Если б Иисус действительно, как вы говорите, воскрес, ес
ли б он на самом деле хотел явить божественную силу, ему следовало показа
ться тем, кто его оскорбил, кто его осудил, вообще всем [II, 63]; ведь, раз он умер
и был, как вы утверждаете, богом, ему уже нечего было бояться кого-либо из л
юдей, да и не затем он был с самого начала послан, чтоб скрываться [II, 67]. Если э
то имело столь большое значение для доказательства (его) божественности
, ему, во всяком случае, следовало бы исчезнуть прямо со столба [II, 68], (так чтоб
все это видели. А он предпочел скрыться; но) кто же когда-либо, будучи посла
н как вестник, скрывается, когда нужно возвестить то, что (ему) было поруче
но? Пока он, облеченный в плоть, не внушал доверия, он всем проповедовал бе
з устали, а когда он, восстав из мертвых, мог бы внушить крепкую веру, он яви
лся тайком только одной какой-то женщине и собственным своим приверженц
ам; когда его наказывали, его видели все, а когда он воскрес Ц только один
человек; а ведь должно было быть наоборот [II, 70]. (Так-то он рассчитывал) просв
етить благочестивых и пожалеть заблуждающихся и покаявшихся [II, 71]! Если он
хотел остаться в неизвестности, то зачем раздался голос, объявляющий его
сыном божьим? Если же он не хотел скрываться, к чему было подвергаться нак
азанию и умереть? [II, 72]. (А если) он хотел (примером) перенесенных им страданий
научить нас презирать смерть, то, восстав из мертвых, (он должен был бы) отк
рыто призвать всех и объяснить, ради чего он сошел (на землю) [II, 73].
Все это мы подносим вам из ваших же писаний, мы не нуждаемся ни в чьих друг
их показаниях, вы побиты собственным своим оружием [II, 74]… О всевышний, о неб
о, какой же это бог, пребывая среди людей, не вызывает (к себе) веры, хотя явл
яется при этом (как раз) тем, кто на него надеется? Почему его никак не призн
ают те, кто давно его ждет [II, 75]?
…(Так что) зря он грозит и бранит, когда говорит «горе вам», «наперед говор
ю вам»: ибо этим он неопровержимо признает, что убедить он не в состоянии,
а этого не бывает ни с богом, ни даже (просто) с рассудительным человеком
[II, 76].
Мы, (иудеи), надеемся, что некогда действительно воскреснем во плоти и обре
тем жизнь вечную, примером и вождем в этом будет нам посланец (бога), котор
ый покажет, что для бога нет невозможности (воскресить) кого-либо во плоти
. Но где же он, чтоб мы (могли) его увидеть и уверовать [II, 77]? (Мы видели, что не Ии
сус был этим посланцем; ведь он никого не сумел убедить); или, может быть, он
для того и явился, чтоб мы не уверовали [II, 78]?
Итак, Иисус был человеком, притом таким, каким его рисует истина и показыв
ает разум [II, 79].
Часть II
Критика христианства с точки зрения философии и истории
Глупейшим образом спорят между собою христиане и иудеи, и их беседы межд
у собой о Христе ничем не отличаются от вошедшего в поговорку спора о тен
и осла Попул
ярная в греческой литературе поговорка о споре, который «выеденного яйц
а не стоит». Основана она на анекдотическом споре о том, кому принадлежит
право укрыться от солнца в тени осла, Ц владельцу его, которому «принадл
ежит» и тень, или нанимателю.
.
Ничего благородного нет в прениях иудеев и христиан между собою, так как
обе стороны верят, что было пророчество от духа божьего о грядущем спаси
теле рода человеческого; они расходятся только по вопросу о том, явился л
и уже предвещенный спаситель или нет [III, 1]. (Впрочем, спасители были и у эллин
ов) Ц благодетельный Асклепий
Древнегреческий бог-целитель, сын Аполлон
а; во II в. н. э. культ Асклепия не только как целителя, но и как спасителя полу
чил распространение в Риме. Главное святилище Асклепия в Эпидааре привл
екло множество богомольцев, жаждавших исцеления; сохранилось много над
писей о чудесных исцелениях в храме и обетных приношениях Асклепию. Храм
Асклепия в Трикке, в Фессалии, раскопан в 1903 г.; на острове Кос, у малоазиатс
кого берега, также сохранились остатки храма Асклепия. Пергам, крупный г
ород в Мизии (М. Азия), столица одноименного царства, как видно из данных ра
скопок, имел множество эллинских святынь.
, предсказывающий будущее целым городам, посвященным ему, как то: Тр
икке, Эпидавру, Косу и Пергаму, Аристей
Аристей, уроженец о. Проконнез в Мраморном м
оре, «чудотворец» и автор поэмы, содержавшей сказочные описания мифичес
кого северного народа аримаспов. Чудесные легенды об Аристее приведены
у Геродота (IV, 14-15).
из Проконнеза, некий
Имеется в виду некий Гермотим, мифы о которо
м не сохранились.
из Клазомен и Клеомед
Клеомед, по преданию, в 486 г., нечаянно убив в к
улачной борьбе своего противника, был лишен венка; в отчаянии он (как библ
ейский Самсон) разрушил колонны, поддерживавшие крышу школы, что повлекл
о за собой много жертв; спасаясь от наказания, он укрылся в храме, где спря
тался в ящик; когда ящик был взломан, Клеомеда в нем не оказалось, и дельфи
йский оракул разъяснил, что Клеомед взят живым на небо (ср. III, 33).
из Астиапалеи [III, 3].
Евреи происходят из Египта
Представление о том, что евреи Ц выходцы из
Египта, было распространено среди древних историков, пытавшихся, таким
образом, рационалистически истолковать миф об исходе из Египта. Археоло
гические открытия последнего времени доказали полную беспочвенность м
ифа о пребывании евреев в Египте и об исходе их.
; они покинули Египет, восстав против египетского государства и пре
зрев принятую в Египте религию; (и вот) то, что они сделали с египтянами, они
(сами) испытали со стороны приверженцев Иисуса, уверовавших в него как в Х
риста; в обоих случаях причиной нововведения послужило возмущение прот
ив государства [III, 5]. Евреи, будучи египтянами, получили начало (как отдельн
ая нация) путем мятежа, а будучи (уже) иудеями, они во времена Иисуса восста
ли против государства иудейского и последовали за Иисусом [III, 7]; (ими руков
одит всегда только дух мятежа, и) если бы все люди пожелали стать христиан
ами, то эти не пожелали бы уже (оставаться христианами) [III, 9].
Вначале их было немного, и у них было единомыслие. А размножившись, они рас
падаются тотчас же и раскалываются: каждый хочет иметь свою собственную
фракцию; ибо к этому они стремились с самого начала [III, 10]; вновь откалываясь
от большинства, они сами себя изобличают. Единственное, так сказать, обще
е, что у них еще есть, если оно вообще есть, это Ц название. Это единственно
е они все-таки стесняются отбросить: а все остальное у них по-разному [III, 12]. И
х союз тем более удивителен, что, как (легко) можно доказать, он не покоится
ни на каком солидном основании; этим «солидным основанием» является мят
ежный дух, (извлекаемая) из него выгода и страх перед внешними (противника
ми); этим укрепляется их вера [III, 14].
Они привлекают и комбинируют всякого рода представления об ужасах; соче
тая плохо понятые древние сказания, они огорошивают и обвораживают ими л
юдей, как те, которые оглушают посвящаемых в корибанты
Корибанты Ц свита фригий
ской Великой матери, богини Кибелы; их оргиастические шествия сопровожд
ались оглушительным шумом, который производили, очевидно, в качестве маг
ического средства против враждебных духов.
[III, 16]. (Их) веру (можно сравнить с культом) египтян: у них, когда подходиш
ь, (видишь) великолепные священные участки и рощи, огромные прекрасные пр
опилеи, замечательные храмы, пышные скинии вокруг, благоговейное таинст
венное богослужение. Но, когда входишь и оказываешься уже внутри, видишь,
что поклонение воздается коту, обезьяне, крокодилу, козлу или собаке [III, 17]. (
Впрочем) признающим это внушается представление, что не напрасно (животн
ые) священны [III, 18]. (Христиане), с одной стороны, смеются над египтянами, хотя п
оследние дают много и неплохих загадок, поскольку учат, что такого рода п
очитание воздается вечным идеям, а не, как многие думают, тленным животны
м; но они глупы, не вводя в рассказы об Иисусе ничего более достойного уваж
ения, чем египетские козлы и собаки [III, 19].
(Эллины верят, что) Диоскуры, Геракл, Асклепий и Дионис (из людей превратил
ись в богов С
утверждением античного рабовладельческого общества древние родовые б
оги и боги природы приобрели в мифологии человеческие черты; с другой ст
ороны, рационалистическая философия толковала богов «эвгемеристическ
и» (по имени греческого философа IVЦ III в. до н. э. Эвгемера), как обожествленн
ых людей. Этот исторически неверный, идеалистический метод объяснения м
ифов имеет сторонников и теперь среди буржуазных ученых; в частности, из
вестный английский исследователь Дж. Фрэзер склонен допустить, что даже
такие боги, как Осирис и другие, могли быть историческими лицами. Диоскур
ы Ц братья-близнецы Кастор и Полидевк (Поллукс), древние боги-спасители;
в греческой мифологии они изображаются как дети Зевса и Леды.
; христиане) не терпят, чтобы их считали богами, так как они были перв
оначально людьми, хотя бы они оказали много благодеяний людям; между тем
они утверждают, что Иисуса посла его смерти видели его собственные учени
ки, притом в виде тени
Цельс не допускает мысли, даже с точки зрения христиан, чтоб
ы Иисус явился во плоти; он допускает лишь, что он явился в виде призрака. О
риген ему возражает (III, 33), что Иисуса видели по-настоящему (kat aletheian).
[III, 22]. Относительно Асклепия большое, неисчислимое множество людей,
как эллинов, так и варваров, единодушно утверждают, что часто его видели и
еще (теперь) видят, притом не в виде призрака, а исцеляющим, благодетельств
ующим и предсказывающим будущее [III, 24]. (Всем известны) прорицания Аполлона
[III, 25]; с другой стороны, проконнезиец Аристей, столь божественным образом и
счезнув из среды людей, вслед за тем открыто явился, впоследствии часто м
ного времени пребывал на земле и возвещал дивные вещи; и, хотя Аполлон пре
дписал метапонтинцам
По баснословному сообщению Геродота (IV, 14), Аристей умер в Кизи
ке, но когда граждане собрались его похоронить, его не оказалось, а гражда
нин, прибывший из другого города, уверял, что видел его там живым. Через 7 ле
т после смерти Аристей явился в Проконнез и там написал свою поэму. Тот же
Геродот сообщает (IV, 15), что Аристей явился в Метапонт (в Южной Италии) и распо
рядился поставить свое изображение рядом с жертвенником в честь Аполло
на; дельфийский оракул подтвердил это распоряжение от имени Аполлона.
чтить Аристея в числе богов, никто ведь его еще богом не считает [III, 26].
Никто не считает богом гиперборейца Абарида
Геродот приводит (IV, 16) басню
об Абариде, обладателе очистительной стрелы Аполлона; в позднейшей мифо
логии Абарид изображался уже несущимся на стреле.
, который обладал такой силой, что переносился со скоростью стрелы
[III, 31]. (Или вот) клазоменский (герой): разве о нем не говорят, что душа его часто
, покинув тело, бродила без тела? Но и его люди не признали богом [III, 32]. (Богом н
е признали) и Клеомеда из Астиапалеи, (о котором рассказывают, что), когда о
н забрался в ящик и был в нем заперт, его внутри не обнаружили; он каким-то с
верхъестественным образом исчез изнутри, когда некоторые взломали ящи
к, чтобы его захватить [III, 33]. Я мог бы назвать еще многих других таких.
Поклоняясь схваченному и казненному, (христиане) поступают подобно гета
м, почитающим Замолксиса, киликийцам Ц (поклонникам) Мопса
Мопс Ц внук гомеровск
ого пророка Тиресия и сам провидец, пользовался культом в Киликии; согла
сно мифу, он пал в единоборстве с другим героем, Амфилохом (сыном Амфиарая
), который тоже погиб в этой борьбе.
, акарнанянам Ц Амфилоха, фиванцам Ц Амфиарая, лебадийцам Ц Троф
ония Трофон
ий Ц древнее божество, впоследствии в мифе принявшее человеческие черт
ы; его божественные атрибуты перенесены на Зевса (Zeus Trophonios). Трофоний, согласн
о мифу, жил в пещере, где давал оракулы. Так как Трофоний не умирал, его имя с
тало синонимом глубокой старости.
(III, 34]. Почитание возлюбленного Адриана
Император Адриан имел люб
имца Ц красивого юношу Антиноя. Когда Ангиной утонул в Ниле, император в
оздвиг храм в его честь и учредил его культ; египтяне приняли этого новог
о бога без особых возражений.
нисколько не хуже их почитания Иисуса [III, 36]; (а ведь даже) египтяне, (при
знавшие культ Антиноя), не стерпели бы, если б его стали равнять с Аполлоно
м или Зевсом [III, 37].
Вот к чему приводит предвзятая вера, какова бы она ни была [III, 38]. (И у христиан
) предвзятость души создает такое расположение к Иисусу [III, 39]; они признают
его, состоящего из смертного тела, богом и думают, что таким образом посту
пают благочестиво [III, 41]; (а ведь) человеческая плоть Иисуса (хуже) золота, сер
ебра или камня, так как она более тленна, чем последние. Но, (говорят христи
ане), он ведь становится богом, сняв с себя (телесную оболочку); но почему не
с большим правом (могут стать богами) Асклепий, Дионис и Геракл [III, 42]? (Христи
ане) смеются над почитателями Зевса на том основании, что на Крите показы
вают его могилу; и тем не менее они почитают вышедшего из могилы, не зная, к
ак и почему критяне так поступают [III, 43].
Вот что они предписывают: «Пусть к нам не вступит ни один образованный, ни
один мудрый, ни один разумный (человек); все это у нас считается дурным. Но е
сли (есть невежда, неразумный, несовершеннолетний, пусть он смело придет
». Считая только такого рода людей достойными своего бога, они, очевидно, ж
елают и могут привлечь только малолетних, низкородных, необразованных, р
абов и детвору [III, 44]. Что же вообще дурного в том, чтобы быть образованным, ин
тересоваться наилучшими учениями, быть и казаться разумными? Чем это меш
ает познать бога? Разве это не, скорее, нечто полезное, посредством чего ле
гче можно доходить до истины? [Ill, 49]. Но мы видим в самом деле, что те, кто выраж
ают и распространяют на площадях самые гнусные вещи, никогда не присоеди
няются к собранию разумных людей и не смеют среди них обнаруживать свои (
взгляды); но если они завидят юнцов или сборище домашних рабов, или кучку н
еразумных людей, туда-то они проталкиваются и там красуются [III, 50]. Мы видим,
что и в частных домах шерстобитчики, сапожники, валяльщики, самые грубые
мужланы, в присутствии старших и более разумных господ не смеют рот раск
рыть; но когда им удается заполучить к себе, отдельно детей и каких-либо г
лупых женщин, они им рассказывают удивительные вещи, что не надо оказыва
ть; почтение отцу и учителям, а слушаться только их самих; те, мол, глупости
болтают, у них мысль парализована, они в сущности не знают и не умеют делат
ь ничего прекрасного, находясь в плену пустых предрассудков; зато только
они сами знают, как надо жить; если дети их послушаются, они будут счастли
вы, и дому явится счастье. А если во время таких речей они увидят, что подхо
дит кто-либо из наставников в просвещении, кто-либо из людей разумных или
сам отец, то более осторожные из них стушевываются, а более дерзкие подст
рекают детей сбросить узду, нашептывая, что в присутствии отца и учителе
й они не захотят и не сумеют проповедовать детям добро, ибо, дескать, их от
талкивает низость и тупость (старших), окончательно испорченных, безмерн
о злых и наказывающих их; поэтому, если они хотят, они должны, оставив отца
и учителей, уйти с женщинами и с товарищами по играм в женское помещение, в
сапожную или валяльную мастерскую, чтобы обрести совершенство. Такими р
ечами они убеждают [III, 55].
А что я не предъявляю более жестоких обвинений, чем того требует истина, м
ожно убедиться по нижеследующему. Призывающие к участию в других, (нехри
стианских), таинствах возглашают: «У кого руки чисты и речь разумна» или «
чья душа свободна от зла, кто прожил хорошо и справедливо»
Таковы формулы обращения
к участникам элевсинских мистерий богини Деметры.
, Ц это провозглашают те, кто обещают очищение грехов. Послушаем же
, кого призывают эти. Кто грешник, говорят они, кто неразумен, кт
о недоразвит, попросту говоря, Ц кто негодяй, того ждет царство божие. А р
азве грешником вы считаете не бесчестного вора, взломщика, отравителя, с
вятотатца, осквернителя могил? Кого другого стал бы приглашать и призыва
ть разбойник [III, 59]?
Они говорят, что бог ниспослан к грешникам; но почему он не был ниспослан к
безгрешным? Что дурного в том, чтобы не иметь греха? (По их учению выходит, ч
то) нечестивца, если он смирится под (тяжестью) бедствия, бог примет, а прав
едника, если он, обладая добродетелью с самого начала, обратит свой взор в
высь, он не примет [III, 62]! Люди, правильно руководящие законностью, заставляю
т (обвиняемых), кающихся в своих преступлениях, прекратить свои жалобные
выкрики, чтобы не (вышло, будто) приговор о них выносится скорее из жалости
, чем в соответствии с истиной:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
ли б он на самом деле хотел явить божественную силу, ему следовало показа
ться тем, кто его оскорбил, кто его осудил, вообще всем [II, 63]; ведь, раз он умер
и был, как вы утверждаете, богом, ему уже нечего было бояться кого-либо из л
юдей, да и не затем он был с самого начала послан, чтоб скрываться [II, 67]. Если э
то имело столь большое значение для доказательства (его) божественности
, ему, во всяком случае, следовало бы исчезнуть прямо со столба [II, 68], (так чтоб
все это видели. А он предпочел скрыться; но) кто же когда-либо, будучи посла
н как вестник, скрывается, когда нужно возвестить то, что (ему) было поруче
но? Пока он, облеченный в плоть, не внушал доверия, он всем проповедовал бе
з устали, а когда он, восстав из мертвых, мог бы внушить крепкую веру, он яви
лся тайком только одной какой-то женщине и собственным своим приверженц
ам; когда его наказывали, его видели все, а когда он воскрес Ц только один
человек; а ведь должно было быть наоборот [II, 70]. (Так-то он рассчитывал) просв
етить благочестивых и пожалеть заблуждающихся и покаявшихся [II, 71]! Если он
хотел остаться в неизвестности, то зачем раздался голос, объявляющий его
сыном божьим? Если же он не хотел скрываться, к чему было подвергаться нак
азанию и умереть? [II, 72]. (А если) он хотел (примером) перенесенных им страданий
научить нас презирать смерть, то, восстав из мертвых, (он должен был бы) отк
рыто призвать всех и объяснить, ради чего он сошел (на землю) [II, 73].
Все это мы подносим вам из ваших же писаний, мы не нуждаемся ни в чьих друг
их показаниях, вы побиты собственным своим оружием [II, 74]… О всевышний, о неб
о, какой же это бог, пребывая среди людей, не вызывает (к себе) веры, хотя явл
яется при этом (как раз) тем, кто на него надеется? Почему его никак не призн
ают те, кто давно его ждет [II, 75]?
…(Так что) зря он грозит и бранит, когда говорит «горе вам», «наперед говор
ю вам»: ибо этим он неопровержимо признает, что убедить он не в состоянии,
а этого не бывает ни с богом, ни даже (просто) с рассудительным человеком
[II, 76].
Мы, (иудеи), надеемся, что некогда действительно воскреснем во плоти и обре
тем жизнь вечную, примером и вождем в этом будет нам посланец (бога), котор
ый покажет, что для бога нет невозможности (воскресить) кого-либо во плоти
. Но где же он, чтоб мы (могли) его увидеть и уверовать [II, 77]? (Мы видели, что не Ии
сус был этим посланцем; ведь он никого не сумел убедить); или, может быть, он
для того и явился, чтоб мы не уверовали [II, 78]?
Итак, Иисус был человеком, притом таким, каким его рисует истина и показыв
ает разум [II, 79].
Часть II
Критика христианства с точки зрения философии и истории
Глупейшим образом спорят между собою христиане и иудеи, и их беседы межд
у собой о Христе ничем не отличаются от вошедшего в поговорку спора о тен
и осла Попул
ярная в греческой литературе поговорка о споре, который «выеденного яйц
а не стоит». Основана она на анекдотическом споре о том, кому принадлежит
право укрыться от солнца в тени осла, Ц владельцу его, которому «принадл
ежит» и тень, или нанимателю.
.
Ничего благородного нет в прениях иудеев и христиан между собою, так как
обе стороны верят, что было пророчество от духа божьего о грядущем спаси
теле рода человеческого; они расходятся только по вопросу о том, явился л
и уже предвещенный спаситель или нет [III, 1]. (Впрочем, спасители были и у эллин
ов) Ц благодетельный Асклепий
Древнегреческий бог-целитель, сын Аполлон
а; во II в. н. э. культ Асклепия не только как целителя, но и как спасителя полу
чил распространение в Риме. Главное святилище Асклепия в Эпидааре привл
екло множество богомольцев, жаждавших исцеления; сохранилось много над
писей о чудесных исцелениях в храме и обетных приношениях Асклепию. Храм
Асклепия в Трикке, в Фессалии, раскопан в 1903 г.; на острове Кос, у малоазиатс
кого берега, также сохранились остатки храма Асклепия. Пергам, крупный г
ород в Мизии (М. Азия), столица одноименного царства, как видно из данных ра
скопок, имел множество эллинских святынь.
, предсказывающий будущее целым городам, посвященным ему, как то: Тр
икке, Эпидавру, Косу и Пергаму, Аристей
Аристей, уроженец о. Проконнез в Мраморном м
оре, «чудотворец» и автор поэмы, содержавшей сказочные описания мифичес
кого северного народа аримаспов. Чудесные легенды об Аристее приведены
у Геродота (IV, 14-15).
из Проконнеза, некий
Имеется в виду некий Гермотим, мифы о которо
м не сохранились.
из Клазомен и Клеомед
Клеомед, по преданию, в 486 г., нечаянно убив в к
улачной борьбе своего противника, был лишен венка; в отчаянии он (как библ
ейский Самсон) разрушил колонны, поддерживавшие крышу школы, что повлекл
о за собой много жертв; спасаясь от наказания, он укрылся в храме, где спря
тался в ящик; когда ящик был взломан, Клеомеда в нем не оказалось, и дельфи
йский оракул разъяснил, что Клеомед взят живым на небо (ср. III, 33).
из Астиапалеи [III, 3].
Евреи происходят из Египта
Представление о том, что евреи Ц выходцы из
Египта, было распространено среди древних историков, пытавшихся, таким
образом, рационалистически истолковать миф об исходе из Египта. Археоло
гические открытия последнего времени доказали полную беспочвенность м
ифа о пребывании евреев в Египте и об исходе их.
; они покинули Египет, восстав против египетского государства и пре
зрев принятую в Египте религию; (и вот) то, что они сделали с египтянами, они
(сами) испытали со стороны приверженцев Иисуса, уверовавших в него как в Х
риста; в обоих случаях причиной нововведения послужило возмущение прот
ив государства [III, 5]. Евреи, будучи египтянами, получили начало (как отдельн
ая нация) путем мятежа, а будучи (уже) иудеями, они во времена Иисуса восста
ли против государства иудейского и последовали за Иисусом [III, 7]; (ими руков
одит всегда только дух мятежа, и) если бы все люди пожелали стать христиан
ами, то эти не пожелали бы уже (оставаться христианами) [III, 9].
Вначале их было немного, и у них было единомыслие. А размножившись, они рас
падаются тотчас же и раскалываются: каждый хочет иметь свою собственную
фракцию; ибо к этому они стремились с самого начала [III, 10]; вновь откалываясь
от большинства, они сами себя изобличают. Единственное, так сказать, обще
е, что у них еще есть, если оно вообще есть, это Ц название. Это единственно
е они все-таки стесняются отбросить: а все остальное у них по-разному [III, 12]. И
х союз тем более удивителен, что, как (легко) можно доказать, он не покоится
ни на каком солидном основании; этим «солидным основанием» является мят
ежный дух, (извлекаемая) из него выгода и страх перед внешними (противника
ми); этим укрепляется их вера [III, 14].
Они привлекают и комбинируют всякого рода представления об ужасах; соче
тая плохо понятые древние сказания, они огорошивают и обвораживают ими л
юдей, как те, которые оглушают посвящаемых в корибанты
Корибанты Ц свита фригий
ской Великой матери, богини Кибелы; их оргиастические шествия сопровожд
ались оглушительным шумом, который производили, очевидно, в качестве маг
ического средства против враждебных духов.
[III, 16]. (Их) веру (можно сравнить с культом) египтян: у них, когда подходиш
ь, (видишь) великолепные священные участки и рощи, огромные прекрасные пр
опилеи, замечательные храмы, пышные скинии вокруг, благоговейное таинст
венное богослужение. Но, когда входишь и оказываешься уже внутри, видишь,
что поклонение воздается коту, обезьяне, крокодилу, козлу или собаке [III, 17]. (
Впрочем) признающим это внушается представление, что не напрасно (животн
ые) священны [III, 18]. (Христиане), с одной стороны, смеются над египтянами, хотя п
оследние дают много и неплохих загадок, поскольку учат, что такого рода п
очитание воздается вечным идеям, а не, как многие думают, тленным животны
м; но они глупы, не вводя в рассказы об Иисусе ничего более достойного уваж
ения, чем египетские козлы и собаки [III, 19].
(Эллины верят, что) Диоскуры, Геракл, Асклепий и Дионис (из людей превратил
ись в богов С
утверждением античного рабовладельческого общества древние родовые б
оги и боги природы приобрели в мифологии человеческие черты; с другой ст
ороны, рационалистическая философия толковала богов «эвгемеристическ
и» (по имени греческого философа IVЦ III в. до н. э. Эвгемера), как обожествленн
ых людей. Этот исторически неверный, идеалистический метод объяснения м
ифов имеет сторонников и теперь среди буржуазных ученых; в частности, из
вестный английский исследователь Дж. Фрэзер склонен допустить, что даже
такие боги, как Осирис и другие, могли быть историческими лицами. Диоскур
ы Ц братья-близнецы Кастор и Полидевк (Поллукс), древние боги-спасители;
в греческой мифологии они изображаются как дети Зевса и Леды.
; христиане) не терпят, чтобы их считали богами, так как они были перв
оначально людьми, хотя бы они оказали много благодеяний людям; между тем
они утверждают, что Иисуса посла его смерти видели его собственные учени
ки, притом в виде тени
Цельс не допускает мысли, даже с точки зрения христиан, чтоб
ы Иисус явился во плоти; он допускает лишь, что он явился в виде призрака. О
риген ему возражает (III, 33), что Иисуса видели по-настоящему (kat aletheian).
[III, 22]. Относительно Асклепия большое, неисчислимое множество людей,
как эллинов, так и варваров, единодушно утверждают, что часто его видели и
еще (теперь) видят, притом не в виде призрака, а исцеляющим, благодетельств
ующим и предсказывающим будущее [III, 24]. (Всем известны) прорицания Аполлона
[III, 25]; с другой стороны, проконнезиец Аристей, столь божественным образом и
счезнув из среды людей, вслед за тем открыто явился, впоследствии часто м
ного времени пребывал на земле и возвещал дивные вещи; и, хотя Аполлон пре
дписал метапонтинцам
По баснословному сообщению Геродота (IV, 14), Аристей умер в Кизи
ке, но когда граждане собрались его похоронить, его не оказалось, а гражда
нин, прибывший из другого города, уверял, что видел его там живым. Через 7 ле
т после смерти Аристей явился в Проконнез и там написал свою поэму. Тот же
Геродот сообщает (IV, 15), что Аристей явился в Метапонт (в Южной Италии) и распо
рядился поставить свое изображение рядом с жертвенником в честь Аполло
на; дельфийский оракул подтвердил это распоряжение от имени Аполлона.
чтить Аристея в числе богов, никто ведь его еще богом не считает [III, 26].
Никто не считает богом гиперборейца Абарида
Геродот приводит (IV, 16) басню
об Абариде, обладателе очистительной стрелы Аполлона; в позднейшей мифо
логии Абарид изображался уже несущимся на стреле.
, который обладал такой силой, что переносился со скоростью стрелы
[III, 31]. (Или вот) клазоменский (герой): разве о нем не говорят, что душа его часто
, покинув тело, бродила без тела? Но и его люди не признали богом [III, 32]. (Богом н
е признали) и Клеомеда из Астиапалеи, (о котором рассказывают, что), когда о
н забрался в ящик и был в нем заперт, его внутри не обнаружили; он каким-то с
верхъестественным образом исчез изнутри, когда некоторые взломали ящи
к, чтобы его захватить [III, 33]. Я мог бы назвать еще многих других таких.
Поклоняясь схваченному и казненному, (христиане) поступают подобно гета
м, почитающим Замолксиса, киликийцам Ц (поклонникам) Мопса
Мопс Ц внук гомеровск
ого пророка Тиресия и сам провидец, пользовался культом в Киликии; согла
сно мифу, он пал в единоборстве с другим героем, Амфилохом (сыном Амфиарая
), который тоже погиб в этой борьбе.
, акарнанянам Ц Амфилоха, фиванцам Ц Амфиарая, лебадийцам Ц Троф
ония Трофон
ий Ц древнее божество, впоследствии в мифе принявшее человеческие черт
ы; его божественные атрибуты перенесены на Зевса (Zeus Trophonios). Трофоний, согласн
о мифу, жил в пещере, где давал оракулы. Так как Трофоний не умирал, его имя с
тало синонимом глубокой старости.
(III, 34]. Почитание возлюбленного Адриана
Император Адриан имел люб
имца Ц красивого юношу Антиноя. Когда Ангиной утонул в Ниле, император в
оздвиг храм в его честь и учредил его культ; египтяне приняли этого новог
о бога без особых возражений.
нисколько не хуже их почитания Иисуса [III, 36]; (а ведь даже) египтяне, (при
знавшие культ Антиноя), не стерпели бы, если б его стали равнять с Аполлоно
м или Зевсом [III, 37].
Вот к чему приводит предвзятая вера, какова бы она ни была [III, 38]. (И у христиан
) предвзятость души создает такое расположение к Иисусу [III, 39]; они признают
его, состоящего из смертного тела, богом и думают, что таким образом посту
пают благочестиво [III, 41]; (а ведь) человеческая плоть Иисуса (хуже) золота, сер
ебра или камня, так как она более тленна, чем последние. Но, (говорят христи
ане), он ведь становится богом, сняв с себя (телесную оболочку); но почему не
с большим правом (могут стать богами) Асклепий, Дионис и Геракл [III, 42]? (Христи
ане) смеются над почитателями Зевса на том основании, что на Крите показы
вают его могилу; и тем не менее они почитают вышедшего из могилы, не зная, к
ак и почему критяне так поступают [III, 43].
Вот что они предписывают: «Пусть к нам не вступит ни один образованный, ни
один мудрый, ни один разумный (человек); все это у нас считается дурным. Но е
сли (есть невежда, неразумный, несовершеннолетний, пусть он смело придет
». Считая только такого рода людей достойными своего бога, они, очевидно, ж
елают и могут привлечь только малолетних, низкородных, необразованных, р
абов и детвору [III, 44]. Что же вообще дурного в том, чтобы быть образованным, ин
тересоваться наилучшими учениями, быть и казаться разумными? Чем это меш
ает познать бога? Разве это не, скорее, нечто полезное, посредством чего ле
гче можно доходить до истины? [Ill, 49]. Но мы видим в самом деле, что те, кто выраж
ают и распространяют на площадях самые гнусные вещи, никогда не присоеди
няются к собранию разумных людей и не смеют среди них обнаруживать свои (
взгляды); но если они завидят юнцов или сборище домашних рабов, или кучку н
еразумных людей, туда-то они проталкиваются и там красуются [III, 50]. Мы видим,
что и в частных домах шерстобитчики, сапожники, валяльщики, самые грубые
мужланы, в присутствии старших и более разумных господ не смеют рот раск
рыть; но когда им удается заполучить к себе, отдельно детей и каких-либо г
лупых женщин, они им рассказывают удивительные вещи, что не надо оказыва
ть; почтение отцу и учителям, а слушаться только их самих; те, мол, глупости
болтают, у них мысль парализована, они в сущности не знают и не умеют делат
ь ничего прекрасного, находясь в плену пустых предрассудков; зато только
они сами знают, как надо жить; если дети их послушаются, они будут счастли
вы, и дому явится счастье. А если во время таких речей они увидят, что подхо
дит кто-либо из наставников в просвещении, кто-либо из людей разумных или
сам отец, то более осторожные из них стушевываются, а более дерзкие подст
рекают детей сбросить узду, нашептывая, что в присутствии отца и учителе
й они не захотят и не сумеют проповедовать детям добро, ибо, дескать, их от
талкивает низость и тупость (старших), окончательно испорченных, безмерн
о злых и наказывающих их; поэтому, если они хотят, они должны, оставив отца
и учителей, уйти с женщинами и с товарищами по играм в женское помещение, в
сапожную или валяльную мастерскую, чтобы обрести совершенство. Такими р
ечами они убеждают [III, 55].
А что я не предъявляю более жестоких обвинений, чем того требует истина, м
ожно убедиться по нижеследующему. Призывающие к участию в других, (нехри
стианских), таинствах возглашают: «У кого руки чисты и речь разумна» или «
чья душа свободна от зла, кто прожил хорошо и справедливо»
Таковы формулы обращения
к участникам элевсинских мистерий богини Деметры.
, Ц это провозглашают те, кто обещают очищение грехов. Послушаем же
, кого призывают эти. Кто грешник, говорят они, кто неразумен, кт
о недоразвит, попросту говоря, Ц кто негодяй, того ждет царство божие. А р
азве грешником вы считаете не бесчестного вора, взломщика, отравителя, с
вятотатца, осквернителя могил? Кого другого стал бы приглашать и призыва
ть разбойник [III, 59]?
Они говорят, что бог ниспослан к грешникам; но почему он не был ниспослан к
безгрешным? Что дурного в том, чтобы не иметь греха? (По их учению выходит, ч
то) нечестивца, если он смирится под (тяжестью) бедствия, бог примет, а прав
едника, если он, обладая добродетелью с самого начала, обратит свой взор в
высь, он не примет [III, 62]! Люди, правильно руководящие законностью, заставляю
т (обвиняемых), кающихся в своих преступлениях, прекратить свои жалобные
выкрики, чтобы не (вышло, будто) приговор о них выносится скорее из жалости
, чем в соответствии с истиной:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10