И все чашки были чистыми.
– Мне лучше помолчать? – с иронией спросил он.
Клэр не могла понять, почему хозяин решил молчать, поэтому не отвечала, хотя подумала, что, наверно, лучше откланяться. Но тут незнакомец взял молочник и налил немного молока в чашку. Клэр снова подумала, что надо было попросить чай без молока, но говорить об этом теперь уже поздно. Он налил молоко во вторую чашку и через мгновение добавил чай. Затем положил крошечную серебряную ложку на блюдце и подал ей. Потом сел и вытянул свои длинные ноги на другой стул.
– Ищете что-то особенное? – спросил он. Клэр посмотрела на чайную чашку. Она была очень красивой. На лазоревом фоне были изображены птицы с ленточками или гирляндами в клювах. А на блюдечке с золотым ободком сплетались розы и дикие лилии.
– Нет, – ответила Клэр.
– Замечательно. Ненавижу людей, которые ищут одну определенную книгу, одного автора.
Есть тысячи книг, достойных внимания. И это не обязательно первые издания.
Клэр сделала глоток чая. Он был крепким и горячим. Она почувствовала, что в магазине было не только темно, но и сыро. Поэтому хозяин носил свитер и спортивную куртку, а на руках – перчатки с обрезанными пальцами. Клэр задрожала – жаль, что она не довязала шарф.
– Присядьте, – предложил незнакомец.
Она послушно присела на край старого, обитого кожей кресла. Оглядывая помещение, Клэр заметила, что потолки были, по крайней мере, двенадцать футов высотой и полки стояли не только вдоль проходов, но и закрывали стены прямо до потолка.
– Как вам удается поддерживать здесь порядок? – спросила она.
– Боюсь, у меня это плохо получается, – ответил мужчина, повернулся к подносу и положил в чашку кусок сахара серебряными щипчиками. – У меня был план, которого я придерживался неукоснительно в течение многих лет, но, похоже, разуверился в нем. – Он взмахнул длинными руками. – Первоначально слева была беллетристика, а справа – нехудожественная литература. Беллетристика была расставлена в алфавитном порядке по фамилиям авторов. Нехудожественная – по предметам. Но тот план мне наскучил. Хотя в нем и был практический смысл. Но с течением времени все должно меняться, и я решил расставить книги по эрам.
– По ошибкам? – спросила Клэр, все больше понимая, что он не в своем уме. Ничего себе принцип организации – по ошибкам. Клэр скользнула взглядом по тысячам томов. И сколько же тут опечаток?
Он сделал еще глоток.
– Да… Ну знаете, правление Георга, Виктории, Эдуардов, перед Первой мировой, перед Второй мировой… – Он остановился.
Девушка поняла, что владелец магазина говорил об эпохах правления в Британии, и порадовалась, что промолчала. Клэр заметила, что в Лондоне молчание ей помогало. Она разглядывала чашку и блюдце, не соответствовавшие друг другу по рисунку, и заметила, что ее крошечная чайная ложка была выполнена в виде пальмы с обезьяной, ловко державшейся на вершине дерева.
– Ну, конечно, – продолжал он. – Недостатки подобного подхода очевидны. Ну вот, например, как учитывать национальность? Американские эмигранты в Париже и британцы у себя дома по-разному реагировали на Первую мировую. К тому же мы не можем считать Флобера викторианцем. А потом я подумал… – Вдруг он сделал паузу. – Мне так жаль, – сказал он. – Вам дать сахару? Я вам не наскучил?
– Нет-нет, – ответила Клэр. – Когда-то я планировала стать библиотекарем. – Дрожа от холода, она ожидала услышать похвалу или, по крайней мере, радостное удивление с его стороны.
– О да, библиотечная наука. Десятичная система Дьюи – десятичный принцип. Какая разница! Все равно редкостная чушь. Полная субъективность, которую выдают за объективность. Хранить и расставлять книги – не наука, а искусство. И потом, я придумал кучу способов организации нехудожественной литературы. Любой из них лучше, чем у Томаса Дьюи. Между прочим, я – Тоби Стэнтон. – Он поставил чашку и подался вперед, протягивая руку.
– Клэр Байлсоп, – представилась она, пожимая его руку, наполовину спрятанную в перчатку.
– Байлсоп? По-моему, английская фамилия. Но вы из Штатов. Нью-Йорк?
– Да, – ответила Клэр. – В Тоттенвилльской библиотеке придерживались принципа Дьюи, а меня это никогда не прельщало. Они говорили, что это высокая наука, а я вот считаю, что это субъективно.
– Мыслящая женщина!
Чем больше она смотрела на Тоби, тем больше ей нравилось то, что она видела. Он носил длинные, бесформенные вельветовые брюки, сидел закинув ногу на ногу, демонстрируя коричневые носки. У него были синие-синие глаза, а щеки и кончик носа – розовые.
– Но, конечно, проблема с созданием новой классификации состоит в том, что ни одна не является совершенной и в итоге каждая становится глубоко личной и произвольной. – Тоби улыбнулся и вздохнул.
– Тогда никто не сможет найти здесь книгу, не проведя со мной курса психоанализа или не вскрыв мою черепную коробку и вынув оттуда знания.
– Слишком экстремальные способы.
– Может быть, сделать каталог на карточках? – предложила Клэр.
Тоби рассмеялся.
– Ага, рационалистка. Мне такие нравятся. – Он снова посмотрел вокруг. – Проблема в том, что я настолько занят, что у меня совсем нет времени, чтобы каталогизировать их. И потом, какие-то книги покупают, и это может полностью изменить последовательность книг на полке. Вы надолго приехали в Лондон?
Вопрос застал Клэр врасплох. Она предположила, что это не был личный интерес, поскольку большинство людей имело ясный ответ: в отпуске, на каникулах, проведать семью.
– Сама не знаю, – призналась она. – Я никогда здесь раньше не была. Как понравится.
– И как давно вы уже здесь? – поинтересовался Тоби.
– Пять дней, – ответила Клэр.
– И как вам здесь?
– Хорошо, – сказала она. – Пока мне все нравится. Пока.
– Ага. Хорошо, но это может измениться. Но, конечно, вам не надоест.
– Еще бы, – согласилась Клэр и рассказала ему о некоторых вещах, которые она уже сделала или видела.
Тоби кивнул и улыбнулся:
– Да, рискуя быть слишком шаблонным, я вспомню Джонсона: «Когда человек утомлен Лондоном, он утомлен жизнью». Недавно в «Таймс» я читал, что это высказывание приписывают Оскару Уальду. Вы можете вообразить? Бог знает, он действительно произнес дикое количество умных вещей, но нельзя же все приписывать ему. Всякий раз, когда говорят что-нибудь умное, люди предполагают, что это Уальд. Безумие какое-то! Еще чаю? – Клэр не хотела пить, но она была восхищена этим человеком, поэтому кивнула. – Кто вы? – спросил он. – Тихая американка?
Клэр читала книгу и смотрела фильм «Тихий американец» и поняла шутку. Она только покачала головой.
– Нет, – добавила она. – И кота у меня нет. Хотя именно ваша кошка привела меня сюда.
– Ах да. Все мое богатство. Кошка. Вы любите кошек?
Клэр колебалась, она помнила, что должна говорить.
– Не то чтобы я не люблю их, – сказала она. – Я просто не могу, ну, в общем, понимаете…
– Вы не можете говорить членораздельно? Это должно было прозвучать оскорбительно, но было что-то восхитительное в том, как Тоби сказал это.
– На самом деле я достаточно ясно выражаюсь; я совсем не хотела оскорбить вас, так как вы, очевидно… – она сделала паузу, – любитель кошек. – Это был забавный термин.
– Я? О, нисколько. Что касается Джорджи, это не моя кошка – она просто забрела однажды и осталась. – Как будто услышав свое имя, Джорджи появилась и потерлась сначала одной щекой, потом другой о ногу Тоби. – Люди думают, что кошки трутся о них из-за привязанности, но на самом деле они только метят свою территорию. Джорджи считает, что я принадлежу ей.
Клэр чувствовала, что этот мужчина околдовывал ее все больше и больше, она не могла припомнить, чтобы кто-то когда-либо действовал на нее так же. Конечно, это не Майкл Уэйнрайт, и она не была уверена, что захочет физической близости – хотя что-то сексуальное было в его длинных руках и ногах.
– Давайте сыграем в предсказания, если, конечно, вы будете снисходительны ко мне.
– Я буду весьма снисходительна, – ответила Клэр.
– Хорошо, тогда объясню суть игры. Я ловлю ваше поле, или вижу вашу ауру, или проникаю в вашу душу. И затем я выбираю для вас книгу – не волнуйтесь, не дороже двух фунтов, – потом вы прочитаете ее и увидите, не имеет ли она особенного значения для вас.
Клэр почти смеялась.
– Это предскажет мою судьбу?
– Нет, нет. Ну что, сыграем?
Клэр кивнула. На самом деле она искала возможность остаться здесь – в этом теплом, удобном месте, пить чай, смотреть и слушать этого английского Икабода Крейна.
Тоби приблизился к ней, поднял руки приблизительно на один фут от ее головы и помахал ими вокруг.
– Вот, мой маленький агнец. – Потом он пошел к крайнему правому проходу, потянул висящий над ним шнур, и свет зажегся вдали в проходе.
Клэр слышала его мычание и решила просто сидеть и наслаждаться этим восхитительным небольшим приключением. Но Тоби вернулся буквально через мгновение и протянул ей книгу.
– Ну вот! Это хорошая книга, – сказал он, широко улыбаясь. У этого человека все было с размахом. – Это вам, – сказал он.
Книга была маленькая, в красной кожаной обложке и слегка рваная. Это были эссе Чарльза Лэма. Клэр не очень любила эссе, но, конечно, не собиралась отказываться от книги. Она достала кошелек.
– Нет-нет, – сказал он ей. – Это за счет Джорджи. Кстати, я назвал кошку в честь писательницы Джордж Элиот. – Кошка прыгнула к нему на колени, когда он сел.
– О, я не могу, – сказала Клэр, действительно смущаясь.
– Еще как можете, – возразил Тоби. – Вы будете чувствовать себя обязанной, и это заставит вас вернуться, и затем придется купить что-то еще. И все пройдет блестяще. – Тоби усмехнулся. – Вы не первая, – добавил он.
– Хорошо, спасибо, – сказала Клэр.
Как это так получилось? Она покупала много книг в Нью-Йорке, но у нее никогда не было приключений, подобных этому. Фактически, продавцы книжного магазина обычно знали об ассортименте меньше, чем она. Она задумалась, не нужен ли Тоби помощник, хотя не было похоже, что у него много клиентов. Как бы в подтверждение этой мысли раздался звонок.
– Привет, – крикнул Тоби и включил свет.
Казалось, что он включал свет только при необходимости. К ним присоединился полный мужчина в твидовом костюме.
– Привет, Стэнтон. Снова совращаешь леди, да?
Тоби улыбнулся.
– Могу я немного развлечься?
Клэр не знала, смутиться ей или радоваться. Не следует терять голову. Она, вероятно, уже слишком задержалась. Это было милое развлечение – очень милое, но не надо увлекаться.
– О! – воскликнула Клэр, выдержав паузу. – Я должна идти. – Она убрала кошелек и застегнула плащ.
– Ну, присаживайтесь, Гарольд, – сказал Тоби полному джентльмену, и Клэр посторонилась, чтобы тот мог сесть.
Тоби поднялся, чтобы проводить гостью.
– Не забудьте вашу книгу, – напомнил он Клэр.
– Да, да, спасибо. – Она попробовала положить ее в сумку, но спицы и пряжа мешали, занимая много места. – Спасибо.
Она хотела посмотреть на другие книги, но чувствовала себя слишком неловко: теперь это могло выглядеть как злоупотребление гостеприимством. Свет в коридоре не горел, и все полки с книгами погрузились в сумрак. Она не знала, куда идти, но Тоби щелкнул выключателем, и в центре проход осветился.
– Зайдите еще, и поскорее, – сказал он. – Расскажете, что вы думаете о Чарли.
На мгновение Клэр подумала, что Тоби говорил о полном мужчине, но вспомнила, что того звали Гарольдом.
– Обязательно, – пообещала она, проходя мимо полок с великолепными старыми книгами.
Оказавшись на улице, Клэр снова погрузилась в шумную, волнующую атмосферу Лондона. И теперь прочувствовала ее сильнее, чем прежде. Она говорила с человеком, который любил книги так же, как она сама, или даже больше. И этот человек оказался, по крайней мере, столь же интересен, как Майкл Уэйнрайт. И хотя он не был таким же красавчиком, как белозубый американец Брэд Питт, но он был… обаятелен. Тоби оказался интересным внешне и забавным в общении. На мгновение Клэр почувствовала укол в сердце, поскольку вспомнила Мистера Совершенство. Но потом посмотрела на книгу в ее руке и улыбнулась. Трудно было представить, что все, что она испытала, произошло в реальности. Это действительно смахивало на Мэри Поппинс. Но это было. Клэр обернулась, чтобы убедиться, что магазин был на месте, и тщательно записала адрес на первой странице путеводителя. Она, конечно, вернется.
Оставшуюся часть дня Клэр провела за осмотром достопримечательностей, и почти все восхищало ее. Конечно, повсюду были туристы, но Клэр была довольна тем, что она не просто туристка. Она путешествовала, но при этом не знала, как долго здесь задержится. Она не жила в туристической гостинице и не ездила на туристических автобусах. Она проводила день как исследователь, прокладывая курс в подземке и по автобусным маршрутам, сверяясь с картой и осматривая все. Она решила не зацикливаться на Тауэре или Музее мадам Тюссо. Клэр хотела вместо этого просто пройти по улицам, заглянуть в обычные магазины и увидеть, как живут нормальные люди. Сегодня выдались долгое утро и долгий день. Наконец, пресыщенная, она отправилась назад в Кэмден.
Глава 25
Клэр не осознавала, насколько полезна была прогулка для ее духа и тела. К концу дня она чувствовала лишь голод – чай с бисквитами в магазине Тоби едва сошли бы за еду.
Чтобы сэкономить, она решила, что поест в своей комнате. Девушка помнила, что недалеко от Чемберли-террэс располагалась маленькая, немного мрачная бакалейная лавка. Клэр решила зайти. Подойдя поближе, она прочитала вывеску в окне: «САМЫЕ ЛУЧШИЕ ЦЕНЫ В КЭМДЕНЕ».
Это был ни магазин деликатесов, ни супермаркет, ни корейский магазин. Он был длинным и узким, и по сравнению с нью-йоркскими магазинами и выбор товаров, и размеры здесь были гораздо меньше. Клэр ходила взад-вперед по проходам, развлекаясь разглядыванием этикеток с различными фирменными знаками, удивляясь маленьким размерам товаров и их странному расположению. Канистры с соками были меньше американских, а упаковки с лимонадом – просто крошечными. Это напомнило Клэр любимую игрушку ее детства – небольшой гастроном с муляжами коробок мыла, бутылок кетчупа и банок с маринованными огурцами. Здесь огурцы упаковывали в полиэтилен, как сосиски. Около них в холодильнике лежали треугольные бутерброды в пластмассовых контейнерах. Она прочитала ингредиенты: салат из тунца с кукурузой, помидорами, сыром чеддер, яйцом и кресс-салатом. Все это показалось Клэр необычным. Она хотела бы попробовать салат, но решила, что лучше сделает себе «пахаря». Хлеба ей хватило бы на три или четыре обеда. Девушка обрадовалась, когда нашла черный хлеб – такой же, какой ела в пабе.
Она продолжала рассматривать ассортимент лавки и еле-еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться над некоторыми сочетаниями товаров. Ей показалось забавным, что бобы стояли рядом с моющими средствами. После трех походов туда и обратно Клэр выбрала маленькую буханку хлеба, соус, кружок чеддера и бутылку чего-то, напоминавшего шипучку. Пока она выбирала, люди входили и уходили, но когда подошла к прилавку, оказалась единственным покупателем.
Продавщица за прилавком была невысокой, с длинным хвостом блестящих черных волос, доходившим до пояса. Над ее головой висела табличка «КАССА». Под халатом на ней было надето синее сари, и она смотрела на Клэр сквозь очки.
– Это все? – спросила продавщица, и, хотя она была, очевидно, из Индии или из того региона, ее английский язык звучал безупречно.
– Да, благодарю.
– Мы специализируемся на хлебе. Вам бы понравился хлеб от Смита.
– Спасибо, – ответила Клэр и поинтересовалась, где именно можно найти этот хлеб. Пока она искала, из задней части магазина вышли девочка-подросток и двое детей поменьше.
– Мамочка, они не обращают на меня внимания, – пожаловалась девочка продавщице.
Клэр улыбнулась. У девочки был такой же голос, как у Венди из «Питера Пэна».
– Вы себя очень плохо ведете, – сказала женщина мальчику и девочке. – Вы должны уважать старшую сестру.
– Но я хочу посмотреть телевизор, – заныл мальчишка.
– У тебя будут квадратные глаза, – сказала продавщица, покачав головой.
– Мамочка, они не закончили делать уроки.
– Что мне с вами делать? – спросила мать. – Если Вы не сделаете уроки, то не получите конфет. – Мальчик начал возражать. – Сначала дело, потом удовольствие. – Женщина продолжала ругать детей. Она посмотрела на Клэр: – Вы видите? Я занята работой, а эти дети совершенно не слушаются. Они мешают. Ради бога, простите. – Клэр хотела возразить ей, сказать, что все в порядке, но женщина уже повернулась к детям. – Видите, что вы наделали? Извинитесь перед леди.
– Я вас уверяю… – начала было Клэр. Но дети уже начали нараспев извиняться, а мать подталкивала их назад к двери.
Она покачала головой:
– Сафта готовится к экзамену по английскому языку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46
– Мне лучше помолчать? – с иронией спросил он.
Клэр не могла понять, почему хозяин решил молчать, поэтому не отвечала, хотя подумала, что, наверно, лучше откланяться. Но тут незнакомец взял молочник и налил немного молока в чашку. Клэр снова подумала, что надо было попросить чай без молока, но говорить об этом теперь уже поздно. Он налил молоко во вторую чашку и через мгновение добавил чай. Затем положил крошечную серебряную ложку на блюдце и подал ей. Потом сел и вытянул свои длинные ноги на другой стул.
– Ищете что-то особенное? – спросил он. Клэр посмотрела на чайную чашку. Она была очень красивой. На лазоревом фоне были изображены птицы с ленточками или гирляндами в клювах. А на блюдечке с золотым ободком сплетались розы и дикие лилии.
– Нет, – ответила Клэр.
– Замечательно. Ненавижу людей, которые ищут одну определенную книгу, одного автора.
Есть тысячи книг, достойных внимания. И это не обязательно первые издания.
Клэр сделала глоток чая. Он был крепким и горячим. Она почувствовала, что в магазине было не только темно, но и сыро. Поэтому хозяин носил свитер и спортивную куртку, а на руках – перчатки с обрезанными пальцами. Клэр задрожала – жаль, что она не довязала шарф.
– Присядьте, – предложил незнакомец.
Она послушно присела на край старого, обитого кожей кресла. Оглядывая помещение, Клэр заметила, что потолки были, по крайней мере, двенадцать футов высотой и полки стояли не только вдоль проходов, но и закрывали стены прямо до потолка.
– Как вам удается поддерживать здесь порядок? – спросила она.
– Боюсь, у меня это плохо получается, – ответил мужчина, повернулся к подносу и положил в чашку кусок сахара серебряными щипчиками. – У меня был план, которого я придерживался неукоснительно в течение многих лет, но, похоже, разуверился в нем. – Он взмахнул длинными руками. – Первоначально слева была беллетристика, а справа – нехудожественная литература. Беллетристика была расставлена в алфавитном порядке по фамилиям авторов. Нехудожественная – по предметам. Но тот план мне наскучил. Хотя в нем и был практический смысл. Но с течением времени все должно меняться, и я решил расставить книги по эрам.
– По ошибкам? – спросила Клэр, все больше понимая, что он не в своем уме. Ничего себе принцип организации – по ошибкам. Клэр скользнула взглядом по тысячам томов. И сколько же тут опечаток?
Он сделал еще глоток.
– Да… Ну знаете, правление Георга, Виктории, Эдуардов, перед Первой мировой, перед Второй мировой… – Он остановился.
Девушка поняла, что владелец магазина говорил об эпохах правления в Британии, и порадовалась, что промолчала. Клэр заметила, что в Лондоне молчание ей помогало. Она разглядывала чашку и блюдце, не соответствовавшие друг другу по рисунку, и заметила, что ее крошечная чайная ложка была выполнена в виде пальмы с обезьяной, ловко державшейся на вершине дерева.
– Ну, конечно, – продолжал он. – Недостатки подобного подхода очевидны. Ну вот, например, как учитывать национальность? Американские эмигранты в Париже и британцы у себя дома по-разному реагировали на Первую мировую. К тому же мы не можем считать Флобера викторианцем. А потом я подумал… – Вдруг он сделал паузу. – Мне так жаль, – сказал он. – Вам дать сахару? Я вам не наскучил?
– Нет-нет, – ответила Клэр. – Когда-то я планировала стать библиотекарем. – Дрожа от холода, она ожидала услышать похвалу или, по крайней мере, радостное удивление с его стороны.
– О да, библиотечная наука. Десятичная система Дьюи – десятичный принцип. Какая разница! Все равно редкостная чушь. Полная субъективность, которую выдают за объективность. Хранить и расставлять книги – не наука, а искусство. И потом, я придумал кучу способов организации нехудожественной литературы. Любой из них лучше, чем у Томаса Дьюи. Между прочим, я – Тоби Стэнтон. – Он поставил чашку и подался вперед, протягивая руку.
– Клэр Байлсоп, – представилась она, пожимая его руку, наполовину спрятанную в перчатку.
– Байлсоп? По-моему, английская фамилия. Но вы из Штатов. Нью-Йорк?
– Да, – ответила Клэр. – В Тоттенвилльской библиотеке придерживались принципа Дьюи, а меня это никогда не прельщало. Они говорили, что это высокая наука, а я вот считаю, что это субъективно.
– Мыслящая женщина!
Чем больше она смотрела на Тоби, тем больше ей нравилось то, что она видела. Он носил длинные, бесформенные вельветовые брюки, сидел закинув ногу на ногу, демонстрируя коричневые носки. У него были синие-синие глаза, а щеки и кончик носа – розовые.
– Но, конечно, проблема с созданием новой классификации состоит в том, что ни одна не является совершенной и в итоге каждая становится глубоко личной и произвольной. – Тоби улыбнулся и вздохнул.
– Тогда никто не сможет найти здесь книгу, не проведя со мной курса психоанализа или не вскрыв мою черепную коробку и вынув оттуда знания.
– Слишком экстремальные способы.
– Может быть, сделать каталог на карточках? – предложила Клэр.
Тоби рассмеялся.
– Ага, рационалистка. Мне такие нравятся. – Он снова посмотрел вокруг. – Проблема в том, что я настолько занят, что у меня совсем нет времени, чтобы каталогизировать их. И потом, какие-то книги покупают, и это может полностью изменить последовательность книг на полке. Вы надолго приехали в Лондон?
Вопрос застал Клэр врасплох. Она предположила, что это не был личный интерес, поскольку большинство людей имело ясный ответ: в отпуске, на каникулах, проведать семью.
– Сама не знаю, – призналась она. – Я никогда здесь раньше не была. Как понравится.
– И как давно вы уже здесь? – поинтересовался Тоби.
– Пять дней, – ответила Клэр.
– И как вам здесь?
– Хорошо, – сказала она. – Пока мне все нравится. Пока.
– Ага. Хорошо, но это может измениться. Но, конечно, вам не надоест.
– Еще бы, – согласилась Клэр и рассказала ему о некоторых вещах, которые она уже сделала или видела.
Тоби кивнул и улыбнулся:
– Да, рискуя быть слишком шаблонным, я вспомню Джонсона: «Когда человек утомлен Лондоном, он утомлен жизнью». Недавно в «Таймс» я читал, что это высказывание приписывают Оскару Уальду. Вы можете вообразить? Бог знает, он действительно произнес дикое количество умных вещей, но нельзя же все приписывать ему. Всякий раз, когда говорят что-нибудь умное, люди предполагают, что это Уальд. Безумие какое-то! Еще чаю? – Клэр не хотела пить, но она была восхищена этим человеком, поэтому кивнула. – Кто вы? – спросил он. – Тихая американка?
Клэр читала книгу и смотрела фильм «Тихий американец» и поняла шутку. Она только покачала головой.
– Нет, – добавила она. – И кота у меня нет. Хотя именно ваша кошка привела меня сюда.
– Ах да. Все мое богатство. Кошка. Вы любите кошек?
Клэр колебалась, она помнила, что должна говорить.
– Не то чтобы я не люблю их, – сказала она. – Я просто не могу, ну, в общем, понимаете…
– Вы не можете говорить членораздельно? Это должно было прозвучать оскорбительно, но было что-то восхитительное в том, как Тоби сказал это.
– На самом деле я достаточно ясно выражаюсь; я совсем не хотела оскорбить вас, так как вы, очевидно… – она сделала паузу, – любитель кошек. – Это был забавный термин.
– Я? О, нисколько. Что касается Джорджи, это не моя кошка – она просто забрела однажды и осталась. – Как будто услышав свое имя, Джорджи появилась и потерлась сначала одной щекой, потом другой о ногу Тоби. – Люди думают, что кошки трутся о них из-за привязанности, но на самом деле они только метят свою территорию. Джорджи считает, что я принадлежу ей.
Клэр чувствовала, что этот мужчина околдовывал ее все больше и больше, она не могла припомнить, чтобы кто-то когда-либо действовал на нее так же. Конечно, это не Майкл Уэйнрайт, и она не была уверена, что захочет физической близости – хотя что-то сексуальное было в его длинных руках и ногах.
– Давайте сыграем в предсказания, если, конечно, вы будете снисходительны ко мне.
– Я буду весьма снисходительна, – ответила Клэр.
– Хорошо, тогда объясню суть игры. Я ловлю ваше поле, или вижу вашу ауру, или проникаю в вашу душу. И затем я выбираю для вас книгу – не волнуйтесь, не дороже двух фунтов, – потом вы прочитаете ее и увидите, не имеет ли она особенного значения для вас.
Клэр почти смеялась.
– Это предскажет мою судьбу?
– Нет, нет. Ну что, сыграем?
Клэр кивнула. На самом деле она искала возможность остаться здесь – в этом теплом, удобном месте, пить чай, смотреть и слушать этого английского Икабода Крейна.
Тоби приблизился к ней, поднял руки приблизительно на один фут от ее головы и помахал ими вокруг.
– Вот, мой маленький агнец. – Потом он пошел к крайнему правому проходу, потянул висящий над ним шнур, и свет зажегся вдали в проходе.
Клэр слышала его мычание и решила просто сидеть и наслаждаться этим восхитительным небольшим приключением. Но Тоби вернулся буквально через мгновение и протянул ей книгу.
– Ну вот! Это хорошая книга, – сказал он, широко улыбаясь. У этого человека все было с размахом. – Это вам, – сказал он.
Книга была маленькая, в красной кожаной обложке и слегка рваная. Это были эссе Чарльза Лэма. Клэр не очень любила эссе, но, конечно, не собиралась отказываться от книги. Она достала кошелек.
– Нет-нет, – сказал он ей. – Это за счет Джорджи. Кстати, я назвал кошку в честь писательницы Джордж Элиот. – Кошка прыгнула к нему на колени, когда он сел.
– О, я не могу, – сказала Клэр, действительно смущаясь.
– Еще как можете, – возразил Тоби. – Вы будете чувствовать себя обязанной, и это заставит вас вернуться, и затем придется купить что-то еще. И все пройдет блестяще. – Тоби усмехнулся. – Вы не первая, – добавил он.
– Хорошо, спасибо, – сказала Клэр.
Как это так получилось? Она покупала много книг в Нью-Йорке, но у нее никогда не было приключений, подобных этому. Фактически, продавцы книжного магазина обычно знали об ассортименте меньше, чем она. Она задумалась, не нужен ли Тоби помощник, хотя не было похоже, что у него много клиентов. Как бы в подтверждение этой мысли раздался звонок.
– Привет, – крикнул Тоби и включил свет.
Казалось, что он включал свет только при необходимости. К ним присоединился полный мужчина в твидовом костюме.
– Привет, Стэнтон. Снова совращаешь леди, да?
Тоби улыбнулся.
– Могу я немного развлечься?
Клэр не знала, смутиться ей или радоваться. Не следует терять голову. Она, вероятно, уже слишком задержалась. Это было милое развлечение – очень милое, но не надо увлекаться.
– О! – воскликнула Клэр, выдержав паузу. – Я должна идти. – Она убрала кошелек и застегнула плащ.
– Ну, присаживайтесь, Гарольд, – сказал Тоби полному джентльмену, и Клэр посторонилась, чтобы тот мог сесть.
Тоби поднялся, чтобы проводить гостью.
– Не забудьте вашу книгу, – напомнил он Клэр.
– Да, да, спасибо. – Она попробовала положить ее в сумку, но спицы и пряжа мешали, занимая много места. – Спасибо.
Она хотела посмотреть на другие книги, но чувствовала себя слишком неловко: теперь это могло выглядеть как злоупотребление гостеприимством. Свет в коридоре не горел, и все полки с книгами погрузились в сумрак. Она не знала, куда идти, но Тоби щелкнул выключателем, и в центре проход осветился.
– Зайдите еще, и поскорее, – сказал он. – Расскажете, что вы думаете о Чарли.
На мгновение Клэр подумала, что Тоби говорил о полном мужчине, но вспомнила, что того звали Гарольдом.
– Обязательно, – пообещала она, проходя мимо полок с великолепными старыми книгами.
Оказавшись на улице, Клэр снова погрузилась в шумную, волнующую атмосферу Лондона. И теперь прочувствовала ее сильнее, чем прежде. Она говорила с человеком, который любил книги так же, как она сама, или даже больше. И этот человек оказался, по крайней мере, столь же интересен, как Майкл Уэйнрайт. И хотя он не был таким же красавчиком, как белозубый американец Брэд Питт, но он был… обаятелен. Тоби оказался интересным внешне и забавным в общении. На мгновение Клэр почувствовала укол в сердце, поскольку вспомнила Мистера Совершенство. Но потом посмотрела на книгу в ее руке и улыбнулась. Трудно было представить, что все, что она испытала, произошло в реальности. Это действительно смахивало на Мэри Поппинс. Но это было. Клэр обернулась, чтобы убедиться, что магазин был на месте, и тщательно записала адрес на первой странице путеводителя. Она, конечно, вернется.
Оставшуюся часть дня Клэр провела за осмотром достопримечательностей, и почти все восхищало ее. Конечно, повсюду были туристы, но Клэр была довольна тем, что она не просто туристка. Она путешествовала, но при этом не знала, как долго здесь задержится. Она не жила в туристической гостинице и не ездила на туристических автобусах. Она проводила день как исследователь, прокладывая курс в подземке и по автобусным маршрутам, сверяясь с картой и осматривая все. Она решила не зацикливаться на Тауэре или Музее мадам Тюссо. Клэр хотела вместо этого просто пройти по улицам, заглянуть в обычные магазины и увидеть, как живут нормальные люди. Сегодня выдались долгое утро и долгий день. Наконец, пресыщенная, она отправилась назад в Кэмден.
Глава 25
Клэр не осознавала, насколько полезна была прогулка для ее духа и тела. К концу дня она чувствовала лишь голод – чай с бисквитами в магазине Тоби едва сошли бы за еду.
Чтобы сэкономить, она решила, что поест в своей комнате. Девушка помнила, что недалеко от Чемберли-террэс располагалась маленькая, немного мрачная бакалейная лавка. Клэр решила зайти. Подойдя поближе, она прочитала вывеску в окне: «САМЫЕ ЛУЧШИЕ ЦЕНЫ В КЭМДЕНЕ».
Это был ни магазин деликатесов, ни супермаркет, ни корейский магазин. Он был длинным и узким, и по сравнению с нью-йоркскими магазинами и выбор товаров, и размеры здесь были гораздо меньше. Клэр ходила взад-вперед по проходам, развлекаясь разглядыванием этикеток с различными фирменными знаками, удивляясь маленьким размерам товаров и их странному расположению. Канистры с соками были меньше американских, а упаковки с лимонадом – просто крошечными. Это напомнило Клэр любимую игрушку ее детства – небольшой гастроном с муляжами коробок мыла, бутылок кетчупа и банок с маринованными огурцами. Здесь огурцы упаковывали в полиэтилен, как сосиски. Около них в холодильнике лежали треугольные бутерброды в пластмассовых контейнерах. Она прочитала ингредиенты: салат из тунца с кукурузой, помидорами, сыром чеддер, яйцом и кресс-салатом. Все это показалось Клэр необычным. Она хотела бы попробовать салат, но решила, что лучше сделает себе «пахаря». Хлеба ей хватило бы на три или четыре обеда. Девушка обрадовалась, когда нашла черный хлеб – такой же, какой ела в пабе.
Она продолжала рассматривать ассортимент лавки и еле-еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться над некоторыми сочетаниями товаров. Ей показалось забавным, что бобы стояли рядом с моющими средствами. После трех походов туда и обратно Клэр выбрала маленькую буханку хлеба, соус, кружок чеддера и бутылку чего-то, напоминавшего шипучку. Пока она выбирала, люди входили и уходили, но когда подошла к прилавку, оказалась единственным покупателем.
Продавщица за прилавком была невысокой, с длинным хвостом блестящих черных волос, доходившим до пояса. Над ее головой висела табличка «КАССА». Под халатом на ней было надето синее сари, и она смотрела на Клэр сквозь очки.
– Это все? – спросила продавщица, и, хотя она была, очевидно, из Индии или из того региона, ее английский язык звучал безупречно.
– Да, благодарю.
– Мы специализируемся на хлебе. Вам бы понравился хлеб от Смита.
– Спасибо, – ответила Клэр и поинтересовалась, где именно можно найти этот хлеб. Пока она искала, из задней части магазина вышли девочка-подросток и двое детей поменьше.
– Мамочка, они не обращают на меня внимания, – пожаловалась девочка продавщице.
Клэр улыбнулась. У девочки был такой же голос, как у Венди из «Питера Пэна».
– Вы себя очень плохо ведете, – сказала женщина мальчику и девочке. – Вы должны уважать старшую сестру.
– Но я хочу посмотреть телевизор, – заныл мальчишка.
– У тебя будут квадратные глаза, – сказала продавщица, покачав головой.
– Мамочка, они не закончили делать уроки.
– Что мне с вами делать? – спросила мать. – Если Вы не сделаете уроки, то не получите конфет. – Мальчик начал возражать. – Сначала дело, потом удовольствие. – Женщина продолжала ругать детей. Она посмотрела на Клэр: – Вы видите? Я занята работой, а эти дети совершенно не слушаются. Они мешают. Ради бога, простите. – Клэр хотела возразить ей, сказать, что все в порядке, но женщина уже повернулась к детям. – Видите, что вы наделали? Извинитесь перед леди.
– Я вас уверяю… – начала было Клэр. Но дети уже начали нараспев извиняться, а мать подталкивала их назад к двери.
Она покачала головой:
– Сафта готовится к экзамену по английскому языку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46