Сумасшедший «эмир» отдернул левый рукав своей камуфляжной куртки и уставился на циферблат золотого «Ролекса».
Вот такая мерзкая альтернатива, друзья мои.
Конвоиры плюс праздный снайпер из-под валуна стоят на расстоянии кинжального огня и ловят каждое мое движение. Я уже говорил, чьи они люди, это не крестьяне с «калашами» побаловать вышли.
Вася – любитель соек, со своими пацанами черт знает где и как сидит, и неясно, сумеет ли поддержать огоньком.
Ласковый олигофрен держит под прицелом пацана и, если я откажусь оказывать ему интимное обслуживание на камеру, через минуту нажмет на спусковой крючок.
Дать себя отыметь – смерти подобно. Репортаж получится – можно сразу всей армии стреляться. Вон, из джипа опять вылез давешний гражданский в тюбетейке – уставился на нас с превеликим любопытством. Зрелищ жаждет, скот…
Ну, как вам обстановочка? Нравится?
А теперь представьте себя на моем месте и за минуту придумайте правильный выход из ситуации…
– Время вышло, Костя. – Турпал сильнее вдавил ствол в тощий мальчишеский затылок, левой рукой прикрыл лицо и чуть отстранился. Солдат, который до сего момента выказывал полнейшее безразличие к своей судьбе и смотрел в землю мертвым взором, вдруг тихо всхлипнул и… перекрестился левой рукой.
– Я согласен, – замороженно выдавил я.
– Не понял? – Палец Турпала перестал выдавливать слабину спускового крючка. – Ты что-то сказал, Костя?
– Да, я сказал.
– Мне не послышалось?
– Хорош прикидываться – ты все слышал. Оставь пацана. И давай это… ну, сделаем это по-быстрому.
– Ты не шутишь, Костя?
– Нет.
– Маладэц, бляд! – Этот скотина вдруг чрезвычайно обрадовался: бросил солдата на произвол судьбы, подскочил ко мне и, ласково потрепав по плечу, горделиво обернулся к камере:
– Снимай! Все снимай! Хоть секунду упустишь – расстрэл!!! Смотри, что я буду делать с полковником спецназа, Героем России! Смотри, снимай! Вот так гордый чеченский народ – всю Россию… Ты как, Костя?
– В смысле – «как»?
– Э-э-э – какой недогадливый! Ты как хочешь, Костя, – в рот или в жопу?
– Хочу… хочу в жопу, – окончательно определился я. – Да, в жопу лучше. Гигиеничнее. Только вот… А вдруг у тебя не встанет, амир?
– У меня не встанет?! – Турпал презрительно хмыкнул. – У меня всегда готов! Давай – вставай раком, штаны снимай.
– Все, уже встаю… – Я развернулся кормой к озабоченному «амиру», нагнулся и, нырнув рукой в штаны, нащупал спусковой рычаг на рукоятке ножа.
Пук!!! – легкомысленно бзднул НРС, выплевывая из рукояти пулю.
– Оаааа!!! – отчаянно заорал Турпал, хватаясь левой рукой за пах и опрокидываясь навзничь. – Аааа!!!
Ту-дух!!! – «ТТ» «амира», со всего размаху грохнувшийся оземь, изрыгнул клок пламени: пулеметчика, встрявшего в секторе, рвануло вбок и понесло вправо.
Тр-р-р-р!!! – длиннющая очередь из потревоженного «ПК», моментом скосив журналистов, краешком вгрызлась в «УАЗ» и зацепила праздного снайпера.
Все это произошло буквально за две секунды, я даже распрямиться не успел – так и стоял раком. В следующие две секунды я, совершенно не раздумывая, повинуясь спинному мозгу, сделал сразу две вещи: прыгнул на спину солдату, валя его наземь, и, зажав в руке нож и теряя штаны, метнулся на карачках к врагу, который был ко мне ближе всех, – Турпалу ибн как его маму, заходившемуся на траве в болевом шоке.
А на полянке и около между тем началось настоящее веселье.
Пук-пук-пук!!! – задиристо возбухали откуда-то из дальних кустов «валы» Бесшумный автомат под патрон СП-5 – СП-6, дальность эффективной стрельбы – до 400 м.

Васиного расчета, проштопывая поляну стежками свинцовых брызг.
Тр-р-р-р! – досадливо рокотали снизу пулеметы БТР, на ощупь выискивая среди валунов на круче невидимых снайперов и глубоко сожалея, что нельзя взять прицел повыше и наобум разровнять лужайку к известной матери.
В общем, там и без меня справятся – сейчас есть дело поважнее.
– Держи, амир! – Добравшись до Турпала, я коленом прижал к земле его руку с «ТТ» и с маху всадил клинок в сердце врага. И с минуту держал рукоять обеими руками, наваливаясь сверху всей массой, – тело подо мной не желало испускать дух мгновенно, оно дергалось и тряслось в диких конвульсиях. – Не повезло тебе, амир… Хреновый переговорщик попался…

Глава 5.
АБАЙ РУСТАМОВ

КПП на въезде в Джохар Вы, конечно, записки абрека можете читать – воля ваша. Но, образно выражаясь, пристально «фильтруйте базар» Разумеется, это всего лишь Грозный..

. Туманное, влажное утро – как всегда у нас в конце августа. Птички-невелички недостреленные, чудом уцелевшие, где-то поют. На душе тревожно.
Нас досматривает русский ОМОН. У нас специальный «рафик» с красной надписью «Баклаборатория», внутри там все как положено – приборы есть, стол, сидушки. Документы тоже в порядке, все подлинное. Но все равно, сами понимаете, прицепиться при желании можно к чему угодно.
– Сматры, дарагой! И зыдэс сматры. И зыдэс тож сматры…
Я прекрасно говорю по-русски. Лучше, чем на родном. Акцент сейчас специально делаю. Играю тупого водилу, простака, которого только что из аула взяли, посадили за баранку, и он шугается при виде каждого начальника. Умные и шибко грамотные всегда подозрительны, да и раздражение вызывают. Такой, если обидишь, может и пожаловаться. А тупого всегда легче обобрать. Вот и играю. Сильный акцент и тупая рожа всегда безотказно срабатывают, проверено десятки раз.
– Гидэ хочишь сматры! Полик падымат нада?
– Ладно, ладно, ясно с вами… О! Мясо. Ага…
Омоновец открыл цинковый бак, в котором хранятся два барана, зарезанные утром и разделанные на несколько частей. Аппетитное мясо, ничего не скажешь. Даже жалко такое отдавать. Сами бы съели с удовольствием. Но это специально, для отвода глаза. Это уловка такая, тоже проверенная.
– А что-то мясо у вас того… подозрительное. Нет, скажешь? Почему такое жирное? Вы че, вирус распространять везете? Бактериологическое оружие, типа? Документы есть на это мясо, а?
Все понятно. Мясо подозрительное, ха! Я мог бы убить тебя одним движением, голыми руками, жадный гяур. И перещелкать из твоего автомата остальных ментов-омоновцев, в том числе и снайпера на посту прикрытия – он плохо службу несет, вылез весь из-за баррикады. Моим бойцам даже и вмешиваться не пришлось бы.
Но я терплю, сегодня у меня особая задача. Я обеспечиваю личные мероприятия самого Хамзы и головой отвечаю за его безопасность. И не пикну, даже если меня ткнут мордой в землю и обыщут с ног до головы. Хотя положить мужчину на землю – тяжкое оскорбление. Пользуйся, гнусный гяур, случаем, ты даже представить себе не можешь, кого сейчас обираешь!
– Какой-такой вируз, дарагой?! Валла-билла, началник, никакой вируз нэт! Сабсэм харощи мясо, э! Вон, доктор едит, сам правиряит такой вещщ. Возьми нэмнога, кушай, сам сматры, какой харощи! Ну?
– Не нукай, не запряг. – Омоновец на предложение реагирует молниеносно – сразу хватает самую здоровую ляжку и тащит из бака. – Давай, проезжай. Скажи спасибо, добрый я сегодня…
Салам, читатель! Ты, наверно, узнал меня? Это опять я, неуловимый вервольф, ловкий разведчик Абай. Я сразу не представился, думаю, меня и так легко узнать можно. Салам тебе и машалла, если ты правоверный. Или даже не совсем правоверный, но не русский. Хотя уже говорил…
Четверо суток прошло после той филигранной операции, и теперь я в Джохаре со специальным, очень важным заданием. Я сопровождаю Хамзу, он справа сидит, на месте старшего машины. Сегодня я один отвечаю за его безопасность.
Обычно Хамза перемещается со своим личным телохранителем Новрузом, которого все, кто его знает, страшно уважают и побаиваются. Это вообще чудо, а не человек. Небольшого роста, худой, глаза глубоко посаженные. Мелкий такой турок, молчаливый и спокойный, как робот. Стреляет на шорох, голыми руками может убить целый взвод, опасность чует за километр, интуиция у него просто чудовищная. Но пять суток назад с ним произошла маленькая неприятность. За день до того, как мы порвали на части колонну федералов, Хамза ездил на небольшое мероприятие с людьми Султана Абдулаева, имел в этом мероприятии свой интерес. Один федерал его заинтересовал, об этом как-нибудь позже расскажу. И попали они там в переделку! Совершенно неожиданно, как говорят, на ровном месте споткнулись. Все моджахеды Султана стали шахидами. Мясорубка там была – словами не описать. А Хамзу спас Новруз, каким-то чудом сумел выскочить на джипе из кровавой метели, хотя получил три ранения. Ранения не тяжелые, но, пока добрались до базы, сильно истек кровью. Сейчас лежит, сил набирается.
Со мной Ваха и Мовсар – мои личные телохранители. Пулеметов сейчас у них нет, но они мастера на все руки, а под поликом у нас спрятано оружие и гранаты. Если что, мы такой вот блокпост и без оружия уничтожим, голыми руками. Я всегда предлагаю на постах поднять полик – как русские говорят, на рожон лезу, и это всегда проходит. Зачем поднимать, если горец сам предлагает? Опытные федералы, что стоят на блокпостах, знают, что мой народ не умеет врать. Чеченец, если врать приходится, сразу себя выдает: глаза прячет, краснеет, суетится. Потому что это противно его природе. Другое дело, те, которые в русских городах долго живут.
Как я, например. Из них такие артисты получаются – любо-дорого!
Отдав ляжку, мы едем дальше. Джохар, город моего детства, лежит в руинах. Дорога вся разворочена гусеницами танков и самоходок, повсюду воронки, бетонные блоки и сваренные рельсы – противотаранные ежи. Кругом развалины, мертвые остовы многоэтажек, кое-где сохранились чудом уцелевшие дома, в которых ютятся мои несчастные соплеменники.
Сердце обливается кровью при виде этой картины. Что может испытывать нормальный человек по отношению к тем, кто сделал такое с его домом? Да, мы абреки, бандиты и варвары, но представьте себя на нашем месте! Если бы русские разбомбили ваш Копенгаген или Лондон до древнегреческого ландшафта, поставили бы по перекресткам блокпосты, на которых каждого вашего мужчину клали бы лицом на землю и брали дань с каждой машины, и сказали бы: мы вот так вам помогаем, хотим, чтобы вы жили мирно, по нашей русской Конституции!
А перед этим, не забудьте, что русские два с половиной столетия назад вторглись на вашу землю и насильственно присоединили ее к своей территории. И два с половиной столетия вы непрерывно с ними воевали, потому что они безжалостно и жестоко заливали кровью любую вашу попытку к независимости. Вы как, стали бы их любить после этого? Ха! Думаю, если вы не мазохисты, то не стали бы. Вот и мы – тоже. У нас каждый ребенок, едва начав понимать себя в этом мире, наизусть знает каждую веху этой истории. И твердо знает, кто главный враг нашего народа.
Вот такие дела, уважаемый читатель. Поэтому основа наших отношений всегда будет вечной и постоянной: набеги, войны, работорговля и всяческий подрыв экономики огромной империи, некогда оккупировавшей наш гордый свободный народ. Только так, и никак иначе! Мы всегда будем жить по адатам, а их Конституцию в рот е…ли! И кто писал ее – тоже е…ли. И ручку, и бумагу, и стол, на котором ее писали! Это Конституция свиней и трусов, которые привыкли быть рабами и без этого не могут.
Знаете, у свиней бывают солитеры. Свинья вообще нечистое животное, поэтому мы ее не едим, кто ее ест, сам становится свиньей, как русские. Свинья тупая, она сама никогда не догадается, что у нее солитер, будет хрюкать себе и жрать что попало. Ей ветеринар нужен, чтобы убрать солитера. Так вот, мы, нохчи, – это большой солитер России, который будет вечно сосать ее больную плоть! Пока не придет ветеринар и не поможет ей навсегда избавиться от этого солитера. А если не придет, она скоро сдохнет от этого.
Ух, красиво сказал! Даже сам удивился.
Ладно, давайте по делу. А то я об этом могу часами говорить – сами знаете, у кого что болит, тот о том и говорит.
Итак, мы везем Хамзу. У него сегодня в Джохаре два мероприятия. Какие – узнаете позже, сейчас расскажу, кто он вообще такой и какие у нас с ним отношения.
Хамза – турецкий резидент. Большой человек, огромными деньгами ворочает, у нас здесь на него целый полк пашет. Хамза торчит на Кавказе с 91-го года, уже одиннадцать лет. Он страшно умный, настоящий стратег и полиглот. По-чеченски говорит, как настоящий нохчо. По-русски – как рязанский Ванька. Как родной знает аварский. Ему где-то слегка за сорок, он такой округлый, на вид очень добродушный и простой – такой деревенский увалень-простофиля. А еще он рыжий и голубоглазый. Русские его обычно не обыскивают и относятся к нему хорошо, потому что у него классная легенда и отличные документы.
По легенде Хамза – врач санэпидемнадзора. У нас с 93-го года часто бывают эпидемии и всякая зараза, так что такому врачу везде дело есть, всюду можно проехать, не вызывая подозрения. Кроме того, по паспорту он аварец и прописан в Махачкале, это вообще здорово выручает. Русские к дагам относятся нормально.
Несмотря на такую удобную легенду, Хамза не рискует и никогда не носит оружия. Общаясь с ним, я понял, что в случае чего он предпочтет умереть от руки случайных отморозков, чем раскрыться. Кремень, не человек. Я прекрасно понимаю, что кончика его родового кинжала не стою.
Основная база Хамзы – отряд Султана Абдулаева. Султан, конечно, имеет свой отдельный бизнес, как и все уважаемые люди, но в основном кушает из рук Хамзы. Я раньше тоже был в отряде Султана, заработал там вес, командовал людьми, и резидент взял меня к себе, только тщательно присмотревшись и поняв, что я этого стою. Теперь я – правая рука резидента. Шеф мой правильно строит свои отношения с людьми, своим подчиненным он не только платит деньги, но и обеспечивает надежный тыл и перспективы. Вот у меня, например, есть в Анталии собственный дом, в котором уже два года живет моя семья, и имеются неплохие счета в трех европейских банках. У меня и в Новых Матагах дом есть, но это так, временная база, там живет моя вторая жена, молодая горячая чеченка.
Но это так не у всех, а только у избранных, самых преданных и достойных. Я с Хамзой давно, работаю на него с середины 96-го года. И неоднократно доказал, что стою вложенных в меня денег и доверия. Сначала я был на побегушках, потом полгода учился в Анкаре, в разведывательно-диверсионном учебном центре, и только после этого мне стали поручать ответственные дела и посвящать в некоторые секреты. Рашид и Руслан – мои боевые братья, прилежно работают в том же направлении. Если будет на то воля Аллаха, в следующем году они также начнут строить свои дома в Анталии. Только чуть попроще, чем у меня, и в другом районе. Ха! Каждому – по заслугам, это очень правильный принцип. И вообще, каждый вервольф знает, что он может рассчитывать на достойную жизнь, если в поте лица будет заниматься ратным трудом. Мой пример убедителен. Кем я был и кем стал! Был никем, стал уважаемым человеком, при виде которого молодые моджахеды вскакивают, как солдаты при виде генерала. Султан давным-давно уже мне распоряжений не отдает и беседует, как с равным, понимает, что я совсем в другой сфере.
Хотя это не главное. Главное – крепкий, надежный тыл. Можно работать не покладая рук, потом поехать, отдохнуть, как человек, в безопасности, в окружении братьев-мусульман. Затем вернуться на многострадальную родину и вновь ринуться в бой, не жалея своей крови и самой жизни.
Уф, много правильных слов наговорил, вам, наверно, скучно стало. А! «Вервольф» – это Хамза придумал. Основная его задача здесь, у нас – это агентурная работа и идеологические диверсии. Мое подразделение как раз такими диверсиями и занимается. Конечная цель турков, как я понял, это выкинуть Россию с Кавказа и организовать там мусульманский имамат. В свою пользу, понятное дело, Иран здесь ни при чем. С нашими целями на данном этапе это не расходится, поэтому мы оказываем им всестороннюю помощь и поддержку. Пока оказываем, там, дальше, видно будет.
Что это за идеологические диверсии такие? Чуть позже узнаете. Начало одного такого мероприятия вы уже видели, когда мы порвали на куски русскую колонну у села националпредателей и ликвидировали хитрого генерала. Сегодня, если будет на то воля Аллаха, увидите продолжение. А вообще, если попросту объяснять, все это мы делаем для поддержания наших уважаемых соплеменников в тонусе. Простой народ в массе своей тупой и инертный, он в принципе устал от постоянной войны и хочет передышки. Поэтому многие готовы на перемирие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41