Аннотация
Пилот космического истребителя Серг Кронгбергшен - один из лучших воинов планеты. Однако его командир подозревает, что Серг, являясь клоном другой расы, ведет двойную игру. Возможно, именно он - козырная карта всемогущих Демонов космоса!
Илья Стальнов
Демоны космоса
Глава первая

ГОСТИ
- Санта Мария, - едва слышно прошептал капитан Рамирес, глядя на данные, ядовитой змеей выползающие на экран монитора. Он ощутил, что во рту все пересыхает.
В считанные мгновения центр противоракетной обороны США пришел в движение. Многочисленный персонал, слегка расслабившийся, утомленный заурядным, тягуче ползущим к естественному концу дежурством, тут же превратился в единый слаженный механизм.
Капитан Рамирес провел ладонью по покрывшемуся холодным потом лбу. В подземном бункере, скрытом под базальтовыми толщами горы Шоре в самом сердце штата Колорадо, каждый из более чем сотни военнослужащих ощущал, как его сердце будто кто-то стискивает холодными пальцами, и внутри молотом отдается заклинание: «Боевая тревога. Ракетная опасность»…
Цель засек выведенный год назад на орбиту двухтонный спутник «AFF-888». На его сверхчувствительные, охлаждаемые неоном и метаном мозаичные инфракрасные фотоприемники, сработанные из теллурита ртути и кадмия, поступила тревожная информация и тут же была перекинута в центр НОРАК.
- Пять неидентифицированных целей, - преодолев секундную слабость, четко, роняя слова, как гильзы на металлический пол, докладывал капитан Рамирес. Усилием воли он отметал от себя все постороннее и превращался в придаток к совершенной компьютерной системе, куда сходились данные с разбросанных по всей Земле систем раннего оповещения, с кружащихся над планетой спутников. - Координаты… Высота… Траектория…
Все отскакивало от зубов.
- Отлично, - кивнул полковник Диксон. Этот старший офицер был венцом эволюции представителей военной системы Соединенных Штатов - подтянутый, жилистый, выглядящий гораздо моложе своих пятидесяти шести, несмотря на изъеденное морщинами строгое лицо.
К чему относилось это «отлично» капитан Рамирес не понял. Взглянув на полковника, он заметил, что у того глаза горят как-то торжественно. «Чертов маньяк», - подумал Рамирес, ощущая, что опять на него накатывает волна отчаяния, и сжал до белизны в пальцах жесткий подлокотник своего кресла.
Кто бы мог подумать, что этот банальный день, ничем не отличающийся от других дней затянувшейся теплой осени, принесет то, к чему тщательно готовили военнослужащих центра противоракетной обороны, придирчиво выбирая из множества кандидатов тех, кто обладал особенно устойчивой психикой. Но какая психика может смириться с этими словами, будто пришедшими из чистилища, - «Ракетная опасность. Боевая тревога»… Никто не может быть готов к этому! Воображение помимо воли подсовывает картинки из много раз просмотренных на занятиях видеокадров испытаний ядерного оружия - сметаемые, как игрушки, взрывной волной танки, вспыхивающие, будто бумажные, дома, исчезающие в пламени куклы… Куклы… Нет, кукол не будет. Будут настоящие люди. Люди, среди которых, может быть, окажутся и твои близкие.
«Стоп. Работай», - приказал себе капитан Рамирес.
- Скорость движения объектов - двадцать пять тысяч километров в час, - доложил он снова.
- Космическая скорость, - удовлетворенно произнес полковник Диксон.
Пять неидентифицированных объектов заходили с Аляски и шли в сторону Канады.
Полковник повернулся в зеленом кожаном крутящемся кресле с никелированными подлокотниками и нажал на широком, отделанном дорогим деревом пульте кнопку активизации засекреченной связи. Все действия, до слова и жеста, расписаны в инструкциях, отточены на многочисленных учениях. Доклад председателю Комитета начальников штабов. Потом - лично Президенту Соединенных Штатов, и, где бы тот ни был - в постели, на поле для гольфа, за праздничным столом, на этот звонок он не может не ответить.
«Саксафониста оторвут от очередной Моники», - с неуместным для такого момента злорадством подумал Рамирес, и ему стало немножко легче…
- Не похоже на баллистические ракеты, сэр, - доложил он, с растущим изумлением просматривая данные селекции целей.
- В задницу, капитан. Это не ракетная атака русских, - спокойно произнес полковник Диксон.
На большой проекционный экран, занимающий всю стену, наконец стали поступать видеоданные со спутников. Изображения дублировались на маленьких телеэкранах и компьютерных мониторах. Сначала было просто пять мелких точек Они расползались, увеличиваясь мощной оптикой разведывательных спутников, приобретали очертания.
- Святая Мадонна, - сдавленно произнес Рамирес, ощущая, что внутри все будто покрылось льдом. Ужас перед ядерной атакой уступил место древнему, мистическому, пробирающему до печенок страху перед неизвестностью.
На экранах четко можно было разглядеть похожие на камбалу, сплюснутые, остроносые, черные с синеватым металлическим отливом объекты. Размеры их пугали - каждый не меньше семисот метров. Без труда просматривались детали - какие-то выступы, кольца, диски, похожие на спутниковые антенны. Они тормозили очень быстро и уже двигались со скоростью не больше трех километров в секунду.
- Если это русские - мы здорово недооценивали их, сэр, - произнес Рамирес.
- Какие, в задницу, русские, капитан? Протрите глаза! - с какой-то радостью, в которой вдруг прорвалось безумное возбуждение, воскликнул полковник Диксон.
- Нашествие, - когда Рамирес произносил эти слова, язык едва слушался его. Он вдруг испытал дурацкое чувство - ему показалось, будто невысказанная мысль еще не имеет права на существование, но через произнесенное слово она получает все права в материальном мире. И теперь ничего уже не переиграть
- Звездные войны, капитан, - усмехнулся полковник Диксон. Покинувшее на миг самообладание вернулось к нему. - Комиксы для детей.
Дикое напряжение не могло владеть персоналом центра противоракетной обороны слишком долго По мере того, как ситуация затягивалась, люди начали понемногу расслабляться Кто-то негромко, но с ноткой истерики рассмеялся. Кто-то шептал молитву. Кто-то тихо переговаривался.
Между тем неидентифицированные объекты снизили скорость до обычной для серхзвукового самолета и шли на высоте пятнадцати километров. Телефоны полицейских участков, военных баз и службы спасения обрывались от звонков взволнованных граждан. В центр НОРАК поступала вся информация.
- Вы ни разу не сталкивались с НЛО? - спросил полковник Диксон у своего помощника.
- Никак нет, сэр, - произнес Рамирес, не отрываясь от компьютера. - Я считал, что все это сказки В крайнем случае возмущения атмосферы, дающие ложные метки на локаторах. Или преломления света в атмосфере, которые психопаты принимают за инопланетные корабли
- Из-за этих сказок тридцать лет назад мы чуть не начали войну с русскими, - усмехнулся полковник Диксон. - Но ничего подобного, - он кивнул на экран, на который передавались видеоданные со спутников, - еще не было… Поздравляю, капитан. С этого дня мы не одиноки во Вселенной.
- Вашингтон решит сбить их, сэр? - спросил Рамирес. Сейчас загадочные объекты были в сфере досягаемости средств противовоздушной обороны. И, в принципе, можно было попытаться достать их.
- Не знаю, - сухо ответил полковник Диксон.
Вашингтон соединился с Москвой по каналу, специально предназначенному для незамедлительного разрешения срочных вопросов ядерного противостояния - нештатные ракетные пуски, общие угрозы. Москва проинформировала, что объекты не имеют к ней никакого отношения. Поступил приказ неидентифицированные цели не трогать. В сопровождение им поднялось несколько истребителей. Через пять минут после того, как они пристроились сбоку от идущих треугольником пришельцев, два F-16, объятые пламенем, упали на землю. Пришельцы недвусмысленно продемонстрировали свои намерения и возможности.
- Спаси нас Бог, - прошептал капитан Рамирес.
Через четыре часа после обнаружения объекты пересекли границу Мексики. И капитан Рамирес почувствовал, что с души свалился камень,
- Интересно, что надо этим непрошенным гостям? - произнес задумчиво полковник Диксон.
- Пока они держат курс прямо на Антарктиду, сэр, - еще раз сверившись с данными, уведомил капитан Рамирес. *** Яркое голубое небо. Белая ледяная пустыня. Режущий глаза солнечный свет, играющий на кусочках льда. И холод. Холод, как в космосе… Иначе и быть не может. Это не Африка и не Европа. Это - Антарктида. Ледяной континент, большая часть которого - сплошное белое пятно, куда так и не ступила нога человека.
В общем-то, человеку здесь делать нечего. Если, конечно, этот человек не является профессиональным ученым.
Анатолий Павлович Смирнов и Шри Атал были именно профессиональными учеными. Сейчас они колдовали над двигателем вездехода, который в последнее время все чаще капризничал, а то и откровенно барахлил. Впрочем, что еще ждать от машины, которая работает в ледяном аду?
Антарктическая русская станция, уже было лишившаяся жизни, воспряла благодаря ряду международных программ. Среди них главный интерес представяло исследование километровых толщ антарктического льда. Лед нарастал многие тысячелетия, и ледяные страницы этой удивительной книги впитывали информацию об окружающей среде. Умеющий читать этот текст может узнать много интересного о микроорганизмах, погоде далекого прошлого да еще о множестве вещей.
Дул пронизывающий ветер. Столбик термометра опустился до минус шестидесяти пяти. Смирнов поежился, медленно вдохнул обжигающий воздух… Ничего. Бывало и хуже.
Он залез гаечным ключом внутрь двигателя, как. хирург лезет пинцетом в брюшную полость, резко повернул. Дзинь - это со звоном лопнула и вылетела приморозившаяся железяка.
- Черт… Сломалась, - Смирнов, доктор биологических наук, а по совместительству механик, сжал ключ. - Запчасти подходят к концу.
- Скоро самолет, - индийский профессор Шри Атал учился в Московском университете, заканчивал там аспирантуру и говорил по-русски свободно. - Скоро домой, - добавил он.
- Зачем тебе дом? - хмыкнул Смирнов.
- О, Палыч. Дом. Жена. Дети.
- Дети просят деньги, приходят счета за учебу. Жена пилит. За дом нужно платить… То ли дело здесь Белое безмолвие. Свобода.
Тон у Смирнова был шутливый, но, если разобраться, говорил он вполне искренне. Сам он лишними проблемами озабочен не был. С женой развелся пятнадцать лет назад. Детей не завел. Всю жизнь был бродягой. И вмерз душой в эту промороженную пустыню, проведя здесь в общей сложности семь лет из своих пятидесяти пяти…
- О, Палыч, - потряс рукой в меховой перчатке профессор Атал. - Ты говоришь неправильно… Люди не могут здесь жить… И людям не нужно здесь жить. Это как жить на Луне… Машины ломаются. Связь ломается.
- Магнитные бури, - поддакнул Смирнов…
Утром связь отключилась. Из динамиков доносилось только шуршание. Это бывает. Рядом - магнитный полюс Земли, до которого, кстати, до сих пор так никто и не добрался…
- Страна демонов, - вздохнул Шри Атал, который в последнее время начал сильно тосковать по теплым краям, по родному Дели. Смирнов знал по практике - когда человека начинают давить подобные чувства, ему пора домой…
- Уф, - перевел Смирнов дух и огляделся. - Красота. Ляпо…
Он не договорил. Рот непроизвольно приоткрылся Смирнов сглотнул загустевшую слюну и махнул рукой куда-то в сторону.
Шри Атал обернулся и тоже выпучил глаза.
- Скажи, что мне это не кажется, - потребовал Смирнов.
- Что это? - воскликнул профессор Атал, вытаращившись на пять крупных темных точек, увеличивающихся в размерах.
- Если бы знать…
Резкий порыв ветра ударил так, что люди качнулись. Ветер замер. Но через пару секунд ударил снова - еще сильнее.
Щри Атал зашипел, прикрывая рукавицей лицо, а потом кинулся к жилому блоку, крича и зовя наружу своих коллег.
Долго звать не пришлось. Наружу с двумя видеокамерами и фотоаппаратом высыпало все немногочисленное население станции.
Точки быстро увеличивались, приобретали хищные остроносые очертания. Они шли клином, как журавли. И в них было что-то зловещее, Что-то такое, от чего хотелось вдавиться в толщу льда и прикрыть голову руками, взывая к Божьему милосердию, Мартин Вольф, метеоролог из Берлинского университета, полушепотом молился. Остальные галдели Смирнов угрюмо молчал, внутри поднималась волной противная мелкая дрожь, с которой невозможно совладать. Он ощущал, что это не к добру.
- Они! - восторженно завопил Серега Шулыгин, зеленый микробилог из Московского НИИ медико-биологических проблем. - Я знал!
Неопознанные объекты уже приобрели четкие очертания. Остроносые летательные аппараты, похожие на сплющенных прессом гигантских глубоководных рыб. Открывавшиеся взору их плоские брюха были черные, полированные, на них, как в зеркале, отражалась ледяная гряда, над которой они шли.
- Это корабли… Это их корабли, - как пьяный, орал Шулыгин.
Они шли прямо на станцию Это вскоре стало ясно. И тогда восторженные крики замолкли. Полярники молчали, ощущая, как нарастает напряжение.
А Смирнов, видя, что острие клина нацелено прямо на них, неосознанно понимал, что в нем поднимается паника, с которой ему не совладать, и хочется бежать, зарыться в снег…
- Жуть зеленая, - прошептал Шулыгин, не выпускающий из рук маленькую видеокамеру «Панасоник» и не забывающий жать на кнопку записи.
Ему никто не ответил Это действительно были корабли. Откуда они пришли - из глубин космоса, из других измерений? Человечество не могло создать их. Они были огромны. Они были наполнены зловещей силой.
При их приближении ветер, донимавший полярников уже три дня, стих. Установилась прозрачная, звонкая тишина.
- Господи, спаси, - прошептал Смирнов и перекрестился, видя, что туши чужих кораблей начинают снижаться.
- Раздавят, сволочи, - воскликнул Шулыгин, трясущимися руками ловя в объектив видеокамеры объекты.
А громадные тени на ослепительно белом льду подползали все ближе к крошечным корпусам станции и фигуркам людей, застывших на поверхности.
Когда тень упала на полярников, стало заметно холоднее. Температура мигом упала градусов на пятнадцать. Защекотал нос запах озона и еще какой-то непонятной химии. И стало тихо. Настолько тихо, что слышно было, как бьются сердца и жужжит мотор видеокамеры…
Казалось, это никогда не кончится. Гладкое брюхо чужого корабля двигалось над ними, как длинный товарный состав, которому нет конца. Возникло ощущение, что до него легко дотянуться рукой. И еще в душах людей возникла уверенность, что сейчас неторопливый бег закончится, и корабль осядет, вдавливая в лед и станцию, и людей.
- Ну же, - прошептал Смирнов, сердце которого рвалось из груди. Он судорожно вдохнул ледяной воздух, обжигая легкие и не обращая на это внимания. Корабли прошли над станцией!
- Я хренею, - незатейливо прокомментировал Шулыгин.
Они зависли километрах в семи южнее. Пять кораблей замерли неподвижно в воздухе на высоте в три десятка метров, носами почти касаясь друг друга, образовав звезду.
И тут, как языки, откуда-то из глубин их металлических корпусов поползли закрученные в спираль золотые штыри. Они соприкоснулись с поверхностью льда и озарились ярким, как при газосварке, светом. Вниз ринулся зеленый луч.
Полярники, не в силах сдвинуться с места, завороженно смотрели на разворачивающееся фантастическое действо. Смирнов дрожащей рукой откинул теплый капюшон. Он только сейчас заметил, что температура растет. В Антарктиду приходило тропическое лето.
Зеленый луч вгрызался в толщу льда. Вверх поднимался пар, окутывающий корабли, из-за которого едва были видны зловещие черные силуэты.
- Они решили растопить Антарктиду? - криво ухмыльнулся Шалыгин, продолжающий снимать все на видеокамеру, которую отнять сейчас у него не смог бы никто.
Температура все росла. Вскоре стало просто жарко. Зеленый «сварочный» луч погас неожиданно. И тут же из клубов пара поползли вверх темные туши летательных аппаратов - неторопливо, с уверенностью.
Они поднимались вертикально. И походили на подводные лодки, всплывающие с океанского дна.
- Они уходят! В космос! - разочарованно завопил Шалыгин.
- Скатертью дорога, - Смирнов накинул капюшон - температура быстро падала, и бил в лицо штормовой ветер, который все крепчал. - Как бы не сдуло станцию!
Когда корабли исчезли в синеве неба, полярникам понадобилось несколько минут, чтобы элементарно прийти в себя. После этого Смирнов завел второй, исправный, вездеход. И четверо человек, прихватив счетчик Гейгера и другую аппаратуру, отправились к месту, над которым висели корабли, Радиационный фон был выше обычного и рос по мере приближения к месту, но до опасной величины ему было далеко.
Вездеход качнулся и замер на краю идеально выпиленного круглого колодца диаметром метров тридцать, что уходил, казалось, в центр земли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27