Давай, ужинать да на боковую – завтра у нас трудный день. Да – отдай свои штаны Лизе.
– Это еще зачем?
– Отдай, надо для дела. Хочу подстраховаться на всякий случай. Она через полчаса тебе их вернет, надень пока запасные…
***
Эту ночь я спал скверно. То ли оттого, что саушки, против обыкновения, не работали, то ли еще почему… Я вообще не новичок на предмет рискнуть жизнью и к возможному летальному исходу отношусь философски. Бывало, скажут: завтра едешь на обмен, а клиент у нас – полный шизоид (типа Турпала ибн как его маму). Ты подготовься, а то ведь и рассчитать может… И ничего – облился ледяной водицей, принял сто грамм для успокоения и дрыхну без задних ног.
Разумеется, на любом мероприятии, где приходится уговаривать вооруженного типа с девиантным поведением, тебя могут запросто лишить жизни. Но к любому девиантному можно найти свой подход, и ты обладаешь необходимым опытом, чтобы сделать это наилучшим образом. Более того, у тебя преимущество: тебя не убивать позвали, а общаться. А ты мастер спорта по общению, в то время как твой оппонент как максимум – перворазрядник (в моей практике, по крайней мере, всегда было именно так – мастера у них на такие мероприятия не ходят, они более важными делами занимаются). Это как игра в карты, в которой ты, как опытный шулер, более-менее знаешь практически все расклады соперника и можешь предугадать его следующий ход.
А тут все было иначе. Мне не нужно никого уговаривать, просчитывать в режиме цейтнота психотип оппонента, нащупывать его слабые стороны и так далее… Тут за меня уже все решили. Никаких тебе девиаций, нормальные люди с холодным рассудком имеют конкретную цель: либо похитить меня, либо по-быстрому рассчитать на месте. В общем, я в такой ситуации ранее не бывал. И потому чувствовал себя как минимум не в своей тарелке…
– Его опухшее лицо взволнованно трепетало, – отметил за завтраком припухший от сладкого сна Вася Крюков. – Ему не хотелось умирать. Он хотел… Гм… О! Он отчаянно надеялся дожить до получения «боевых» и купить много всего вкусного.
– Какая длинная и нетипичная для сельского мужлана фраза, – меланхолично пробурчал я. – В зеркало посмотри. Это еще разобраться надо, у кого опухшее!
– Ты че, в натуре переживаешь? – удивился Вася. – Да ну, брось! Мы там удавим всех на три счета – пальцем никто шевельнуть не успеет.
– Удавить – это хорошо, – приятно зажмурился лейтенант Серега. – Это лучше, чем просто пуля. Конвульсии… Нет ничего лучше для воина, чем вид страдающего врага.
– Я лично застрелю всех, кто посмеет к тебе прикоснуться, – торжественно пообещала Лиза. – Там, говорят, дистанция меньше двухсот метров. С такого расстояния я запросто продырявлю мошонку бегущему мужчине.
Тут все примолкли и украдкой переглянулись. Не поняли, шутит дама или где. А дама невозмутимо болтала ногой и сосала сгущ из банки с двумя дырками.
– Ладно, шутники, – разрядил обстановку Иванов. – Допивайте чай, убирайте со стола, будем инструктаж проводить. А то Косте скоро выдвигаться надо…
Инструктаж был недолгим и состоял из трех пунктов: позиции – время – вооружение, взаимодействие и цель.
Первый пункт:
– В 10.00 Лиза с бойцом прикрытия – полковником Ивановым – садятся на пятый этаж разрушенного дома, отстоящего от кафе на двести, от гастрономической помойки – на сто восемьдесят метров.
– В 11.30 Петрушин, Вася и лейтенант Серега, в самом задро… пардон, в затрапезном виде, заходят в «Азамат» и занимают ближний к кухонному окну раздачи столик. Народу там много в любое время, но все стараются занять места на террасе, на худой конец подальше от кухни – уж больно там жарко, да и подавальщики толкаются.
– Глебыч в это же время заходит на КПП штаба бригады ВВ и начинает с ходу дружить с их «ответственным». На предмет? Да так, на всякий пожарный. Дабы, ежели вдруг суматоха какая приключится, упредить: палить не надо, это мы тут шуткуем. А то накроют Лизу с полковником сосредоточенным сразу из двух пулеметов, вот обидно-то будет!
– Ваш покорный слуга – вне времени. В сопровождении генеральского зятя захожу в «Азамат» и позволяю препроводить себя в почетный кабинет на кухне (интересно, а там не жарко?). В правом нагрудном кармане имею радиомикрофон, прослушиваемый полковником, в ухе – крохотный наушник дуплексного устройства связи, адаптированного к частоте наших «Кенвудов» (опыт вчерашней неудачи с Глебычем). В нужный момент даю длинный тональный вызов – гарнитура в левом нагрудном кармане. Все продумано, пока правая ручонка будет нащупывать пистолет, левую прижал к груди – и все в курсе, что началось.
Вооружение: у всех, кроме Лизы и полковника, – штатные «АК-74М», для всеобщего обозрения, и «ПСС» – для дела. Наличие «валов» у простых смертных может вызвать нездоровое любопытство, а отсутствие обычных «АК» резко бросается в глаза. Это что за военный, в Грозном и без оружия?! Лиза и полковник вооружены «валами» с оптикой. Полковник неплохо стреляет, случись вдруг что – пригодится.
Тут же мне всучили вышеупомянутый микрофон и заставили удалиться за пределы расположения команды – настроились. Все работало прекрасно, спасибо Лизе и конкретному Вите.
Второй пункт – коротко, но емко:
– Радиостанции – на минимум. Полное радиомолчание. Никаких телодвижений до Костиного сигнала.
Не дай бог спугнете раньше времени – обижусь на всю жизнь…
Третий пункт:
– Теперь хочу напомнить о главном… – Иванов выдержал длинную паузу, чтобы все присутствующие прониклись важностью момента. – Надо постараться, ребятки. Надо все сделать тихо, быстро и изящно. Военных там – куча. Подымем шум и не сумеем нейтрализовать супостатов на кухне – такая мясорубка получится, что ни один представитель не отмажет! И потом, прошу помнить, зачем вообще мы все это затеваем, рискуя жизнью нашего товарища… Нам нужна нить к высокому информатору. Не побоюсь высокопарной фразы – к главному на сегодняшний момент предателю. Поэтому надо взять хотя бы одного из этих «белых халатов» живьем. Иначе – все насмарку, зря работали… Вопросы?
– Сделаем. – Петрушин хрустнул костяшками пальцев и погладил рукоять своего боевого ножа. – Постараемся вообще обойтись без стрельбы. Руки-ноги на то и дадены…
– Ну и славно. – Иванов хлопнул меня по плечу:
– Колонна пойдет через пятнадцать минут. Удачи.
***
В УФСБ, как я уже говорил, меня не допрашивали под протокол. Со мной «беседовали». Полковник Мохов (это первый зам) так и говорил:
– Нуте-с, доктор Воронцов, приступим к беседе… Хотя от привычного допроса эти беседы отличались лишь подчеркнутым дружелюбием, отменной вежливостью и наличием отсутствия бумаги на столе. Однако не сомневаюсь, что оное отсутствие с лихвой компенсировалось кучей микрофонов, понатыканных во все возможные щели Чекистов хлебом не корми – дай чего-нибудь записать да послушать. Вон, наша Луиза, к примеру, шагу без диктофона не ступит.
Так вот, к милым этим беседам я относился едва ли не с большей ответственностью, чем к допросам в прокуратуре. И в первые два визита был предельно собран, насторожен и весьма взвешенно отвечал на каждый поставленный вопрос
А сегодня я был рассеян и до того погружен в свои мысли, что порой отвечал невпопад. Так что ежели господин Мохов имел умысел меня на чем-то поймать, то наверняка преуспел в своих коварных намерениях.
Общались мы немногим более часа. Из-за своей великой задумчивости и подчеркнутой демократичности собеседника (большого, прошу помнить, человека по тутошним меркам!) я к концу беседы ненароком распоясался и спросил:
– Могу я задать вам два вопроса… возможно, касающихся закрытой информации?
– О как! – Мохов погладил свой гладко выбритый череп. – Интересно… Ну что ж – пользуйтесь случаем. Правда, не ручаюсь, что буду отвечать…
– Зачем на обмен ездили?
– На какой обмен? Кто ездил?
– Ну-у-у, господин полковник, что ж вы… Мы с вами битый час об этом обмене беседовали! Зачем ваши оперативники ездили на обмен?
– Вы, наверно, прекрасно понимаете, что я не обязан отвечать на ваш вопрос?
– Понимаю. Но меня этот вопрос давно мучает. И, между прочим, по большому счету это из-за безалаберности ваших людей все так скверно получилось.
– Ну, это еще как посмотреть… Хорошо, я скажу вам, чтобы вы не мучились. Мы получили оперативную информацию, что на этот рядовой обмен Султан Абдулаев выделяет группу своих лучших бойцов. И, возможно, пожалует сам. Сами понимаете, нас это обстоятельство чрезвычайно заинтриговало. С чего бы это грозному Султану принимать такое трепетное участие в местечковых делишках придурковатого братца, которого он терпит лишь в силу факта кровного родства? Разумного обоснования этой информации мы не нашли, поэтому решили поприсутствовать и на месте разобраться в ситуации…
«Как интересно получается! – подумал я. – Получили оперативную информацию…» Откуда бы? Значит, в отряде Султана сидит «крот» чекистов? Товарищ во всероссийском розыске, один из самых жестоких и активных полевых командиров, наносит нам колоссальный ущерб… Следуя законам нормальной логики, по наводке этого «крота» давно должны были уничтожить и самого Султана, и всю его банду. А Султан гуляет себе и в ус не дует. Ну и как после всего этого прикажете относиться к товарищам чекистам?!
– Ну что, вы удовлетворены?
– Да. Спасибо за откровенность.
– Второй вопрос?
– Второй… Скажите, а вот по поводу моего вызова на беседу… Гхм…
– Вас оторвали от дел? – Мохов барственно скривился. – Не подумайте, что я страдаю вельможным хамством. Я в принципе и сам мог к вам приехать… Гхм… Но, понимаете, у меня очень плотный рабочий график…
– Да нет, что вы! Я вовсе не об этом. А вот меня интересует… когда вы приняли решение и кому отдали распоряжение о моем вызове?
– Так… – Мохов посмотрел на меня как-то по-новому и озадаченно покачал головой. – Что – утечка?
– Да нет, в общем… Так, мысли кое-какие…
– А вы не желаете поделиться со мной своими замечательными мыслями?
– Да ну, никакие они не замечательные… Я сам еще пока не определился. Не думаю, что это что-то существенное… В общем, не хотите говорить – воля ваша…
– Нет, отчего же? – Мохов пожал плечами и полистал ежедневник. – Никакой закрытой информации тут нет. Просто странно… Вот – в понедельник планировал общение на неделю, вам выкроил «окно» в пятницу, сегодня то есть… распоряжение отдал майору Гуляеву. Вот, «Гуляев – контроль». Гуляев, как обычно, позвонил Павлу Андреевичу (это наш начальник контрразведки). Вот и все… Вы точно не желаете поделиться со мной своими мыслями? Я бы с удовольствием потратил на это пятнадцать минут. Больше не могу, в двенадцать совещание у главы, надо поприсутствовать. Итак?
– Нет-нет, не хочу занимать ваше время изложением досужих вымыслов… Я пока не сформулировал проблему, время терпит, так что… Может быть, позже.
– Ну, дело ваше. Не смею настаивать. Сформулируете – звоните, мои телефоны у вас есть. – Мохов вдруг этак свойски подмигнул мне:
– Если утечка – никаких проблем. В данном случае все источники налицо: я – Гуляев – Пал Андреич. Круг узкий. Мгновенно вычислим.
– Да ну, что вы! – Я даже зарделся от смущения. – Не обращайте внимания – это глупости все. Об этом я даже и не думал!
– А зря. Думать, доктор, иногда полезно. Ну, хорошо. Приятно было пообщаться с таким образованным человеком. И – не смею более задерживать…
***
Вид у генеральского зятя был такой, словно это его, а не меня собирались похитить или лишить жизни. Всю дорогу, пока ехали к «Азамату», он шумно вздыхал и, похлопывая по картонной коробке, уныло басил:
– Вот. Посылка. Из дому прислали…
Меня так и подмывало сказать товарищу, чтобы держался более непринужденно. Но в присутствии водителя я постеснялся это сделать. Кроме того, имелись вполне закономерные опасения, что ловкие ребята приделали посылке «уши». Так и не дождавшись перемен в поведении «агента», я не утерпел и крепко хлопнул его по плечу.
– Ммм?! – Майор обернулся ко мне и разинул было рот.
– Погода хорошая!!! – Я скорчил страхолюдную рожу, взмахнул руками и постучал себя в грудь кулаком, наподобие брачующегося бабуина. Дескать, веселее, корень, а то всю малину обгадишь!
– А! – Зять понял – приосанился, прочистил горло и заявил:
– Да, погода… Да! Тепло. Вот, посылка из дома. Щас сожрем все зараз. И никаких проблем…
Водила покосился на меня в зеркало и покачал головой. Но без особого осуждения. Ленивый взор упитанного солдата свидетельствовал: ничего, я тут всякого насмотрелся. И не таких возить доводилось…
Народу на террасе «Азамата» было – не протолкнись.
– Вижу тебя, – возник в моем наушнике бодрый Иванов. – Все на местах, все нормально. Все молчим, ждем…
Внутри кафе, несмотря на распахнутые настежь окна, было душно, сизо, дымно и вонюче. Стоял характерный гвалт, усугубленный мощными низами: с обеих сторон от кухни, в углах, торчали стоваттные колонки. Диффузоры динамиков надсадно рвал Миша Круг, ностальгически напоминая командированному контингенту о тверской барышне из хорошей семьи, у которой прожорливый участковый употребил за чаем полторта за один присест. Вот же сволочь!
«Ай-я-яй! – тихо опечалился я, морщась с непривычки от табачно-алкогольного морока. – Шумно-то как… Если вдруг что-то не срастется – без глушителя пристрелят, никто и не почешется…»
В зале людей было поменьше, но практически все столики оказались заняты, кроме одного, у самой кухонной двери.
С противоположной стороны двери, у раздачи, заседала наша лихая троица. Зять, как увидел их, от удивления разинул рот и замер на месте.
– Ну и что нам теперь – у двери садиться? – пересиливая Круга, крикнул я, упреждая возможные инсинуации.
Зять пасть захлопнул, но продолжал пялиться на троицу. Его можно было понять: позавчера он видел парней после вечернего душа, бритых и в новых «комках». А в настоящий момент хлопчики были облачены в рваные, засаленные донельзя технические комбезы, которые и самый чмошный солдат-первогодок надеть постеснялся бы, с ног до головы перемазаны в мазуте и обуты в стоптанные кирзовые сапоги с неровно обрезанными голенищами. Как их в таком виде сюда вообще пустили, ума не приложу! Видать, целый час у соседей в утильсырье ковырялись, прикид выбирали…
– Пошли на улицу, подождем – может, место освободится! – Я опять хлопнул зятя по плечу – неча глазеть, ты их вообще в первый раз видишь!
– Зачэм на улицу? – Кухонная дверь распахнулась, в проеме возник облаченный в поварской халат мужлан на протезе, отдуваясь и вытирая передником потное чело. Хозяин заведения – Ибрагим. Личность, известная во всех подряд кругах. – Для хароший чэлаэк мэст всигда ест! Пащли, пасажю самы харощий мэст…
Проходя по кухне, я скоренько впитал обстановку: ранее бывать не доводилось, следовало сориентироваться. Просторное помещение, жарко как в бане, два окна под решетками, окно раздачи, плиты, жаровни, четыре двери: входная, в зал, в кладовку – открыта, видны стеллажи, коробки, безразмерный холодильник (трупик запросто можно спрятать). И, наконец, дверь в «кабинет» – напротив кладовки.
В кабинете оказалось неожиданно прохладно. Небольшое зарешеченное окно распахнуто, шторку треплет ветерок… Стол, четыре плетеных стула, сервант, в углу раковина, медный кувшин для омовений.
Хозяин прикрыл массивную дверь – стало тихо, как в погребе…
– Вижу «рафик», – пискнул в ухе Иванов. – Заезжает в развалины гастронома. Внимание…
«Еще не поздно удрать… – мелькнула предательская мысль – что-то мне вдруг стало тут неуютно. – Или спровоцировать Ибрагима на драку и раньше времени устроить шум…»
– Как сидэт будим? – Ибрагим достал из передника замусоленный блокнот и огрызок карандаша. – Обэд проста? Или сабсэм гулят многа, лей-пей, тудым-сюдым?!
– Вот – посылка, – завел некстати майор, нервно похлопав по пресловутой коробке. – У нас с собой… нам немного выпить, ну, пива, что ли…
– Зачэм пасилка? – сверкнул зрачками Ибрагим. – Пасилка Ханкала вези, пад крават пастав! Мужчина кафэ пришел, должен ест шашлык, люля, зелень-мелень, водка-пиво…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
– Это еще зачем?
– Отдай, надо для дела. Хочу подстраховаться на всякий случай. Она через полчаса тебе их вернет, надень пока запасные…
***
Эту ночь я спал скверно. То ли оттого, что саушки, против обыкновения, не работали, то ли еще почему… Я вообще не новичок на предмет рискнуть жизнью и к возможному летальному исходу отношусь философски. Бывало, скажут: завтра едешь на обмен, а клиент у нас – полный шизоид (типа Турпала ибн как его маму). Ты подготовься, а то ведь и рассчитать может… И ничего – облился ледяной водицей, принял сто грамм для успокоения и дрыхну без задних ног.
Разумеется, на любом мероприятии, где приходится уговаривать вооруженного типа с девиантным поведением, тебя могут запросто лишить жизни. Но к любому девиантному можно найти свой подход, и ты обладаешь необходимым опытом, чтобы сделать это наилучшим образом. Более того, у тебя преимущество: тебя не убивать позвали, а общаться. А ты мастер спорта по общению, в то время как твой оппонент как максимум – перворазрядник (в моей практике, по крайней мере, всегда было именно так – мастера у них на такие мероприятия не ходят, они более важными делами занимаются). Это как игра в карты, в которой ты, как опытный шулер, более-менее знаешь практически все расклады соперника и можешь предугадать его следующий ход.
А тут все было иначе. Мне не нужно никого уговаривать, просчитывать в режиме цейтнота психотип оппонента, нащупывать его слабые стороны и так далее… Тут за меня уже все решили. Никаких тебе девиаций, нормальные люди с холодным рассудком имеют конкретную цель: либо похитить меня, либо по-быстрому рассчитать на месте. В общем, я в такой ситуации ранее не бывал. И потому чувствовал себя как минимум не в своей тарелке…
– Его опухшее лицо взволнованно трепетало, – отметил за завтраком припухший от сладкого сна Вася Крюков. – Ему не хотелось умирать. Он хотел… Гм… О! Он отчаянно надеялся дожить до получения «боевых» и купить много всего вкусного.
– Какая длинная и нетипичная для сельского мужлана фраза, – меланхолично пробурчал я. – В зеркало посмотри. Это еще разобраться надо, у кого опухшее!
– Ты че, в натуре переживаешь? – удивился Вася. – Да ну, брось! Мы там удавим всех на три счета – пальцем никто шевельнуть не успеет.
– Удавить – это хорошо, – приятно зажмурился лейтенант Серега. – Это лучше, чем просто пуля. Конвульсии… Нет ничего лучше для воина, чем вид страдающего врага.
– Я лично застрелю всех, кто посмеет к тебе прикоснуться, – торжественно пообещала Лиза. – Там, говорят, дистанция меньше двухсот метров. С такого расстояния я запросто продырявлю мошонку бегущему мужчине.
Тут все примолкли и украдкой переглянулись. Не поняли, шутит дама или где. А дама невозмутимо болтала ногой и сосала сгущ из банки с двумя дырками.
– Ладно, шутники, – разрядил обстановку Иванов. – Допивайте чай, убирайте со стола, будем инструктаж проводить. А то Косте скоро выдвигаться надо…
Инструктаж был недолгим и состоял из трех пунктов: позиции – время – вооружение, взаимодействие и цель.
Первый пункт:
– В 10.00 Лиза с бойцом прикрытия – полковником Ивановым – садятся на пятый этаж разрушенного дома, отстоящего от кафе на двести, от гастрономической помойки – на сто восемьдесят метров.
– В 11.30 Петрушин, Вася и лейтенант Серега, в самом задро… пардон, в затрапезном виде, заходят в «Азамат» и занимают ближний к кухонному окну раздачи столик. Народу там много в любое время, но все стараются занять места на террасе, на худой конец подальше от кухни – уж больно там жарко, да и подавальщики толкаются.
– Глебыч в это же время заходит на КПП штаба бригады ВВ и начинает с ходу дружить с их «ответственным». На предмет? Да так, на всякий пожарный. Дабы, ежели вдруг суматоха какая приключится, упредить: палить не надо, это мы тут шуткуем. А то накроют Лизу с полковником сосредоточенным сразу из двух пулеметов, вот обидно-то будет!
– Ваш покорный слуга – вне времени. В сопровождении генеральского зятя захожу в «Азамат» и позволяю препроводить себя в почетный кабинет на кухне (интересно, а там не жарко?). В правом нагрудном кармане имею радиомикрофон, прослушиваемый полковником, в ухе – крохотный наушник дуплексного устройства связи, адаптированного к частоте наших «Кенвудов» (опыт вчерашней неудачи с Глебычем). В нужный момент даю длинный тональный вызов – гарнитура в левом нагрудном кармане. Все продумано, пока правая ручонка будет нащупывать пистолет, левую прижал к груди – и все в курсе, что началось.
Вооружение: у всех, кроме Лизы и полковника, – штатные «АК-74М», для всеобщего обозрения, и «ПСС» – для дела. Наличие «валов» у простых смертных может вызвать нездоровое любопытство, а отсутствие обычных «АК» резко бросается в глаза. Это что за военный, в Грозном и без оружия?! Лиза и полковник вооружены «валами» с оптикой. Полковник неплохо стреляет, случись вдруг что – пригодится.
Тут же мне всучили вышеупомянутый микрофон и заставили удалиться за пределы расположения команды – настроились. Все работало прекрасно, спасибо Лизе и конкретному Вите.
Второй пункт – коротко, но емко:
– Радиостанции – на минимум. Полное радиомолчание. Никаких телодвижений до Костиного сигнала.
Не дай бог спугнете раньше времени – обижусь на всю жизнь…
Третий пункт:
– Теперь хочу напомнить о главном… – Иванов выдержал длинную паузу, чтобы все присутствующие прониклись важностью момента. – Надо постараться, ребятки. Надо все сделать тихо, быстро и изящно. Военных там – куча. Подымем шум и не сумеем нейтрализовать супостатов на кухне – такая мясорубка получится, что ни один представитель не отмажет! И потом, прошу помнить, зачем вообще мы все это затеваем, рискуя жизнью нашего товарища… Нам нужна нить к высокому информатору. Не побоюсь высокопарной фразы – к главному на сегодняшний момент предателю. Поэтому надо взять хотя бы одного из этих «белых халатов» живьем. Иначе – все насмарку, зря работали… Вопросы?
– Сделаем. – Петрушин хрустнул костяшками пальцев и погладил рукоять своего боевого ножа. – Постараемся вообще обойтись без стрельбы. Руки-ноги на то и дадены…
– Ну и славно. – Иванов хлопнул меня по плечу:
– Колонна пойдет через пятнадцать минут. Удачи.
***
В УФСБ, как я уже говорил, меня не допрашивали под протокол. Со мной «беседовали». Полковник Мохов (это первый зам) так и говорил:
– Нуте-с, доктор Воронцов, приступим к беседе… Хотя от привычного допроса эти беседы отличались лишь подчеркнутым дружелюбием, отменной вежливостью и наличием отсутствия бумаги на столе. Однако не сомневаюсь, что оное отсутствие с лихвой компенсировалось кучей микрофонов, понатыканных во все возможные щели Чекистов хлебом не корми – дай чего-нибудь записать да послушать. Вон, наша Луиза, к примеру, шагу без диктофона не ступит.
Так вот, к милым этим беседам я относился едва ли не с большей ответственностью, чем к допросам в прокуратуре. И в первые два визита был предельно собран, насторожен и весьма взвешенно отвечал на каждый поставленный вопрос
А сегодня я был рассеян и до того погружен в свои мысли, что порой отвечал невпопад. Так что ежели господин Мохов имел умысел меня на чем-то поймать, то наверняка преуспел в своих коварных намерениях.
Общались мы немногим более часа. Из-за своей великой задумчивости и подчеркнутой демократичности собеседника (большого, прошу помнить, человека по тутошним меркам!) я к концу беседы ненароком распоясался и спросил:
– Могу я задать вам два вопроса… возможно, касающихся закрытой информации?
– О как! – Мохов погладил свой гладко выбритый череп. – Интересно… Ну что ж – пользуйтесь случаем. Правда, не ручаюсь, что буду отвечать…
– Зачем на обмен ездили?
– На какой обмен? Кто ездил?
– Ну-у-у, господин полковник, что ж вы… Мы с вами битый час об этом обмене беседовали! Зачем ваши оперативники ездили на обмен?
– Вы, наверно, прекрасно понимаете, что я не обязан отвечать на ваш вопрос?
– Понимаю. Но меня этот вопрос давно мучает. И, между прочим, по большому счету это из-за безалаберности ваших людей все так скверно получилось.
– Ну, это еще как посмотреть… Хорошо, я скажу вам, чтобы вы не мучились. Мы получили оперативную информацию, что на этот рядовой обмен Султан Абдулаев выделяет группу своих лучших бойцов. И, возможно, пожалует сам. Сами понимаете, нас это обстоятельство чрезвычайно заинтриговало. С чего бы это грозному Султану принимать такое трепетное участие в местечковых делишках придурковатого братца, которого он терпит лишь в силу факта кровного родства? Разумного обоснования этой информации мы не нашли, поэтому решили поприсутствовать и на месте разобраться в ситуации…
«Как интересно получается! – подумал я. – Получили оперативную информацию…» Откуда бы? Значит, в отряде Султана сидит «крот» чекистов? Товарищ во всероссийском розыске, один из самых жестоких и активных полевых командиров, наносит нам колоссальный ущерб… Следуя законам нормальной логики, по наводке этого «крота» давно должны были уничтожить и самого Султана, и всю его банду. А Султан гуляет себе и в ус не дует. Ну и как после всего этого прикажете относиться к товарищам чекистам?!
– Ну что, вы удовлетворены?
– Да. Спасибо за откровенность.
– Второй вопрос?
– Второй… Скажите, а вот по поводу моего вызова на беседу… Гхм…
– Вас оторвали от дел? – Мохов барственно скривился. – Не подумайте, что я страдаю вельможным хамством. Я в принципе и сам мог к вам приехать… Гхм… Но, понимаете, у меня очень плотный рабочий график…
– Да нет, что вы! Я вовсе не об этом. А вот меня интересует… когда вы приняли решение и кому отдали распоряжение о моем вызове?
– Так… – Мохов посмотрел на меня как-то по-новому и озадаченно покачал головой. – Что – утечка?
– Да нет, в общем… Так, мысли кое-какие…
– А вы не желаете поделиться со мной своими замечательными мыслями?
– Да ну, никакие они не замечательные… Я сам еще пока не определился. Не думаю, что это что-то существенное… В общем, не хотите говорить – воля ваша…
– Нет, отчего же? – Мохов пожал плечами и полистал ежедневник. – Никакой закрытой информации тут нет. Просто странно… Вот – в понедельник планировал общение на неделю, вам выкроил «окно» в пятницу, сегодня то есть… распоряжение отдал майору Гуляеву. Вот, «Гуляев – контроль». Гуляев, как обычно, позвонил Павлу Андреевичу (это наш начальник контрразведки). Вот и все… Вы точно не желаете поделиться со мной своими мыслями? Я бы с удовольствием потратил на это пятнадцать минут. Больше не могу, в двенадцать совещание у главы, надо поприсутствовать. Итак?
– Нет-нет, не хочу занимать ваше время изложением досужих вымыслов… Я пока не сформулировал проблему, время терпит, так что… Может быть, позже.
– Ну, дело ваше. Не смею настаивать. Сформулируете – звоните, мои телефоны у вас есть. – Мохов вдруг этак свойски подмигнул мне:
– Если утечка – никаких проблем. В данном случае все источники налицо: я – Гуляев – Пал Андреич. Круг узкий. Мгновенно вычислим.
– Да ну, что вы! – Я даже зарделся от смущения. – Не обращайте внимания – это глупости все. Об этом я даже и не думал!
– А зря. Думать, доктор, иногда полезно. Ну, хорошо. Приятно было пообщаться с таким образованным человеком. И – не смею более задерживать…
***
Вид у генеральского зятя был такой, словно это его, а не меня собирались похитить или лишить жизни. Всю дорогу, пока ехали к «Азамату», он шумно вздыхал и, похлопывая по картонной коробке, уныло басил:
– Вот. Посылка. Из дому прислали…
Меня так и подмывало сказать товарищу, чтобы держался более непринужденно. Но в присутствии водителя я постеснялся это сделать. Кроме того, имелись вполне закономерные опасения, что ловкие ребята приделали посылке «уши». Так и не дождавшись перемен в поведении «агента», я не утерпел и крепко хлопнул его по плечу.
– Ммм?! – Майор обернулся ко мне и разинул было рот.
– Погода хорошая!!! – Я скорчил страхолюдную рожу, взмахнул руками и постучал себя в грудь кулаком, наподобие брачующегося бабуина. Дескать, веселее, корень, а то всю малину обгадишь!
– А! – Зять понял – приосанился, прочистил горло и заявил:
– Да, погода… Да! Тепло. Вот, посылка из дома. Щас сожрем все зараз. И никаких проблем…
Водила покосился на меня в зеркало и покачал головой. Но без особого осуждения. Ленивый взор упитанного солдата свидетельствовал: ничего, я тут всякого насмотрелся. И не таких возить доводилось…
Народу на террасе «Азамата» было – не протолкнись.
– Вижу тебя, – возник в моем наушнике бодрый Иванов. – Все на местах, все нормально. Все молчим, ждем…
Внутри кафе, несмотря на распахнутые настежь окна, было душно, сизо, дымно и вонюче. Стоял характерный гвалт, усугубленный мощными низами: с обеих сторон от кухни, в углах, торчали стоваттные колонки. Диффузоры динамиков надсадно рвал Миша Круг, ностальгически напоминая командированному контингенту о тверской барышне из хорошей семьи, у которой прожорливый участковый употребил за чаем полторта за один присест. Вот же сволочь!
«Ай-я-яй! – тихо опечалился я, морщась с непривычки от табачно-алкогольного морока. – Шумно-то как… Если вдруг что-то не срастется – без глушителя пристрелят, никто и не почешется…»
В зале людей было поменьше, но практически все столики оказались заняты, кроме одного, у самой кухонной двери.
С противоположной стороны двери, у раздачи, заседала наша лихая троица. Зять, как увидел их, от удивления разинул рот и замер на месте.
– Ну и что нам теперь – у двери садиться? – пересиливая Круга, крикнул я, упреждая возможные инсинуации.
Зять пасть захлопнул, но продолжал пялиться на троицу. Его можно было понять: позавчера он видел парней после вечернего душа, бритых и в новых «комках». А в настоящий момент хлопчики были облачены в рваные, засаленные донельзя технические комбезы, которые и самый чмошный солдат-первогодок надеть постеснялся бы, с ног до головы перемазаны в мазуте и обуты в стоптанные кирзовые сапоги с неровно обрезанными голенищами. Как их в таком виде сюда вообще пустили, ума не приложу! Видать, целый час у соседей в утильсырье ковырялись, прикид выбирали…
– Пошли на улицу, подождем – может, место освободится! – Я опять хлопнул зятя по плечу – неча глазеть, ты их вообще в первый раз видишь!
– Зачэм на улицу? – Кухонная дверь распахнулась, в проеме возник облаченный в поварской халат мужлан на протезе, отдуваясь и вытирая передником потное чело. Хозяин заведения – Ибрагим. Личность, известная во всех подряд кругах. – Для хароший чэлаэк мэст всигда ест! Пащли, пасажю самы харощий мэст…
Проходя по кухне, я скоренько впитал обстановку: ранее бывать не доводилось, следовало сориентироваться. Просторное помещение, жарко как в бане, два окна под решетками, окно раздачи, плиты, жаровни, четыре двери: входная, в зал, в кладовку – открыта, видны стеллажи, коробки, безразмерный холодильник (трупик запросто можно спрятать). И, наконец, дверь в «кабинет» – напротив кладовки.
В кабинете оказалось неожиданно прохладно. Небольшое зарешеченное окно распахнуто, шторку треплет ветерок… Стол, четыре плетеных стула, сервант, в углу раковина, медный кувшин для омовений.
Хозяин прикрыл массивную дверь – стало тихо, как в погребе…
– Вижу «рафик», – пискнул в ухе Иванов. – Заезжает в развалины гастронома. Внимание…
«Еще не поздно удрать… – мелькнула предательская мысль – что-то мне вдруг стало тут неуютно. – Или спровоцировать Ибрагима на драку и раньше времени устроить шум…»
– Как сидэт будим? – Ибрагим достал из передника замусоленный блокнот и огрызок карандаша. – Обэд проста? Или сабсэм гулят многа, лей-пей, тудым-сюдым?!
– Вот – посылка, – завел некстати майор, нервно похлопав по пресловутой коробке. – У нас с собой… нам немного выпить, ну, пива, что ли…
– Зачэм пасилка? – сверкнул зрачками Ибрагим. – Пасилка Ханкала вези, пад крават пастав! Мужчина кафэ пришел, должен ест шашлык, люля, зелень-мелень, водка-пиво…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41