Полдень Тревор встретил на пляже возле бара. Все было прекрасно, и только жужжание мобильного телефона время от времени напоминало ему о его клиентах.
Но у него не было ни малейшего желания отвечать на звонки, и он отключил мобильник. Тревор надвинул на глаза соломенную шляпу и снова задремал. Разбудила его официантка, которая предупредила об опасности обгореть под тропическим солнцем и предложила освежиться холодным пивом. Именно так адвокат представлял себе жизнь, достойную нормального человека. Солнце, пляж, океан, беззаботность и прекрасная официантка, предлагающая прохладительные напитки, – что еще нужно для полного счастья?
За последний месяц он заработал огромную, по его понятиям, сумму – восемьдесят тысяч долларов, причем не облагаемых жуткими, безжалостными налогами. Если все пойдет такими же темпами, то через год у него будет миллион баксов, а с такими деньгами можно жить припеваючи, ни о чем не задумываясь. Разумеется, он бросит свою идиотскую юридическую контору и все, что так или иначе связано с его юридическим бизнесом, купит небольшую яхту и отправится по всем южным морям и океанам в поисках земного рая. Тем более что искать его в этих широтах долго не придется.
Впервые в жизни давние мечты стали обретать вполне реальные очертания. Тревор уже почти видел себя за штурвалом собственной яхты, раздетым по пояс, босым и с ящиком холодного пива под боком. Небольшое, но очень уютное суденышко бодро разрезало морские волны, унося его от одного тропического острова к другому. Тревор опустошил ледяную банку пива, закрыл глаза и погрузился в сладкие мечты.
Проснулся он от собственного храпа, удивленно огляделся вокруг и с облегчением вздохнул. К счастью, это был не сон, а самая что ни на есть реальность. Он действительно был на берегу теплого океана, с тугим кошельком в кармане и красивой официанткой под боком. Он попросил ее принести немного рома и посмотрел на часы.
Два дня спустя Тревор наконец-то вернулся домой и через некоторое время уже был в тюрьме «Трамбл». Его раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, ему хотелось побыстрее забрать очередную пачку писем и убедиться, что их бизнес по-прежнему развивается. Он уже и помыслить не мог о том, что поток долларов каким-то неожиданным образом прервется. А с другой стороны, он задержался на несколько дней, и судья Спайсер будет, естественно, не в восторге.
– Где ты был все это время, черт побери?! – вместо приветствия воскликнул Спайсер, когда охранник, выполнив свои рутинные обязанности, покинул их. Похоже, этот вопрос стал уже привычным за последние недели. – Я пропустил из-за тебя три игры, и все три выиграл бы, если бы ты не болтался черт знает где.
– Я только что вернулся с Багамских островов, – ответил Тревор и многозначительно подмигнул. – Мы получили еще одну сотню тысяч баксов от Кертиса из Далласа.
Спайсер тотчас же переменился в лице и забыл о своих претензиях.
– Это, конечно, хорошо, но неужели для того, чтобы проверить наличие перевода, нужно было тратить целых три дня?
– Мне необходимо было хоть немного отдохнуть, – продолжал оправдываться Тревор. – Я даже представить себе не мог, что придется чуть ли не каждый день мотаться на самолете на Багамы и обратно.
Спайсер умолк и погрузился в раздумья. Он уже вовсю распределял только что полученные двадцать две тысячи долларов и строил планы на будущее. Вспомнив про Тревора, он вынул из внутреннего кармана пачку розовых конвертов и передал их адвокату.
– А не слишком ли мы торопимся? – полюбопытствовал тот, озираясь по сторонам и пряча конверты в карман.
– Чем ты недоволен? – проворчал Спайсер. – Ты получаешь больше нас.
– Да, но я и рискую больше. Вам-то нечего терять, а мне есть что.
Спайсер презрительно хмыкнул и протянул ему лист бумаги, испещренный корявыми знаками:
– Я тут подобрал еще десять команд, которые могут выиграть в ближайшее время. Поставь по пятьсот долларов на каждую.
«Ну вот, – с досадой подумал Тревор, – еще целую неделю придется сидеть в баре и следить за каждой игрой». Однако на самом деле его недовольство было не совсем искренним. В конце концов, он сможет заработать пару лишних кусков. За такие деньги люди месяцами сидят в барах и далеко не всегда, кстати сказать, выигрывают.
Тем временем чересчур частые визиты адвоката Тревора в тюрьму «Трамбл» стали предметом переписки между администрацией «Трамбла» и вышестоящим начальством из Национального бюро тюрем в Вашингтоне. Была даже составлена соответствующая бумага с требованием ограничить доступ адвокатов к клиентам определенным количеством встреч, но потом тюремщики передумали и не стали настаивать на своем проекте. Протолкнуть такой запрет через коллегию министерства не так просто, а кроме того, эти визиты, как им представлялось, были совершенно безвредными. Чем может помочь своим клиентам адвокат, даже если он слишком часто наведывается к ним? Руководство тюрьмы не хотело портить отношения с собратьями. В конце концов, это весьма компетентные в своей области люди и всегда могут оказаться полезными.
А в том, что адвокат Тревор был совершенно безобиден, тюремная администрация нисколько не сомневалась. Поначалу чиновники, правда, имели некоторые подозрения на этот счет, но после нескольких звонков в Джексонвилл они убедились в том, что Тревор не замешан в каких-то грязных делах, имеет неплохую репутацию и вообще мало известен за пределами городка. В конце концов руководители тюрьмы пришли к выводу, что ему просто больше нечего делать, кроме как просиживать часами в комнате для посетителей.
Полившиеся рекой деньги внесли приятное разнообразие в повседневное унылое существование собратьев. Судьи Ярбер и Бич стали с большей надеждой смотреть в будущее и обрели вполне реальную цель – выйти на свободу и пожить в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая. Оба уже составили подробный план дальнейшей жизни и почти потратили полученные и еще не полученные деньги.
Ярбер, например, полностью распределил свои пятьдесят тысяч и даже скомпоновал портфель инвестиций. Разумеется, такие деньги не должны лежать в банке ради каких-то мизерных пяти процентов в год. Конечно, они не облагались налогом, но все равно такое пренебрежительное отношение к деньгам его не устраивало. Надо было найти какой-нибудь надежный и весьма агрессивный на фондовых рынках инвестиционный фонд и доверить ему свои капиталы. Скажем, где-нибудь в Китае или другом быстро развивающемся регионе Азии.
А если он (то есть Рикки и Перси) будет и впредь получать такие деньги, то через некоторое время станет по-настоящему богатым. Пять лет – большой срок, и за это время можно заработать весьма приличные деньги. Главное – чтобы вся их система работала как часы, а для этого нужно писать письма и искать новых клиентов.
Он уже написал более двадцати писем и разослал по всей Северной Америке от имени Перси, но это только начало. Задача осложнялась тем, что все адресаты должны были жить в разных городах, иначе можно нарваться на неприятности.
Спайсер лично контролировал все адреса и делал все возможное, чтобы не было абсолютно никаких накладок. Он даже повесил карту в библиотеке, чтобы легче было определить географические направления рассылки писем.
Сейчас все свое время судья Ярбер делил на две части.
Первую часть он посвящал сочинению писем, а вторую – размышлениям о рациональном использовании полученных денег. Слава Богу, что все документы на развод с женой он уже отправил по назначению. Теперь она не сможет претендовать на его доходы, а через несколько лет и вовсе забудет о его существовании. Значит, все деньги будут принадлежать исключительно ему. Стало быть, за предстоящие пять лет он должен проделать огромную работу и обеспечить себя на всю оставшуюся жизнь. А для этого потребуется много сил. Именно поэтому он резко уменьшил количество потребляемого сахара и увеличил на одну милю маршрут, по которому ходил последнее время.
Что же до Хэтли Бича, то он тоже не спал ночами, ломая голову над теми же вопросами, которые волновали его коллег.
Сейчас на его банковском счете лежит более пятидесяти тысяч долларов. Вместе с процентами это будет неплохая сумма для начала. Плюс к этому еще неизвестно сколько денег, которые они смогут выкачать у незадачливых клиентов. Раньше Хэтли Бич постоянно сокрушался, что ему сидеть еще девять лет, – это казалось ему невероятно долгим сроком. А сейчас его настроение заметно изменилось. Перед ним засиял лучик надежды, и он вдруг увидел, что не все еще потеряно. В шестьдесят пять лет еще можно пожить в свое удовольствие. А если он будет получать хотя бы по сто тысяч каждый год плюс проценты по удачно вложенному капиталу, то на свободу выйдет почти мультимиллионером. Во всяком случае, в его распоряжении будет три-четыре миллиона баксов.
В отличие от своих коллег Хэтли Бич точно знал, что станет делать с такими деньгами. Он обожал родной Техас и мечтал отправиться в чудный городок Галвестон, купить там один из знаменитых викторианских дворцов на берегу океана, пригласить туда всех своих старых друзей и развлекать их дорогими винами под прекрасным южным солнцем. А для этого нужно работать не покладая рук, писать письма, отсылать их клиентам и ждать ответа вместе с чеком на определенную сумму.
Если дела пойдут хорошо, то к семидесяти годам у него будет больше денег, чем у его бывшей жены, что само по себе станет немалым утешением на старости лет. Впервые за многие годы Хэтли Бич допустил мысль, что сможет прожить семьдесят лет.
Конечно, для этого нужно приложить немало усилий и избавиться от многих вредных привычек. Так, например, он уже перестал употреблять сахар и масло, резко сократил количество выкуриваемых за день сигарет, стал больше гулять на свежем воздухе по примеру своего калифорнийского друга и почти полностью отказался от идиотских таблеток, которые раньше глотал в невероятных количествах.
Что же касается судьи Спайсера, то с мотивацией своих поступков у него никаких проблем не было. Он не думал о том, что нарушает закон, не испытывал угрызений совести, не терзал себя чувством вины, не ощущал депрессии. Правда, он тоже не спал по ночам, но совсем по другим причинам. Он постоянно раздумывал над тем, как увеличить свой доход. Спайсер уже явственно видел впереди конец тюремной жизни и прикидывал, что станет делать через двадцать один месяц.
Любимая жена Рита навещала его на прошлой неделе, и они провели вместе два чудесных дня. Она коротко постриглась, перестала пить и похудела почти на восемнадцать фунтов, что сделало ее просто неотразимой. Более того, Рита пообещала, что к моменту его выхода на свободу она станет еще красивее и стройнее. После непродолжительной беседы с женой Джо Рой Спайсер немного успокоился, выяснив, что она понятия не имеет о девяноста тысячах долларов, спрятанных в укромном месте в саду.
После его освобождения они вместе уедут в Лас-Вегас, купят небольшой дом и пошлют ко всем чертям весь оставшийся за его пределами мир. Однако в последнее время Спайсера все чаще и чаще стали волновать мысли о том, что произойдет с его бизнесом после освобождения. Ведь это он все придумал, вспомнив про известную в его штате аферу. Что станет с деньгами, которые будут получать Бич и Ярбер после его освобождения? Стоит ли поднимать вопрос о своей доле дохода?
Вот что больше всего беспокоило Джо Роя Спайсера в последнее время. Необходимо было выработать стратегию ухода из тюрьмы с правом получения хоть какой-то доли дохода на будущее. А еще следовало подумать, как с минимальными потерями избавиться от обнаглевшего вконец адвоката, получающего намного больше, чем каждый из собратьев.
– «Дорогой Рикки (или как там тебя на самом деле зовут), – прочитал Хэтли Бич очередное письмо от Квинса Гарба из Айовы, – у меня больше нет денег. Первые сто тысяч долларов я взял в банке под личное поручительство и теперь не знаю, как расплатиться с долгами. Дело в том, что банком до сих пор владеет мой отец и вырвать у него такую сумму просто невозможно.
Если тебе так приспичило, то советую в следующий раз обращаться прямо к нему. Мне с большим трудом удалось наскрести десять тысяч, но на большее можешь не рассчитывать. Да и эту сумму я переведу только в том случае, если ты дашь гарантии, что ничего подобного больше не произойдет. И не советую давить на меня. Я и так на грани нервного срыва и могу покончить с собой в любую минуту. Ты самый настоящий мошенник и мерзавец, и я очень надеюсь, что когда-нибудь тебя поймают и ты проведешь остаток жизни за решеткой. С наилучшими пожеланиями, Квинс Гарб».
– Похоже, это акт отчаяния, – проворчал Ярбер, оторвавшись от своих бумаг.
– Напиши ему, что мы оставим его в покое только за двадцать пять тысяч, – мгновенно отреагировал Спайсер, упрямо поджав губы.
– Хорошо, напишу, но не уверен, что из этого что-нибудь выйдет, – хладнокровно заявил Хэтли Бич, открывая новый конверт, адресованный Рикки.
Глава 15
Ровно в полдень, когда движение на участке дороги рядом с почтовым отделением фирмы «Мэйлбокс Америка» становилось более оживленным, агент Тедди Мэйнарда решительно вошел в здание почты и вместе с двумя другими посетителями направился к почтовому ящику под номером 455.
Он по-прежнему был забит рекламной макулатурой – в основном от поставщиков пиццы и мойщиков машин, – однако на сей раз поверх стопки бумаг лежал светло-оранжевый конверт обычного формата с замысловатым рисунком. С помощью миниатюрного пинцета, который висел у агента на связке ключей, он осторожно подцепил конверт, вынул его из ящика и положил в кожаный дипломат. Оставив нетронутыми рекламные проспекты, он закрыл ящик и вышел на улицу.
В Лэнгли конверт был аккуратно вскрыт экспертами, а с содержавшегося в нем письма была снята копия. Час спустя Дэвилл, которому поручили вплотную заняться так называемой проблемой Лэйка, вошел в кабинет Тедди Мэйнарда и доложил о проведенной операции. Не дожидаясь указания шефа, он просканировал копию письма на большой экран.
Некоторое время Тедди и Йорк молча смотрели на рукописный текст, старательно выписанный большими, почти квадратными, буквами. Создавалось впечатление, что автор немало потрудился над письмом, выводя каждую букву.
«Дорогой Эл, – говорилось в нем. – Куда ты пропал? Ты получил мое последнее письмо? Я написал тебе почти три недели назад, но до сих пор от тебя ни слуху ни духу. Я понимаю, что ты, вероятно, чрезвычайно занят, но, ради всего святого, не забывай и про меня. Мне ужасно одиноко в этой проклятой лечебнице, поэтому каждое твое письмо для меня как глоток свежего воздуха. Твои письма придают мне сил, поддерживают надежду и вселяют уверенность в нашей скорой встрече. Мне легче жить, когда я знаю, что где-то в мире есть человек, которому я небезразличен. Умоляю, Эл, не оставляй меня, не бросай на произвол судьбы!
Мои адвокаты говорят, что меня могут освободить через пару месяцев. Потом скорее всего меня отправят в Балтимор, в небольшой домик неподалеку от того самого места, где я родился и вырос. Здешнее начальство считает, что там можно будет эффективно контролировать мое поведение и закрепить результаты лечения. В Балтиморе я пробуду около трех месяцев, а после обрету полную свободу действий. Однако в течение этого периода времени мне нужно будет найти работу, обзавестись новыми друзьями и все такое. Словом, мне придется доказать, что я вполне здоров и успешно адаптируюсь к жизни в обществе. Разумеется, по ночам я не смогу покидать этот дом, но в дневное время буду совершенно свободен.
Знаешь, Эл, у меня не осталось никаких добрых воспоминаний о прошлом. Все люди, с которыми я когда-то общался и которые меня любили, уже отошли в мир иной, а новых друзей у меня нет. Единственный человек, который хоть немного заботится обо мне и оплачивает пребывание в этой реабилитационной клинике, – это мой дядя. Он очень богат, но жесток и поразительно скуп.
Именно поэтому, мой дорогой Эл, я так отчаянно нуждаюсь в надежных и верных друзьях. Кстати, с удовольствием сообщаю, что за последнее время мне удалось сбросить почти пять фунтов, так что та фотография, которую я выслал тебе некоторое время назад, уже устарела. Откровенно говоря, она мне очень не нравится. На ней я выгляжу чересчур упитанным и толстощеким. Сейчас я гораздо стройнее и симпатичнее. Мне удалось заметно загореть, так как нам позволяют выходить на солнце. Правда, эта прогулка длится не более двух часов в день, но и за это им спасибо. К счастью, погода во Флориде на удивление приятная, хотя в отдельные дни здесь бывает довольно прохладно. Скоро я вышлю тебе новую фотографию, так что у тебя будет возможность убедиться в правоте моих слов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52