеду. Это по дороге.
– Квитанцию не потерял?
– Надеюсь, нет, – ответил он, пощупав карман жилета. – Нет, она здесь.
– А денег у тебя хватит?
– В самый раз.
– Дорогой, – сказала миссис Биксби, поправляя ему галстук, который был завязан просто отлично. – Если это что-то красивое, что-то такое, что, по-твоему, может мне понравиться, позвонишь мне, как только приедешь на работу?
– Да, если хочешь.
– Понимаешь, я так надеюсь, что это будет что-то для тебя, Сирил. Лучше бы для тебя, чем для меня.
– Это очень великодушно с твоей стороны, моя дорогая. А теперь я должен бежать.
Спустя примерно час, когда зазвонил телефон, миссис Биксби так сорвалась к телефону, что схватила трубку быстрее, чем прозвучал первый звонок.
– Взял! – сказал он.
– Да ну! О, Сирил, и что же это? Что-то хорошее?
– Хорошее! – кричал он. – Фантастическое! Ты бы только посмотрела! В обморок упадешь!
– Дорогой, что это? Говори же скорее!
– Ну и везет же тебе.
– Значит, это для меня?
– Конечно, для тебя. Хотя почему такую вещь заложили всего за пятьдесят долларов, убей, не пойму. Только ненормальный мог это сделать.
– Сирил! Да не мучай же меня! Я больше не могу!
– С ума сойдешь, когда увидишь.
– Да что же это?
– Попробуй отгадать.
Миссис Биксби помедлила. Осторожнее, сказала она про себя. Теперь будь очень осторожна.
– Колье, – сказала она.
– Нет.
– Бриллиантовое кольцо.
– Ничуть не теплее. Я подскажу тебе. Это что-то такое, что можно надеть на себя.
– Надеть на себя? Шляпа?
– Нет, не шляпа, – рассмеявшись, сказал он.
– Умоляю тебя, Сирил, почему ты не скажешь мне?
– Потому что я хочу, чтобы это был сюрприз. Вечером я принесу эту вещь домой.
– Ничего подобного! – вскричала она. – Я сейчас сама приеду.
– Лучше не надо.
– Но почему же, дорогой? Почему я не могу приехать?
– Потому что я слишком занят. Ты мне испортишь весь утренний график. Я и так уже на полчаса опоздал.
– Тогда приеду в обед. Хорошо?
– Я не обедаю. Впрочем, приезжай полвторого, когда у меня будет перерыв на сандвич. До свиданья.
Ровно в половине второго миссис Биксби явилась туда, где мистер Биксби работает, и нажала на звонок. Ее муж, в белом халате зубного врача, сам открыл дверь.
– О, Сирил, я сгораю от нетерпения.
– Еще бы! Ну и везет же тебе, ты хоть догадывалась о чем-нибудь?
Он провел ее по коридору в хирургический кабинет.
– Идите пообедайте, мисс Палтни, – сказал он ассистентке, которая складывала инструменты в стерилизатор. – Закончите, когда вернетесь.
Он подождал, пока она вышла, потом подошел к шкафчику, в который вешал свою одежду, и встал перед ним.
– Она там, – сказал он, указывая пальцем. – А теперь закрой глаза.
Миссис Биксби сделала то, о чем он ее просил. Потом глубоко вздохнула, задержала дыхание и в наступившей тишине услышала, как он открывает дверцу шкафчика. Когда он доставал оттуда какую-то вещь, раздался мягкий шуршащий звук.
– Теперь можешь смотреть!
– Не могу решиться, – рассмеявшись, сказала миссис Биксби.
– Взгляни хоть одним глазом.
Глупо смеясь, она несмело, чуть-чуть приподняла одно веко ровно настолько, чтобы увидеть темную расплывчатую фигуру мужчины в белом халате, державшего что-то в высоко поднятой руке.
– Норка! – воскликнул он. – Настоящая норка!
Услышав это волшебное слово, она быстро открыла глаза и подалась вперед, чтобы заключить шубу в объятия.
Но никакой шубы не было! В руке мужа болталась какая-то нелепая маленькая меховая горжетка.
– Ты только полюбуйся! – говорил он, помахивая горжеткой перед ее лицом.
Миссис Биксби закрыла рот рукой и подалась назад. Я сейчас закричу, сказала она про себя. Я сейчас точно закричу.
– В чем дело, моя дорогая? Разве тебе это не нравится?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
– Да? – вопросил хозяин, появляясь из темного угла помещения.
– Добрый вечер, – сказала миссис Биксби.
Она принялась развязывать тесьму, которой была обвязана коробка. Мужчина подошел к коту и стал поглаживать его по спине, а кот между тем поедал рыбьи головы.
– Ну не глупо ли это, – заговорила миссис Биксби. – Я вышла из дома и забыла свою сумочку. Сегодня суббота, банки закрыты до понедельника, а мне позарез нужны деньги на уикенд. Это очень дорогая шуба, но много я не прошу. Мне бы только дотянуть до понедельника. Тогда я приду и выкуплю ее.
Мужчина ждал, не говоря ни слова. Но едва она достала норку и прекрасный толстый мех рассыпался по прилавку, как его брови поднялись, он убрал руку с кота и подошел, чтобы взглянуть на шубу. Он поднял ее и подержал перед собой.
– Будь у меня с собой часы или какое-нибудь колечко, – говорила миссис Биксби, – я бы предложила вам их. Но кроме шубы, у меня при себе ничего нет.
Она выставила свои ладони, чтобы он смог в этом убедиться.
– Похоже, новая, – сказал мужчина, нежно поглаживая мех.
– О да. Но я вам уже говорила, мне бы только дотянуть до понедельника. Как насчет пятидесяти долларов?
– Я дам вам пятьдесят долларов.
– Она стоит в сто раз больше, но я уверена, вы будете бережно ее хранить, пока я за ней не вернусь.
Мужчина достал из ящика залоговую квитанцию и положил на прилавок. Квитанция была похожа на бирку, которую привязывают к ручке чемодана, – в точности той же формы и размера, из той же плотной коричневатой бумаги. Но посередине были проколоты отверстия, чтобы ее легко можно было разорвать на две части, и обе части были одинаковые.
– Фамилия? – спросил он.
– Это не нужно. И адрес тоже.
Она увидела, как мужчина задумался и кончик пера завис над пунктирной линией.
– Вам ведь не обязательно записывать фамилию и адрес, не правда ли?
Мужчина пожал плечами, покачал головой, и кончик пера переместился к следующей строчке.
– Просто мне бы этого не хотелось, – сказала миссис Биксби. – У меня на то есть причины исключительно личного свойства.
– Тогда вам лучше не терять эту квитанцию.
– Не потеряю.
– Вы понимаете, что любой, кто найдет ее, может явиться и потребовать вещь?
– Да, я знаю.
– Только по номеру.
– Да, знаю.
– Как мне ее описать?
– Не надо описывать, благодарю вас. Это необязательно. Просто поставьте сумму, которую я возьму.
Кончик пера опять завис над пунктирной линией рядом со словами "наименование предмета".
– Думаю, все же нужно хоть какое-то описание. Всегда пригодится, если вы захотите продать квитанцию. Кто знает, может, когда-нибудь вам захочется ее продать.
– Я не собираюсь ее продавать.
– Вдруг придется. Так часто бывает.
– Послушайте, – сказала миссис Биксби. – Я не разорена, если вас это волнует. Просто я потеряла кошелек. Понимаете?
– Как угодно, – произнес мужчина. – Шуба ваша.
В этот момент неприятная мысль пронзила миссис Биксби.
– Скажите мне вот что, – проговорила она. – Если на моей квитанции не будет описания, как я могу быть уверена в том, что вы отдадите мне шубу, а не что-нибудь другое, когда я вернусь за ней?
– Я занесу соответствующую запись в книгу.
– Но у меня-то будет только номер. Поэтому вы можете вручить мне любую старую вещь, разве не так?
– Так вам нужно описание или нет? – спросил мужчина.
– Нет, – сказала она. – Я вам верю.
Мужчина написал "пятьдесят долларов" против слова "стоимость" в обеих частях квитанции, затем разорвал ее пополам вдоль проколотой дырками линии и нижнюю часть протянул через прилавок. Из внутреннего кармана пиджака он извлек бумажник и достал пять десятидолларовых банкнотов.
– Я беру три процента в месяц, – сказал он.
– Да-да, хорошо. И благодарю вас. Вы ведь будете бережно с ней обращаться?
Мужчина кивнул, но ничего не ответил.
– Положить ее обратно в коробку?
– Нет, не надо...
Миссис Биксби повернулась и вышла из ломбарда на улицу, где ее ждало такси. Через десять минут она была дома.
– Дорогой, – сказала она, целуя своего мужа. – Ты скучал по мне?
Сирил Биксби отложил вечернюю газету и взглянул на свои часы.
– Двенадцать с половиной минут седьмого, – сказал он. – Ты немножко опоздала, не так ли?
– Знаю. Эти кошмарные поезда. Тетушка Мод, как обычно, передает тебе привет. Ужасно хочу выпить, а ты?
Ее муж сложил газету аккуратным прямоугольником и положил ее на подлокотник своего кресла. Потом поднялся и подошел к буфету. Его жена стояла посреди комнаты, стягивая перчатки и внимательно наблюдая за ним. Сколько же ей ждать, думала она. Он стоял к ней спиной и, склонившись над мерным стаканом, время от времени подносил его близко к лицу и заглядывал в него, будто в рот пациента.
Какой он маленький после Полковника, просто смешно. Полковник огромный, щетинистый, рядом с ним чувствуешь, как от него исходит слабый запах хрена. Этот же маленький, опрятненький, костлявый, и от него вообще ничем не пахнет, разве что мятными леденцами, которые он сосет ради пациентов, чтобы дыхание было свежим.
– Смотри, что я купил, – сказал муж, поднимая стеклянный мерный стакан. – Теперь я могу наливать вермут с точностью до миллиграмма.
– Дорогой, как это разумно.
Нужно мне все-таки подумать о том, чтобы он иначе одевался. Словами не выразить, как смешны его костюмы... Было время, когда ей казалось, что они замечательны, эти пиджаки с высокими лацканами на шести пуговицах, теперь же они казались попросту нелепыми. Да и эти узкие брюки дудочкой. Чтобы носить такие вещи, нужно иметь особое лицо, у Сирила же ничего особенного в лице нет. Оно у него длинное и худое, с узким носом и немного выдающейся челюстью, и когда видишь его лицо торчащим над наглухо застегнутым старомодным пиджаком, вспоминаешь карикатуры Сэма Веллера. Сирилу же, наверное, казалось, что на нем костюмы от Бо Браммела. И пациенток в своем кабинете он неизменно встречал в незастегнутом белом халате, чтобы они могли увидеть под халатом его амуницию... Это явно должно было создать впечатление, будто он тоже немного пес. Однако миссис Биксби не проведешь. Все это оперение – сплошной обман. Ничего-то оно не значит. Он напоминал ей стареющего ощипанного павлина, с напыщенным и самодовольным видом шествующего по траве... Иногда он был похож на какой-нибудь самоопыляющийся цветок вроде одуванчика. Одуванчик не нужно опылять, чтобы он дал семена, и все эти яркие желтые лепестки – пустая трата времени, хвастовство, маскарад. Как это биологи говорят? Бесполый. Бесполый одуванчик. Как и рои мошек, кружащиеся летом над водой, если уж такой пошел разговор. Невольно вспомнишь Льюиса Кэрролла, подумала миссис Биксби, – мошки, одуванчики и зубные врачи.
– Спасибо, дорогой, – сказала она, беря мартини и усаживаясь на диван с сумочкой на коленях. – А ты чем занимался вчера вечером?
– Остался в кабинете и приготовил несколько пломб. А потом привел счета в порядок.
– Слушай, Сирил, я думаю, тебе уже давно пора другим поручать делать за тебя черную работу. Это ниже твоего достоинства. Почему ты не заставишь техника готовить пломбы?
– Я предпочитаю делать это сам. И очень горжусь своими пломбами.
– Знаю, дорогой, и думаю, они просто замечательны. Это лучшие пломбы на всем свете. Но я не хочу, чтобы ты истязал себя. А почему Палтни не занимается счетами? Это ведь отчасти ее работа, не так ли?
– Она занимается ими. Но мне сначала приходится самому составлять на все расценки. Она не знает, кто богат, а кто нет.
– Прекрасное мартини, – сказала миссис Биксби, ставя свой стакан на столик возле дивана. – Замечательное.
Она раскрыла сумочку и достала носовой платок, будто собралась высморкаться.
– Кстати! – воскликнула она, увидев квитанцию. – Я забыла тебе кое-что показать. Я только что нашла это в такси. Тут есть номер, и я подумала, что это, наверное, лотерейный билет, поэтому оставила у себя.
Она протянула клочок плотной коричневой бумаги мужу, он взял его и начал тщательно осматривать со всех сторон, будто вызывающий подозрения зуб.
– Знаешь, что это такое? – медленно спросил он.
– Нет, дорогой, не знаю.
– Это закладная квитанция.
– Что?
– Квитанция, выданная в ломбарде. Тут есть и фамилия оценщика, и адрес – где-то на Шестой авеню.
– О, дорогой, я так разочарована. Я-то думала – выигрышный билет.
– Для разочарования нет причин, – сказал Сирил Биксби. – По правде, это весьма любопытно.
– А что тут может быть любопытного, дорогой?
Он начал объяснять ей в подробностях, что такое закладная квитанция, особо отметив то обстоятельство, что тот, кто является обладателем билета, имеет право требовать вещь. Она терпеливо слушала, пока он не закончил лекцию.
– Думаешь, стоит ее потребовать? – спросила она.
– Во всяком случае, стоит узнать, что это. Видишь, здесь стоит сумма в пятьдесят долларов? Знаешь, что это означает?
– Нет, дорогой, а что это значит?
– Это означает, что вещь, о которой идет речь, почти наверняка представляет собой что-то ценное.
– То есть она стоит пятьдесят долларов?
– Наверное, больше пятисот.
– Пятьсот долларов!
– Разве ты не понимаешь? – спросил он. – В ломбарде никогда не дают больше десятой части настоящей стоимости.
– О господи! Никогда этого не знала.
– Ты многого не знаешь, моя дорогая. А теперь послушай меня. Имея в виду, что здесь нет фамилии и адреса владельца...
– Но что-то ведь указывает на то, кому это принадлежит?
– Нет. Так часто делают, когда не хотят, чтобы знали, что человек был в ломбарде. Этого стыдятся.
– Значит, ты полагаешь, мы можем оставить ее у себя?
– Разумеется, оставим. Теперь это наша квитанция.
– Ты хочешь сказать – моя, – твердо проговорила миссис Биксби. – Это ведь я нашла ее.
– Моя дорогая, какое это имеет значение? Главное – мы теперь вправе пойти и выкупить вещь, когда пожелаем, всего лишь за пятьдесят долларов. Как тебе это нравится?
– О, как интересно! – воскликнула миссис Биксби. – По-моему, это страшно любопытно, особенно когда не знаешь, что это такое. Это может быть все что угодно, не правда ли, Сирил! Абсолютно все что угодно!
– Конечно, хотя, скорее всего, либо кольцо, либо часы.
– А если это настоящее сокровище, как будет замечательно! То есть что-то по-настоящему старое, как, например, красивая старинная ваза или римская статуя.
– Это может быть все что угодно, моя дорогая. Нам нужно лишь набраться терпения, а там посмотрим.
– Потрясающе интересно! Дай мне квитанцию, и я в понедельник прямо с утра помчусь туда и все узнаю!
– Думаю, лучше мне это сделать.
– Ну уж нет! – вскричала она. – Позволь это сделать мне.
– Я думаю иначе. Я заберу ее по дороге на работу.
– Но это же моя квитанция! Прошу тебя, позволь мне, Сирил. Почему ты думаешь, что только тебе хочется повеселиться?
– Ты не знаешь оценщиков, моя дорогая. Тебя скорее всего обманут.
– Не обманут, честное слово, я этого не допущу. Дай мне ее, пожалуйста.
– К тому же, хорошо бы тебе еще и иметь пятьдесят долларов, – улыбаясь, заметил он. – Нужно выплатить пятьдесят долларов наличными, иначе вещь тебе не выдадут.
– Понимаю, – сказала миссис Биксби. – Я подумаю об этом.
– Я бы предпочел, чтобы ты не занималась этим, если не возражаешь.
– Но, Сирил, ведь я нашла ее. Что бы там ни было, квитанция моя, разве не так?
– Разумеется, твоя, моя дорогая. И не нужно так волноваться.
– А я и не волнуюсь. Просто мне интересно, вот и все.
– Полагаю, тебе и в голову не приходило, что это может быть что-то чисто мужское – карманные часы, например, или набор запонок. Ты же знаешь, не только женщины ходят в ломбард.
– Тогда я подарю тебе эту вещь на Рождество, – великодушно сказала миссис Биксби. – С радостью. Но если вещь женская, я возьму ее себе. Договорились?
– Что ж, справедливо. Почему бы тебе тогда не пойти со мной, когда я буду брать ее?
Миссис Биксби уже собралась было ответить "да", но вовремя спохватилась. У нее не было никакого желания обнаруживать себя в качестве старого клиента в присутствии мужа.
– Нет, – сказала она. – Думаю, с тобой я не пойду. Видишь ли, будет гораздо интереснее, если я подожду, чем это кончится. Я так надеюсь, что это не будет что-то такое, что никому из нас не нужно.
– Тут ты права, – сказал он. – Если мне покажется, что вещь не стоит пятидесяти долларов, я ее и брать не стану.
– Но ты же сказал, что она будет стоить пятьсот.
– Совершенно уверен, что так и будет. Не беспокойся.
– О, Сирил, я сгораю от любопытства. Разве это не интересно?
– Просто забавно, – сказал он, пряча квитанцию в карман жилета. – Забавно и больше ничего.
Наконец настал понедельник. После завтрака миссис Биксби проводила мужа до двери и помогла ему надеть пальто.
– Не работай так много, дорогой, – сказала она.
– Хорошо, не буду.
– Вернешься в шесть?
– Надеюсь.
– У тебя будет время зайти в ломбард? – спросила она.
– Боже мой, да я совсем забыл. Возьму такси и сейчас же туда заеду. Это по дороге.
– Квитанцию не потерял?
– Надеюсь, нет, – ответил он, пощупав карман жилета. – Нет, она здесь.
– А денег у тебя хватит?
– В самый раз.
– Дорогой, – сказала миссис Биксби, поправляя ему галстук, который был завязан просто отлично. – Если это что-то красивое, что-то такое, что, по-твоему, может мне понравиться, позвонишь мне, как только приедешь на работу?
– Да, если хочешь.
– Понимаешь, я так надеюсь, что это будет что-то для тебя, Сирил. Лучше бы для тебя, чем для меня.
– Это очень великодушно с твоей стороны, моя дорогая. А теперь я должен бежать.
Спустя примерно час, когда зазвонил телефон, миссис Биксби так сорвалась к телефону, что схватила трубку быстрее, чем прозвучал первый звонок.
– Взял! – сказал он.
– Да ну! О, Сирил, и что же это? Что-то хорошее?
– Хорошее! – кричал он. – Фантастическое! Ты бы только посмотрела! В обморок упадешь!
– Дорогой, что это? Говори же скорее!
– Ну и везет же тебе.
– Значит, это для меня?
– Конечно, для тебя. Хотя почему такую вещь заложили всего за пятьдесят долларов, убей, не пойму. Только ненормальный мог это сделать.
– Сирил! Да не мучай же меня! Я больше не могу!
– С ума сойдешь, когда увидишь.
– Да что же это?
– Попробуй отгадать.
Миссис Биксби помедлила. Осторожнее, сказала она про себя. Теперь будь очень осторожна.
– Колье, – сказала она.
– Нет.
– Бриллиантовое кольцо.
– Ничуть не теплее. Я подскажу тебе. Это что-то такое, что можно надеть на себя.
– Надеть на себя? Шляпа?
– Нет, не шляпа, – рассмеявшись, сказал он.
– Умоляю тебя, Сирил, почему ты не скажешь мне?
– Потому что я хочу, чтобы это был сюрприз. Вечером я принесу эту вещь домой.
– Ничего подобного! – вскричала она. – Я сейчас сама приеду.
– Лучше не надо.
– Но почему же, дорогой? Почему я не могу приехать?
– Потому что я слишком занят. Ты мне испортишь весь утренний график. Я и так уже на полчаса опоздал.
– Тогда приеду в обед. Хорошо?
– Я не обедаю. Впрочем, приезжай полвторого, когда у меня будет перерыв на сандвич. До свиданья.
Ровно в половине второго миссис Биксби явилась туда, где мистер Биксби работает, и нажала на звонок. Ее муж, в белом халате зубного врача, сам открыл дверь.
– О, Сирил, я сгораю от нетерпения.
– Еще бы! Ну и везет же тебе, ты хоть догадывалась о чем-нибудь?
Он провел ее по коридору в хирургический кабинет.
– Идите пообедайте, мисс Палтни, – сказал он ассистентке, которая складывала инструменты в стерилизатор. – Закончите, когда вернетесь.
Он подождал, пока она вышла, потом подошел к шкафчику, в который вешал свою одежду, и встал перед ним.
– Она там, – сказал он, указывая пальцем. – А теперь закрой глаза.
Миссис Биксби сделала то, о чем он ее просил. Потом глубоко вздохнула, задержала дыхание и в наступившей тишине услышала, как он открывает дверцу шкафчика. Когда он доставал оттуда какую-то вещь, раздался мягкий шуршащий звук.
– Теперь можешь смотреть!
– Не могу решиться, – рассмеявшись, сказала миссис Биксби.
– Взгляни хоть одним глазом.
Глупо смеясь, она несмело, чуть-чуть приподняла одно веко ровно настолько, чтобы увидеть темную расплывчатую фигуру мужчины в белом халате, державшего что-то в высоко поднятой руке.
– Норка! – воскликнул он. – Настоящая норка!
Услышав это волшебное слово, она быстро открыла глаза и подалась вперед, чтобы заключить шубу в объятия.
Но никакой шубы не было! В руке мужа болталась какая-то нелепая маленькая меховая горжетка.
– Ты только полюбуйся! – говорил он, помахивая горжеткой перед ее лицом.
Миссис Биксби закрыла рот рукой и подалась назад. Я сейчас закричу, сказала она про себя. Я сейчас точно закричу.
– В чем дело, моя дорогая? Разве тебе это не нравится?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87