На другом конце провода послышался приглушенный голос с отчетливо выраженным британским акцентом. Говоривший сообщил ему, что банк получил недавно весьма солидный перевод из штата Айова.
Тревор прикрыл рукой трубку и с опаской посмотрел на дверь, желая убедиться, что секретарша не подслушивает его разговор. Потом он тихо спросил, какая сумма была переведена. Собеседник ответил, что к ним поступил перевод на сто тысяч долларов и что Тревор может забрать их в любое удобное для него время.
Адвокат повесил трубку, не раздумывая, щедро налил в кофе «Амаретто» и сделал несколько больших глотков, мечтательно уставившись на противоположную стену. Подумать только, тридцать три тысячи баксов! Никогда еще он не зарабатывал такой суммы. Когда-то давно ему удалось уладить спор о разбитой в аварии машине, и тогда он, помнится, получил двадцать пять тысяч, но их хватило ему не надолго. А потом случалось, что ему перепадали довольно крупные гонорары, до семи с половиной тысяч, но они расходились еще быстрее.
Секретарша понятия не имела о тайных делах Тревора и о существовании счета в оффшорном банке, поэтому ему пришлось битый час делать вид, что ничего особенного не произошло и что он занимается обычной рутинной работой. Он сделал несколько совершенно бесполезных звонков, потом расхаживал с озабоченным видом по офису и подчеркнуто громко шуршал бумагами и наконец объявил секретарше, что у него масса срочных дел в центре Джексонвилла, после чего он непременно должен навестить своего клиента в тюрьме «Трамбл»,а это, естественно, потребует немало времени. Она восприняла эту новость с безразличием, так как давно привыкла, что шеф частенько пропадает бог знает где, зачастую даже не ставя ее в известность. На этот случай у нее всегда лежала в столе интересная книжка, которая помогала скоротать время до окончания рабочего дня. Выйдя из офиса, Тревор помчался в аэропорт, едва успел на очередной рейс самолета до Форт-Лодердейла, что в штате Флорида, за тридцать минут полета успел выпить несколько банок пива, а из Форт-Лодердейла тут же отправился на Багамские острова и приземлился через два часа в Нассо. Там он быстро поймал такси – огромный черный «кадиллак» 1974 года выпуска с кондиционером и слегка подвыпившим шофером – и через несколько минут был у входа в здание банка «Женева траст».
Стояла нестерпимая жара, а воздух был настолько влажным, что рубашка Тревора мгновенно прилипла к телу. Смахнув с лица крупные капли пота, он решительно вошел в здание, представился администратору и тут же был препровожден в офис мистера Брейширса. Тот радостно пожал клиенту руку и после обмена любезностями протянул ему лист бумаги, на котором подробно излагалось, откуда, когда и какая сумма была переведена на его счет. Так Тревор узнал, что сто тысяч долларов были получены из Первого банка Айовы через небольшую компанию «СМТ инвестментс», а отправителем была еще одна никому не известная, кроме, разумеется, Тревора, компания под романтическим названием «Буммер риэлти, лтд».
Название «Буммер» придумал сам Джо Рой Спайсер, который когда-то именно так величал свою любимую собаку.
Тревор заполнил несколько бумаг, по которым сумма в двадцать пять тысяч долларов переводилась на его отдельный счет в том же банке «Женева траст», – это был тайный счет, который он тщательно скрывал от своей секретарши и от налоговой инспекции, а потом заполнил еще одну бумагу и получил наличными в конверте восемь тысяч долларов на мелкие расходы. Выполнив все необходимые в таких случаях формальности, он спрятал конверт с деньгами в карман, крепко пожал мягкую руку мистера Брейширса и, с трудом сдерживая охватившую его радость, выбежал на улицу.
Через два часа он был уже в аэропорту Джексонвилла, где выпил пару чашек крепкого кофе – но на этот раз без ликера – и попытался собраться с мыслями. В конце концов он решил немедленно отправиться в «Трамбл» и через пару часов уже сидел в гостевой комнате в ожидании встречи со Спайсером.
– Какая приятная неожиданность, – довольно сухо отреагировал тот, переступая порог комнаты.
К этому времени надзиратель уже осмотрел карманы Тревора, поскольку дипломата у него с собой не было, и удалился в коридор. Что же до конверта с наличными, то Тревор предусмотрительно спрятал его в потайном месте под сиденьем своего «жука».
– Мы получили сто тысяч долларов из Айовы, – еле слышно прошептал Тревор, оглядываясь на дверь.
Спайсер мгновенно оживился, и от его былого недовольства не осталось и следа. Правда, ему очень не понравилось местоимение «мы», а еще больше то, что под этим местоимением скрывалось – тридцать три тысячи долларов, которые адвокат получил ни за что ни про что. Но с другой стороны, кто еще мог бы доставлять их письма на волю и переводить полученные деньги в оффшорный банк? К сожалению, Тревор был необходимым элементом их тайной игры, ничего тут не поделаешь.
– Их перевели на Багамы? – на всякий случай уточнил Спайсер.
– Да. Я только что оттуда. Ваши шестьдесят семь тысяч надежно укрыты как от налогов, так и от посторонних глаз.
Спайсер глубоко вздохнул и ощутил прилив бодрости. Третья часть этой суммы достанется ему, а это больше двадцати двух тысяч. Ну что ж, эта операция закончилась успешно и можно приступать к написанию еще нескольких писем!
Он полез в карман тюремной рубашки, вынул оттуда несколько газетных вырезок, долго смотрел на них, а потом протянул Тревору:
– Сегодня играют «Дкж» против «Тека». Ставлю пять тысяч на «Тека».
– Пять тысяч? – изумленно уставился на него адвокат.
– Да, а что?
– Я никогда еще не ставил такую сумму на одну игру.
– Кто у тебя букмекер?
– Есть один парень, но я не уверен, что он согласится на такой шаг.
– Послушай, если он хороший букмекер, то вполне справится с этим делом. Ничего сложного здесь нет. Позвони ему как можно скорее и выясни, чем он может нам помочь.
– Ну ладно, ладно, позвоню.
– Ты придешь сюда завтра?
– Не знаю, возможно. А что?
– Послушай, Тревор, кто еще из клиентов заплатил тебе тридцать три тысячи баксов за одно дело?
– Никто.
– Вот именно. Значит, тебе нужно быть здесь завтра в четыре часа. К тому времени я приготовлю для тебя почту.
Сказав это, Спайсер встал и вышел из комнаты, едва заметно кивнув надзирателю. Во дворе он на минуту остановился, немного подумал и решил прогуляться, несмотря на редкую для февраля жару. Он прошел мимо аккуратно подстриженного газона, мимо садика Пикассо, свернул за угол и вошел в библиотеку, где корпели над мудрыми книгами его товарищи.
– Мы получили сто тысяч долларов из Айовы! – торжественно объявил он с порога, убедившись предварительно, что в зале нет посторонних. – Мы все-таки кинули этого простака Квинса!
Руки Хэтли Бича замерли над клавиатурой компьютера.
Он тупо уставился на Спайсера поверх толстых очков, затем потер рукой отвисшую челюсть и с недоверием воскликнул:
– Если это шутка, то очень глупая!
– Нет, мне не до шуток, – ответил Спайсер. – Я только что разговаривал с Тревором. Сегодня утром вся сумма была переведена на наш счет в один из банков на Багамах. Тревор уже был там и даже снял свою долю.
– Давайте кинем этого парня еще разочек! – неожиданно выкрикнул Ярбер.
– Квинса?
– Конечно, а почему бы нет? – воодушевился Ярбер. – Если он с такой легкостью выслал нам сто тысяч баксов, то почему бы нам не потребовать от него еще немного? Что нам терять?
– Да уж, терять нам действительно нечего, – глубокомысленно заметил Спайсер, пожалев, что не успел предложить это первым.
– На сколько? – тут же перешел к делу Бич.
– Думаю, для начала надо попробовать тысяч на пятьдесят, – заерзал на стуле Ярбер и почему-то посмотрел на потолок, словно именно оттуда черпал идеи.
Остальные согласно закивали и стали рассуждать, когда можно получить вторые пятьдесят тысяч. Спайсер не выдержал и призвал друзей к порядку.
– Послушайте, – остановил он приятелей взмахом руки, – давайте обдумаем, что нужно сделать прежде всего. Я полагаю, наш Кертис из Далласа уже вполне созрел. Давайте обработаем его, а затем вернемся к Квинсу. Сейчас мы поняли, что наш механизм выкачивания денег работает отменно, так давайте же использовать его на полную мощность. Надо действовать более напористо и агрессивно. Давайте посмотрим, кого еще из клиентов мы можем кинуть на крупную сумму.
Хэтли Бич тут же выключил компьютер и достал папку с досье на потенциальных клиентов. Ярбер тоже очистил свой стол и принялся за дело. Полученные только что сто тысяч долларов настолько воодушевили собратьев, что они были готовы работать днем и ночью.
Тревор успел вовремя – он прибыл в бар Пита ровно в пять часов, то есть в самое интересное время, когда там запускался тотализатор и начиналось бесшабашное веселье, часто заканчивавшееся мордобоем. Он быстро отыскал Препа, который с некоторых пор подвизался в этом баре в качестве букмекера и неплохо зарабатывал. Это был так называемый вечный студент и даже в свои тридцать два года не собирался бросать университет в северной Флориде, так как родители пообещали платить ему две тысячи долларов в месяц до тех пор, пока он будет учиться. Таким образом, он оставался студентом уже одиннадцать лет, и никто не мог сказать, когда ему наскучит жизнь бездельника и игрока. Когда Тревор сообщил Препу о своем намерении поставить на одну из баскетбольных команд и намекнул, что это будет весьма приличная сумма, тот сразу решил уточнить, какая именно.
– Пятнадцать тысяч, – гордо заявил Тревор и залпом выпил полкружки холодного пива.
– Сколько? – посмотрел на него ошалевший Преп. – Пятнадцать тысяч? Ты серьезно? – Он был так поражен, что чуть не выронил кружку с пивом. Тревор никогда не ставил на одну игру больше ста баксов.
– Да, пятнадцать, – охотно подтвердил Тревор и осушил кружку. Он чувствовал себя героем дня и был абсолютно уверен, что на этот раз удача ему улыбнется.
– В таком случае мне придется кое с кем переговорить, – засуетился Преп, доставая мобильный телефон.
– Валяй, но только быстро. Игра начинается через полчаса.
Бармен был местным парнем, но каким-то загадочным образом прикипел душой к австралийскому футболу и не пропускал ни одного матча. Как раз сегодня должен был состояться один из них, и Тревору пришлось заплатить двадцать баксов, чтобы он позволил переключить канал.
«Джорджия Тек» была неплохой командой и часто демонстрировала превосходную игру, но на этот раз все пошло наперекосяк. Тревор вперился в экран телевизора и сначала вел себя спокойно, но, когда команда потеряла много очков, его терпение лопнуло и он стал громко чертыхаться и поглощать одну бутылку пива за другой. А Преп в это время сидел в дальнем углу зала и злорадно ухмылялся, поражаясь глупости своего клиента.
Первая половина встречи прошла с явным преимуществом противника, и вторая для «Тека» началась не лучше. Тревор был так расстроен, что хотел было дать бармену еще двадцать баксов, чтобы тот переключил телевизор на австралийский футбол. Когда до окончания игры осталось десять минут, адвокат был уже изрядно пьян и на чем свет стоит проклинал Спайсера, Препа и всех баскетболистов. Такой плохой игры он еще не видел. Казалось, игроки «Тека» впервые вышли на поле и первый раз в жизни взяли в руки мяч. Команда «Дюк»вела себя уверенно и за несколько минут до окончания игры имела солидное преимущество в двадцать очков, что гарантировало ей победу. Однако на последних минутах произошло нечто невероятное. Игроки «Тека» неожиданно ожили и сделали несколько результативных бросков с дальнего расстояния, что сократило разрыв до восьми очков. Тревор уже не надеялся на чудо, но оно свершилось. Когда прозвучал финальный свисток, едва державшийся на ногах Тревор обнял Препа, сунул бармену стодолларовую купюру – самые крупные чаевые за всю его сознательную жизнь – и, медленно покачиваясь, вышел из бара. Неплохой навар за один день.
Пять тысяч он отдаст Спайсеру, а десять присовокупит к тем тридцати трем, которые заработал сегодня. Не обращая внимания на прохладу ночи, Тревор медленно брел вдоль Атлантик-Бич, миновал длинный ряд недорогих летних домиков с аккуратно подстриженными газончиками и спустился по ступенькам на пляж, где неловкими движениями снял обувь и двинулся к воде. В этот поздний час она была уже достаточно прохладной, но он не выходил на берег до тех пор, пока не протрезвел до такой степени, что почувствовал прилив бодрости.
Сорок три тысячи долларов за один день! Весьма недурно.
К тому же это чистая сумма, без налогов. В прошлом году Тревор заработал двадцать восемь тысяч чистыми, но сколько ему пришлось пахать, чтобы получить эту сумму! Каждый Божий день он возился со своими клиентами, улаживал бесперспективные дела, отмазывал от суда прогоревшие фирмы, унижался перед государственными чиновниками, давал взятки финансовым агентам, угождал банкирам, укрывал деньги от налоговой инспекции и так далее и тому подобное. И за все эти мучения он получил лишь двадцать восемь тысяч, а тут за один день – сорок три!
Как все-таки приятно получать быстрые и легкие деньги!
Когда Спайсер предложил ему роль посредника в этой мошеннической операции, он сначала сомневался. Не верил, что из этого выйдет что-либо путное. А сейчас у него уже не было никаких сомнений в том, что вымогать крупные суммы у людей, не имеющих возможности пожаловаться в полицию, – гениальное изобретение с хорошей перспективой. Конечно, получив первый перевод, Спайсер ни за что на свете не бросит это дело. Более того, начнет раскручивать его на всю катушку, писем будет еще больше, деньги потекут потоком, и для всего этого ему нужен будет надежный человек за стенами тюрьмы, человек, который мог бы обеспечивать доставку и отправку почты и перевод денег в оффшорный банк. Черт возьми, если понадобится, он, Тревор, будет наведываться в «Трамбл» ежедневно, забирать и приносить почту, давать взятки надзирателям и охранникам, возиться с финансовыми поступлениями – словом, делать все, чтобы не иссяк этот важный источник дохода.
Неожиданно налетевшая волна окатила его холодными брызгами с головы до ног, и в этот миг его поразила гениальная идея: если эти мошенники могут так легко и просто извлекать деньги из карманов несчастных гомосексуалистов, то почему нельзя так же легко и просто кинуть их самих? Ведь вымогатели находятся за решеткой по приговору суда, занимаются противоправной мошеннической деятельностью и тоже не смогут никому пожаловаться, иначе заработают еще один срок.
Сначала эта мысль показалась Тревору настолько неожиданной и постыдной, что он отбросил ее. Но она продолжала лезть ему в голову, и постепенно он стал считать ее естественной и разумной. Наивно думать, что воры и мошенники придерживаются каких-то моральных принципов. Ловкачи всегда обманывали людей, а потом находились мошенники, которые обманывали первых жуликов, так и шло. Что ему нужно для полного счастья? Как минимум миллион долларов. Только эта сумма может дать ему все, что он желает получить от жизни.
Тревор давно мечтал о том, что когда-нибудь получит вожделенный миллион баксов, но если раньше это были пустые мечты, то сейчас ситуация заметно изменилась. Если дела пойдут так, как ожидает Спайсер, то пройдет совсем немного времени и в оффшорном банке на счете Тревора окажется нужная сумма. А потом он может спокойно снять ее, бросить ко всем чертям свой офис, зашвырнуть подальше лицензию на юридическую практику, купить небольшую яхту и до конца жизни наслаждаться комфортом, гуляя под парусами по всему Карибскому бассейну и упиваясь экзотикой тропических стран.
Судья Спайсер в очередной раз перевернулся на другой бок, потеряв всякую надежду уснуть до утра. Мало того что в голову беспрестанно лезли дурные мысли, так еще сокамерник вовсю храпел на верхнем ярусе, не давая ему возможности сосредоточиться на чем-то одном. Элвин был уже в преклонном возрасте, всю жизнь колесил по Северной Америке, а потом вдруг так отчаялся от нищеты и неприкаянности, что взял да и ограбил какой-то почтовый поезд в захолустном городке Оклахомы. Полиция сбилась с ног в поисках грабителя и готова была закрыть дело, но Элвин вдруг почувствовал угрызения совести, явился в местное отделение ФБР и гордо заявил, что это он ограбил поезд. В полиции так обрадовались неожиданному признанию, что сделали все возможное, чтобы облегчить его участь. Судьи пошли на уступки и посадили Элвина не в какую-то гнусную тюрьму с жестким режимом, а в привилегированный «Трамбл», где ему и предстояло провести остаток дней.
В сущности, он был неплохим парнем, но уж больно громко храпел по ночам, что всегда выводило Спайсера из себя.
Тем более что в последнее время ему стала досаждать еще одна неприятная мысль – об адвокате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
Тревор прикрыл рукой трубку и с опаской посмотрел на дверь, желая убедиться, что секретарша не подслушивает его разговор. Потом он тихо спросил, какая сумма была переведена. Собеседник ответил, что к ним поступил перевод на сто тысяч долларов и что Тревор может забрать их в любое удобное для него время.
Адвокат повесил трубку, не раздумывая, щедро налил в кофе «Амаретто» и сделал несколько больших глотков, мечтательно уставившись на противоположную стену. Подумать только, тридцать три тысячи баксов! Никогда еще он не зарабатывал такой суммы. Когда-то давно ему удалось уладить спор о разбитой в аварии машине, и тогда он, помнится, получил двадцать пять тысяч, но их хватило ему не надолго. А потом случалось, что ему перепадали довольно крупные гонорары, до семи с половиной тысяч, но они расходились еще быстрее.
Секретарша понятия не имела о тайных делах Тревора и о существовании счета в оффшорном банке, поэтому ему пришлось битый час делать вид, что ничего особенного не произошло и что он занимается обычной рутинной работой. Он сделал несколько совершенно бесполезных звонков, потом расхаживал с озабоченным видом по офису и подчеркнуто громко шуршал бумагами и наконец объявил секретарше, что у него масса срочных дел в центре Джексонвилла, после чего он непременно должен навестить своего клиента в тюрьме «Трамбл»,а это, естественно, потребует немало времени. Она восприняла эту новость с безразличием, так как давно привыкла, что шеф частенько пропадает бог знает где, зачастую даже не ставя ее в известность. На этот случай у нее всегда лежала в столе интересная книжка, которая помогала скоротать время до окончания рабочего дня. Выйдя из офиса, Тревор помчался в аэропорт, едва успел на очередной рейс самолета до Форт-Лодердейла, что в штате Флорида, за тридцать минут полета успел выпить несколько банок пива, а из Форт-Лодердейла тут же отправился на Багамские острова и приземлился через два часа в Нассо. Там он быстро поймал такси – огромный черный «кадиллак» 1974 года выпуска с кондиционером и слегка подвыпившим шофером – и через несколько минут был у входа в здание банка «Женева траст».
Стояла нестерпимая жара, а воздух был настолько влажным, что рубашка Тревора мгновенно прилипла к телу. Смахнув с лица крупные капли пота, он решительно вошел в здание, представился администратору и тут же был препровожден в офис мистера Брейширса. Тот радостно пожал клиенту руку и после обмена любезностями протянул ему лист бумаги, на котором подробно излагалось, откуда, когда и какая сумма была переведена на его счет. Так Тревор узнал, что сто тысяч долларов были получены из Первого банка Айовы через небольшую компанию «СМТ инвестментс», а отправителем была еще одна никому не известная, кроме, разумеется, Тревора, компания под романтическим названием «Буммер риэлти, лтд».
Название «Буммер» придумал сам Джо Рой Спайсер, который когда-то именно так величал свою любимую собаку.
Тревор заполнил несколько бумаг, по которым сумма в двадцать пять тысяч долларов переводилась на его отдельный счет в том же банке «Женева траст», – это был тайный счет, который он тщательно скрывал от своей секретарши и от налоговой инспекции, а потом заполнил еще одну бумагу и получил наличными в конверте восемь тысяч долларов на мелкие расходы. Выполнив все необходимые в таких случаях формальности, он спрятал конверт с деньгами в карман, крепко пожал мягкую руку мистера Брейширса и, с трудом сдерживая охватившую его радость, выбежал на улицу.
Через два часа он был уже в аэропорту Джексонвилла, где выпил пару чашек крепкого кофе – но на этот раз без ликера – и попытался собраться с мыслями. В конце концов он решил немедленно отправиться в «Трамбл» и через пару часов уже сидел в гостевой комнате в ожидании встречи со Спайсером.
– Какая приятная неожиданность, – довольно сухо отреагировал тот, переступая порог комнаты.
К этому времени надзиратель уже осмотрел карманы Тревора, поскольку дипломата у него с собой не было, и удалился в коридор. Что же до конверта с наличными, то Тревор предусмотрительно спрятал его в потайном месте под сиденьем своего «жука».
– Мы получили сто тысяч долларов из Айовы, – еле слышно прошептал Тревор, оглядываясь на дверь.
Спайсер мгновенно оживился, и от его былого недовольства не осталось и следа. Правда, ему очень не понравилось местоимение «мы», а еще больше то, что под этим местоимением скрывалось – тридцать три тысячи долларов, которые адвокат получил ни за что ни про что. Но с другой стороны, кто еще мог бы доставлять их письма на волю и переводить полученные деньги в оффшорный банк? К сожалению, Тревор был необходимым элементом их тайной игры, ничего тут не поделаешь.
– Их перевели на Багамы? – на всякий случай уточнил Спайсер.
– Да. Я только что оттуда. Ваши шестьдесят семь тысяч надежно укрыты как от налогов, так и от посторонних глаз.
Спайсер глубоко вздохнул и ощутил прилив бодрости. Третья часть этой суммы достанется ему, а это больше двадцати двух тысяч. Ну что ж, эта операция закончилась успешно и можно приступать к написанию еще нескольких писем!
Он полез в карман тюремной рубашки, вынул оттуда несколько газетных вырезок, долго смотрел на них, а потом протянул Тревору:
– Сегодня играют «Дкж» против «Тека». Ставлю пять тысяч на «Тека».
– Пять тысяч? – изумленно уставился на него адвокат.
– Да, а что?
– Я никогда еще не ставил такую сумму на одну игру.
– Кто у тебя букмекер?
– Есть один парень, но я не уверен, что он согласится на такой шаг.
– Послушай, если он хороший букмекер, то вполне справится с этим делом. Ничего сложного здесь нет. Позвони ему как можно скорее и выясни, чем он может нам помочь.
– Ну ладно, ладно, позвоню.
– Ты придешь сюда завтра?
– Не знаю, возможно. А что?
– Послушай, Тревор, кто еще из клиентов заплатил тебе тридцать три тысячи баксов за одно дело?
– Никто.
– Вот именно. Значит, тебе нужно быть здесь завтра в четыре часа. К тому времени я приготовлю для тебя почту.
Сказав это, Спайсер встал и вышел из комнаты, едва заметно кивнув надзирателю. Во дворе он на минуту остановился, немного подумал и решил прогуляться, несмотря на редкую для февраля жару. Он прошел мимо аккуратно подстриженного газона, мимо садика Пикассо, свернул за угол и вошел в библиотеку, где корпели над мудрыми книгами его товарищи.
– Мы получили сто тысяч долларов из Айовы! – торжественно объявил он с порога, убедившись предварительно, что в зале нет посторонних. – Мы все-таки кинули этого простака Квинса!
Руки Хэтли Бича замерли над клавиатурой компьютера.
Он тупо уставился на Спайсера поверх толстых очков, затем потер рукой отвисшую челюсть и с недоверием воскликнул:
– Если это шутка, то очень глупая!
– Нет, мне не до шуток, – ответил Спайсер. – Я только что разговаривал с Тревором. Сегодня утром вся сумма была переведена на наш счет в один из банков на Багамах. Тревор уже был там и даже снял свою долю.
– Давайте кинем этого парня еще разочек! – неожиданно выкрикнул Ярбер.
– Квинса?
– Конечно, а почему бы нет? – воодушевился Ярбер. – Если он с такой легкостью выслал нам сто тысяч баксов, то почему бы нам не потребовать от него еще немного? Что нам терять?
– Да уж, терять нам действительно нечего, – глубокомысленно заметил Спайсер, пожалев, что не успел предложить это первым.
– На сколько? – тут же перешел к делу Бич.
– Думаю, для начала надо попробовать тысяч на пятьдесят, – заерзал на стуле Ярбер и почему-то посмотрел на потолок, словно именно оттуда черпал идеи.
Остальные согласно закивали и стали рассуждать, когда можно получить вторые пятьдесят тысяч. Спайсер не выдержал и призвал друзей к порядку.
– Послушайте, – остановил он приятелей взмахом руки, – давайте обдумаем, что нужно сделать прежде всего. Я полагаю, наш Кертис из Далласа уже вполне созрел. Давайте обработаем его, а затем вернемся к Квинсу. Сейчас мы поняли, что наш механизм выкачивания денег работает отменно, так давайте же использовать его на полную мощность. Надо действовать более напористо и агрессивно. Давайте посмотрим, кого еще из клиентов мы можем кинуть на крупную сумму.
Хэтли Бич тут же выключил компьютер и достал папку с досье на потенциальных клиентов. Ярбер тоже очистил свой стол и принялся за дело. Полученные только что сто тысяч долларов настолько воодушевили собратьев, что они были готовы работать днем и ночью.
Тревор успел вовремя – он прибыл в бар Пита ровно в пять часов, то есть в самое интересное время, когда там запускался тотализатор и начиналось бесшабашное веселье, часто заканчивавшееся мордобоем. Он быстро отыскал Препа, который с некоторых пор подвизался в этом баре в качестве букмекера и неплохо зарабатывал. Это был так называемый вечный студент и даже в свои тридцать два года не собирался бросать университет в северной Флориде, так как родители пообещали платить ему две тысячи долларов в месяц до тех пор, пока он будет учиться. Таким образом, он оставался студентом уже одиннадцать лет, и никто не мог сказать, когда ему наскучит жизнь бездельника и игрока. Когда Тревор сообщил Препу о своем намерении поставить на одну из баскетбольных команд и намекнул, что это будет весьма приличная сумма, тот сразу решил уточнить, какая именно.
– Пятнадцать тысяч, – гордо заявил Тревор и залпом выпил полкружки холодного пива.
– Сколько? – посмотрел на него ошалевший Преп. – Пятнадцать тысяч? Ты серьезно? – Он был так поражен, что чуть не выронил кружку с пивом. Тревор никогда не ставил на одну игру больше ста баксов.
– Да, пятнадцать, – охотно подтвердил Тревор и осушил кружку. Он чувствовал себя героем дня и был абсолютно уверен, что на этот раз удача ему улыбнется.
– В таком случае мне придется кое с кем переговорить, – засуетился Преп, доставая мобильный телефон.
– Валяй, но только быстро. Игра начинается через полчаса.
Бармен был местным парнем, но каким-то загадочным образом прикипел душой к австралийскому футболу и не пропускал ни одного матча. Как раз сегодня должен был состояться один из них, и Тревору пришлось заплатить двадцать баксов, чтобы он позволил переключить канал.
«Джорджия Тек» была неплохой командой и часто демонстрировала превосходную игру, но на этот раз все пошло наперекосяк. Тревор вперился в экран телевизора и сначала вел себя спокойно, но, когда команда потеряла много очков, его терпение лопнуло и он стал громко чертыхаться и поглощать одну бутылку пива за другой. А Преп в это время сидел в дальнем углу зала и злорадно ухмылялся, поражаясь глупости своего клиента.
Первая половина встречи прошла с явным преимуществом противника, и вторая для «Тека» началась не лучше. Тревор был так расстроен, что хотел было дать бармену еще двадцать баксов, чтобы тот переключил телевизор на австралийский футбол. Когда до окончания игры осталось десять минут, адвокат был уже изрядно пьян и на чем свет стоит проклинал Спайсера, Препа и всех баскетболистов. Такой плохой игры он еще не видел. Казалось, игроки «Тека» впервые вышли на поле и первый раз в жизни взяли в руки мяч. Команда «Дюк»вела себя уверенно и за несколько минут до окончания игры имела солидное преимущество в двадцать очков, что гарантировало ей победу. Однако на последних минутах произошло нечто невероятное. Игроки «Тека» неожиданно ожили и сделали несколько результативных бросков с дальнего расстояния, что сократило разрыв до восьми очков. Тревор уже не надеялся на чудо, но оно свершилось. Когда прозвучал финальный свисток, едва державшийся на ногах Тревор обнял Препа, сунул бармену стодолларовую купюру – самые крупные чаевые за всю его сознательную жизнь – и, медленно покачиваясь, вышел из бара. Неплохой навар за один день.
Пять тысяч он отдаст Спайсеру, а десять присовокупит к тем тридцати трем, которые заработал сегодня. Не обращая внимания на прохладу ночи, Тревор медленно брел вдоль Атлантик-Бич, миновал длинный ряд недорогих летних домиков с аккуратно подстриженными газончиками и спустился по ступенькам на пляж, где неловкими движениями снял обувь и двинулся к воде. В этот поздний час она была уже достаточно прохладной, но он не выходил на берег до тех пор, пока не протрезвел до такой степени, что почувствовал прилив бодрости.
Сорок три тысячи долларов за один день! Весьма недурно.
К тому же это чистая сумма, без налогов. В прошлом году Тревор заработал двадцать восемь тысяч чистыми, но сколько ему пришлось пахать, чтобы получить эту сумму! Каждый Божий день он возился со своими клиентами, улаживал бесперспективные дела, отмазывал от суда прогоревшие фирмы, унижался перед государственными чиновниками, давал взятки финансовым агентам, угождал банкирам, укрывал деньги от налоговой инспекции и так далее и тому подобное. И за все эти мучения он получил лишь двадцать восемь тысяч, а тут за один день – сорок три!
Как все-таки приятно получать быстрые и легкие деньги!
Когда Спайсер предложил ему роль посредника в этой мошеннической операции, он сначала сомневался. Не верил, что из этого выйдет что-либо путное. А сейчас у него уже не было никаких сомнений в том, что вымогать крупные суммы у людей, не имеющих возможности пожаловаться в полицию, – гениальное изобретение с хорошей перспективой. Конечно, получив первый перевод, Спайсер ни за что на свете не бросит это дело. Более того, начнет раскручивать его на всю катушку, писем будет еще больше, деньги потекут потоком, и для всего этого ему нужен будет надежный человек за стенами тюрьмы, человек, который мог бы обеспечивать доставку и отправку почты и перевод денег в оффшорный банк. Черт возьми, если понадобится, он, Тревор, будет наведываться в «Трамбл» ежедневно, забирать и приносить почту, давать взятки надзирателям и охранникам, возиться с финансовыми поступлениями – словом, делать все, чтобы не иссяк этот важный источник дохода.
Неожиданно налетевшая волна окатила его холодными брызгами с головы до ног, и в этот миг его поразила гениальная идея: если эти мошенники могут так легко и просто извлекать деньги из карманов несчастных гомосексуалистов, то почему нельзя так же легко и просто кинуть их самих? Ведь вымогатели находятся за решеткой по приговору суда, занимаются противоправной мошеннической деятельностью и тоже не смогут никому пожаловаться, иначе заработают еще один срок.
Сначала эта мысль показалась Тревору настолько неожиданной и постыдной, что он отбросил ее. Но она продолжала лезть ему в голову, и постепенно он стал считать ее естественной и разумной. Наивно думать, что воры и мошенники придерживаются каких-то моральных принципов. Ловкачи всегда обманывали людей, а потом находились мошенники, которые обманывали первых жуликов, так и шло. Что ему нужно для полного счастья? Как минимум миллион долларов. Только эта сумма может дать ему все, что он желает получить от жизни.
Тревор давно мечтал о том, что когда-нибудь получит вожделенный миллион баксов, но если раньше это были пустые мечты, то сейчас ситуация заметно изменилась. Если дела пойдут так, как ожидает Спайсер, то пройдет совсем немного времени и в оффшорном банке на счете Тревора окажется нужная сумма. А потом он может спокойно снять ее, бросить ко всем чертям свой офис, зашвырнуть подальше лицензию на юридическую практику, купить небольшую яхту и до конца жизни наслаждаться комфортом, гуляя под парусами по всему Карибскому бассейну и упиваясь экзотикой тропических стран.
Судья Спайсер в очередной раз перевернулся на другой бок, потеряв всякую надежду уснуть до утра. Мало того что в голову беспрестанно лезли дурные мысли, так еще сокамерник вовсю храпел на верхнем ярусе, не давая ему возможности сосредоточиться на чем-то одном. Элвин был уже в преклонном возрасте, всю жизнь колесил по Северной Америке, а потом вдруг так отчаялся от нищеты и неприкаянности, что взял да и ограбил какой-то почтовый поезд в захолустном городке Оклахомы. Полиция сбилась с ног в поисках грабителя и готова была закрыть дело, но Элвин вдруг почувствовал угрызения совести, явился в местное отделение ФБР и гордо заявил, что это он ограбил поезд. В полиции так обрадовались неожиданному признанию, что сделали все возможное, чтобы облегчить его участь. Судьи пошли на уступки и посадили Элвина не в какую-то гнусную тюрьму с жестким режимом, а в привилегированный «Трамбл», где ему и предстояло провести остаток дней.
В сущности, он был неплохим парнем, но уж больно громко храпел по ночам, что всегда выводило Спайсера из себя.
Тем более что в последнее время ему стала досаждать еще одна неприятная мысль – об адвокате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52