Ц А остальные?
Ц Новичков приходится отсекать. Как, например, следует отсечь и тебя. Спа
лить на чем-нибудь. Слушок дошел, что ты в бегах. Вот хочу в Москву бумажный
запрос отправить. Пусть по косвенным данным пошуруют.
Ц А еще какие грехи за тобой водятся?
Ц Ну еще случаи на производстве бывают. Вот, например, наш лесник заинтер
есовался, на каких таких основаниях компания «Акания плюс» лес под город
ом валит и финнам продает.
Ц И?
Ц Решили пока лесника в живых оставить. Пока.
И туг как раз диктофон забастовал. Пленка кончилась. Сергей только скрип
нул зубами. Много, но далеко не все порассказал ему под запись насосавший
ся в одиночку хитрого бальзама майор.
В дверях с немым вопросом на фотокарточке сфокусировался Макар. И поскол
ьку теперь чего уж там, Шрам спросил:
Ц Ну хвались, старый бес, чем это таким ты нашего гостя угостил?
Ц Трошки белены, трошки полыни, трошки глазных капель… У меня полный рец
епт вид батька залышився. Думаешь, так просто було пэльку заткнуть жильц
ам «моей хаты», чтобы вони никуды не скаржились?
Ц Хотел я отдельное подразделение по гомеопатической аптеке создават
ь, а теперь вижу, что круче тебя аптекаря не найти, Ц уважительно выдал Се
ргей Шрамов.
Однако не только на знании дядькой Макаром народных средств по развязыв
анию языка основывалось «чистосердечное признание» майора Ивана Ивано
вича. Следует учесть и то, что майор последние полчаса, пока крутилась кас
сета, сидел примотанный к креслу скотчем по рукам и ногам. Нет, его не били.
Форменные штаны и трусы бессовестно спущены, а к сжавшемуся морщинистом
у мужскому достоинству тем же скотчем был примотан динамитный патрон с в
ермишелиной бикфордового шнура.
А на столе в пепельнице все это время тлела пузатая сигара. И попробовал б
ы майор не быть откровенным!


ВОСКРЕСЕНЬЕ 18.06

Виталий Ефремович с неудовольствием посмотрел, как майор заглотил трет
ью рюмку водяры Ц ведь и двадцати минут с начала базара не прошло. Когда-
нибудь хронь доведет Иваныча до цугундера. Но сейчас драть за слабость с
тарикана не имело понта. Сейчас следовало настропалить майора на борзог
о новичка.
Ц Не говори «гоп». Серьезный герой. Команду Пырея распинал Ц он. Илью, Му
ромца местного, успокоил Ц тоже он. Ц Гость не выразил вслух свою главну
ю предъяву к темной лошадке. По всем повадкам, даже не столько по повадкам
, сколько на уровне кишок, Виталий Ефремович учуял, что Храм Ц из воровско
го сословия. А это значило, что воры (трудно поверить, что новичок завернул
в Вирши сам по себе) не оставляют надежду опять подмять под себя поляну, к
ак было лет Ц дцать назад. Двум залетным уголовничкам, слава Богу, удалос
ь бошки пооткручивать. Да видно, Бог троицу любит.
Иваныч поскреб за пазухой, полюбовался на блестящие ключики от катера и
сладко мур-лыкнул:
Ц Магазин черных Ц очень похоже Ц то же он. Причем не обыкновенно наеха
л, типа на стрелу вызвать. А поступил как забубённый урка Ц управился в од
иночку.
Ц Да ты, старый сукин сын, оказывается, в курсах! Ц с некоторым даже брезг
ливым, но восхищением хмыкнул гость.
Ц Магазин черных Ц тоже он, потому что Пырей переметнулся к черным и ста
л их против нашего героя стропалить. Ц Иваныч по-хозяйски сгреб брелок с
ключами в карман. Ц А я здесь Ц власть! Мне, чтобы кого-то втоптать, тоже с
трелы не нужны. Я проверяю прописку, я пережимаю кислород. Я отсылаю запро
с и получаю официальный ответ. На этого, как его… Сергея Срамова, кажись.
Ц Да ты, старая лиса, и имя знаешь?
Ц Да уж к визиту твоему подготовился, Ц довольно осклабился майор. Его
так и корячило внаглую уставиться в окно на почти заслуженный катер.
Ц Не больно задирай ноздри, Иваныч. Не Срамов, а Храмов. Будешь отсылать з
апрос Ц не перепутай.
Ц Кстати, на пожаре жертвы были?
Ц Вроде нет.
Ц Очень жаль.
Виталий Ефремович начинал бычком не здесь, а в Питере. Поднялся он, когда с
лучайно и походя подмял некую аудиторскую контору. Вникнув в суть, быстр
о въехал, что на момент проверки получает доступ к учредительным ксивам
доверчивых клиентов. Дальше выпасти лохов-учредителей по прописке, отня
ть печать и заставить подписать протокол об уступке прав Ц левой ногой.
За какой-то март Виталий Ефремович стал директором и хозяином пяти разл
ичных фирм. Но откровенный криминал когда-нибудь плохо кончается. А тут п
одвернулся заказ с Виршевским нефтекомбинатом. Грех было в такой смачны
й ломоть не впиться.


ПОНЕДЕЛЬНИК 12.05

Сергей выключил диктофон, вполне довольный этим интервью. Сидящий напро
тив поджавший лапки майор был похож на червивого масленка. Маленький, мя
тый, сопливый.
Ц Ну что, будем кильку шкурить или по-хорошему добазаримся? Ц не глядя в
позорные глаза мента, вкрадчиво спросил Шрам.
Ц Лучше по-хорошему! Ц взмолился мокрый от пота, как выползший на морск
ой берег тюлень, Иваныч.
Ц Вот и лады, Ц по-доброму улыбнулся Иванычу Сергей Шрамов, только руки
не подал.
Так отряд Шрамова увеличился еще на полчеловечка, но не это подмывало Шр
ама сразу после отчаливания майора заглотить стакан водки.
Оказывается, шурша с огоньком на поляне, как пахарь, он лил воду на чью-то н
еродную бычью мельницу. И даже хуже. Ведь до майорских откровений Сергей,
сам Ц лох отстойный, не дознался, что у нефтекомбината мерещатся новые х
озяева. И еще чуть-чуть, и Шрам опоздал бы на поезд.
И еще парочка таких промахов, и можно идти топиться в местную речку-вонюч
ку.
Если Сергей хочет успеть, ему нужно придумать нечто нестандартное. Ему п
редстояло развести не только все здешнее бычье царство, а и иностранный
капитал. Задачка из области высшей математики. Без стаканов чужой и свое
й крови не разберешься.

Глава 6


«Это ж даже хорошо, что пока н
ам плохо!» Ц
Говорил земель мой Скокарев Алеха.
«Если в жизни нету фарта ты гуляй в кабак.
Погуляешь, покиряешь Ц будет все ништяк!»
«Это ж даже хорошо, что пока нам плохо!» Ц
Говорил земеля мой Скокарев Алеха.
«Если долго нету фарта и кругом долга,
Ты хватать за хвост удачу все же погоди!»

Она опустила гитару и стала похожа на уставшую чайку, севшую передохнуть
на корме проходившего мимо корабля. За ее спиной, как море в бриз, слабо во
лновался занавес. Девушка целиком отдала себя песне, и теперь ей нужно бы
ло время, чтобы собраться с силами и запеть снова.
Кто-то в зале обращал на нее ноль внимания, шевелил вилкой и ножом, будто м
ясная муха лапками, да не забывал подливать в рюмку дорогое пойло. А кто-т
о оставил сохнуть буженину под соусом «Арабески» и початую бутылку «Шат
о»; кто-то, как Шрамов, выслушал жестокий романс на едином вдохе и все еще н
аходился во власти щемящих слов. Но в отличие от прочих, завороженных соч
иненными в России, которую мы прозевали, рифмами, Сергей Шрамов видел пев
ицу не в первый раз в своей жизни.
Он узнал ее сразу, только появилась на сцене. Это была она. Та, которая мель
кнула тогда, на разборке. Фигура оранжерейная. Глаза Ц карельские озера.

Наконец даже вторые стряхнули с себя волшебное оцепенение. Нижний зал ре
сторана «Дворянское собрание» ожил, загудел, на время забыв про певицу. У
каждого имелись дела поважнее. Развязались языки, над столиками поплыли
обрывки трепа типа:
Ц Че-то у меня труба не трубится?
Ц Пальцы широкие, сразу по три кнопки нажимаешь…
И даже главный папа с балкона на втором ярусе, качнув девушке лунным бока
лом шампанского, дескать, за твое здоровье, моя ненаглядная, зацепился во
просом с соседом. Кажись, с Толстым Толяном. И только Шрам сидел, как полен
ом прибитый, настолько пронзительно полоснул по его вроде бы остывшей ду
ше девичий голос.
Но вот певица нашла силы снова прижать звонкую гитару к девичьей груди. Т
ихо и нежно вздохнули серебряные струны. И снова ее голос пережал горло С
ергея петлей сладкой спазмы.

Пара гнедых, запряженных с з
арею,
Тощих, голодных и грустных на вид,
Вечно бредете вы мелкой рысцою,
Вечно куда-то ваш кучер спешит.
Были когда-то и вы рысаками,
И кучеров вы имели лихих,
Ваша хозяйка состарилась с вами,
Пара гнедых!…

А ведь Шрам здесь присутствовал не ради ее красивых глаз и не ради того, чт
обы набивать кишки нерусскими маринадами вприкуску с сочными отбивным
и. Вернувшийся в Питер на один вечер Шрам ждал очереди на прием к главному
папе.
Пришел срок доложиться о житье-бытье в Виршах, об успехах и проблемах и пр
инести первые виршевские денежки в общак. Благо присмоленные хачи понял
и, что в натуре они не бойцы, а барыги. И от лишних пожаров Ц лишние хлопоты
. Короче, вчерась явились азеры (сами, без подсказки) в офис к Шраму с низким
поклоном. И забился с ними Шрам пока на пять зеленых косарей в месяц.
Сегодня у Михаила Геннадьевича Хазарова был приемный день, и проводил ге
неральный папа его так, чтобы все, от Шрама до последней шестерки, вникали
, какой папа крутой, как ему по фиг возможные происки врагов и какая шикарн
ая девушка поет персонально для папы.

Ваша хозяйка в старинные год
ы
Много хозяев имела сама,
Опытных в дом привлекала из моды,
Более юных сводила с ума…

А ведь именно для него, старшего папы, она и пела. А что жлобье вокруг вилка
ми лязгает, так по фиг. А что кабак Ц пошлее не бывает: горбатые зеркала да
липовое злато Ц так по барабану. А что у Шрама сердце будто в серную кисло
ту окунулось, так по фиг тем более. Сиди, Сережа, жди, пока главный папа соиз
волит кликнуть пред светлые очи. Бухай заморские вина, жуй ананасы и рябч
иков, слушай романсы на халяву, пока дают. Пока не подойдет твоя очередь к
Михаилу Геннадьевичу, а какой ты по счету в очереди Ц не твое дело.
Сергей в который раз окинул зал пытливым взглядом. На ручной вышивки ска
терти, бронзовые светильники в виде голых греческих баб и прочую плешиво
навороченную лабуду он не обращал внимания. Ему были интересны сидящие
в зале. По краям Ц низовой народ, кто на проблемах спотыкается да бабок ма
ло засылает. По центру Ц краса и гордость хазарского царства. Хорошо бы в
сех запомнить, мало ли как жизнь дальше сложится.
Вот низко над тарелкой навис седой бобрик часто втягивающего щеки мужик
а. Лицо в пятнах, точно недавно лишаи сошли. В глазах что-то такое, будто тип
ни фига не сечет, что вокруг, а весь глубоко в себе. Будто то и дело спрашива
ет у больной печени: «Зайчик, можно мне еще рюмочку божоле? А если я еще оди
н кусочек лангета проглочу Ц ты не обидишься?» Кажется, этого пассажира
Сергей знал. Вроде бы это Блаженный Августин Ц ханыга, из понта сам про се
бя распространявший слухи, будто был причастен к чеченским авизо. А вот т
о, что было правдой про Августина, так это история, как он двоюродную сестр
у замочил ради трехкомнатной хазы. Где-то влетел на счетчик, и срочно треб
овались бабки Ц отмазаться.
Вот миниатюрная остроглазая выдра с хищно заточенным носом и бегающими
по столу ладошками-паучками. Хвать салфетку Ц будто паучок поймал ночн
ую бабочку. Хвать хлеб Ц будто другой паучок поймал таракашку. Ее спонсо
р что-то травит. Наверное, байку, как он с корешами вышибал бабки из барыги.
Размеры у парня семь на восемь, то есть аккурат подходящие именно такие б
айки травить. Жаль, не знает Шрамов про этого бультерьера ничего.
А вот еще специфический тип. Не сидит на попе ровно, все время дрыгается, б
удто вшивый. То манжеты одернет, то брюки под столом руками разглаживать
начнет. Или галстук поправлять сунется и еще дальше под ухо узел загонит.
Типа человек эти шмотки первый раз надел, и все ему наперекосяк, каждый шо
в в кожу врезается и обидеть норовит. А красноухий халдей, с чубчиком, как
у Гитлера, гражданину на стол закуски ставит не последние. Тут и икра с бли
нами, и водка стобаковая, и черт в ступе.
Что-то они друг другу с официантом пошевелили губами, и специфический от
правился в сортир.

…Старость, как ночь, вам и ей у
грожает,
Говор толпы невозвратно затих,
И только кнут вас порою ласкает,
Пара гнедых!

Шрам дослушал терпкую песню. Эта песня взяла за покореженную душу иначе.
Но ведь тоже взяла. Будто с мороза к печке открытой пододвинулся близко-б
лизко, будто в детстве отец Шрама шлангом выпорол, будто первый в жизни пр
иговор выслушал Ц кровь прилила к лицу.
Нет, так нельзя, решил Сергей Шрамов, поднялся на засидевшихся ногах и дви
нул в туалет. Рожу сполоснуть, чтобы вареным раком не пыхтела.
Его пижонские Ц весь одет с иголочки Ц штиблеты не скрипели ни на из пят
и пород ценного дерева наборном паркете зала, ни на более простом в корид
оре. Он толкнул дверь с силуэтом джентльмена и провожаемый отражениями в
писсуарных зеркалах завернул за угол. Тот Ц дрыгавшийся, будто вшивый, и
обслуживавший его лопоухий халдей стояли здесь близко друг к другу, слов
но педрилы.
Вшивый на измене быстро отдернул руку за спину, и за спиной зашуршало вро
де как бумагой. Оба баклана сделали каменные лица. Официант, будто ни при ч
ем, отступил на шаг, пряча глаза под чубчиком. Проверил пальцами, правильн
о ли застегнуты штаны, одернул белоснежный китель с пуговицами из желтог
о металла и слинял.
Шрам, которого сцена в упор не касалась, равнодушно склонился над умывал
ьником и зарядил пару пригоршней остужающей воды себе в репродуктор. Вро
де полегчало. Сергей выпрямил спину.
Вшивый шелестел бумагой уже из вонючей кабинки. Халдея след простыл, ну и
ладно.
Сергей вернулся в зал. И опять кусок в горло не полез, потому что девушка т
опила зал в глазах-озерах и пела:

…Дорогой длинною,
Погодой лунною,
Да с песней той,
Что вдаль летит звеня,
И с той старинною,
Да с семиструнною,
Что по ночам
Так мучила меня!…

Так не годится, стал наезжать на себя Сергей, этот фонтан надо присушить. Ш
рам заставил себя совершенно деревянно отпилить кусок мяса и проглотит
ь, почти не разжевывая. Заставил себя запить. Кажется, у него на столе выды
халось откупоренное перно. Но он все равно ничего не почувствовал бы, буд
ь это даже чистый спирт.
Так не годится, всерьез разозлился Сергей на себя. Пока генеральный папа
не вызовет, нужно срочно чем-то занять мозги. Например, проку-мекать, что э
ти двое терли в сортире? Халдей что-то передал, завернутое в бумагу. Перед
ал не здесь, в зале, где вряд ли сыщется два бугая, посторонних в нашем деле,
а передал в сральнике. Тишком от прочих. Будто что-то западловое.
Сергей оглянулся на лопоухого халдея. А тот, оказывается, тоже косяки дав
ит, но только нарвался на взгляд Шрама, сразу потупился в персональный по
днос. Как неродной.
Вернулся за свой столик вшивый. И сразу масса лишних движений. Галстук ту
да. Запонки проверил. Почесал ладони. Салфеткой промокнул лоб. Галстук об
ратно… Что же такое особенное ему вручил халдей?
Сергею стало настолько интересно, что он вторично посетил сортир и нашел
в кабинке желтую упаковочную бумагу и обрывок шпагата. Рыться в этом был
о впадлу, и вопрос завис. Что же было завернуто в бумагу? Наркота? Но почему
передача состоялась втихаря, ведь вокруг все свои? Может, вшивый стремае
тся, что подсел на наркоту, и не жаждет, чтобы коллеги прочухали?
Но неужели он такой дебил, что не шарит? После праздника метрдотель прого
нит всех до единого халдеев через посиделки и выжмет не только статистик
у: кто, что и сколько любит пожрать, а и кто какие любезные-нелюбезные слов
а про Михаила Геннадьевича гнал. Значит, тихариться с наркотой смысла не
т.
Значит, что-то иное передал лопоухий халдей. Плюнуть и забыть? Но запутка
хлорным осадком въелась в извилины. И тогда Сергей, поймав очередной вор
оватый взгляд лопоухого, подманил того властным щелчком.
Ц Слушаю. Что желаете? Не я обслуживаю ваш столик, но с удовольствием пер
едам заказ обслуживающему вас официанту.
Ц Так-таки ПАКЕТОМ и передашь? Ц хамски зевнул Сергей, как бы между проч
им выделив слово «пакет».
Ц Не понял? Ц побледнел, как сгущенное молоко, халдей.
Ц Ты всем, если надо, ПЕРЕДАЧИ малявишь? Ц с понтом равнодушно педалиро
вал Шрамов схожее слово. С учетом, чтобы вшивый расслышал только «переда
чи».
Ц Мне нужно обслужить вон тот столик. Обслужу и сразу вернусь к вам, Ц за
блеял порывающийся драпануть халдей.
Ц С… вернешься? Да ты не человек, а СВЕРТОК какой-то! Ц Теперь вшивый дол
жен был услышать слово «сверток».
Наверное, услышал. Наверное, очканул выше крыши. Потому что как сидел, так
с места в карьер и сорвался из-за столика, даже не по-надкусывав икру с бли
нами. И быстро-быстро, как говорит дядька Макар Ц «швыденько-швыденько»
, заканал на выход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30